32

Сальвия встала рано и надела брюки, ботинки, льняную рубашку и плотный суконный жилет, заплела волосы и закрыла их шерстяным беретом и капюшоном выцветшего коричневого плаща, затем собрала свои вещи и вышла из крыла для гостей, пока все остальные еще спали. Она прошла на кухню и смешалась там со слугами и солдатами, чтобы перехватить немного еды, прежде чем пойти в конюшни. Найдя главного конюха, Сальвия спросила, где лошадь для леди Салвессы. Он показал, радуясь, что в такое хлопотное утро хоть что-то можно поручить кому-то другому. Она перебрала свободную упряжь, нашла седло со стременами, подтянутыми до нужной длины, и унесла к стойлу.

Сальвию восприняли всерьез и выделили ей не пони или вьючного коня, а свободную верховую лошадь одного из всадников. Сальвия угостила темно-серую кобылу яблоком и стала расчесывать ей гриву гребнем, быстро расположив животное к себе. Осмотрев лошадь и убедившись, что она не хромает и не ранена, Сальвия взяла седло, висевшее на двери стойла, и перекинула через высокую спину кобылы.

Наклонившись, чтоб подтянуть подпругу, она услышала знакомый голос:

– Эй, дружище! К этому седлу нужна лука. – На до пристегнуть ее перед тем, как подтягивать подпругу.

Сальвия широко улыбнулась, но проигнорировала это замечание. Вяз потянул на себя дверцу стойла и встал у Сальвии за спиной:

– Ты слышал? Тебе нужно сперва пристегнуть боковую луку. – Он взял Сальвию за запястье, девушка выпрямилась и посмотрела на него:

– Если вы не возражаете, я поеду без нее.

Вяз застыл в удивлении, держа ее руку в своей. Ростом Сальвия доставала ему лишь до подбородка, и на таком расстоянии ей пришлось вытянуть шею, чтобы посмотреть ему в глаза:

– Если бы вы хоть раз попробовали ездить на лошади в юбке, вы бы меня поняли.

Вяз отпустил ее руку и отступил. Его удивленный взгляд, изучавший ее, ничем не отличался от взглядов всех остальных – все так реагировали, когда Сальвия ходила в штанах; но сейчас ей было сложно сдержаться и не повернуться к нему спиной от смущения. Он покачал головой:

– Одно дело – ехать на передке повозки или в боковом седле, миледи, но боюсь, что вот этого госпожа Роделл не допустит.

– В таком случае, – Сальвия подмигнула, – вам стоит помочь мне как можно дольше не попадаться ей на глаза.

Она вышла на улицу и, подставив лицо солнцу, наслаждалась теплыми лучами. Скучать по дурацкой шляпе она точно не будет, хотя к концу дня у нее наверняка прибавится веснушек. Впрочем, это, пожалуй, справедливая плата за день свободы.

Позже, в пути, Сальвия с восхищением рассматривала пейзажи. Полей становилось все меньше, а скалы попадались все чаще. Леса, через которые проезжал караван, тянулись все дольше. Отряд пересекал Тасмет – формально регион был частью страны, но Сальвии он казался довольно экзотическим. В Крессере из камня строили лишь дома богачей, а крестьяне использовали дерево и покрывали хижины сухой травой. Здесь же даже самые бедные дома были из камня, с темно-серыми сланцевыми крышами.

Сперва Сальвии было неловко, ей казалось, что она производит впечатление наивной деревенской девушки, тем более что теперь ей было известно, кто Вяз такой на самом деле. Он много лет провел в этой местности вместе с армией, так что ему все это было не ново, однако казалось, что он радовался ее впечатлениям вполне искренне, когда указывал на прожилки разноцветных минералов на стенах домов по сторонам. Чувство неловкости постепенно улетучивалось.

К тому же теперь Вяз более охотно отвечал на вопросы о военной службе. Он говорил о сослуживцах как о родных братьях. Вероятно, для него так все и было. Интересно, что он сам об этом думает?

– О моей семье вы теперь знаете, – сказала она. – Расскажите о своей.

Он пожал плечами:

– Да рассказывать особо нечего. Мой отец… важный человек. Я рос, видя его только издалека. Мать очень меня любила, но я за последние годы видел ее лишь несколько раз. Теперь армия – это моя семья. – Он старательно избегал ее взгляда. – Полагаю, мое имя может достаточно рассказать обо мне.

