Раймонд Фейст
Король-лис
Джессике,
со всей любовью отца.
Часть I. АГЕНТ
На службе у Цезаря все законно.
Пьер Корнель, «Смерть Помпея»
1
ВОЗВРАЩЕНИЕ
НАД ГОРОДОМ ПАРИЛА ПТИЦА.
Ее глаза высматривали кого-то в толпе у причала — одного-единственного человека среди людского прилива, что затопил берег в разгар дня. Порт Ролдем, морские ворота столицы островного государства, носившего то же имя, считался одним из самых оживленных в море Королевства. Каждый день товары и путники из Империи Великого Кеша, Королевства Островов и еще полудюжины малых государств, расположенных поблизости, прибывали и отправлялись прочь.
Оказавшийся под наблюдением молодой человек был одет в дорожное платье дворянина — из прочной материи, которую легко чистить, удобное в любую погоду. Накинутая на одно плечо модная куртка специального покроя оставляла свободной правую руку — чтобы ничто не мешало выхватить меч в случае опасности. Черный берет украшали серебряная булавка и одиночное серое перо. Багаж дворянина сейчас выгружали, чтобы отвезти по названному им адресу. Прибывший путешествовал без слуги — для человека благородного необычно, но нельзя сказать, что уж вовсе неслыханно — не все дворяне богаты.
На миг он остановился, чтобы оглядеться. Люди вокруг — грузчики, матросы, возчики — торопились по своим делам. Повозки, груженные настолько, что их колеса, казалось, разъезжались в стороны, медленно катили мимо; грузы везли в город или дальше, на паромы, чтобы доставить на уходящие корабли. По всем меркам Ролдем был оживленным портом — не все товары оставались здесь, некоторые только перегружались, не зря порт считался торговой столицей моря Королевства.
Куда бы ни посмотрел молодой человек, везде он видел кипучую торговую деятельность. Некоторые торговались с перекупщиками, другие обсуждали цену разгрузки или заключали страховые договоры на случай пиратского нападения или потери груза в море. Были здесь и агенты торговых компаний — они выискивали любую возможность увеличить выгоду своих хозяев, сидевших по кофейням в далеком Крондоре или поближе, на Торговой бирже, всего в квартале от того места, где сейчас стоял прибывший дворянин. Туда, на биржу, можно было послать мальчика с запиской — сообщить новости о прибывших грузах тем людям, которые, прежде чем продавать или покупать, пытались предугадать перемены на далеких рынках.
Молодой человек пошел дальше, увернулся от стайки несущихся куда-то мальчишек. Усилием воли он удержался от того, чтобы проверить кошелек, потому что и так чувствовал — все на месте, однако вполне могло быть, что мальчишек отправили на промысел карманники, которые выслеживали кошелек потолще. Молодой человек постоянно оглядывался, высматривая возможную угрозу, но видел только пирожников да уличных торговцев, пассажиров и пару стражников — как раз тех людей, кого и можно было повстречать в толпе ролдемского порта.
Птица заметила с высоты, как в густой толпе другой человек отправился по пути, параллельному пути молодого дворянина, и придерживался одинакового с ним темпа.
Птица сделала круг и увидела еще одного человека — высокого темноволосого путешественника; двигаясь с грацией хищника, прячась за прохожих, он без труда держал предыдущего человека в поле зрения, с легкостью ныряя в толпу, не отставая, но и не слишком приближаясь к нему, чтобы не обнаружить себя.
Молодой дворянин — светлокожий, но загоревший на солнце — щурил голубые глаза в ослепительном свете дня. В Ролдеме кончалось лето; утренние туманы уже рассеялись, выжженные сияющим солнцем, и только легкий ветерок с моря делал жару терпимой. Поднимаясь от порта на холм, молодой человек насвистывал какой-то мотив — он разыскивал свою старую квартиру в доме над лавкой ростовщика. Он знал, что за ним следят, потому что был охотником, и одним из лучших.
В Ролдем вернулся Коготь Серебристого Ястреба, последний представитель племени оросини — агент Конклава Теней. Здесь его знали как Когвина Ястринса — дальнего родственника лорда Сельяна Ястринса, барона при дворе принцессы в Крондоре. У него был титул сквайра Белкасла и баронета Серебряного озера — эти поместья дохода почти не давали; а еще он являлся вассалом барона Илита; Ког Ястринс, в прошлом служивший в звании лейтенанта под командованием герцога Вабонского, был молодым человеком не самого низкого положения, но с весьма скромным состоянием.
Почти два года он не возвращался в те места, которые видели его триумф — победу в состязании в ролдемской Школе Мастеров, принесшую ему звание лучшего фехтовальщика в мире. Человек скептического склада ума, Ког не обольщался насчет своего превосходства — он всего-навсего оказался удачливее нескольких сотен участников, которые приехали в Ролдем на турнир, и это не давало ему повода считать себя лучшим в мире. Он не сомневался, что где-то в дальнем гарнизоне найдется солдат или наемник, несущий охранную службу, кто порубил бы его в куски, будь у него такая возможность; к счастью, на турнир никто из них не явился.
На короткий миг Ког задумался, суждено ли ему через три года приехать в Ролдем на следующее состязание. Ему исполнилось двадцать три года, так что только обстоятельства могли стать препятствием на пути к турниру. Если это случится, он надеялся, что турнир окажется менее трагичным, чем предыдущий. Тогда в поединках два человека погибли от его клинка — такое на турнирах случалось крайне редко, и публика была шокирована. Однако Ког не чувствовал сожаления, поскольку один из этих двоих был в ответе за гибель сородичей Кога, а другой оказался наемником, которого послали, чтобы Кога убить. Вспомнив об убийцах, Ког вспомнил и о том человеке, который за ним следил. Он сел в Саладоре на тот же небольшой корабль, но ухитрялся избегать прямой встречи с молодым человеком, несмотря на то что в море они провели почти две недели.
Птица покружилась над головой и зависла в воздухе, хлопая крыльями, вытянув ноги и развернув веером хвост — словно увидела добычу. Хищник возвестил о своем присутствии характерным криком.
Услышав знакомые звуки, Ког поднял голову и замер — над толпой реял серебристый ястреб. Молодой человек носил имя этой птицы и считал ее своим покровителем. На какой-то миг Когу показалось, что он видит глаза ястреба и слышит его приветствие. Птица сделала круг и улетела.
— Вы заметили? — спросил носильщик, остановившийся рядом. — Никогда не видал, чтобы птица такое выделывала.
— Это просто ястреб, — отозвался Ког.
— Что-то не я видал ястребов такой масти, тем более здесь, — заметил носильщик, бросил еще один взгляд в небо, где птицы уже не было, и взялся за свою ношу.
Ког тем временем вернулся в толпу. Серебристые ястребы водились на его родине, далеко на севере, за обширным морем Королевства, и, насколько ему было известно, в островном королевстве Ролдем не встречались. Он ощутил беспокойство, тем более сильное, что причиной его был не только незнакомец, следивший за ним от самого Саладора. Молодой человек так долго играл роль Кога Ястринса, что забыл, кем является на самом деле. Наверное, птица должна стать предупреждением.
Пожав плечами, он сказал себе, что появление ястреба могло быть простым совпадением. Оросини по происхождению, он был принужден отказаться от традиций и верований своего народа. В глубине души он оставался все тем же Когтем Серебристого Ястреба, личностью, выплавленной в суровых испытаниях, которые выпали на долю его страны, но окончательно сформировали его судьба и учителя-чужеземцы, и теперь мальчик из клана оросини казался не более чем туманным воспоминанием.
Молодой человек пробирался через городскую толпу и вскоре оказался в более зажиточной части города, где в витринах были выставлены роскошные одежды и дорогие украшения. Но эти улицы Ког прошел с видом полного безразличия. По легенде, выработанной для него членами Конклава Теней, он был дворянином с весьма скромным достатком. Конечно, столь обаятельный молодой человек и к тому же победитель турнира по фехтованию был вхож в высшие круги ролдемского общества, но не имел возможности организовывать приемы в собственном доме.
