Глава 19
Сборы на север

– Прости меня, – тихо прошептал он. – Ты снова приходила ко мне, и я снова не смог тебя удержать. Я уже плохо понимаю, где сон, а где реальность…

Того, что произошло в больнице, Александр не помнил. Хотя бойцы и рассказывали, как он голыми руками забивал до смерти зомби, убившего Кристину. Как он в одиночку зачистил всю больницу, расстреливая каждого зараженного в голову и в сердце, делая два контрольных, всего этого он не помнил. Единственное, что стояло у него перед глазами, – это образ улыбающейся девушки, из груди которой торчит окровавленная когтистая лапа.

Говорили, что остановить его смогли, только приложив прикладом по темечку. Но это было уже на улице, куда он подался, когда в больнице зараженных не осталось. Потом были похороны. За один день они потеряли больше пятисот человек. И плач на символической могиле, и поминки, на которых он нажрался до беспамятства. И совет капитанов, в который он формально вошел, но где ни за кого не голосовал.

А теперь вот этот камень. С утра очищенный кем-то от снега. Истерзанная когтями бетонная плита, покрытая именами с одной датой смерти. Пять сотен имен, среди которых найти одно-единственное для него не составляет проблемы. Вот оно: третья строчка, во втором ряду. Сразу за старшим офицерским составом. Кристина Евгеньевна Тарская. 19.11.56–08.10.79.

Несмотря на то что было прибрано, он все равно взял веничек, убрал пожухшие цветы. Тоже ромашки – наверное, Артем клал. По две штуки. Обмел от пыли и мусора постамент. А потом сел на колени, прижавшись лбом к холодному серому камню. Зачем он здесь? В этом мире? Слезы сами собой потекли по щекам. Что ему здесь делать, без нее?

Саша с трудом заставил себя втянуть в легкие морозный воздух. Нужно было дышать. Она так хотела. Чтобы он жил. Так и сказала в последнюю секунду. Не то, что любит, не то, что будет скучать. Просто – живи. И все. Без вариантов. А он тогда даже ответить-то ничего толком не смог. А сколько всего хотел… Они же почти поженились…

– Не замерзнешь? – спросил незнакомый мужской голос. Александр поднял глаза, он даже не слышал, как этот бородатый мужик подкрался. Хотя, может, он и не крался вовсе, просто было не до того. – Привет, тоже с родными повидаться пришел?

– Да, с женой, – с трудом проговорил Саша.

– А я вот с сестрой. Завтра в дорогу отправляться, – угрюмо кивнул мужчина, судя по виду, не военный. – Может, и не вернусь уже, так что надо попрощаться.

– А зачем в дорогу?

– Да нужно какую-то технику доставить, а у меня у единственного большегруз. – Он сел на корточки рядом с плитой и положил к ее основанию кусочек шоколадки. – Сладкоежка она у меня, – объяснил он, заметив взгляд капитана. – Так что чем могу.

– Понятно, – кивнул Саша. – А почему завтра?

– Да мы и так скоро отправляться собирались, – ответил мужчина. – А тут, говорят, нашли нам провожатого. Психа гребаного. Он тысячами зомби вырезает. Сам не то негр, не то ингуш, черный как смоль. Под два двадцать ростом.

– Да ты и сам не маленький. И на чисто русского не тянешь.

– Ну нет, я-то русский! Дагестанец, отец оттуда родом. Давидом меня зовут. Строитель и техник в четвертом поколении, – он гордо хлопнул себя по груди. – Мои предки Крымский мост строили! А вот что он за зверь…

– Ну ладно, – сказал Александр, поднимаясь. – Может, свидимся еще. Прощай.

– Ага, удачи, – ответил мужчина, расстелил маленький коврик и встал на колени. Дальше Саша смотреть не стал. Ну, молится человек своему богу, ну и черт, как говорится, с ним. Сам он уже ни в каких богов не верил. Не после произошедшего. Был бы хоть один бог, он бы такого кошмара не допустил. Миллиарды же погибли. Даже не миллионы. Некоторые могли бы сравнить это с потопом и, скорее всего, сравнивали. Вот только даже потоп милосерднее этого ада, разверзшегося на земле.

Невольно мысли перескочили на старых знакомых и друзей: Костю, Марину, Леху… Все они уже мертвы. Тешить себя надеждами, что девушка выжила в этом апокалипсисе, он не собирался. Выпустил из поля зрения, значит, попрощался навсегда. По крайней мере, с лучшими друзьями так и было. Стоило на мгновение отвернуться от Лехи, и он упал замертво. Костю… даже вспоминать не хочется, как его загрызла толпа зомбаков в больнице. А теперь еще и Кристина.

