– Ты – сияющая богиня! – взвизгнула стройная блондинка со страстью, которая совсем не вязалась с ее холодной, надменной и безукоризненной внешностью.

Сияющие богини обычно не истекают потом и не пыхтят, как паровоз, но на велотренажере, где я в этот момент восседала, все простительно.

К счастью, никто не видел меня во всем моем божественном великолепии: раскрасневшуюся и усталую. Вокруг не было ни души, поскольку мода на фитнес-клубы «Соул Сайкл» осталась в 2015-м. Но перспектива перейти к отпочковавшейся после скандала от «Соул Сайкл» сети «Флайвил» казалась мне не более привлекательной, чем выбор между линиями одежды от «Ист-Кост» и «Вест-Кост». Когда надо принять какую-либо сторону в конфликте, я всегда выбираю #Себя любимую!

Так как же лапулечке позаботиться о своем здоровье? Все просто. Как говорилось в культовом фильме «Поле его мечты»: «Построй его, и он придет». Вот мы и построили домашний спортзал с тремя велотренажерами прямо под моей спальней: купили квартиру этажом ниже и даже расширили во время ремонта наш домашний кинотеатр на два этажа, так что теперь в нем может поместиться в два раза больше людей. Беспроигрышное решение! А пришла к нам Хизер (иногда, когда Хизер уезжает в Лос-Анджелес к своим клиентам-знаменитостям, чтобы привести их в форму к какой-нибудь церемонии награждения, ее подменяет Ошианна). Мама познакомилась с Хизер, когда в Верхнем Вест-Сайде была на пике популярности интервальная методика тренировок. Она же уговорила Хизер работать с клиентами в частном порядке, и та с тех пор ни разу не пожалела, что ушла из спортзала.

Тренерша потянулась за утяжелителями на запястья, лежавшими под сиденьем ее велотренажера, и движением брови дала понять, что мне нужно последовать ее примеру. Я в ответ возмущенно уставилась на нее.

– Мы почти закончили, – подбодрила меня Хизер. – А подкачанные трицепсы сейчас в моде.

Жалея, что нельзя просто нажать на кнопку и промотать мою жизнь до того момента, когда трицепсы станут такими, как надо, я заставила себя сделать два подхода, а потом музыка замедлилась вдвое, и зазвучал какой-то балладный ремикс популярного клубного хита. Хизер приглушила свет и наконец-то пробормотала волшебные слова:

– Можно вставать.

– Это ты сияющая богиня! – Какое счастье, что можно слезть с велотренажера. Растягивая ногу на седле, чтобы облегчить боль в вопящих от нагрузки мышцах, я добавила: – Прости за то, что я наговорила тебе, когда стояла в планке.

– Ты отлично поработала сегодня, Ронни. Впрочем, как обычно. – Хизер улыбнулась.

– Ну ты же меня знаешь. Я перфекционистка. – Я стянула резинку с растрепавшихся волос, встряхнула головой, снимая напряжение в шее и плечах.

– Неудивительно, что многие тебя боятся.

Оглянувшись, я увидела, что в дверях стоит мой старый, верный Ник Сент-Клер, из которого я всегда веревки вила. Ник – типичный мажор. Представьте себе Гэтсби в школьном возрасте со всеми его достоинствами и недостатками. Он, конечно, не мог сдержаться, чтобы не окинуть меня оценивающим взглядом. И едва ли его можно за это винить: в костюме из лайкры я просто неотразима.

– Хватит пожирать меня взглядом, человеку твоего воспитания это не к лицу, – поддразнила я. – И нечего притворяться, что я тебя запугала.

Вообще-то он не притворялся. Меня все хоть немного да боялись. А как иначе заставить их слушаться?

– Меня Смизерс впустил. Попросил отнести вам это. – Ник протянул мне небольшой серебряный поднос с двумя стаканами минеральной воды, смешанной с огуречным соком.

С благодарностью взяв один стакан, я передала второй Хизер.

Сделав глоток, она приобняла меня и чмокнула воздух у моей щеки, потом потрепала по плечу:

– В это же время на следующей неделе. И не забывай тренироваться, куколка. Резинки для фитнеса помогут тебе, если хочешь держать трицепсы в форме.

