Глава 44
В стране кельми
В потайном кабинете князя Алтео правитель людей мрачно смотрел на худощавого адъютанта – точнее, стройную девушку в обличье худощавого юноши.
– Ты знала? – спросил он гневно.
– Нет, монсеньор, клянусь! – всхлипнула она. – Дэн ничего не говорил. Был неласков в последнюю встречу, сердился, что утаила от него Ирину. Но я никогда не подумала бы, что он поможет ей сбежать!
– Они обвели нас вокруг пальца, – хмуро молвил князь. – Твой друг, иномирянка и кельми. А вот мы с тобой недооценили всех трех. Но куда они могли направиться? Может быть, кто-то из них что-нибудь упоминал при тебе? Расспрашивал?
Рита-Росио покачала головой.
– Ирина просила отвести ее в библиотеку. Взяла оттуда книгу на древнекельмийском. Позвала Элайсси, чтобы она переводила ей.
– Книгу на древнекельмийском? – насторожился князь. – Позвала Элайсси? Ирина возненавидела ее после нашего разговора.
Рита пожала плечами.
– Но они общались. Подолгу. Несколько раз я приходила к Ирине, но она была занята с кельми.
Князь поскреб подбородок.
– Ты помнишь эту книгу?
– Зеленая с золотым тиснением, – кивнула девушка. – Очень необычная. Никогда не видела ничего подобного в нашей библиотеке.
– Я приказал обыскать покои всех троих. Ты узнаешь эту книгу?
– Конечно.
Правитель Лидаро и его лже-адъютант направились в покои беглянки. Алтео велел стражникам предъявить все найденные книги. Их у гостьи скопилось немало. Рита внимательно проглядывала все. Князь кидал ей книги, обложка которых хотя бы отдаленно напоминала зеленый цвет. Девушка качала головой.
– Они забрали эту книгу с собой, – пробормотал князь. – А значит… ушли к кельми. Проклятье!
Он грохнул кулаком по столу. Рита вздрогнула. Ни разу она не видела его таким. Алтео продолжал:
– В земли кельми… Навстречу смертельной опасности.
– Но, монсеньор, – осмелилась робко возразить Рита. – Смертельная опасность им не грозит. Ральдарин не посмеет навредить Дэну. Ирину тоже не тронет.
– Конечно! – воскликнул князь. – Сына и спасительницу Коэлина не тронет. А Элайсси? Или ты думаешь, что Мудрейшая не выдаст дочь, чтобы спасти заложниц? Да и сама Элайсси, если узнает, добровольно предаст себя в руки Ральдарина.
Об Элайсси Рита не подумала. Ей стало жаль несчастную, которая помогала Алтео. Она не хотела плохого кельми. Не хотела смерти и тридцати заложницам. Но монсеньор сам объяснял ей, что их возможная гибель – неизбежная жертва военной операции. Неужели он не считал Элайсси рядовой, тридцать первой жертвой? Он тревожился об ее участи?..
Всю жизнь, сколько Рита его знала, монсеньор просто передвигал других людей, будто пешки в игре. В том числе ее саму, Риту. Сейчас в его глазах мерцали искры страха и тревоги за другое живое существо. Он боялся за Элайсси?..
До последнего момента я не верила, что у нас получится выбраться из Лидаро. Ждала подвоха от Дэна. Ждала княжеской погони или разоблачения на границе.
Когда стражники спокойно, без тени подозрения пропустили Дэна и нас вместе с ним, я все еще боялась дышать. И только оказавшись за пару километров от границы, почувствовала, как начинает отпускать.
По телу побежала дрожь, я осела на землю. Дэн и Элайсси оглянулись. Дэн подошел, сжал мою голову. Через пару минут дрожь прошла.
– Тише, – проговорил он. – Все позади. Мы в безопасности. Сейчас полетим к кельми.
Он отошел подальше и обратился драконом. Спустил крыло на землю, и в голове прозвучал знакомый шепот:
«Забирайтесь. Только одежду мою прихватите, а то у кельми вряд ли найдется. Придется щеголять голышом».
Я покрылась мурашками. Нет, голос Дэна не волновал меня. Я вспомнила другой голос, от звучания которого внутри все содрогалось, а совсем-совсем внизу будто скручивалось в тугой узел.
Элайсси тоже дрожала, но по другой причине.
– Пожалуйста, превратись обратно, – умоляюще произнесла она. – Не нужно лететь в облике дракона над землями кельми. Сестрам невыносимо это зрелище.
«Ты хочешь идти пешком?»
– Я проведу вас магической тропой кельми. Так безопаснее для нас троих – и спокойнее для сестер.
Дэн перекинулся обратно. Я отвела взгляд от его обнаженного тела. Сердце укололо… Против воли он опять напомнил мне другого мужчину.
