– Подозреваю, что в лагере для беженцев мне придется забыть о горячих парафиновых ванночках и двух слоях лака для ногтей цвета розовый фламинго, – сказала Эм Джей, вернувшись домой из маникюрного салона. Чтобы не смазать лак, она сильно растопыривала пальцы. – Постой-ка, – обратилась она к Адди, которая запихивала последний шелковый халатик, а у нее было очень много халатиков, в чемодан. – Ты уезжаешь?

– Нет. В отличие от тебя я пока никуда не уезжаю, – ответила она. – Если ты, конечно, сама в последний момент не забила на Африку.

– Вроде нет. Мы улетаем сегодня вечером. Думала, ты останешься здесь как минимум до нашего возвращения.

– Я тоже так думала, но Дэвид предложил мне перебраться в комнату его брата Майкла. Буду жить там до своего отъезда в Лондон, который, по словам доктора Дэна, может состояться уже через две недели. Короче, я не хочу все это время страдать от одиночества. – Адди стояла на ногах еще не очень уверенно. Она не отпускала руку от живота, и, судя по старческому кряхтению, каждое движение причиняло ей боль. Но она стояла сама. Это был прогресс. Цвет ее лица становился все более естественным, а заострившиеся черты постепенно округлялись.

По-прежнему широко растопыривая пальцы, Эм Джей начала складывать грязные простыни и одеяла, которыми пользовалась Адди.

– Почему комната Майкла, а не Дэвида?

– Ханна вернулась. Я не уверена, что ей это понравилось бы, – сказала Адди. – Но лично я бы не возражала.

– Что? У вас, типа, возникли… платонические отношения? Как долго они будут продолжаться?

– Пока швы не снимут, но надеюсь, всегда.

Эм Джей бросила взгляд на пожелтевший синяк. Неужели Адди упала настолько сильно, что часть мозга, не дававшая ей покоя со школы, каким-то образом встала на место?

– У нас совершенно разные интересы, – продолжила она, собирая волосы в хвостик. – Дэвид очень хочет детей, а я категорически против.

– А что ты хочешь? – спросила Эм Джей, входя в образ доктора Кона.

– Я хочу, чтобы он был счастлив и при этом мы не расставались. Чистая платоническая любовь.

– Какая неожиданность. Ты явно идешь на поправку.

– Знаю.

Адди босиком ушла на кухню и, как полководец, начала изучать расставленные в шахматном порядке пузырьки с антибиотиками, противовоспалительными и обезболивающими препаратами. Она приняла необходимые лекарства и на всякий случай проглотила дополнительную таблетку обезболивающего.

– Тихий час.

Она явно поторопилась. Дестини позвонила на телефон и истерично взмолилась о помощи.

– Я должна срочно уехать, – сказала Адди.

– Куда?

– В «Majestic». У Дестини проблемы.

– А где Джулс?

– На работе. Сегодня свадьба у Пайпер Годдард. – Адди порылась в плетеной корзинке и вытащила ключи от «Мини». – Потом настанет очередь Саливатора. – Хихикнув, она добавила: – Понятия не имею, что это и почему я это сказала.

– Тебе нельзя за руль.

– Это еще почему?

– Ты только что приняла две таблетки перкосета.

Адди кинула ей в руки ключи.

– Спасибо, – сказала Эм Джей, удивившись ее неожиданной послушности. – Я вызову такси.

По-прежнему босая, Адди уже стояла у открытой входной двери:

– Такси? Нам некогда его ждать. Кто-то из нас должен сесть за руль. Я не могу, поэтому…

– Дэн скоро вернется домой с работы, и потом мы сразу улетаем в Африку. Я не могу взять и все бросить.

– Я не прошу тебя все бросить. Ты можешь просто избавиться от своей дурацкой фобии?

– Не понимаю, – сказала Эм Джей, уже стоявшая в кожаных сандалиях на ворсистом коврике у двери. – Что за спешка?

– Чест умер.

– Умер? Почему тогда Дестини вызывает тебя, а не полицию?

– Она думает, что убила его.

– Меня зовут Мей-Джун Старк, и сейчас я пристегиваю ремень безопасности, – сказала она то ли вслух, то ли про себя. Голос было совершенно невозможно разобрать из-за ревущих внутри нее тревожных звуков оркестрового крещендо: сердце играло на ударных, уши – на струнных, а мысли – на духовых инструментах. – Я поправляю зеркало заднего вида. Мои ногти покрыты лаком цвета розовый фламинго. Соседский голдендудль громко лает.