Добравшись до дверей дома ростовщика, Ког вдруг подумал, что мог бы собрать в здешнем своем скромном жилище с полдесятка близких друзей, но вряд ли ему удалось бы принять всех тех, кому он был обязан своим социальным положением. Он тихо постучал в дверь и вошел.
Контора Костаса Зенваноза едва могла вместить крохотный прилавок, да еще оставалось немного места, чтобы встать перед ним. Хитрые шарниры позволяли поднимать прилавок и убирать его на ночь. В трех футах позади прилавка висела штора, закрывавшая заднюю часть комнаты. Ког знал, что по ту сторону шторы находится гостиная. За ней располагались кухня, спальни и выход во дворик.
Появилась симпатичная девушка; ее лицо озарилось улыбкой.
— Господин! Как приятно видеть вас снова. Во времена их последней встречи Света Зенваноз была очаровательной семнадцатилетней девушкой. Прошедшие два года превратили хорошенькую девчонку в расцветшую красотку: кожа цвета белой лилии, чуть розовевшая только на высоких скулах; глаза василькового цвета и такие черные волосы, что в солнечных лучах они отсвечивали синим и фиолетовым. Ког невольно улыбнулся, окинув взглядом ладную фигурку.
— Миледи, — ответил он с легким поклоном.
Она зарделась, как всегда, встречаясь с прославленным Когом Ястринсом. Ког старался, как мог, свести флирт к минимуму — так, чтобы не обидеть девушку, но и избежать недовольства ее отца. Хотя Зенваноз прямой угрозы молодому человеку не представлял, но у него были деньги, а за деньги можно организовать сколько угодно неприятностей ближнему. Через миг появился и сам отец, и Ког, как всегда, удивился — как у такого папаши могла родиться столь прелестная дочь. Костас был до того тощим, что казался нездоровым, но Ког знал, что это впечатление обманчиво — ростовщик был энергичен и стремителен. Вдобавок он обладал острым глазом и немалой ловкостью в своем деле.
Он быстро встал между дочерью и жильцом и улыбнулся:
— Приветствую вас, господин. Ваши комнаты готовы, как вы просили; там все приведено в порядок.
— Спасибо, — кивнул Ког. — Мой человек уже появился?
— Думаю, да, если только наверху в ваших комнатах не обосновался злоумышленник — он торчал там весь день вчера, да и сегодня с самого утра. Все же, думаю, это Паско там двигает мебель, чтобы вытереть пыль, а вовсе не самозванец-воришка.
Ког вежливо улыбнулся шутке.
— Срок моей аренды еще не кончился? Словно по волшебству ростовщик неизвестно откуда вытащил гроссбух и, заглянув в него, поводил по странице костлявым пальцем. Потом объявил:
— Все в порядке. Выплаченного хватит еще на три месяца.
Ког, уезжая из Ролдема почти два года назад, чтобы сохранить за собой квартиру, оставил ростовщику изрядную сумму золотом. Тогда молодой человек рассуждал так: если в течение двух лет не вернется, значит, его не будет в живых, и ростовщик сможет сдавать комнаты другим жильцам.
— Хорошо, — произнес Ког. — Тогда не стану вас больше отвлекать и пойду к себе. Я рассчитываю побыть здесь какое-то время, так что по истечении трех месяцев напомните мне, и я заплачу еще.
— Очень хорошо, господин. Девушка похлопала ресницами:
— Я рада, что вы дома, господин.
Ког ответил на явный флирт легким поклоном и подавил внезапный порыв улыбнуться. Комнаты на втором этаже можно было считать его домом не больше, чем королевский дворец. Не было у него дома — по крайней мере, с тех пор, как герцог Оласко прислал наемников уничтожить оросини. Насколько Когу было известно, из всех соплеменников выжил он один.
Молодой человек вышел из конторы. Быстро оглядевшись, он заметил человека, который по-прежнему следил за ним, и поспешно поднялся по лестнице, ведущей от входной двери в его квартиру. Он тронул свою дверь и обнаружил, что она не заперта. В квартире Кога встречал мужчина сурового вида с висящими усами и большими карими глазами.
— Хозяин! Вот и вы! — воскликнул Паско. — Ваш корабль пришел с утренним приливом?
— Да, — отвечал Ког, передавая слуге куртку и дорожный мешок. — Но, как это бывает, порядок разгрузки определяется совершенно непонятными мне правилами.
— Другими словами, капитан корабля поскупился на взятку начальнику порта, чтобы тот впустил вас пораньше.
— Очень может быть. — Ког сел на кровать. — В общем, багаж принесут сегодня попозже.
Паско кивнул.
— Комнаты в порядке, хозяин.
Даже наедине Паско соблюдал условности их отношений: он — слуга, Ког — хозяин, несмотря на то что много лет он сам был учителем Кога.
— Хорошо.
Ког знал, что это означало: Паско воспользовался разными средствами, чтобы защитить квартиру от подглядывания при помощи магического кристалла, а также осмотрел окрестности, чтобы убедиться в отсутствии более материальных соглядатаев. Шансы, что враги знают Кога как агента Конклава Теней, были невысоки, но совсем сбрасывать их со счетов не стоило. Средств затеять стычку с Конклавом у них бы хватило.
После того как Ког, мстя за уничтожение своего народа, убил Ворона и его наемников, он жил на острове Колдуна, залечивая раны — и физические, и духовные; не тратя время даром, он старался побольше узнать о политике в Восточных землях. Его учение продолжалось и в других областях: Паг и его жена Миранда по случаю научили его кое-каким магическим приемам из тех, что могли ему пригодиться. Накор — исалани, самозваный игрок, который на самом деле был гораздо больше чем шулер, учил его тому, что весьма туманно можно было назвать «хитрой наукой», — как передергивать в картах и замечать, что другие передергивают, как открывать замки и лазить по карманам, а также другим нечестивым занятиям. Со старым другом Калебом Ког ходил на охоту. После гибели своего народа он впервые оттаял душой.
В то время ему было позволено узнать о делах Конклава намного больше, чем допускало его положение; тогда же он понял, что агентов Конклава насчитываются сотни, а может быть, и тысячи, или, как минимум, Конклав связан с тысячами людей, имеющих вес в обществе. Он узнал, что агентурная сеть организации тянется до самого сердца Империи Великого Кеша и через море — в земли Новиндуса, а также через Звездные Врата — на Келеван, в родной мир цурани. Ему стало понятно, какие огромные богатства находились в распоряжении Конклава — все, что бы им ни понадобилось, так или иначе у них появлялось. Фальшивый патент на дворянство, лежавший в его папке с документами, не мог не стоить небольшого состояния — в королевских архивах на Рилланоне хранился «оригинал». Даже его «дальний родственник» лорд Сельян Ястринс был счастлив узнать, что у него есть родич, который, по рассказам Накора, одержал победу на фехтовальном турнире. Ког не был настолько нахальным, чтобы посетить столицу Королевства Островов, поскольку престарелый барон, конечно, мог поверить, что какой-нибудь его троюродный брат имел сына, способного неплохо управляться с мечом, но возможная ошибка Кога, зайди разговор о том или ином члене семьи, делала такое посещение слишком рискованным мероприятием, и всерьез задумываться о нем не стоило.
Однако при мысли о том, что при нужде он мог воспользоваться этими ресурсами Конклава, Когу становилось спокойнее, так как он был готов начать наиболее трудное и опасное дело и отомстить за свой народ: ему надо было найти способ уничтожить герцога Каспара Оласко, на ком лежала ответственность за уничтожение народа оросини. По слухам, герцог Каспар был чуть ли не самым опасным в мире человеком.
— Какие новости? — спросил Паско.
