Алекс застыл с кистью в руке, вслушиваясь в медленно затихающий переливчатый звук. Уж не Джекс ли пришла его навестить?

Впрочем, он тут же прогнал эту мысль. Глупости. Ей на смену пришло соображение, что еще большей глупостью было бы заставлять человека мокнуть под проливным дождем, особенно если это действительно Джекс.

Он сунул кисть в банку с водой, что стояла на столе возле мольберта, и, поднимаясь со стула, вытер руки полотенцем. На глаза попалось собственное отражение в зеркале, и Алекс поспешил пригладить непокорные волосы. Приводить себя в порядок более тщательно он не стал — вдруг не успеет открыть и гостья уйдет, не дождавшись?

Возле двери Алекс остановился, чего никак нельзя сказать о его сердце — оно билось все быстрее от охватившей его надежды.

Он посмотрел в дверной глазок. Надежда не сбылась.

На крыльце, в лужице света, одиноко стояла Бетани, прячась от дождя под навесом.

У Алекса екнуло сердце. Нет, к нему пришла вовсе не Джекс. Он тяжело вздохнул.

Вот уже несколько недель он не общался с Бетани. После того как Джекс предупредила о людях другого сорта, способных выследить его по сотовому телефону, он разбил свой мобильник, а обломки выкинул в мусорный бак возле универмага. В ту минуту это казалось правильным.

Взамен утраченного телефона он купил себе простенький аппарат в том же магазине. Номер, разумеется, был другим, поэтому Алекс сообщил его хозяевам лавочки, где теперь выставлял свои работы, и еще кое-каким людям, которым он мог понадобиться, в частности адвокатам из фирмы «Ланкастер, Бакман и Фентон». Эта новая скромная модель вполне устраивала Алекса. Не имея привычки подолгу болтать, он даже не стал покупать дополнительные минуты.

С учетом Бетани новый номер обладал явными преимуществами: она не могла ему звонить и забрасывать эсэмэсками. Он надеялся, что, раз теперь связаться с ним невозможно, девушка вскоре все забудет и найдет себе другой предмет симпатий. Судя по всему, он жестоко просчитался.

Через глазок было видно, что на Бетани обтягивающее серебристое платье с глубоким декольте, подчеркивающее сногсшибательную фигуру. Выглядела она хоть куда, но Алексу этого было недостаточно. Привлекательная внешность — еще не все. К ней бы внутреннее содержание… Ничто в этой женщине не вызывало у Алекса ни малейшего желания. Вот уж воистину «не все то золото, что блестит».

Итак, что делать? В доме горит только одна лампочка, да и то в тыльной стороне, где расположена его студия. Остальные комнаты погружены в темноту. Может, не открывать? Пусть Бетани думает, что никого нет.

Увы, это попахивает трусостью и, что гораздо хуже, бесчестностью.

Беседовать с девушкой — или, пуще того, вступать в пререкания — Алексу не хотелось. И он решил напрямую сказать о своих чувствах. Сделать это надо коротко, но внятно.

Алекс распахнул дверь, чтобы выложить неприятную правду в лицо.

Не успел он и рта раскрыть, как Бетани вскинула руку, направила ему в грудь пистолет и нажала на спуск.