Глава 33
Многоножка, извиваясь, поднималась все выше и выше и вдруг грохнулась на землю, подняв тучу песка. Ноги ее издавали грохот, придатки терлись друг о друга со звуком, напоминающим звенящие раскаты грома, от которых у Ниланджаны затряслись живот и позвоночник.
– Боже мой, – проговорил Дэррил и тут же осознал буквальность своих слов, но, поскольку он не знал, чем их заменить, умолк и просто смотрел, как то, что некогда было объектом веры, обретало физическую форму, издавая запах земли и древесной коры.
Стефани и Джамиля стояли на коленях и молились. Марк застыл, парализованный ужасом от увиденного, но в то же время проникшись благоговением от этого зрелища. Луиза присоединилась к молившимся Стефани и Джамиле, сообразив, что если мир повернулся подобным образом, ей нужно идти с ним в ногу.
Все бесполезно, подумала Ниланджана. Но и она не могла отрицать безмерности того, на что все они смотрели, и поэтому дала себе секунду, чтобы оценить размеры чудовища, то, как его тело поворачивалось при движении, ужасающе и в то же время прекрасно, а также завораживающий вид сотен синхронно шевелившихся ног. Затем, когда секунда истекла, она направилась к фургону и начала приготовления к тому, что, как она надеялась, положит этому конец.
Объекту их внимания, похоже, не было никакого дела до тянущихся к нему крохотных существ. Его усики, поднимавшиеся к исчезавшим в небе точкам, плавно покачивались, а сам он ворочался в песке, осматривая место, где оказался. Ничто в его поведении не говорило о намерении кого-то поглотить в целях очищения или по какой-то другой причине.
– Это займет всего несколько минут, – сказала Ниланджана, заново проверяя работу аппарата. У нее хватило времени сделать только одно устройство, и не было никакого запасного плана на случай его отказа. – Вы просто следите за ним и не пытайтесь приблизиться.
Но Стефани уже поднималась на ноги.
– Спасибо, Ниланджана, но в этом нет необходимости. – Лицо ее светилось молитвенным озарением, вызванным тем, что ее вера воплотилась во вполне конкретное огромное существо. – Нам просто нужно провести следующую часть ритуала.
– Что? Нет, – возразила Ниланджана, проверяя, все ли провода в ее аппарате подсоединены правильно. – Не делай этого. Ничего не делай. Молись дальше. Я буду вот-вот готова.
– Правда, Стефани? – неуверенно спросил Дэррил. – Думаешь, это поможет?
– Не поможет, – заявил Марк.
– Вероятно, поможет, – вставила Джамиля.
– Он решит все, – с непоколебимой уверенностью отрезала Стефани. – Я не понимала, для чего предназначена последняя часть ритуала. Почему он продолжается после Призыва? Но теперь понимаю. Она была разработана для этого момента. – Она натянула на лицо лисью маску, подняла книгу и принялась выкрикивать:
– ПОГЛОТИТЕЛЬ! ВЕЛИКИЙ ПОГЛОТИТЕЛЬ! УЛЫБАЮЩИЙСЯ БОГ!
И так далее. Текст повторялся, но Стефани аккуратно вела пальцем по строчкам, чтобы случайно не нарушить порядок слов. Она начала подпрыгивать, выше, чем раньше, огромными скачками, в промежутках между ними глухо бухаясь на песок.
– Это смешно, – проговорила Луиза, разочаровавшись во всех них.
Существо медленно повернуло свою огромную морду в сторону Стефани, возможно, привлеченное истовостью ритуала, а может, просто громкими звуками и прыжками.
– Получается, – сказала Джамиля. – Смотрите, оно идет сюда.
Глаза многоножки представляли собой огромные глыбы, поглощавшие яркие отблески солнца от песчаных дюн. Ее морда опустилась к земле, а пасть ужасающе разверзлась. Она начала черпать песок, приближаясь к Стефани, вздымая тонны земли, пока прогрызала дорогу к ней.
– Или… мм-м, – вырвалось у Джамили.
Стефани была не уверена, что это должно случиться, но она понятия не имела, что должно случиться, поэтому, не имея другого плана, продолжала ритуал, наполовину уверившись в том, что все прекрасно получится, но одновременно испытывая ужас и желание убежать.
– Беги! – крикнул Дэррил.
Но она не двигалась. Паника толкнула ее в ловушку ритуала.
– Нужно отвлечь его от нее.
– Мне осталась пара минут, – сказала Ниланджана. – Чтобы быть уверенной, что аппарат сработает.
Марк шагнул вперед и похлопал рукой по своему агрегату.
– Вы хотите отвлечь его внимание от нее, верно? – Он самодовольно улыбнулся. – Я знал, что мой агрегат пригодится. – Он потянул выключатель, раздался оглушительный грохот, а за ним последовала ослепительная вспышка.