Адди включила радио.

Эм Джей выключила его.

– Я вставляю ключ в замок зажигания. Я не могу дышать. Нет, могу. Я могу дышать. Я дышу. Если бы я не дышала, то не смогла бы говорить.

– Ты всю дорогу собираешься бубнить?

– Это одна из моих методик. Она помогает сохранять спокойствие. – Эм Джей проглотила накопившуюся слюну. – Я собираюсь завести машину.

– Пожалуйста, заводи уже.

Эм Джей нажала на кнопку запуска двигателя. Он дернулся и через мгновение ровно застрекотал на повышенных оборотах.

– Завела. Я вспотела.

– Ты сейчас лопнешь. Расслабься.

– Мне очень страшно.

– Ты суперкрошка.

– Почему?

– Просто смешное слово.

– И то верно. – Эм Джей до посинения сжала руль руками, судорожно обхватив его в положении «9» и «3». – А если мы попадем в аварию?

– Я дам тебе обезболивающие, – сказала Адди. – Поехали уже.

Дестини просунула нос в приоткрытую дверь комнаты № 729 и только потом полностью открыла ее. Макияж был размазан по ее лицу так, словно она по дороге влетела в написанную маслом картину. Крашеные черные волосы выбивались из-под профессионального шиньона. Однако форменная одежда сотрудницы «Majestic Resort» была в идеальном состоянии: белая рубашка, блейзер цвета бургунди и брюки с настолько острыми стрелками, что, казалось, ими можно перерезать руку. Или, при необходимости, шею бойфренда.

– Почему так долго? – недовольно спросила Дестини, у которой явно не сложился день.

– Нас останавливала полиция за то, что мы ехали со скоростью пять миль в час там, где можно ехать тридцать, – объяснила Адди. – Ты в порядке?

Дестини кивнула, но, судя по ее сбивчивому дыханию, это было совсем не так.

– А она?

Эм Джей, которая с отрешенным взглядом обмахивала рукой лицо, нашла в себе силы соврать, что с ней все нормально.

Кровати внутри номера были аккуратно застелены светлыми пуховыми одеяла. Картины с незатейливыми пейзажами украшали стены, оклеенные обоями песочного цвета. Кондиционер был настроен на комфортные 22 градуса по Цельсию. А на ковре между двумя кроватями лежал на спине не подававший признаков жизни 16-летний подросток с голым торсом.

Адди оторвала голову от его гладко выбритой груди:

– Он жив, но скоро пожалеет об этом.

– Что с ним? – спросила Дестини, заламывая от отчаяния руки.

– Мертвецки пьян. Надрался дешевым пойлом, – резюмировала Адди, похожая в этот момент на врача, закончившего осмотр пациента. – Нет такого похмелья, с которым не может справиться бутылочка «Адвила» и хороший бургер.

Дестини завалилась на кровать и разрыдалась.

– Что здесь произошло? – спросила Эм Джей. Кто-то должен был задать этот вопрос.

Дестини шмыгнула носом:

– Он приперся абсолютно пьяным в гостиницу, когда я работала в ночную смену на стойке регистрации. У меня был ключ от свободного номера, и я тайком отвела его туда, чтобы он не устраивал сцен. Чест, разумеется, подумал, что я хочу заняться с ним в номере этим делом. Я спросила: «С какой стати, если между нами все кончено?» Он назвал меня дразнилкой и толкнул на кровать, а я спихнула его на пол. Он вырубился и…

Адди растянулась на диване и, зевнув, спросила:

– Когда ты с ним рассталась?

– Вчера вечером.

– Почему?

– Из-за секса.

– Неудачного?

– Да, – ответила Дестини, уходя в ванную комнату. – Точнее… не было никакого секса. Это проблема.

– Чест импотент?

– Нет. – Дестини высморкала нос. – Дело во мне.

– В тебе?

– Я знаю, это тупо, – она вернулась к кровати, – но Чест готов, а я нет.

– Твоя мама знает?

– Почему я должна ей что-то рассказывать?

– Она считает тебя потаскухой.

– Знаю. – Дестини криво улыбнулась.

