Интерлюдия
Мужчина и предназначение

Раненый дракон стремительно падал на землю. Гигантское метательное копье, пущенное убойным артиллерийским орудием, насквозь пробило крыло. Изо всех сил дракон старался долететь до границы, чтобы упасть на своей земле.

Но не успел. Его ранили над вражеской землей. И он рухнул в дремучем лесу, сломав огромной тушей десяток деревьев. Деревья же смягчили падение с высоты.

Коснувшись земли, дракон обернулся человеком. В этом обличье – хрупком и малосильном – боль чувствовалась острее, заживление шло медленнее. Зато копье оказалось в стороне, а не в его теле. И лишь человеком он мог перемещаться по лесу. Дракон свободен в полете, а на земле, в густых зарослях, мобилен только человек.

Плечо кровоточило, а на раненом не было даже клочка одежды, чтобы перевязать. Превозмогая боль, он собрал целебный мох с деревьев и заткнул рану. Зачатки целительской магии, которую он когда-то пытался освоить, усилили действие мха.

Сделав это, он в изнеможении упал ничком на землю. Нельзя лежать. Надо уходить, так быстро, как позволит рана. Враги придут туда, где он упал. Падая, он пробил брешь в магическом куполе, который покрывал земли противников. Тем самым просигналил им: я здесь!

Они быстро явятся на место падения и устроят облаву на дракона. Раненый и обессиленный, он не сможет уйти далеко и долго сопротивляться. Но и бездеятельно ждать смерти он не собирался. Сделает, что сможет, и будь что будет. Собравшись с силами, раненый встал и побрел прочь от границы. Пересечь ее он не сумеет – сил пробить барьер не осталось. Оставалось уходить в глубь вражеского леса.

Шел он несколько часов. Тонкий слух улавливал отголоски погони. Врагам не составило труда взять его след, хотя он запутывал их магией, как мог. Но рана, боль, усталость не оставили ему ни магических, ни физических сил. Погоня приближалась. А он двигался все медленнее, каждый шаг давался все тяжелее.

Так прошел час. И другой. Глаза раненого смыкались, заволоклись мутной пеленой. Враги вышли из-за деревьев, обступая его. Ощерились обнаженными саблями и мечами.

Из круга выступил один. Подошел к обессилевшему врагу, занес меч. Вот и все. Судьба вынесла приговор. Неужели конец будет таким? Без доблестной схватки, без предсмертных подвигов. Сил не хватает даже обратиться и подпалить врагов. Меч в руках палача взлетел и стремительно обрушился вниз. На расстоянии локтя от раненого дракона. Вонзился в мшистую землю, а воин, державший его, потерял равновесие и чуть не свалился рядом.

– Господин Росио, зачем?! – недоуменно воскликнул он.

– Не надо, – ответил звонкий юный голос. – Убить никогда не поздно. Возьмем его живым.

– Живым? Господин, это дракон! Мы все подвергаемся смертельной опасности, даже сейчас. Не смотрите, что он полудохлый, их порода быстро заживает. Оглянуться не успеете, как взлетит в небо и сожжет всех нас к рябой матери!

– С нами господин Кирео из ковена Северной Звезды. Он не позволит дракону обратиться. Да и посмотрите на него, капитан, он еле дышит. Даже самым живучим тварям требуется время для регенерации.

Вмешался другой голос, по вибрациям которого дракон сразу почуял мага:

– С вашего позволения, господин Росио, капитан прав. Эта тварь опасна и хитра. Лучше избавиться от него сразу. Любые сведения из Азрайлена проще получить от лазутчиков. Дешевле встанет. А драконы еще и стойкие к физическим истязаниям. Пытки не помогут получить от него полезную информацию.

– Я не говорил, что его надо пытать и допрашивать. Он может быть полезен и для других целей. Князь Алтео разберется.

– Его высочество отдал приказ не брать пленных.

