Глава 30

Разговор со Сью не отнял много времени. Перепуганная, с вытаращенными глазами, она решила помалкивать. На вопросы Берди отвечала коротко, а потом вообще отвернулась и заявила, что ей нужно работать. Вместо нее Цикада отправился с Берди в комнату Джуда, отпер дверь и помог перенести немногочисленные вещи в соседнюю комнату.

Неловко было рыться в карманах пиджака Джуда в поисках запасных ключей от машины, а затем вешать пиджак на плечики. В шкафу пиджак смотрелся одиноко: развесить свою одежду Берди не удосужилась. Странно было ставить его сумку рядом со своей на потертый ковер. А вскоре Берди осенило. Ну конечно! Ему же понадобится сумка в больнице. Там, наверное, его пижама, если он спит в них. Может, халат, смена белья. Бритва… Значит, лучше захватить сумку с собой. Досадно, что раньше она до этого не додумалась. Хозяйственному человеку подобная мысль пришла бы в голову мгновенно.

Берди достала пиджак из шкафа, аккуратно сложила и просунула через ручки сумки. И с облегчением покинула комнату. Она извелась бы, зная, что в ее комнате хранятся вещи Джуда.

Берди потащила сумку вниз, и когда уже добралась до тускло освещенного короткого коридора, из зала выбежала Сью Суини.

– Ой, как хорошо, что я вас застала! Извините за то, что было раньше. Понимаю, вы не виноваты. И не буду держать на вас зла, что бы ни случилось, – проговорила она, нервно оглядываясь через плечо, будто думала, что Тоби подслушивает ее из кабинета. – Вы просто убедили меня рассказать всю правду. Так что злиться на подобное глупо. Что бы ни случилось, я знаю, что не сделала ничего плохого.

«Вот и я сказала бы что-нибудь в этом роде, если бы хотела, чтобы меня считали невиновной. Чтобы заручиться поддержкой. Именно так я бы и сказала…»

– Ничего не случится, – промолвила Берди.

Тоби нигде поблизости не было. Обремененная сумкой и пиджаком Джуда, Берди вышла через заднюю дверь и быстро перешла через дорогу, к почте. Яркий нос Пег Маккан она увидела раньше, чем саму Пег.

– Все-таки уезжаете, милочка? – спросила та, по-птичьи склонив голову и впившись взглядом в сумку Джуда. – А я думала, вы пробудете здесь несколько дней.

– Да, как я и собиралась. Это не моя сумка. – Берди помедлила в нерешительности. – Сумка Джуда, – добавила она. Рассказывать Пег Маккан она ничего не собиралась, но нелепо было бы проявлять скрытность в несущественных мелочах.

– А, везете сумку ему в больницу! Вы сейчас к нему едете?

– Да, на его машине. – Пожалуй, и это можно сказать без опасений. Ведь Пег все равно узнает.

– Розали Лэм тоже надо в Ганбаджи. Говорят, брат просит ее приехать, – заметила Пег, по-прежнему изучая сумку. Наверное, запоминала, как именно она выглядит, прикидывала, сколько стоит, и дорогой ли пиджак просунут через ее ручки.

– Да, Розали со мной. Я как раз собиралась за ней заехать. Только заскочила узнать, не пришел ли факс для меня.

– Ах да! – Пег схватила несколько сложенных листов бумаги, лежавших на стойке, и протянула ей. – Минут пять назад поступил. Три страницы. Я сложила их, чтобы никто не увидел ненароком, милочка.

Берди развернула отпечатанные на бумаге для факса страницы и просмотрела верхнюю. На месте заголовка на ней было отпечатано:

На остальных двух страницах значились только имя Берди и номер страницы. Хелен Мискин, видимо, замазала любые упоминания о Дафне Лэм. Сообразительная, скрытная Хелен Мискин! Идеальная ассистентка. Прямо как Маделейн. Благодаря утреннему разговору теперь она почти наверняка недолюбливает Берди, как и Маделейн. Однако на эффективность работы это не влияет. Ни Пег Маккан, ни любой посторонний, случайно сунувший нос в этот факс, ни за что не догадается, что он означает.

Берди взглянула на список. Одежда, обувь, косметика, фотоальбомы, письма, Библия… Составитель списка оказался на редкость скрупулезным. Список был исчерпывающим вплоть до мелочей: «1 щетка для волос, 1 пакет упаковочной бумаги и картона, 1 соломенная шляпа». Но в целом вещей немного. Скудное и жалкое имущество – для дочери Хьюита.

Предмета, который искала Берди, в списке не было. Или она просто не заметила его. Ощущая, как буравчики Пег сверлят ей макушку, Берди подняла голову и сложила страницы. Изучить их можно позднее.

– Это то, о чем вы спрашивали? – поинтересовалась Пег, не сумев сдержаться.