Где сейчас Влад – старший сержант подчиненного взвода? Черт его знает. А Малой вон жив еще. И капитан его, седее всех седых. И Роман этот… Странный… Хотя кто тут еще странный? Саша поймал на ладонь снежинку. Пока белый комочек медленно таял на его коже, он вдруг понял, какого она цвета. Светло-оливкового. Это было удивительно по двум причинам: во-первых, он это осознал только сейчас, а во-вторых, она действительно казалась чуть зеленоватой.

Задумавшись, он забрел в столовую. Просторное помещение на несколько сотен человек, обустроенное в ангаре, на крыше которого не таял снег. А значит, была очень хорошая теплоизоляция. Миновав двойные двери, он очутился в хорошо освещенном зале, заставленном рядами столов и скамеек. Сразу было заметно, что большая часть их самодельная. Были и уличные, и сколоченные из каких-то досок, но все достаточно прочные, чтобы на них можно было сидеть.

– Здравствуйте, – сказал он, подходя на раздачу с пустым подносом. – Мне ваше коронное блюдо и двойной виски.

– Виски кончился, остался только компот, – устало сказала немолодая женщина, ставя на стол тарелку с гороховым супом. – А коронное сегодня – пюре с тушенкой. Подлива нужна?

– Нужна, – кивнул Саша. – Как же без подливы. Сколько с меня?

– Все за счет заведения, – улыбнулась женщина и впервые подняла голову. – Ой.

– Чего?

– Ты бы это… в больничку сходил, – пролепетала она. – А то совсем плохо поди, аж зеленый.

– Все в порядке, – отмахнулся Саша. – Это у меня камуфляж такой.

– Двадцать лет на флоте коком служу, а такой впервые вижу, – возразила она. – И вообще, зима на дворе. Сейчас маскировка белая, а зеленый, мягко скажем, не по сезону. Так что сходил бы ты в госпиталь, болезный.

– Схожу обязательно, – согласился капитан. – Поем только.

– Да уж поешь, смотри только, чтоб не стошнило тебя, – подозрительно посмотрела на него повариха. – Приятного аппетита.

– И на том спасибо, – кивнул Саша, садясь за ближайший стол. Настроение своей заботой повариха ему подпортила, но не сказать, что оно могло стать еще хуже. Впрочем, еда оказалась на редкость вкусной. Только мясо почему-то не шло. Вот всегда именно мясо любил, а сейчас будто подменили. Пришлось заставлять себя есть, помня, что в нем много белков для мышц, витаминов и аминокислот, которые с растительной пищей не получишь.

Поблагодарив за еду и помыв за собой посуду (хорошая вещь – полное самообслуживание), он вышел на морозный воздух. Посмотрев на солнце, Саша прикинул, что прошло часа два после того, как он заходил к Артему. А значит, нужно было где-то проболтаться еще час, это как минимум. Бродить просто так, без дела, он не любил и не умел, а значит, надо было последовать многочисленным советам и все же сходить в госпиталь. Благо там был Агросов, а следовательно, можно было наконец получить ответы на такие простые вопросы, как, например, что за хрень с ним происходит. Вообще этот вопрос его не особенно мучил, да и чувствовал он себя неплохо. Но постоянное беспокойство со стороны окружающих было назойливым, а значит, надо раз и навсегда прояснить этот вопрос.

– Вы к кому? – спросила вежливая медсестра на входе. Сашу передернуло от одного вида ее халата. Кристина в свой последний день была в точно таком же. Подавив стойкое желание сорвать с девушки эту белую тряпку и выкинуть ее в урну, он подошел ближе. Медсестра подняла глаза и тут же начала что-то писать на небольшом листочке. – Подождите секунду, я быстро заполню карту, и вас отправят на осмотр.

– Не надо, – устало ответил Саша. – Мне к профессору Агросову, можно сказать, что он меня ждет. Я, – он на мгновение замялся, – постоянный пациент.

– А, так вы по новой программе главврача, – успокаиваясь, сказала девушка. – Тогда вам на третий этаж по лестнице – кабинет напротив входа, там увидите.

– Понятно, спасибо, – кивнул Александр, проходя мимо стойки регистрации. «Новая программа главврача», значит. Интересно, что под ней подразумевается и что вообще здесь делают. Особенно если после ее упоминания все вот так внезапно успокаиваются и уже не удивляются его внешнему виду. А если бы у него половины черепа не было или, наоборот, рога торчали и хвост? Это тоже программа бы оправдала?

