Глава 4

Субботним утром я проснулась рано, как жаворонок, и тут же твердо решила выяснить истинные привычки этих птиц. Действительно ли они просыпаются так рано? Можно было бы сказать, что я проснулась «с первыми лучами солнца», но здесь возникал вопрос, какой луч солнца считать первым, а какой – последним.

К тому времени, когда леди Хардкасл позвонила, чтобы я принесла утренний кофе, я успела закончить много дел, которые долго откладывала на потом и была чрезвычайно довольна самой собой.

Когда я вошла с кофе, она читала, сидя в постели.

– Доброе утро, Фло, дорогая, – поздоровалась хозяйка.

– И вам тоже доброе утро. Наконец-то проснулись… Кофе?

– Наконец-то проснулась? Ты что, хочешь сказать, что твоя хозяйка – лежебока?

– Да, когда стаканчик на ночь хорошо пошел.

– Сегодня суббота, – миледи громко откашлялась. – А в субботу леди может позволить себе поспать подольше.

– Вы были бы абсолютно правы, миледи, если б эта самая леди не спала так же долго и в оставшиеся шесть дней недели.

– Ты, моя девочка, пуританка, и… и…

– И совершенно очаровательная и изумительная женщина, миледи? – перебила ее я.

– Можно сказать и так. – Она еще раз прочистила горло.

– И потом, сейчас всего восемь часов утра, – закончила я ее фразу. – Завтрак будет готов через пятнадцать минут, а Берт не появится до десяти часов. Я достала вашу одежду и начистила обувь.

– Видно, что у тебя всё под контролем. Спасибо.

– Пожалуйста, миледи. Я громко крикну, когда завтрак будет готов.

– Нам нужен гонг.

– Глупости, миледи. Достаточно пары сильных валлийских легких. Скоро увидимся.

Я извинилась и вышла из комнаты.

Завтрак и одевание прошли без особых проблем. Намек на драму возник, когда выяснилось, что потерялась пуговица от платья, но на помощь пришла Фло со своей волшебной коробкой для шитья.

– Клянусь, он приезжает пораньше и ждет за поворотом дороги, – сказала леди Хардкасл, когда раздался звонок в дверь. – Как еще может человек быть таким пунктуальным?

– Доброе утро, Берт, – поздоровалась я, открыв дверь. – Как вам это удается?

– Доброе утро, мисс. – Было видно, что водитель слегка озадачен. – Вы о чем?

– О том, как вам удается быть таким точным, – объяснила я. – Вы каждый раз звоните в дверь тогда, когда часы начинают отбивать время.

– У меня есть карманные часы моего папаши, – Берт издал смешок, – и они пока отлично показывают время, так что я приезжаю почти вовремя… А кроме того, у вас самые громкие часы во всей округе. И если я вылезаю из машины, когда они начинают звонить, то в дверь я могу позвонить, как раз когда они начинают отбивать время.

– Ах вот в чем дело, – сказала я, делая шаг в сторону, чтобы леди Хардкасл могла выйти. – Как прозаично…

– Простите, что разочаровал вас, мисс, – ухмыльнулся водитель.

К ферме Дика Окли в Вудворте мы подъехали как раз в тот момент, когда сам мистер Окли по тропинке возвращался со своего самого дальнего поля.

Леди Хардкасл попросила Берта остановиться, с тем чтобы мы могли пройтись вместе с ним. В свою очередь, хозяин фермы тоже остановился. Он с подозрением следил, как мы выбираемся из машины.

– Доброе утро, мистер Окли, – поздоровалась с ним хозяйка, подходя. – Я леди Хардкасл, а это мисс Армстронг.

– И вам тоже доброе утро, миледи. Я знаю, кто вы. – Он отсалютовал нам. – Видал вас с леди Фарли-Страуд в «Стоге» на прошлой неделе. Ну и, конечно, раньше слыхал о вас… Что я могу для вас сделать?

– Мы пытаемся собрать информацию о смерти мистера Кэрэдайна, – ответила ему миледи.

– Этого старого скряги? Плохо о покойниках не говорят, но так ему и надо. – Он вновь двинулся в сторону жилого дома, и мы пошли рядом.

– Вы не первый, кто говорит нам об этом, мистер Окли. Хотя спрашивать мы начали только вчера, – сказала леди Хардкасл.

