Глава 41
Ричард приоткрыл глаза. Голова была как в тумане. Он лежал ничком на холодном полу. От каменных плит отражалось пляшущее пламя факелов. Окон не было, и он не мог понять, день сейчас или ночь. Во рту чувствовался солоноватый привкус. Кровь. Ричард попытался вспомнить, где он и как сюда попал. Он попробовал вздохнуть поглубже и чуть не задохнулся от резкой боли в боку. Все тело ныло. Ричарду казалось, что кто-то хорошенько обработал его дубиной.
Память возвращалась постепенно. При мысли о Денне его охватил гнев. И тотчас пронзила боль магии. Ричард вскрикнул. Катаясь по полу в бессильной ярости, он прогнал образ Денны и стал думать о Кэлен, вновь и вновь вызывая в памяти ее прощальный поцелуй. Боль отступила. Ричард отчаянно пытался удержать в мыслях образ Кэлен. Только бы не возвращалась боль! Он не вытерпит. Ему и так уже пришлось вынести слишком многое.
Он должен отсюда вырваться. Но если ему не удастся овладеть собой, обрести власть над собственной яростью, побег будет невозможен. Ричард вспомнил отца, вспомнил, как тот повторял, что гнев — это зло, и почти всю жизнь держал свой гнев взаперти. Зедд говорил, что бывают случаи, когда дать волю гневу гораздо опаснее, нежели затаить его. Сейчас как раз такой случай. Всю жизнь он учился сдерживать гнев, должен сдержать его и сейчас.
Как только Ричард принял решение, к нему вернулась надежда.
Очень осторожно, стараясь не делать резких движений, Ричард осмотрелся. Его меч покоился в ножнах, кинжал все так же висел на поясе, ночной камень лежал в кармане. Дорожный мешок валялся в дальнем углу комнаты. Рубаха с левой стороны стала жесткой от крови. Ужасно болела голова. Впрочем, все остальное болело не меньше.
Чуть повернувшись, он увидел Денну. Денна сидела на краю деревянного стула, распрямив спину, закинув ногу на ногу. Локоть правой руки опирался на грубые доски столешницы, в левой Денна держала чашу. Она неторопливо поглощала пищу, наблюдая за Ричардом.
Он подумал, что, наверное, надо что-нибудь сказать.
— Где твои люди?
Денна все так же молча жевала, не отводя от него взгляда. Наконец она отставила чашу и указала на пол перед собой.
— Иди сюда, — голос ее казался спокойным, почти нежным.
Ричард с трудом поднялся на ноги и встал, где велела Денна, глядя на нее сверху вниз. Денна бесстрастно взирала на него. Ричард молча ждал.
Денна встала и пинком отшвырнула стул. Она была высокая, ростом почти с Ричарда. Взяв со стола перчатку. Денна неспешно натянула ее на правую руку.
Резко повернувшись, она с размаха ударила Ричарда по лицу. Стальная броня перчатки рассекла ему губы.
Не давая гневу овладеть собой, Ричард мысленно представил себе, как идет по своему любимому Оленьему лесу. От жгучей боли на глазах выступили слезы.
— Ты забыл об обращении, дружочек! — Денна сердечно улыбнулась. — Я же говорила: ты должен называть меня «госпожа» или «госпожа Денна». Тебе повезло с наставницей. Обычно Морд-Сит не столь снисходительны к своим воспитанникам и отвечают на подобные оскорбления ударом эйджила. Но я питаю слабость к интересным мужчинам. Да и потом, хоть удар перчаткой — не слишком суровое наказание, я, должна признаться, предпочитаю именно ее. Мне нравится ощущение непосредственного контакта. Эйджил, конечно, опьяняет, но, если хочешь по-настоящему насладиться своей работой, ничего нет лучше, чем собственные руки. — Она слегка нахмурилась, в голосе появились суровые нотки:
— Убери руки.
Ричард послушно отнял руки от лица. Он чувствовал, как с подбородка стекает кровь. Денна удовлетворенно смотрела на это. Внезапно она подалась вперед, слизнула кровь у него с подбородка и, довольная, улыбнулась.
Казалось, это подействовало на нее возбуждающе. Она вновь припала к Ричарду и впилась в рану зубами. Ричард зажмурился и сжал кулаки. У него пресеклось дыхание. Наконец Денна откинулась назад и, улыбаясь, облизала окровавленные губы. Дрожа от боли, он из последних сил старался удержать перед мысленным взором образ Оленьего леса.
— Скоро ты убедишься, что это было всего лишь предупреждением. А теперь повтори вопрос как положено.
Ричард сразу решил, что станет называть ее «госпожа Денна» и хотя бы таким образом, но выкажет ей свое презрение. Он ни за что и никогда не назовет ее просто «госпожой». Только так можно бороться, сохраняя чувство собственного достоинства. По крайней мере в собственных глазах.
Ричард сделал глубокий вдох и проговорил ровным голосом:
— Где твои люди, госпожа Денна?
— Вот так-то лучше, — проворковала она. — Многие Морд-Сит не позволяют своим воспитанникам задавать вопросы во время обучения. По-моему, это скучно. Мне нравится болтать со своими подопечными. Я же говорила: тебе просто повезло, что ты попал именно ко мне. — Денна одарила его ледяной улыбкой. — Своих людей я отпустила, больше не нуждаюсь в их помощи. Они нужны только затем, чтобы захватить пленника и стеречь до тех пор, пока он не обратит против меня свою магию. На этом их работа заканчивается. Теперь ты все равно уже ничего не сможешь: ни сбежать, ни причинить мне вреда. Ничего.
— А почему мне оставили меч и кинжал?
Ричард вспомнил об обращении, но было поздно. Он перехватил ее руку, занесенную для удара, и тут же ощутил боль магии. В живот уткнулся эйджил.
Ричард, задыхаясь, рухнул на пол.
— Встань!
Подавив гнев, Ричард справился с болью магии. Но боль от прикосновения эйджила так быстро не проходила. Он поднялся с огромным трудом.
— Теперь на колени! Проси прощения.
Ричард замешкался. Денна опустила эйджил ему на плечо и резко толкнула на пол. Правая рука онемела от боли.
— Госпожа Денна, пожалуйста, прости меня.
— Вот так-то лучше. — Она наконец соизволила улыбнуться. — Встань. — Она смотрела, как Ричард поднимается на ноги. — Меч и кинжал тебе оставили потому, что для меня они угрозы не представляют, а тебе еще могут пригодиться, чтобы защитить свою госпожу. Я не отбираю оружия у своих воспитанников: так они лучше усваивают, что против меня оружие бессильно.
Повернувшись спиной. Денна медленно стала стягивать перчатку. Ричард знал, что относительно меча Денна права: меч обладает магией, которую она подчинила себе: «Но может, это не единственный способ», — мелькнуло у него в мозгу. Надо проверить. Его руки метнулись к горлу Денны.
Ричард рухнул на колени, крича от невыносимой боли. Боли магии...
Денна, все так же неспешно, продолжала стягивать перчатку. Он отчаянно пытался вызвать в памяти Олений лес. Когда боль утихла, он, повинуясь приказу Денны, снова поднялся.
Денна раздраженно глянула на него.
— Что, хочешь усложнить ситуацию? — Лицо ее смягчилось, на губах вновь заиграла безмятежная улыбка. — Ну что ж, я только рада, когда мужчина все усложняет. Но сейчас ты не прав. Я же говорила: чтобы облегчить боль, думай что-нибудь приятное обо мне. Ты меня не слушаешься. Ты думаешь о каких-то мерзких деревьях. Последний раз предупреждаю: или подумаешь обо мне что-нибудь приятное, или промучаешься так до утра. Ты понял меня?
— Да, госпожа Денна.