Все эти мысли пролетели у него в голове за те секунды, пока он подходил к лестнице. Но стоило ему коснуться хорошо знакомых шершавых перил, как все выветрилось напрочь. Остался только страх. Иррациональный, животный страх, что, стоит ему подняться чуть выше, и ситуация повторится. В то же время неясная, нелогичная надежда, что там, наверху, она еще жива.

Простояв в нерешительности несколько секунд, Саша с огромным трудом переборол собственную неуверенность. Ведь чушь же. Он прекрасно понимал, что ничего подобного быть не может, Александр сам держал Кристину на руках, когда она умирала. Нужно только сделать первый шаг, и наваждение развеется. Собрав волю в кулак, он наступил на первую ступеньку. Ничего. Затем на вторую. Перехватить перила рукой.

Его накрыло на третьей. Сверху раздался женский визг, сопровождаемый тяжелым ударом кувалды о стену. Как он оказался на третьем этаже, Саша не помнил. Очнулся посередине коридора, с вытянутой рукой, в которой был зажат пистолет. Кричала какая-то незнакомая женщина, а прямо перед ним, упершись в ствол грудью, стоял Агросов.

– Спокойно, молодой человек. Пожалуйста, успокойтесь. – Он поднял руки, открыв ладони. Было заметно, как по щеке с виска стекает капелька пота. – Все хорошо, битва уже закончилась, вы всех убили.

– Ничего не хорошо, – пробормотал Александр, тряся головой и пряча пистолет в кобуру на бедре. – Она мертва, и даже миллион смертей это не исправит.

– Не исправит, – согласно кивнул доктор. – Пройдемте в мой кабинет.

– Да, конечно. Извините, – виновато произнес Саша, повинуясь жесту профессора.

– Она была моей лучшей помощницей за долгие годы, – сказал Агросов, как только дверь за ними закрылась. – Ценнейшим ассистентом. Когда она решила уйти с вами, я сказал, что так она и умрет. Но никогда не думал, что она погибнет в больнице, сражаясь за пациента.

– Здесь был кто-то из пациентов? – удивился Саша.

– Да, как ни странно, во время боя люди забыли, что госпиталь перенесен, и по привычке пришли в это здание, – профессор устало откинулся в кресле. – В результате она спасла порядка десяти жизней. А вы доделали остальное, устранив угрозу.

– Я бы эти десять жизней за одну ее отдал легко, – покачал головой капитан. – Сто, если надо. Да хоть тысячу.

– Но она бы этого не хотела, – резко сказал доктор. – Или вы забыли о ее собственном желании?

– Такое забудешь, – поерзал на стуле Саша. Из-за недавнего инцидента он чувствовал себя не в своей тарелке. Понятно, что глюки и с ними надо как-то бороться. – У вас есть врач? По голове?

– По голове могу только молотком ударить, – слабо улыбнулся Агросов. – Нет у нас психотерапевта сейчас. Понимаю, что он вам нужен, он всем нужен. По крайней мере, большинству. Надеюсь, что у вас такая реакция исключительно на это место.

– Пока нигде больше такого не было, – согласно кивнул капитан.

– Ну и отлично, – подбодрил его доктор. – Значит, просто не поднимайтесь сюда больше. Если хотите, я вас могу внизу встречать. Могу даже не в этом здании.

– Да уж, было бы неплохо.

– Прекрасно. А теперь будьте добры вашу руку.

Саша беспрекословно подчинился, и доктор тут же ловким движением проткнул его кожу прямо на кулаке длинной иглой. Кровь медленно полилась в пробирку, а профессор что-то быстро записывал в толстый журнал мелким почерком. Когда субстанции коричнево-болотного цвета набралось чуть больше половины емкости, он заткнул ее резиновой пробкой и подставил другую, точно такую же по размеру.

– Вы даже не представляете, как интересно наблюдать за результатами эксперимента господина Чо, – улыбаясь, сказал Агросов. – Все же насколько у нас были разные подходы к молекулярному программированию – это что-то невероятное. Какой тонус поднятия, какой симбиотический контроль, потрясающе!

– А можно как-то попроще? – спросил Саша, понимая слова профессора хорошо если через одно.

– Ну что вы. Я знаю только самый базис. Технологии разработаны на моих трудах десятилетней давности. Так что я в общих чертах понимаю, с чего он начинал, но это… Нет, боюсь, даже самому до конца разобраться сложно, а уж вам объяснить.