– Думаю, что другое вы вряд ли здесь услышите. Я вам так скажу: в тот день, когда Господь награждал людей добрым и веселым нравом, Спенсер Кэрэдайн на заднем дворе затеял ссору со святым Петром по поводу какой-то ерунды.

– А когда вы видели его в последний раз? – уточнила миледи.

– В четверг в «Стоге». Видел, как он сидел там, согнувшись над своим пирогом, и таращился на окружающих. А чуть позже уткнулся в него лицом.

– А когда вы с ним в последний раз говорили? – этот вопрос задала я.

– Я заходил к нему на прошлой неделе, после того как он смошенничал на аукционе.

– И что же вы ему сказали? – продолжила я.

– Сказал, что больше не намерен терпеть его закидоны, и если он поступит так еще раз, то ему не поздоровится.

– И как он на это среагировал?

– Сказал мне, чтобы я… Прошу прощения, леди, но здесь я не могу повторить то, что он мне сказал.

– О смысле мы догадались, – леди Хардкасл улыбнулась. – А почему вы думаете, что он смошенничал?

– Ну, – задумчиво произнес фермер, – теперь, говоря об этом с вами, я уже не так в этом уверен. Просто каждый раз, когда мне казалось, что я вот-вот одержу верх, Кэрэдайн вновь повышал ставку. Как будто нарочно это делал. Ему коровы Фарли-Страудов были вовсе не нужны. Он просто хотел, чтобы они не достались мне. А они хорошо доились. Мне б они не помешали.

– И где происходила ваша стычка?

– На дворе.

– Он не пригласил вас в дом? Не предлагал обсудить все за чашкой чая?

– Спенсер Кэрэдайн? – Окли рассмеялся. – В роли доброжелательного хозяина? Да он с запахом г… ни за что не расстанется, прошу прощения, леди.

– А миссис Кэрэдайн при сем присутствовала? – продолжила я задавать вопросы.

– Одри? – задумчиво переспросил он. – Она не выходила, но я вроде бы видел ее за окном.

– И она вас тоже не пригласила?

– А она ничего не делала без разрешения Спенсера.

– То есть ругались вы во дворе. А что было потом?

– Я просто ушел. Сказал все, что хотел, и оставил его жевать сопли. Смысла в этом никакого не было, но мне стало лучше, когда я высказался.

– И вы не видели его до следующего рыночного дня? – уточнила леди Хардкасл.

– Нет, миледи, причин не было. Он был не тем парнем, с которым хотелось поговорить, если вы меня понимаете.

Мы подошли к воротам фермы, и Окли остановился, явно не желая пускать нас дальше.

– У вас есть яд, мистер Окли? – неожиданно спросила я.

Фермер взглянул на меня сначала удивленно, а потом удивление сменилось гневом.

– Простите? – холодно переспросил он.

– Яд, мистер Окли. У вас есть яд?

– Надеюсь, вы не собираетесь обвинить меня, мисс…

– Армстронг, – подсказала ему я. – Нет, мистер Окли, не собираюсь. Я просто хочу понять, как в здешних местах хранятся яды. Мы здесь новички…

– У каждого фермера есть яд, мисс Армстронг. Крысы. Они пожирают фураж и портят амбары. А еще разносят чуму. Мы их убиваем, – говоря это, он демонстративно смотрел мне прямо в глаза.

– И чем вы пользуетесь? – Я не отвела взгляд.

– Мышьяком.

– Благодарю вас.

– Да, мистер Окли, спасибо вам, – сказала леди Хардкасл.

Несколько минут мы стояли молча.

– Мне пора, – сказал Окли. – Хорошего дня.

С этими словами он открыл ворота, прошел на участок и закрыл их за собой, даже не оглянувшись.

– Что ж, это было интересно, – сказала хозяйка, пока мы возвращались к автомобилю и вечно снисходительному Берту. – Ты отлично встряхнула его в самом конце. Застала его врасплох.

– Хотя это не очень нам помогло, – я была разочарована.

– Ну, не знаю… Ты все-таки заставила его дать тебе ясный и недвусмысленный ответ.

– Наверное, да, – согласилась я, забираясь в авто.

– Куда теперь, миледи? – спросил Берт, пока мы усаживались.

– К Ною Локку, – ответила леди Хардкасл. – К запретной любви Одри Кэрэдайн.