— Очень хорошо! — Ее улыбка стала шире. — Ну вот видишь? Ты обучаемый. Только помни: что-нибудь приятное обо мне. — Она взяла Ричарда за руки, прижала его ладони к своей груди и заглянула ему в глаза. — Насколько мне известно, большинство мужчин предпочитают думать вот об этом. — Денна наклонилась ближе. В голосе появились игривые нотки. — Впрочем, если предпочтешь что-нибудь другое — пожалуйста, я не против.
Ричард решил, что не находит в ее облике ничего приятного. Разве только волосы. Внезапно нахлынула боль. У него подкосились колени. Боль нарастала. Ричард почувствовал, что задыхается. Ему не хватало воздуха.
Глаза выкатились на орбит.
— А теперь покажи, как ты усвоил урок. Ты можешь в любой момент избавиться от боли, но только так, как я тебе сказала.
Он посмотрел на Денну, на ее волосы. В глазах потемнело. С трудом удерживая ускользающее сознание, Ричард подумал о том, какие у нее дивные волосы, какая роскошная, толстая коса. Боль утихла, и Ричард повалился на бок, судорожно хватая ртом воздух.
— Встань. — Он повиновался, все еще не в силах восстановить дыхание.
— Молодец! Давно бы так. Позаботься, чтобы впредь это был единственный способ, которым ты избавляешься от боли, иначе я так изменю магию, что ты вообще ничего не сможешь поделать. Понял?
— Да, госпожа Денна, — задыхаясь, пробормотал он. — Госпожа Денна, ты сказала, что меня предали. Кто это сделал?
— Один из твоих.
— Никто из моих друзей не сделал бы этого, госпожа Денна.
Она презрительно посмотрела на него.
— Ну, значит, на самом деле они тебе не друзья. Верно?
Ричард сглотнул и уставился в пол.
— Нет, госпожа Денна. Но кто это сделал?
Она пожала плечами.
— Магистр Рал счел, что это неважно, и не сказал мне. Для тебя сейчас важно одно: спасать тебя никто не собирается. Тебе никогда не вырваться на свободу. Чем быстрее ты это усвоишь, тем легче тебе будет потом, во время обучения.
— Обучения? А чему меня будут обучать, госпожа Денна?
Она опять улыбнулась.
— Ты должен познать смысл боли. Понять, что твоя жизнь больше не принадлежит тебе. Она принадлежит мне, и я могу сделать с тобой все, что пожелаю. Все что угодно. Я могу причинять тебе боль, как хочу и сколько хочу, и никто, кроме меня, тебе не поможет. Я собираюсь научить тебя тому, что за каждое мгновение, в которое ты не испытываешь боли, ты должен благодарить только меня. Я научу тебя беспрекословно следовать любым моим указаниям. Ты научишься вымаливать все, что получаешь. Несколько дней мы позанимаемся здесь, а потом, когда я сочту, что ты достаточно продвинулся в обучении, я отвезу тебя в другое место — туда, где живут остальные Морд-Сит. Там я буду заниматься с тобой до тех пор, пока не добьюсь своего. Неважно, сколько времени на это уйдет. Я позволю поиграть с тобой и другим Морд-Сит, чтобы ты понял, как тебе повезло со мной. Мне в общем-то нравятся мужчины. А некоторые их ненавидят.
— А какова цель обучения, госпожа Денна? К чему ты стремишься?
Казалось, она наслаждается беседой.
— С тобой случай особый. Сам магистр Рал пожелал, чтобы тебя обучили. — Денна улыбнулась. — Он поручил это мне. Думаю, он хочет кое-что от тебя узнать. Я не допущу, чтобы ты опозорил меня в его глазах. Когда я завершу обучение, ты сам станешь умолять, чтобы тебе позволили рассказать магистру то, что он желает узнать. А когда он с тобой разберется, ты будешь принадлежать мне. На всю жизнь, какой бы короткой она ни оказалась.
Чтобы подавить закипающий гнев, Ричарду пришлось сосредоточиться на ее волосах. Он понимал, что интересует Даркена Рала: Книга Сочтенных Теней. Шкатулка в безопасности. Кэлен ничего не угрожает. Все остальное не имеет значения. Денна может убить его, ему это безразлично. По сути, этим она только окажет ему услугу.
Денна обошла Ричарда со всех сторон, критически оглядывая его.
— Если будешь себя примерно вести и окажешься хорошим воспитанником, я, пожалуй, изберу тебя в супруги. — Она остановилась, приблизила к нему лицо и потупила глазки. — Супруг Морд-Сит — это на всю жизнь. — Денна оскалилась в улыбке. — У меня их было много. Не обольщайся, дружочек. — Денна вздохнула. — Сомневаюсь, что подобный опыт покажется тебе приятным. Если, конечно, ты останешься после этого в живых. Ни одному из твоих предшественников это не удалось. Мои супруги умирают очень быстро.
Ричард решил, что это не повод для беспокойства. Даркену Ралу нужна Книга. Если ему не удастся сбежать, Даркен Рал убьет его так же, как убил его отца, как убил Джиллера. По внутренностям Ричарда он сможет узнать, лишь где хранилось знание, содержавшееся в Книге. А поскольку хранилось оно в памяти Ричарда, то прочитать Книгу Сочтенных Теней Ралу уже не удастся. Ричарду оставалось только надеяться, что он доживет до того момента, когда Рал поймет, что совершил роковую ошибку. И тогда Ричард еще успеет увидеть, как исказится в бессильной злобе лицо Рала. Ни Книги, ни шкатулки. Даркен Рал умрет. Только это и имеет значение. Тому, что его якобы предали, Ричард все равно не верил. Даркен Рал хорошо знает Правила Волшебника, вот он и решил прибегнуть к Первому, самому главному, чтобы выбить у Ричарда почву из-под ног. Признать, что это возможно, — первый шаг на пути к вере. Ричард решил, что Первым Правилом Волшебника его не обманешь. Он знает и Зедда, и Чейза, и Кэлен. С какой стати он должен верить Даркену Ралу и не верить своим друзьям?
— Кстати, откуда у тебя Меч Истины?
— Я купил меч у того, кому он принадлежал, госпожа Денна, — ответил Ричард, глядя ей в глаза.
— Правда? И дорого он тебе обошелся?
Ричард не отводил взгляда.
— Я отдал все, что имел. Но, боюсь, он обойдется мне дороже: придется доплачивать свободой, а может, и жизнью.
— У тебя есть характер. — Денна рассмеялась. — Мне нравится ломать тех, у кого есть характер. А знаешь, почему магистр Рал остановил свой выбор на мне?
— Нет, госпожа Денна.
— Потому, что я неумолима. Может, я и не так жестока, как некоторые, но зато, как никто другой, наслаждаюсь работой. Больше всего на свете я люблю причинять боль своим воспитанникам. Ради этого стоит жить. — Она подняла бровь и улыбнулась. — Я никогда не сдаюсь, не устаю и не ослабляю хватки. Никогда.
— Я польщен, госпожа Денна, что мною займется лучшая из лучших.
Денна приложила эйджил к его разбитой губе и держала там до тех пор, пока у Ричарда из глаз не хлынули слезы. Он рухнул на колени.
— Это последняя дерзость, которую я от тебя слышу. — Денна отвела эйджил и ударила Ричарда коленом по лицу. Он повалился на спину. Денна ткнула его эйджилом в живот. Ричард почувствовал, что теряет сознание, но Денна уже убрала свое оружие. — Что надо сказать?
— Пожалуйста, госпожа Денна, — с усилием выдавил он, — прости меня.
— Ну ладно, вставай. Пора начинать обучение.
Она подошла к столу и взяла в руки какой-то предмет. Указав перед собой, она рявкнула:
— Сюда! Живо!
Ричард старался двигаться как можно быстрее. Боль мешала ему стоять прямо. Он покорно застыл там, где велела Денна, тяжело дыша и обливаясь потом. Денна протянула ему предмет, к которому была прикреплена цепь.
