Глава 31

Вот оно как. Стала ясна истинная причина привязанности к ней Дэррила. Наверное, охранник из церкви ждет где-то поблизости. И пастор со своим горластым подручным.

Но никто не стал набрасывать ей на голову мешок и угрожать положить конец ее научным изысканиям, связанным с церковью. Вместо этого Дэррил показал ей то, что держал в руках. Огромную книгу, переплетенную, как она могла оценить, бросив на нее быстрый взгляд ученого, в шкуру многоножки.

– Мы можем поговорить где-нибудь в укромном месте? – спросил Дэррил.

– В домах так же много микрофонов прослушки, как и на улицах, – ответила Ниланджана, процитировав известную строчку из «Трамвая “Желание”».

– Нас беспокоят вовсе не правительственные микрофоны, – возразила Стефани с водительского места.

– Садитесь, – сказала Джамиля. – Поедем к вам в лабораторию.

Наверняка ловушка. Или, во всяком случае, мысль не из лучших.

– Ниланджана, – спокойным голосом начал Дэррил, – когда пастор в первый раз застала меня за обследованием церкви, я отправился к Стефани и Джамиле и попросил их помочь мне с одной проблемой. Я считал, что если существует вероятность того, что кто-то из лидеров церкви делает что-то плохое, мы, как члены церкви, должны приложить все усилия, чтобы выяснить это. Но один я никак не смог бы этого сделать, не рискуя оказаться отступником и еретиком. Я обо всем рассказал Стефани и Джамиле, доверившись им как друзьям и как единоверцам.

– И что из этого вышло?

– Все мы с подозрением отнеслись к твоим обвинениям, но нам хотелось в них разобраться. Мне – потому что я тебе верю. Стефани и Джамиле – потому что они верят мне. Когда ты пробралась на службу, я послал им сообщения и поставил их в известность. Они сделали все, что смогли, чтобы прикрыть тебя, и задержали остальных собравшихся, когда ты якобы заперлась в туалете. Теперь я прошу тебя мне поверить. Мы можем поехать к тебе в лабораторию и там поговорить?

Ниланджана открыла рот. Потом закрыла рот. И села в фургон.

– Помнишь записи о Призыве, которые мы нашли в офисе? – спросил Дэррил. – Это «Книга поглощения», которая в них упоминается. Этой книгой церковь хочет воспользоваться, чтобы призвать Улыбающегося Бога в этот мир.

Дэррил не спускал с Ниланджаны взгляда, ожидая ее реакции.

– Сворачивайте вправо, на Гэллоуэй, – только и ответила она. – До лаборатории несколько кварталов, она находится в научном районе, рядом с тем местом, где раньше стоял «Большой Рико».

Когда они въехали в проулок за лабораторией, Ниланджана сказала:

– Все внутрь. Живо. А там объяснитесь.

Они рванулись вперед, захлопнув за собой дверь и окружив стол, на который Дэррил положил книгу – так осторожно, словно она вот-вот взорвется. Ниланджане это показалось разумным, поскольку она знала, что большинство книг опасно из-за содержащейся в них опасной информации, а остальные книги опасны оттого, что они и в самом деле взрываются.

– Спасибо, что веришь нам, – произнес Дэррил.

– Я всего лишь впустила вас внутрь, – заметила она, знаком подозвала Марка и Луизу и торопливо всех познакомила.

В подобной ситуации ей не хотелось оставаться в меньшинстве, и если Дэррил пользовался поддержкой друзей, наверное, настало время посвятить во все и других ученых помимо Карлоса.

– Мы знаем, что делает церковь, – сказал Дэррил. – И мы это не поддерживаем. Это наша религия, и для нас она значит все. Мы не хотим, чтобы подобные разрушения творились нашим именем просто потому, что некоторые люди в иерархии неверно понимают то, как нужно поклоняться Улыбающемуся Богу.

– Я посвятила церкви всю свою жизнь, – добавила Стефани. – А теперь они хотят, чтобы нас поглотили.

– Мы хотим помочь вам остановить их, чтобы мы смогли вернуть себе веру, – отозвалась Джамиля.

– Мы хотим поклоняться Улыбающемуся Богу в мире и с миром, – заключил Дэррил, – и именно поэтому принесли вам это.

Ниланджана внимательно посмотрела на обложку книги. Она была покрыта изящным узором из гвоздиков, соединенных проволокой. Почти все нити, расходившиеся в разные стороны, были серебряные, но в них вплеталась золотая проволока. Она образовывала серию пересекавшихся треугольников. Рядом с пересекающимися треугольниками помещался один-единственный золотой гвоздик. Узор был ей знаком, но она не могла припомнить, где именно она его видела.

– А из чего сделана обложка? – поинтересовался Марк. – Она такая темная и блестящая.

– Из картофеля, – предположила Луиза.

– Совсем не похоже на картофель.

– Ну, это твое мнение.

– Это экзоскелет насекомого, – сказала Ниланджана. – Где вы нашли эту книгу?

