ГЛАВА 16
Думала ли я когда-нибудь, что попаду не просто в другой мир, а к самым настоящим оркам? Что-то не припомню. Увы… Я попала.
Впрочем, жаловаться было кощунственно: мне выделили местечко в закутке на кухне, дали чистую одежду моего размера (рубаху и штаны), вылечили не только рану на бедре, но и лодыжку, взамен требуя лишь нехитрой помощи по дому. Помыть посуду, полы, прибрать после посетителей… Готовить мне пока не разрешали, да и я понятия не имела, каковы вкусы у хозяина. К тому же все равно он сам не готовил — каждое утро и вечер с уже готовыми разносолами к нему приходили деревенские женщины. Шаман Юшух жил один, но в доме всегда было не меньше пяти посетителей. Кто-то приходил за советом, кто-то за помощью, кто-то с подарком, а кто-то просто чтобы поглазеть на меня.
Может, это было и не так, но из-за проблем с пониманием речи я могла лишь догадываться да торопиться на зов шамана, когда по дому разносился его зычный бас:
— Ка-а-ата!
— Да? — Сегодня шел третий день что я «гостила» в деревне орков, и я еще немного прихрамывала, но особой боли уже не чувствовала, хотя Юшух не разрешал снимать повязки.
Орк обнаружился в «общественной гостиной», где он обычно принимал посетителей. И не один. Человек?
Настороженно рассматривая загорелого русоволосого мужчину явно не орочьей расы, одетого как средневековый купец в коричневые шаровары и длинный темно-серый кафтан, я пребывала в некотором замешательстве. Мужчины сидели за столом, но сейчас оба смотрели на меня и чего-то ждали.
Чего?
— Каата. — Шаман поманил меня пальцем, чтобы я подошла ближе, а затем жестом предложил сесть на лавку, которая стояла у стены.
Села. Однако настороженности во мне меньше не стало — не нравилась мне ситуация, хоть убей. Мужчины тем временем снова вернулись к разговору, причем я отчетливо расслышала в их речи совершенно иной говор. Не рычащий, как прежде, а более мелодичный. Допустим, испанский. Да любой! Но уже не орочий.
Переговоры все шли, косые взгляды становились все задумчивее, а предположения в моей голове — все нелепее. К тому моменту когда мужчины о чем-то все-таки договорились, я окончательно потеряла связь с реальностью и решила, что все равно не сумею повлиять на текущее положение дел и пока могу лишь выполнять то, что мне говорят. Если бы я их еще понимала…
Но вот последние слова сказаны, мужчины поднялись… и человек шагнул ко мне. Тоже встала, чтобы настороженным прищуром встретить его изучающий взгляд и попять, что в оппоненте не меньше двух метров. Это рядом с шаманом, в котором все два с половиной метра, он смотрелся чуть ли не подростком, а на самом деле был очень высок и массивен для человека.
Мужская рука указала на выход, но я не торопилась выполнять вполне понятный жест. Вместо этого перевела взгляд на гостеприимного хозяина… и увидела, как он кивнул. Куда на этот раз? Просто к людям или все-таки куда-то похуже?
Ситуация раздражала своей непонятностью, однако я успокаивала себя тем, что меня еще ни разу ни к чему не принуждали, не ругали, не били и ни на чем неприличном не настаивали. Но так было у орков. А как будет у людей? И снова — одни и те же мысли по кругу… Так и чокнуться недолго. А Слаафа все нет…
— Каата. — Мужчина протянул руку, затем аккуратно взял меня за запястье и потянул к выходу, при этом второй рукой прикоснувшись к груди. — Наарон.
Ага. Имя? Или что-то другое? Господи, когда прояснится хоть что-то?!
Мы были уже в дверях, когда я не удержалась и обернулась, но Юшух стоял к нам спиной, и я даже не смогла ему кивнуть на прощанье. Наверное, он и не ждал. Что ж… Спасибо за помощь, добрый шаман. И прощай.
На улице нас ждала лошадь. Обычная такая лошадь. А я — обычная городская женщина, видевшая лошадь лишь в цирке да на экране монитора или по телевизору. Чудно. И что дальше?