Оказалось, это кожаный ошейник того же цвета, что и ее облачение.
Ее голос потерял мелодичность:
— Надень!
Ричард не в силах был задавать вопросы. Он начал верить, будто готов сделать что угодно, лишь бы избежать прикосновения эйджила. Он застегнул ошейник. Денна взялась за цепь. Цепь заканчивалась металлической петлей, которую Денна накинула на штырь, вделанный в спинку деревянного стула.
— Если ослушаешься, тебя немедленно накажет магия. Я прикрепляю цепь, чтобы ты оставался на месте до тех пор, пока я не сниму ее. Хочу, чтобы ты усвоил: ты бессилен снять цепь сам. — Она указала на открытую дверь. — Я хочу, чтобы весь следующий час ты попытался добраться до двери. Если не будешь стараться, все оставшееся время я буду делать так! — Денна коснулась эйджилом его шеи.
Он рухнул на колени, отчаянно крича и моля о пощаде. Денна убрала эйджил, велела начинать и прислонилась к стене, скрестив руки на груди.
Сперва Ричард просто попробовал дойти до двери. Не успел он даже натянуть цепь, как страшная боль пронзила его. Лишь когда он снова дополз до стула, мучения прекратились.
Тогда он потянулся к кольцу. В то же мгновение боль магии скрутила ему руки. Ричард побледнел от напряжения, пот градом катился по его лицу.
Он встал к стулу спиной и резко повернулся, но не успели пальцы коснуться цепи, как очередной приступ боли свалил его на пол. Ричард упорно тянулся к цепи, превозмогая страдания, но все было тщетно: стоило ему дотронуться до металлических звеньев, как он, задыхаясь, падал на пол. Наконец его стало рвать кровью. Когда приступ прошел, Ричард, дрожа, схватился за живот. По щекам текли слезы. Краем глаза он заметил, что Денна разняла руки и выпрямилась. Он снова зашевелился.
Ясно, что так ничего не выйдет. Надо придумать что-то новое. Он вытащил меч, рассчитывая поддеть цепь клинком. Ценой величайших усилий ему удалось на мгновение коснуться цепи.
Меч выпал из рук. Мучения закончились, лишь когда он вложил меч в ножны.
Ричарда осенило. Он лег на пол и резким движением, опережая боль, толкнул стул. Стул проехал по полу, ударился о стол и упал. Цепь свалилась со штыря.
Торжество продолжалось недолго. Как только цепь соскользнула, Ричард ощутил невыносимую боль. Задыхаясь, он из последних сил пополз к двери. С каждым дюймом боль нарастала. Ричарду казалось, что он ослеп. Ему удалось продвинуться не более чем на два фута. Он перестал что-либо понимать, мысли смешались у него в голове. Боль снова парализовала его.
— Пожалуйста, госпожа Денна, — еле слышно прошептал он, — помоги мне. Пожалуйста, помоги. — Ричард понял, что плачет, но сейчас ему все было безразлично. Ему хотелось только одного: чтобы цепь вернулась на место и боль прекратилась.
Он услышал приближающийся стук башмаков. Денна наклонилась, подняла стул, поставила на прежнее место и навесила на штырь железное кольцо. Боль утихла. Ричард откинулся на спину, не в силах удержаться от рыданий.
Денна стояла над ним, уперев руки в бока.
— Прошло только пятнадцать минут, но раз мне пришлось помочь тебе, час начинается снова. Если я вынуждена буду еще раз прийти тебе на помощь, заработаешь еще час. — Она нагнулась и ткнула его эйджилом в живот. Последовала очередная вспышка боли. — Ты понял меня?
— Да, госпожа Денна, — вскричал Ричард. Он боялся, что способ бежать все-таки существует, боялся того, что с ним случится, если он найдет этот способ, боялся того, что произойдет, если он не будет стараться. Впрочем, если даже такая возможность и существовала, то к концу часа Ричарду так и не удалось ее обнаружить.
Он отдыхал, стоя на четвереньках. Денна подошла поближе и остановилась.
— Ну что, усвоил? Понял, что случится, если ты попытаешься сбежать?
— Да, госпожа Денна.
Ричард действительно понял. Ему от нее никогда не убежать. Его охватило отчаяние. Казалось, безнадежность душит его. Больше всего на свете Ричарду хотелось умереть. Он подумал о ноже, все еще висевшем на поясе.
— Встань, — тихо сказала Денна, словно прочитав его мысли. — Если ты, дружочек, замыслил покончить с обучением, подумай хорошенько. Магия не позволит тебе сделать это, как не позволила снять цепь. — Ричард только моргнул. — Ты не можешь сбежать. Умереть ты тоже не можешь. До тех пор, пока я позволяю тебе жить, ты всецело принадлежишь мне.
— Это ненадолго, госпожа Денна. Даркен Рал собирается убить меня.
— Возможно. Но если он это и сделает, то лишь после того, как ты расскажешь ему все, что он пожелает услышать. А я хочу, чтобы ты ответил на вопросы магистра Рала, и ты, не раздумывая, сделаешь все, что я захочу. — В карих глазах сверкнул металл. — Можешь мне не верить, дело твое. Но только у тебя нет ни малейшего представления о том, как я умею обучать. Мне еще не встречался человек, которого я была бы не в состоянии сломать. Можешь сколько угодно тешить себя мыслями, будто ты окажешься первым, все равно скоро ты станешь умолять, чтобы я позволила тебе повиноваться.
Еще и дня не прошло, как Ричард узнал ее, но он уже понял, что выполнит любое ее приказание. Почти любое. А впереди недели обучения. Если бы он мог усилием воли заставить себя умереть, он сделал бы это не задумываясь. Хуже всего было сознавать, что Денна права: он не в состоянии помешать ей. Его отдали на милость Денне, а он сомневался, что в ней есть хоть проблеск этого чувства.
— Я понял, госпожа Денна. Я тебе верю.
Самодовольная улыбка Денны заставила его сосредоточиться на мысли о том, какая у нее дивная коса.
— Отлично. Теперь снимай рубаху. — Заметив недоумение, мелькнувшее у него во взгляде. Денна заулыбалась еще жизнерадостнее. Ричард поспешно начал расстегивать пуговицы. Она помахивала эйджилом у него перед глазами.
— Пора показать тебе все, на что способен эйджил. Если рубаху не снять, она сразу пропитается кровью, и мне будет труднее найти место, куда прикоснуться эйджилом. Скоро ты поймешь, почему я одеваюсь в красное.
Ричарда охватил ужас. Учащенно дыша, он скинул с себя рубаху.
— Но, госпожа Денна, что я такого сделал?
Денна с напускной нежностью потрепала его по щеке.
— Ну а ты сам не догадываешься? — Он потряс головой, стараясь избавиться от комка в горле. — Ты позволил Морд-Сит захватить себя в плен. Ты должен был перебить всех моих людей волшебным мечом, а потом заколоть меня кинжалом или задушить голыми руками — это уж как тебе больше нравится. Тогда я была еще уязвима, у меня не было власти над твоей магией. Чего тебе делать не следовало, так это давать мне шанс овладеть твоей магией. Ты не должен был обращать против меня волшебное оружие.
— Но почему же сейчас ты должна мучить меня эйджилом?
— А чтобы научить тебя. — Денна рассмеялась. — Чтобы ты усвоил, что я могу сделать все, что мне заблагорассудится, и не в твоей власти остановить меня. Ты должен осознать собственную беспомощность и понять, что наслаждаешься отсутствием боли только потому, что я этого желаю. Я!.. Не ты. — Улыбка исчезла с лица Денны. Она подошла к столу и вернулась с наручниками, соединенными цепью. — А теперь нам надо решить еще одну проблему. Ты постоянно падаешь. Меня это раздражает. Но ничего страшного, с этим мы сейчас разберемся. Надень-ка это.
