Глава 14
Ричард постукивал ногтем по рукоятке меча, и это был единственный звук, нарушающий мертвую тишину. Другой рукой он подпирал голову и задумчиво потирал пальцем висок. Он был в ярости. На сей раз они перешли все границы и сами это хорошо понимали.
Мысленно он перебрал разные виды наказания, но отмел все до единого. Не потому, что они были слишком суровы, а потому что толку от них никакого. В конце концов он выбрал истину. Нет ничего суровее истины, и она подействует на них сильнее всего.
Перед ним стояли Бердина, Райна, Улик и Иган. Каждый вытянулся в струнку, устремив взгляд в какую-то точку над его головой. Дело происходило в приемной, и из окна на Ричарда сурово взирал с вершины горы замок Волшебника.
Ричард вернулся в Эйдиндрил час назад и уже успел выяснить, что случилось накануне вечером. Четверо его телохранителей вернулись еще до рассвета. Он приказал им возвращаться в Эйдиндрил, как только Райна с Уликом приехали в лагерь. Они полагали, что он не отправит их назад среди ночи. Они ошибались — и при всей их самостоятельности ни один из четверых не посмел возразить против этого приказа, увидев выражение глаз Ричарда.
Ричард и сам вернулся гораздо раньше, чем собирался. Он показал солдатам, как выглядит скальный дуб, объяснил, как срезать желтую внутреннюю кору, и еще до восхода солнца помчался в Эйдиндрил. Ночь преподнесла ему сюрприз, и после этого он не мог спать и хотел одного — вернуться в город как можно быстрей.
Барабаня пальцами по столу, Ричард смотрел на своих телохранителей. Бердина с Райной еще были в коричневой кожаной форме; их длинные волосы после долгой скачки были спутаны и покрыты пылью.
Улик с Иганом возвышались над обеими морд-сит. Толстые кожаные нагрудники обтягивали их, словно вторая кожа, подчеркивая рельеф мускулатуры. На нагрудниках красовалась большая буква «Р», символ Дома Ралов, а под ней — два скрещенных меча. Чуть выше локтей оба солдата носили металлические обручи с острыми как бритва шипами — оружие для рукопашного боя.
Ни один д’харианец, кроме личных телохранителей магистра Рала, не имел права носить такие обручи. Они служили не просто оружием; это был редкий и очень почетный знак отличия, но Ричард не имел ни малейшего понятия, за что им награждают.
Он унаследовал власть над народом, чьи обычаи оставались для него тайной за семью печатями, а надежды были понятны лишь отчасти.
Вернувшись, эти четверо тоже узнали о том, что произошло с Марлином прошлой ночью. Они понимали, зачем Магистр Рал созвал их, но Ричард пока не сказал ни единого слова. Пока. Потому что сначала хотел совладать с обуревающим его гневом.
— Магистр Рал?
— Да, Райна?
— Вы на нас сердитесь? За то, что мы вас ослушались и поехали за вами с письмом от Матери-Исповедницы?
Письмо было всего лишь предлогом, и все это хорошо понимали.
Ричард продолжал барабанить по рукояти.
— Это все. Можете идти. Все четверо.
Они встали свободнее, но не двинулись с места.
— Можем идти? — переспросила Райна. — И вы не накажете нас? — На ее губах мелькнула улыбка. — Не пошлете нас чистить конюшни целую неделю или не придумаете еще что-то в этом роде?
Ричард откинулся на стуле и скрипнул зубами. У него было не то настроение, чтобы слушать их шуточки. Он встал.
— Нет, Райна, наказания не будет. Можете идти.
Обе морд-сит заулыбались. Бердина наклонилась к Райне и прошептала нарочито громко, чтобы услышал Ричард:
— Он понимает, что лучше нас никто не сможет его защитить.
Все четверо дружно направились к двери.
— Прежде чем вы уйдете, — проговорил Ричард, — я хочу сказать вам одну вещь.