Фантазия, бурно расписавшая дальнейшее, оказалась права: Наарон усадил в седло сначала меня, затем устроился позади, и мы отправились на юг. По дороге не разговаривали, хотя поначалу мужчина пытался завязать разговор, но я неизменно отвечала, что не понимаю, и в конце концов он тоже замолчал. Ехали шагом, но все равно ближе к вечеру я чувствовала себя ужасно. Болело все, и больше всего — бедра. Судя по скорбным ужимкам Наарона, он все прекрасно понимал, но все равно после коротких остановок мы садились в седло вновь и отправлялись дальше.
На ночлег устроились в роще. Мужчина определенно путешествовал не впервые, и спустя всего двадцать минут был разведен костер, из ручейка, пробегавшего метрах в пяти от сто-, янки, в котелок была набрана вода, брошена горсть крупы, вяленое мясо, и еще через двадцать минут ужин был готов.
Чудесно. Просто сервис «пять звезд». Один лишь вопрос — мы спать как будем?
Но и это оказалось решаемо — один из рулончиков, притороченных к седлу лошади, оказался одеялом, которое мне предложили с фразой, сказанной с добродушной усмешкой. Приняла, кивнула. Даже спасибо сказала. Но прежде чем выбрать место для сна, проследила, как сам Наарон лег поближе к костру и, подоткнув под себя полы кафтана, закрыл глаза.
Превосходно! Значит, пока я в относительной безопасности. Но что дальше?
Сорока, нашептавшая, что ему стоит заглянуть в деревню, находящуюся на севере, оказалась права. Найденка, не понимающая ни слова и рассматривающая его как нечто… странное.
— И откуда она у вас?
— Дети на охоте на нее наткнулись. — Юшух был краток. Впрочем, он никогда не отличался словоохотливостью. — Проблемка, однако, небольшая. Каата — женщина замужняя, да к тому же беременная. Вязь мне знакома и незнакома одновременно, что говорит об иномирном происхождении гостьи. И рад бы оставить помощницу себе, но мне и своих внуков хватает.
— А мне она зачем? — Наарон снова покосился на женщину, которая не сводила с них тревожного взгляда. Красивая… но замужем. — Где муж, кстати?
— А вот это мне неведомо. Нашей речи Каата не понимает, а я все не могу разобрать, на каком она сама лопочет. Забрал бы ты ее, человече. Не доводи до греха наших. Пускай и не говорят они открыто, но знаю, что многие уже засматриваются. Я, может, и шаман, но не в ответе за каждого.
А вот это аргумент. Без рода, без племени, без заступника… Стоит сделать лишь шаг без присмотра, и все. Считай, пропала. Видел он такое, и не раз.
— Хорошо. Заберу.
— Вот и договорились.
Несколько секунд Наарон рассматривал орка, так просто взвалившего на его плечи не самую легкую задачу.
— И тебе совсем неинтересно, что с ней будет дальше?
— Главное, здесь ее не будет. — Шаман ровно встретил изучающий взгляд странствующего мага. — А ты человече добрый, женщину в беде не бросишь. Хочешь — себе оставь. Хочешь — в иные добрые руки передай. Моя задача — свой род защищать. Твоя — свой. Она человек… Продолжать?
Клыкастая усмешка была язвительной, но Наарон ответил тем же. Как все просто у большого народа. Раз — и избавился. А ему что прикажете делать? Хотя что гадать? Все равно заберет.
А она ничего, крепкая. Но явно из городских. Взгляд настороженный, цепкий. Конечно, себе он ее не оставит, но и бросать не будет. Есть у него мысль одна… Почему бы и нет? Ему совсем несложно сделать небольшой крюк и заехать к учителю, да там и оставить найденку, которая, по словам шамана, к ведению хозяйства приучена. Да, совсем несложно. Давно учитель жаловался, что женских рук в доме не хватает. Вот и сделает ему «подарок»!
Сутки, вторые, третьи, четвертые…
Дни летели так стремительно, что Люсинда успевала лишь отрывать листки календаря да проклинать того, кто вмешался в четко выверенный план. Как?! Как он сумел?! Кто его научил?
