Покинув гостиную, в которой он разговаривал с Эрнестом, мистер Кардус миновал длинный коридор старого дома и вышел во внутренний дворик. На его противоположной стороне, ограниченной глухой стеной, стояло небольшое аккуратное здание красного кирпича, одноэтажное и состоящее всего из двух комнат и небольшого коридора. К нему примыкали невысокие застекленные оранжереи, а за ними, у самой стены находился навес, под которым стоял котел, подававший горячую воду.

Маленькое здание красного кирпича служило конторой мистеру Кардусу, поскольку он был юристом по профессии; длинные оранжереи были домом для сотен орхидей – ибо орхидеи были единственным увлечением мистера Кардуса. В целом и контора, и орхидеи смотрелись странновато и немного неуместно в этом мрачном старинном дворе. Они стояли напротив такого же старинного и мрачного на вид одноэтажного дома, покрытого шрамами, нанесенными ему за века строптивой погодой. Вероятно, именно такие мысли пришли в голову и мистеру Кардусу, когда он пересекал двор.

– Странный контраст, – бормотал он себе под нос, – очень странный. Примерно такой же, как между Реджинальдом Кардусом, эсквайром, мизантропом из Дум Несс – и мистером Реджинальдом Кардусом, адвокатом, председателем попечительского совета Стоксли, бейлифом Кестервика и все прочее. И в обоих случаях – все это части одного и того же создания… Сочетание старого и нового стилей!

Мистер Кардус не пошел сразу в контору. Сперва он свернул направо и вошел в длинную застекленную оранжерею, по которой, переходя из секции в секцию, добрался до помещения, в котором готовились к цветению наиболее выносливые сорта орхидей. Стеклянная дверь вела отсюда прямо в контору. Здесь его и без того тихие шаги сделались совсем бесшумными, словно у кота, и мистер Кардус остановился у стеклянной двери, внимательно наблюдая за крупным кряжистым человеком, стоявшим в глубине кабинета и задумчиво смотревшим на двор.

– Ага, друг мой, – тихо и непонятно произнес мистер Кардус, – сапоги начинают жать… Что ж, самое время.

Затем он так же бесшумно открыл стеклянную дверь, все тем же кошачьим мягким шагом прошел в кабинет, быстро уселся за стол и взял перо. По всей видимости, крупный мужчина был настолько поглощен своими мыслями, что не слышал мистера Кардуса и продолжал бессмысленно глазеть в пространство.

– Итак, мистер де Талор, – мягко произнес адвокат, – я к вашим услугам.

Крупный человек сильно вздрогнул и резко обернулся.

– Проклятье, Кардус! Как вы сюда попали?

– Разумеется, вошел через дверь… вы же не предполагаете, что я спустился по печной трубе?

– Это очень странно, Кардус, но я не слышал, как вы вошли. Вы меня напугали.

Мистер Кардус издал короткий сухой смешок.

– Вы были слишком заняты своими мыслями, мистер де Талор, и боюсь – не самыми приятными. Чем могу помочь?

– Откуда вы знаете, что они неприятные, Кардус? Я никогда не говорил об этом.

– Если бы мы, юристы, ждали, что наши клиенты расскажут нам все свои мысли, мистер де Талор, нам бы пришлось очень долго докапываться до истины. Мы должны уметь читать по лицам наших клиентов, а иногда и по их спинам. Вы даже не представляете, как выразительна может быть иная спина, если, конечно, вы наблюдательны. Вот ваша, например, сегодня выглядит крайне неуверенно… надеюсь, ничего серьезного?

– Нет, Кардус, нет! – отвечал мистер де Талор, нетерпеливо отмахиваясь от темы выразительных спин, – ничего особенного, просто деловой вопрос, по которому я пришел спросить вашего совета, поскольку вы человек проницательный.

– Все мои лучшие советы – к вашим услугам, мистер де Талор. Так в чем заключается вопрос?

– Дело, Кардус, вот в чем, – де Талор уселся в удобное кресло, повернув к адвокату свое широкое и довольно вульгарное лицо. – Речь идет о производстве смазки для железнодорожных вагонов.

– О том самом, которым вы владеете в Манчестере?

– Точно так.

– Что ж, мне кажется, это вполне удовлетворительная тема для беседы. Ведь производство окупается, не так ли?

– Нет, Кардус. В том-то и дело: раньше оно приносило прибыль, а теперь нет.

– Как это?