— Да в общем никаких. Донесения с севера сообщают, что Оласко снова возмущает спокойствие в приграничных землях и, может быть, попытается опять осадить Ородон. По моей бывшей родине до сих пор рыщут патрули, чтобы отвадить любого, кому придет в голову заявить о своих правах на земли оросини. А в Ролдеме что нового?
— Обычные придворные интриги, хозяин, да всякие слухи о дамах и господах и о том, как они проводят время. Короче говоря, не имея других занятий, вельможи обратились к сплетням.
— Давай ограничимся только тем, что имеет значение. Могут ли в Ролдеме быть агенты Оласко?
— Они есть. Но ничем особенным они не занимаются. Он заключает союзы, старается делать одолжения в обмен на обязательства по отношению к нему, дает взаймы золото и распускает злобные измышления.
Ког молчал довольно долго.
— До какой степени? — спросил он вдруг.
— Что, простите?
Ког наклонился вперед, уперев локти в колени.
— Он — самый могущественный человек в восточных королевствах. Он связан кровными узами с правящей семьей Ролдема — он который по счету претендент на трон? Шестой?
— Седьмой, — отозвался Паско.
— Так зачем ему делать одолжения ролдемским аристократам?
— И впрямь…
— Ему это не нужно, — рассуждал Ког. — Значит, он этого хочет. Но зачем?
— Лорд Оласко такой человек, хозяин, у которого затевается сразу несколько дел. Может быть, в Ролдеме у него интересы, которые могут потребовать голосования в палате лордов?
— Может быть. Они ратифицируют договоры, заключаемые Короной, и удостоверяют порядок наследования. Что еще они делают?
— Так, кое-что, обсуждают налоги и права на земли, — кивнул Паско. — Ведь Ролдем — остров, так что земля здесь в большой цене. — Он усмехнулся. — Пока кто-нибудь не откроет способ, как ее нарастить.
Ког усмехнулся в ответ:
— Думаю, мы знаем некоторых чародеев, которые могли бы увеличить остров, появись у них нужда.
— Так что мы делаем в Ролдеме, хозяин? — спросил Паско.
Ког выпрямился и вздохнул:
— Я притворяюсь скучающим дворянином, который хотел бы занять более высокое положение в обществе. В общем, я должен убедить Каспара Оласко, что готов ему служить, затеяв здесь заварушку, из которой только он сможет меня вытащить.
— Например?
— Дуэль с членом королевской семьи, кажется, вполне подойдет.
— Что? Вы хотите ударить принца Константина и спровоцировать поединок? Мальчику ведь только пятнадцать лет!
— Я имел в виду его кузена, принца Мэтью.
Паско с пониманием кивнул. Мэтью был родственником короля, очень «неудобным» членом королевской семьи — самый надменный и капризный из всех, он был волокитой, пьяницей и шулером. Ходили разговоры, что королю не раз приходилось вытаскивать его из передряг.
— Хороший выбор. Убейте его, и король при личной встрече поблагодарит вас… пока палач будет готовиться отрубить вам голову.
— Я вовсе не собирался его убивать, хочу просто… устроить скандал, так, чтобы король не мог выносить моего присутствия в стране.
— Тогда вам придется его убить, — бесстрастно заметил Паско. — Как лучший фехтовальщик вы могли бы провести ночь с королевой, а королю пришлось бы сделать вид, что это мальчишеские шалости. Зачем вам все это? Оласко ведь предложил вам место, когда вы выиграли турнир.
— Я хотел бы появиться перед ним в роли смущенного просителя. Если бы я принял его предложение два года назад, меня бы долго и тщательно проверяли. Если бы сегодня я вдруг обратился с той же просьбой, меня бы проверяли еще более тщательно. Но если искать его защиты меня принудят обстоятельства, тогда мои мотивы будут очевидны и не вызовут подозрений — или мне так кажется, по крайней мере. Живя на острове Колдуна, я… научился выдерживать разные проверки.
Паско кивнул. Он понимал, о чем речь. Паг и другие волшебники подготовили Кога к встрече с магией, которая могла бы обнаружить его подлинное «я».
— Но обстоятельства, которые вынудят меня искать защиты у Каспара, тоже должны быть правдоподобны. Мне кажется, если я окажусь перед ним в долгу, мои мотивы будут понятны.
— При условии, что он сумеет спасти вас от палача. — Паско провел рукой по горлу. — Мне всегда казалось, что отрубание головы — варварская традиция. В Королевстве Островов сейчас преступников вешают. Дерг, — он щелкнул пальцами, — шея сломана, и все кончено. Ни суеты, ни беспокойства. Мне говорили, что в Великом Кеше выбор казней гораздо шире; все зависит от местности и сути преступления: отрубание головы, сожжение на костре; казнимого также могут закопать по шею в землю рядом с муравейником, утопить, разорвать на части верблюдами, похоронить заживо, приговорить к дефенестрации…
— Что это?
— Это когда человека сбрасывают с высокого места на острые камни. Но мне больше всего нравится кастрация, после которой тебя скармливают крокодилам в Оверн-Дипе; сначала тебе предстоит увидеть, как они пожирают твое мужское достоинство.
Ког встал.
— Я тебе говорил когда-нибудь, что у тебя не совсем здоровые интересы? Чем размышлять о возможных способах казни, я бы лучше потратил силы на то, чтобы остаться в живых.
— Ну, значит, обсудим дело? Ког кивнул.
— Да, думаю, герцог Каспар мог бы вмешаться, чтобы защитить вас в подобных обстоятельствах, я имею в виду — после оскорбления принца Мэтью, а не перед скармливанием крокодилам…
Ког улыбнулся.
— … Только не будет ли ему трудновато — ведь он далеко отсюда?
Ког заулыбался шире.
— Когда я уезжал из Саладора, Накор получил сообщение с Севера: через неделю герцог Каспар приезжает с официальным визитом.
Паско пожал плечами:
— С какой целью?
— Думаю, просто отдать дань вежливости, перед тем как сделать что-нибудь такое, что может королю не понравиться.
— Например?
— Мы не знаем, что именно он задумал, но я слышал, что на Севере не стихают волнения, и Каспару стоит только поддать немного жару там или сям, чтобы все вскипело. Подробности я бы и сам очень хотел узнать.
Паско кивнул.
— Наполнить вам ванну?
— Пожалуй, я схожу к Ремаргу и там сделаю массаж и приму ванну. Принеси одежду для вечера.
— Где будете ужинать, хозяин?
— Еще не знаю. В какой-нибудь ресторации.
— У Доусона?
Бывшая таверна теперь превратилась в роскошное обеденное заведение для богатых и благородных и породила десяток подражаний. «Обед в ресторации» для жителей крупного города стал новым развлечением.
— Наверное, в том новом заведении, в «Метрополе». Мне говорили, что в него стоит заглянуть.
— Это частный клуб, хозяин.
— Тогда, Паско, достань мне приглашение, пока я в банях.
— Постараюсь, — не слишком бодро ответил Паско.
— Меня должны видеть, чтобы всем стало известно, что я снова в городе, но сегодня вечером, после ужина, когда вернусь, я должен быть один.
— Почему, хозяин?
— Чтобы я мог наконец выяснить, кто следит за мной с самого Саладора и что у него на уме.
— Шпион?
Ког, потянувшись и зевнув, небрежно ответил:
— Убийца, наверное. Паско вздохнул:
— Вот оно и начинается.
Ког кивнул и направился к двери:
— Да, вот и начинается.
Город был окутан туманом, как саваном. Плотная изморось скрывала все, что находилось дальше трех шагов. Яркие лампы на каждом углу торгового квартала превратились в тусклые желтые пятна, а редкие фонари у входа в какую-нибудь таверну были похожи на мелкие лужицы света. На длинных улицах попадались места, где не видно было ни одного огонька; там ощущения путались, расстояния теряли перспективу и сама цельность мира вызывала сомнение.
Стихли даже звуки. Таверны, мимо которых он проходил, сообщали о себе приглушенным бормотанием вместо обычной сиплой какофонии голосов посетителей. Шаги обозначались тихим хрустом засохшей грязи под подошвами, а не стуком каблуков по камню.