И что теперь делать? Решение… Решение… Требовалось новое решение задачи. Деньги. Все упиралось в треклятые деньги и сроки, которые надвигались все неумолимее. Он больше не звонил, но Люсинда прекрасно понимала, что и не позвонит. Он просто появится на пороге ее дома и заберет ее душу. Бежать бессмысленно, скрываться бессмысленно… Можно лишь смириться либо…
Нет! Никаких смириться! Она достанет эти треклятые деньги!
— Йося, голубчик, вечер добрый, — набрав номер давнего партнера, ведьма жеманно, но одновременно с этим с сочувствием заворковала: — Слышала я, беда у вас? Ой, таки не шуми! Знаю я, где ваша пропажа. Хм, ты меня поражаешь. Я все-таки ведьма… Цена? Небольшая. Всего миллион. Йося, оставь рубли себе, меня они не интересуют. Естественно, евро. Сроки? Хм… Дай подумать. Завтра? Хотя нет. Сегодня. Через три часа меня устроит. Нет? Жаль… Но ты подумай, я не тороплю. До вечера.
Паузы в три секунды гному хватило, чтобы принять решение и пробурчать: «Согласен».
— Мудрое решение, Йося, я тоже считаю, что счастье племяша дороже.
Сбросив вызов, гномка откинулась на спинку кресла, и по ее губам скользнула язвительная усмешка. Йося-Йося… Какой же дурак. И как же она этому рада!
Разве можно верить ведьме на слово? Хохотнув, Люсинда стремительно встала и перешла на кухню. Удачно найденное решение требовало небольшого возлияния, дабы слегка поправить расшалившиеся нервы и порадовать душеньку.
С карниза спрыгнул ворон и отправился к хозяину…
— Значит, Люсинда…
Он еще думал и гадал, что именно знает ведьма и откуда, а уже созванивался с ребятами и диктовал адрес, куда следовало наведаться, и сам спускался к машине. Все-таки не зря в свое время дед познакомил его с Ваарром, согласившимся взять на себя обязанности фамильяра полукровки, которому никогда не стать шаманом. Ворон был уже немолод, и в его интересах было помогать по мере сил внуку уважаемого шамана.
Дед прилетал лишь завтра утром, но уже сейчас можно было предпринять кое-какие шаги. Например, навестить одну небезызвестную ведьму и дружелюбно поинтересоваться, откуда у нее информация о местонахождении его жены. Да такая, которая не известна никому. Заодно уточнить, не она ли приложила руку к аварии.
Скулы Медянского стали резче, а в глазах промелькнуло обещание медленной и мучительной смерти, если догадки окажутся верны. Он знал, что Катюша жива, и, если размышлять логически, то по прошествии этих пяти дней она наверняка нашла помощь, но ему ли не знать, насколько это все зыбко, учитывая то, что она оказалась в ином мире. А таких миров — тысячи!
Нет. Не думать. Все хорошо. Все будет хорошо!
— Кирюха? А ты что тут делаешь? — поприветствовав прораба и его бригаду, Медянский с удивлением пожал руку эльфу.
— Вячеслав Давидович, — высокомерно скривив губы, Кир прохладно процедил, — я кому говорил, постельный режим — две недели? — и затем зло прошипел: — Проконтролировать я приехал! Будут трупы — поднимать вас стану! Понятно?
Сдавленно хмыкнув, Слааф поморщился, а затем кивнул.
— Трупы, скорее всего, будут. Точнее, один. Женский. Идем, он нас уже заждался.
Вот и нужный этаж. Звонить Слааф не стал. Зачем? Если ошиблись, извинятся. Если нет…
— Ломай.
Бригадира просить два раза не надо. Коренастый гном, до сих пор винящий себя в том, что Катюша травмировалась в клубе, пошептался с такими же коренастыми подчиненными, и молодчики лишь раз ухнули, как дверь уже лежала на полу квартиры.
Пыль еще оседала, а незваные гости проходили внутрь и вели себя не в пример наглее хозяйки, которая успела лишь визгливо возмутиться да замахнуться на младшего Медянского бутылкой коллекционного виски.
Рука была без труда перехвачена, бутылка изъята, а прямо в лицо гневающейся ведьме, оказавшейся откровенно подшофе, сказано:
— Миллион отменяется. Где Катя?
