Под удивленным взглядом Кирилла «пассажир» вдруг резко выгнулся в спине, жутко захрипел, со скрипом кроша зажатую в зубах деревяшку, а в следующую секунду так же резко обмяк и расплылся в кресле амебой. Только Эфиром полыхнул. Моментально оказавшись рядом с отключившимся парнишкой, Кирилл накрыл его диагностической сетью и, получив информацию от техники, удивленно покачал головой. Такое он видел впервые. Учитывая бурлящий в крови гормональный коктейль, Вячко сейчас должен чуть ли не по потолку носиться, радостно хохоча или рыча от ярости, но нет, лежит в отрубе, только сердце колотьмя колотит да глаза под опущенными веками из стороны в сторону мечутся, будто… фаза быстрого сна? Похоже. А вот Эфир, который только что из-под его ладоней фонтаном бил, наоборот, угомонился, заперся в теле и ни в какую не желает покидать его пределов. Интересно…

Убедившись, что странный пассажир не планирует откинуть коньки в ближайшие несколько минут, Кирилл на всякий случай затянул на нем страховочные ремни и, развернувшись, потопал в кабину шлюпа.

— Взлетаем, Жорик, — тихо скомандовал он, и Рогов, кивнув, поднял машину в воздух, на ходу закрывая аппарель.

— Домой? — осведомился пилот.

— На базу, — уточнил Кирилл и, чуть помолчав, кивнул: — Да, домой. Полетели.

Устраиваться в кресле второго пилота, давно переоборудованном в пульт боевого оператора, атаман не стал. Вместо этого, понаблюдав, как его ватажник управляется с тяжелым шлюпом, он вернулся в салон, чтобы присмотреть за Вячеславом. Пусть диагност не показал каких-то серьезных проблем с его здоровьем, но странное поведение организма юноши вызвало у Кирилла определенное беспокойство. Вообще-то сам он не мог похвастаться сколько-нибудь глубокими познаниями в медицине и даже большую часть данных проведенной диагностики был не в состоянии расшифровать, ориентируясь лишь на несколько вызубренных показателей, потому и предпочел не оставлять своего «пациента» в одиночестве, просто на всякий случай. Вроде как, если тому станет хуже… Да ладно!

— Елизавета. — Атаман связался по коммуникатору с одной из своих учениц.

«Я-ах… да?» — послышался тихий сонный голос с темного экрана, развернувшегося перед Кириллом.

— Я тебе сейчас пришлю данные малого диагноста, сможешь расшифровать?

— Что-то серьезное? — Из голоса девушки тут же пропали сонные нотки, но экран так и остался темным.

— Понятия не имею, — признался Кирилл. — Для правильной оценки состояния пациента мне не хватает умений и знаний.

— Боже, какие сложные словоформы! И это во втором часу ночи… — протянула девушка и, тяжко вздохнув, договорила: — Ладно, считай, я проснулась. Присылай данные диагноста.

— Передаю с фиксатора, лови, — отозвался атаман, включая на коммуникаторе запись и одновременно накидывая на все еще пребывающего в отключке Вячеслава очередную диагностическую технику.

Прошло меньше минуты. С экрана браслета доносилось только тихое сопение и шуршание… очевидно, одеяла.

— Учитель, тебе что, делать нечего? — наконец прервала свое сосредоточенное молчание Елизавета.

— Да как тебе сказать, — протянул Кирилл. — Рогов шлюп ведет, Вячеслав вот в отключке пребывает, мне и поговорить не с кем…

— Заметно. И поэтому ты решил разбудить бедную меня, да? — осведомилась девушка. — А почему не Ольгу? Она ж твоя невеста, ей по статусу положено терпеть твои сумасбродства! Или ты решил, что одной невесты мало, и теперь подбиваешь клинья ко мне? Ай-яй-яй! А Оля-то — ни сном ни духом. Прокол, господин Николаев, учите законодательство нашего благословенного государства. По «Уложению о браке и семье» без дозволения первой жены вторую завести никак нельзя…

— Все-все-все, я понял, осознал, отступаю, — фыркнул Кирилл и проговорил, будто бы в сторону: — Зачем мне жена, которая даже вот так, спросонья, мозг выносит похлеще Великой Мегеры?

— Благодарю за комплимент, обязательно сообщу о своих успехах Елене Павловне, она будет рада! — промурлыкала Елизавета.

Кирилл тяжко вздохнул.