Денна швырнула ему наручники. Стараясь не терять самообладания, Ричард застегнул на дрожащих запястьях металлические браслеты. Денна подтащила стул под потолочную балку и заставила Ричарда встать рядом.
Взгромоздившись на стул, она попробовала забросить цепь на железный крюк.
— Приподнимись, а то я не достану. — Ричард покорно приподнялся на носки. Наконец Денне удалось забросить цепь. — Ну вот, — улыбнулась она. Больше мы падать не будем.
Ричарда охватил леденящий ужас. Он беспомощно висел на цепи, чувствуя, как впиваются в кожу железные браслеты. Он и раньше осознавал, что не в состоянии помешать ей, но теперь стало еще хуже.
Денна натянула перчатки и несколько раз обошла вокруг Ричарда, похлопывая эйджилом по ладони. Ожидание боли было мучительнее, чем сама боль.
Выступив против Рала, он четко осознавал, на что идет. Он готов был заплатить собственной жизнью. Но к тому, что происходило сейчас, Ричард готов не был. Это напоминало бесконечную агонию. Уже не жизнь, но еще не смерть. Его лишили всего, даже права ответить ударом на удар. Он знал, что такое прикосновение эйджила. Денне вовсе не требовалось лишний раз демонстрировать это. У нее была иная цель: лишить его гордости, чувства собственного достоинства. Сломать его.
Продолжая ходить кругами. Денна тыкала его эйджилом то в грудь, то в спину. Каждое прикосновение было подобно удару кинжала, заставляло его кричать от боли и корчиться на цепи. А ведь Денна еще и не начала по-настоящему. И это — только первый день обучения. Сколько таких дней его ждет? Ричард мысленно представил себе всю свою гордость, достоинство, все, что было ему дорого в жизни. Представил себе комнату, куда не в состоянии проникнуть никакое зло. Он поместил туда себя и запер дверь на ключ. Ключ от его сокровищницы не достанется никому — ни Денне, ни Даркену Ралу.
Никто, кроме самого Ричарда, не сможет открыть эту дверь. Он вынесет все, что ему уготовано, сколько бы это ни продлилось. Вынесет, утратив на время чувство собственного достоинства. Сейчас он полностью покорится Денне. Но рано или поздно он все равно отопрет потайную дверь и снова станет собой.
Неважно, когда. Пусть даже после смерти. А теперь он станет ее рабом.
Теперь. Но не навсегда. Когда-нибудь этому придет конец.
Денна притянула его к себе и поцеловала. Так крепко, что рана на губе открылась и отозвалась болью. Казалось, чем сильнее его мучения, тем больше наслаждения доставляет Денне этот поцелуй. Когда она наконец отстранилась от Ричарда, в глазах ее светилось блаженство.
— Ну что, дружочек, приступим?
— Госпожа Денна, не надо, — прошептал он, — не делай этого, очень тебя прошу.
— Именно это я и хотела услышать! — Ее улыбка стала шире.
Денна начала урок. Сначала она лишь легонько водила эйджилом Ричарду по коже. Прикосновение оставляло синяки и кровоподтеки. Стоило ей нажать чуть сильнее, как из раны начинала сочиться кровь. Впрочем, Денна могла причинять столь же сильную боль, и не оставляя на коже никаких следов.
Ричард молчал, стиснув зубы. Иногда она заходила со спины, выжидала, пока Ричард расслабится, и внезапно дотрагивалась до него эйджилом. Когда Денне надоело это развлечение, она заставила его закрыть глаза и принялась водить эйджилом по его груди.
Иногда Денне удавалось обмануть его: он весь подбирался в ожидании удара, а удара не следовало. Тогда она разражалась радостным смехом. От одного, особенно болезненного укола, Ричард непроизвольно распахнул глаза, чем дал ей предлог воспользоваться перчаткой. Денна заставила его молить о прощении. Наручники до крови врезались в запястья. Ричард беспомощно висел в воздухе, не имея возможности перенести вес на ноги.
За все это время он только раз не сумел удержать свой гнев. Это произошло, когда Денна ткнула эйджилом ему подмышку. Морд-Сит с самодовольной ухмылкой наблюдала, как Ричард бьется в судорогах, пытаясь сосредоточиться на мысли о ее волосах. Выяснив, что от такого прикосновения он теряет над собой контроль. Денна сфокусировала все свое внимание на болевой точке, но Ричард больше не повторял свою ошибку.
Поскольку сам он не давал повода для возникновения магической боли, Денна поспешила ему в этом помочь. Ричард, как ни пытался, ничего не мог поделать. Пришлось умолять Денну, чтобы та избавила его от боли. Иногда она просто стояла перед Ричардом, спокойно наблюдая, как тот хрипит и задыхается. Несколько раз она обнимала его, прижимаясь всем телом, и прикосновение жесткой шершавой кожи, из которой было сшито ее одеяние, отдавалось в каждой ране и ссадине ноющей болью.
Ричард утратил всякое представление о времени. Он не знал, сколько длится эта пытка. Ему начало казаться, что на свете не осталось ничего, кроме боли. Боль жила в нем, пронизывая все его существо, уничтожая время, заполняя все пространство. Он помнил только, что с какого-то момента был готов сделать все, что ни прикажет Денна, лишь бы она больше не мучила его. Он отвел взгляд от эйджила. От одного вида этого орудия у Ричарда на глазах выступали слезы. Денна, говорила правду: она не знала усталости, и ей никогда не надоедала эта работа. Казалось, собственные действия пьянят, будоражат, поддерживают и завораживают ее. Единственным ее желанием было причинять боль, заставляя молить о пощаде. Ричард готов был непрестанно унижаться и умолять Денну — лишь бы доставить ей удовольствие, но зачастую он попросту не мог говорить. Все силы уходили на то, чтобы просто дышать.
Оставив все попытки облегчить боль в запястьях, Ричард безвольно обвис на цепях. Ему показалось, что Денна ненадолго остановилась, но все, что она уже с ним сделала, причинило такие мучения, что он не был уверен ни в чем. Пот ручьями катился со лба, затекал в глаза и обжигал свежие раны.
Как только к Ричарду стало возвращаться сознание, Денна немедленно подошла к нему сзади. Он подобрался, готовясь к продолжению пытки, но Денна схватила его за волосы и рванула назад.
— А теперь, дружочек, я собираюсь показать тебе нечто новое. Сейчас ты опять убедишься в том, какая у тебя милостивая госпожа. — Денна изо всех сил потянула его за волосы. От боли у Ричарда напряглись мышцы шеи. Денна приставила ему к горлу эйджил. — Брось сопротивляться, а то я никогда не уберу его.
Ричард чуть не захлебнулся собственной кровью. Он постарался расслабиться, предоставив Денне делать все, что та сочтет нужным.
— Слушай меня внимательно. Сейчас я вложу эйджил тебе в ухо. В правое ухо. — От страха Ричард закашлялся. Денна рванула его за волосы, заставив сдержать кашель. — Это гораздо больнее. Но ты, дружочек, должен делать все, как я скажу. — Она почти вплотную приблизила губы к его уху и теперь шептала, как любовница. — Раньше, когда со мной была сестра Морд-Сит, мы обе одновременно вкладывали воспитаннику в уши два эйджила. Как он кричал! Эти звуки! Они опьяняли меня. До сих пор мурашки по коже пробегают только от одного воспоминания. Но ни один воспитанник этого не выдерживал — все умирали. Нам ни разу не удалось одновременно вставить воспитаннику два эйджила в уши и не убить его. Сколько мы ни пробовали, так ничего и не получилось. Радуйся, что твоя госпожа — я. Остальные Морд-Сит еще не оставили подобных попыток.
— Спасибо, госпожа Денна. — Ричард не понимал, за что тут благодарить, но ему совсем не хотелось, чтобы Денна сделала то, что собирается.