Многоножка словно ничего не заметила.
Тогда он открыл агрегат и потыкал в его узлы.
– Ничего не понимаю. Уже все перепробовал.
Джамиля вцепилась в Стефани, пытаясь сдвинуть ее с места, но шум из агрегата Марка привлек ее внимание.
– Я знаю, в чем дело.
– Что? – не понял Марк. – Нет, вы не можете этого знать. Я высококвалифицированный ученый.
Многоножка подбиралась ближе. Солнце скрылось за ее телом. Это вывело Стефани из оцепенения, и она бросилась бежать, но извивающееся чудовище превосходило ее по числу ног, по крайней мере, в соотношении сто к двум.
– Ладно, парень, смотри. – Джамиля опустилась на колени, поднесла дрель к агрегату и просверлила в панели отверстие.
Марк ахнул, но был слишком потрясен, чтобы ей помешать.
– Он перегревается, – заключила она. – Поэтому-то у тебя и происходят такие сбои. Если бы там была вентиляция, ты устранил бы проблему. – Она просверлила еще несколько отверстий.
За спиной у Стефани вздымался песок, попадая в пасть чудовищу. До нее оставалось три метра. Меньше двух метров. Все это напоминало бегущую дорожку, поскольку ее ноги скользили по зыбучему песку.
– Смотри, сейчас должно получиться, если мы… – начала Джамиля и потянула выключатель.
Последовала ослепительная вспышка, затем оглушительный грохот. Многоножка забыла о Стефани и, привлеченная ярким светом и громким звуком, бросилась к ним.
– Ты его починила. Починила! – вскричал Марк и обнял Джамилю. – Но оно же несется на нас. На нас несется!
Чудовище неслось прямо на них. План Марка заключался лишь в том, чтобы отвлечь многоножку от Стефани, но он добился того, что сделал следующими жертвами себя и Джамилю.
– Погодите еще минуточку, – сказала Ниланджана. – У меня почти все готово.
Многоножка покрыла расстояние между собой и двумя визжащими человечками в несколько голодных глотков. Они бросились бежать, но не более успешно, чем Стефани. Джамиля поскользнулась, и ее затянуло в поток песка, плывшего в пасть чудища. Именно в этот момент одинокий кривобокий снаряд рассек воздух и врезался чудищу в глаз. Оно замерло, пытаясь обнаружить источник нападения, и Джамиля снова смогла вскочить на ноги и броситься наутек. Другой летящий предмет, красновато-коричневая картофелина, попал прямо между огромных глаз.
– Не пригодятся, да?! – вскричала Луиза. – Получай!
Многоножка снова дернулась и бросилась на нападавшую, которая бежала впереди нее, разбрасывая картофелины.
– Смотрите, как действует моя картошка! Я так ею горжусь. Впервые я ею горжусь. Это напрочь ломает мой эксперимент.
Картофелины прекрасно отвлекали внимание многоножки, но не смогли помешать тому, что дистанция между ее пастью и Луизой быстро сокращалась.
– Готово, – сообщила Ниланджана. Она погрузила большую черную капсулу на стоявшие на земле санки.
– Всего один шаг, но он и прост, и сложен, – сказала Ниланджана. – Нам надо заставить многоножку это съесть.
– И что потом?
– У меня картошка кончается! Если у вас есть другие планы, то отлично. Но я по-прежнему горжусь своей картошкой!
Ниланджана пожала плечами. И, несмотря на то, что они провели вместе так мало времени, Дэррил с удивлением обнаружил, что понимает все, что она передает этим мимолетным пожатием плеч.
– Ты собираешься убить Улыбающегося Бога? – спросил он.
Луиза перестала нахваливать картошку и теперь кричала что-то нечленораздельное. Чудовище поглощало землю всего в нескольких шагах позади нее.
– А что нам еще делать? – возразила Ниланджана. – Или тебе хочется увидеть, как погибнут люди?
Дэррил посмотрел на бегущую Луизу, потом на многоножку с бессмысленной мордой насекомого, поглощающего все на своем пути, и нахмурился.
– Ты права. Я не хочу видеть, как гибнут люди. – Он взялся за рукоятку капсулы и потащил ее на санках по песку.
– Что ты делаешь?
– Мы породили проблему. Это дело рук моей церкви. И сейчас я ее разрешу.
Он замахал руками, выкрикивая:
– Эй! Эй! Сюда! – Потом поднял сжатый кулак и повертел им. – Я верю в Улыбающегося Бога. И я готов к тому, чтобы Ты меня поглотил.
Многоножка сбавила ход, но ей, похоже, надоело менять жертвы, и она продолжила преследовать Луизу, которая теперь выкрикивала что-то о том, чтобы ее похоронили вместе с картошкой.