Наступило молчание. Дракон кое-как разлепил веки – посмотреть на тех, кто решал его судьбу. Взгляд упал на худенького русоволосого подростка. Это ему принадлежал звонкий голос. Это он зачем-то заступался за дракона.

Он? Раненый присмотрелся, принюхался… К подростку обращались «господин Росио». Но сверхтонкое драконье обоняние не обмануть. Зачем – «господин Росио»? Зачем скрывать от своих же, что…

Звонкий голос зазвучал вновь. «Господин Росио» принял решение.

– В отсутствие его высочества мои указания приравниваются к его приказам. Итак, приказываю: доставить этого дракона живым в ближайший бастион. Господин Кирео отвечает за магическую безопасность отряда.

– Слушаюсь, господин Росио, – недовольно проворчал маг.

Похоже, юный командир не пользовался особым авторитетом у подчиненных. Но ослушаться они не смели. Из подручных материалов соорудили носилки, уложили раненого. Маг подсобил процессу, приделал носилкам удобные полозья, материализовав их из ниоткуда. На этих носилках беспомощного пленника поволокли в крепость врага.

По дороге он полностью отключился. Одно было ясно – его не убили и сразу не убьют. Загадочный «Росио» почему-то хотел обзавестись живым драконом. Все лучше, чем немедленная смерть. Он получил шанс.

Пару раз в полузабытьи пленник видел над собой огромные серые глаза и узкое личико подростка, обрамленное русыми локонами. В этом состоянии он не помнил, где он и чье это лицо. Отчего-то раненому хотелось потянуться к этому лицу, словно прикосновение поможет ему обрести нечто важное, давно забытое и утраченное…

А потом он вновь тонул в омуте лихорадочных видений.

Он пришел в себя на кровати – по-солдатски жесткой, без женских ухищрений вроде взбитых перин. В первый миг подумал, что он у себя на родине, в пограничном гарнизоне. В безопасности. Но незнакомая, не приспособленная для нужд дракона обстановка напомнила, что он в плену врага. А его жизнь по-прежнему висит на волоске.

Магия заблокирована могущественной силой. Ни обернуться драконом, ни сотворить самое простое заклятие. Пленник узнал эту силу. Орден Северной Звезды. Проклятые чародеи…

О лихе речь – а лихо навстречь. Не успел он подумать о ненавистном ордене, как вошел человек. Маг Кирео. Окинул пленника враждебным взглядом.

– Здоров? Живучая тварь. Не пытайся применять магию. Я сразу узна́ю об этом, и ты быстро вспомнишь боль.

– Что, сам себе не веришь? – фыркнул дракон. – Считаешь, твое чародейство настолько слабо, что не остановит меня?

– Проверь, если хочешь, – бросил маг и вышел.

Пленнику принесли еду и одежду. Он подкрепился, облачился и стал ждать. Вряд ли Кирео первый и последний посетитель на сегодня. Если его оставили в живых, значит, скоро придут за расплатой.

Гости не заставили себя долго ждать. Да еще какие! Белые волосы и бесцветные глаза могли принадлежать только самому Алтео, князю Лидарскому. Разжигателю войны между людьми и драконами. В Азрайлене знали, что князь – альбинос.

Он явился вместе с «господином Росио». Оба уселись в кресла у стены, князь вперил в пленника жутковатый альбиносий взор. Неприятным, скрипучим голосом спросил:

– Как твое имя?

– Дэн.

– А полностью?

Пленник усмехнулся.

– Что ж, вы ведь все равно узнаете. Дэнерин. Только не думайте, что сможете шантажировать отца моей жизнью. Он мечтает избавиться от меня и заделать другого наследника. Потенциальных матерей хватает.

– Драконий принц собственной персоной, – протянул князь. – Выдам артиллеристам вознаграждение.

Он повернулся к «Росио».

– И что же ты хотела с ним сделать?