И мы помчались по узким дорожкам в сторону фермы Ноя Локка. Хотя «помчались» – это громко сказано. Берт, правда, не обращал никакого внимания на лимит скорости в двадцать миль в час, но авто не было предназначено для гонок. И тем не менее доехали мы достаточно быстро и появились у ворот фермы как раз в тот момент, когда Локк вышел из дома.

Он был высоким мужчиной с фигурой спортсмена – возможно, регбиста, – и на вид ему можно было дать лет пятьдесят или чуть больше. Увидев нас у ворот, он приветливо улыбнулся.

– Заходите, леди. Только осторожнее – дорожка вся в грязи, ее надо бы помыть.

Я открыла крепкие деревянные ворота и отошла в сторону, давая дорогу леди Хардкасл.

– Добрый день, – поздоровалась она, подходя к хозяину. – Я леди Хардкасл, а это мисс Армстронг.

– Знаю, – ответил он, все еще улыбаясь. – Я вас ждал. Хотите чаю?

– Если мы вам не помешаем, то это будет просто великолепно, – ответила миледи.

Он открыл дом и провел нас на кухню. Ей было далеко до стерильной чистоты кухни Одри Кэрэдайн, но она выглядела вполне ухоженной и аккуратной. Локк жестом показал на стулья, и мы уселись за большим дубовым столом.

– Вы говорите, что ждали нас? – начала разговор леди Хардкасл.

Он рассмеялся, и лицо его просветлело.

– Даже здесь, миледи, новости распространяются очень быстро. Говорят, что вы расследуете смерть Спенсера Кэрэдайна. И старина сержант Бойс из Чиппинга этим очень недоволен, можете мне поверить.

– Другого я и не ожидала, – леди Хардкасл нахмурилась. – И тем не менее с этим ничего не поделаешь – мы оказываем услугу нашему другу.

– Об инспекторе Сандерленде он тоже отзывается не очень хорошо, – заметил Локк.

– Бедняга. Он, по-видимому, чувствует себя униженным всем происходящим, – задумчиво сказала миледи. – Может быть, нам стоит заключить с ним перемирие…

– Такое отношение делает вам честь, но вы даром потеряете время. Он любит, когда о нем думают как о жестком парне. Можно сказать, получает от этого наслаждение. Так что лучше оставить его в покое – так, в отдаленной перспективе, вы сделаете его только счастливее.

Локк поставил чайник и приготовил чайные принадлежности.

– У вас не местный акцент, мистер Локк, – заметила леди Хардкасл, пока он расставлял на столе блюдца и чашки.

– Вы правы, миледи, – согласился мужчина. – Мои предки из Хартфордшира.

– И как же вы оказались здесь? Если вас не смущает мой вопрос?

– Ушел в отставку, забрал пенсию и отправился на поиски фермы в тихом и приятном уголке.

– Ах вот как, – сказала миледи. – И где вы служили?

– Везде понемножку, – ответил Локк.

Было видно, что ему не хочется говорить о военной службе, и он замолчал на все время, пока заваривал чайник и ставил его на стол. После этого отодвинул стул для себя и сел.

– Вы видели Одри Кэрэдайн после смерти ее мужа? – спросила леди Хардкасл.

Локк оценивающе взглянул на нее.

– Не буду унижать вас ложью, леди Хардкасл, и делать вид, что не знаю, о чем вы. Конечно, я видел миссис Кэрэдайн, и уверен, что вы знаете почему.

– И не один раз? – уточнила миледи.

– Больше одного раза в день в течение прошедших дней, – Локк не отрываясь смотрел на мою хозяйку. – Послушайте, половина графства знает о наших с ней отношениях. Мне не хочется, чтобы ее имя трепали всякими сплетнями и гнусными инсинуациями, но я в то же время не вижу смысла в отрицании того, что люблю Одри Кэрэдайн и женюсь на ней, как только это станет возможно.

– Очень удобно, что мистер Кэрэдайн скончался, правда? – сказала леди Хардкасл.

– В какой-то степени вы абсолютно правы. И я знаю, что это делает меня одним из подозреваемых…

– Ну, мы еще сами не уверены, что это было убийство, – прервала его миледи.

– Это верно, – согласился фермер. – Но криминальный отдел бристольской полиции не будет спускать с поводка своих лучших ищеек, не будучи уверенным, что такая возможность хотя бы существует.

– Вы нам льстите, – заметила леди Хардкасл.