— Запомни, — хрипло прошептала Денна, и в голосе ее неожиданно послышалась нежность. — Когда я вложу тебе в ухо эйджил, ты не должен шевелиться. Одно движение, и ты навсегда останешься калекой. Умереть не умрешь, даже не надейся. Некоторые от этого слепнут, у других полностью отнимается одна сторона тела. Есть и такие, что не могут потом ходить или говорить. Я хочу, чтобы ты остался целехонек. Те Морд-Сит, которые не столь сострадательны, как твоя госпожа, обычно суют в ухо эйджил без предупреждения. Теперь понимаешь, дружочек? Я вовсе не такая жестокая и бессердечная, как ты, наверное, думаешь. И все же многие, с кем я это проделывала, не могли стоять неподвижно. Я их предупреждала, а они все равно дергались и оставались калеками.
Ричард не мог сдержать рыданий.
— Пожалуйста, госпожа Денна, пожалуйста, не делай этого, очень тебя прошу.
Ричард чувствовал ее дыхание. Она провела по его уху языком и поцеловала.
— Но я хочу этого, дружочек. Так что стой тихо и не дергайся.
Ричард стиснул зубы, но ничто не могло сравниться с этой пыткой. Ему показалось, что голова разлетелась на тысячу осколков. Он остался наедине с болью, и, казалось, эта мука не имеет ни начала, ни конца. Боль, острая как бритва, пронизывала каждую клеточку его тела. Когда Денна наконец отвела эйджил, эхо его криков все еще звучало в каменных стенах.
Ричард безвольно повис на цепях. Денна поцеловала его в ухо и, задыхаясь от восторга, прошептала:
— Это был просто потрясающий крик, дружочек. Мне еще не приходилось слышать ничего похожего, если, конечно, не считать предсмертных воплей. Ты держался превосходно, даже не шелохнулся. — Она нежно поцеловала его в шею, потом снова в ухо. — Ну что, попробуем проделать то же самое с левым?
Ричард не мог даже плакать. Денна еще сильнее запрокинула ему голову и зашла с другого бока.
Когда она, закончив, сняла цепь с крюка, Ричард мешком повалился на пол. Он не думал, что еще способен двигаться, но когда Денна приказала подняться, беспрекословно подчинился при одном виде эйджила.
— Ну вот, дружочек, на сегодня все. — Ричард едва не умер от радости.
— Я намерена немного поспать. Сегодня мы занимались не полный день. Завтра начнем заниматься всерьез. Полный день тебе покажется гораздо более болезненным.
Ричард был слишком измотан, чтобы думать о завтрашнем дне. Ему хотелось только лечь. Даже каменный пол казался ему лучшей постелью в мире. Он с нетерпением ждал этого момента.
Денна принесла стул, взяла цепь, свисавшую с ошейника, и перекинула ее конец через вбитый в балку крюк. Ричард в замешательстве следил за ее действиями, слишком измученный, чтобы сообразить, к чему все это. Денна направилась к двери, и тут Ричард понял, что цепь слишком коротка, и ему не удастся лечь.
— Госпожа Денна, а как же мне спать?
Она обернулась, глядя на него со снисходительной улыбкой.
— Спать? Я не припомню, что говорила, будто ты можешь спать. Сон это награда, которую еще надо заслужить. Сегодня ты этого не заслужил. Помнишь, сегодня утром у тебя была гадкая мысль убить меня мечом? Разве ты забыл мои слова, что еще пожалеешь об этом? Спокойной ночи, дружочек.
Денна собралась уходить, но снова повернулась к нему.
— А если надумаешь снять цепь, а потом справиться с болью, не советую. Я изменила магию. Она больше не позволит тебе избегать боли. Если снимешь цепь или упадешь, и цепь нечаянно соскочит, то помни: меня здесь не будет, так что останешься до утра наедине со своими мучениями. Как только почувствуешь сонливость, вспомни мои слова.
Она развернулась на каблуках и вышла из комнаты, прихватив с собой факел.
Ричард стоял в темноте и плакал. Через некоторое время он заставил себя успокоиться и вспомнил о Кэлен. Уж этого Денна не могла у него отнять. По крайней мере, сегодня. Он подумал, что Кэлен теперь в безопасности, и у нее есть надежные защитники — Зедд, Чейз, да и Майкл со всем своим войском. И ему сразу стало легче. Ричард попробовал представить себе, где она сейчас, что делает. Наверное, сидит у костра с Рэчел и Сиддином. Играет с ними, забавляет их, рассказывает им сказки.
Ричард улыбнулся. Он вновь и вновь вспоминал прощальный поцелуй, вспоминал, как она прижалась к нему тогда. Хотя ее и не было рядом, она все равно могла заставить его улыбнуться, сделать его счастливым. Какая разница, что его ждет? Кэлен в безопасности, а это самое главное. Больше ничто его не интересует. И Кэлен, и Зедд, и Чейз — все в безопасности.
Последняя шкатулка Одена у них. Даркен Рал умрет, а Кэлен будет жить.
Когда весь этот кошмар будет позади, так ли уж важно, что произойдет с ним? Он все равно, что мертв. Уж Денна об этом позаботится. А если не Денна, так Даркен Рал. Но пока он жив, надо терпеть боль. Что еще остается? Ничего. Впрочем, какое это имеет значение? Даже самые изощренные пытки Морд-Сит не способны причинить Ричарду такую боль, какую он испытывал при мысли, что никогда не сможет быть вместе с Кэлен. С единственной, кого он любит. Та, которую он любит, изберет себе другого.
Он радовался, что умрет прежде, чем это случится. Может, ему удастся что-нибудь сделать, чтобы ускорить конец. Чтобы разозлить Денну, многого не надо. Если дернуться, когда Денна вложит ему в ухо эйджил, он останется калекой. Тогда она скорее всего потеряет к нему всякий интерес. А может, даже убьет его. Никогда еще он не чувствовал себя таким одиноким.
— Кэлен, я люблю тебя, — прошептал он в темноту.
* * *
Как Денна и обещала, следующий день оказался хуже. Казалось, она хорошо отдохнула и с новыми силами взялась за обучение. Ричард знал, что у него еще есть выбор, и терпеливо ждал того момента, когда она снова вложит ему в ухо эйджил. Тогда он дернется и станет калекой. Но Денна, словно почувствовав его решимость, так и не сделала этого. Такой оборот событий давал некоторую надежду. Значит, он способен хоть в чем-то управлять ею.
Он заставил ее не использовать эйджил таким образом. Значит, она не столь уж сильна, как хочет казаться. Ричард еще способен заставить ее сделать то, чего желает он сам. Эта мысль грела ему душу. А спокойная уверенность в том, что его достоинство надежно укрыто в потайной комнате, придавала силы делать все, что от него требовалось. Ричард беспрекословно подчинялся ее приказам.
Денна прервалась только для того, чтобы сесть за стол и наскоро перекусить. Тщательно пережевывая фрукты, она наблюдала за Ричардом и улыбалась, когда тот стонал. Поесть Денна ему не разрешила. Правда, она милостиво позволила ему напиться, но лишь после того, как сама покончила с едой.
Вечером она снова прикрепила цепь к балке и заставила его простоять всю ночь. Ричард не стал спрашивать, за что. Это не имело значения. Денна могла делать все, что ей заблагорассудится, он все равно не мог этому воспрепятствовать.
На следующее утро, когда она вошла с факелом, Ричард все еще стоял, правда, с большим трудом. Казалось, Денна была в хорошем настроении.
— Я желаю приветствовать тебя поцелуем, — улыбнулась она. — И надеюсь, ты на него ответишь. Ну, дружочек, покажи, как ты рад видеть свою госпожу.
Он призвал на помощь всю волю и сосредоточился на мысли о ее волосах.
Какая дивная коса! Прикосновение Денны болью отозвалось в свежих ранах.
Оборвав мучительный поцелуй, Денна сняла цепь с крюка и швырнула ее на пол.