Однако Ког Ястринс был уверен, что его преследуют. Он понял это, как только вышел из дома леди Джейворк. В «Метрополе» он пообедал не торопясь; Паско потребовалось всего несколько минут, чтобы получить у владельца заведения приглашение для победителя фехтовального турнира отобедать в ресторане на правах гостя, а уходил Ког уже полноправным членом закрытого клуба. Ему понравились и отделка, и атмосфера, и обслуживание. Еду едва ли можно было назвать вкусной, и ему хотелось побеседовать с шеф-поваром, но, так или иначе, по всему было видно, что клубное дело может принести немалый доход.
Ролдем зависел от торговли гораздо больше, чем любое другое восточное государство, и новый клуб появился в том месте, где дворяне и зажиточные горожане могли собираться в непринужденной обстановке — вряд ли где еще в этом городе можно было представить себе такое. Ког решил, что в спокойных залах «Метрополя» будет потеряно не одно состояние и обретен не один титул, а также эта ресторация станет излюбленным местом составления брачных партий и деловых альянсов. Не успел он закончить обед, как ему вручили записку от леди Джейворк, и Ког решил, что имеет ровно столько же шансов встретить своего преследователя по дороге в гости, как и при возвращении к себе. Однако кто бы его ни выслеживал, себя он не обнаружил, и молодой человек провел два часа в приятном обществе — сначала выслушивая упреки за долгое отсутствие, а затем став объектом страстного прощения.
Леди Джейворк недавно овдовела: ее муж погиб в рейде на базу керезианских пиратов в отдаленной бухте Кеша. Теперь, удостоившись лишь скромной пенсии в дополнение к обширным мужниным поместьям и владениям, леди вынашивала план поскорее снова выйти замуж, как только окончится положенный траур. Детей у нее не было, и положение ее оставалось шатким — а если король решит, что кто-то другой лучше справится с управлением ее поместьями? Конечно, для короны было бы лучше всего, если бы леди Джейворк, графиня Дравинко, вышла замуж за какого-нибудь аристократа, пользующегося благосклонностью королевской семьи, — все лишние концы были бы увязаны самым изящным образом.
Ког понимал, что скоро ему придется прекратить все отношения с леди Джейворк, потому что он не сможет пройти ту тщательную проверку, — какой подвергались все претенденты на бракосочетание с представителями ролдемского дворянства. Кроме того, Кога мало привлекала перспектива оказаться связанным с кем-то, даже с такой привлекательной особой, как леди Маргарет Джейворк, несмотря на ее обширные владения и даже страстный темперамент.
Ког прислушивался на ходу, дав волю своим охотничьим инстинктам. Много лет назад он понял, что город — просто разновидность дикой природы, и навыки, полученные им в детстве в далеких северных горах, помогут ему выжить в любом городе. У каждого места свой ритм и своя поступь, свое ощущение движения, и, привыкнув к окружению, он мог различить угрозу и получить возможность поохотиться, как в лесу.
Тот, кто следил за ним, изо всех сил старался держать дистанцию, и любой человек, менее чуткий к происходящему вокруг, его бы не заметил. Ког знал этот район города не хуже тех, кто здесь родился и вырос, и был уверен, что легко сможет уйти от преследования. Но ему хотелось узнать, кто за ним шпионит, а главное — зачем.
Ког замер, сделав полшага — нарушив ритм своих шагов, он вынудил преследователя обнаружить себя, — и тут же пошел дальше. Он свернул за угол и встал в глубоком дверном проеме, ведущем в цирюльню, куда любил захаживать. Решив не пользоваться мечом, он вытащил из-за пояса кинжал. Как раз тогда, когда Ког и ожидал, человек, преследовавший его, вышел из-за угла и оказался прямо перед ним.
Ког схватил мужчину за правое плечо и потянул, выворачивая, вниз. Человек отреагировал так, как и предполагалось, — сначала замер, а потом рефлекторно отшатнулся. Тогда Ког дернул плечо вверх. Мужчина вдруг обнаружил, что его крепко прижали к двери, а к горлу приставили кинжал.
— Почему ты идешь за мной? — шипящим шепотом спросил Ког, чтобы не разбудить тех, кто спал наверху, над лавкой.
Человек оказался ловок и, пока Ког говорил, потянулся к своему кинжалу. К его чести, он был неглуп — понял, что его положение безнадежно, за миг до того, как Коготь мог бы вонзить лезвие в его горло. Мужчина медленно поднял пустые руки и шепотом ответил:
— Ваша милость! Я ничего плохого не хотел! Мой меч и кинжал по-прежнему в ножнах! — Он говорил на языке Королевства Островов.
— Кто ты?
— Петро Амафи.
— Амафи? Из Квега? Но ты говоришь на языке Королевства.
— Я много лет жил в Саладоре и, сказать правду, худо говорю по-ролдемски, вот и приходится пользоваться языком Королевства.
— Скажи, Амафи, зачем ты за мной следишь? — повторил Ког.
— Я по профессии наемный убийца. Меня наняли убить вас.
Ког отступил на шаг, так, чтобы оглядеть шпиона, но кинжал по-прежнему прижимал к горлу мужчины.
Петро Амафи оказался на полголовы ниже Кога, чей рост был примерно шесть футов с парой дюймов, его широкая грудь выпирала, как бочонок. Одежда выдавала в нем чужестранца — особенно забавный длинный камзол, собранный на поясе кожаным ремнем; вместо расклешенных брюк по ролдемской моде этого сезона он носил обтягивающие штаны и элегантные мягкие туфли. Усы, бородка, на голове — фетровый берет с пряжкой и пером над левым виском. На узком лице то и дело появлялось по-лисьи хитрое выражение, но в глубоко посаженных глазах таилась угроза.
— Ты ничего плохого не хотел, но при этом ты — наемный убийца, которого послали покончить со мной. Не сходится, согласен? — заметил Ког.
— Скрывая правду, я ничего не добьюсь, ваша милость. Мою жизнь сохраняет ваше незнание. Если вы меня убьете, то так и не узнаете, кто меня нанял.
Ког усмехнулся.
— Верно. Вообще ситуация тупиковая — как только ты мне все расскажешь, я сразу тебя убью. Получается, что тебе выгоднее ничего мне не рассказывать. Но не могу же я провести остаток жизни, дожидаясь, пока ты поведаешь, кто тебя послал; следовательно, оставляя тебя в живых, я ничего не выигрываю.
— Погодите. — Амафи повел рукой, пытаясь его успокоить. — Да, я пришел убить вас. Меня для этого наняли, но я начал следить за вами за неделю до вашего отъезда из Саладора и теперь хочу кое-что обсудить.
— Будешь выторговывать жизнь?
— Больше, ваша милость. Позвольте мне отслужить.
— Хочешь служить мне? — с сомнением произнес Ког.
— Охотно, ваша милость. Человек ваших умений — хороший хозяин, ведь я видел дуэль в Школе Клинков в Саладоре и наблюдал из-за угла, как вы в пивных играли в карты: выигрывали ровно столько, чтобы не вызвать подозрений, а ведь вы ловкий шулер. Вас принимают в домах вельмож и тех, кто пониже рангом. Вас уважают мужчины и добиваются женщины. Кроме того, вы сделали то, что никому еще не удавалось, — превратили меня из охотника в дичь. Но самое замечательное, что вы — победитель фехтовального турнира, самый великий фехтовальщик, и ходит слух, что вы состоите на секретной службе у герцога Каспара Оласко, а тот, кто служит такому человеку, как Каспар, может очень разбогатеть. Я бы хотел разбогатеть вместе с вами. Осторожно, одним пальцем, он убрал кончик кинжала от своей шеи; Ког позволил это сделать.