«Росио» попыталась незаметно наступить князю на ногу, но тот мгновенно убрал ступню. И пояснил насмешливо:

– Твой трофей раскусил тебя с первого взгляда. Точнее, с первого нюха. У драконов сверхчувствительное обоняние. Они чуют, мужчина или женщина перед ними. Девственница, познавшая мужчину, или женщина – рожавшая, неплодная, беременная. Таких деталей от них не скрыть под любой личиной.

– Не под любой, – возразил Дэн. – Шпионов в облике шеами вы засылаете к нам вполне успешно.

– О да. Но все вышеперечисленное приходится учитывать. Мы не пытаемся отправлять мужчин в обличье женщин и бесплодных под личиной рожавших.

– Запомню, – наигранно зловеще отозвался Дэн.

Он прекрасно понимал, что вряд ли ему дадут выйти отсюда, так что памятливость не пригодится.

Девушка, которую все принимали за юношу, не сводила с него изучающего взгляда. Дэн посмотрел ей в глаза.

– Благодарю, что не позволили своему отряду убить меня, госпожа…

Она переглянулась с князем. Тот пожал плечами.

– Можешь называть меня Рита.

– Рита, – повторил он, будто перекатывая имя на языке. – И как теперь отблагодарить вас за милосердие к раненому? Если, конечно, меня спасли не затем, чтобы четвертовать публично перед всем честным лидарским людом.

Девушка прикусила губу. Толика растерянности промелькнула в ее взгляде. Дракон понял, что у нее нет ответа на вопрос, зачем она его спасла. Понимает ли это князь? Что сделает, когда поймет? И зачем она все-таки это сделала?

Князь внимательно наблюдал за ней. Любопытно, в каких они отношениях. Почему он прячет ее под личиной юноши.

Рита наконец ответила – холодно и резко:

– Не думай, что это было милосердие, дракон. За все придется расплачиваться. Ты пока слаб. Получишь еще пару дней на зализывание ран. А вот потом…

Она не договорила, спряталась за зловещей паузой. Дэн скорее почувствовал, чем увидел одобрительную усмешку Алтео. Будто князь был доволен тем, как девушка выкрутилась.

Они ушли вдвоем. А через день Рита вернулась одна.

– Князь рискует оставлять тебя наедине с жутким драконом? – свысока усмехнулся Дэн.

– Ты не причинишь мне вреда, – невозмутимо отрезала она.

И даже не подозревала, насколько была права. Дэн и верно не причинил бы ей вреда. Сам не зная почему. Что-то странное происходило, когда он смотрел на нее. Вспоминал, как она гналась за ним во главе боевого отряда, в мужском обличье. Так близко к границе. Если бы он был не так обессилен, мог перекинуться и сжечь преследователей. Сжечь Риту.

От этой мысли в груди неприятно холодело. С чего бы вдруг? Она – враг. Лидарийка, еще и особо приближенная к ублюдку Алтео. Он и его прихвостни – последние создания в Коэлине, кого стоит жалеть. Они убивали и убивают драконов. Его убили бы без сожаления… если бы не эта девчонка.

– Ты не причинишь мне вреда, – сказала Рита и продемонстрировала на шее защитный амулет.

Дэн встал. Подошел к ней вплотную. Она отступила на шаг и уперлась в стену. Дракон хищно усмехнулся. Протянул руку, и на большом пальце прямо на глазах отрос огромный коготь.

Полоснул им по шнурку, оставляя еле заметную царапинку на ключице девушки. Амулет упал на пол. Рита метнулась за ним, но Дэн опередил, наступив ногой на артефакт. А затем перехватил девушку поперек талии. Заставил выпрямиться, поднял двумя пальцами за подбородок и развернул к себе лицо.

– Игрушки тебя не защитят, – прошептал он.

Их глаза были так близко, что Дэн видел свое отражение в зрачках Риты. Ее губы приоткрылись, будто манили к себе. Дэн даже встряхнул головой, чтобы сбросить наваждение. За изнасилование подопечной князя, которая еще и притворяется парнем, его точно четвертуют.