— Какую? — спросила Бердина.
Ричард прошелся перед ними, заглядывая каждому в глаза.
— Вы меня разочаровали.
Райна скорчила рожицу.
— Мы вас разочаровали? Вы не будете ругаться или наказывать нас? Вы просто разочаровались?
— Вот именно. Разочаровался. Я думал, что могу вам доверять. Я ошибался. — Ричард отвернулся. — Свободны!
Бердина откашлялась.
— Магистр Рал, мы с Уликом поехали с вами по вашему приказу.
— Вот как? Значит, если бы я оставил вас, а не Райну с Иганом, охранять Кэлен, вы не покинули бы дворец? — Бердина промолчала. — Я рассчитывал на вас, а вы сделали меня дураком, потому что я вам доверял. — Он стиснул кулаки, чтобы не сорваться на крик. — Я бы дал Матери-Исповеднице другую охрану, если бы знал, что на вас нельзя положиться.
Опершись на раму, Ричард уставился в окно. Четверо телохранителей у него за спиной неловко переминались с ноги на ногу.
— Магистр Рал, — нарушила наконец молчание Бердина. — Мы за вас жизнь готовы отдать.
— И позволить Кэлен погибнуть! — Ричард развернулся к ним и усилием воли заставил себя понизить голос. — Можете отдавать за меня жизнь сколько хотите. Играйте в любые игры, какие вам нравятся. Делайте вид, что занимаетесь важным делом. Изображайте моих телохранителей. Но не путайтесь под ногами у меня и у тех, кто помогает мне остановить Имперский Орден.
Он хлопнул ладонью по столу.
— Свободны!
Бердина с Райной переглянулись.
— Мы будем в коридоре, магистр Рал, на случай если понадобимся вам.
Ричард одарил их таким ледяным взглядом, что обе морд-сит побледнели.
— Не понадобитесь. Мне не нужны люди, на которых я не могу положиться.
Бердина сглотнула.
— Но…
— Но — что?
Она снова сглотнула.
— А как же дневник Коло? Вы не хотите, чтобы я помогала вам с переводом?
— Сам справлюсь. Еще что-нибудь?
Они покачали головами и побрели к двери. Райна, которая шла последней, остановилась и повернулась к нему. Ее темные глаза не отрывались от пола.
— Магистр Рал, а вы поведете нас попозже кормить бурундуков?
— Я занят. Бурундуки прекрасно проживут и без вас.
— Но… А как же Регги?
— Кто?
— Регги. Тот, у которого нет кончика хвостика. Он… Он… Он сидел у меня на ладони. Он будет нас искать.
Ричард целую вечность молча смотрел ей в лицо. Он разрывался между желанием обнять Райну и желанием накричать на нее. Впрочем, он уже пытался их обнимать или сделать что-то подобное — и из-за этого едва не погибла Кэлен.
— Может, в другой раз. Свободна.
Она вытерла ладонью нос.
— Слушаюсь, магистр Рал.
Райна тихонько прикрыла за собой дверь. Ричард снова уселся на стул и отбросил со лба волосы. Скрежеща зубами, он пальцем крутил и крутил на столе дневник Коло. Пока он искал деревья, Кэлен чуть не погибла. Потому что люди, которые должны были ее охранять, следовали своему распорядку.
Ричард содрогнулся при мысли, что бы он сейчас натворил, если бы к его гневу присоединилась и магическая ярость Меча Истины. Впрочем, даже с мечом в руке он еще ни разу не пребывал в таком бешенстве.
В голове у него с издевательской настойчивостью крутились слова пророчества, высеченного на стене ямы.
Тихий стук в дверь прервал его размышления. Этого стука Ричард ждал уже давно. Он знал, кто пришел.
— Входи, Кара.
Высокая светловолосая Кара проскользнула в дверь и прикрыла ее за собой. Головы она не поднимала. Такой несчастной Ричард ее ни разу не видел.
