Глава 41

В распахнутых глазах Алекс застыл ужас. Она пыталась восстановить спокойствие, и бумажный пакет надувался и сдувался, как кузнечные мехи́, в ритме ее замедляющегося дыхания. Мэгги стояла сзади, мягко массируя ее напряженные плечи, и ободряюще говорила:

– Глубокий вдох и такой же выдох. Дыши медленно и спокойно. Не спеши.

Уже несколько дней у нее не случалось приступов паники, а сегодняшний начался совершенно неожиданно, когда она вытиралась после душа в спальне Филдинг. Закрыв дверь, Алекс увидела на вешалке свое платье подружки невесты. Оно было точно такого цвета, как то, что было на ней в ту роковую ночь. На нее нахлынули жуткие воспоминания о том, как она лежала на операционном столе, и внезапно Алекс почувствовала, что задыхается.

Когда ее дыхание стало более спокойным, она убрала пакет ото рта и устало сказала:

– Прости.

Мэгги ободряюще сжала ее плечи.

– Может, мы отменим встречу?.. Алекс, я обдумала все, что ты говорила, и теперь начала верить тебе, хотя пока мне непонятно, как тебя могли усыпить с помощью той маски. Мне так жаль, что тебе пришлось пережить такой ужас… извини, что вообще сомневалась в твоих словах.

Доктор Тейлор облегченно вздохнула, сердце ее взволнованно забилось, и, обернувшись, она уткнулась головой в грудь подруги.

– Спасибо тебе, Мэгги. Огромное спасибо.

– Я готова пойти в полицию вместе с тобой. И заставлю их услышать то, что ты должна им рассказать. Уж они-то сумеют быстро разобраться в этом деле.

– Они не поверят мне, – возразила Алекс и, подняв голову, устремила на Филдинг взгляд, исполненный мрачной убежденности. – Не поверят, Мэгги. Доказать это можно, только встретившись с ним лицом к лицу и заставив его признаться. И мне необходимо сделать это. Нужно покончить с этим кошмаром. Чтобы он не мог больше портить мне жизнь. Надо покончить с ним сегодня же вечером.

С задумчивой озабоченностью посмотрев на гостью, Мэгги в итоге кивнула.

– Ладно, не забывай только, что я буду рядом, – сказала она. – Вместе мы справимся с ним.

Целый час Алекс сосредоточенно готовилась к вечерней встрече, сохраняя спокойствие. Через пару часов она вновь увидится с Оливером Райаном, и ей понадобится вся ее смелость.

Грегу не понравился бывший приятель доктора Тейлор. Его раздражал добродетельный тон ветеринара. Казалось, упорно твердя, что Алекс нуждается в помощи, он восхищается сам собой. Последние десять минут Тёрнер выслушивал мнение Патрика Форда, еще не оставляя надежды услышать хоть что-то положительное о его бывшей девушке, но услышал лишь то, как ему жаль, что он не заметил раньше ухудшения ее состояния.

– Так тяжело смотреть, что любимый человек ведет себя подобным образом, – говорил Форд. – Я старался поверить ей. Действительно старался, но в конце концов здравомыслие восторжествовало.

Инспектор предпочел бы, чтобы этот «праведник» защищал Алекс, встав на ее сторону, настаивал, что ей необходимо поверить, и поддерживал ее до самого горького конца, когда наконец откроется вся правда. Но Патрик был самым заурядным человеком, как подозревал Грег, возможно, даже глуповатым и слабовольным. И тем не менее инспектору очень хотелось стереть уверенное и самодовольное выражение с красивой физиономии ветеринара.

Патрик Форд, разумеется, вполне мог быть хорошо образованным человеком и прекрасным профессионалом, он занимался благородным делом, помогая больным животным, – но при всем этом оставался своего рода идиотом.

Представив все так, словно он оказывает Тёрнеру великую честь, пригласив его в свой процедурный кабинет, где шло обследование собаки, ветеринар объяснил, что ему необходимо сначала закончить прием, после которого, если Грег согласен немного подождать, он сможет обстоятельно поговорить с ним об Алекс.

Подпирая стену, полицейский разглядывал анатомические плакаты кошек, кроликов и собак, дожидаясь, пока хозяин кабинета закончит принимать душ. В общем, Патрик вел себя, мягко говоря, странно. Грег пришел к нему по срочному делу, чтобы просто узнать, нет ли у него сведений о том, где сейчас может находиться Алекс Тейлор, а этому парню приспичило, видите ли, перед разговором помыться в душе…

Тёрнер внимательно рассматривал разнообразные лекарства, аккуратно выставленные на виду в незапертом стеклянном шкафу, и подумал, нельзя ли привлечь его к ответственности за небрежное хранение медикаментов. К примеру, кетамин, безусловно, запрещено держать в открытом доступе: сюда мог незаметно зайти любой из его клиентов и утащить себе ампулу-другую этого галлюциногена.