— Так что там с диагностикой? — осведомился он уже серьезным тоном.

Собеседница явно поняла, что продолжения шутки от нее не ждут, и тоже перешла на деловой тон.

— Да, в общем-то, все в порядке, — проговорила она. — Вячеслав спит. Нервно, правда. Денек у него явно не задался, но в принципе ничего странного. Основные показатели в норме; есть, конечно, некоторые отклонения, но это нормально. Организм переживает дневные приключения, да в крови гуляют остатки гормональных выбросов. Адреналин и норадреналин слегка завы… ой, подожди. Не слегка, совсем не слегка! С такой дозой гормонов Вячко не то что уснуть, он на месте спокойно сидеть не должен!

— А я о чем?.. — развел руками Кирилл.

— Интересно… — протянула Елизавета. Темный экран коммуникатора наконец засветился, выдав изображение жилого модуля и его обитательницы, уже одетой и даже причесанной.

— Не поверишь, я сказал то же самое, когда заметил это несовпадение, — хмыкнул Кирилл.

— Ладно. Судя по тому, что я вижу, парень вроде бы не собирается отправляться в Поля Вечной Охоты, но… на всякий случай я подготовлю медблок к вашему прилету, — задумчиво произнесла рыжая, глядя в сторону расплывшегося в кресле и пребывающего в отключке Вячеслава. — Кирилл, можешь перевести его браслет в режим передачи телеметрии?

— Только если на свой коммуникатор, — чуть подумав, кивнул тот.

— А с него на мой, — уточнила Елизавета. — Это же возможно?

— Вполне, — согласился Кирилл.

— Замечательно, тогда жду телеметрию. — Девушка махнула рукой, и экран коммуникатора вновь померк.

Атаман перевел взгляд на пассажира и, вздохнув, занялся его браслетом. Старая, допотопная техника оказалась не столь примитивной, как ему показалось вначале, так что уже через пару минут Кирилл смог организовать съем и передачу основных параметров на свой коммуникатор, а уже с него — на браслет Елизаветы.

Николаев смерил взглядом «пассажира» и… все же не решился оставить его в одиночестве. Черт знает, что с ним еще может приключиться. Придя к такому заключению, Кирилл устроился в кресле напротив пребывающего без сознания Вячеслава, подобрал упавший на пол АКТ и замер, погрузившись в размышления.

А они были не самыми радужными. Выходка подопечных, учиненная во время недавней вылазки, напрочь выбила беднягу из колеи. Как-то не привык бывший военный инструктор к подобному своеволию подчиненных. Нет, бывало, конечно, всякое на его памяти, и отправленные на задание бойцы порой отчебучивали нечто совершенно не вписывавшееся в планы. Но на то всегда были серьезнейшие причины, грозившие провалом основной задачи, а то и смертью всей группы. И то, в случае удачи, импровизаторам приходилось неделями доказывать свою правоту командованию. А уж как вытрясали из них душу особисты! Вот кто умел посадить ухарей на задницу и напомнить, что изречение о неподсудности победителей верно лишь при наличии этих самых победителей, а их отсутствие легко объяснить очередной командировкой… в Кушку, например. Для повышения квалификации и учета поголовья верблюдов. Может, действительно, организовать девушкам поездку? Ну не в Туркмению, так хоть по имениям распихать, заставив отчитываться перед родичами о своих «успехах»? Глядишь, в следующий раз умнее будут. Наверное… Чертовы девки!

Нельзя, обещал же, что в этот раз обойдется. Но делать с ними что-то нужно. Без наказания такое своеволие оставлять нельзя. Гадство, хоть собственного особиста заводи на базе, чтоб мозги им полоскал. Хм… А это мысль!

Кирилл невольно ухмыльнулся, но тут же скис. Найти подходящего человека на должность главного «полоскателя» будет проблематично. Тут и авторитет должен быть, и умения-знания соответствующие, да и понимание реалий работы отряда тоже должно быть на высоте. Есть, конечно, Гдовицкой, но этот «русский ронин» и с двумя близняшками-то не всегда мог справиться, еще в бытность тренером в Беседах, теперь же и вовсе никакого влияния на них не имеет. Хотя «профиль» у Владимира Александровича подходящий, м-да.