— Можно с вами поговорить, магистр Рал?
— Почему ты в алой одежде?
Прежде чем ответить, она судорожно сглотнула.
— Это… Так положено у морд-сит.
Ричард не стал требовать объяснений. На самом деле его это не интересовало. Именно Кара была основной причиной его ярости.
— Хорошо. Что тебе нужно?
Кара подошла к столу и остановилась. Плечи ее поникли. Голова у нее была забинтована, но Ричард уже знал, что рана не опасная. Судя по кругам под глазами, Кара не спала всю ночь.
— Как себя чувствует Мать-Исповедница?
— Когда я оставил ее, она отдыхала. Но она поправится. Ее раны не так серьезны, как могли бы быть. Учитывая все, что случилось, ей просто повезло, что она осталась жива. Учитывая, что прежде всего она вообще не должна была спускаться к Марлину, учитывая, что я запретил вам обеим допрашивать этого человека.
Кара прикрыла глаза.
— Магистр Рал, это полностью моя вина. Это я уговорила Мать-Исповедницу. Мне хотелось допросить Марлина, а она настаивала, что этого делать не нужно, как вы велели.
Не будь Ричард так зол, он бы рассмеялся. Даже если бы Кэлен не рассказала ему, как все было на самом деле, он достаточно хорошо знал свою невесту, чтобы понять: слова Кары — чистой воды выдумка. Но он знал и то, что Кара не приложила никаких усилий, чтобы отговорить Кэлен.
— Я думала, что полностью контролирую его магию. Я ошиблась.
— Я велел вам держаться от него подальше?
Кара кивнула. Плечи ее опустились. Ричард в гневе ударил кулаком по столу.
— Отвечать! Разве я не подчеркнул особо и персонально для тебя, что запрещаю вам обеим спускаться вниз?!
— Да, магистр Рал.
— Мой приказ можно было истолковать как-то иначе?
— Нет, магистр Рал.
Ричард откинулся на спинку стула.
— Это была ошибка, Кара. Понимаешь ты это? Не в том, что на самом деле ты его не контролировала, это выше твоих возможностей. Но ты решила пойти вниз. Вот в чем твоя ошибка. Я люблю Кэлен, и для меня дороже нее нет ничего ни на этом свете, ни даже на том. Я доверил тебе защищать ее.
Бьющие в окно лучи солнца играли на ее алой одежде, как на осенней листве.
— Магистр Рал, — едва слышно проговорила Кара, — я полностью признаю всю тяжесть своего проступка и знаю, что это значит. Магистр Рал, могу я просить о милости?
— Какой?
Кара упала на колени и, низко склонив голову, протянула ему дрожащими руками свой эйджил.
— Могу я сама выбрать себе казнь?
— Что?!
— Морд-сит на казнь всегда надевает алые одежды. И если она раньше верно служила, ей позволяется самой выбрать, как умереть.
— И каков же твой выбор?
— Мой эйджил, магистр Рал. Я знаю, как велика моя вина перед вами: я допустила непростительную ошибку. Но в прошлом я с честью служила вам. Разрешите, пусть я погибну от своего эйджила. Это единственное, о чем я прошу. Бердина или Райна сделают это. Они знают как.
Ричард обошел вокруг стола. Присев на край, он посмотрел на склонившуюся перед ним морд-сит и скрестил на груди руки.
— Отказано.
Она всхлипнула.
— Могу я спросить… Что выберет магистр Рал?
— Кара, посмотри на меня, — мягко приказал Ричард. Она подняла залитое слезами лицо. — Кара, я очень разгневан. Но как бы я ни был зол, я никогда — слышишь — никогда не отдам приказ казнить кого-то из вас.
— Это ваш долг. Я виновата перед вами. Я ослушалась вашего приказа, и та, кого вы любите, едва не погибла. Я допустила непростительную ошибку.
