Писаная история Китая насчитывает свыше трех тысяч лет, — столько же, сколько и легендарная. Несомненно, это одна из древнейших мировых цивилизаций. На протяжении большей части истории Китаем управляли авторитарные императоры. При такой форме правления налоговая политика постоянно менялась.

Китайская налоговая мудрость восходит к Конфуцию (500 г. до н.э.). Он создал теорию налогообложения, которая применялась более двух тысяч лет. Не приходится сомневаться, что именно налоговые злоупотребления, длившиеся в течение нескольких веков писаной истории Китая, побудили великого мудреца задуматься о бедах, которые принесло тяжелое налогообложение. Он разработал принципы налоговой справедливости, которые не признавали за императорами свободы действий в налоговой политике. Однако заставить императоров следовать этим принципам могло лишь одно — угроза восстания.

Народ и философы Китая были согласны в том, что должны существовать идеальные нормы правления и налогообложения. Императоры обладали своего рода божественным правом, которое опиралось на повеление Неба. Конфуцианство наметило нормы налоговой политики, которым должны следовать все правители, дабы подтверждать свое право на власть. Если же император злоупотреблял властью и отступал от конфуцианских идеалов, его резко осуждали китайские мудрецы, а самое главное, он терял поддержку Неба, и его тяжкое правление завершалось восстанием: народ должен был подняться, взяться за оружие и свергнуть такого правителя. Революция обозначается китайскими иероглифами, буквально означающими «перемена в небесных порядках». Поскольку китайский император был «Сыном Неба», он, как и египетский фараон, был связан небесными законами, но при этом, в отличие от фараонов и европейских императоров, терял поддержку Неба и приговаривался к смещению, если давал свободу собственному произволу. А последний обычно подразумевал слишком тяжелые налоги, т.е. отход от конфуцианского идеала. Свергая такого императора, повстанцы выполняли волю Неба.

Конфуцианство создало идеальную налоговую систему и установило 10%-ный налог — такой же, как библейская десятина и римская десятина. Правитель не должен поддаваться искушению отступить от этой нормативной налоговой политики. Даже когда ужасный Чингисхан буйствовал в России, он, в соответствии с конфуцианским правилом, требовал десятую часть — разумеется, десятую часть всего, включая людей.

Мэн-цзы (ок. 372-289 г. до н.э.) считался Вторым мудрецом, т.е. вторым после Конфуция. Его книга «Речения Мэн-цзы» стала классикой, и китайские книжники должны были знать ее наизусть целиком. В ней немало высказываний о налогах, и они объясняют, почему налоговая теория Конфуция доминировала в китайской политической системе более двух тысяч лет. Вот один из эпизодов: «Сюань-ван, правитель Ци, спросил у Мэн-цзы: «Можете ли Вы объяснить мне, что Вы разумеете под правлением настоящего правителя?». Мэн-цзы ответил: «В давние времена, когда правитель Вэнь поддерживал мир в Ци, земледельцы платили налог размером в девятую часть того, что производили. <…> У ворот рынков были проверяющие, но пошлину не брали; не было запрета на ловлю рыбы в прудах. <…> Правитель Вэнь всегда проявлял заботу о четырех разрядах — о вдовах, стариках, вдовцах и сиротах».

В другой раз ученики спросили Мэн-цзы, какую налоговую политику должен вести наилучший правитель, такой, который умеет править по-настоящему. Мэн-цзы ответил: «Что касается всевозможных ремесел, пусть берет налог с чистого дохода, а не с объема произведенного. Если люди уже платят налог на землю, пусть не облагает налогом произведенное на ней, и тогда все купцы мира будут рады иметь места на рынках такой страны. Если в гаванях проводят досмотр, но не взимают пошлину, все путешественники мира будут рады приехать в такую страну. Что касается батраков, то если он не будет брать с них налог, все батраки мира будут рады работать на полях такой страны. Если не будет облагать подушным налогом жилища батраков, все в мире будут рады стать подданными такой страны. Выгоды такой налоговой политики принесут внутренний мир, и у страны не будет противников во всем внешнем мире. Такой правитель будет ставленником Неба и никогда не перестанет быть настоящим правителем».