– Почему ты хочешь, чтобы мама считала тебя потаскухой? – спросила Эм Джей, подумав, что предпочла бы долго умирать от рака, чем воспитывать взрослеющую дочку.

– Это бесит ее, а мне нравится, когда она бесится.

– Потому что…

– Потому что меня достали ее тупые пафосные разговоры о том, что надо представить, что все хорошо, и все сразу, типа, наладится… Я сучка. Папа засранец. У нее буквально аллергия на работу. Я мечтаю, чтобы она перестала заниматься самоистязанием и уволилась.

– Вот что вы обсуждаете в мое отсутствие, – с удивительным спокойствием сказала появившаяся в дверном проходе Джулс. – Встретимся в баре.

– Нет, – сказала Дестини. – Мне надо работать.

– Не с тобой, – шикнула Джулс. – С тобой я поговорю здесь и сейчас.

Она захлопнула дверь с такой силой, что, казалось, поток воздуха подхватил Адди с Эм Джей и нес их до самого лифта.

Фойе оказалось единственным на всю гостиницу местом, которое не заполонили приглашенные на свадьбу гости. Ему недоставало интимной атмосферы «Устричного бара» и классических деревянных интерьеров стейк-хауса, однако там были диваны, соленые орешки и достаточное для успокоения нервов Эм Джей количество алкоголя. Теперь она могла с чистой совестью оставить машину на парковке и спокойно вызвать такси.

– Думаю, после всего пережитого сочетание перкосета и виски не способно причинить мне вред. Согласна? – спросила Адди, делая заказ. – Ты только посмотри, кого я вижу… – Ее рассеянный взгляд наткнулся на сидевшую возле пианино женщину, которая, спрятав лицо за журналом «West Coast Living», внимательно следила за проходящими мимо людьми и нервно подергивала ногой, обутой в «Nike Air Zoom».

– Бритт?

Адди лениво бросила в нее орешек так, словно последний раз они виделись на веселой пьяной вечеринке, а не на скандальном закрытии Книжного клуба, объединившем два поколения женщин.

– Прекрати! – Бритт опустила журнал и на цыпочках перешла к их дивану. – Я не должна привлекать чужое внимание.

– Тогда ты зря обула ярко-зеленые кроссовки, – ответила изумленная Адди.

– Приложение «Найди мужа» показывает, что Пол где-то рядом, – сказала Бритт, игнорируя вопросительные взгляды, но не официанта. – Двойное шардоне, пожалуйста.

– Прошу прощения, мисс. Вы хотели сказать, два бокала?

– Я хотела сказать, живее неси.

Пианист занял свою скамейку и заиграл произведение Бетховена «К Элизе».

– Итак, дамы, по какому поводу вы здесь собрались? – спросила Бритт. – Решили, – она сняла теннисные очки и поправила рукой челку, – потусоваться?

– Вовсе нет, – примирительным тоном ответила Эм Джей. – Дестини попросила Адди о помощи, а Адди нужно было сюда каким-то образом попасть, и я…

– Ты вела машину?

Адди так сильно закатила вверх глаза, что потеряла равновесие и завалилась Эм Джей на плечо.

– Я бы не рискнула назвать это ездой.

– С ней все нормально? – шепотом спросила Бритт.

– Сомневаюсь.

Неожиданно Бритт радостно улыбнулась, и гнетущее напряжение сняло как рукой.

Но вскоре оно вернулось.

На этот раз в образе миниатюрной блондинки в костюме сливочного цвета, которая явно горела желанием свести с Адди счеты.

– Не ожидала, что ты способна на такой поступок, – с ходу заявила Джулс.

– Она хотела помочь, – сказала Эм Джей.

– Я сама знаю, что она хотела.

– Не знаешь, – сказала Эм Джей, глядя на раздувающиеся ноздри Джулс. – Она искренне переживала, а ты была занята на свадьбе и…

– Все в порядке, – еле слышно проворчала Адди и попыталась встать.

Внезапно Джулс наклонилась и помогла ей. Затем она прижала Адди к груди и сказала:

– Спасибо.

– Спасибо? – спросила ошарашенная Бритт. – За что?

– Она прислала сообщение о том, что у Дестини серьезные проблемы. Вот за что.

Джулс взяла Адди за плечи и улыбнулась.