– Да, спасибо. – Берди улыбнулась, сунула свернутые листы в сумку и решительно щелкнула застежкой, словно пряча свою тайну.

«Вот тебе!» – подумала она злорадно при виде разочарованно блеснувших глаз Пег, но та лишь сменила тактику.

– А я недавно общалась с Долли Хьюит. Звонила узнать, как она там. Филипп говорил, что ей нездоровится. Она сказала, вы расспрашивали ее о бедной малышке Дафне. По словам Долли, она была рада поговорить о ней. Наверное, так и есть. Слишком долго она держала все в себе. Долли всегда была молчаливой.

– Значит, вы давно знакомы с ней. – Берди попыталась изобразить сочувствие, но не слишком заинтересованное.

Важно было усыпить бдительность Пег. Просто попрощаться и уйти она не смогла: нечто неуловимое удержало ее. Что-то мелькнувшее в глазах Пег Маккан при упоминании имени Дафны. Странная нежность, не сочетающаяся с ее обычным выражением лица.

– С Долли Хьюит – в то время еще Долли Магуайр, – я познакомилась, как только она приехала в Хоупс-Энд. Я была подружкой на свадьбе, когда Долли выходила за Леса.

Берди попыталась вообразить Пег в роли подружки невесты, но потерпела фиаско.

– Давно это было, – чуть резче добавила Пег, словно прочитав ее мысли. – С тех пор много воды утекло под мостом. А вы знаете, что я приходилась Дафне крестной матерью?

– Нет.

– Да, крестной. Поэтому мы и были так близки. Дафна звала меня тетушкой Пег. А я радовалась, поскольку у меня ни семьи, ни детей.

«14 ноября – день р. тетушки П.».

Пег кивнула и поджала губы, словно опасаясь, что они задрожат.

– Так я и сказала Долли, когда она попросила меня быть крестной: «Для меня это большая честь». И вправду честь. Такого милого ребенка, как Дафна, свет не видывал!

«Дафну любили все…»

– Кстати, от ее имени я была не в восторге. «Дафна? – спросила я Долли. – Зачем ты назвала бедную малышку таким старомодным именем? Вырастет – вряд ли поблагодарит тебя. А как к нему относится Лес?» Она ответила, что выбор имени Лес предоставил ей. А ей оно нравилось. По ее словам, так звали какую-то девушку из мифологии. Кажется, греческой. Или римской. Я уже запамятовала. Так звали бедняжку, которую отец превратил в дерево, потому что бог домогался ее. Слышали о таком?

Берди рассеянно кивнула.

«Люблю мифы…»

– Так вот. «Ну и ну, – сказала я, – зачем же называть ребенка именем из такой грустной истории, Долли?» А она заявила, что это прекрасно, когда отец любит свою дочь и спасает от насилия. А я и говорю ей: «А по-моему, Долли, сердца у него нет, у этого отца. Будь у меня выбор – не дай бог, конечно, – я бы согласилась лучше пережить насилие, чем стать деревом».

Долли лишь посмеялась: мол, ничего я не понимаю. Может, я действительно чего-то не поняла. В общем, малышка так и осталась Дафной. Кое в чем Долли была очень решительной и упрямой. А Дафна не возражала. Даже когда подросла, а вы знаете, какие они, эти подростки. Говорила, этот миф романтичный. Хотя сама я не видела в нем романтики. И вот на́ тебе. – Пег вздохнула. – Да, в те времена нам жилось счастливее. В городе кипела жизнь, не то что сейчас. Дафна чуть не каждый день забегала поболтать. Долли тоже – забрать почту, купить что-нибудь по мелочи. А теперь вообще не заходит. И в городе не бывает. Я ее и не вижу. Как в другую страну уехала. А до ее дома – вон, рукой подать. Понимаете, по вечерам, когда Лес и Филипп дома, я стараюсь Долли не тревожить. У нее с ними полно хлопот. А днем мне нужно присматривать за почтой. Мы, конечно, говорим по телефону. Но уже не то.

Дверь открылась, вошедшая рыжая женщина бросила любопытный взгляд на Берди и приблизилась к стойке. Пег метнулась за стенд и тотчас вернулась с конвертом и открыткой. Их она протянула женщине.

– Вот, Фрида. Похоже, от Кристин. Дивный пляж, правда? – Она пояснила, обращаясь к Берди: – Дочь Фриды на Бали.

Посетительница кивнула, ничуть не смущаясь обсуждением ее частной жизни.

– Вчера Бык так и не зашел, Фрида, – продолжила Пег. – Тут по соседству такое творилось! Я видела, как он подъехал, но у меня как раз были посетители, а когда освободилась – смотрю, он уже на мосту. Я кричала, только он меня не услышал.