— Ты делаешь успехи, дружочек. Скоро станешь примерным воспитанником. Думаю, ты достоин награды. Дарю тебе два часа сна.
Ричард упал на пол, и не успели затихнуть ее шаги, как он провалился в забытье.
Но очень скоро он узнал, как ужасно пробуждение от прикосновения эйджила. Краткий сон почти не принес облегчения. Чтобы прийти в себя, Ричарду нужно было гораздо больше времени.
Желая добиться расположения Денны, Ричард беспрекословно делал все, что она требовала. Он очень надеялся, что ему дадут поспать ночью. А может, даже накормят. С тех пор, как его взяли в плен, он ничего не ел. Он задумался, чего ему хочется больше: есть или спать, и пришел к выводу, что на самом деле мечтает лишь о том, чтобы хоть на мгновение прекратилась эта постоянная боль. Или чтобы ему дали спокойно умереть.
Силы его были на исходе. Ричард чувствовал, как выходит из него жизненная энергия, и с нетерпением ждал конца. Казалось, Денна тоже это поняла, и стала не так строга, как раньше. Теперь Денна давала ему больше времени на то, чтобы прийти в себя. Но Ричард знал, что эта мука никогда не кончится, и сознавал всю безысходность ситуации. Он больше не цеплялся за жизнь.
Ричард безвольно обмяк, подвешенный за руки. Когда к нему вернулось сознание, он услышал над ухом нежное воркование Денны. Гладя Ричарда по щеке, Морд-Сит подбадривала его, обещая, что, когда он сломается, станет легче. Ричард молча слушал ее.
Когда Денна освободила его от наручников, Ричард решил, что настала ночь. Он давно утратил ощущение времени. Он стоял и ждал, что Денна сделает дальше: навесит цепь на потолочный крюк или швырнет на пол и позволит ему поспать. Денна не сделала ни того, ни другого. Она закрепила конец цепи на спинке стула, велела ему стоять, вышла и вскоре вернулась с ведром в руках.
— На колени, дружочек! — Денна села на стул, достала из горячей мыльной воды щетку и принялась скрести Ричарду спину. Жесткая щетина раздирала свежие раны. — Нас пригласили на ужин. Тебя надо как следует отмыть. Меня-то вполне устраивает запах твоего пота, твоего страха, но, боюсь, гостей это оскорбит.
Денна трудилась над ним со странной нежностью. Так хороший хозяин моет любимую собаку. Ричард не мог держаться прямо. Он привалился к Денне, а та, продолжая сосредоточенно скрести его щеткой, не стала возражать.
Ричарду было интересно, кто пригласил их на ужин, но он предпочел не задавать лишних вопросов.
Денна сказала сама.
— Королева Милена просила нас присоединиться к ней и ее гостям. Ты не считаешь, что это большая честь для простолюдина, а?
Он только кивнул, не в силах вымолвить ни слова.
Королева Милена... Значит, они в замке королевы Милены. Ничего удивительного. Куда же еще Денна могла его отвести? Покончив с мытьем, Денна позволила ему поспать, отдохнуть перед ужином. Он заснул у ее ног.
На сей раз Денна не стала будить Ричарда при помощи эйджила, она всего лишь пнула его башмаком. Ричард чуть не разрыдался от счастья и понял, что униженно благодарит ее за доброту. Денна объяснила, как ему следует вести себя в гостях. Она пристегнет цепь к поясу, смотреть он должен только на нее, а говорить лишь в тех случаях, когда кто-нибудь сам обратится к нему. Но прежде чем открыть рот, следует сперва посмотреть на нее и получить дозволение. За стол ему сесть не разрешат, только на пол.
Если Ричард будет вести себя, как примерный воспитанник, может, ему даже дадут поесть.
Ричард пообещал сделать все, что она пожелает. Просто сидеть на полу... Да одно это уже казалось ему блаженством. Он не должен стоять, его не будут мучить. И, может, удастся поесть! Он сделает все, чтобы угодить Денне, чтобы не прогневить ее. Только бы она позволила его накормить!
Ричард, как в тумане, покорно плелся за Денной. Цепь ошейника была прикреплена к ее поясу, и он прилагал все усилия, чтобы держать нужную дистанцию. Наручники Денна с него сняла, но запястья покраснели, распухли и отчаянно болели. Когда они дошли до обеденной залы, Ричард уже не помнил ни одной комнаты, ни одного коридора из тех, что они миновали по пути сюда.
Денна остановилась, огляделась и стала неспешно прогуливаться по зале, время от времени останавливаясь, чтобы перекинуться парой слов с нарядными придворными. Ричард не сводил глаз с ее косы. Денна явно привела прическу в порядок. Должно быть, она сделала это, пока он спал.
Ричард вдруг обнаружил, что думает о том, как прекрасны ее волосы и насколько она привлекательнее других дам, званых на королевский ужин. Он знал, что гости глазеют на него, на его меч, на то, как его водят по залу на цепи, словно ручного медведя. Ричард напомнил себе, что запер гордость в потайной комнате. А сейчас ему просто предоставилась возможность поесть, передохнуть и ненадолго избавиться от мучений.
Денна подошла к королеве Милене. Ричард склонился и стоял, не разгибая спины. Королева и Морд-Сит обменялись холодными кивками. Рядом с королевой стояла принцесса Виолетта. Ричард вспомнил, что рассказывала о принцессе Рэчел, и тут же ему пришлось устремить взгляд на косу Денны.
Усевшись за стол, Денна щелкнула пальцами и указала на пол позади себя. Ричард знал, чего она хочет, и сел на полу, скрестив ноги. Денна сидела между королевой Миленой и принцессой Виолеттой, одарившей Ричарда ледяным взглядом. Он нашел глазами королевских советников и незаметно улыбнулся: придворного художника среди них не было. Королевский стол стоял на возвышении, но Ричард, сидя на полу, не мог как следует разглядеть гостей.
— Поскольку мяса ты не ешь, — сказала королева, обращаясь к Денне, — я велела поварам приготовить особые блюда. Специально для тебя. Надеюсь, тебе понравится. Чудесный суп, овощи, экзотические фрукты.
Денна, вежливо улыбнувшись, поблагодарила королеву. Пока она ела, слуга принес на подносе миску.
— Для моего воспитанника, — произнесла Денна, на мгновение прервав беседу.
Слуга снял миску с подноса и протянул ее Ричарду. Там было что-то вроде жидкой каши, но Ричарду, вцепившемуся в миску дрожащими руками, это показалось самым лучшим блюдом на свете. Он собрался осушить миску одним глотком.
— Если он твой воспитанник, — заговорила принцесса Виолетта, — почему ты разрешаешь ему так есть?
— Как?
— Ну, раз он твой воспитанник, — улыбнулась принцесса, — он должен есть без рук, с пола.
Денна усмехнулась.
— Делай, как она говорит.
— Поставь миску на пол, — велела принцесса, — и ешь, как собака, чтобы все видели. Пусть все видят, что Искатель не лучше собаки.
Ричард был слишком голоден, чтобы отказаться от еды. Он сосредоточился на мысли о косе Денны, опустил миску на пол, посмотрел на злорадно усмехавшуюся принцессу, заглянул ей в глаза и под всеобщий хохот принялся за еду. Ричард начисто вылизал миску, повторяя про себя, что сейчас главное — набраться сил.
Когда закончился ужин, в зал ввели закованного в цепи узника. Ричард узнал его: это был один из тех, кого Кэлен вызволила из темницы. Они обменялись быстрыми взглядами, в которых светились понимание и отчаяние.
Глашатай громко зачитал длинный список преступлений, вменяемых в вину заключенному. Ричард старался не слушать, он-то знал, что все это ложь.
Королева повернулась к дочери.
— Быть может, принцесса желает сама вынести приговор?
Сияющая принцесса поднялась с места.
— За преступления против короны — сотня плетей. За преступления против народа — его голова.