– И тем не менее я к этой смерти не имею никакого отношения. Вы же видели Одри. Вы что, думаете, она согласилась бы провести остаток дней своих с убийцей? Убийство, вероятно, ускорило бы процесс нашего с ней воссоединения, но, если б она о нем узнала, это навеки развело бы нас.

– В том, что вы говорите, есть логика.

Локк разлил чай.

– А каким ядом вы травите своих крыс? – спросила я, когда он протянул мне сахар.

– Что, простите?.. А, понял, – Локк улыбнулся. – Стрихнином. В сарае стоит целая бутыль.

– Благодарю вас, мистер Локк, – вежливо улыбнулась я.

– Обращайтесь, – ответил фермер. – И что, это делает меня более или менее подозрительным?

– Если как на духу, мистер Локк, – вмешалась в разговор леди Хардкасл, – то мы не знаем. Полицейский врач тянет время, и никто еще не знает, что же убило мистера Кэрэдайна. Он вполне мог умереть от естественных причин. И инспектор Сандерленд мог послать нас на поиски неизвестно чего, заставив к тому же надоедать всем соседям и тратить впустую их время.

– Но сама вы так не думаете, – Локк сделал глоток чая.

– Честно? Нет, не думаю. Все показания свидетелей указывают на насильственную смерть. Что вы сами видели в четверг?

– Боюсь, что ничего. Я находился в другом конце зала.

– А раньше в тот день вы мистера Кэрэдайна не видели?

– Нет. Мне надо было продать несколько овец. Я вообще не знал о том, что мистер Кэрэдайн в Чиппинге, до всей этой суматохи в «Стоге».

– Тогда когда вы видели его в последний раз? – задала вопрос миледи.

– Говорил с ним?

– Необязательно. У меня создалось впечатление, что с ним мало кто говорил. По крайней мере, когда речь не шла о какой-то склоке.

– В самую точку, – рассмеялся Локк. – Говорил я с ним в последний раз в понедельник, когда зашел к нему узнать, не нужен ли ему фураж. Я заказал для себя слишком много и был рад поделиться с соседями.

– И каким вы его нашли?

– Как всегда – неблагодарным и в плохом настроении.

– А фураж он взял?

– Сразу же. Может быть, он и был ворчливым старым скрягой, но дураком – никогда.

– А после этого вы его видели? – поинтересовалась я.

– Мельком, в среду, в поле, когда возвращался… э-э-э…

– С вашей тайной встречи? – подсказала моя хозяика.

– У вас очаровательная способность говорить о самой невинной встрече как о чем-то отвратительном и грязном, леди Хардкасл.

– А как бы вы ее описали? – поинтересовалась миледи.

– Просто зашел на огонек, – ответил Локк. – Она была в тисках жизни с нелюбимым и отвратительным тираном. Он разогнал всех ее друзей, и никто, кроме меня, не имел мужества ему противостоять. Я был ее единственной компанией, помимо Морриса, ее сына. Да и тот старался как можно больше времени проводить подальше от дома.

– Но в среду вы с мистером Кэрэдайном не говорили, – уточнила леди Хардкасл. – Вы видели его издали? Как он выглядел?

– Как несчастный старый козел.

– Я имею в виду его внешний вид, мистер Локк. Он был болезненным?

– Сейчас, когда я об этом думаю, он выглядел не таким крепким, как обычно. Вы видели его живым? Худой, ничем не примечательный мужчина, он всегда был полон энергии. А теперь, когда вы меня спросили… в среду он выглядел каким-то… сдувшимся.

– Он был бледен?

– Боюсь, что не смогу ответить. Я видел его на расстоянии в пару сотен ярдов, но что-то с его походкой было не так. А почему вы спрашиваете?

– Еще не знаю, – ответила леди Хардкасл. – Миссис Кэрэдайн сказала нам, что он был болен. Вот я и думаю: была ли болезнь настолько серьезна, чтобы умереть от нее? И хотела узнать, может быть, вы заметили что-то, что могло бы побольше сказать нам о состоянии его здоровья.

– Боюсь, что я не доктор. И видел я его не очень хорошо. Это просто некое впечатление, понимаете?

– Понимаю, – сказала миледи. – А в четверг вы после продажи овец направились в «Стог» на ланч?

– Если коротко, то да.

– У вас там много друзей?

– Где? В пабе? Думаю, достаточно.

– Общество там довольно доброжелательное, не так ли?

– Именно так. И появление приезжих там никого не волнует, – согласился фермер.

– Это мы можем подтвердить, – добавила леди Хардкасл.

