Глава 7
ХУЖЕ ПЬЯНКИ ЗАТЯЖНОЙ — С НЕКРОМАНТОМ ПОД ЛУНОЙ!
Конец занятия ознаменовался полным игнорированием моей персоны как со стороны оскорбленного профессора, так и однокурсников. Девушки презрительно фыркали, оглядывая меня с ног до головы, не в силах поверить, что «какой-то замарашке удалось поднять нечисть на первом же занятии». Парни просто высокомерно обходили стороной. Впрочем, от мужской половины пафосом и желчью веяло не так сильно. Некоторые из парней посматривали в мою сторону не просто с любопытством, но даже с интересом. Я думаю, определенную роль в этом все же сыграло мое соседство с «самим наследником империи».
Леонар, в свою очередь, был не менее удивлен случившимся, чем я. Но перед самым обедом к нашему потоку подбежала какая-то невысокая обворожительная блондинка, затянутая в тугой корсет, и перехватила его внимание. Она тут же взяла за руку принца, чуть ли не при всех прижимаясь к нему грудью.
— Ах, принц, я так беспокоилась после вчерашнего! Вы так быстро ушли с бала Примирения!
Лицо наследника мгновенно потемнело, а челюсти сжались. Но блондинка, кажется, этого вовсе не заметила.
— Детка, ничего не произошло. Я просто устал. А о нашем вечере не стоит говорить так громко…
Последние слова он почти прошипел. И тут-то девушка заметила, что своими словами только злит принца. Она стремительно покраснела, прикусив пухлую розовую губу, и натянуто рассмеялась, оглядываясь по сторонам.
— Да что вы слушаете меня! Я — такая глупышка по утрам! Ой, ваше высочество, как вам погода нынче над империей? Кажется, небо восхитительно лазурно!
Леонар закатил глаза, даже не пытаясь скрыть раздражение.
Это выглядело невероятно смешно. Я тихо усмехнулась в ладошку, представив, что подобные заискивания принцу приходится выслушивать каждый день.
Хотя, возможно, среди дворян это обычное дело. Может, и мне нужно научиться общаться вот так же, чтобы не выделяться?
Ведь я пока еще не чувствовала себя не то что равной остальным, даже немного к ним приближенной. Да и не могла чувствовать. Происшествие на первом занятии словно еще сильнее увеличило пропасть между мной и высокородными. А потому в столовую вместе со всеми решила сегодня не идти. Благо у меня в комнате еще остался приличный кусок колбасы, так что голодать мне точно не придется.
Остальная часть занятия прошла совсем скучно. Леонар больше не появлялся. Да и что ему делать среди младшего курса? А я сидела чуть в стороне от остальных магиан под единственным раскидистым деревом на всем поле. Профессор Варрух старался держаться поближе ко мне, периодически злобно поглядывая, будто я в любой момент могу вызвать еще какую-нибудь страшную тварь.
А мне хватило и одного раза. Перед лицом все еще стояли пронзительные глаза ректора, прожигающие насквозь, вызывающие волнение и сильную дрожь.
Я боялась, что он исключит меня из академии, как и обещал профессор Варрух. И мне придется либо ехать обратно в Козьи Шишечки, либо срочно искать работу в Ихордаррине. Первое — смерти подобно, второе — практически невозможно для ничего не умеющей крестьянки. Меня могли взять разве что мыть полы в каком-нибудь трактире.
Но, честно говоря, стоя под взглядом серых глаз ректора, гораздо больше я боялась совсем не исключения. А того, какая мощь чувствовалась рядом с этим мужчиной. От него веяло силой, властью… смертью. И это будто околдовывало, не позволяя оторваться от него, сковывая живот холодными кольцами страха и напряжением. Заставляя раз за разом думать только о его глазах, узком жестковатом лице, губах, которые будто бы никогда не улыбаются.
Уже давно наступил вечер. Я снова была в своей комнате. Лежала на кровати, бездумно глядя в потолок. Пора уже было ложиться спать. И желательно перед этим наконец постирать платье и принять душ. А не то второй такой же ночи, как вчера, мой наряд не выдержит.