Он разжал хватку, выпуская Риту. Отстранился, провел рукой по ее плечу.

– Но я и верно не причиню тебе вреда. Ты спасла мне жизнь. Не знаю зачем. Но очень хочу узнать. Скажешь?

Долю секунды она глядела на него сквозь мутную поволоку того же парадоксального желания, что охватило его самого. А затем взяла себя в руки. Наклонилась, схватила амулет, крепко зажала в кулаке. Будто еще надеялась на его защиту, глупышка. Сказала резко:

– Ты будешь рассказывать мне о дворе Владыки! Обо всех значительных фигурах, их функциях и обязанностях. Сплетни и подноготную. Перстень истины будет проверять, не лжешь ли ты.

– Алтео хочет заслать шпионов в замок Владыки?

– Вопросы буду задавать я! – проговорила она еще резче, чуть не срываясь на крик. – А ты – отвечать.

Дэнерин улыбнулся – снисходительно, будто не он был пленником, а она его допрашивала, а наоборот, он – хозяин ситуации, а девушка подчинена, беспомощна и зависима.

– Ты слишком взволнованна и неуравновешенна для дознавателя. В таком состоянии инициатива легко переходит к подследственному.

– Не обольщайся… – начала было Рита, но не договорила.

Одним движением Дэн притянул девушку к себе и коснулся ее губ. Легкий вздох вырвался из ее груди, губы распахнулись навстречу. Мужчина не упустил момент – мгновенно завладел ими, его язык проник в нежный девичий рот.

Он жадно целовал Риту, прижимая к себе все крепче. Слышал отчаянный стук ее сердца. Пальцы девушки судорожно вцепились в его плечи – да так и застыли. Словно она не знала, чего хотела, – оттолкнуть или притянуть.

На миг Дэн остановился – перевести дыхание самому и дать ей глотнуть воздуха. Этого ей хватило, чтобы очнуться от охвативших ее чар влечения. Принять решение.

Рита оттолкнула его и с размаху врезала пощечину.

– Как ты смеешь?!

Он расхохотался.

– Жалеешь? Мне казалось, тебе понравилось. Неужели князь не снабдил тебя еще и защитой от драконьих чар?

– Ты… Наглец! Я прикажу бросить тебя в темницу!

Девушка бросилась к двери и выскочила в коридор. Охранники тревожно смотрели на растрепанного и покрасневшего «господина Росио». Она быстро прошла мимо них, проклиная нахального дракона… и себя.

Как она могла позволить ему? Что на нее нашло? Она разжала кулак с амулетом. Он защищал в том числе и от драконьих чар. Дракон не мог одурманить ей разум. Неужели… неужели она сама повелась, как распутная девка?

Наверное, она ошиблась, спасая пленника. Она ведь сама не понимала, какая от него может быть польза. Просто не могла позволить зарубить его. А теперь…

Он прав – она слишком неуравновешенна, чтобы допрашивать его. Да и какой прок от этих допросов? Кирео сразу сказал: информацию проще получить от шпионов. А этот Дэн… Как она заставит его отвечать, говорить правду? Если он вот так может вить из нее веревки. Что за власть у него над ней?

Минула неделя, прежде чем Рита решилась вновь явиться к пленному дракону. А он ее ждал. Встрепенулся при звуке открывающейся двери. В глазах вспыхнула радость. Не злорадство и не торжество охотника, поставившего капкан на обнаглевшего хищника, а чистая, непритворная радость. У Риты екнуло сердце. Ждал.

– Здравствуй, Рита.

Она не ответила. Хотела получить преимущество в молчании, да в горле пересохло. Он тоже не стал больше ничего говорить. И не усмехался.

Девушка села в кресло, указала ему на соседнее. Он повиновался по-прежнему молча. Так они смотрели друг на друга, словно состязаясь в выдержке. Дэн заговорил первым, спокойно и уверенно.

– Так что ты хочешь услышать от меня, госпожа Рита? Кто чем занят при дворе Владыки, у кого какое грязное белье?