– Если. – Я рассмеялась, глядя, как Ник провожает взглядом выходящую из зала Хизер в таком же облегающем, как у меня, костюме.

– Опять пялишься. – Я пихнула его в бок.

– Прости. – Он повернулся ко мне, не пытаясь снова оглянуться. – Я хотел бы пялиться только на тебя одну. И готов заняться этими трицепсами, если ты только захочешь.

– Ну и ну. Прямо сердце тает. Романтика жива и в наши дни.

Конечно, комплиментом в стиле «Касабланки» это не назовешь, так, скорее, фразочка из какой-нибудь комедии Джудда Апатоу, но для Ника Сент-Клера это было верхом романтики.

Мы поднялись на второй этаж в гостиную, превращенную в центральный штаб тактического планирования предстоящей вечеринки. Естественно, там была мама. Рядом – Рэйф в типичных для него узких черных джинсах, сером реглане с V-образным вырезом, высоких кожаных ботинках от Гуччи. За ухом мигала гарнитура, а взгляд, устремленный на айпад, был нечеловечески сосредоточен. Его подручные в белых костюмах сновали вокруг, расставляя вазы с роскошными цветами на длинных стеблях, развешивая изящные гирлянды и передвигая мебель так, чтобы всем в комнате было удобно общаться друг с другом. Они настоящие профессионалы в этом деле; а мои родители, да и я тоже, мы – опытные профессионалы. Надо отдать маме должное: сейчас у нас в доме толпилось практически столько же людей, сколько будет этим вечером гостей, и каждый был при деле, а у мамы ни единый локон ее роскошных иссиня-черных волос из прически не выбился. Помада – NARS, «Натали» – лежала на губах безупречно. Никакая усталость ее не берет!

– Как ты все здорово устроила, мам, – сказала я, глядя на гигантский аквариум, полный золоченых морских ежей.

– Приобрела на аукционе Сотбис. – Мама перехватила мой взгляд. – Из коллекции Дугласа Фэрбенкса в его особняке в Палм-Бич.

– Вот это приобретение! – воскликнула я, любуясь. – Оно будет потрясающе смотреться в…

– Нашей центральной ванной комнате в Лодж-Хэмптон! – хором договорили мы и рассмеялись.

Рэйф, покосившись на нас, предупреждающе поднял палец, чтобы мы говорили не так громко. Пристыженные, мы захихикали тише. Наконец он закончил разговор, отложил айпад и вернулся к реальному миру.

– Леди, вы очаровательны, но вы портите репутацию неблагополучным семьям нью-йоркской элиты.

– Смиритесь, Рэйф. Лоджи – по-настоящему счастливая семья. Я понимаю, это такая же редкость, как единорог, внезапно оказавшийся у вас на заднем дворе. Неожиданно и, более того, невероятно. – В голосе Ника промелькнула едва заметная зависть, хотя он и сам жил, как в сказке.

Но он был прав – мои родители любили друг друга. И обожали меня. Может, это и давало повод для ненависти со стороны моих менее удачливых сверстников, но мне было плевать. Моя жизнь была чертовски близка к совершенству.

– Ты говоришь с таким видом, будто ты Оливер Твист, а не Джей Гэтсби, – пошутила я.

– Мне кажется, ты упустила смысл этой книги.

– Да как же, – фыркнула я.

– Ну-ну, будь добрее, m’hija, – перебила меня мама, улыбаясь Нику. – И к слову о счастливых семьях, мы с нетерпением ждем твоих родителей к нам в гости сегодня.

– Они тоже ждут не дождутся. Все знают, что вечеринка у Лоджей в честь четвертого июля – событие лета.

– Так вот почему ты заявился сюда в такую рань? – Я посмотрела на экран «Эппл воч» (когда я перешла в старшую школу, папочка купил мне часы от Картье, но иногда хочется надеть статусную вещь, которая, кроме всего прочего, и эсэмэски посылать умеет). – Ну… сейчас начало двенадцатого – почти приличное время для визитов.

Сама я на ногах уже с семи утра среди всей этой суматохи, но парни-то вроде должны вести ночной образ жизни, а днем спать?