— А я и не знал, что бывают непростительные ошибки, — улыбнулся Ричард. — Нельзя простить предательство, но не ошибку. Если бы людей казнили за ошибки, то, боюсь, я сам давно уже был бы покойником. Я ошибаюсь на каждом шагу. И часто очень серьезно.
Глядя ему в глаза, Кара покачала головой.
— Морд-сит всегда знает, когда заслуживает казни. Я ее заслужила. — В ее голубых глазах Ричард увидел стальную решимость. — Или меня казните вы, или я сама оборву свою жизнь.
Ричард помолчал, взвешивая силу чувства долга, на котором воспитывались морд-сит, и силу безумия в этих голубых глазах.
— Ты хочешь умереть, Кара?
— Нет, магистр Рал. С тех пор, как вы стали нашим магистром Ралом, — не хочу. Но именно поэтому я должна умереть. Я подвела вас. Жизнь и смерть морд-сит определяется кодексом верности их господину. Ни вы, ни я не в силах этого изменить. Моя жизнь кончена. Вы должны меня казнить, или я оборву ее сама.
Ричард понимал, что она не разыгрывает спектакль, чтобы вызвать жалость к себе. Это не в привычках морд-сит. Если он каким-то образом не изменит ее взгляд на вещи, она выполнит обещание.
Осознавая неизбежность единственного выбора, который у него был, Ричард сделал мысленный скачок из здравомыслия в безумие, в котором пребывала часть разума этой женщины и, как он сильно опасался, часть и его собственного разума.
Бесповоротное, как биение сердца, решение было принято.
Ричард достал меч, и мышцы сразу налились силой. Комната наполнилась чистым звоном стали.
Это простое действие освободило магическую ярость меча. Врата, ведущие в мир смерти, открылись. Как всегда, возникло ощущение, будто он вдохнул горький ветер. Ярость взметнулась клубами.
— Тогда твоим судьей и палачом будет магия, — сказал Ричард Каре.
Она зажмурилась.
— Смотри на меня!
Ярость меча бушевала в нем, увлекая его за собой. Ричард с трудом сохранял над ней власть — так было всегда, когда он освобождал этот магический гнев.
— Смотри мне в глаза, когда я буду тебя убивать!
Кара подняла взгляд. Брови ее страдальчески искривились, по щекам ручьем текли слезы. Все хорошее, что она сделала, ее храбрость перед лицом любой опасности, все жертвы, на которые она пошла во имя долга, сведены на нет этим проступком. Ей даже отказано в чести принять смерть от собственного эйджила. Но только из-за этого, только из-за того, что ей отказали в последней милости, она сейчас плакала.
Ричард провел лезвием по предплечью, чтобы меч почувствовал вкус крови, затем коснулся клинком лба; холод стали соприкоснулся с теплом человеческого тела.
— Будь сегодня справедлив, меч, — прошептал он свою обычную молитву.
Из-за самонадеянности женщины, стоящей перед ним на коленях, он едва не потерял Кэлен. Едва не потерял все.
Она смотрела, как он поднимает меч. Видела ярость, бушующую в его глазах. Видела танцующую в них магию.
Видела танцующую в них смерть.
Ричард с такой силой сжимал рукоять, что побелели костяшки пальцев.
Он понимал, что не сможет пойти вопреки воли магии. Он доверил этой женщине самое дороге, что у него есть, а она изменила своему долгу, предала его доверие.
И у Ричарда, и у Кары в глазах было одинаковое безумие — отражение того, что сейчас происходило, того, кем они стали. И оба понимали, что иного пути у них нет.
Он разрубит ее надвое.
Ярость меча требовала этого.
На меньшее меч не согласится.
И он получит то, что хочет.
Ее кровь.
С яростным воплем Ричард обрушил меч на голову Кары.
Свистнул клинок.
Со всей отчетливостью Ричард видел, как опускается сияющий в солнечных лучах меч. Видел, как блестят на солнце капли пота на лице Кары. Он мог бы их пересчитать. Видел, куда опустится меч. Она тоже видела, куда ударит клинок. Мышцы Ричарда стонали от усилия, а из горла рвался крик ярости.