– И никто не смотрит на тебя косо, если ты просто фермер. Когда наступают морозы, мы все оказываемся в одной лодке. Когда ветры и ураганы сносят хлева для свиней, мы все боремся за них. И никто не интересуется вашим именем или тем, что вы служили в инженерном корпусе Его Величества, – ты просто фермер. Сосед, в помощи которого нуждаются; пара крепких рук, которая поможет разобрать завалы.

– В ваших устах это звучит очень романтично.

– Возможно, – наш собеседник улыбнулся.

– А в тот день много ваших друзей было в «Стоге»?

– Да большинство, наверное. В базарные дни там бывает шумновато.

– Это я помню, – заметила леди Хардкасл.

– Ну конечно! А то я все никак не мог вспомнить, где видел вас. Естественно, я о вас слышал, но вот где видел, не мог вспомнить… Вы были с леди Фарли-Страуд.

– Были.

– И там всегда одни и те же люди? – поинтересовалась я.

– Более-менее, – ответил он. – Может быть, не каждую неделю, но переклички ведь никто не делает.

– Спасибо вам за ваше время, – сказала леди Хардкасл, решительно возвращая чашку на блюдце. – Мы не будем больше злоупотреблять вашим терпением.

– Мне было очень приятно, – Локк кивнул с суховатой улыбкой.

Леди Хардкасл встала, и мы с мистером Локком последовали ее примеру.

– Благодарю вас за ваш рассказ. Мы сможем еще раз обратиться к вам, если понадобится?

– Конечно, миледи. Мои двери всегда открыты для вас.

Он проводил нас к выходу и постоял там, наблюдая, как мы на цыпочках пробирались по дорожке к ожидающему нас мотору. Берт уже успел завести двигатель и, когда мы подошли, восседал на водительском месте.

– Куда дальше, миледи? – спросил он, когда мы забрались на заднее сиденье.

– Боже мой, Берт! – воскликнула леди Хардкасл. – А вы знаете, у меня нет никаких идей. Нам бы надо поговорить еще кое с кем, но помимо этих двух визитов, я на сегодня ничего не планировала. А что вы думаете, Армстронг?

– Не знаю, миледи. Может быть, домой? Поедим и подумаем?

– Миледи, вы позволите мне высказать предложение? – Берт, трогаясь, осторожно посмотрел на нас в зеркало заднего вида.

– Конечно, позволю, Берт. Начинайте, – сказала миледи.

– Сегодня леди Фарли-Страуд упомянула, что хотела бы видеть вас еще раз. Она настойчиво намекала на то, что я должен убедить вас приехать к ней на ланч. Вы не будете возражать?

– Берт, – с восторгом воскликнула миледи, – это было бы абсолютно очаровательно! В «Грейндж», на ланч! И не жалеть лошадей!

Со скрежетом переключив скорость и взревев мотором, мы тронулись.

Дженкинс открыл дверь практически сразу же после того, как леди Хардкасл нажала на кнопку звонка. Едва поздоровавшись, он сразу же провел нас в столовую, где леди Фарли-Страуд, стоя у буфета, наполняла свою тарелку.

– Леди Хардкасл, миледи, – доложил Дженкинс, вводя нас в комнату.

– Эмили, дорогая! Заходите же! Я так рада, что вы приехали. Берите тарелки и накладывайте себе. Еды масса!

Леди Хардкасл в знак приветствия поцеловала ее в щеку и взяла две тарелки, одну из которых протянула мне. Она даже не стала спрашивать у хозяйки, могу ли я поесть с ними, но я постаралась быть как можно незаметнее.

– А Гектор к нам присоединится? – спросила миледи, кладя себе кусок пирога.

– Нет, дорогая, – ответила леди Фарли-Страуд. – Он уехал в Регбийный клуб в Чиппинге. Сегодня там важный матч. Не вернется до ужина. Обычно я езжу с ним, но у нас сегодня заседание городского комитета, так что матч мне придется пропустить. Угощайтесь же, Армстронг. Не надо церемоний.

Я положила всего по чуть-чуть и устроилась рядом с леди Хардкасл.

– Итак, дорогие мои, – начала хозяйка дома, – рассказывайте. Поделитесь с тетушкой Герти, что вам удалось узнать.

Леди Хардкасл пересказала подробности наших двух встреч леди Фарли-Страуд, которая выслушала ее очень внимательно.