– Не надо так на меня смотреть, – сказала Адди, выбираясь из объятий Джулс. – Ты разве не должна сейчас быть на свадьбе?

Джулс сняла фирменный блейзер, повесила его на руку и села на диван:

– Меня освободили от этой работы.

– Уволили? – ахнула Адди. – Из-за того, что ты отлучилась на пять минут?

– Нет. Я наняла косметолога, а она не пришла.

Эм Джей отдала Джулс свое мартини:

– Мне очень жаль.

– Все нормально, – сказала она, отправляя в рот оливку. – Пайпер пришла в бешенство, и ваша покорная слуга была вынуждена несколько часов заниматься превращением подружек невесты в красавиц. Смею вас заверить, это было очень не просто, но зато сейчас перед вами сидит главный косметолог нового бутика «Goddard Cosmetics», который на днях открывается в этом отеле.

Пока все поздравляли Джулс с получением новой работы, Бритт заказывала в честь этого события мартини.

– А тебя каким ветром сюда занесло? – спросила Джулс, словно только сейчас заметила ее.

– Хочу поймать Пола на месте преступления.

– Какого?

– Измена, – сказала она так, словно это был общеизвестный факт.

– Что думают об этом ваши общие знакомые? – спросила Эм Джей.

– Я никому не рассказывала. Все думают, мы идеальная пара.

– Может, так оно и есть? – не унималась Эм Джей.

– Никогда не сомневайся в точности инстинктов жены, – сказала Джулс тоном, не терпящим возражений. – Например, когда Брендон забирал меня из больницы, я нашла в его машине вот это. – Она достала из сумочки пластиковый пакетик, внутри которого лежал темно-коричневый нарощенный волос. – Принц по туфельке искал Золушку, а я по волосу буду искать его законную владелицу…

Бритт быстро надела солнцезащитные очки и посмотрела в окно на заходящее солнце.

– Он сказала мне, что это не просто волос, а образец, который он привозил Дестини. Якобы он хотел убедить ее покрасить волосы в более подходящий цвет. Я верила ему ровно до тех пор, пока он не сказал, что я должна срочно покинуть клуб – она щелкнула пальцами, – и в тот момент у меня в голове зажегся красный сигнал светофора.

– Джулс, я…

Раскрыв ладонь, она заставила Бритт замолчать.

– Меня смутило отсутствие обручального кольца. Как я могу после этого обвинять женщин? Или могу?

– Были и другие? – спросила Эм Джей от имени Бритт, которая дрожащей рукой прикрыла рот.

– Этот парень, дорогуша, успел натворить дел. Нет, я не могу сказать, что он плохой человек, вовсе нет. Я забеременела в школе, и тогда он вел себя в высшей степени достойно, но потом его поведение стало плохо влиять на Дестини. Она потеряла к нему уважение из-за измен, а ко мне – из-за того, что я все прощала. Теперь все будет по-другому. – Она встряхнула миску с орешками, как старатель встряхивает лоток с золотым песком. – Я подала на развод.

– Нет! – воскликнула Бритт. – Не надо. Это моя вина. Я его соблазнила. Он не виноват. Поверь, это было всего один раз. Я сразу прекратила с ним общаться, как только узнала, кто он. Я все исправлю.

– Поздно, Бритт. Между нами все кончено, но у тебя есть шанс наладить отношения с Полом.

– Согласна. Я все расскажу ему сегодня вечером.

– Черта с два, – сказала Джулс, доставая из миски орешек.

– Прости, что?

– Если расскажешь, то все испортишь. Какая из меня сваха, если я позволю тебе это сделать? Лучше пообещай никогда больше не изменять ему и впредь делать все ради сохранения брака.

– Обещаю, – сказала Бритт и перекрестилась. – А как же ты? Как я могу загладить свою вину?

– Будешь сопровождать меня на вечеринках, если мне больше не с кем будет на них ходить.

– Конечно буду, – сказала Бритт, обнимая Джулс. – Мне очень, очень жаль, – добавила она и заплакала.

Джулс похлопала ее по спине.

– Представляю, – сказала она. – Брендон никогда не был хорош в постели. В отличие от Истона.

– Истон? – взвизгнула Адди. – Истон – гей.

– Да, он либеральный республиканец, но не гей. – Она непрерывно щелкала фисташковые орехи. – Либеральный республиканец, который научил мое застенчивое влагалище разговаривать и веселиться.