– Ты что, не рада меня видеть? – притворно оскорбился Ник.

Мы действительно давно не виделись: обычно после окончания учебного года семья Ника улетала на курорт в Итальянскую Ривьеру или снимала какой-нибудь особняк в Сардинии, пока остальные, как идиоты, бились на смерть за парковочное место перед ресторанчиком «Ник энд Тонис» в Хэмптоне. В Италии Ник изумительно загорел, и за его смуглые высокие скулы можно было простить многое, в том числе и визит без предупреждения.

– Я всегда рада тебя видеть, mon cherie, но все равно удивлена.

– Моя дочь хочет сказать, что сейчас занята, – вмешалась мама. – Ронни, нам не обойтись без твоего неподражаемого вкуса при украшении дома.

– Под моим неподражаемым вкусом мама подразумевает «еще одни руки», – пояснила я. – Это она так вежливо просит меня поскорее заняться делом.

– Ты сама это сказала, – возразила мама. – Но действительно у Рэйфа есть список дел специально для тебя.

Рэйф выразительно постучал пальцем по экрану своего айпада.

– Телефонные звонки, – напомнил он.

– Прости, Ник, у нас тут такой хаос. Может, поболтаем на вечеринке?

Я скорчила гримаску. Мы оба прекрасно понимали, что едва ли я смогу уделить ему больше времени, когда надо будет принимать и развлекать гостей.

– Проводишь меня до двери?

Я бы его в любом случае проводила, но, судя по тому, как Ник хмурил брови, он пришел сюда не просто так. Явно хотел что-то обсудить.

Дойдя до двери, он повернулся ко мне и смущенно замялся. Определенно, с моим приятелем что-то было не так.

– Что случилось, Никки? Что могло вогнать в краску нашего гения невозмутимости Ника Сен-Клера?

Он действительно вспыхнул.

– Просто… Э-э, не знаю даже, как сказать, Ронни…

– Что сказать? – Я потянулась, чтобы убрать прядку волос, упавшую ему на лоб, и он слегка отпрянул. – Ла-адно. – Я начала загибать пальцы. – Я не видела тебя несколько недель, ты заскочил поговорить, я потянулась к тебе, а ты отдернулся. Я что-то пропустила? Что за загадку мне предстоит разгадать? И будет ли в ней брусок льда и запертая комната?

Я угрожающе выставила пальцы, делая вид, что сейчас защекочу его. Ник слабо улыбнулся в ответ.

– Ронни, перестань. Прости, я знаю, что веду себя странно. – Он смущался все сильнее. – Мне просто нужно выложить тебе все как есть.

– После такого вступления я ожидаю драматического поворота событий в духе первого сезона «Династии».

(Кто не любит великолепную Джоан Коллинз?)

– Дело в том, м-м-м, я уезжал на пару недель и типа… ну… ты знаешь, у меня репутация, это… парня, который встречается со всеми подряд.

– Это верно, у тебя репутация подлинного и неотразимого сердцееда, – согласилась я, – заслуженная тяжким трудом.

– Но понимаешь… пока меня не было в Нью-Йорке, я вдруг понял… Понял, что много думаю. Думаю о тебе, Вероника.

«О. Боже. Мой.»

– Ник Сент-Клер… – Я была потрясена, но в хорошем смысле этого слова. – Что происходит? Ты пришел сюда, чтобы объявить о своем намерении начать ритуал ухаживания? Решил пригласить меня на свидание – настоящее, в стиле Гуччи свидание? Если так, это очаровательно. Поразительно старомодно.

Если у Ника bona fide чувства ко мне, то даже не знаю, каким должен быть наш следующий шаг. Но это недурные новости.

– В хорошем смысле?

– Конечно, глупенький! – Я рассмеялась. – Но знаешь, ты мог бы и раньше сказать мне.

– Я пытался! Но, повторюсь, умеешь ты слегка припугнуть. – Он кончиками двух пальцев показал: «совсем чуточку».

– Moi? Поверить в это не могу. – Я сжала его пальцы.