Я уже намеревалась встать и прошмыгнуть в душевую, как вдруг раздался стук. Затем дверь моей комнаты уверенно открылась, и на пороге появился Леонар. Его взгляд был уверенным, спина гордо выпрямлена, а на губах играла легкая улыбка.
— Добрый вечер, любезная Лариана. Я хотел бы начать сначала наше знакомство, — раздался его плавный медовый голос. — У тебя могло сложиться превратное впечатление обо мне… из-за вчерашнего.
Казалось, слова давались ему не так-то просто. Но он все же договорил:
— Да и сегодня я, кажется, тебя слегка подставил. Надеюсь, ты не откажешь мне в такой малости, как попытка все исправить?
Мой взгляд невольно остановился на новом, спортивного вида костюме, в который принц успел переодеться. Брюки, свободно облегающие бедра. Дорогая мягкая обувь. Замшевая куртка, напоминающая охотничью, расстегнута до середины обнаженной груди и распахнута. Взгляду предстали мышцы его грудной клетки и набор дорогих цепочек с амулетами, поблескивающих на загорелой коже.
У меня в голове мелькнула мысль, что, вероятно, Леонар слишком привык к женскому вниманию. И сейчас, наверно, мои глаза должны загореться восторгом, а сама я облизнуть губы от вспыхнувшего желания.
Мне же совершенно не хотелось потакать мужскому самолюбию, пусть это даже самолюбие наследника престола. Я не придворная дама, не какая-нибудь маркиза, мечтающая стать герцогиней. И все эти дворцовые ухищрения мне нисколько не интересны.
Хотя стоило признать, Леонар выглядел очень хорошо.
Я вяло пожала плечами и перевела взгляд на пустую сиреневую стену, словно мне вовсе не интересен ни он, ни его предложение.
— Разве можно отказать сыну самого императора? — пресно и безэмоционально ответила я. — Мне дорога моя голова. Да и, честно говоря, ничего плохого сегодня ты не сделал. Разве что вчера.
После этих слов Леонар скривился, медленно проходя внутрь комнаты и захлопывая за собой дверь.
Помещение вдруг стало казаться ужасно тесным. Леонар каким-то образом умудрялся привлекать к себе все внимание, не прилагая для этого никаких усилий. Словно даже магический свет, что янтарными лучами лился с витражной люстры, концентрировался только вокруг него.
Блеснула в ухе золотая сережка, сверкнули зеленые глаза. Принц вальяжно опустился в свободное кресло, не подходя ко мне слишком близко.
— Куколка, вчера я… несколько поторопился. Да и сегодня, признаюсь, мне хотелось тебя подразнить. Но ты этого не заслужила. Правда. — Его взгляд неожиданно стал прямым и твердым. Казалось, он и впрямь раскаивается.
Но с чего бы принцу крови расшаркиваться перед крестьянкой? Я для него — лишь пыль под ногами. Одна из тысяч подданных, из серой толпы, которая нужна только, чтобы платить налоги в казну и кидать цветы под колеса императорской кареты.
В этот момент я не то что не верила Леонару, я даже начала злиться. Мне вдруг показалось, что он снова преследует какую-то цель, тщательно скрываемую ложными извинениями. Иначе как еще объяснить его поведение?
— Я хотел бы, чтобы между нами не оставалось этого… недопонимания, — проговорил он медленно, и зеленые глаза сверкнули вместе с изумрудами в золотой серьге.
А у меня перед глазами вспыхнул вчерашний день и отвратительные приставания принца, когда он решил, что деревенская простушка без проблем ляжет в постель к высокородному.
— А, вот как это называется… — усмехнулась я, покачав головой. — В следующий раз занимайтесь, пожалуйста, своим «недопониманием» с другими девушками. Или в одиночестве.
И кто меня опять за язык тянул? Разве так разговаривают с благородными? Впрочем, я понятия не имею, как с ними разговаривать. А воспоминания, случайно всколыхнувшиеся странными извинениями принца, меня изрядно… задели.
— И вообще, дверь в эту комнату закрывается? — риторически бросила я и вскочила с кровати, внезапно почувствовав страшную злость. Метнулась к выходу искать замочную скважину или хотя бы морду еще одной металлической химеры. Хоть что-нибудь, что могло бы оградить меня от визитов принца.