Так же тихо она ответила:

– Расскажи о себе. Как ты жил? Что для тебя важно? Все, что считаешь нужным сказать. Что хочешь сказать. А чего не хочешь – не говори. Это не допрос. Я просто хочу понять, какие вы, драконы.

Дэнерин долго смотрел ей в глаза. А потом заговорил. Обо всем, что вспоминалось. О детстве, о матери. Сам не понимал, почему так откровенно и без утайки рассказывал все этой человеческой девушке. Именно так. Человеческой девушке – не человечке.

Она слушала, вся внимание. В глазах и мимике отражалась живая реакция на его рассказы. Сочувствие, неприязнь, радость… И у Дэнерина внутри вспыхивали искорки, когда он видел искры в ее глазах или легкое движение уголков губ. Рите было не все равно. Она не хотела извлечь выгоду и корысть из его рассказа, не выведывала это для князя. Она просто слушала и переживала вместе с ним.

Закончив, он сказал:

– Спасибо тебе.

– За что? – изумилась она.

– За интерес к моей жизни. И понимание. Расскажи и о себе, если хочешь. То, что хочешь. Буду рад отплатить тебе тем же.

Она мотнула головой.

– Не могу.

– Понимаю. Раз князь прячет тебя под личиной парня, тебе есть что скрывать. Не настаиваю. Просто знай: когда ты захочешь чем-то поделиться со мной – чем-то важным, но таким, что не наведет на твою истинную личность, я буду рад выслушать.

Она поджала губы.

– Мне есть с кем делиться, дракон. Спасибо за рассказ.

Рита встала и вышла. Дэнерин улыбнулся про себя. Девушка почувствовала его слишком близко. И это напугало ее. Что ж, от него ничего не зависит, так или иначе. Почти ничего. Это не прошлые рейды на земли людей, когда дракон мог иметь все, что пожелает. Он здесь подневольный, она может решать его судьбу, а он беспомощен.

Самое удивительное, Дэну было не все равно. Как и отец, он прежде ни в чем себе не отказывал. Если хотел человеческую женщину – одурманивал драконьими чарами, а порой, когда-то давно, брал и силой. Сейчас чары не действовали. Он был бессилен и не имел никакой власти. Тем не менее Риту влекло к нему. А его – к ней. К человечке. Как такое могло происходить?

Следующая встреча состоялась на следующий день. Рита вошла так же молча, как вчера. Села, подождала, пока он усядется напротив, и без предисловий начала:

– Я была влюблена в преподавателя.

– О, ты училась в школе?

– В магической. Думаю, это я могу сказать без всякого риска. Ты и так понимаешь, что я училась магии.

– Каким он был?

– Высоким. Мускулистым. Как…

Она осеклась и опустила глаза. Но Дэн видел ее взгляд перед этим, скользящий по его торсу.

– Как я? – улыбнулся он.

– Вот еще! Ты много о себе мнишь, дракон! Ты не единственный привлекательный мужчина.

– Охотно верю. Поэтому тебе важно рассказать мне о твоем преподавателе. Почему у вас ничего не вышло? Ты не призналась ему? Или он не захотел рисковать должностью? Не увлечься тобой он не мог – ты слишком хороша.

Девушка зарделась от откровенной лести.

– С чего ты взял, что не вышло?

– Ты ведь девственна, – усмехнулся он. – Я чувствую это, не забывай.

Румянец смущенного удовольствия превратился в сердитый багрянец.

– Мне было всего четырнадцать!

– Прости. Значит, он стал твоей первой любовью?

– А вот и нет. Первая была в шесть.

– Ого! Ты ранняя пташка, Рита. Прямо как мы, драконы.

– А ты вообще не умеешь слушать!

Дэн вздохнул с притворным сокрушением.

– Ты права. Не получается. Ты меня отвлекаешь. Смотрю на тебя, и…

– И…

– И хочу тебя.