– Явился домой на бровях, – сообщила жена Быка Трюса. – Я ему так и сказала: «Тебя на дорогу выпускать нельзя, Уильям Трюс. Ты угроза для общества! И про почту забыл. А вдруг пришло что-нибудь от Кристин?» И вот пожалуйста – правда пришло. – Она нахмурилась и хлопнула открыткой по руке. Ее вид не предвещал для Быка Трюса ничего хорошего.

Пег сочувственно поцокала языком:

– Порой они прямо как дети малые.

– Хуже детей, – мрачно отозвалась Фрида Трюс и ушла.

– Несчастная женщина, – сказала Пег Маккан, обращаясь к Берди и качая головой. – Временами я благодарю Бога за то, что не замужем.

– Значит, все в округе получают свою почту у вас, Пег? – спросила Берди. – Ее не развозят по адресам?

– В Хоупс-Энде – нет. Почту для Хоупс-Энда привозят мне автобусом из Ганбаджи. Тем самым, на котором возят детей в школу и обратно. А потом люди приходят и забирают ее. – Она помолчала. – А что такого? Обычный порядок. К четырем часам кто-нибудь из каждого дома всегда бывает в городе. Встречает детей с автобуса. Мужчины заходят в паб после работы. Им нетрудно заглянуть на почту. Никто еще не жаловался.

– По-моему, это совершенно нормально, – поспешила заверить Берди.

«Почту для Хоупс-Энда привозят мне…»

– Да и почты уже не так много, как раньше. На сортировку несколько минут уходит.

– А Дафна и Тревор Лэм часто получали почту? – вдруг спросила Берди.

– Нет. Разве что счета за электричество. Да еще письма с заказом товаров по почте, которые все шлют и шлют, пока не озвереешь, стоит только попасть в список рассылки. Открытки ко дню рождения, открытки к Рождеству – для Дафны, конечно. Тревору Лэму ничего не присылали.

«Письма с заказом товаров по почте, которые все шлют и шлют… стоит только попасть в список рассылки. Открытки ко дню рождения…»

– А какие-нибудь посылки? – Берди вцепилась в край стойки.

– Иногда и посылки бывали. Дафне нравилось заказывать по почте вещи, какие она высматривала в журналах. Совсем как ее мать. Но Долли больше уже ничего не заказывает.

У Берди приоткрылся рот.

«В те времена нам жилось счастливее…»

– А Дафна, случайно, не получала никаких посылок незадолго до смерти?

– Была одна. Я запомнила, потому что она была первой для нее за долгое время, и Дафна очень ее ждала. Но не говорила мне, что там. Твердила: мол, это сюрприз. Я думала, это наверняка что-нибудь в подарок для ее матери. Ведь у Долли день рождения в феврале.

– Да, я знаю.

«16 февраля – день р. мамы…»

– Когда посылка наконец пришла, я сразу подумала: где же ты, бедняжка Дафна, раздобыла на нее деньги? У нее в то время и двух монет в кармане не набиралось. Я-то знала. Но так и не поняла, где она достала деньги.

«Зато я знаю», – подумала Берди.

«Так одно за другим все и распродала, кроме одного колечка с бриллиантом… одного колечка с бриллиантом…»

«Дафна подарила мне ее на день рождения… сняла деньги со своего банковского счета…»

– Вы помните, когда именно пришла посылка?

– Ох, не могу сказать, милочка. Столько лет миновало! Даже не просите… ведь целых пять лет.

Однако Пег сморщилась и явно задумалась. Она явно гордилась своей осведомленностью обо всем, что происходит в Хоупс-Энде и что может кому-нибудь понадобиться. Поглощенная попытками вспомнить дату, Пег даже забыла спросить, зачем она нужна Берди. Гордость вытеснила любопытство.

– Это было в пятницу, – объявила наконец она. – Паб был тогда полон посетителей. Помню, я еще подумала: а вот и посылка, которую ждет Дафна. А сама она больна и лежит в постели. Интересно, зайдет ли этот ее никчемный муж за почтой? Обычно не удосуживался. Я рассуждала так: Тревор ведь наверняка в пабе. Может, сходить и отдать ему посылку? Но мне не хотелось! И вдруг вижу – он выходит. Ну и я тоже вышла и отдала ему посылку. Он только хмыкнул совершенно по-свински. Как всегда. Но я подумала, что теперь по крайней мере бедняжка Дафна обрадуется, и промолчала.

– Дафна была убита в следующий четверг, – произнесла Берди, следуя собственной цепочке мыслей.

– Да, – кивнула Пег Маккан. – Бедная девочка. – Она поджала губы. – Вы как хотите, а ее убил он, этот ее муж. Я всегда была в этом уверена и своего мнения не изменю. Кто еще мог убить Дафну Хьюит, кроме него? Кроме этого животного? Я не могу назвать никого, кто допустил бы, чтобы с ее головы упал хоть один волосок. Дафну любили все.

«Дафну любили все».