Рассмеявшись, Эм Джей посмотрела на часы. В аэропорт надо выезжать через 90 минут. У них в запасе еще целых 90 минут.

Пианист начал играть композицию Норы Джонс.

– Расскажи о Поле. Какой он? – спросила Джулс. – Он не один из тех обходительных типов, которых можно встретить в дорогих ночных клубах?

Бритт засмеялась, удивившись полному отсутствию у Джулс проницательности. Пол не отличался хорошими манерами и точно не ходил по ночным клубам. Она достала телефон и начала искать фотографии с Полом, чтобы показать, как он выглядел, до того как стал брить лобок.

– Тут он на собачьей выставке с нашим старым мопсом Мэплом. – Она передала телефон Джулс.

– Вот Пол.

– Нет, – сказала Джулс. – Это другой Пол. Я покажу тебе настоящего. Он крутится здесь целыми днями. Пойдем. – Она подписала принесенный счет. – Поймаем это существо с поличным.

Снаружи на огромном газоне был установлен белый навес, под которым приехавшие на свадьбу гости пили шампанское «Вдова Клико» и танцевали под ремикс песни «I feel good».

Эм Джей удивилась, зачем нужен навес, если тут месяцами не бывает дождей. Жених и невеста безусловно заплатили огромные деньги, но при этом не могли даже наслаждаться закатом и причудливыми облаками.

– Почему мы остановились? Чего ждем? – спросила Бритт Джулс. – И где обувь Адди?

Отвечая на первый вопрос, Джулс жестом предложила всем оглянуться и посмотреть на задний фасад гостиницы, полностью покрытый сотнями видов растений всех цветов и оттенков: от желтого до баклажанного.

– Это называется «Живая стена», – сказала Джулс.

– Неожиданно, – рассудительно заметила Адди.

Эм Джей сделала фотографию.

– При чем тут Пол? – спросила Бритт.

Как по команде, к стене подъехала небольшая автовышка и начала поднимать люльку, внутри которой находился человек, к самому центру инсталляции. После остановки он стал тщательно опрыскивать растения водой из шланга.

– Он создает стену уже несколько месяцев.

Изумленная Бритт, открыв рот, несколько раз перевела взгляд с Джулс на Пола и обратно:

– А как же травма спины?

– Он полностью разработал дизайн, а его команда установила все растения.

– Тросс! – Адди хлопнула Джулс по руке. – Он этим тоже занимался. Думаю, он работал в команде Пола.

– У Пола есть команда?

Джулс кивнула:

– Его команда установила инсталляцию, а Пол теперь приезжает каждый вечер и поливает ее.

Бритт молча наблюдала за тем, как Пол то опускается, то поднимается в люльке и опрыскивает стену.

– Ничего лишнего, – усмехнулась Бритт. – Это была его любимая поговорка. Лобковые волосы, волосы на голове и даже брови. Подравнивая и даже полностью выстригая их, он просто тренировался в минуты вдохновения.

– Почему он молчал? – спросила Эм Джей и сразу вспомнила, что сама несколько месяцев скрывала от Дэна свой контракт.

– Я много лет верила в его безумные несбыточные бизнес-планы, но однажды мне это дико надоело, и я сказала, что хочу знать только о реальных делах.

– Значит, расскажет примерно через две недели, – сказала Джулс.

– Почему? Что должно произойти?

– Если растения выживут, то он получит контракт на создание живых стен во всех гостиницах сети «Картрайт» в Северной Америке. Если справится, то получит Европу, Азию и Австралию.

– А если они погибнут?

– Вернется на диван, – ответила Джулс и посмотрела на небо. После короткой паузы она сказала: – Полная луна. Сегодня должно быть очередное заседание Клуба.

– У нас нет книги для обсуждения, – сказала Эм Джей, не желая прямо говорить, что Клуб прекратил свое существование.

– Думаю она лежит в тайной комнате, – сказала Адди, пританцовывая на месте и легкомысленно улыбаясь.

– И где эта комната? – спросила Бритт.

– В книжном магазине.

– «Verizon» знает о ней?

– Нет, – продолжая танцевать, ответила Адди. – Если ты не забыла, это тайная комната.

– Когда тебя отпустит? – спросила Эм Джей.

– Сравнительно скоро, – ответила она.