– Боже милостивый! – воскликнула пожилая дама, когда миледи закончила свой рассказ. – Значит, Локк убил его ради любви… Как романтично.

– Как вам такое пришло в голову? – рассмеялась миледи.

– Но это же яснее ясного, дорогая. Они с Одри Кэрэдайн сделали это на пару – подложили стрихнин в пищу несчастного, чтобы быть вместе.

– Для этого лучше подошел бы мышьяк, – заметила леди Хардкасл. – Множество небольших доз в течение какого-то времени, и он бы умер от отравления, при этом все выглядело бы так, будто он умер от болезни.

– Ах вот как… – Казалось, леди Фарли-Страуд совсем упала духом. – Но ведь мышьяк был у Окли. Значит, это он?

– А что, если, – сказала леди Хардкасл с озорной улыбкой, – Кэрэдайны сами использовали мышьяк в качестве крысиного яда и на ферме его было достаточно? Или Локк нам солгал? Или Одри насыпала стрихнина в овсянку мужа до того, как тот поехал на рынок? А если это сделал Моррис Кэрэдайн? С ним мы еще не говорили. А в «Стоге» в тот день была такая толпа, что это мог быть кто угодно – с кем мы даже не собираемся пообщаться…

– Эмили, по-моему, вы смеетесь надо мной.

– Только если совсем чуть-чуть, дорогая. Но вы меня понимаете? Все это не так просто, как может показаться с первого взгляда. Нам обязательно надо будет поговорить с Моррисом. И все мы еще ждем, что нам скажет полицейский хирург относительно яда – если таковой вообще существовал.

– Как, ради всего святого, можете вы держать все это в голове? Клянусь, вы самая умная женщина, с которой мне доводилось встречаться.

– Все дело в терпении, милая, – ответила миледи. – Если подождать достаточно долго, то решение придет само.

– А вы как считаете, Армстронг? Вы тоже думаете, что она самая умная? – леди Фарли-Страуд повернулась ко мне.

– Конечно, миледи, – ответила я. – Я всегда так считала.

– И это правильно, – заметила хозяйка дома. – Я горжусь тем, Эмили, что могу называть вас своим другом. Знаете, мы должны чаще встречаться. И вы обязательно должны прийти к нам на обед. На прошлой неделе вы мне это обещали.

– И вправду обещала, – согласилась леди Хардкасл. – Но может быть, вы с Гектором сначала придете ко мне? Уверена, что сейчас моя очередь. Я ведь была у вас в первую неделю после переезда, помните?

– Помню, помню… У нас тогда собралось несколько человек. Получился милый вечер. Вы ведь тогда играли для нас?

– Наверняка. Если я оказываюсь рядом с фортепиано, то рано или поздно сажусь за него. Но если это был наш последний совместный обед, то сейчас действительно моя очередь. Я здорово с этим затянула.

– Глупости; вы же поправлялись после ранения, полученного на поле битвы, ага?

– Полагаю, вы правы, – рассмеялась леди Хардкасл. – Но очередь все равно моя.

– Очень хорошо, дорогая, если вы так настаиваете. Не буду отказываться от бесплатного ужина. Назовите день, и мы будем у вас. Выйти в свет нам не помешает.

– Мы скоро все организуем, дорогая.

После этого и до конца ланча они вели ничего не значащие разговоры. В конце концов леди Хардкасл поинтересовалась, может ли она вызвать Берта, после чего последовало короткое, но неловкое обсуждение размеров оплаты его услуг или, на худой конец, оплаты эксплуатационных расходов на содержание самодвижущегося механизма. Леди Хардкасл настаивала на том, что так будет только справедливо, но леди Фарли-Страуд и слышать об этом не хотела.

Все это было ритуальным действом, направленным на то, чтобы спасти лицо хозяйки дома. Фарли-Страуды вовсе не были так богаты, как думали жители деревни, и хозяйка дома, естественно, была бы благодарна за любую финансовую поддержку, но говорить об этом считала ниже своего достоинства. Поэтому обе дамы долго ходили вокруг да около, пока наконец моя хозяйка не выписала щедрый чек. Тогда леди Фарли-Страуд заявила, что сумма несуразно велика, и убрала его в кошелек, пока леди Хардкасл скромно смотрела в противоположную сторону.

К тому времени как они закончили, в столовой появился Дженкинс и сообщил, что Берт готов служить, как только он нам понадобится.