— Видите ли, ваша милость, я старею, мне почти шестьдесят. Ремесло наемника требует мастерства, которое с возрастом утрачивается. Пора подумать о последних днях; я хоть и скопил кое-что за годы, этого надолго не хватит. Для меня наступили трудные времена.
— Неразумно вложил деньги? — рассмеялся Ког. Амафи кивнул:
— Разорилась одна торговая компания из Саладора, совсем недавно. Нет, я бы хотел зарабатывать своим мастерством. Был бы я вашим человеком, я мог бы возвыситься вместе с вами. Ну, как?
Ког убрал кинжал.
— Разве я могу тебе доверять?
— Я принесу клятву в любом храме, который вы укажете.
Ког подумал. Немногие могут нарушить клятву, даже если они не столь щепетильны в вопросах чести, как оросини.
— Кто тебе сказал, что я служу у Каспара?
— Слухи — там и тут, не более. Говорили, что вас видели в Латагоре, где у герцога Каспара свои интересы, и всем хорошо известно, что он приглашал вас, когда два года назад вы выиграли турнир. Герцог Каспар нанимает самых талантливых и энергичных молодых людей, вот все и подумали, что вы служите у него.
— Нет, — ответил Ког, нарочно поворачиваясь к Амафи спиной.
Он понимал, что рискует, потому что хоть убийца и заявил, что возраст берет свое, но вполне мог напасть сзади при первой же возможности.
Амафи нападать не стал. Вместо этого он подошел ближе к Когу.
— Хотите знать, кто меня послал?
— Да, — ответил Ког.
— Лорд Петр Мисковас, хотя мне знать этого не полагается.
— Он меня не любит, — заметил Ког. — А ведь уже два года, как я не сплю с его женой.
— Как я понял, она слишком много выпила на празднике у леди Деторис и за ужином раскрыла ваши… отношения мужу. Через несколько месяцев после того, как вы уехали. Они так и не помирились — она обитает в своих апартаментах здесь, в городе, а он остается в поместье. Он во всем винит вас.
— За собой бы последил, — нахмурился Ког. — Если бы он не торопился укладывать в постель всякую смазливую мордашку, что попадается ему на пути, его жена не стремилась бы так завоевать мое внимание.
— Может быть, ваша милость, но требуется недюжинная воля, чтобы признать собственные недостатки. Куда как удобнее винить других. Услышав, что вы собираетесь вернуться, он принялся искать наемного убийцу — да так поспешно, что пренебрег предосторожностями, и я был нанят, чтобы смыть это пятно, — он указал на Кога, — с его чести. Ему хватило ума обратиться к посреднику в Саладоре, чтобы подозрения не пали на него. Я не выполнил задание, так что обязан вернуть ему золото и попытаться превратить поражение в победу. Наймите меня, ваша милость, и я отслужу вам. Клянусь!
Ког задумался о том, что делать дальше. В Ролдеме он не провел еще и дня; ему нужны были верные глаза и уши.
— До тех пор, пока тебе не представится возможность предать меня, ничем не рискуя?
Амафи ухмыльнулся.
— Возможно, мой господин, потому что я никогда не отличался верностью. Но нарушение клятвы нелегко дается даже таким, как я, и, помня о ваших талантах, я подозреваю, что такое время никогда не наступит, потому что для этого мне надо будет стать гораздо богаче, чем я рассчитываю на службе у вас.
Ког рассмеялся. Прямота Амафи подкупала, и он подумал, что этому человеку, наверное, можно доверять, конечно, до определенного момента. Впрочем, если не провоцировать его переступить этот предел, наемный убийца вполне может сделаться надежным слугой.
— Хорошо, идем в храм Лимс-Крагмы, там ты и принесешь клятву.
Амафи поморщился.
— Я почему-то подумал про Рутию или Асталона, — сказал он. — Богиня удачи и бог справедливости как-то больше подходят к этому случаю.
— Мне кажется, ставка на то, что в последующей жизни ты будешь иметь лучшую судьбу, — хорошая страховка против предательства, — возразил Коготь, убирая оружие. — Идем. Тебе надо подучить ролдемский язык. Мы тут еще побудем.
Если Амафи хоть на миг пришло в голову достать оружие и нанести удар, он скрыл эту мысль, быстро шагая, чтобы не отстать от своего нового хозяина, и туман, саваном накрывший город, поглотил их обоих.
Чародей стоял в углу, лицо его скрывалось в тени. Ког узнал бы его, даже если бы не видел. В квартире горела одинокая свеча, да и та — на столе в соседней комнате; через открытую дверь просачивался тусклый отблеск.
— Где твой новый слуга? — спросил чародей.
— Я послал его с поручением, — ответил Ког. — Что вы узнали?
Вышедший из тени чародей оказался высоким, худым седоволосым человеком, с острыми чертами лица, прямым носом, высокими скулами и светло-голубыми глазами.
— Наши агенты в Квеге поручились за Амафи. По крайней мере, за его репутацию убийцы.
— Убийца с хорошей репутацией, — усмехнулся Ког. — Занятно.
— Его считают своего рода «честным» человеком, применительно к его профессии, — ответил Магнус, сын Пага и один из многих наставников Кога.
— Скоро начну действовать, — сообщил Ког. — Вчера вечером леди Джейворк подтвердила, что герцог Каспар приедет к концу недели и будет гостить в королевском дворце по праву родственника. Паско, сколько сегодня поступило приглашений?
— Семнадцать, хозяин, — последовал ответ.
— К концу месяца, думаю, я смогу еще раз познакомиться с герцогом на том или ином празднике.
— Что ты собираешься делать? — спросил Магнус.
— Завязать знакомство с Каспаром, а потом найти повод, чтобы вызвать на дуэль принца Мэтью.
— Это обязательно?
— Почти, — ответил Ког. — Может быть, я не знаю всех деталей, но, кажется, я понял, чего добивался герцог последние несколько лет.
— Ты ничего не говорил об этом, когда уезжал с острова, — заметил Магнус.
Ког кивнул.
— Потому что вся картина прояснилась у меня в голове только несколько часов назад. К тому же я могу ошибаться, но мне кажется, что все его действия на Севере — кровавые убийства, и его ожидаемое нападение на Королевство — хитрая уловка.
— Для чего?
— Чтобы Королевство сосредоточило силы на Севере, пока он делает то, что ему нужно, на Юге.
— А это… — нетерпеливо произнес Магнус.
— Не представляю. Может быть, какие-то события в Ролдеме или Кеше; Королевство будет охранять длинную-предлинную границу, а Каспар воспользуется ситуацией. Я не слишком разбираюсь в военных делах, но мне представляется, что, если он отправит войска в Королевство Островов, они нанесут ответный удар. Если же Каспар будет отправлять небольшие группы, каждая из них сможет блокировать гораздо большее соединение, при условии, что они развернутся на обширной территории. От подножий приграничных холмов до Черного леса к северу от Долта — почти тысяча миль равнинных земель. Королю Райану придется послать немалые силы, чтобы выследить относительно небольшую армию. Итак, вопрос в следующем: если Каспару нужна такая армия на равнинах, где он планирует нанести удар?
— Я передам твои соображения отцу, — сказал Магнус.
Он надел широкополую войлочную шляпу, а из-под своей серой робы вытащил магический шар, в свете свечей отливавший медным блеском. Чародей нажал на него большим пальцем — и исчез.
— Но зачем? — спросил Паско.
— Зачем? — переспросил Ког. — Что «зачем»?
— Зачем все это затевать? Каспар в некотором смысле не менее могуществен, чем король Ролдема. Он практически правит Аранором — принц делает все, что он ни попросит. При этом он также контролирует или навязывает свою волю всем ближайшим к Оласко странам, и король Ролдема прислушивается к нему. Зачем ему эта война с Королевством Островов?
Ког откинулся на стуле.
— Мне кажется, это понятно. Если покой в этих краях будет нарушен, Каспар может получить то, чего он хочет больше всего. — Ког сплел пальцы рук и вытянул их перед собой, глядя на свечу. — Человек, у которого есть власть, хочет только одного: еще больше власти.