– Понимаете, когда мой отец получил патент и начал это дело, он был единственным на рынке, так что заработал на этом изрядно; могу сказать вам, что и я не жаловался на прибыли, но теперь – что вы думаете?! В прошлом году появилась какая-то паршивая фирма, «Растрик и Кодли». Они взяли новый патент и установили низкие цены, гораздо ниже тех, что мы можем себе позволить!

– Что же дальше?

– Дальше мы снизили цену, разумеется, но теперь дело идет нам в убыток. Мы надеялись разорить их – но они держатся. Их кто-то поддерживает, за ними кто-то стоит, говорю вам – потому что эти Растрик и Кодли не стоят и шестипенсовика! Кто – одному богу ведомо, я не думаю, что они и сами об этом знают.

– Все это очень прискорбно, но что же вы хотите от меня?

– Только одного, Кардус. Мне нужен ваш совет насчет продажи производства. У нас неплохой кредит, и мы можем продать дело за хорошенькую сумму – не такую хорошую, как хотелось бы, но все же довольно большую…. Но я не знаю, стоит ли продавать – или пока попридержать?

Мистер Кардус задумался.

– Это трудный вопрос, мистер де Талор, но что до меня – я всегда был противником резких движений. Та фирма все же может разориться, и тогда вы пожалеете о сделанном. Если бы вы сейчас продали свою – то сделали бы конкурентам подарок, а это, я полагаю, в ваши планы не входит.

– Разумеется, нет!

– Кроме того, вы очень обеспеченный человек, вы не так уж зависите от этого смазочного производства. Даже если дела будут плохи, у вас остается земля в собственности, здесь, в Чезвик Несс. Если бы я был на вашем месте, я бы придержал продажу, даже если бы это грозило мне потерями в дальнейшем – и доверился бы фортуне.

Мистер де Талор испустил вздох облегчения.

– Я и сам так думаю, Кардус. Вы мудрый человек, и я рад, что мы думаем одинаково. К черту «Растрик и Кодли», вот что!

– О да, разумеется – к черту! – улыбнулся адвокат, поднимаясь из-за стола, чтобы проводить клиента до дверей.

На другом конце коридора была еще одна дверь, наполовину застекленная. Она вела в комнату, по виду напоминавшую обычную канцелярию. Возле этой двери де Талор остановился и с интересом уставился на сидевшего за письменным столом человека. Человек этот был стар, высокого роста и крепкого телосложения, а одет был с необычайной аккуратностью – но в полный охотничий костюм: сапоги, бриджи, шпоры и все остальное. Крупную голову венчала шапка густых, взлохмаченных седых волос, придававшая человеку несколько дикий вид, которому способствовал еще и странно искривленный рот. Левая его рука неподвижной плетью висела вдоль тела.

Мистер Кардус проследил за взглядом своего гостя и рассмеялся.

– Странный клерк, не правда ли? Безумен, глуп и наполовину парализован – не каждый адвокат может похвастаться таким служащим.

Мистер де Талор с явным беспокойством посмотрел на объект их наблюдения.

– Если он безумен – то как же он справляется с работой клерка?

– О, он вполне безобидный сумасшедший, а кроме того – у него прекрасный почерк. Он отлично переписывает документы.

Де Талор не отводил от безумца недоверчивого взгляда.

– Полагаю, он потерял память?

– Да, – отвечал мистер Кардус с улыбкой. – Возможно, это и к лучшему. Он не помнит ничего, кроме своих заблуждений.

Мистер де Талор с явным облегчением заметил:

– Он ведь провел с вами много лет, не так ли, Кардус?

– Да, очень много.

– Зачем вы вообще его сюда взяли?

– Разве я никогда не рассказывал вам его историю? Если хотите, мы можем вернуться в мой кабинет, и я расскажу вам ее, это недолго. Помните те времена, когда наш друг, – тут Кардус кивнул на старика за дверью, – еще держал свору охотничьих собак, и в округе его называли «отчаянным наездником Аттерли»?

– Да, помню. Из-за них он и разорился, старый дурак.

– И, разумеется, вы должны помнить Мэри Аттерли, его дочь. Мы с ней были влюблены друг в друга в юности.

Широкие скулы мистера де Талора залил густой румянец, и он кивнул.