Мэн-цзы сформулировал для Китая такой же принцип священного права восставать против плохого правления, какой Томас Джефферсон сформулировал для Соединенных Штатов. Мэн-цзы считал, что любая власть даруется Небом, а потому все правители несут ответственность перед Небом и народом. Задача правителя — обеспечить счастье и благополучие людей. Тяжелые налоги этому не способствуют. Любой правитель, оставляющий своих подданных в нищете, заслуживает свержения. Самое важное в стране — народ; на втором месте государственные чиновники, и только потом — верховный правитель.

Мэн-цзы усовершенствовал конфуцианский идеал налогообложения и предложил «систему хорошо устроенных полей». По его мнению, экономический идеал великого правления заключается в равном распределении земли, десятую часть которой правитель оставляет себе. В этой системе квадратный «ли» составляет примерно 900 акров (1,4 кв. мили). Каждый «ли» делится на 9 частей; каждое из 8 индивидуальных хозяйств получает около 100 акров, а центральный девятый участок остается «государственной землей». Земледельцы совместно обрабатывают его в пользу государства. Это и есть их налог.

Позднее, когда появились собственники крупных угодий, сельские кооперативы, которые фактически предложил Мэн-цзы, стали неудобной системой. Поэтому была разработана «система равных полей». По этой системе государство сдает землю индивидуальному арендатору, либо же земля находится в частной собственности. Арендатор или собственник платит 10% с урожая.

Конечно, как бывало и в западной истории, некоторые императоры не желали проводить предписанную Небом налоговую политику. Многие китайские правители питали страсть к великому правлению и большим расходам. Но тем самым они отбрасывали советы великих мудрецов, которым, как и пророкам Израиля, часто приходилось видеть пренебрежение их мудростью.

Наставления Мэн-цзы тоже часто не выполнялись. Император Ши Хуан-ди, впервые установивший власть над всем Китаем (династия Цинь, 221-207 до н.э.), построил основную часть Великой китайской стены. Для финансирования этого монументального проекта он повысил налоги с 10 до 50% и, хуже всего, согнал на строительство множество рабочих (трудовая повинность). Вскоре началось восстание, император утратил благосклонность Неба и через 10 лет был свергнут.

Дошедшая от этого периода легенда повествует о том, как жена крестьянина, мобилизованного на строительство стены, пришла повидаться с мужем и узнала, что он принесен в жертву и замурован в основании наполовину построенной стены. От ее горестного крика стена осыпалась и показалось тело мужа. Оплакав его, она утопилась в море, которое было неподалеку.

В отличие от ужасного первого императора, мудрый и всеми любимый император Цзин-ди (157-144 до н.э.) правил в духе адепта невмешательства, laissez-faire. Такая манера была весьма точно названа «правлением посредством ничегонеделания». Политика невмешательства и низких налогов способствовала процветанию. Налоги были исключительно щадящими и вместо положенных конфуцианских 10% снизились примерно до 3%. (Нынешние либертарианцы сочли бы Цзин-ди своим человеком, а приверженцы экономической теории предложения были бы просто в восторге от него.) Благодаря низкой налоговой ставке амбары страны ломились от зерна, и главная проблема состояла в том, как предохранить его от порчи.

По логике чередования в китайской истории периодов процветания и обнищания, высоких и низких налогов было вполне предсказуемо, что после «ничегонеделателя» придет один из наихудших налоговых тиранов в длинном списке плохих императоров Китая. Правление У-ди было долгим (141-87 до н.э.), и непомерные аппетиты расточительного императора плохо сказались на империи. Алчностью У-ди не уступал таким западным монархам, как Генрих VIII, и даже библейскому Соломону. Собранные налоги он тратил на содержание роскошных дворцов для себя и сотен своих жен и наложниц. Деньги уходили на огромные строительные проекты и изысканные сады, создававшиеся по его прихоти. Вскоре императорская казна опустела, и У-ди прибег к способу, который применяли все хищные правители, — увеличил старые налоги, ввел новые и измыслил дополнительные приемы изъятия денег у населения.