– Я выкрал ее из кабинета пастора, – ответил Дэррил.

– А мы помогали, – гордо добавила Джамиля.

– Мы караулили у двери, – сказала Стефани. – Я раньше ничего подобного не делала. Это очень захватывающе.

– Из ее кабинета? – переспросила Ниланджана. – Но вы ведь там уже искали.

– Верно. Но когда мы вчера были у нее в кабинете, она сказала, что хочет показать нам книгу, и попросила нас склонить головы в молитве.

– Гордон не позволял нам открыть глаза, так что мы не видели, что она делала, – добавила Джамиля.

– А когда мы открыли глаза после короткой молитвы, мы увидели эту огромную книгу, которую трудно не заметить. Она слишком большая, чтобы спрятать ее на полке, но ее, наверное, прятали где-то рядом, – сказал Дэррил.

– Потом Дэррил заметил, что вышивка на стене перекосилась, – продолжила Стефани.

– Мы вернулись и обнаружили книгу в панели за вышивкой, – сказала Джамиля. – Я открыла ее дрелью, – довольным голосом добавила она.

– Вау, да из вас бы получилась настоящая команда ученых, – заметила Луиза. – В смысле, за находку книг премий не дают, но все же.

– У всех нас есть много возможностей преуспеть, – ответил Дэррил. – Но мы становимся теми, кем становимся.

Ниланджана раскрыла книгу и просмотрела текст и диаграммы.

– И что все это значит? – спросила она.

– По этому поводу ведутся определенные богословские дискуссии, – ответила Стефани.

– Да, ведутся, – резко произнесла Джамиля.

Ниланджане показалось, что у них это больная тема.

– Но если коротко, – вставил Дэррил, которому не хотелось молча сидеть во время дебатов о том, следует ли буквально воспринимать блестящую слизь на усиках Улыбающегося Бога, или же это является стилистическим приемом, призванным связать Бога с животворящей природой воды или, возможно, с деторождением, – то в этой книге описывается ритуал под названием Призыв, при помощи которого можно вызвать Улыбающегося Бога. Пастор планирует провести этот ритуал завтра вечером. У нас есть, вероятно, несколько часов, прежде чем она заметит исчезновение книги.

– И как нам помешать ей осуществить ритуал? – спросила Ниланджана.

– Мы не знаем, – ответила Джамиля.

– А где она планирует провести церемонию?

– Этого мы тоже не знаем, – отозвалась Стефани.

– Вот потому-то мы и принесли тебе книгу, – объяснил Дэррил. – Мы надеялись, что ты с помощью своей науки сможешь придумать что-то такое, что помешает поглощению Найт-Вэйла.

– Значит, ваша религия породила проблему, и теперь вы хотите, чтобы наука ее решила? – спросила Луиза, и разочарование у нее на лице дополнилось еще и презрением.

– Вопрос резонный, – заметил Марк.

– Слушайте, тут дело не в том, кто виноват, – произнес Дэррил, думая, что дело, наверное, все же и в этом. – Проблема существует, и нам надо всем вместе ее решить.

– Только не надо начинать о том, что сделали ученые, – заявила Джамиля, и это вызвало долгие и шумные дебаты.

Пока остальные спорили, Стефани листала книгу. Разумеется, ее интересовала угроза, которую церковные иерархи представляли Найт-Вэйлу и всем, кого она знала. Но ее также захватила история церкви. А тут оказался один из подлинных документов, возможно, даже сорокалетней давности, написанный рукою самого Кевина. Стефани обожала шоу Кевина еще тогда, когда он вел его по радио. Его выпуски были наполнены счастьем, радостью и позитивом. Она не знала, на самом ли деле Кевин попал на небеса через старую дубовую дверь, но надеялась, что он до сих пор излучает счастье, где бы он ни был.

Она пришла в восторг, увидев его почерк. Возможно, это был подлинный текст, который он написал после встречи с Улыбающимся Богом на небесах. Она листала страницы, которые были желтыми от времени, а также от того, что были вырваны из блокнота с желтыми листами.

Кевин писал:

«Вот это да! Какой прекрасный, прелестный, дивный и чудесный сегодня день. Куда уж радоваться больше! Улыбающийся Бог вновь благословил меня своим присутствием. Я почувствовал, как песок подо мною поплыл, из глубин поднялась Его Глотка и приветствовала меня. А я сказал: “Привет, я Кевин. Как там дела?” А Он едва не проглотил меня, что было огромной честью. “Я ваш большой фанат!” – крикнул я, когда его невыносимое тело скрыло весь свет вокруг меня, пока не остались лишь я и ночь, созданная Им движением Его, улыбающаяся Его тьме. Это было замечательно и супервдохновляюще».

Рядом были изображены улыбающееся лицо и какой-то странный символ. Некая геометрическая фигура. Разве Кевин что-то машинально рисовал в священном тексте, который он писал?

(«Как это похоже на вас, религиозных фанатиков! Вы не верите в науку, пока на карте не окажется ваша жизнь, и тогда вы бежите к нам за ответами!» – орал в это время на Дэррила Марк. А Джамиля молча размахивала дрелью.)