По зале пробежал удовлетворенный шепот. Ричард почувствовал дурноту.
Хотя, с другой стороны, он многое бы отдал, чтобы поменяться местами с этим человеком. Сотня плетей — ерунда, зато потом — удар топора и конец.
Опустившись на стул, принцесса повернулась к Денне.
— Я хочу посмотреть, как ты с ним управляешься.
— Заходи, когда пожелаешь, — бросила через плечо Денна. — Я дам тебе взглянуть.
* * *
Как только они вернулись, Денна, не удосужившись даже снять с него рубаху, тут же застегнула наручники и перекинула цепь через потолочный крюк. Она, холодно объяснила Ричарду, что за ужином он давал слишком много воли глазам. У него екнуло сердце. Наручники снова впились в запястья.
Денне с ее способностями ничего не стоило буквально за несколько минут добиться того, что он вновь покрылся потом и кровью и отчаянно закричал от боли. Она сказала, что день еще не кончился, и у них достаточно времени на занятия.
Каждый раз, когда эйджил опускался ему на спину, Ричард судорожно прогибался, отрывая ноги от пола. Он молил Денну прекратить пытку, но та и не думала останавливаться. Когда Ричард в очередной раз обвис на цепи, ему почудилось, что в дверях возник чей-то силуэт.
— Мне нравится, как ты заставляешь его умолять, — сказала принцесса Виолетта.
— Подойди поближе, дорогая, я покажу тебе еще кое-что, — улыбнулась Морд-Сит.
Денна обняла Ричарда, прижавшись к его ранам. Она поцеловала его в ухо и прошептала:
— Покажем принцессе, как здорово ты умеешь просить, ладно?
Ричард поклялся себе, что лучше умрет, нежели произнесет хоть слово, но вскоре ему пришлось забыть о клятве. Денна устроила для принцессы целое представление, демонстрируя все, на что способна, лишь бы заставить его молить о пощаде. Казалось, она гордится своими талантами.
— А можно мне попробовать? — попросила принцесса.
Денна оценивающе посмотрела на нее.
— Разумеется, дорогая. Уверена, что мой воспитанник возражать не станет. — Она улыбнулась Ричарду. — Правда?
— Прошу тебя, госпожа Денна, пожалуйста, не позволяй ей этого. Пожалуйста. Она же совсем ребенок. Я сделаю все, что ты скажешь, только не позволяй ей. Пожалуйста. Очень тебя прошу.
— Ну вот видишь, дорогая, он не против.
Денна протянула девочке эйджил.
Крутя эйджил в руках, принцесса Виолетта с усмешкой посмотрела на Ричарда. Сперва она для пробы ткнула его в бедро и страшно обрадовалась, когда он изогнулся от боли. Вдохновленная результатом, принцесса принялась ходить вокруг Ричарда, время от времени дотрагиваясь до него эйджилом.
— Ой, как просто! Вот уж не думала, что можно так легко пустить кровь.
Денна стояла, скрестив руки на груди, и с улыбкой наблюдала за принцессой, а та все смелела. Вскоре она уже не скрывала жестокость, вовсю радуясь новой игре.
— Помнишь, что ты мне сделал? — спросила она Ричарда, ткнув его эйджилом в бок. — Помнишь, как опозорил меня? Теперь ты получаешь по заслугам, правда? — Ричард только крепче стиснул зубы. — Отвечай! Тебе не кажется, что именно этого ты и заслужил?
Ричард закрыл глаза и попытался унять боль.
— Отвечай! Проси пощады. Я буду мучить тебя до тех пор, пока ты не начнешь умолять меня.
— Лучше бы тебе ответить, — заметила Денна. — Она способная ученица.
— Пожалуйста, госпожа Денна, не учи ее этому. То, что ты с ней творишь, куда хуже того, что ты делаешь со мной. Она ведь только маленькая девочка. Пожалуйста, не делай с ней этого. Не учи ее этому.
— Чему захочу, тому и буду учить. А тебе лучше бы попросить пощады. И немедленно!
И все же Ричард тянул до тех пор, пока у него не осталось никаких сил терпеть, и лишь тогда, задыхаясь, произнес:
— Извини меня, принцесса Виолетта, пожалуйста.
Он совершил ошибку, эти слова только вдохновили принцессу. Ей понадобилось совсем немного времени, чтобы заставить Ричарда плакать, просить, умолять, хотя он изо всех сил старался удержаться. Ричард никак не мог отделаться от ощущения полного абсурда происходящего. Маленькая девочка... И наслаждается этим! Это просто безумие.
Она ткнула Ричарда эйджилом в живот и злобно посмотрела на него.
— А Исповедница заслуживает большего. И она еще свое получит. Я сама ею займусь. Мама обещала, что отдаст ее мне. Я хочу, чтобы ты умолял меня пытать ее. Ну давай, проси, чтобы я повелела отрубить Матери-Исповеднице голову.
Ричард не знал, что это было, но что-то проснулось в его душе.
Принцесса Виолетта, стиснув зубы, со всей силой ткнула Ричарда в пах и повернула эйджил.
— Проси! Проси, чтобы я убила эту мерзкую Кэлен.
Ричард истошно завопил от боли.
Денна встала между ними и выхватила эйджил из рук принцессы.
— Довольно! Так ты убьешь его.
— Спасибо, госпожа Денна, — задыхаясь, пробормотал Ричард. Он испытывал к Денне странную симпатию — она все же выступила в его защиту.
Принцесса Виолетта сделала шаг назад, на ее лице читалась обида.
— Ну и что? Да хоть бы и так! Мне все равно.
— Ну а мне не все равно. — Голос Денны стал холодным и властным. — Он представляет собой слишком большую ценность, я не собираюсь терять его просто так.
Было очевидно, что распоряжается здесь Денна, а вовсе не принцесса, и даже не королева. Ведь Денну прислал сам Даркен Рал.
Принцесса Виолетта с угрозой посмотрела на Ричарда.
— А мама сказала, что, когда Исповедница Кэлен вернется, ее ждет сюрприз. Я хочу, чтобы ты узнал об этом сейчас. Мама говорит, что к тому времени ты уже умрешь. Мама обещала предоставить мне самой решать, что делать с этой Исповедницей. Так вот. Сначала я остригу ей волосы. — Принцесса покраснела и сжала кулачки. — Потом я велю стражникам изнасиловать ее. Каждому! Потом на несколько лет посажу ее под замок, чтобы было с кем позабавиться! А потом, когда мне надоест ее мучить, я велю отрубить ей голову, посажу ее на кол и буду любоваться, как она гниет!
Ричард почувствовал, что ему жаль маленькую принцессу. Печаль обдала его горячей волной. Он с удивлением обнаружил, что вместе с этим чувством в душе его стало нарастать то неизвестное, что проснулось незадолго до этого.
Принцесса Виолетта зажмурилась и высунула язык.
Мощь проснувшейся силы взорвалась в Ричарде.
Башмак Ричарда врезался в подбородок Виолетты. Он увидел, как подбородок принцессы разлетелся на мелкие кусочки, словно брошенный наземь хрустальный бокал. Пинок подкинул принцессу в воздух. Зубы, сомкнувшись, откусили высунутый красный язык и сломались. Принцесса упала на спину. Она хотела закричать, но не могла, захлебываясь кровью.
Взгляд Денны застыл на Ричарде. На какое-то мгновение в глазах ее мелькнул страх. Ричард и сам не представлял, как ему это удалось и почему боль магии не остановила его. По лицу Денны он понял, что никак не мог этого сделать.
— Я ее предупреждал, — спокойно сказал Ричард, глядя Денне в глаза. — Обещание дано. Обещание исполнено. — Он улыбнулся. — Спасибо, госпожа Денна, что спасла мне жизнь. Я твой должник.
Какое-то мгновение Денна молча смотрела на него. Потом черты ее исказились гневом. Она решительной походкой вышла из залы. Вися в наручниках, он смотрел, как корчится на полу принцесса.
