Двое против одного.

Насчет этой части она оказалась права.

Эшли участвовал в похищении. Он солгал ей – о том, что у него другая машина, о том, что не знает Ларса, обо всем. Эшли играл с ней всё время в туалете. Он засунул свой язык ей в рот. Он был таким настоящим, таким по-человечески убедительным и испуганным. Дарби поверила всему. Она рассказала ему всё. Свой полный план, все варианты действий, свои мысли, свои страхи.

Дарби отдала ему всё. Включая новое оружие.

Она быстро повернулась к Джей лицом.

– Ты не сказала мне, что их двое!

– Я думала, ты знаешь.

– Как я могла знать?!

– Прости…

– Какого гребаного черта ты об этом не упомянула?!

– Мне очень жаль… – Голос Джей дрогнул.

Дарби поняла, что кричит на семилетнюю девочку, которая недавно получила стальным гвоздем в ладонь. Какое это имело значение? Это был промах Дарби. Ее ошибка. Ее ужасный, фатальный просчет, и теперь двое врагов против нее одной, а они обе все равно что уже мертвы. Или хуже.

Один из силуэтов начал приближаться к ним.

Ее сердце сжалось.

– Ладно. Где их гвоздемет?

– Я не знаю.

– Спереди или сзади?

– Я не знаю. – Девочка всхлипнула.

Ей надо найти его быстро. Под передними сиденьями, может? Этот оранжевый ящик должен быть довольно большим, не так много мест, куда его можно спрятать.

Дарби бросилась к водительской двери, ее ноги проваливались, будто бежали по зыбучему песку. Она мельком видела через плечо – наступающая фигура была на полпути, в двадцати футах сзади от них. Она всё приближалась, высоко поднимая ноги на заметенной тропинке. Дарби узнала шапочку, сутулую походку. Это был Ларс. Его правая рука мелькнула на фоне света из двери, и она увидела в ней что-то угловатое.

Его пистолет сорок пятого калибра.

– Джей, – прошипела Дарби. – Закрой глаза.

– Что-то сейчас случится?

– Просто закрой глаза.

Она добралась до водительской двери, ударившись о нее обеими ладонями. Ее разум кричал:

«Найди их гвоздемет. Убей этого поганца. А потом возьми его пистолет и убей эту лживую змею Эшли…»

Она дернула дверную ручку. Заперто.

Внутри у нее словно что-то оборвалось.

Потому что… потому что Ларс снова запер ее. Конечно, запер; он был в кабине последним. Она была заперта, заперта, заперта.

«Заперта».

– Ты, э-э… ты просила моего брата убить меня, – донесся булькающий голос приближающегося Ларса. – Это… это правда?

«Они братья.

Черт, черт, черт».

Хрустящие, словно ломающаяся яичная скорлупа, шаги направлялись к ней.

– Он сказал, ты… ты просила его вышибить мне мозги. – Его голос был уже угрожающе близко. Хриплый, дребезжащий в морозном воздухе, в облаке согретого дыханием пара.

Водительская дверь «Астро» открываться не желала. Дарби пробралась по снегу обратно к задней стороне и, хватаясь за приоткрытую дверь для равновесия, снова посмотрела внутрь темной машины.

На глаза Джей, наполненные слезами паники, блестящими в отраженном свете.

На ее красные от волнения щеки.

На ее маленькие ноготки.

Джей прошептала:

– Беги.

Шаги Ларса хрустели все ближе.

Дарби втиснула свой швейцарский армейский нож в маленькие разжатые пальцы девочки, чуть не уронив его.

– Используй это, – сказала она, касаясь зазубрин на лезвии. – Скребущие движения, поняла? Чтобы пилить прутья клетки.

– Он приближается.

– Сделай это, Джей. Обещаешь?

– Я обещаю.

– Продолжай резать. Ты выберешься.

– Что ты собираешься делать?

Дарби шагнула назад и захлопнула заднюю дверь, уронив слой снега. Она не ответила на вопрос Джей, потому что у нее не было никакого ответа.

«Я понятия не имею, черт возьми».

– Зачем… ха, зачем ты бежишь? – спрашивал Ларс.

Дарби пробиралась через сугробы. Это был трудный путь по пояс в снегу – как вытаскивать саму себя из болота, снова и снова с каждым нетвердым шагом. Тяжело, со сбитым дыханием. Ее горло перехватило. Ее икры горели.

– Эй. Я просто хочу поболтать.

Вперед, подальше от его ясно слышимого голоса. Ларс был менее чем в десяти футах позади. Преследуя ее. Его ротовое дыхание превратилось в размеренное животное рычание.

Низкое, гортанное, похожее на волчье. Ее левый кед – все еще расшнурованный – сорвало с ноги снегом. Она схватила его и продолжала путь, наполовину босая, а звук затрудненного дыхания всё усиливался за спиной. Ларс догонял, она знала. Еще несколько шагов ближе, и он схватит ее за лодыжку.

– Я… ху-х, я все равно отловлю тебя по-любому.

Металлический щелчок. Пистолет, качающийся в его руке.

Но Дарби уже знала, что пистолет был только для устрашения. Если бы Ларс действительно хотел застрелить ее, он бы уже это сделал. Это насторожит Эда и Сэнди, так что Эшли, вероятно, приказал своему брату догнать ее, чтобы убить без шума, задушив или сломав шею.