– Адди, я твой риелтор. Почему я не видела комнату?

– Не видела? – спросила Эм Джей. – Это надо исправить.

– В ту ночь, когда все побросали свои ключи Эм Джей на стол, я заметила, что мой ключ особенный. – Затем, дьявольски улыбнувшись, Адди добавила: – Настолько особенный, что я решила его сохранить.

Тьма медленно, подобно заболевшему человеку, который укладывается на кровать, спускалась на землю. С окончанием туристического сезона жизнь в городе остановилась. Тротуары опустели, рестораны закрылись, и только автомобили изредка нарушали тишину и покой.

– Добро пожаловать в «Verizon», – вяло сказала Адди.

Она распахнула опечатанную дверь и провела их внутрь магазина, в котором уже царили новые, непривычные запахи.

– Действительно продаешь? – спросила Джулс.

– Обеспечительный платеж уже внесен, – ответила Бритт.

Эм Джей поздравила ее, хотя сама была далека от мысли, что такому маленькому городку, как Перл-Бич, нужен еще один бездушный сетевой магазин. Как бы то ни было, отныне вместо букинистических книг здесь будут продаваться устаревшие модели телефонов, а на смену твердым обложкам придут защитные чехлы. От нее ничего не зависело.

Адди включила свет.

Упакованные коробки были аккуратно сложены вдоль еще не просохших стен. Поврежденный потолок очищен от закладок, а стройные ряды пустых полок с автографами, казалось, ожидали приглашения на казнь.

– Тут безопасно? – спросила Джулс, рассматривая дыру, зияющую над рядом «Гордыня».

– Все, что могло, уже упало и разрушилось, – поморщившись от боли, сказала Адди и уселась на ящик с подписью «Путеводители». – Включая мое будущее.

Эм Джей посмотрела на отцовские часы «Timex». Заказанное до аэропорта такси приедет через час, а Дэн наверняка уже волнуется за нее и допивает на кухне бутылочку пива.

– Боюсь, я опоздаю на самолет, если мы не начнем прямо сейчас.

– Меня бы скорее пугала перспектива успеть на этот рейс, чем опоздать, – сказала Бритт.

Эм Джей легко бы с ней согласилась, но неожиданно для себя она заупрямилась:

– В Африке будет круто.

Адди хмыкнула.

– Так где эта тайная комната? – спросила Джулс.

– Там, в конце зала, – ответила Адди, передавая Джулс свою сумочку. – Ключ внутри.

– Ты не идешь?

– Мне нельзя. Если пойду, то они меня накажут.

– Накажут?

– Я шпионила за ними. Прижимала ухо к стене, задерживала дыхание, как снайпер, и слушала.

– Снайперы задерживают дыхание, чтобы слушать? – спросила Джулс, роясь в сумочке в поиске ключа. – Зачем? Как можно услышать цель?

– Задержка дыхания замедляет пульс. Снайперы нажимают на курок между ударами сердца, – объяснила Эм Джей. – Это повышает устойчивость во время стрельбы и точность.

– Поняла, но как связаны устойчивость и подслушивание? – спросила Джулс Адди.

– Союзом «и».

Эм Джей снова посмотрела на часы:

– Тебе удавалось что-нибудь услышать?

– Нет, стены слишком толстые. Но однажды, накануне моего четырнадцатилетия, Марджори разрыдалась. Сначала я подумала, что она кинозвезда, которую похитили и теперь она умоляет о пощаде. Она была такой гламурной, что даже ее сигареты пахли по-особенному.

– Ты разговаривала с ней? – спросила Джулс.

– Нет. Она только очень странно посмотрела на меня, словно я была диким зверьком, а потом ушла. Все побежали за ней вдогонку, и в тот момент я проникла в комнату.

– И что ты там увидела?

– Я запомнила следы губной помады на бокалах. Кучу конвертов в большой коробке. Четыре раскрытых экземпляра книги «История О». Поля одной из книг были исписаны каракулями. Какие-то пенисы, сиськи, но в основном кулоны в форме крыла. Такие же, как у меня. – Адди вытащила спрятанное внутри декольте украшение и повернула его вокруг шеи.

– Почему ты раньше об этом ничего не рассказывала? – спросила Бритт.

– Не знаю. Подавленные детские воспоминания порой более важны, чем злосчастные квартиры, безработица, незапланированные беременности, выкидыши и госпитализации. Не знаю, чем это объяснить, Бритт.

