Его Величество
Я не помню, когда Его Величество впервые взглянул на меня. Но я знала, что он смотрел. Всегда. Всегда, стоило мне пройти мимо его дома. Он и его друзья сидели на велосипедах и перебирали монеты. Они не пугали меня. Вернее, пугали, но я не подавала виду. В таких случаях я не перехожу на другую сторону дороги, как остальные девочки. Я иду мимо них.
Я знала, что он меня видел. Я должна была доказать себе, что не боюсь чьих-либо взглядов, в особенности – его. Однажды мне пришлось обернуться, но я смотрела на него так, будто бы был прозрачным. Однажды. Но я смотрела слишком долго, и он успел проехать мимо на велосипеде. Я посмотрела прямо на него, потому что хотела быть храброй, посмотрела прямо в его бледно-коричневые, цвета кошачьей шерсти, глаза, и вдруг велосипед остановился и врезался в припаркованную у дороги машину. Он врезался, а я быстро пошла дальше. Кровь стынет в жилах, когда кто-то смотрит на тебя вот так. Кто-то смотрел мне вслед. Кто-то. В его стиле, так, как привык он. Папа считает, что он беспризорник, а Мама запрещает с ним разговаривать.
Затем появилась его подружка. Луи, я слышала, как он ее звал. Она миниатюрная и симпатичная и пахнет, как младенец. Иногда я вижу, как она ходит в магазин вместо него. Однажды, когда она стояла у бакалейной лавки мистера Бэнни, я заметила, что она была без обуви, и ее детские пальчики были выкрашены бледно-розовым лаком и напоминали маленькие розовые ракушки, и она пахла розовым, как младенцы. У нее большие девчачьи ладони, и кости у нее длинные, как у девочек, и она пользуется косметикой. Но она не умеет шнуровать ботинки. Я умею.
Иногда я слышу, как они бродят допоздна, слышу их смех, звон пивных бутылок. Его Величество разрешает Луи кататься на велосипеде по кварталу, или же они гуляют вместе. Я наблюдаю за ними. Она держит его за руку, а он иногда останавливается, чтобы зашнуровать ее ботинки. Мама говорит, что такие девочки обычно идут по дурной дорожке. Луи, которая не умеет шнуровать ботинки. Какой дорожкой пойдет она?
Внутри меня все замирает. Все замирает, словно в ожидании Рождества. Я хочу быть обновленной и сиять. Хочу гулять допоздна, и чтобы меня обнимали, и чтобы ветер гулял под юбкой. Не хочу жить так, каждый вечер перешептываться с деревьями и, глядя в окно, воображать то, что нельзя увидеть.
Однажды, клянусь, мальчик обнял меня так крепко, что я почувствовала всю тяжесть его тела.
Ваше Величество. Как ты обнимаешь ее? Так? Как обнимали во сне меня? А как целуешь? Так?