Я стиснула кулаки. Я не должна о нем думать. Не должна. Все, что между нами было, – действие зелья. Он изменил мне. А как обошелся с Элайсси? И наверняка не с ней одной. Сколько кельми было в его жизни? Как эта несчастная раса должна настрадаться от драконов за многие века, чтобы так их бояться?
Дэн одевался, а я собирала волю в кулак, чтобы вытеснить глупые и вредные мысли из головы. Я не нужна Ральдарину. Он воспользовался моей беспомощностью под действием зелья, а потом изменил с Элайсси. И пусть она нарочно соблазнила его – он-то понимал, что делал. Когда набросился на нее, едва выйдя от меня. Так что не надо о нем думать, не надо вспоминать. Он больше никогда не появится в моей жизни. Лучше продумать, как сбежать от Дэна с Элайсси.
А если ничего не выйдет – вернусь в Лидаро. Но не в Азрайлен. Не к Ральдарину. И молчи, глупое сердце. Не надрывайся кровавым плачем. А глаза пусть не смотрят с тоской на юг, сквозь пелену невыплаканных слез. Мой путь лежит в другую сторону.
Тропу кельми я не заметила и не почувствовала. Элайсси просто взяла нас обоих за руки и повела по лесу. Вроде бы ничего и не происходило, даже пейзаж вокруг почти не менялся. Никакой магии я не почувствовала. Просто в какой-то момент мы сделали шаг… и очутились на поляне, окруженной деревьями диковинных размеров и форм. А между деревьев расхаживали восхитительно прекрасные девушки, похожие на Элайсси… и Семайни из моих снов.
Заметив нас, они бросились навстречу, некоторые раскрыли объятия, увидев свою подругу… Но тут же застыли при виде мужчины. Дракона.
Элайсси что-то произнесла на незнакомом языке. Ну как незнакомом… Примерно как польский или чешский для русского слуха. Некоторые слова звучали вполне знакомо – азрайл, или друг…
Последнее слово кельми повторили с недоверием, будто переспрашивали. И при этом косились на Дэна. Элайсси повторила слово, взяв его за руку. Он поклонился им и тоже что-то сказал на кельмийском, мягко и доброжелательно.
Постепенно испуганное выражение покинуло их лица. Они ответили на поклон, приветствовали нас и пригласили идти следом. Элайсси схватила их за руки и побежала чуть ли не вприпрыжку, радостно улыбаясь.
Мы с Дэном переглянулись и пошли за ними. Дэн выглядел совершенно расслабленно и непринужденно – похоже, не ждал вреда от кельми. Я тоже расслабилась.
Мы вошли в причудливый лабиринт из деревьев гигантского обхвата. Ветви и корни переплетались между собой, образуя стены и своды. Похоже, таким было жилище кельми. Солнечный свет не проникал сюда, дождь и снег тоже не просочились бы сквозь плотную завесу крон. Древесные своды оккупировали мириады светлячков, и в лабиринте было светло, как от электрических ламп.
Землю устилал мох, и на нем повсюду сидели кельми – разговаривали, смеялись и пели. Удивительно было видеть их такими спокойными и беззаботными. Я привыкла к вечно скорбному лицу Элайсси. Правда, их смех стихал, а лица вытягивались при виде Дэна. Элайсси повторяла всем, что азрайл – друг.
Пройдя по лабиринту, мы попали в большой зал. В его глубине переплетение корней образовало небольшой древесный трон. На этом троне сидела женщина, чрезвычайно похожая на Элайсси. Ее мать и правительница кельми.
Дэн поклонился ей, а Элайсси бросилась к трону, видимо, собираясь обнять женщину. Но остановилась. Взгляд правительницы был печальным и укоризненным. Они заговорили друг с другом, и я почти разобрала слова, будто уши приноровились к языку кельми.
– Что случилось, матушка? Почему ты неласкова?
– Ты исчезла без вести. Явились азрайлы, искали тебя. Как я могу быть ласкова?
– Матушка, они никого не обидели?!
Женщина проигнорировала вопрос.
– Что нужно от меня тебе и твоим друзьям? Зачем вы явились сюда?
Элайсси оглянулась на меня. Я выступила вперед и поклонилась.
– Приветствую вас, Мудрейшая народа кельми! Простите, что обращаюсь на языке народа, который издревле притеснял вас и преследовал. Я не принадлежу к нему, но так вышло, что владею лишь его языком. Явиться к вам было моей идеей. Мне нужно попасть в священную рощу кельми. Встретиться с духом вашей давно умершей соплеменницы. Ее дух является мне во сне.
Если королева кельми удивилась, то виду не подала. Ничего не изменилось в ее взгляде. Таком же страдальческом, как у ее дочери. Что-то тяготило правительницу, и она не могла быть такой же беззаботной, как ее подданные.