Дверь открылась, и в кабинет вошла крепкая девушка в зеленом костюме, рубашке и брюках. Бросив на инспектора пристальный взгляд, она сняла с вешалки серую стеганую куртку, облачившись в нее, застегнула молнию, а потом, стукнув по двери в душевую, сообщила:

– Патрик, вы оставили незапертым шкаф с лекарствами. Я ухожу, увидимся утром.

После чего, не сказав ни слова Грегу, удалилась через дверь, в которую вошла.

Эти двое являли собой странную парочку…

Тёрнер подумал, что он уже потратил тут зря много времени. Ему хотелось вернуться в участок и узнать, не появилось ли там новой информации. И тогда он сам решительно постучал в дверь душевой комнаты.

– Мистер Форд, вам известно, где сейчас находится Алекс?

В щель приоткрывшейся двери высунулась мокрая голова.

– Нет, но, когда она появится у меня, я непременно сразу же позвоню вам.

– Почему вы так уверены, что она появится у вас? – внимательно глянув в глаза Патрика, спросил Грег.

– У нас же роман, инспектор. Алекс понимает, что здесь она будет в безопасности. Она придет ко мне за помощью.

Полицейский испытал сильное желание расквасить этому парню нос. Его высокомерие потрясало. Слегка успокоившись, Тёрнер осознал, что у него есть более легкий и эффективный способ проучить его.

– То есть, как я подозреваю, сэр, вы по-прежнему считаете Алекс Тейлор своей подругой?

Глаза Форда резко вытаращились, а голова отдернулась назад, точно от удара, и Грег едва сдержал злорадное ликование. Его так и подмывало спросить: «А что, разве вы не думали о том, к чему может привести ваше поведение?»

– А у вас что, есть какие-то основания для иных предположений? – натянуто спросил ветеринар.

– Ни малейших, – инспектор пожал плечами. – Просто решил прояснить ситуацию. Нам будет нужно взять у вас ДНК для анализа, чтобы сравнить его с тем, что мы обнаружили на постельном белье и тому подобных вещах.

Лицо Патрика покраснело, но вовсе не от принятого горячего душа.

– Вы предполагаете, что в постели доктора Тейлор мог находиться кто-то другой?

Грег опять пожал плечами, изобразив смущение, словно хотел извиниться за случайно вырвавшиеся слова.

– Что вы, сэр, я уверен, что это окажется ваша ДНК, – бросил он, повернувшись к выходу. – Я не стал бы беспокоиться по этому поводу.

И, теперь уже сам довольно улыбнувшись, покинул Патрика Форда в состоянии значительно менее самоуверенном и высокомерном.

– Алекс, ты выглядишь великолепно, – оценила Мэгги, войдя в гостиную. – Жаль, что мы идем не на рождественскую вечеринку.

Со дня свадьбы Памелы Алекс успела похудеть, поэтому платье подружки невесты стало ей свободным, однако его цвет отлично гармонировал с ее каштановыми волосами и еще сохранившимся легким загаром.

Филдинг же облачилась в черный спортивный костюм и черные кроссовки, чтобы оставаться незаметной в темноте.

– Тогда тебе пришлось бы переодеться в более элегантный наряд, – с улыбкой ответила Алекс.

Завтра уже канун Рождества. Возможно, они и смогут празднично нарядиться, пойти в какое-нибудь славное заведение и провести Сочельник весело, уже не вспоминая о сегодняшнем вечере.

Мэгги вручила подруге бокал шампанского. Она и раньше давала ей немного вина, чтобы успокоить нервы. Выйдя на середину комнаты, они звонко чокнулись бокалами.

– За успех нашего дела! – решительно провозгласила хозяйка дома.

Осушив бокал, Алекс окинула гостиную пристальным взглядом. Филдинг успела украсить камин зелеными ветвями и великолепной композицией из красных и золотистых цветов. На рождественской елке, раза в два выше, чем дома у Алекс, висели белые китайские фонарики, большие матово-золотистые шары и рубиново-красные сосульки. Это красивое дерево, высокое, пушистое и так элегантно украшенное, почему-то напомнило ей саму Мэгги Филдинг.

– За наш успех, – произнесла Алекс, позаимствовав часть уверенности подруги.