Рита опешила.

– Да как ты смеешь? Ты… я… я отправлю тебя в тюрьму!

– Отправляй. Какая разница, быть в тюрьме или здесь. Ты все равно недосягаема.

Она выскочила вон. Дэн укорил себя: зачем провоцировал девчонку, в его-то положении? Неужели игра в обольщение ему дороже жизни? Глупец озабоченный.

Но он ничего не мог с собой поделать. Его тянуло к Рите, как ни к одной женщине до сих пор. Ему случалось воздействовать на человеческих девушек драконьими чарами. Наблюдать, как они млеют от желания и сдаются ему. Брать и наслаждаться плодами. Но сам он всегда сохранял при этом холодную голову. Человечки – это всего лишь человечки.

То, что с ним творилось при виде Риты, не походило ни на какое чувство в прошлом. Он вздрагивал при каждом скрипе открывающейся двери. Загорался надеждой и тлел разочарованием, видя постные физиономии тюремщиков.

Как такое могло случиться с ним? Что теперь ему грозит, если Рита пожалуется Алтео? А если не пожалуется… Как он будет жить дальше, с этой невозможностью обнять ее, единственную человечку из сотен виденных им? Единственную, которая стала настолько важна для него…

В следующий раз он увидел ее еще через день. Ершистая, притворно сердитая, Рита то и дело норовила его поддеть. А Дэн втайне ликовал, понимая, что девушка смущена. Иногда он делал вид, что отворачивается, и краем глаза ловил ее взгляд. Он уже знал, чего она ждет… Хотя не хочет себе в этом признаться.

Когда он во время разговора протянул руку и коснулся ее щеки, она вздрогнула, но не отпрянула. Широко распахнутые глаза замерли, глядя на него взволнованно и выжидающе.

Он начал целовать ее мягко и нежно. Но распалялся от ее вкуса и запаха, и поцелуи становились все горячее и настойчивее. Рита выгнулась, прижимаясь к нему грудью. Дэн хотел дотронуться до сосков девушки… Но их скрывала повязка, предназначенная замаскировать пол Риты от окружающих.

– Сними мужское, – шепнул он. – Хочу увидеть тебя настоящую.

Она заколебалась, и Дэн на миг испугался, что она снова даст пощечину и убежит. Но вместо этого Рита расстегнула одну за другой пуговицы рубахи. Стянула ее с плеч, освободила руки из рукавов. И осталась обнаженной по пояс, не считая белой стягивающей полоски.

Он сам обхватил ее под лопатки и расстегнул застежку на повязке. Отбросив эластичную ткань, он увидел маленькую упругую грудь. Медленно провел всей ладонью… почувствовал, как мгновенно затвердел сосок.

Дэн и так сгорал от желания. А теперь, коснувшись упругой горошины, понял, что не выдержит ни минуты дольше.

– Что ты делаешь со мной, маленькая человечка, – прошептал он.

Он потянулся было к поясу штанов Риты, но она опередила его. Сама расстегнула, сняла штаны и обувь. Непринужденно, без стеснения, словно делала это всю жизнь. А потом взялась за пряжку пояса Дэна.

Он возбужденно облизнулся, не в силах поверить происходящему. Девственная, непорочная Рита хочет сама раздеть его. Он прошептал:

– Какая ты смелая и страстная! Моя девочка…

Она подняла на него глаза, горящие азартом и желанием. Дэн наслаждался прикосновением девичьих рук, пока она расстегивала пояс и рубаху. Движения были неловкими. Хоть Рита и не смущалась, она явно впервые раздевала мужчину.

Он помог ей, разоблачился до конца сам. Оба остались обнаженными. Смотрели друг на друга, изучая и наслаждаясь зрелищем. Рита все же засмущалась, причем румянец покрыл не только лицо, но охватил изящную шею и даже ключицы.

– Как же тебя могут принимать за мужчину? – проговорил он. – Ты такая тоненькая и женственная… Красивая моя…

– А ты такой мужественный, – шепнула она в ответ, и его сердце заколотилось как бешеное.