Минуту она молча смотрела на меня, на всех нас… А затем махнула рукой.
– Ступай в священную рощу. Элайсси тебя проводит.
Так сказала, будто вынесла приговор. Я решила не забивать голову странностями королевы. У ее народа непростая судьба, а у нее – нелегкая доля править ими. Представляю, чего она наслушалась от Ральдарина, когда он пришел сюда искать меня после бегства. И хорошо, если только наслушалась.
Мы пошли дальше по древесным коридорам. Я начала замечать кое-что странное. Элайсси радостно здоровалась с соплеменницами – сестрами, как она их называла. А те отвечали скупо. Некоторые отводили глаза. И еще я заметила, что смех и пение стихали не только с приближением Дэна. На Элайсси косились не меньше. Почему ей никто здесь не был рад, даже родная мать?
Одна из девушек все же сдержанно улыбнулась ей, поднялась навстречу и обняла. Они приветствовали друг друга, а потом Элайсси спросила:
– Не знаешь, где Леррани? И Маисси? Хочу увидеться с ними.
Кельми опустила глаза.
– Их здесь нет. Разве Мудрейшая тебе не сказала?
– Что?..
Та покачала головой.
– Спроси ее. Пусть скажет сама. Если она смолчала, смолчу и я.
Элайсси удивленно покосилась на подругу. Но решила оставить выяснения на потом. Нетерпение горело на моей физиономии, и она поспешила проводить меня на место грядущего ритуала.
Я непроизвольно стиснула наплечную торбу. Острые углы фолиантов, похищенных из княжеской библиотеки, вонзились в руку. Неужели я скоро раскрою тайну Семайни? Получится ли у Дэна провести ритуал? Откликнется ли она, сможет ли поведать секрет? И не ошиблась ли я? Она действительно посылала видения, потому что хотела о чем-то рассказать? Ответ близок.
В конце древесного лабиринта мелькнул проблеск дневного света. Мы вышли из-под темного свода под открытое небо. Прямо перед нами расстилалась просторная поляна, и на ее противоположном краю стояли деревья с белоснежными стволами и голубой листвой.
Деревья иолай. Священная роща кельми из моего сна. Я затрепетала перед очередным дивным событием. Не зря говорят: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Элайсси подтвердила, что роща из моего сна существует на самом деле. Но оказаться наяву в том месте, в котором побывал во сне, – испытать невероятное чувство воплощенного чуда.
Я пошла вперед как завороженная. Загадочная роща притягивала меня как магнит. И в этот момент меня накрыла крылатая тень. За спиной раздался вопль ужаса Элайсси и предупреждающий крик Дэна.
Я остановилась, подняла голову. В небе кружили, снижаясь, черные, сверкающие на солнце силуэты драконов. Дэн выкрикнул:
– Ко мне, Ирина! – и сам перекинулся в драконью ипостась.
Я не сдвинулась с места. Ноги стали ватными. В два прыжка он оказался рядом, распростер гигантские крылья, загораживая меня от пришельцев.
Они опустились на землю один за другим, перекидываясь в людей. Из-за фигуры Дэна я не видела никого из них. Лишь услышала:
– Не глупи, Дэнерин. Ты не станешь драться со мной в лесу кельми. Ни ты, ни я не хотим спалить их лес дотла. И отойди от Ирины. Ей ничего не грозит… в отличие от тебя.
От звуков этого голоса ноги мои окончательно подкосились. Я рухнула на траву, на колени. Дэн прошипел разъяренно, обернулся человеком и отошел в сторону. В таком виде я и предстала перед его отцом: на коленях, бледнее мертвой.
Поляну окружили двенадцать обнаженных мужчин. Но я видела лишь одного из них. Взгляд намертво прикипел к фигуре Ральдарина. Как ни пыталась, не могла не смотреть на него.
Чувства, бушевавшие в груди, раздирали меня на части, выламывали ребра наружу, пытаясь найти выход. Он! Я снова его увидела. Хотя не чаяла, что это когда-нибудь случится.
Он… Тот, кто воспользовался моей слабостью, а потом – не прошло и часа – изменил с другой. Нет, я не хотела видеть его снова. Не хотела, чтобы этот момент случился.
– Взять, – бросил он, не отрывая взгляда от меня.
Вот так. Как собакам – короткое «фас», чтобы растерзать ничтожную добычу. Это все, что я для него значу? Просто – «взять»?
Никто не подошел и не коснулся меня. Один из обнаженных драконов заломил руки Элайсси, трое обступили Дэна. Я попыталась возмущенно крикнуть, но лишь мышиный писк вырвался из горла. Слишком велика была слабость, охватившая меня.
Из лабиринта вышла королева кельми.
– Я выполнила уговор, Верховный Азрайл. Ты отпустишь заложниц?