Стоп, а кто сказал, что ему нужен именно особист? Инерция мышления, не иначе. Тут нужен совсем иной подход. Спец по воспитательной работе, так сказать. Не то, что в том мире из политруков лепить пытались, и не новомодный психолог, а человек, облеченный определенной властью, обладающий серьезной эмоциональной устойчивостью и… знаниями по основному направлению деятельности отряда. Эдакий начальник службы тыла с расширенными полномочиями, чтоб за каждую утерянную пуговицу отчет требовал и каждый лихой наскок в рубли переводил. Ученицы-то, все как на подбор, денежку считать умеют. Вот на этом их и ловить. Ха, поворот, однако.

Кирилл перевел взгляд на собственную руку, барабанящую по стальной коробке автомата, и фыркнул. Не, ну дикость же! А с другой стороны, чем не вариант? Если верить рассказу Стрелковых и докладу Лины, парень чрезвычайно стрессоустойчив, и себя и сестренку свою от целой своры юных лядей не один год защищал и ведь не оскотинился, не опустился. Так если он с теми оторвами совладал, неужто перед ученицами Кирилла спасует? Поведется на женские ужимки? Вряд ли, ой вряд ли. Да и знания у него имеются как раз в необходимой области. А если вспомнить запись фиксатора «Визеля», сделанную в схроне Вячеслава, есть у паренька и столь необходимая любому тыловику-интенданту основательность и здоровая прижимистость, не переходящая в скопидомство, эту вечную болезнь всех хранителей материальных ценностей. Двух зайцев одним выстрелом? А почему бы и нет? И пусть пословица говорит об обратном, попробовать-то никто не мешает.

Терять из виду Стрелковых Кирилл не хотел изначально. Уж очень интересные ребятки, да и помощь им он уже обещал. Так почему бы не пойти дальше? Нет, разумеется, сразу сажать Вячеслава на хозяйственное руководство базой было бы глупостью, но ведь лиха беда начало, а? Сначала в техниках побудет, пооботрется, поучаствует в реальной работе, там и авторитет заработает, если не дурак. Заодно и сам Кирилл к нему присмотрится. Если потянет, можно будет и наверх его двинуть. В помощь тому же Гдовицкому, например, уже зашивающемуся со всеми этими отчетами, складами и прочей хозяйственной мутью. А там, глядишь, и выйдет из парня толк…

Ну да, толк выйдет, одна бестолочь останется! Глупость это. Сколько времени уйдет на «воспитание воспитателя»: полгода, год? А «злой следователь» — сиречь «особист», он же главный наказующий, — как показала практика, нужен уже сейчас. Дела… Впрочем, сама идея с наказанием рублем за своевольство и превышение расходов довольно хороша. В этот раз она прокатит, уж больно много денег девчата на вылазку грохнули, и тут Кирилл может сам «палачом» поработать. Но не факт, что иные их выходки окажутся столь же дорогими. Да и дело ведь не в деньгах на самом деле. Авантюрность — вот что нужно выбить из учениц, пока они не нарвались на неприятности. Не вытравить инициативу, не зарубить на корню способность импровизировать, а заставить действовать с оглядкой и пониманием. Научить соразмерять свои силы. Ведь загордились барышни, почувствовали себя непобедимыми амазонками, прочие отряды ни в грош не ставят, а это опасно. Слишком опасно. Такое нужно лечить сразу. Проблема в том, что сам Кирилл может провести показательную порку, устроив девчатам их личное Ватерлоо, но не поможет ведь! Привыкли барышни, что их учитель всегда побеждает, без исключений, так же легко, как они сами якобы способны переиграть любых наемников, так что очередное поражение от Кирилла они переживут легко, и нужных выводов не сделают.

В этот момент Николаев вспомнил, как сидящий перед ним Вячеслав умудрился не только выбраться из запертой комнаты в заброшенном особняке, но и остаться незамеченным в своих блужданиях по этажам, да не один, а в компании с сестрой… И ухмыльнулся. А что? Поднатаскать парнишку в тактике, снарядить как следует да выставить против учениц. По отдельности, конечно. Со всеми разом и сам Кирилл не сразу справится. Но ведь сможет, сможет подлец девчонок удивить. Уж пару схваток он точно выиграет, а большего, чтобы сбить с учениц спесь, и не нужно. Конечно, после такого урока барышни от него уже не отстанут, так ведь Вячко парень упорный, тоже на месте стоять не будет, отмашется. А Кирилл ему в этом поможет, поддержит и нужному научит. Интересно же! Да и не хочется такой кадр упускать.