– Вы хотя бы знаете, что со мной происходит?

– С вами, как я вижу, все в полном порядке, – сказал профессор. – Сейчас у вас в организме живут симбионты, которые постепенно восстанавливают тело на основе вашей же ДНК. Такой самопрограммируемый компьютер. Вернее, робот. Черт. Биологический робот. Вот, так будет точнее всего.

– И как же они определяют, где и что у меня должно быть?

– В том-то и дело, – всплеснул руками Агросов. – Не представляю! Но они работают, и уже это само по себе потрясающе.

– Когда вы так говорите, звучит действительно не так плохо, – кивнул, соглашаясь, Саша. – Но на самом-то деле это ведь совсем не так. Вы только что сказали, что внутри меня живут какие-то симбионты, как глисты, что ли?

– Ну зачем сразу такое негативное сравнение, – покачал головой профессор. – В вас, как и во мне, как и в абсолютно любом живом и здоровом человеке, живут миллиарды симбионтов. В кишках, в крови. Это абсолютно нормальный процесс.

– Только я зеленею, как Халк из комиксов, а остальные – нет.

– Не бойтесь, полностью вы точно не позеленеете, максимум, станете чуть более салатного оттенка, – улыбнулся доктор. – А по поводу остальных, сейчас я ввел аналогичных симбионтов двум десяткам раненых, безнадежных. Не в таком количестве, как сразу ввели вам, но тоже вполне достаточном для размножения.

– И что, они тоже позеленеют?

– Да что вы так к цвету прицепились? Есть же люди с красной кожей, желтой, коричневой, черной, в конце концов. Чем вам зеленый не угодил? Тем более что вы не будете цвета травы, это я вам могу гарантировать! – раздражённо ответил профессор. – Подумайте лучше о перспективах! Замедленное старение, излечение травм…

– Нам такое уже обещали с появлением наномашин, – оборвал его Саша.

– Ну и что? Не исполнили?

– Насколько я понимаю, это стало привилегией мультимиллиардеров.

– А это для каждого. Да еще и натуральное.

– Вот только не опробованное. Иначе китайцы бы все давно такие ходили.

– Слушайте, я устал с вами спорить. – Профессор расслабился в кресле. – Привыкайте: сделать ни вы, ни я с ними все равно ничего не можем.

– А если они начнут работать неправильно?

– Тогда умрете молодым, – отрезал врач. – Все, хватит. У вас были ко мне какие-нибудь конкретные вопросы, может, замечания по вашему состоянию?

– Нет, – сказал Александр, вставая со стула. – Всего доброго. – Выходя, он, не сдерживаясь, захлопнул за собой дверь. Раздался громкий треск, и Саша, оглянувшись, увидел, как дверь падает внутрь вместе с косяком. За столом с ошалелыми, круглыми, как десять рублей, глазами сидел Агросов.

– Извините, – только и смог ответить капитан на этот полный возмущения и удивления взгляд.

– Пошел вон! – заорал профессор не своим голосом.

Парень бегом спустился с лестницы и, только вылетев на улицу, остановился, чтобы отдышаться. Упершись ладонями в колени, он оценил всю дикость ситуации. И дело было даже не в выломанной одним движением двери. Его, капитана, снайпера, чудовище, психа, Истребителя, только что выгнали из здания, как нашкодившего ученика, разбившего окно.

Отсмеявшись, Саша постарался прикинуть, что ему за это может быть. По всему выходило, что хрен ему что сделают. По крайней мере, пока он не вернется из рейда на север. Ну а там могут на губу посадить. Или патронов не дать. Хотя это, конечно, вряд ли. Что-что, а полезность его они давно уже оценили. Кстати, про птичек. Пора идти к Артему, за подарками.

– Малой?! – кричал он спустя десять минут у армированного окна на складе. – Есть кто живой?

– Не отвечает? – спросил сзади старичок, будто материализовавшийся из ниоткуда.

– Чего пугаешь так, дед? – отодвинулся Саша. – А если бы я тебя по привычке кокнул?

– Ты? Меня? – хитро прищурился тот, поглаживая длинную седую бороду. – Не бывать такому.

– Ой, да ну и ладно, – отвернулся Александр. – Артем! Ар-ай-йай, – воздух будто сам вышел из легких. С трудом вернувшись в вертикальное положение, он посмотрел на все так же улыбающегося старичка. – Ты что удумал, дед?

– Ты оскорбил великого мастера своим неверием в мои силы, – ответил тот. – А значит, решить наш спор может только поединок.