– Герти, дорогая, спасибо вам за ланч, – сказала леди Хардкасл, целуя хозяйку на прощание.

– Для меня это было большим удовольствием, милая. Спасибо, что составили компанию старушке. И куда вы теперь?

– Честно говоря, у нас нет никаких планов. Я подумывала вернуться в студию и поработать немного над «анимацией».

– «Анимация»? – повторила леди Фарли- Страуд. – Звучит пугающе интересно. А мы когда-нибудь увидим ваши живые картинки, дорогая?

– Возможно. Когда-нибудь.

– Вы должны показать их в сельском клубе. И тогда на них придут полюбоваться люди со всей округи.

– Ну, я, право…

В этот момент в комнату ворвался сэр Гектор.

– Я правильно слышал, как кто-то сказал, что Берт с мотором здесь? О, Эмили, дорогая, привет! Вы пришли или уже уходите?

– Мы уже собрались домой, Гектор, – ответила моя хозяйка.

– А я думала, что ты уже давно уехал, – обратилась леди Фарли-Страуд к мужу. – Ты бы мог поесть вместе с нами.

– Неожиданные изменения в планах, – пояснил сэр Гектор. – Биффо не смог нас принять – приехала мать-мемсаиб, или что-то в этом роде. Так что вместо этого мы все согласились поехать в клуб.

– Ну а я согласилась, чтобы Берт отвез Эмили и Армстронг домой. Так что тебе придется подождать.

– Глупости, – вмешалась в разговор леди Хардкасл. – Мы все поместимся. В конце концов, это ваше авто. Как далеко этот регбийный клуб?

– Недалеко, дорогая. Совсем недалеко, – ответил сэр Гектор. – Но сегодня речь не о нашем клубе. Игра будет в Чиппинге. Большая, большая игра. Такое пропустить нельзя. А вы любите рагби?

– Родди играл, когда мы были молоды, а я всегда, когда могла, за ним наблюдала, – ответила миледи. – А вот Армстронг у нас настоящий энтузиаст.

– Правда, милочка? Превосходно. Тогда почему бы вам не поехать со мной? Герти, бедняжке, придется пропустить эту игру.

– А что, это может быть совсем неплохо, – заметила леди Хардкасл. – А вы как думаете, Армстронг?

– С удовольствием, – ответила я.

– Тогда решено, – подвел итог сэр Генри. – Последний, кто заберется в машину, платит за пиво.

В клубе мы появились заранее. И, как оказалось, правильно. Как и говорил сэр Гектор, это был исторический матч. Вопреки всем ожиданиям команда из крохотного, но отважного Литтлтон-Коттерелла разбила Кливленд в полуфинале на Кубок Уэссекса, а сегодня настало время финала. Второй полуфинал тоже закончился с неожиданным результатом, так что наша деревенская команда играла против Норт-Нибли. Ко всеобщему удовольствию, получилось так, что хозяином финала стал Регбийный клуб Чиппинг-Бевингтона.

Раньше сэр Гектор был председателем Регбийного клуба Литтлтон-Коттерелла, а совсем недавно его назначили Великим Главным-по-всему-остальному. Титул был чисто церемониальным, но давал ему право носить потрясающе роскошный блейзер в цветах клуба – синем и золотом. С более практичной точки зрения важным было то, что в местных регбийных клубах он пользовался правами хозяина, благодаря чему нас приняли с распростертыми объятьями.

– Ну что ж, – сказал сэр Гектор, – как насчет пива? Вы же пьете пиво? Или, может быть, предпочитаете сидр? Моя мемсаиб обожает сидр.

– С удовольствием выпью сидра, Гектор, спасибо, – сказала леди Хардкасл.

Через несколько мгновений он вернулся с подносом и поинтересовался, протягивая нам наполненные до краев кружки:

– Так вам нравится рагби, мисс Армстронг?

– Это наш национальный вид спорта, сэр, – ответила я. – Все мои братья играли в него и иногда даже позволяли мне и моей сестре-близняшке участвовать в тренировках.

– Не может быть! – воскликнул сэр Гектор со смехом. – И на какой же позиции вы играли?

– На позиции винга, сэр. Я была легкая и быстрая. Кое-кто из ребят хотел даже, чтобы мы подстриглись и притворились мальчишками, чтобы участвовать в соревнованиях, но этого так и не случилось.