М-да, уж себе-то он мог не лгать, все эти мысли об «особистах» и «воспитателях», по сути прожектерские и довольно завиральные, крутятся в голове лишь по одной причине: Кирилл в самом деле не хочет отпускать Вячеслава в «свободное плавание». Уж больно талантлив парень. А раз так… решено! Утром он обязательно переговорит со Стрелковым и постарается ввести его если не в ватагу, то хотя бы в отряд «Гремлины» для начала…

В этот момент тон двигателей изменился, и Кирилл вынырнул из потока своих сумбурных размышлений, почувствовав, как тяжелая машина нырнула вниз. Резковато, но Георгий Рогов, несмотря на свою покладистость и мягкий характер, уже успел зарекомендовать себя натуральным воздушным хулиганом. Так что сейчас атаман ничуть не удивился лихости маневров своего ватажника, лишь привычно ухватился за подлокотники да окинул взглядом своего спящего соседа, убеждаясь, что тот надежно зафиксирован и не вылетит из кресла при очередном вираже. Но обошлось. Рогов ловко притер машину к земле и тут же загнал ее в подземный ангар. А еще через секунду кормовая аппарель шлюпа пошла вниз, и не успела она коснуться каменного пола, как в салон проскользнула Елизавета, тут же кинувшаяся к пациенту.

— Чего замер, Кирилл? — злым шепотом произнесла девушка, отстегивая ремни, фиксировавшие Вячка. — Помогай. Мне одной его таскать?

Проследив взглядом за каталкой, по воле ученицы вплывающей в салон и громыхающей колесами по ребристым плитам покрытия аппарели, атаман усмехнулся и… бессознательное тело, словно само собой взмыв над креслом, улеглось на жесткую поверхность «средства доставки».

— Инерция мышления, Лиза? — усмехнулся Кирилл. Девушка в ответ удрученно развела руками, но промолчала и, ухватившись за поручень каталки, чуть ли не бегом повлекла ее прочь из салона. Только рыжая грива мелькнула где-то у выхода из зала.

Николаев смог догнать свою ученицу и официального целителя отряда лишь за дверью медблока, но она даже не дала ему заговорить. Точнее, пока он стоял в сторонке, Елизавета не обращала на него никакого внимания, занятая подключением аппаратуры к пациенту, но стоило учителю открыть рот, как он тут же оказался выпнут из бокса на улицу.

Полюбовавшись на закрывшуюся перед его носом дверь, Кирилл пожал плечами и побрел в кают-компанию. Мимо нее Елизавета все равно не пройдет, значит, там и объяснится.

К удивлению Николаева, приготовившегося к долгому ожиданию и ввиду такой перспективы разжившегося на кухне кофе и сдобой, Посадская появилась в кают-компании всего через полчаса и тут же уперла из-под носа атамана и учителя самую аппетитную булочку… с маком.

— Наглость… — протянул Кирилл.

— Второе счастье, — невозмутимо кивнула в ответ рыжая. После чего попыталась реквизировать и чашку с горячим кофе, но получила по рукам и, недовольно фыркнув, отступила.

— Рассказывай, что за суета с Вячеславом? Вроде бы в полете все было в порядке.

— Ну да, конечно. По-твоему, если человек не дергается, от боли не орет и слюной не брызжет, значит, с ним все нормально, да? — проворчала Елизавета, искоса поглядывая на исходящую горячим паром чашку перед Кириллом. Тот вздохнул и поднялся из-за стола, чтобы через минуту вернуться еще с одной порцией кофе. Естественно, к этому моменту его любимая чашка уже оказалась в цепких лапках ученицы.

— Итак? — поинтересовался Кирилл, отодвигая от девушки тарелку со сдобой, к которой та только что потянулась. Рыжая проводила свое искушение печальным взглядом, но дальше издеваться над учителем не рискнула.

— Странное дело, Кирилл, — произнесла она. — С виду Вячеслав просто спит. Не потерял сознание, не оглушен и не находится в коме. Именно спит, и очень крепко. Но показатели… Мозговая активность зашкаливает, причем задействуются разные центры и области с совершенно разной интенсивностью. Биохимия чудит еще хлеще. У него состав крови меняется чуть ли не ежесекундно! Эфир в парне просто бурлит, выдавая на аппаратуру такие параметры, что вычислитель чуть не дымится, но при этом дает вполне позитивный прогноз. Часа через три Вячко должен проснуться… и я не знаю, что это такое и как оно возможно. Вообще, Кирюш, может, стоит связаться с Нулиным?