2
ПРИЕМ
КОГ УЛЫБНУЛСЯ.
Он был во дворце впервые за два года, прошедшие после его победы на турнире. Король прислал Когвину Ястринсу приглашение посетить придворный праздник в честь прибытия герцога Оласко.
Стоя в толпе ролдемских дворян, в большинстве своем уроженцев соседних государств, Ког терпеливо ждал своей очереди быть представленным; за дворянами должны были последовать самые богатые горожане. Сквайр Королевства Островов, по мнению ролдемского двора, едва ли отличался от какого-нибудь шорника, если у последнего было полно золота.
Ког решил одеться по последней моде, но не выдержал стиль до конца: перепоясанные кожаным ремнем широкие брюки, закрывавшие башмаки до самых пряжек, были дополнены устаревшего покроя камзолом желтого цвета, украшенным мелким жемчугом. Другие дворяне щеголяли в новомодных куртках, небрежно наброшенных на одно плечо, но Ког предпочел явиться в том наряде, который был пожалован ему королем два года назад.
В прошлый свой визит во дворец Ког, победитель турнира, был в центре всеобщего внимания; тогда ему вручили золотой меч — символ звания лучшего фехтовальщика.
Теперь же героем праздника являлся Каспар Оласко, а Когу отводилась второстепенная роль, что, впрочем, его не тяготило. Услышав, как выкликают его имя, Ког поспешно прошел вперед, к трону. Приближаясь к тому месту, откуда он должен был кланяться королевской семье, молодой человек бросил взгляд на толпу. На троне восседал король Кэрол, его жена, Гертруда, — справа от него. Слева сидел кронпринц Константин, наследник престола. Ког помнил принца тихим мальчиком с полными любопытства глазами; обычно, слушая разговоры взрослых, он едва заметно улыбался. Ког тогда решил, что ребенок умен. Младшие члены королевской семьи, еще два принца и принцесса, не присутствовали — очевидно, слуги и няньки готовили их ко сну.
Слева от Константина стоял человек в бархатном камзоле темно-красного цвета с застежками, усыпанными бриллиантами. На нем были черные штаны в обтяжку, как вызов моде этого сезона, а также довольно вычурные, но удобные сапоги. На голове у него была все та же черная бархатная шляпа, какую Ког видел два года назад: огромная конструкция, заломленная на правое ухо и едва не лежащая на плече.
Это и был герцог Оласко.
Каспар Оласко разглядывал молодого дворянина, продолжая развлекать принца беседой. Ловкость приема не укрылась от взгляда Кога: принц Константин был занят разговором с родственником, а тот пристально разглядывал Кога. Молодой человек решил, что Каспар принадлежит к тем людям, которые легко могут концентрироваться на двух вещах сразу. Ког знал, что даже для магов это редкий дар.
Кланяясь королю, Ког еще раз исподтишка оглядел Каспара. Это был плотный мужчина с широкой грудью и мощными плечами, а мышцы ног, обтянутых тесными панталонами, давали основание предположить, что и бегал он неплохо. Он так глянул на Кога, что тот догадался — герцог заметил его любопытство. Круглые щеки Каспара переходили в квадратный подбородок, что лишало лицо признаков какого-либо добродушия. Из-за коротко подстриженной черной бородки подбородок приобретал еще более агрессивные очертания. Волосы Каспара были по-прежнему черны, и только легкие проблески седины показывали, что герцогу уже перевалило за сорок. Глаза его были глазами хищника — черные, проницательные. Рот — с полными губами, чувственный, но не развратный, губы складывались в почти самодовольную улыбку, которую Ког видел уже не раз.
Ког выпрямился после поклона, и король сказал:
— Сквайр Ястринс, мы рады снова видеть вас при нашем дворе.
— Я тоже рад вернуться в Ролдем, ваше величество.
Королева приветливо улыбнулась:
— Как я вижу, вы явились к нам в том наряде, который мы подарили вам по случаю вашей победы.
Ког постарался изобразить как можно более обворожительную улыбку.
— Ваше величество, я надевал его лишь один раз — вечером после победы, и поклялся, что буду носить его только в вашем августейшем обществе.
Король благосклонно кивнул.
— Вы очень деликатны. Добро пожаловать. Ког понял, что аудиенция окончена, и перешел к группе людей слева от короля, чтобы посмотреть, как представляются те, кто оказался в очереди за ним. Пару раз он бросил взгляд на Каспара, но герцог, казалось, был полностью поглощен разговором с принцем.
Наконец все присутствующие были представлены, и перед троном встал мастер церемоний.
— Позволит ли ваше величество? — спросил он с поклоном.
Король сделал жест рукой, мастер церемоний, повернувшись, объявил:
— Милорды, миледи, просим вас ожидать их величеств в банкетном зале.
Ког посмотрел, как удаляется королевская семья; герцог Оласко вышел сразу за своими венценосными родственниками. Молодой человек знал, что они проследовали в соседний зал, где будут дожидаться, пока гости рассядутся за столы.
Ког терпеливо ждал, пока очередь дойдет до него, впрочем, она двигалась быстро — мастеру церемоний, сверявшемуся с планом размещения гостей, помогали не менее двух дюжин пажей. Информация передавалась пажу, и гостя, на секунду замешкавшегося, уже провожали к столу.
Ког приятно удивился, обнаружив, что его усаживают за стол короля. Быстро сосчитав стулья, он выяснил, что между ним и герцогом Оласко будет не более двух-трех человек. Конечно, такое почетное место на банкете объяснялось скорее вниманием герцога Оласко к его персоне, чем его положением лучшего фехтовальщика.
Вошла королевская семья; все встали, поклонились и остались стоять до тех пор, пока король не сел, а мастер церемоний не ударил об пол церемониальным жезлом.
Рядом с Когом оказался барон с женой, местный придворный; какое-то время с этой парой беседовал Каспар. Наконец барон повернулся к Когу, они представились друг другу, после чего барон с воодушевлением поведал о подвигах Кога на ристалище — словно самого героя его рассказа рядом не было. Слева от Кога сидела миловидная женщина средних лет, дальше — ее муж, оба — богатые горожане. Кажется, они были так довольны уже одним тем, что сидели за столом короля, что не испытывали потребности ни с кем беседовать. Чуть наклонив головы друг к другу, они переговаривались шепотом, обводя взглядом зал — явно стремились найти знакомых, на которых могло бы произвести впечатление их почетное место.
За ужином герцог не обращал на Кога внимания, только раз слегка кивнул да еще улыбнулся, когда подавали первое блюдо. Обедая, гости могли наблюдать за артистами, приглашенными их развлекать, — менестрелями, акробатами, фокусниками. Талантливый поэт на заказ сочинял стихи; он льстил женщинам и подшучивал над мужчинами. Его тонкие шутки подавались отлично зарифмованными. В другом углу комнаты менестрель из Бас-Тайры пел о любви и героических жертвах. Ког услышал достаточно, чтобы понять, как талантлив певец.
Еда была так же отменна, как и всё на празднике. «В общем, ничего удивительного», — подумал Ког. Ролдем считался родиной всех культурных ценностей в мире, или, по крайней мере, в этой части мира. Моды, литература, музыка — все шло от ролдемского двора. Немало путешествовавший Ког размышлял о том, что это влияние значительно ослабевает, как только покидаешь пределы островного Ролдема; уже чуть западнее людям, кажется, не было никакого дела до модных течений, и только в Саладоре и Рилланоне жители проявляли интерес к подобным вещам.
Глазея на гостей, молодой человек не мог отделаться от мысли, что все это, по сути, бессмысленное тщеславие, но нельзя было не признать — выглядело все роскошно, царственно. Дамы были обворожительны, мужчины — красивы, по крайней мере, настолько, насколько позволяла им природа.