У-ди повысил налог для купцов в пять раз, для ремесленников в два с половиной раза, ввел налог на все перевозки и даже на ручные тележки. Когда он увидел, что уклонение от налогов принимает массовый характер, он завел систему шпионов и информаторов (как сейчас в США), которые получали долю от взысканных недоимок. Если уклонялись крестьяне, он отнимал у них хозяйство. Но и это еще не все. У-ди взялся за рынок и монополизировал торговлю солью, железом и алкогольными напитками. На зерновом рынке он регулировал цены: покупал дешево, продавал дорого. От знатных людей он требовал выплат золотом, а у того, кто не мог собрать нужную сумму, отнимал титул.

Перед нами весьма яркий пример того, как хорошая система низких налогов всего за одно поколение превращается в свою противоположность; так в истории бывало много раз, и бывает даже в наше время. В XIX в. подоходный налог в мирное время составлял около 3%; в XX в. почти во всех европейских странах и в Соединенных Штатах ставки мирного времени поднялись заметно выше 50%, доходя даже до 90%, — процесс хорошо знакомый.

По уровню налогообложения и расходов наше время, пожалуй, сильно напоминает эпоху У-ди. Возможно, нам придется воспользоваться священным правом на восстание, о котором говорили Мэн-цзы и Джефферсон. Не лишились ли наши руководители доверия Неба? Не настало ли время для «изменения небесного порядка» по китайскому примеру? Не только в Америке, но и во всем мире небывалый рост групп, выступающих за налоговую реформу, свидетельствует, что перемены в нашем «небесном порядке» назрели уже давно.

Впрочем, история У-ди завершилась счастливым концом. Казавшееся неизбежным восстание так и не произошло. В поздние годы своего правления У-ди раскаялся в греховной политике высоких налогов и государственных расходов. Он принял новый курс на снижение налогов и государственных расходов, а его преемники, в свою очередь, вернулись к «системе хорошо устроенных полей» Мэн-цзы и к «системе равных полей», при которых максимальный налог составлял 10%. Китайские историки называют это время золотым веком частной собственности. Ставка налогообложения вновь была понижена до 3%, и на какое-то время воцарились мир и процветание.

Конфуцианский идеал 10%-ного налога глубоко укоренился в религиозных учениях Китая и дожил до Нового времени; в китайской истории были длительные периоды благополучия и хорошие императоры, соблюдавшие конфуцианское правило низких налогов. Даосизм, вторая великая религия Китая, тоже пропитан духом и философией конфуцианской умеренности. В одном старинном даосском тексте мы находим советы, которые просвещенный мудрец дает правителю, разочарованному низкими налоговыми поступлениями: «Правитель имел беседу с высокомудрым человеком и спросил: “Что мне следует делать, когда мое государство не имеет достаточно денег для выполнения всего необходимого?”. Мудрый человек ответил: “Используй старый и освященный веками способ — взимай десятину со всего произведенного”. “Но, — возразил правитель, — даже двух десятин не хватит, не говоря уже об одной”. “Нужно снизить налог, сделать привлекательными для людей обработку земли и вложение денег в твою страну. Это значит: снижая налог, ты повышаешь доход. Когда у всех всего вдоволь, государство тоже имеет достаточно. А когда люди живут не в достатке, как может государство иметь достаточно? Слишком высокие налоги — это кража у себя самого, потому что ослабляется способность народа платить налоги”».

Высоко почитаемый основатель даосизма Лао-цзы писал более 2500 лет назад: «Чем строже правление, тем меньше достигается желаемый результат… Чем больше ограничений и запретов в мире, тем беднее будут люди… Чем больше введено законов, тем больше будет воров и грабителей». В «Дао Дэ Цзин» сказано: «Когда налоги слишком высоки, народ голодает. Когда власти слишком деятельны, люди теряют дух. Действуй ради блага людей. Доверяй им, дай им действовать самостоятельно». И еще: «Править большой страной — все равно что жарить мелкую рыбу; если неаккуратно ее мешать, она развалится».

Давайте покинем Древний Китай, отправимся в Древнюю Грецию и посмотрим, соизмерима ли налоговая мудрость греков в их золотое время с учениями великих мудрецов и делами хороших правителей Китая.