Как будто этого было мало, она подняла руку и провела изящным пальчиком по мускулам на его груди. Это стало последней каплей. Дэн подхватил ее на руки, понес на кровать, начал покрывать поцелуями нежную кожу, горячо ласкать тело Риты.

А она обхватила его руками. Не крепко и страстно, как опытные женщины и искушенные любовницы. Мягко, слегка касаясь. И от этих робких девственных прикосновений страсть Дэна разгоралась сильнее. Когда Рита уже стонала от возбуждения, Дэн вошел в нее – бережно, но решительно. Она вскрикнула от боли, и он покрыл поцелуями ее личико. Сейчас его невозможно было спутать с мужским. Она и правда была невероятно женственна… и прекрасна.

Их первое любовное соитие было не таким страстным, как бывало у Дэна с пылкими драконицами. Но принесло в десятки раз больше блаженства и радости. А Рите принесло гораздо меньше боли, чем обычно человеческим девушкам в первый раз. У них все еще было впереди.

Теперь Рита приходила к нему каждый день. Ночевать не оставалась – юноше Росио незачем было оставаться на ночь у пленного дракона.

Несмотря на любовь, Дэн не мог забыть о своем положении. Его судьба по-прежнему висела на волоске. Рита могла защитить его – он уже понял, что князь прислушивался к ней, ее мнение было важным для него. Почему – загадка. Девушка по-прежнему не раскрыла, кто она такая. Дэн не настаивал. Ему хватало ее самой, а тайна происхождения и статуса пусть останется при ней.

День за днем их общение, помимо любовных утех, вернулось к насущным заботам. Рита не могла держать любимого мужчину в четырех стенах. Но и расхаживать свободно по дворцу, где многие видели его и знали, кто он, дракон не мог.

Она попросила его поклясться их любовью, что он не навредит никому из людей и не будет делать попыток к бегству. Дэн поклялся. И тогда к нему пришел сам князь Алтео. Чарами превратил Дэна в человеческого старика. Рита хохотала вовсю над его новым обличьем. Алтео наблюдал за ней с удивлением. От него не укрылось преображение адъютанта. Теперь ей было куда сложнее притворяться парнем, она так и дышала женственностью.

Под личиной Дэн получил свободу передвижения по дворцу. Переселился в крыло для слуг, управляющий представил его остальным как нового летописца. Чтобы оправдать легенду, Дэн проводил немало времени в библиотеке.

Но жить под личиной вечно он не мог. Рано или поздно даже любовь Риты не сможет скрашивать ему отсутствие свободы и невозможность летать. Он заговорил об этом с ней.

Поначалу девушка расплакалась, не понимая, почему он хочет уйти.

– Пойми, любовь моя, мужчина не может без свободы. У него есть предназначение, которое он должен исполнять. Я найду способ возвращаться к тебе.

– Твое предназначение – убивать людей! Тебе не терпится снова заняться этим?

– Нет. Я буду делать все, чтобы люди не погибали по воле драконов. Таково мое предназначение. Я найду способ, – повторил он. – Но для этого мне надо быть со своими. Здесь я беспомощен.

Она смотрела на него с недоверием и тоской. Боялась, что он использует ее, чтобы сбежать и рассказать отцу все, что узнал.

– Рита! Клянусь нашей любовью. Клянусь памятью матери. Я не стану вредить людям. Наоборот, буду защищать. По ту сторону границы. И буду приходить к тебе. Любить тебя. Тайно – до тех пор, пока не сумею наладить мир между нашими странами и открыто объявить тебя не наложницей, а невестой.

Девушка фыркнула.

– Невестой! Драконы не женятся на человечках, потому что мы рожаем полукровок.

– Плевать. Мне не нужен никто, кроме тебя. Я женюсь, даже если весь Азрайлен будет против! А если не смогу… тогда просто вернусь. Навсегда. Останусь жить под личиной, изгоем драконьего племени. Ты мне дороже. Но я должен попытаться найти другой способ.