Когда кончился ужин, гости обратили взоры на стол, за которым сидел король. Никому не позволялось уходить, пока король и его семья оставались за столом. Те, кто уже закончил еду, потягивали вино или эль, разглядывая других гостей, или предавались легкой болтовне с соседями.
Вдруг Ког услышал голос Каспара:
— Итак, сквайр, вы снова с нами?
Ког принял самый расслабленный вид, на какой был способен, и, стараясь не обидеть барона, сидевшего справа, заговорил через его голову с герцогом:
— Да, милорд, на некоторое время. Каспар пригубил вина из кубка и спросил:
— Вы уже закончили то «семейное дело», о котором говорили мне, когда мы встречались в прошлый раз?
— Да, ваша светлость. Я потратил больше времени, чем рассчитывал, но сейчас все уже в прошлом.
— Значит, теперь вы можете заняться собственной судьбой? — Герцог, словно оценивая его, щурил глаза, хотя тон его разговора оставался легким.
Ког усмехнулся:
— Учитывая мое везение в картах, судьба ко мне не очень благосклонна, милорд.
Король встал; секунду спустя поднялся и Каспар. Повернувшись к выходу, герцог бросил через плечо:
— Завтра на рассвете я еду на охоту. Надеюсь, вы присоединитесь ко мне. Вы найдете меня у южных ворот. Лошадь будет. У вас есть лук?
— Да, милорд, — ответил Ког в удалявшуюся спину.
К нему повернулся сидящий рядом барон:
— Отличное начало, молодой Ястринс.
— Простите, сэр?
— Герцоги Оласко охотятся не один век. Говорят, дед этого герцога однажды выезжал на охоту за драконами, на западе Королевства Островов. Получить от герцога Каспара приглашение на охоту большая честь.
Ког улыбнулся и кивнул, делая вид, что очень польщен. Барон с женой встали из-за стола.
Молодой человек решил, что сделает круг по залу, а потом подберется поближе к выходу, чтобы незаметно удалиться, когда представится возможность.
Ему не хотелось привлекать к себе внимание, уходя первым, но не терпелось покинуть дворец как можно скорее.
Он пробирался сквозь толпу; его то и дело останавливали знакомые, а несколько раз — и незнакомые люди, которые хотели познакомиться с лучшим фехтовальщиком. Приблизившись к королевской свите, он удивился, поняв, что слуги действовали как телохранители: они оттесняли толпу от королевской семьи и в то же время занимались своим основным делом — разносили закуски и напитки. «Кому захочется есть или пить после такого обильного угощения?» — удивился Ког.
Неожиданно он поймал на себе взгляд короля и увидел, что его величество сделал приглашающий знак рукой. Ког двинулся к королю, и слуги тотчас расступились, но ровно настолько, чтобы пройти мог только он один.
— Ваше величество, — поклонился Ког. Король улыбнулся:
— Милорд Ястринс, мы очень рады, что вы снова с нами. Как вы думаете, вы могли бы продемонстрировать ваше искусство здесь, во дворце?
— Как будет угодно вашему величеству, — отвечал Ког. — Когда мне сделать это?
— Принц Константин повзрослел и нуждается в тренировках. Его наставники говорят, он подает надежды, но, полагаю, посмотреть, как работает мастер, всегда полезно. Как вы думаете?
Ког не мог не согласиться, кроме того, отвечать иначе было бы невежливо.
— Всякое учение начинается с подражания, ваше величество.
— Согласен. Например, через неделю?
— Как угодно вашему величеству.
— Допустим, утром, ближе к полудню. Мне кажется, с утра и голова работает лучше. — Кэрол повернулся к жене. — Если считать, что у меня вообще хоть когда-нибудь голова работает. Как по-твоему, дорогая?
Королева улыбнулась и похлопала мужа по руке:
— У вас, ваше величество, голова работает превосходно… иногда.
Король громко рассмеялся, и Ког не сдержал улыбки. Король Кэрол был единственным знакомым Когу монархом, но молодой человек сомневался, что другие венценосные особы могли бы так подшучивать над собой.
— Должен ли я привести партнера, ваше величество? — Ког был уверен, что любой ученик в Школе Мастеров и большинство наставников охотно согласятся явиться к королевскому двору. В прошлом добиться благорасположения короля можно было и после менее значительного мероприятия, чем поединок на мечах.
— У нас и во дворце немало фехтовальщиков, сквайр, — отвечал король. — Просто приходите в назначенный час.
— Да, ваше величество. — Ког поклонился, понимая, что его отпустили.
Он заметил, что некоторые гости уходят, и решил, что тоже может идти. Но на полпути к выходу услышал знакомый голос:
— Сквайр, на минуту.
Не поворачиваясь, Ког отозвался:
— Капитан, вот неожиданность!
Капитан Деннис Дроган, улыбаясь, встал перед Когом.
— Рад видеть вас, сквайр.
— Что привело вас сюда? — спросил Ког.
Голова Денниса, широкоплечего здоровяка средних лет, казалась совершенно круглой. Волосы он стриг очень коротко, и, кажется, его нисколько не беспокоило, что такая прическа открывала всем на обозрение левое ухо, наполовину откушенное в драке, в которой ему довелось в молодости участвовать. Нос выглядел так, словно его ломали много лет подряд. Ког не обманывался насчет этого человека — задира и упрямец, безжалостный и опасный. Тем более опасный, что, как начальник караула, в городе он представлял закон и порядок.
Дроган улыбнулся.
— Дворцовым казначеем по-прежнему служит мой дядюшка, значит, я автоматически принадлежу ко двору.
— Конечно, но что вас сюда привело? Дроган положил руку на плечо Кога и повел его к двери.
— Вы, сквайр.
— Я? — Молодой человек пытался попасть в ногу с низкорослым капитаном. — А почему?
— Потому что у людей появляется дурная привычка умирать, как только вы оказываетесь в городе. Я решил поговорить с вами прежде, чем вы опять начнете собирать трупы вокруг себя.
Ког не стал притворяться невинным, но ему было неприятно, и он это не скрывал.
— Деннис, мы с вами никогда не были близкими друзьями, но нас можно считать хорошими знакомыми. Вы же знаете, покойниками в тот раз стали люди, угрожавшие моей жизни. Что мне делать? Стоять и говорить: «Если я стану защищаться, констеблю Дрогану это не понравится, так что пусть уж меня убьют»?
Дроган стиснул его плечо — просто чтобы придать важность своим словам:
— Нет, конечно нет, если ваша жизнь окажется в опасности, защищайтесь. Я просто предлагаю вам попробовать не подвергать вашу жизнь опасности прямо завтра с утра.
Ког, наполовину раздраженно, наполовину шутя, ответил:
— Постараюсь.
— Больше я вас ни о чем не прошу.
Ког выскользнул из-под мясистой руки капитана и вышел из дворца. На улице гости ждали, пока подъедут их кареты, а молодой человек пробрался сквозь толпу и вышел через одну из калиток. Он направился по дороге, ведущей из дворца вниз с холма, но сделал всего несколько шагов, как кто-то его догнал.
— Добрый вечер, Ког, — произнес знакомый голос.
— Добрый вечер, Куинси, — ответил Ког, не оглядываясь. Купца из Бас-Тайры он заметил еще во дворце.
— Чудесная погода, не правда ли? Ког, остановившись, рассмеялся.
— Друг мой, неужели ты подкарауливал меня в парке только для того, чтобы поговорить о погоде?
Куинси тоже остановился.
— Я видел, как тебя на выходе перехватил комендант, знал, что ты пришел пешком, а не приехал в карете, так что я просто вышел перед тобой и дождался.
— Ну и как жизнь, Куинси? — спросил Ког, глядя на старого знакомого, стоящего под фонарем.
Куинси де Каслу было за тридцать, может быть, и за сорок, он начал лысеть; черты его лица были какие-то смазанные, и только глаза, которые очень напоминали орлиные, привлекали к себе внимание. Он был одет модно, но не экстравагантно — двубортный камзол угольного цвета с фалдами в виде ласточкиного хвоста, а брюки заправлены в сапоги высотой до колен. Ког знал, что это — последняя мода в Королевстве Островов и прошлогодняя мода Ролдема.