Наверняка он считал, что раз я из низкородных, то и вести себя со мной можно как угодно. Можно зажать в углу, можно залезть языком в ухо! А можно попробовать выставить меня полной идиоткой и лгуньей перед всем потоком. Он ведь именно это хотел сделать, когда начал учить зарвавшуюся первокурсницу продвинутым основам управления?
Но когда я, словно вихрь, пролетала мимо принца, он внезапно встал и схватил меня за руку, резко остановив. Я замерла на месте, часто и немного испуганно дыша.
Наши взгляды схлестнулись. Опять слишком близко, слишком глубоко…
На миг он застыл, казалось, пытаясь что-то сказать. Полные красивые губы на секунду сжались, превратившись в линию. А затем он произнес:
— Прости. Я не хотел тебя обидеть.
Это прозвучало странно. Словно колокол ударил в тишине комнаты. Звук мужского голоса впитывался в сиреневые стены, тонул в мягкости балдахина. Словно принц… не привык извиняться.
Но, как ни странно, я вновь почувствовала, что его слова искренни. И на этот раз мне слишком сильно хотелось поверить.
— Хорошо, ваше императорство… величество… Простите, я не знаю, как нужно обращаться к наследникам престола, — немного смущенно улыбнулась я.
Леонар опять скривился, мгновенно отпустив мою руку.
— В стенах академии мы равны. Можешь звать меня на «ты» и по имени, как прежде. И никак иначе.
— Отлично! — чистосердечно обрадовалась я. — А то от всех этих титулов голову сломать можно. Вот уж у кого язык без костей, так это у высокородных… — А потом я вдруг поняла, какую околесицу опять несу. — Упс, прости.
К счастью, принц только снисходительно усмехнулся.
— Ты абсолютно права. И это тебе еще повезло. Ты ни разу не была на придворных балах. Когда начинается представление гостей и называются все титулы и звания, со скуки можно умереть. А гость вынужден стоять в дверях, пока речь не закончится. Хорошо, что императорской семьи это не касается. Наши титулы принято произносить укороченно. А то церемониймейстер до вечера бы не заткнулся.
Я засмеялась, представив, как принц засыпает, стоя под градом титулов. Леонар издал тихий смешок, и в помещении мгновенно стало легче дышать. Словно все напряжение разом исчезло.
Когда смех стих, он несколько секунд пристально смотрел мне в глаза, отчего мурашки вновь пробежали по спине, а затем неожиданно сказал:
— Ты не хочешь прогуляться?
Я перевела многозначительный взгляд на окно, за которым черная ночь уже давно вступила в свои права. И лишь холодный диск луны, который вновь напомнил мне чужие глаза, сиял на небе.
— Сейчас? — переспросила я, отгоняя воспоминания.
— Именно, — кивнул с улыбкой Леонар. — Ты ведь впервые на территории Мертвой академии. — А здесь есть на что посмотреть. Я мог бы стать твоим экскурсоводом.
Он посмотрел на меня прямо и спокойно, и мне понравилось, что в глазах больше не блестело ни одного сального намека.
— Ну, в принципе почему бы и нет? — без энтузиазма ответила я.
На самом деле мою усталость уже можно было резать ножом и намазывать на бутерброд. Такая она была густая и насыщенная после всего этого длинного дня. Но любопытство подмывало согласиться. Тем более когда еще я решусь прогуляться по территории Мертвой академии ночью? Да меня же удар хватит при первом подозрительном шорохе.
— Вот и славно! — воскликнул принц. — Я подожду, пока ты переоденешься… — начал говорить он, одновременно оглядываясь по сторонам в поисках неразобранного чемодана.
А затем вдруг замер и посмотрел на мое покрасневшее лицо. У меня ведь не было с собой больше ничего. В Козьих Шишечках осталась старая одежда сестер, которую мне разрешалось донашивать и которую я не взяла в город. Да и не хотела брать. В том старом мире не было ничего моего. Даже это единственное платье, которое я связала незадолго до отъезда, было из старых ниток приемной матери. Она как-то выбросила свитер, который ей сильно надоел. А я подобрала, распустила и спрятала получившийся клубок…
— Это… вся твоя одежда? — удивленно приподнял бровь Леонар.
Я сжала зубы. Мог бы тактично промолчать.