Джулс достала клубок спутавшихся цепочек, браслетов и резинок для волос из сумочки Адди и торжественно подняла его над головой:

– Вперед!

Эм Джей взяла Адди под руку и повела ее в глубь магазина.

– Расскажешь о конвертах? – спросила Джулс.

Адди с недоумением посмотрела на нее.

– Которые лежали в коробке.

– Их было несколько сотен. Все они были отправлены авиакомпаниями TWA и American Airlines. Еще я запомнила пепельницу, набитую окурками. Один из них дымился. Я взяла его, затянулась и… – Она неожиданно замолчала и закрыла глаза.

Эм Джей подтолкнула ее локтем:

– И что потом?

– Я закашлялась, и они почти сразу вернулись. Кроме Марджори. Не знаю, куда она ушла.

– А они куда ходили? Она мотнула головой:

– Они очень разозлись, когда обнаружили меня в комнате, и на месяц отлучили от «Святого Писания».

– Это было для тебя серьезным наказанием? – удивилась Бритт. – Запрет ходить в книжный магазин? Ха! Думаю, ты пришла от этого в восторг.

– Скорее в ужас.

От изумления все остановились как вкопанные.

– А что? У меня тогда не было друзей.

– А сейчас? – спросила Эм Джей.

Адди прикоснулась к декольте:

– Сейчас у меня есть крылья.

Дверь справа от камина было не просто найти постороннему человеку. Она не имела отполированной до блеска латунной ручки или вывески и была отделана теми же панелями карамельного цвета, что и стены.

Петли – если они и были – кто-то искусно замаскировал, и если бы не тонкая, на уровне талии, прорезь в форме перевернутого восклицательного знака, то вход в комнату был бы абсолютно незаметен. Ключ Адди идеально подошел к замку. Дверь приоткрылась.

В темном, без единого окна помещении стоял затхлый запах сигаретного дыма, от которого у Эм Джей запершило в горле, но, несмотря на это, он показался ей знакомым и близким.

Она нащупала в сумке телефон, включила фонарик и заметила пропущенное сообщение от Дэна: напоминание о том, что такси прибудет через 45 минут. Завершалась эсэмэска чередой эмодзи: флагом Центральноафриканской Республики, самолетом и бокалом вина. Эм Джей, быстро ответив, навела фонарик на дверь:

– Адди, ты можешь ее полностью открыть?

– Дверь вообще нельзя открывать, – шепнула Адди.

– Почему?

– Вдруг они сейчас придут.

– Они во Франции, – сказала Бритт.

– И они сами отдали тебе ключ, – добавила Джулс.

– Ну не знаю. – Адди толкнула дверь и взяла у Эм Джей телефон, чтобы осветить висящую в центре комнаты лампу Тиффани и круглый, как полная луна, зеркальный стол, на котором лежали четыре книги.

Крохотное помещение, занимавшее не больше места, чем комнатка начинающего корректора в «City», производило неизгладимое впечатление. Книжные полки вдоль стен были плотно заставлены сотнями запылившихся книг в одинаковых белых обложках.

– Ого-го, – сказала Эм Джей. – Психоделично.

– Ничего не изменилось, – сказала Адди. – Я иногда думала, что эта комната мне приснилась.

– Это не сон, – сказала Бритт, – а порно для сломанного айпада. – Она с усилием вытащила одну из книг и сняла обложку: «Мой тайный сад».

Джулс достался «Любовник леди Чаттерлей».

Они начали брать все книги подряд.

«Навсегда».

Это могло продолжаться до бесконечности, но Эм Джей извлекла три ключа из своей крокодиловой сумки и положила их на стол.

– Ты сохранила их! – радостно воскликнула Джулс.

Эм Джей ответила, что хотела их выбросить, но забыла. На самом деле она не хотела тратить время на сентиментальные разговоры и бессмысленные попытки восстановить клуб. Зачем? Адди уезжала. Дэн нетерпеливо ждал дома. Ее собственная карьера находилась в подвешенном состоянии. Эм Джей пора уходить.

– Что будем делать? – спросила Бритт. – Книгу никто не читал. – Она раскрыла обложку и увидела название – «Заниматься любовью как порнозвезда. Поучительная история». Авторы Дженна Джеймсон и Нил Страусс. – Может быть, есть письмо?