— Подождем три часа. Если состояние Вячеслава ухудшится и он не проснется в соответствии с прогнозом, тогда потащу бедолагу в Москву, — решил Кирилл.

Елизавета кивнула и, подхватив последнюю плюшку, исчезла за дверью.

Вячеслав медленно открыл глаза и тут же зажмурился от яркого света, заливающего комнату. В том, что это не салон аэродина, он уверился сразу. Не было в шлюпе таких белоснежных потолков, да и обстановка не соответствовала, как убедился Вячко, оглядевшись по сторонам. Обшитые кремовым пластиком стены, чуть более темный линолеум на полу, пара дверей и единственное небольшое окно в стене напротив, под которым установлена кровать, и несколько каких-то приборов по обе стороны от нее. Судя по всему, медицинские. Дела-а…

Покрутив головой, Стрелков попытался приподняться на локтях, но стоило ему только двинуться с места, как в медбокс влетела знакомая рыжая наемница. Коротко улыбнувшись, она пожелала Вячку доброго утра и тут же устремилась к одному из запищавших приборов. Пощелкав клавишами и полюбовавшись показаниями, длинным столбцом выплеснувшимися на экран, Елизавета довольно кивнула и, свернув проекцию, обернулась к внимательно наблюдающему за ней пациенту.

— Вот теперь можно и поболтать, — произнесла девушка, тряхнув гривой рыжих и непослушных волос. — Как самочувствие, Славик?

— Вячеслав, с вашего позволения, — попытался вернуть дистанцию тот, на что наемница-целитель недовольно поджала полные губы.

— Бука. — Она обличающе ткнула тонким пальчиком в грудь собеседника и повторила: — Так все же, как себя чувствуешь?

— Нормально, — пожал плечами Вячеслав, исподлобья поглядывая на веселящуюся наемницу, так и сверкающую озорными искрами в глазах. Хороша!

— Нормально? Что ж, пусть так, — протянула Елизавета. — Я так понимаю, подобное с тобой уже случалось? Атаман говорил, что перед отлетом ты его предупредил о своей отключке. Верно?

— Можно и так сказать, — недовольно скривившись, кивнул Вячко. — Побочный эффект одной эфирной техники.

— Интересно. — В голосе рыжей послышались нотки любопытства, но не досужего, а… скорее профессионального. — Это что же за техника такая?

— Сложная техника, — коротко отозвался юноша, не желая распространяться о своих наработках.

— Твоя? Личная? — понимающе уточнила Елизавета.

— Угу, — кивнул Вячко.

— Ясненько… — протянула девушка и, ободряюще похлопав его по плечу, улыбнулась: — Да не зажимайся ты, никто не собирается выпытывать твои секреты. У нас самих их более чем достаточно, так что чужие без надобности. Лучше объясни, на что направлена эта твоя техника. Не принцип действия, а… какой эффект она дает, понимаешь?

— Не дурак, понял, — вздохнул Вячко. — Техника временно прячет эмоции, позволяя действовать быстро, четко и без колебаний.

— О… — Елизавета застыла, что-то обдумывая, но почти тут же тряхнула головой: — А после отключения техники все эти эмоции наваливаются разом, да?

— Именно, — кивнул ее собеседник и вновь схлопотал удар в плечо, на этот раз ничуть не походящий на дружеское похлопывание. Подняв взгляд на девушку, Вячко опешил. В глазах у той просто пылало пламя ярости.

— Идиот! — рявкнула Елизавета, вскочив с кровати, на краешке которой сидела во время разговора, и заметалась по комнате. — Ты хоть понимаешь, чем тебе грозит этот прием?! Нет? А вот схлопочешь инфаркт и инсульт одновременно и сразу поймешь… аккурат перед тем как копыта отбросить! Что смотришь? Не веришь? Зря. На, взгляни на распечатку с диагноста. Видишь вот эти циферки? Да-да, вот эти самые! Это показатель адреналина, и у тебя он составляет тысячу восемьсот девяносто шесть пикограммов на литр. К твоему сведению, в обычном состоянии его содержание в крови не превышает ста сорока пикограммов, а в экстремальных условиях доходит до тысячи четырехсот. Сравни со своими данными. Закритическое число, прямой билет на тот свет. А вот это видишь? Сто восемьдесят шесть, ага. Именно столько ударов делало твое сердце за одну минуту. В течение трех часов подряд. Кретин, ты же по краю прошел! Если бы не напитка тела Эфиром, кончился бы прямо в кресле шлюпа, и амба! А кто за сестрой твоей смотреть будет, а? Девчонка выйдет из больницы, а ей, пожалуйста, первая радость: братик любимый в ящик сыграл. Хорошо? Что морду воротишь? Я тебя спрашиваю, придурок!