Ее взгляд стал умоляющим. Она безмолвно просила не уходить, не бросать ее. Но в его глазах читалась непреклонная решимость. Он мужчина. Он должен исполнить предназначение. Не предопределенное судьбой, пророчеством или традициями. То, которое определил себе сам.

Рита согласилась. А с ней и князь. Дэна снабдили крошечным амулетом, отмыкающим защитный барьер. Стражников предупредили, что Веромо – лидарский агент в Азрайлене, его нужно свободно пропускать в обе стороны и по первому требованию препровождать в княжеский дворец.

Так Дэнерин вернулся на родину.

Он рассказал легенду, что сумел укрыться в заброшенной сторожке лесника, вылечить рану травами и набраться сил, добывая пропитание охотой и собирательством. А как восстановил силу, вернулся на свою сторону в первом же сражении через пробитую брешь в магическом барьере.

Чтобы подтвердить легенду, Алтео и верно дождался атаки драконов. И отпустил Дэна. Он появился в самом начале битвы, взмыв в драконьем обличье с лидарской стороны. Потрясенные драконы тут же свернули атаку – возвращение принца отвлекло их от сражения.

С тех пор Дэн неоднократно переходил границу, пользуясь прикрытием. Там они встречались с Ритой в настоящей охотничьей сторожке, которую князь велел выстроить для них совсем близко к границе. Дэн задавался вопросом: почему Алтео благоволит их отношениям? Лишь потому, что не может ей отказать? Или же их любовь отвечает амбициозным планам князя?

Каков бы ни был ответ, отказаться от любимой Дэнерин не мог. Вернувшись в Азрайлен, он даже не смотрел на других женщин. Все мысли занимала одна Рита. Дэн не мог этого понять. Нет, он не собирался утешаться с другими в отсутствие Риты. Ему хватило бы воли и преданности.

Он был сыном Ральдарина. Сильным мужчиной, которому требовалось реализовывать свою мужскую силу. Как и отец, он никогда не отказывал себе в женской ласке. Однажды, в далекой юности, даже похитил себе кельми… И через пару лет расстался с ней. Вот только боль в ее глазах не забыл – в отличие от других драконов. И больше никогда не связывался с кельми.

Только драконицы, шеами и человечки. Но сейчас он даже не чувствовал желания к ним. Такое у драконов бывало лишь в одном случае. Если они обретали Истинную пару. Но как человечка Рита могла стать его Истинной парой? Такое невозможно.

Он беседовал с Камарисом. Отправляясь в Лидаро, уделял несколько часов, чтобы заглянуть в библиотеку и поискать что-нибудь в летописях Азрайлена, сохраненных людьми. Безрезультатно. А любовь к Рите разгоралась все ярче.

Тем сильнее был удар, когда он увидел в княжеском дворце иномирянку Ирину. Он знал, что она пропала из Азрайлена. Что отец повсюду ищет ее. А его любимая утаила такую новость… Что ж, она не только его женщина, но и политик – раз всегда находится при князе, непрерывно наблюдает, как он вершит государственные дела. Порой даже высказывает свое мнение и влияет на его решения. Похоже, у нее тоже есть свое предназначение.

Пусть будет ему верна. А он будет верен своему предназначению. Он – мужчина. Он будет сам решать, как лучше поступить. Ирина попросила его помочь. Ей было важно попасть в земли кельми. А Дэнерин хотел знать, чего от нее хочет призрак кельми. Он поможет. А Рите знать об этом не обязательно.

Старик Веромо пересек границу с двумя агентами, которых князь повелел провести в сердце Азрайлена. Стражники пропустили его, повинуясь предыдущему распоряжению его высочества, которое никто не отменял. Веромо пользовался особым доверием князя. Его слова не подвергались сомнению.

Так Ирина и Элайсси оказались за пределами Лидаро.