– Для меня это вовсе не важно, – ответила Сальвия, осознав, что он пока не готов к откровенности. – Расскажите об обучении пажей. C трудом верится, что капитан поручает Чарли некоторые вещи, о которых я слышала.

Вяз сдвинул брови. Его кожа была по-аристелиански темной, а волосы почти черными. Сальвии никогда не удалось бы загореть так, как он, даже проведи она все лето на улице, противясь упрекам тети из-за того, что так можно испортить себе цвет лица.

– Лучше всего я помню издевательства старших ребят над младшими. Отец Квинна тогда командовал полком, и Квинн через день после того, как прибыл, подошел прямо к отцу и заявил, что не желает служить в армии, если придется терпеть мерзавцев вроде них до конца своих дней.

Сальвия хихикнула, несмотря на свою неприязнь к капитану:

– Наверное, отец заставил его остаться.

Вяз отрицательно покачал головой:

– Он ответил, что Квинн может возвращаться домой, если пожелает, – никто не собирается учить тех недоумков хорошим манерам. – Он сдержанно улыбнулся. – Квинн воспринял это как вызов, пошел обратно в шатер и затеял драку.

Сальвия фыркнула:

– Наверное, он завоевал всеобщее уважение и на следующий день стал лейтенантом.

Вяз пропустил ее колкость мимо ушей:

– Вовсе нет. Ему здорово досталось, но он так и не сказал, кто его отделал. Пожалуй, учитывая то, что Квинн первый начал, это было единственно правильное решение. – Он задумчиво смотрел на уши своей лошади. – То был очень трудный для него год. Я до сих пор не знаю, как он выдержал.

– Что произошло? – Ей это показалось интересным. – Он ведь все-таки справился.

– Я не знаю точно, – ответил Вяз. – Он просто старался всегда поступать как должно, постепенно приобретал друзей, к которым я себе причисляю, и как-то так вышло, что постепенно стал для всех примером. Он к этому очень серьезно относился – и тогда, и сейчас. К тому моменту, как мы стали оруженосцами, издевательства и драки прекратились, а пажи стали выполнять обязанности, которые раньше поручали оруженосцам, чтобы те смогли заняться чем-то более важным.

Судя по всему, преданность друзей Квинну уходила корнями глубоко в детство. Сальвия невольно подумала, что теперь эта преданность вызывала у них желание угодить ему, несмотря на неприятные приказы. И хотя сейчас Квинн требует от солдат только мелкой лжи, вряд ли он на этом остановится, если никто не будет ему возражать.

Вяз повернулся к ней лицом. Луч света упал на его глаза под другим углом, и они засияли богатым, насыщенным цветом красного дерева.

– Если коротко, то в возрасте Чарли мы таким не занимались. Такую возможность упустили.

Сальвия обратила внимание, что он был и пажом, и оруженосцем, однако не стал офицером. Она хотела спросить его об этом, но тут он сказал:

– А вы, леди Салвесса? Вам приходилось драться в детстве? Или вы только забрасывали ваших недругов шишками?

Он, конечно, дразнился, но Сальвия ответила честно:

– Трижды, на самом деле. В первой драке я проиграла. Отец сказал, что я понапрасну честно дралась с мальчишкой, который был слишком труслив для того, чтобы выбрать кого-то своей комплекции. Так что в следующий раз я задействовала левое колено – для пущей убедительности. Думаю, он еще несколько недель ходил не разгибаясь.

Вяз скривился от воображаемой боли:

– А третий?

– То была скорее победа хитростью.

– Не заставляйте меня теряться в догадках!

Сальвия пожала плечами:

– Да просто был один зазнайка и пустозвон, который считал девочек глупыми и никчемными. С большинством его слов я бы, честно говоря, согласилась, но когда он заявил, что сможет побить любую девочку в любом деле, я вызвала его на состязание по кимисарской борьбе на руках.

О таком Вяз никогда не слышал, и Сальвия объяснила:

– Я просто сама это придумала. Он упирается локтем согнутой руки в стол, а я должна прижать его кисть к столешнице. – Она продемонстрировала, как это должно выглядеть.

– По-моему, ваша задача была проще, чем его.

Она кивнула:

– Он тоже так сказал. И тогда я спросила, чего же он боится, если он настолько сильнее нас.

– И кто победил?