– Ну ладно, – пожал плечами Саша. – Отходи на шестьсот метров. Я на меньшее расстояние не стреляю.

– Только полный трус будет сражаться издали, когда может победить врукопашную.

– Ну не знаю, как ты, а я предпочитаю, чтобы мои враги умирали, а я оставался жив.

– И скольких же ты убил, трус?

– Во-первых, я не трус, – с нажимом сказал Александр. – А во-вторых, больше четырех тысяч. – Улыбка с лица деда исчезла, и Саша, подумав, что разговор наконец окончен, вернулся к стойке. Но не тут-то было.

– Четыре тысячи трусливых убийств не стоят и одной честной победы, – продолжил старик, ехидно поглаживая бороду.

– Слушай, вблизи я тоже убивал, сотни три-четыре, пока квартиры зачищал, пока в больнице был, пока…

– И все равно ты трус. – Он все так же улыбался. – Ты боишься сразиться со стариком, годящимся тебе в деды, отговариваясь победами, которые достались тебе благодаря оружию.

– Достал, – спокойно ответил Саша. – Если ты меня уделаешь, успокоишься?

– И ты поддашься старому деду?

– Да, – хохотнул Александр. – Из уважения к сединам.

– Вот как, – сказал старик, и Саша вздрогнул. Тот больше не улыбался. Узкие цепкие глаза сверлили капитана, будто буровая машина. – Теперь у меня и в самом деле нет выбора. Если бы ты сказал, что готов честно сразиться и проиграть. Я бы понял. Если бы ты сказал, что это не твой бой, потому что ты слаб, я бы научил тебя, как стать сильнее. Но ты трижды за пять минут оскорбил меня. Не обратил внимания. Назвал стариком. Намекнул на слабость. Теперь у меня просто нет вариантов, как и у тебя. Либо мы сейчас выходим и сражаемся, либо ты бежишь, подтверждая звание труса, и я тебя убиваю. Выбор за тобой.

– Ничего себе выбор, – проговорил Саша. – Ты же понимаешь, что я не собираюсь умирать?

– Будешь стрелять в безоружного человека? – удивленно поднял бровь тот. И капитан внезапно понял, что перед ним больше не старик. Да, старый, да, седой. Но это был мужчина: воин, крепкий как дуб, поджарый, как голодный тигр.

– Если это нужно для выживания, буду, – кивнул Саша. Пусть назовут хоть груздем, лишь бы в корзинку не клали. – У зомби тоже оружия нет, только когти да клыки.

– Мои когти и клыки даже меньше твоих будут, – усмехнулся мужчина. – Обещаю тебя не убивать. Но не гарантирую, что не покалечу.

– Песец. Давно меня на слабо не брали, – внезапно для самого себя улыбнулся парень. – Черт с тобой. Если покалечишь, будешь сам колонну до Ногликов завтра сопровождать.

– Ха, так и быть, буду, даже если не покалечу. А ты будешь молодняк учить, как с копьем обращаться.

– Намек понял, – сказал Саша, снимая с бедра кобуру и кладя ее на стойку вместе с ножом. – Ну что? Пошли?

– За твою улыбку я прощаю тебе половину твоей дерзости, – сказал мастер. – Но за вторую половину ты поплатишься, как и любой из моих учеников.

Отвечать Александр не стал. Толку-то? Нужно было быстро придумать, как этого огненного деда остановить и себя не дать покалечить. Даже фиг с ней, с победой. Сейчас он вспомнил, как этот худосочный китаец гонял новых рыцарей на плацу, такой не отвяжется. Значит, нужно использовать свои достоинства и его недостатки. А какие у него есть достоинства против мастера китайских боевых единоборств? Ну, кроме очевидного ответа, никаких? Он выше, значит, как минимум ноги длиннее, – это раз. Силу он сегодня у Агросова уже проверил, есть в избытке, – это, пожалуй, два. Все? Да с такими преимуществами этот дед десяток таких слопает на завтрак и не заметит. Вот только в голову больше ничего не лезет.

– Готов? – улыбается седая машина смерти.

– Нет, но куда деться, – бормочет Саша и кивает. Спасло его только бешеное восприятие, накачанное десятками тысяч выстрелов. Не медля, противник сократил дистанцию и ударил ладонью в солнечное сплетение. Вернее, попробовал ударить, потому что капитана там уже не было. Сделав полшага назад, он ударил ногой в то место, где должен был оказаться дед. Но старый хрыч уже сместился вбок и собирался со всей силы бить его под колено.

– Падай, – прошептала Кристина.