Его брат.

Его гребаный брат.

Дарби миновала голый флагшток и оглянулась. Ларс неотступно следовал за ней, словно тень. Он потерял свою шапочку «Дэдпул». Она видела его худосочные свалявшиеся светлые волосы, белеющие в тусклом свете, намечающиеся залысины. Яростно вылетающий пар от его дыхания. Он перестал кричать ей в спину; он тоже чересчур запыхался теперь. Глубокий снег был слишком изнуряющим. Это выглядело как замедленное движение в кошмарных снах.

«Он собирается поймать меня», – знала Дарби.

Она уже устала. Мышцы дрожали. Суставы ломило.

«Он хочет догнать меня здесь, и обхватить руками мою шею, и душить, пока я не умру».

Ларс был прямо за ней сейчас. Она чувствовала запах его соленого пота.

Она потеряла все свое преимущество и раздала все свое оружие – камень-в-носке Эшли, карманный нож Джей – и теперь всё, что у нее осталось, – это патрон в кармане и кед восьмого размера в руке.

Дарби подумывала кинуть им в Ларса, но из этого вышла бы одна неприятность. Он отбил бы его, даже не замедлив шага.

Здесь все равно было некуда деваться. Эшли старательно охранял входную дверь в здание. У нее не было ключей, так что запереться внутри Синенькой не вариант. Убежать совсем – тоже, во всех направлениях были только многие мили тайги Колорадо, суровой, холодной и несимпатичной.

Только промерзшие горные деревья, скудный почвенный покров и смертельные расщелины, скрытые снегом. Как долго она продержится, прежде чем уступит ползучей смерти от переохлаждения?

«Я не могу больше бежать».

Дарби обдумывала – может, остановиться, встать, где поменьше снега, и сразиться с Ларсом? Плохие шансы.

– Повернись, – пыхтел Ларс позади нее. – Давай… уфф, давай поговорим.

Ей нужно решать. Если Дарби остановится сейчас, у нее будет несколько секунд, чтобы перевести дыхание перед боем. Но если она продолжит бежать и Ларс схватит ее – она будет измотана, и ее шансы станут даже хуже.

«Или…»

План гостевого центра Ванапани снова мелькнул в ее голове. Стены, углы, «слепые пятна». Хотя входная дверь была по-прежнему заблокирована Эшли, имелся другой путь в здание. Маленькие треугольные окошки в уборных. Дарби осмотрела такое в мужском туалете – не больше собачьей двери. Оно виднелось отсюда, испускающее мягкий оранжевый свет через свисающие сосульки, над поставленными друг на друга столами для пикника.

Ее сумка была в туалете. С ее ключами и телефоном.

«Хорошо.

Я залезу на эти столы, разобью окно и войду внутрь».

Дарби изменила направление.

Ларс заметил это.

– Куда… куда ты собралась?

У нее не было плана, что делать, когда она влезет внутрь. Дарби просто пошла на это, потому что, как сказала Сэнди, внутри намного лучше, чем снаружи. Эд и Сэнди были там, и Эшли с Ларсом не посмеют убить ее на глазах у двух свидетелей.

«Или посмеют?»

Не время думать об этом.

Столы для пикника хранились в куче под этим окном, покрытые снегом, так что она взбиралась по ним, словно по гигантским ступеням. Первый, второй, третий стол вверх, колеблющийся под ее весом. Но Дарби сделала это, едва не выронив кед, засунула его в карман и дотронулась до треугольного окна здания вытянутыми руками. Замерзшее стекло, горящий свет внутри, бугорки льда снаружи. Слишком толстое, чтобы разбить и локтем.

Но это было откидное окно, открывающееся наружу на изъеденной ржавчиной петле, и оно выглядело закрытым неплотно, поэтому Дарби нащупала края, сжала их онемевшими кончиками пальцев…

Ларс засмеялся.

– Что ты там делаешь?

Двенадцатидюймовая сосулька упала с крыши и ударилась о стол рядом с ней. Дарби поморщилась, стиснув зубы, продолжая тянуть, впиваясь ногтями в резиновый уплотнитель.

– Эй, девчуля…

«Тянуть… тянуть…»

Еще одна сосулька упала и взорвалась, осыпав ее ледяными брызгами. Словно осколки стекла на ее щеках.

– Девчуля, а я ща к тебе залезу…

Еще две большие сосульки упали справа и слева от нее, отозвавшись, будто два выстрела, в ее барабанных перепонках. Стол закачался под ней, когда Грызун начал взбираться вверх, опираясь локтями и коленями, как быстрое проворное животное, но Дарби была сосредоточена только на этом откидном окне. На том теплом зареве за стеклом, так дразняще близком. На своих сжатых пальцах, выворачивающих это…

«Тянуть… Тянутьтянутьтянуть…»

Петля вылетела. И окно выпало наружу.

Она позволила ему упасть, и оно разлетелось вдребезги, ударившись о стол. Ларс поднял руку, чтобы защитить лицо от осколков – «О Боже, он прямо позади меня!» – и у Дарби не было времени мешкать. Она прыгнула внутрь, лицом вперед, исполняя упражнение «Нырок отчаянного лебедя» через маленькое открытое…

Ледяные пальцы обхватили ее ногу за щиколотку.

– Попа-алась!

Она ударила назад свободной ногой…