— Перевернись на живот, Виолетта, иначе захлебнешься собственной кровью. Перевернись.
Принцесса с трудом перекатилась на живот, вокруг нее растекалось красное пятно. Около принцессы суетилась набежавшая челядь. Денна молча следила за происходящим. Слуги осторожно подняли принцессу и вынесли из комнаты. Ричард слышал, как затихли вдали их взволнованные голоса.
Он остался наедине с Денной.
Изящный палец с длинным ногтем толкнул дверь. Заскрипели петли. Дверь захлопнулась. Ричард уже заметил, что в Денне есть некая странная доброта.
По тому, как она применяла эйджил, Ричард научился угадывать ее настроение. Порой он чувствовал, что Денна сдерживает себя из-за какой-то непонятной, извращенной нежности. Он осознавал, что это безумие, но понимал, что временами она выражала свои чувства и тем, что принималась за него в полную силу. И еще он знал, что сегодня вечером должно случиться нечто ужасное.
Денна стояла возле двери и смотрела на него. Голос ее был мягким.
— Ты исключительная личность, Ричард Сайфер. Магистр Рал предупреждал меня. Советовал быть с тобой поосторожней. О тебе сказано в пророчествах. — Денна медленно двинулась вперед. Звук ее шагов эхом отдавался от каменных стен. Она остановилась перед Ричардом и закрыла глаза. На лбу прорезалась едва заметная морщинка. Дыхание участилось. — Это было немыслимо, — прошептала она. — Жутко возбуждает. — Глаза Денны жадно впились ему в лицо. — Я решилась, — теперь она задыхалась, — ты станешь моим супругом.
Ричард висел на цепях, беспомощный перед этим безумием. Он не знал ни того, какая сила тогда в нем проснулась, ни того, как вызвать ее снова. Он пытался пробудить эту силу, но тщетно. Денна была целиком охвачена чувством, которого он не понимал. Казалось, она призывает на помощь все свое мужество, чтобы решиться на то, чего одновременно боялась и страстно желала. Ее дыхание участилось, грудь судорожно вздымалась, она неотрывно смотрела ему в глаза. Невероятно, но Ричард впервые заметил то, что прежде скрывала маска жестокости: Денна была привлекательна. Безумно, ошеломляюще привлекательна. Он подумал, что, должно быть, сходит с ума.
Ричард, как зачарованный, смотрел на Денну. Она медленно зажала эйджил между зубами. По тому, как внезапно расширились ее зрачки, Ричард понял, что это причиняет ей боль. Денна побледнела, судорожно глотнула воздух и задрожала. Она схватила Ричарда за волосы, запрокинула ему голову и медленно приблизила губы к его губам. Она целовала его страстно, отчаянно, разделяя с ним боль от эйджила, который продолжала придерживать языком. В этом поцелуе было нечто первобытное. Она прогнулась в страстном порыве.
Ричард содрогнулся от муки. Денна выдыхала — он вдыхал. Выдыхал Ричард — вдыхала Денна. Он мог дышать только ее дыханием, она — только его. Боль заставила Ричарда позабыть обо всем. Она иссушала мозг. По стонам Денны он понимал, что она испытывает такую же муку. Ее руки сжались в кулаки, мускулы одеревенели. Боль охватила их обоих.
Неожиданно для себя Ричард понял, что отвечает на ее поцелуй с такой же страстью. Боль изменила его восприятие. Никого, ни одну женщину, не целовал он с такой животной страстью. Он отчаянно хотел, чтобы все это кончилось и чтобы не кончалось никогда.
Странная сила вновь пробудилась в нем. Он попытался ухватить эту силу, вытянуть из глубин, удержать на поверхности, но сила ускользнула и исчезла.
Боль одуряла. Денна, не выпуская эйджила, вновь припала губами к его губам. Их зубы заскрипели от соприкосновения. Денна прижалась к Ричарду, обвила его тело ногами, повисла на нем. Ее крики становились все отчаяннее. Ричард жаждал обнять ее.
Он уже почти терял сознание, когда Денна отстранилась, не разжимая руки, державшей его за волосы. Из глаз ее текли слезы. Она посмотрела на Ричарда, языком перекатила эйджил в другой угол рта, но не выпустила, хотя и дрожала от боли. Казалось, Морд-Сит хочет доказать, что она сильнее.
Наконец она подняла руку и вынула эйджил. Глаза ее закрылись, она глубоко вздохнула.
На лбу проступили морщины. Из глаз все еще текли слезы. От боли? Или от чего-то другого? Денна еще раз поцеловала его. Нежность и бережность этого поцелуя потрясли Ричарда.
— Мы связаны, — слабо прошептала она, — связаны болью эйджила. Прости, Ричард! — Денна дрожащими пальцами отерла слезы с лица. Глаза ее все еще были мутными от боли. — Прости за то, что я сейчас с тобой сделаю. Ты мой супруг на всю жизнь.
Ричарда потрясло сострадание в ее голосе.
— Пожалуйста, госпожа Денна, пожалуйста, отпусти меня. Или хотя бы помоги остановить Даркена Рала. Клянусь, я с радостью стану твоим супругом на всю жизнь, если ты поможешь мне остановить его. Клянусь, если ты поможешь мне, я останусь с тобой и так, без магии, которой ты меня удерживаешь. Останусь навсегда.
Она облокотилась рукой ему на грудь, выпрямилась и постепенно начала приходить в себя.
— Неужели ты думаешь, будто я не понимаю, что делаю? — Ее глаза стали пустыми и холодными. — Твое обучение и служение продлятся несколько недель, а потом ты умрешь. Обучение Морд-Сит длится годами. Все, что я делаю с тобой, и даже больше, проделывали и со мной. Проделывали тысячи раз. Снова и снова. Морд-Сит должна знать свой эйджил, как самое себя. Мой наставник взял меня в супруги, когда мне исполнилось пятнадцать лет. А обучал он меня с двенадцати. Иначе я бы не пережила его жестокости, его способности держать человека на грани жизни и смерти. Он обучал меня до тех пор, пока мне не исполнилось восемнадцать, а потом я убила его. За это меня наказывали эйджилом ежедневно в течение двух лет. Этим вот эйджилом. Тем самым, которым я обучаю тебя. Им обучали и меня. Его подарили мне в тот день, когда провозгласили меня Морд-Сит. Я живу только для того, чтобы использовать этот эйджил.
— Госпожа Денна, — прошептал он. — Мне жаль.
В ее глазах снова появился металлический блеск. Она кивнула.
— Тебе будет жаль. Тебе никто не поможет. Даже я. Ты узнаешь, что такое быть супругом Морд-Сит, и поймешь, что это не привилегия. Это боль.
Ричард бессильно повис на цепях, потрясенный ирреальностью происходящего. Ему неоткуда ждать спасения. Он супруг безумной женщины.
Денна нахмурилась и снова улыбнулась.
— Почему ты был так глуп? Почему сделал это с принцессой? Разве ты не знал, что я тебя накажу?
Ричард растерянно посмотрел на Денну.
— Какая разница, госпожа Денна? Ты бы все равно наказала меня. Трудно представить, что ты можешь причинить мне большую муку, чем уже причинила.
Ее губы изогнулись в усмешке.
— Ну, любовь моя, у тебя очень ограниченное воображение.
Ричард увидел, как она схватила кончик его ремня и рывком расстегнула пряжку.
— Пора нам поискать новые места, куда можно ударить, — сказала она сквозь зубы. — Пора выяснить, из чего же ты сделан. — Ее взгляд заставил его похолодеть. — Спасибо, любимый, что дал мне повод сделать с тобой это. Сама я еще никогда не творила такого с другими, но со мной это делали. И не раз. Именно это сломало меня тогда, когда мне исполнилось четырнадцать.
— Сегодня, — прошептала она, — мы не уснем.