Идея очень понравилась сэру Гектору. Он призвал одного из своих приятелей и поделился ей с ним. Уже через несколько минут мы оказались в центре шумной, но доброжелательной компании стареющих любителей регби. Они представились «Старыми чудаками», и мы стали их почетными гостями на весь оставшийся день.

На втором этаже белоснежного здания клуба располагался балкон, с которого открывался великолепный вид на игровое поле. На нем были расставлены стулья для официальных лиц и их гостей. Сэр Гектор, естественно, захватил три лучших места. Мы приготовились смотреть матч в компании чрезвычайно возбужденных стариков.

Сама игра была просто сногсшибательной. Это была тяжелая битва между двумя деревенскими командами, которые при другом раскладе даже близко не подошли бы к столь престижному финалу. Всех нас захватила волнующая атмосфера происходящего.

В какой-то момент судья свистнул и назначил штрафной в сторону Литтлтона. Леди Хардкасл вскочила на ноги и стала выкрикивать протесты, обвиняя несчастного арбитра в подсуживании противнику. При этом она использовала выражения, которых я раньше в жизни от нее не слышала.

Дернув за рукав, я заставила ее сесть и сказала:

– Это был честный штрафной, миледи. Кучерявый стоял перед мячом, когда по нему ударили, поэтому не имел право бежать вперед и захватывать мяч.

«Старые чудаки» стали что-то бормотать в знак согласия.

– Ну конечно, – раздраженно ответила мне хозяйка. – И все равно он мне не нравится. У него жуликоватые глаза.

Эти слова вызвали приступ хохота у наших новых друзей, которые с течением матча напивались все больше и больше. С этого момента и до конца игры судья стал для них «Жуликоватым».

– Сэр Гектор, а кто это все время бегает вдоль бровки? – поинтересовалась я. – Уж не мистер ли это Трибли с Нижней фермы?

– Именно, дорогая. Именно он. Председатель клуба и тренер команды. Один из лучших из всех, кто у нас был. Я рад, что он переехал в деревню. Отличный парень.

– А наружный центровой – это не Окли?

– И здесь в точку, дорогая.

– Кажется, эта игра привлекает фермеров. Ведь они все сильные парни.

Игра закончилась со счетом 12:9 в пользу Литтлтон-Коттерелла, и начались празднества. Наши пожилые хозяева к концу матча уже успели порядочно набраться, но победа Литтлтона заставила их с новой силой взяться за уничтожение эля. Спортивное событие разрушило все классовые барьеры, и они пили с жителями деревни и соседних ферм как с равными, а празднество меж тем набирало обороты. Когда в бар вернулись игроки, обстановка стала еще более буйной. Мистер Трибли ввел их под рев поздравлений. Вскоре они с мистером Окли уже вовсю праздновали. К ним присоединился мистер Локк, которого мы до тех пор не видели, и эта троица, как нам показалось, возглавила торжество.

Женщины тоже присутствовали – в основном это были жены и подруги игроков и болельщиков, – и все они дружно покинули клуб, как только раздалось непристойное пение. Песни регбийных болельщиков сменились откровенно неприличными, и хотя мы с леди Хардкасл считали их невероятно забавными, однако подумали, что надо оставить джентльменов развлекаться и освободить их от смущения, связанного с нашим присутствием, не говоря уже о необходимости беречь собственную репутацию. Нам не пристало оставаться в центре этих раблезианских игрищ после того, как другие дамы демонстративно покинули помещение.

Попрощавшись с сэром Гектором, мы пообещали ему прислать за ним Берта.

– Пока, милые, – неразборчиво произнес он. – Вы обязательно должны быть на обеде в клубе в следующую пятницу. Мемсаиб придется и его пропустить. Так что вы сможете быть моими гостями.

– Обе, сэр? – уточнила я, слегка сомневаясь, что меня могут ждать на обеде в Регбийном клубе.

– Особенно вы, дорогая, – ответил сэр Гектор. – Вы произвели впечатление на «Старых чудаков» – они считают, что вы разбираетесь в игре лучше многих парней. И настаивают, чтобы вас пригласили.

– С удовольствием, – согласилась леди Хардкасл, целуя его в щеку. – Громадное вам спасибо за ваше гостеприимство, дорогой Гектор. Мы провели просто восхитительный день. И передайте мои приветы Герти, хорошо? Пока.

– Обязательно, дорогая, обязательно. Пока-пока. – Сэр Гектор весело махнул нам и отвернулся, чтобы присоединиться к своим приятелям.