Вячко молчал и только уворачивался от прилетающих ударов. Хорошо еще, что разошедшаяся не на шутку рыжая все же ограничивалась рукомашеством да точечными техниками уровня неофита, не выше. Но и так бедолаге нехило досталось от бушующей наемницы. И если бы не пресловутая напитка тела Эфиром, летать бы сейчас Вячеславу от стенки до стенки, а так он даже от воздушных и водяных техник уходить настропалился. Правда, что делать дальше, юноша не представлял. Бить противницу он почему-то не мог… ну не мог, и все тут. А долго прыгать по комнате не получится, рано или поздно он начнет выдыхаться, и тогда Елизавета его точно достанет, и не вскользь, как уже прилетало пару раз, а по-настоящему, всерьез. Рассчитывать же на то, что рыжая устанет раньше, было бы просто глупо. С физической подготовкой у нее дела обстоят, пожалуй, получше, чем у самого Вячка…

Еле уклонившись от какой-то странной, ни на что не похожей техники, вспоровшей матрац кровати и подушку словно ножом, Стрелков глухо выматерился. Пора прекращать эти игры. Скользнув в сторону, он постарался хоть на секунду выпасть из поля зрения наемницы. «Неприметность» знакомо надавила на плечи, и Вячеслав, оказавшись за спиной рыжей, аккуратно ткнул ее пальцем в шею. Эфир привычно кольнул руку холодом, и девушка, застыв на полушаге, вдруг мягко осела на пол. Вячко еле успел подхватить ее на руки и, оглядевшись по сторонам, уложил заснувшую противницу на развороченную постель. И надо же было именно в этот момент открыться входной двери!..

— Весело тут у вас, — констатировал вошедший в комнату атаман и помахал рукой, отгоняя от лица пух из вспоротой подушки, разлетевшийся по всей комнате после удара целительницы-наемницы, угодившего в кровать и порезавшего постельное белье на мелкие лоскутки.

— Я… — Вячеслав только что не отпрыгнул от кровати.

— Да не суетись, знаю я, что здесь произошло, — с легкой усмешкой отмахнулся атаман наемников и, бросив взгляд на сладко посапывающую Елизавету, качнул головой. — Ты не сердись на нее. У Лизы характер настоящего целителя, волнуется она за своих подопечных и терпеть не может, когда те делают глупости и не заботятся о своем здоровье. Последних она иначе как самоубийцами не величает.

— Но я же не знал… — заговорил было Стрелков и, вновь наткнувшись на насмешливый взгляд собеседника, умолк.

— Только это тебя и извиняет в ее глазах. Если бы ты знал, что творишь, Елизавета одной трепкой не ограничилась бы. Всю душу вынула бы и мозги выела. Поверь, это она умеет, родство обязывает, так сказать, — развел руками Кирилл.

— Родство? — не понял Вячеслав.

— Оно самое. Лиза наша приходится старшей внучкой боярыне Филипповой-Посадской, а ту иначе как Великой Мегерой в свете не величают… За глаза, конечно, — пояснил атаман и тут же переключился на другую тему: — Долго она еще спать будет?

— Часа два как минимум, — ответил Стрелков, справившись с удивлением от полученной информации. Почему-то известие о том, что неугомонная рыжая девчонка является боярышней, отозвалось странной грустью на сердце. Не ровня… Что ж, Вячеслав будет держаться от нее подальше, все же он умеет понимать намеки, а сказанное атаманом ничем иным и быть не могло.

— Замечательно, — улыбнулся Кирилл. — Пусть отдохнет, а то она всю ночь от тебя не отходила. А мы пока пойдем в мой кабинет, побеседуем. Что скажешь?

— Не возраж… — В этот момент живот Вячеслава голодно заурчал, перебив хозяина, что не осталось не замеченным собеседником.

— Но сначала завтрак. Я, признаться, тоже еще не ел, — произнес он и, поманив за собой Стрелкова, вышел из комнаты. Юноше не оставалось ничего иного, как следовать за Николаевым.