– В таком случае, – продолжал мистер Кардус невозмутимо, хотя в голосе его послышались нотки тщательно сдерживаемых эмоций, – вы помните и то, что я был счастливейшим из людей, поскольку получил благословение ее отца на помолвку и брак с Мэри Аттерли, как только я смогу продемонстрировать ему, что мой доход достиг определенного уровня.

Здесь мистер Кардус сделал паузу, но затем продолжил:

– Однако мне пришлось отправиться в Америку по делам крупного банка в Норвиче. Дела затянулись, да и путешествия в те времена были долгими. Когда я вернулся домой, Мэри была… замужем за человеком по фамилии Джонс. За вашим другом, мистер де Талор. Он жил в вашем доме, в Чезвик Несс, когда они впервые встретились. Впрочем, возможно, вам даже лучше известно об этой части моего рассказа.

Де Талор выглядел очень смущенным.

– Нет, я почти ничего об этом не знаю. Джонс влюбился в нее, как и все прочие, а потом я узнал, что они собираются пожениться, только и всего. Было жестокостью так поступить с вами, Кардус, но… но, Господи, вы же не могли быть настолько глупы, чтобы доверять ей?

Горькая улыбка озарила лицо Кардуса.

– Да, пожалуй, это было жестоко – но это вовсе не относится к моей истории. Брак вышел недолгим и неудачным: странный рок обрушился на всех, кто имел к нему отношение. У Мэри осталось двое детей, когда она сделала лучшее, что могла сделать – умерла от стыда и тоски. Джонс, до этого очень богатый человек, был обманом доведен до банкротства и покончил с собой. «Отчаянный наездник Аттерли» еще некоторое время процветал, но затем разорился на своих собаках и лошадях, а также на спекуляциях, связанных с кораблестроением. Его хватил удар, парализовавший половину тела и лишивший его речи и большей части рассудка. Я перевез его сюда, чтобы спасти от сумасшедшего дома.

– Это было очень благородно с вашей стороны, Кардус. Вы были добры к нему.

– О нет, он вполне заслужил все это – однако он отец бедняжки Мэри. Он, впрочем, пребывает в уверенности, что я – дьявол, но это неважно.

– Вы ведь забрали к себе и ее детей?

– Да, я их взял под опеку. Девочка напоминает свою мать, хотя у нее никогда не будет такого взгляда… Мальчишка похож на старого Аттерли. Мне нет до него дела. И слава Господу – они оба совсем не похожи на своего отца.

– Так вы знали Джонса? – быстро спросил де Талор.

– Да, мы встречались после того, как он женился. Как ни странно, я был с ним и за несколько минут до его гибели. Теперь, мистер де Талор, я не смею вас более задерживать. Я думал, что вы, возможно, могли бы рассказать мне какие-то детали супружеской жизни Мэри. Эта история трогает меня, а ее результаты для моей собственной жизни оказались на удивление… далеко идущими. Я уверен, что еще не знаю всего до конца. Мэри писала мне незадолго до смерти и намекала на что-то, чего я никак не мог понять. Кто-то стоял за всем этим, кто-то помогал Джонсу. Ну, ничего, я найду ответ рано или поздно, и тогда, кто бы это ни был, он заплатит за свою подлость. Провидение порой идет странными путями, мистер де Талор – однако в конце обидчика всегда ожидает ужасная месть. Что такое? Вы встревожены? Бросьте, это обычная болтовня в конторе адвоката, не так ли?

Бледный, как полотно, мистер де Талор поднялся, коротко кивнул мистеру Кардусу и торопливо вышел из кабинета.

Адвокат наблюдал за ним, пока дверь не закрылась, и тут выражение его лица разительно переменилось. Белые брови сошлись на переносице, тонкие черты лица ожесточились, а в мягком доселе взгляде черных глаз полыхнула ненависть. Он сжал кулаки и потряс ими в сторону закрывшейся двери.

– Ты, лжец! Пёс! – громко произнес Кардус. – Дай-то Бог мне прожить подольше, чтобы расправиться с тобой так же, как я расправился с ними! Один покончил с собой, другой – безумный паралитик, но ты – ты будешь нищим, даже если мне потребуется двадцать лет, чтобы разорить тебя! О да – это ударит по тебе больнее всего. О Мэри! Мэри! Мертвая и обесчещенная – из-за тебя, подлец! Дорогая моя, смогу ли я когда-нибудь снова обрести тебя…

И с этими словами странный человек опустил голову на стол и глухо застонал.

Он сжал кулаки и потряс ими в сторону закрывшейся двери