Стефани перевернула страницу, и Ниланджана, не желая участвовать в споре, в котором не может быть победителя, стала читать вместе с ней.

Та же геометрическая фигура была нарисована сверху, а рядом – несколько восклицательных знаков и надпись «Улыбающийся Бог» в мультяшном сердечке.

«Вот это да, жизнь и вправду великая штука, – гласил текст. – Я догадался, как предсказать, где Улыбающийся Бог появится в следующий раз. Когда Он чувствует голод, Он начинает охотиться. И Он начинает метаться туда-сюда. Это происходит всегда одинаково, так что я могу просто ждать впереди Него и хорошенько рассмотреть Его чудовищное тело. Ловко, не правда ли?»

Стефани нашла текст разочаровывающе практичным. Она-то хотела понять, в чем состоит невыразимое величие Улыбающегося Бога, а вместо этого узнала об особенностях питания живого организма. Этот радостный упор на физическую сторону, похоже, принижал Улыбающегося Бога, умалял Его таинственность и силу.

Ниланджана нашла текст разочаровывающе неинформативным. Ей хотелось подробностей, фактов и диаграмм, которые говорили бы, где, когда и как следует вызывать Улыбающегося Бога, чтобы она смогла сформулировать гипотезу, как этому помешать.

(«Ученые хотят действовать так, словно они все знают, – говорила тем временем раскрасневшаяся Джамиля, – но, сколько бы фактов вам ни было известно, ничто в этом знании не сможет сказать вам, что они значат. Вы просто знаете, но не знаете почему. Все ваши знания – раздутая пустышка».)

В книге было очень много рисунков, в том числе усложнявшихся вариантов одной и той же геометрической фигуры. Стефани внимательно вгляделась в один из них, пытаясь понять его значение, и в голове у нее все сошлось. Она раньше уже видела эту фигуру.

Ниланджана тоже узнала фигуру, хотя заметила ее в другом месте.

– Эй, ребята! – позвала она.

– Плоское, как ни крути. Все плоское, как ни крути! – кричала Джамиля, включив дрель на максимальную скорость.

Очевидно, спор перетек в дискуссию о существовании гор.

– Да послушайте же! – крикнула Стефани.

– Что? – Лицо у Джамили пылало. – Извините. Слишком громко. Что?

– Узор на обложке. Он повторяется по всей книге, – сказала Стефани. – И он такой же, какой Гордон рисовал у нас на шеях пахучей пастой во время молитвы.

– Классно! – захихикал Марк.

– Церковь – странная штука, – согласилась Луиза.

Стефани указала на обложку с пересекающимися треугольниками.

– Да, именно этот узор он на нас рисовал, – согласился Дэррил.

– И что, по-вашему, он означает? – спросила Стефани.

– Кто знает? – отозвался Марк. – Это узор из религиозной книги. Очередная новость: вся ваша церковная писанина – выдумка.

– И даже не очень симпатичная выдумка, – неодобрительно кивнула Луиза.

– Похоже, я поняла, – сказала Ниланджана. – Мне казалось, что я его узнала, но я не была уверена.

Она собрала всех вокруг своего терминала и включила видео, которое ей дал пилот вертолета. На зернистой черно-белой записи была видна пустыня, по которой двигалось что-то большое.

Они смотрели на мигавший экран. Что-то перемещалось по песку. Появлялось из него, двигалось внутри его и снова исчезало под ним. Потом снова высовывалось из песка под углом, после чего все повторялось.

– Оно образует треугольники, – проговорил Дэррил. – Что бы это ни было, оно движется в треугольнике.

– Пересекающиеся треугольники, – добавила Ниланджана. – Обложка вашей книги – это диаграмма его передвижений. Она точно совпадает с видео.

Ниланджана ощутила прилив радости, находясь рядом с Дэррилом: они снова на одной стороне. Понимание того, что ей чего-то не хватало, появилось лишь тогда, когда это что-то к ней вернулось – ощущение партнерства, когда они работали вместе. Она ему доверяла, хоть и не знала, говорили ли в пользу этого доверия все имевшиеся у нее данные и свидетельства. Это было не решение, а чувство. Она верила, что он на ее стороне, и это делало ее счастливой.

Дэррил, прищурившись, переводил взгляд с книги на видео.

– А это что обозначает? – спросил он, указав на золотой гвоздик на обложке.

Ниланджана задумалась.

– Если мы соотнесем этот узор с местом, где снято видео, и если там продолжат образовываться такие же треугольники… – Она приложила к экрану прозрачную пластиковую сетку и набросала треугольники. – По-моему, этот золотой гвоздик должен находиться здесь… – Она поставила на сетке точку. – Вот тут. Ой!

Точка была там, где раньше находился дом Ларри Лероя.

Дэррил кивнул, рассеянно проведя большим пальцем по обложке книги.

– По-моему, мы знаем, где они планируют провести Призыв, – сказал он.