– А ты поверь. – Он пристально посмотрел мне в глаза. – Короче… Наверное, это прозвучит отстойно, но ты меня всю жизнь знаешь, поэтому скажу напрямик: я, честно, никогда не думал, что встречу девушку, о которой буду думать неделями, несмотря на то, что мы даже не видимся.

– Так это для тебя такой романтический рекорд?

Ник кивнул:

– Так что на данный момент у нас под вопросом только твое отношение ко всему этому.

– В смысле, пойду ли я с тобой на настоящее свидание? Хотя дальше легкого флирта у нас с тобой дело никогда не заходило.

– Настоящее свидание. Именно. Как в фильмах с Джулией Робертс. – Ник прикусил губу.

Он вдруг показался мне таким юным и ранимым, и это было так непривычно. И было что-то будоражащее в том, что я сумела довести Ника до такого смущения. Но вообще ему это не особо шло.

Ну что поделать? В людях мне нравится сила и власть. Это у Лоджей семейное.

Веснушки, высыпавшие у него на скулах во время пребывания в Сардинии, дрогнули. Бедолага. Нужно было что-то ему ответить.

– Ник, – начала я, крепче сжимая его руку, которую так и не отпустила. – Ты же знаешь, я тебя обожаю.

– Но… в другом смысле?

– Честно? – Я сглотнула. – Сама не знаю. Может, я никогда об этом не задумывалась?

– Ну… может… теперь задумаешься. Мы могли бы покататься на лодке по озеру в Центральном парке. Или сходить в луна-парк на Кони-Айленд. Свидание в стиле нарезки из романтических комедий восьмидесятых. – Он подался вперед и опустил ладони мне на плечи.

Я чувствовала его дыхание на своей щеке, тепло его кожи. Все это еще больше сбивало с толку. Хорошо, что у меня будет время все как следует обдумать.

– Я подумаю. Обещаю. – По коже у меня побежали мурашки, как перед грозой. Я будто увидела Ника Сент-Клера в новом свете.

– Я тебя не тороплю, – с хрипотцой сказал Ник. – Но ты все-таки не затягивай с ответом.

– Тут есть над чем поразмыслить, – мягко возразила я.

– Это правда, – прошептал Ник. – Наверное, я пойду, чтобы ты начала размышлять прямо сейчас. – Он притянул меня к себе, и его губы легко коснулись моей щеки. – Увидимся на вечеринке?

– Что? – На мгновение я словно впала в гипнотический транс. Зачаровать меня, Веронику Лодж, которая привыкла чаровать всех сама! – М-м-м… конечно. На вечеринке.

Мне еще сильнее захотелось, чтобы праздник поскорее начался. А я-то думала, что хотеть сильнее просто невозможно.

Махнув на прощание рукой, Ник скрылся в лифте. Я тряхнула головой, пытаясь побороть резкий выброс окситоцина. Пора было браться за телефон и прочие дела! Я не могла позволить себе целый день ходить как в тумане, даже в таком восхитительном тумане.

Я резко повернулась, направляясь в гостиную, и чуть не столкнулась со Смизерсом, который нес угрожающе высокую стопку бумаг. Я заметила на верхних листочках логотип «Лодж Индастриз». Он, похоже, испугался, когда понял, что едва не сбил меня с ног.

– Решили разобрать бумаги, Смизерс? – пошутила я. – Как вам удалось улизнуть от подготовки к вечеринке? Мне казалось, все получили команду: «Свистать всех наверх!»

Смизерс улыбнулся, но – может, у меня просто воображение разыгралось, – лицо у него осталось напряженным, особенно взгляд.

– Да, конечно… Но вам не о чем беспокоиться, мисс Вероника. Я присоединюсь к вам, как только избавлюсь от этого.

– Ящик для бумаг вон там, – напомнила я, кивнув на ряд дверец в стене; мусоропровод располагался перед входом на кухню.

Странно. Смизерс был, конечно, не молод, но и старческим слабоумием пока не страдал.

– Конечно, – ответил он и продолжил свой путь в противоположном направлении – к папиному кабинету.

Ерунда какая-то. Но меня это не особо обеспокоило. Честно говоря, у меня и так голова кругом шла от сегодняшнего праздника и от разговора с Ником.