— Все в порядке.
— Недавно, как я вижу, из Королевства. Они зашагали дальше.
— Да, одежда. Я только что приехал и не успел заказать что-нибудь новое. А потом, рабское следование моде мне кажется… бессмысленным. Если кто-то плохо обо мне подумает из-за того, что на мне одежда по прошлогодней моде, — ну и пусть. Если придется торговаться, это только на пользу мне пойдет.
Куинси был одним из самых удачливых торговцев в городе. Уроженец Бас-Тайры, второго по важности города в Восточных землях, он торговал предметами роскоши. Это означало, что среди его клиентов числились дворяне и даже особы королевской крови, и его приглашали на все важные мероприятия. Ког подозревал, что купец занимается шпионажем в пользу короля Островов. Было в поведении Куинси что-то такое, совсем не торгашеское, что заставляло Кога относиться к нему настороженно.
— Ясно, — произнес Ког. — Вряд ли ты добиваешься особых преимуществ в бизнесе, но, думаю, не откажешься ими воспользоваться, если они появятся. Ну а что ты хочешь от меня?
— Почему ты решил, будто мне что-то нужно? — улыбаясь, спросил Куинси.
— Потому что не в твоих обычаях таиться и налетать на меня из-за угла. Вряд ли наша встреча случайна.
— Конечно. Послушай, во-первых, я хочу пригласить тебя на скромный вечер к Доусону на ближайшую пятницу. Придут несколько человек — ужин, выпивка, а потом поиграем в кости или в карты.
— Вполне мог бы прислать записку.
— Тут другое дело, — сказал Куинси, когда они повернули за угол и направились вниз по крутому холму в сторону дома Кога. — Завтра ты едешь на охоту с герцогом Каспаром, верно?
— Подкупаешь лакеев? Куинси рассмеялся.
— Во дворце я дал понять, что новости, которые могут оказаться полезными, будут оплачены. Ну, так это верно?
— Да, завтра утром я еду на охоту с герцогом и его людьми. А что?
— Если у тебя хорошие отношения с герцогом, я хотел бы просить, чтобы ты меня представил.
— Зачем? — Ког остановился.
— Потому что попасть к нему очень трудно. Мне легче добиться приема у короля, чем у герцога Каспара.
— Только потому, что ты продаешь королеве самоцветы по себестоимости.
— Я не теряю на этом денег, а получаю таким образом очень много. Но подступиться к Каспару не могу.
— Но зачем он тебе так нужен?
Куинси немного помолчал, а потом зашагал дальше, жестом приглашая Кога следовать за собой.
— С Оласко дело иметь… трудно. Похоже, что все торговые компании в его герцогстве решили действовать одинаково. Они отправляют своих агентов в Рилланон, Ролдем, Бас-Тайру, Ран, даже в Кеш, но если мой агент поедет в Опардум — для него это будет все равно что отпуск. Никто не предложит ему заключить сделку. Всегда только их агенты, в наших городах, на их условиях. Или так, или никак.
— И что, на плохих условиях?
— Нет, иначе я бы не беспокоился. Обычно они предлагают очень хорошие сделки. Но суть коммерции — в налаживании устойчивых торговых связей, а уж потом в поставках товаров. Это поддерживает рынок. Но на их условиях… мне кажется, что из-за такой политики уплывают большие возможности. Думаю, если бы герцог Каспар выслушал меня, если бы мне удалось уговорить его побеседовать с самыми крупными торговыми компаниями, такими как компания Казаны или братьев Петрис, они бы серьезно отнеслись к моим предложениям.
Ког слушал и кивал, словно соглашаясь, но думал, что, если бы можно было заслать агента в Опардум, особенно такого, кто может вступить в сделку с местным канцлером, тогда у короля Райана появились бы глаза и уши поблизости от опасного соседа.
— Постараюсь помочь тебе, — сказал Ког. — Но пока ни на что не рассчитывай.
— Почему?
— Потому что герцог, скорее всего, предложит мне место в своей свите, а я откажусь.
— Но зачем тебе это делать?
— Потому что не в моих принципах служить другим. — Ког был уверен, что еще до пятницы половина Ролдема узнает о том, что Каспар предложил Когу место, а тот отказался. — Кроме того, есть другие варианты, которые мне больше подходят.
— Ну, тогда хоть постарайся его не слишком оскорбить, — сухо сказал Куинси.
— Постараюсь.
Они вышли на улицу, где жил Ког, и простились. Ког быстро зашагал домой, где Паско и Амафи, поджидая его, коротали время за карточной игрой.
— Разбуди меня за час до рассвета, — бросил Ког в сторону Паско, направляясь в ванную. — И приготовь одежду для охоты.
— Охоты?
— Да, герцог Оласко пригласил меня убивать каких-то беззащитных животных, и я решил сделать ему одолжение. — Обращаясь к Амафи, он прибавил: — Завтра я охочусь с герцогом. Когда вернусь, мы посетим несколько домов и вилл по соседству. Ты будешь явлен миру, как мой слуга и телохранитель.
— Да, хозяин, — ответил Амафи.
— Вот постель, можешь разложить ее в углу. Будешь спать там. — Паско указал новоявленному слуге на место на полу у двери Кога. Помогая молодому Ястринсу расстегнуть камзол, он шепотом спросил: — Все в порядке?
— Да, в общем, — шепотом ответил Ког. — Зная герцога, могу предположить, что животные будут не такие уж беззащитные. Думаю, какой-нибудь лев или дикий вепрь.
— Кажется, он как раз такой человек, — заметил Паско.
— Как тебе наш новый приятель?
— В карты он плохо играет.
— Плохо играет или плохо передергивает?
— И то и другое.
— Что еще? — спросил Ког у Паско, пока тот стягивал с его головы рубашку.
— Он — хороший исполнитель. Очень опасный, несмотря на то что жалуется на возраст. Он может пригодиться, если вы сами от него не пострадаете.
— Я это запомню.
— Я еще послежу за ним, — прибавил Паско.
— Он поклялся.
— Может, и так, — ответил мудрый слуга, — но он не будет первым, кто нарушил клятву.
— Я заставил его поклясться в храме Лимс-Крагмы.
Паско, снимая башмаки господина, задумался.
— Некоторых людей не испугает и богиня смерти.
— Он кажется тебе таким опасным?
— Нет, но разве Накор казался вам опасным, когда вы впервые с ним встретились?
— Я понял тебя. Приглядывай пока за ним. — Ког стянул брюки и нижнее белье и скользнул под толстое одеяло. — А теперь уходи, дай мне поспать.
— Да, хозяин, — сказал Паско, тихонько выходя. Молодой человек какое-то время лежал тихо. Он был возбужден, и сна пришлось бы ждать долго. Многие годы его занимала только одна цель: отомстить за уничтожение своего народа. Из всех, кто принимал в этом участие, в живых осталось только двое главарей — капитан личной гвардии герцога Каспара, Квентин Хавревулен, и сам герцог. Других уже настигла смерть от руки Кога.
Он заставил себя расслабиться, используя одно из упражнений для успокоения мыслей; этому он научился на острове Колдуна, и сон наконец пришел к нему. Однако сон этот был тяжелый, беспокойный, полный образов иных мест и иных времен — его деревня в горах, семья — отец, мать, сестра, дед. Девушка, о которой он в детстве мечтал, — Перышко Синекрылого Чирка. В его сне она в простом летнем платье из оленьей кожи сидела на стуле, скрестив ноги, и едва заметно улыбалась. Он проснулся с тоскливым чувством, а ведь ему казалось, что он вырвал ее из своего сердца много лет назад. Повернувшись на бок, молодой человек заставил себя уснуть; но сны пришли снова. Когда Паско разбудил его перед рассветом, Ког совсем не чувствовал себя отдохнувшим.