– Это как посмотреть. Я смогла опустить его руку лишь вот настолько. – Она показала тупой угол согнутой в локте рукой и широко улыбнулась Вязу. – А потом отпустила. – И она продемонстрировала, как мальчик ударил себя по лицу своей же рукой.

Вяз громко расхохотался, испугав лошадей и всех вокруг. Но после первого непроизвольного взрыва смеха он все-таки взял себя в руки, хотя на мгновение Сальвии показалось, что он сейчас свалится с лошади. Другие солдаты уставились на него, но он успокаивающе махнул рукой, давясь и рыдая от смеха. Наконец он пришел в себя и вытер глаза рукой в перчатке:

– Просто поверить не могу, что вам пришло такое в голову. Это прямо-таки дьявольская хитрость!

– Я сама удивилась произведенному эффекту, – качая головой, ответила Сальвия. – Он упал со стула и разбил губу. Все было в крови.

Вяз снова принялся сдавленно смеяться.

– Но лучше всего было выражение его лица. – Она прижала кулак к губам и изобразила ужас. – Правда, дядюшка Уиллиам не счел это смешным. И отец мальчика тоже.

Вяз схватился за бока, словно пытаясь удержать себя от нового приступа смеха. Сальвия сама захихикала и вдруг осознала, что очень давно так искренне не смеялась.

На первом привале, когда они остановились отдохнуть и размять ноги, Сальвия поняла, что ее сегодняшний наряд представляет проблему. Сторонний наблюдатель счел бы ее мужчиной незнатного происхождения, так что ей нельзя было садиться рядом с дамами. Она хотела перекусить вместе с Вязом, но ему понадобилось обсудить что-то важное с офицерами, и он твердо попросил ее отойти. Тогда Сальвия решила, что еда в одиночестве – не такая уж большая плата за роскошь весь день ехать верхом.

Когда они остановились пообедать, Вяз ее покинул, сказав, что после привала заступит в патруль. Сальвия давно дала понять, что не нуждается в помощи, чтобы спешиться или сесть в седло, и не ищет ее, поэтому лейтенант Кассек подождал, пока Сальвия окажется на земле, и только потом подошел. Кажется, он уже успел оправиться от удивления, которое испытал, увидев, что она одета как мужчина и по-мужски сидит в седле.

– Миледи, – начал он. – У меня есть к вам просьба от капитана Квинна касательно его брата Чарли.

Сальвия посмотрела на Квинна, ведущего свою лошадь к импровизированному столику с разложенной на нем картой, где уже стояли Вяз и еще один офицер.

– Почему он сам не попросит?

Кассек пожал плечами:

– Я должен передать вам его слова. Это моя работа.

Сальвия закатила глаза. Наверное, в тот день, когда Квинн сделает что-нибудь сам, а не отдаст приказ кому-то другому, она упадет в обморок от удивления. А может, ему неловко говорить с ней лично после того, как он заставил Вяза ее обманывать? Тогда он не лентяй, а просто трус.

– Что ж, я слушаю.

– Вам известна ситуация и то, что она представляет для нас определенную опасность. Капитан считает, что у него будет меньше поводов для беспокойства, если он поручит Чарли вам. Мальчик продолжит выполнять обязанности пажа, но частично будет в распоряжении у вас и у других дам. Возчик не может ехать рядом с вами целый день, как и обедать, в отличие от Чарли.

Сальвия подняла подбородок и посмотрела Кассеку в глаза:

– Я правильно понимаю, что если на нас нападут, то Чарли будет безопаснее находиться с группой девушек?

Лейтенант поморщился:

– Правильно, но это вовсе не значит, что мы ожидаем нападения.

Он, скорее всего, не врет. С утра солдаты были начеку, но не тревожились, как раньше, хотя каждый был при оружии. Она уже собиралась спросить, чего же им ждать, но Кассек заговорил снова:

– Миледи, вы спрашивали, чем можете быть нам полезны. Я совершенно искренне заверяю вас, что это – та помощь, которая позволит нам сосредоточиться на опасности, что нам угрожает. Это не какая-то мелкая просьба. Капитан Квинн не любит делегировать ответственность, особенно если это касается его брата.

Сальвия вздохнула и согласно кивнула:

– Хорошо. Я помогу вам ради Чарли.

Она все-таки чувствовала в отношении к себе некоторую снисходительность, но мысль о том, что Квинн тревожится о безопасности брата, заставила Сальвию похолодеть. Что за враг способен навредить ребенку?