– Я посвятил тебе всю жизнь! – прокричал Дэррил. – Ты не можешь меня вот просто так не замечать. «Радостно Он поглощает». Ну, я радуюсь. Видишь? – Он оскалил зубы, растянув губы, как только мог. – Теперь ПОГЛОТИ МЕНЯ.
И тут многоножка повернулась к нему, двигаясь быстрее, чем раньше, возможно, устав от этой игры и желая наконец что-нибудь съесть. Дэррил следил за ее перемещением. Ниланджана не могла на это смотреть и закрыла глаза, но потом подумала, что, если она видит его в последний раз, тогда ей все-таки нужно на него взглянуть. Ради него. Ради себя.
Ее пасть разверзлась над ним, вокруг него осыпался песок. Он толкнул санки к пасти и отпрыгнул назад. Проглоченная капсула исчезла. Но, прыгая, он зацепился ногой за край пасти, упал на бок, и многоножка, помчавшись вперед, потащила его за собой.
Его лицо больно скребло по песку. Он попытался вырваться, но лишь глубже увяз ногой в пасти. Он вцепился в многоножку, стараясь выдернуть ногу, но так и не смог оторваться от нее.
Дэррила быстро затягивало внутрь, голова его колотилась о землю, нос и рот забило песком. Он едва дышал. Его разорвет и раздавит, или же он задохнется, или же его полностью втянет в многоножку, где он будет переварен. А может, так и должно быть. По крайней мере, в самом конце он поступил правильно.
И тут он заметил нечто поразительное, что несколько недель назад и представить себе не мог. Ниланджана, прекрасная и решительная, бежала к нему, неслась прямо в пасть многоножки, а потом бросилась вниз и протянула ему руку. Его нога выскочила из пасти, оба они откатились от многоножки, у которой была слишком велика сила инерции, и она с оглушающим топотом пронеслась мимо.
Они тяжело дышали и обливались потом, облепленные песком. Ниланджана никогда не выглядела лучше. Глаза у него слезились, отчасти из-за ее храбрости, но больше от песка. Легкие его пылали. Он никогда не чувствовал себя так хорошо.
– Ты потрясающая, – произнес он.
Она поцеловала его губами, сухими от налипшего на них песка. Это был их лучший поцелуй – неуклюжий и неловкий.
– Ты тоже был хорош, – ответила она.
Раздался глухой хлопок – он донесся до них из чрева насекомого.
– Капсула лопнула, – сказала Ниланджана.
Десятки литров сильного пестицида вылились в его желудок – годы выделений продуктов жизнедеятельности бактерий и их тестирования. Вот оно. Чудовище остановилось, потом забилось и затряслось, вздымая потоки песка на десятки метров вверх. Наконец оно замерло, лишь его усики все еще покачивались.
– Ты убила его! – вскричал Марк.
– Погоди, ты его убила? – спросила Джамиля.
– По-моему, убила, – ответила Ниланджана.
Одна нога насекомого дернулась. Потом сместилась на несколько метров. Затем задергались и другие ноги. Огромное туловище снова поползло вперед.
– По-моему, не убила, – заключила Луиза.
Чудовище повернулось к ним. Топот ног становился все громче и громче.
– И что теперь? – спросил Дэррил.
– Не знаю, что теперь, – ответила Ниланджана. – Других идей у меня нет. Внутри этого жука я взорвала весь свой исследовательский проект. Он должен был убить с сотню таких многоножек. Похоже, сейчас мы умрем.
Многоножка опустила пасть, приготовившись проглотить фургон, аппарат и всех стоявших вокруг людей. Ниланджана вцепилась в Дэррила и притянула его к себе. Но многоножка снова замерла. Когда солнце окончательно закатилось за высившиеся на горизонте сомнительного свойства горы, она впервые заметила теплое сияние невысоких очертаний Найт-Вэйла, видневшегося в конце дороги позади них. Это средоточие жизни и движения затмило нескольких человек, стоявших посреди пустыни.
Земля под чудищем снова обрушилась, и образовалась настоящая яма. Многоножка нырнула в нее головой вперед и исчезла в какой-то другой реальности – сначала морда, потом нога за ногой, пока все ее тело не пропало из вида, а портал не превратился в небольшое углубление.
Все выждали пару секунд, желая окончательно удостовериться в том, что живы.
– Это все? – наконец, выдавила из себя Стефани. – Мы в безопасности?
– Мы – да, – ответила Ниланджана, глядя куда-то за плечо Стефани. – А вот Найт-Вэйл – нет.
Издалека, из самого средоточия хрупкой жизни Найт-Вэйла, раздался знакомый грохот, похожий на звенящие раскаты грома, и все висевшие в небе вертолеты начали слетаться к одной точке над центром города.
