– А знаешь, Женька, – Дед умиротворенно улыбнулся. – Мечты, если ты веришь в то, что они сбудутся, могут материализоваться. Теперь я в этом уверен.

Старик, сложив морщинистые руки на груди, лежал на высокой кровати с бортиками в большой белой палате. Евгений стоял рядом и стыдился своей испачканной в грязи обуви. В палате было слишком чисто, даже стерильно. Белое белье, белые простыни, белая салфетка на прикроватной тумбочке.

Да ерунда это. Главное, что Дед выжил. Его удалось спасти. Женя едва не заплакал от радости.

– Смотри, как красиво…

– Где?

– Там, за окном. Зелень, солнце, озеро. Я пока слишком слаб, чтобы подняться, но очень скоро доберусь до окна и вдоволь насмотрюсь на…

– Этого не может быть! – почти закричал Евгений. – Там, за окном…

– Может, сынок, – перебил его Дед. – Может. Потому что я это заслужил.

Женя вдруг понял, что развороченную пулей нижнюю челюсть Деда было невозможно вылечить. Старик умер. А это все… Рай?

Он постарался ничем не выдать того, что обо всем догадался. Хотел, чтобы иллюзия длилась как можно дольше.

– Зачем ждать? Я помогу тебе добраться до окна.

Парень наклонился над стариком, просунул руку ему под спину. Дед сел. Потом свесил ноги в белых кальсонах с кровати. Опустил ступни на вязаный коврик.

Евгений, придерживая Деда за плечи, повел его к окну. Старик оперся на подоконник.

– Спасибо, Женька. Это все, что я хотел увидеть. Солнце, деревья, это озеро. Теперь могу уйти с чистой совестью.

– Зачем? Куда? Не уходи!

Пол под ногами покачнулся, Евгений протянул руки к Деду, но упал. Палата погрузилась в темноту.

– Дед?!

Ответом был только вой невесть откуда взявшегося ветра.

– Где я? – спросил Евгений, пытаясь сеть.

– Очнулся! На, выпей! – Арсений подпер парня со спины и влил ему в рот что-то горькое.

К лежанке приблизилась чья-то расплывчатая фигура. С трудом сфокусировав зрение, Женя узнал Свена.

– Мы летать в Кипр, – с гордостью заявил швед.

– Что это значит? – задохнулся от догадки Евгений.

– Наша община не может противостоять Ганзе, поэтому мы здесь.

– Вы отдали им топливо?

– Я постараюсь объяснить, – врач переместился на топчане так, чтобы смотреть пациенту в глаза.

– Ты же хотел найти народу Конфедерации землю обетованную?

– Я хотел ее найти для всех! – перебил Женя.

– Ну вот теперь найдешь!

Послышался мерный перестук двигателя. Из-за дверки на носу появился закутанный в одежду из кустарно обработанных шкур Давид, пахло от него соляркой. Летун сиял от радости:

– Ни одной вичухи! Не приближаются! – и увидев, что Евгений проснулся, как ни в чем не бывало, радостно воскликнул: – Привет!

– Предатели! – Женя чуть не заплакал, догадавшись, зачем он понадобился на дирижабле. – Вы меня все предали… Я же хотел… Я так хотел… Чтобы у всех… все…

Слезы все-таки навернулись на его глаза.

– А вы меня… чтобы экономить патроны…

– Выпейте еще, Женя, – сочувственно предложил врач.

– Евгений Серов! Так меня зовут! – он отпихнул руку Арсения. – Давид ладно, понятно, он за полеты маму родную готов продать. А ты? Про демократию мне пел…

– Я помню, – доктор виновато посмотрел на молчавшего Свена.

Тот явно чувствовал себя не в своей тарелке. Как человек, который хочет что-то сказать, но не решается.

– Помнишь, на чем мы тогда остановились в туннеле?

Женя кивнул.

– Когда демократия настоящая, она не нуждается в лидере. Члены общины сами ставят себе задачи. Сознательно. Им не нужен внешний мотиватор.

– Я так и хотел. Мы же выбирали… Люди… Как в Греции… На каждую должность…

– Ты им не нужен, – Арсений тяжело вздохнул. – Ты подарил людям демократию. Пусть докажут, что они ее достойны. Пусть защитят свою общину сами. Без тебя в роли вождя.

– Ты им нужен другое… – хрипло нарушила молчание Эрика, сидевшая в дальнем углу кабины на кресле, явно принесенном из их высотки. – Ты – пророк нового мира. Сын Божий.

– Да, – Арсений воодушевился. – Эрика права. Ты видел на Беговой этих старух в балахонах? Ты для них собрался строить демократию? Или с их помощью? Они на тебя молились. И пускай дальше молятся. А что им подаренные тобой избирательные права? Да им начхать!

– Пророку не место на грешной земле! – Давид отказывался понимать печаль Жени.

Но доктор не позволил себя прервать.

– Демократия – это когда общество способно отстоять свою свободу с оружием в руках. Ты им права человека подарил? Теперь пусть они их защищают!

– Мы отдали Лагутину стержни для реактора, – уточнил Давид. – За так! Пускай договариваются! Реактор на Автозаводской, топливо у Ганзы, стержни охлаждения у Конфедерации. Прикольно, правда?

И сам же ответил на свой вопрос:

– Чтобы получить стержни, Содружество Станций Кольцевой Линии будет защищать твою демократию на Конфедерации. Если Лагутин не обделается, конечно.

– Реактор еще нужно запустить.

– Если умельцы с Автозаводской не обделаются, конечно, – грустно повторил Давид.

Все замолчали на какое-то время.

– Мы правда хотеть найти чистый земля, Кипр – не есть обязательно.

Женя перевел глаза с Эрики на Свена, но шведы выдержали его взгляд.

– Когда найти – вернуть тебя. Честно.

Евгений ничего не ответил, он словно ощутил на своей голове теплые морщинистые ладони Эрики, отвернулся к стенке и принялся слушать вой ветра, который нес дирижабль на юг. По неведомой ему самому причине Женя думал о Балотелли, который, как известно, порвал немецкую сборную, словно Тузик грелку.

Дорогой читатель!

Любимая нами Вселенная Метро 2033 нередко населена супергероями, обладающими выдающимися способностями. А что если героем окажется вчерашний подросток, чья уникальность оборачивается тяжелым грузом? Растущей ответственностью? Как важно остаться человеком и принести в метро немного человечности! Кроме того, было интересно не расширять мир Метро новыми территориями, а вписать мою историю между сюжетами других авторов. Итак, снова Москва 2033. Надеюсь, вам понравится.

Хочу поблагодарить Сергея Антонова и Игоря Минакова за помощь в написании книги.