В дюйме от лица Кары меч остановился, будто натолкнувшись на непробиваемую стену.
По лицу Ричарда градом катился пот. Руки тряслись. В комнате гремел его яростный крик.
Наконец он убрал меч от лица Кары.
Морд-сит смотрела на него не моргая.
— Казни не будет, — прохрипел Ричард.
— Как… — прошептала она. — Как это могло случиться? Почему он остановился?
— Мне жаль, Кара, но магия меча сделала выбор. Она решила, что ты будешь жить. И тебе придется смириться с ее решением.
Она поглядела ему в глаза.
— Вы действительно хотели… Вы хотели казнить меня.
Ричард медленно вложил меч в ножны.
— Да.
— Тогда почему я не умерла?
— Потому что так решила магия. Мы не можем оспаривать ее решений. Можем только повиноваться им.
На самом деле Ричард был почти уверен, что магия меча не убьет Кару. Она не позволила бы ему уничтожить союзника. На это он и рассчитывал.
Но все же сомнение было. Кара подвергла Кэлен смертельной опасности, хоть и сделала это непреднамеренно. И Ричард боялся, что это сомнение позволит мечу нанести удар. Вечно так с магией Меча Истины — никогда нельзя быть уверенным до конца.
Вручая Ричарду Меч Истины, Зедд предупреждал его об этой опасности. Меч убивает врагов и не причиняет вреда друзьям, но его магия руководствуется не истиной, а лишь ощущениями Искателя. Зедд говорил, что сомнения могут стать причиной гибели друга или позволить врагу избежать смерти.
Но Ричард знал — он должен был сделать все как положено, иначе Кара просто не поверила бы, что магия ее пощадила, и решила бы, что Ричард это подстроил. И тогда она, несомненно, убила бы себя, как обещала.
У Ричарда скрутило живот. Задрожали колени. Запоздалый страх, что все пройдет не так, как он задумал.
Хуже того, он не был полностью уверен, что, пощадив Кару, не совершил ошибки.
Ричард взял ее за подбородок.
— Меч Истины сделал свой выбор. Он оставил тебя в живых, дал тебе возможность исправиться. И ты должна смириться с его решением.
— Да, магистр Рал, — кивнула Кара.
Ричард помог ей подняться. Он сам едва держался на ногах и сомневался, что на ее месте смог бы встать с такой легкостью.
— Впредь этого не повторится, магистр Рал.
На мгновение Ричард прижал ее голову к своему плечу — сделал то, что ему очень хотелось сделать. Она благодарно обвила его шею руками.
— Только этого я и прошу, Кара.
Она пошла к двери, но Ричард окликнул ее. Кара обернулась.
— Но ты по-прежнему должна понести наказание.
Она опустила глаза:
— Да, магистр Рал.
— Завтра после обеда. Ты будешь учиться кормить бурундуков.
Кара вскинула голову.
— Магистр Рал?
— Ты хочешь кормить бурундуков?
— Нет, магистр Рал!
— Значит, это послужит для тебя наказанием. И возьми с собой Бердину и Райну. Им тоже не повредит небольшая экзекуция.
Закрыв за Карой дверь, Ричард прислонился к ней спиной и закрыл глаза. Ярость меча поглотила его гнев. Он чувствовал себя опустошенным и слабым. Его так трясло, что он едва стоял на ногах.
Вспомнив выражение глаз Кары, когда меч летел на нее, Ричард почувствовал тошноту. Он сам был готов к тому, что в следующее мгновение брызнет фонтан крови. Крови Кары. Человека, который ему дорог.
Он сделал то, что должен был сделать. Ради того, чтобы спасти ей жизнь. Но какой ценой?
Пророчество звенело у него в голове, и в приступе внезапного ужаса он в холодном поту упал на колени.
Его мутило.