Спустя десять минут из квартиры вышли все, кроме ведьмы. Пять минут назад ей позвонил абонент, чей номер никогда не высвечивался на мобильных. Всего два слова: «Время вышло»… И инсульт.
Он закурил впервые за двадцать лет…
— Она все равно ничего не знала. — Остановившийся рядом Кир попытался успокоить друга.
Медянский кивнул. Зачем говорить, если и так все понятно? Проблема в том, что Кате этим не помочь.
— Карааш прилетает уже утром. Потерпи.
Слааф кивнул вновь. Да… Потерпеть. Пока он может только это.
Второй день на лошади, и я готова изобрести машину. Господи, кто придумал ездить верхом?! Это же сущий садизм! Наарон стал делать остановки чаще, усаживал меня то одним боком, то другим, но это уже не помогало. Я была готова идти пешком, я была даже готова бежать следом, лишь бы не на лошади!
— Каата! — Очередной укоризненный взгляд и возглас, когда я попыталась спрыгнуть с орудия пыток прямо на ходу, и жесткий захват рукой. — Но!
Но — это значит «нет». Это я уже знала. Матом его, что ли, послать… Все равно не поймет, а мне хоть полегчает. За эти два дня мы успели миновать несколько рощ, полей и теперь приближались к горам, а конца-края путешествию не было видно. Я пыталась выспросить у спутника, но он не понимал, а жестами обозначить проблему я не могла. Сколько? Сколько нам еще ехать? И куда, черт возьми?!
И снова вечер, но мы почему-то не торопимся устраиваться на ночлег, а все едем. Неужели дом близко? Но мы в горах! Какой тут дом? Или он живет в пещере?
Двадцать минут назад Наарон спешился и взял лошадь под уздцы, шикнув на меня, чтобы сидела и не елозила, а сам пошел впереди, старательно выбирая путь. Да уж… Вздохнув раз, наверное, в тысячный, я поежилась. Если днем было тепло, то ночью в горах оказалось ощутимо прохладно, а на мне кроме выданных в орочьей деревне вещей, ровным счетом ничего. Ни куртки, ни кофты, ни шали. Даже платье, в котором я очнулась в этом мире, пропало неведомо куда. Из личных вещей у меня остались лишь белье, балетки, кольцо да камушек на шнурке. Агат, надетый мне на шею Слаафом еще в доме Кира.
Как же давно это было…
— Увароу-у-у! Ту сид?!
Я пропустила момент, когда мой спутник остановился на большой площадке перед идеально вертикальной скалой и провыл нечто неопределенное. Правда, я не совсем поня… Ой?
Только я озадачилась тем, что Наарон общается со скалой, как она дрогнула и отъехала в сторону. Здорово. Значит, мы ехали в пещеру? Я, конечно, не против, но…
— Мама… — сдавленно прошептала я, когда из пещеры на свет звезд вышел… дракон.
Здравый смысл окончательно впал в депрессию, а реализм — в уныние. Зато фантазия начала истерично хихикать… Только почему я этому совсем не рада? Кстати! Я не девственница! На роль жертвы не подхожу! Ну это так, к слову.
А мы, собственно, зачем вообще сюда приехали?
Пока я недоумевала и на всякий случай готовилась к худшему, мой спутник общался с драконом, который превосходил его размерами раз в десять. Этакая крылатая ящерица, только гигантская. Черная… В целом красивая. Да…
«Я мужчина».
Когда в моей голове пророкотал язвительный бас, я чуть с лошади не упала. Вжалась в седло, выпучила глаза… и поняла, что это дракон. Он закончил общаться с Наароном и теперь смотрел на меня не мигая и откровенно насмешливо.
— Простите… — Я нашла в себе силы смутиться, а когда мой спутник вернулся ко мне, чтобы помочь слезть с копытного транспорта, с радостью позволила ему это сделать. Правда, тут же вцепилась в стремя, чтобы не упасть… — Вы меня понимаете?
«Я слышу мысль. Язык не имеет значения».
Господи, как же я этому рада! Готова поделиться всеми без исключения мыслями, лишь бы меня понял хоть кто-то!