– Не думаю. – Джулс достала запечатанный конверт с логотипом «American Airlines». На нем черными чернилами от руки было написано: «Для Адди Оливер».

Адди отпрянула от стола и начала грызть ногти.

– Ты узнаешь почерк? – спросила Эм Джей, хотя все и так знали, что в авиакомпании работала только Марджори.

Но Адди молча стояла и ни на что не реагировала. Лекарства еще не перестали действовать, и поэтому она слегка покачивалась из стороны в сторону.

Эм Джей посмотрела на часы: осталось 25 минут. Ей действительно пора уходить.

– Может, прочитаешь? – предложила она. – Хотя бы пару строк…

– И что потом?

– Если тебе понравится, мы тоже послушаем.

– Мы? – внезапно оживилась Адди, словно одно короткое слово развеяло туман перед ее глазами. Она вцепилась в спинку стула и пристально посмотрела на бывших подруг, ожидая подвоха.

Через несколько минут она подняла конверт и разорвала его пополам.

– Зачем? – охнула Джулс.

– Я не перенесу еще одну плохую новость.

– С чего ты взяла, что она плохая?

– Новости не бывают хорошими, – ответила за нее Эм Джей.

Адди согласно ухмыльнулась.

На этом все кончилось. Они не провели церемонию закрытия. Не вращали ключ вокруг шеи и не пускали клубы дыма. Лишь быстрое объятие, когда они высадили Эм Джей из «Мини», обещание вернуть машину по ее возвращении из Африки и грусть от мысли, что, когда она приедет, Адди и тайная комната исчезнут навсегда.

Хотя Эм Джей и опоздала на три минуты, она подбежала к дому с видом самого пунктуального человека на свете. Она представила, как удивится Дэн, узнав, что она давно собрала вещи и ждет его, сидя на качелях. Как он будет раскаиваться и извиняться за то, что сомневался в ней. Как она потребует место у иллюминатора в обмен на несправедливые упреки.

Но у входной двери не было сумок Дэна. Вместо них она увидела приклеенную чуть выше глазка записку, написанную неразборчивым врачебным почерком, и авиабилет на рейс до Нью-Йорка, а не Международного аэропорта Банги М’Поко. Вылет завтра в семь утра.

Слезы хлынули из ее глаз. Внутри все сжалось и похолодело. Что-то похожее на гигантский вентилятор начало медленно, со скрежетом вращаться в животе Эм Джей, разрывая его ржавыми металлическими лопастями на части. А может быть, это был не вентилятор, а неумолимое и бесстрастное Колесо Фортуны, совершающее очередной оборот?

Кончики пальцев Эм Джей похолодели, сердце бешено колотилось. Она прислонилась к двери и подумала об Адди. Как все было бы просто, если бы она могла взять и порвать записку Дэна. Уничтожить плохую новость раньше, чем она уничтожит ее. Но Эм Джей привыкла держать удар так же, как привыкла ходить на высоких каблуках. Еще она научилась терпеть боль и поэтому решила прочитать послание.

Возвращайся в Нью-Йорк. Подпиши контракт с Гейл. Стань лучшим в истории главным редактором «City». Поднимись на самые вершины журналистики и помаши оттуда рукой пролетающему мимо доктору. Тому, который уже посылает тебе воздушные приветы из самолета. Знай, он слишком тебя любит и потому отпускает.

Эм Джей позвонила и услышала автоответчик. Послала сообщение и не получила ответа. Со всей силы пнула дверь ногой и взвыла от боли.

– Я уезжаю, – крикнула она через дверь, обращаясь ко всем Дэнам, которых она знала и которых уже не было дома.

Как он мог принять такое решение за нее – за них! Он лишил ее права голоса. Что за наглость?

А если это проверка?

Вдруг он уговорил экипаж задержать вылет и теперь ждет, когда она прибежит к нему вся растрепанная и в соплях, с противомалярийными таблетками и энергетическими батончиками в рюкзаке, готовая любой ценой доказать свою преданность ему и Красному Кресту?

Она может успеть. Время есть.

Но еще она может выкинуть таблетки и ставшие ненужными шорты, потом забить чемодан кашемировыми свитерами, зарегистрироваться на рейс в Нью-Йорк и посмотреть, что скажет на это Колесо Фортуны.