К удивлению Вячеслава, ожидавшего встретить в кают-компании как минимум буфетчика, небольшое помещение, составленное из двух соединенных фасадами жилых модулей, оказалось пусто. Здесь было всего пять столов, да длинная стойка отделяла обеденную часть от кухонной. И никакого обслуживающего персонала. А ведь пока Вячко шел за атаманом отряда через всю базу, он отметил весьма и весьма богатое оснащение «Гремлинов». Куча техники, вооружения… Странно, что при таких богатствах отряд пренебрегает наймом обслуживающего персонала. Может быть, в Червоннорусском воеводстве это не принято? Да нет, вроде бы наемники в Пернау говорили, что идея привлекать гражданских для обслуживания домашних баз как раз оттуда и пришла…

— Не стой столбом. — Голос атамана Николаева вырвал Вячеслава из размышлений. — У нас здесь самообслуживание, так что хватай поднос, тарелки, ложки-вилки, набирай еду и идем за стол.

Подтолкнув гостя к стойке, в начале которой были сложены стопкой подносы и стояли стаканы со столовыми приборами, атаман и сам двинулся в ту же сторону. Загрохотали крышки встроенных в стойку судков с едой, по помещению поплыл дразнящий аромат, и Вячеслав, сглотнув, устремился к раздаточной, нетерпеливо отгоняя мысли о неожиданно толковом устройстве здешней столовой, где вместо понтов, отнимающих деньги у наемников, царит бережливая функциональность.

— Сегодня завтрак готовила Лиза, — сообщил Кирилл, когда они поставили полные еды подносы на один из столов. Вячеслав недоуменно моргнул и уставился на собеседника. А тот только покивал, вгоняя Стрелкова в еще большие непонятки. — Точно-точно, такие блинчики только она готовит. Моя невеста пыталась повторить, не вышло. Да и у остальных девчонок не получилось. Нет, их творения тоже очень даже неплохи, но блинчики Елизаветы дадут им сто очков вперед, точно говорю. Да ты сам попробуй!

Ошеломленный известием о том, что боярышня Посадская, та самая рыжая Лиза, наемница-целительница, которая, по словам атамана, провела ночь у его постели, подрабатывает в отряде еще и поварихой, Вячеслав автоматически сунул в рот прорекламированный собеседником блинчик, политый сверху вареньем из айвы и… чуть не проглотил язык. Черт его знает, голод тому виной или рыжая Елизавета действительно мастерица по части кухонных экзерсисов, но вкус приготовленных ею блинчиков оказался просто волшебным!

— Со сметаной попробуй или вот с икрой. Второй вариант, правда, на любителя, но мне нравится, — порекомендовал атаман «Гремлинов», укладывая на тарелку очередное золотистое кружево, подхваченное с блюда. Шлеп! Сверху легла небольшая горка некрупных красных горошин лососевой икры, и свернутый конвертом блинчик исчез, будто его и не было.

Повторив действия собеседника, Стрелков вынужден был согласиться: действительно, вкус начиненного икрой блинчика оказался весьма своеобразным, но совсем неплохим. Впрочем, вариант с вареньем Вячеславу понравился куда больше. Да с горячим чаем… Блаженство!

Еще бы понять, на что намекал Николаев в этот раз, рассказывая о приготовившем этот завтрак поваре, точнее, поварихе. Может, просто издевался?..

От грустных размышлений Вячеслава вновь отвлек хозяин дома. Расправившись с завтраком, Николаев, кажется, решил не идти в свой кабинет для обещанного разговора, а устроить его прямо в кают-компании. И первый же вопрос поверг Вячеслава в изумление. Нет, не так… Скорее он вызвал недоумение, густо замешенное на недоверии. А как еще он мог отнестись к предложению работы, поступившему от едва знакомого человека, да еще и при условии не самых рядовых событий, что свели их на одной тропинке?

— Вячеслав, ты уж будь добр, скажи что-нибудь, а? — произнес Николаев спустя минуту полной тишины. — Ну или хоть головой кивни. А то замер столбом и ни бэ ни мэ…

— Зачем?.. — выдавил Стрелков.

— Чтоб я знал, что ты об этой идее думаешь, — пожал плечами атаман, невозмутимо глядя в глаза собеседника.

— Нет, я имею в виду, зачем я вам понадобился? — уточнил Вячеслав.

— Толковый артефактор, знающий техник, сильный, упорный, находчивый, не сволочь и не негодяй, — усмехнулся тот в ответ. — Да за такой набор достоинств любой толковый делец ухватится. А я чем хуже?