«Меня зовут Увароу. Я дракон, маг. А ты моя домработница».
Неожиданно. Заторможенно кивнув, я беспомощно покосилась на Наарона, но тот лишь радостно просиял, жестом предложил мне пройти внутрь пещеры, где скрылся драконий маг, а сам запрыгнул в седло…
— Эй! Ты что, уезжаешь?! — Я была готова перейти на международный непечатный, но успела лишь набрать в легкие побольше воздуха, а мужчина уже пришпорил лошадь, торопясь скрыться во мраке ночи.
Черт! Вот это доставка! Как меня еще бантиком подарочным не перевязали?!
«Катя? Я жду. Дверь закроется через минуту».
И, словно подтверждая его слова, скала едва уловимо завибрировала, намекнув, что это действительно так. Черт! Естественно, я поторопилась войти в пещеру, которая была освещена невероятно скудно. Круглые светильники наверняка магического происхождения висели по обеим стенам и освещали широкий и высокий туннель, ведущий в полумрак. Я насчитала больше сотни шагов, прежде чем оказалась в помещении, которое можно было с натяжкой назвать «гостиная».
Встретившись взглядом с немолодым темноволосым и черноглазым мужчиной, застегивающим рубашку, я не очень уверенно уточнила:
— Увароу?
«Верно. — Маг кивнул, продолжая общаться со мной мысленно. — Не удивляйся, ты все равно не знаешь местных наречий, а мне пока некогда учить твой язык. — Жестом мне предложили присесть на диван, застеленный черной шкурой неизвестного животного. — Наарон вкратце описал твою ситуацию, и в целом меня устраивает его предложение: тебе необходимо место, где ты сможешь пожить весьма неопределенное время, а мне нужна домработница. Твоя задача предельно проста — всего лишь следить за порядком, не мешать и не беспокоить меня по мелочам. В еде я неприхотлив и предпочитаю сырое мясо. Охочусь сам, в горах достаточно дичи. Для тебя еда будет. Как женщина ты мне не интересна, так что в этом плане тоже можешь не беспокоиться. Вижу, тебя не слишком удивляют мой вид и происходящее, из чего можно сделать вывод, что ты представляешь примерный расклад сил и подкована в нужных мне вопросах. Это меня весьма радует. Вот, в принципе, и все».
Кратко, лаконично и до ужаса понятно. Одно «но»…
«Отпущу. Зачем мне проблемы? — Маг презрительно усмехнулся. — Твои представления о драконах весьма забавны. Поверь, я не садист, не маньяк, и уж тем более мне не нужна истеричка, которая будет выть ночами и требовать отпустить ее на волю к мужу. Это всего лишь договор о найме на срок, пока в этом не отпадет необходимость. С меня — место жительства, с тебя — уборка. Твое решение?»
— Спасибо, что так развернуто отвечаете на мои опасения. — Я предпочла проговорить все вслух, чтобы правильно сформулировать мысль. — Я согласна на ваше предложение. У меня лишь одна просьба — вы расскажете мне о мире и том, как я в нем оказалась? Я ровным счетом ничего не понимаю, и от этого мне несколько… некомфортно.
«Договорились. — Увароу задумался и кивнул. — Но не сейчас. Время позднее. Идем, покажу тебе твою комнату. К обязанностям приступишь завтра. Начнешь с зала для гостей». — Палец ткнул в пол, который не мыли, наверное, лет пять.
Вздохнула. Обозрела помещение размерами со школьный спортивный зал… и кивнула. За одно то, что теперь я буду жить с суще… драконом, который меня понимает и готов пойти на диалог, я готова побыть домработницей.
Но не слишком долго.
«А вот это будет зависеть от того, как быстро тебя найдут те, кому ты дорога».
Я лишь натянуто улыбнулась, понимая, что теперь ни одна моя мысль не пройдет мимо хозяина пещер, и встала, чтобы отправиться в «свою» комнату. Плевать! Дайте мне ванну, кровать и читайте мои мысли столько, сколько заблагорассудится! Все равно там нет ничего ценного… Лишь тоска по мужу да надежда на благополучное разрешение такой непростой ситуации.