Заложниц?! Если бы меня не подкосило раньше, теперь точно не устояла бы на ногах от такого известия.
Он не ответил ей. Будто бы не слышал. Казалось, он тоже не замечал никого и ничего, кроме меня. В его глазах я видела отражение бури, которая бушевала сейчас во мне.
Быстрым шагом он приблизился ко мне. Янтарный огонь рвался из глаз, зрачки превратились в тонкую вертикальную полоску, почти невидимую. Что он сделает со мной? Ударит?
Его рука и правда коснулась моего лица. Не ударом. Мягко легла поперек лба – теплое, бережное прикосновение. Кончики пальцев слегка вдавились в макушку.
В следующий миг чувства оставили меня. Сознание погрузилось во тьму, и я больше не видела, не слышала, не воспринимала ничего вокруг.
«Они идут. Та, кого ты ищешь… она близко».
В первое мгновение Ральдарин не поверил, что слышит это. Правительница кельми продолжала:
«Они ступили на тропу кельми. Трое. Я чувствую их. Моя дочь… Человечка из иного мира… И азрайл с кровью Владык. Твой сын».
Вихрь противоречивых чувств взметнулся в душе Ральдарина. Радость и предвкушение от скорой, неизбежной встречи с Ириной. Он не упустит ее. Не даст сбежать снова. Ярость от предательства сына. И торжество, что судьба так вовремя привела его в замок Камариса – так близко к границам кельми.
Если бы весть правительницы настигла его в своем замке, он мог бы не успеть. Но теперь они не уйдут. Никто из трех. Предатели получат заслуженную кару, а Ирина вернется к нему. Вместе с ребенком. С его ребенком!
Плевать, что родится полукровка. Как родится, тогда Ральдарин и разберется с его статусом. А сейчас – догнать. Настичь. Не выпускать.
– Мне нужны десять твоих солдат, – коротко скомандовал он Камарису. – Немедленно.
Прорицатель без лишних вопросов щелкнул пальцами, и десять драконов поднялись из-за стола. Камарис спросил:
– Позволите и мне присоединиться, Владыка?
Ральдарин кивнул. Его сын сильный маг, и подмога старого чародея будет кстати.
Они покинули обеденный зал, взошли на смотровую площадку. Один за другим перекинулись, и в небо, затянутое тучами пепла, взмыла дюжина драконов.
До леса кельми лететь было меньше часа. Они миновали каменную пустошь и узкую полосу степей. Дальше на северо-запад в окаймлении обычных лиственных лесов начиналась земля кельми.
Ральдарин не терял связи с правительницей, спрашивая, как близко ее дочь. Они двигались одновременно с разных сторон. С запада проклятая изменница вела драгоценную беглянку магической тропой кельми. С юго-востока по небу летели драконы.
Вожделенная цель близка. Подлетая к поляне перед священной рощей кельми, Ральдарин заметил три фигурки. Летучий отряд спикировал вниз, порождая ужас в сердцах всех, кто сейчас видел драконов.
Мальчишка перекинулся и влез между отцом и Ириной. Не давал увидеть ее. Ральдарин собрал волю в кулак, чтобы не обдать наглеца огнем, спалив мимоходом священную рощу кельми и половину их леса.
Мерзавцу хватило ума внять предупреждению и отступить. Перед Ральдарином предстала Ирина. Сердце захолонуло. Она стояла на коленях и была готова вот-вот упасть на землю без чувств. Но смотрела ему прямо в глаза, не в силах отвести взгляд.
Эти глаза… Сколько ночей они терзали Ральдарина чистой, бездонной голубизной. Просыпаясь, он не мог поверить, не мог принять, что никогда больше не увидит их. И вот свершилось. Но в отличие от снов, наяву он не видел в них радости и обожания. Лишь страдание и обиду.
«Потерпи», – мысленно промолвил он.
Обращался не к Ирине, а больше к себе самому. Тревожить ее ментальной речью не хотел, напряжение и так было больше, чем она могла вынести. Он объяснит ей. А проклятая шлюха кельми за все заплатит.
– Взять! – приказал он солдатам.
Ирина приняла эти слова на свой счет, вздрогнула и поникла. Да нет же, родная, не тебя. Ты принадлежишь только мне. Не отдам никому. Только сам. Только моя.
Он подошел к ней, усыпил. Обратился драконом и велел одному из солдат уложить девушку ему на спину. Правительница кельми пыталась заговорить с ним о заложницах, он не слушал. За дочь она даже не попыталась заступиться. Воистину Мудрейшая. Понимает, когда не стоит тратить силы втуне.
С помощью Камариса он спеленал Дэнерина магическими путами, лишив способности колдовать и обращаться драконом. Двое солдат взяли пленников в когти – пусть предатели перенесут полет с неудобством. Вереница черных драконов взмыла в небо и направилась на юго-запад.