— Но… — Вячеслав умолк.

— Не доверяешь? Правильно, — моментально поняв сомнения Стрелкова, произнес Кирилл. — Доверять можно лишь самым близким людям, да и то… с оглядкой. Они ведь, в своем стремлении сделать как лучше, тоже способны дров наломать, да таких, что никакой враг не сравнится. Но в нашем случае тебе опасаться нечего. И кстати, чтоб ты не думал, что я собираюсь тебя к чему-то принуждать, чем-то шантажировать… или кем-то. Держи.

На стол лег небольшой конверт, в котором Вячеслав обнаружил два идентификатора. Обе карты сверкали золотом двуглавых орлов и серебром единорогов и могли похвастать двумя вдавленными надписями, нанесенными понизу каждой из них рубленым старорусским шрифтом: «Вячеслав Стрелков Кириллов сын» и «Анна Стрелкова Кириллова дочь».

— Это что?.. — осипшим голосом спросил Вячко.

— Документы, твои и твоей сестры. Жорик два часа назад доставил из Рахова. Отныне вы подданные русского государя, со всеми соответствующими правами и обязанностями. А ты к тому же назначен опекуном своей сестры, правда, для этого пришлось тебя чуть «состарить», так сказать, так что теперь можешь считать себя совершеннолетним. К коммуникаторам их сам привяжешь, когда они у вас с Анной появятся, конечно. За отчества прошу прощения, но настоящее мне неизвестно, пришлось импровизировать.

— Настоящее и мне неизвестно, — усмехнулся Вячеслав, приходя в себя. С трудом, но усмехнулся же…

— Я тоже так подумал, — кивнул собеседник.

— А почему такое странное написание отчества? — поинтересовался Стрелков, пытаясь выиграть время для раздумья.

— А ты что, никак в бояре метишь? — коротко рассмеялся атаман, но, заметив непонимание во взгляде Вячка, пояснил: — Традиция. В устном общении и современном документообороте отчества всех русских подданных пишутся нормально, а вот в идентификаторах государевых людей и при письменном обращении к ним, как личном, так и публичном от имени государя, порядок записи именно такой.

— Понятно… — протянул Вячко, крутя в руках карточки идентификаторов.

— Ну раз с этим вопросом разобрались, перейдем к главному. Что скажешь насчет найма в наш отряд, Вячко?

— Каковы условия и как быть с Аней? — вопросом на вопрос ответил Стрелков.

— Железный контракт, работа техником. Оплата в одну долю, если без боевых, в случае участия в боестолкновении во время исполнения заказа доля удваивается и прирастает еще одной долей в трофеях. Личный жилой модуль на базе предоставляет отряд. Питание в отряде за десятую часть доли. Участие в хозяйственных нарядах обязательно. Это что касается тебя лично. Сестренку твою можем устроить в школу на полный пансион, либо можешь взять ее с собой на эту базу. Если Анна будет жить в твоем модуле, тебе придется платить ту же десятую часть доли за ее питание, и от дежурств она не избавлена. Кроме того, могу предложить для нее учебные материалы по гимназической программе и помощь в последующей сдаче выпускных испытаний гимназии класса «А».

— Что за класс «А»? — уточнил Вячеслав.

— Полное среднее образование столичного уровня. Отличные отметки в выпускных испытаниях по программе этого класса позволяют поступить в любое государственное высшее учебное заведение вне конкурса, — с готовностью пояснил Кирилл. — Ну так что скажешь?

— Я… мне нужно подумать, — тихо произнес Вячко.

— Понимаю и не тороплю, — кивнул его собеседник, поднимаясь с кресла. Пошарил по карманам и, выудив брелок с одиноким ключом, бросил его Стрелкову. — Жилой модуль номер семь. У тебя есть сутки на размышления.

— А если я откажусь?.. — поймав ключ и чуть не дав петуха, воскликнул Вячеслав в спину уходящему атаману. Тот остановился у стойки и, поставив на нее нагруженный пустой посудой поднос, повернулся лицом к юноше. Окинул его взглядом, хмыкнул…

— Дождешься сестру, после чего я доставлю вас в Рахов, и катитесь куда хотите, — резко ответил Николаев и, вновь подхватив поднос, двинулся к мойке. Зажурчала вода, и странный атаман принялся мыть посуду, что-то тихо напевая себе под нос и не обращая никакого внимания на гостя, сверлящего его спину недоумевающим взглядом.