— Да. И мне не хотелось бы это обсуждать, Леонар, — прохладно бросила я, сцепив руки на груди.
Он пожал плечами, словно его это мало касается, и спокойно прошел к трюмо, на ходу бросив:
— В платье даже удобнее. Только там сейчас жутко много комаров: у нас недалеко от общежития — большое озеро. А вот тут должен быть оберег от мошка… это что за ерунда?! — ахнул он, отшатнувшись от раскрытого ящика.
А оттуда, положив лапы на деревянную крышку, резко высунулся хомяк. Довольно потрепанного вида, да еще и с торчащим с одной стороны клыком, которого совсем недавно не было видно.
Я усмехнулась, иронично поинтересовавшись:
— Боишься хомячков?
Принц посмотрел на меня с легким превосходством. И вместо ответа сам спросил:
— Что у тебя в ящике делает Люся?
Леонар поднял зверька за шкирку, а тот нервно засеменил лапками, явно намереваясь тяпнуть за палец наглеца.
Я поспешила малышу на выручку, тут же забирая его у Леонара.
— Эй, поласковее с моим другом, — бросила я, приглаживая вставшую дыбом шерсть и запуская животное обратно в ящик. — Так, значит, его зовут Люся? Это девочка?
Леонар издал презрительный звук, явно не испытывая ни капли нежности к грызуну.
— Нет, это мальчик. Кстати, ты поосторожнее с ним, он страшно кусается.
А я отметила про себя, что тоже кусалась бы, если бы кто-то грубо хватал меня за шкирку.
— Мальчик? — переспросила удивленно. — А кому же тогда вздумалось назвать его женским именем?
На этот раз принц усмехнулся, сложив руки на груди.
— Люся — это сокращение. Догадаешься, от какого?
Зеленые глаза иронично сверкнули, не отрываясь от меня. А я нахмурилась, пытаясь понять, как тут вообще можно догадаться.
Люсьен, Люсиль… крутилось в голове.
— Ну же, Лари, разве так много есть мужских имен, похожих на Люсю? — весело спросил он, вдруг схватив меня за руку и потащив к выходу.
Я округлила глаза и уже открыла рот, чтобы возмутиться, как Леонар добавил:
— Пойдем гулять, по пути будешь называть мне свои варианты.
И дверь в наши общие комнаты захлопнулась, снова явив мне распахнутую пасть химеры на лакированном дереве.
— А нас выпустят из общежития так поздно? — спохватилась я, когда принц уже протащил меня по всему коридору и впереди мелькнуло скривившееся лицо Аделии Ром, коменданта-призрака. — В Своде было написано, что…
— Конечно, выпустят, — самодовольно перебил Леонар, бросив высокомерный взгляд на высшую нежить. — С дисциплиной здесь так себе, я скажу.
Проходя мимо Аделии, он нарочно повысил голос, вызывая еще большее негодование у духа.
Бледные глазницы привидения сверкнули сумеречной зеленью.
У меня по спине пробежали мурашки. Это ж надо настолько не бояться существа, чья природа уже бесконечно далека от человеческой! Ведь призраки — это разумная нечисть. Говорят, в них нет добра, любви и сострадания. Только злоба и одним им известные темные помыслы.
Но Леонар бесстрашно проскользнул мимо, не выпуская мое запястье из своей руки. Мне ничего не оставалось, как следовать за ним.
Аделия и впрямь ничего не сказала. Лишь продолжала сверлить нас мертвым тяжелым взглядом.
Ночь встретила приятной прохладой и свежестью. Месяц Огня всегда был теплым. Мое любимое время года, когда сильная жара уже потихоньку спадает, но до промозглых дождей еще далеко.
— Так что там насчет Люси? — со спокойной улыбкой поинтересовался Леонар, неторопливо идя рядом и тем самым задавая направление.
Я вздохнула.
— Хомяк Люся… — произнесла задумчиво. — Это уменьшительное от Лозен?
— Нет, — покачал головой весьма довольный принц.
— Люсьен?
Снова нет.
— Лузиан? Люсиан?.. — продолжала гадать я. И тут меня как громом поразило. — Стоп. Люциан?!
Я повернула к Леонару широко распахнутые глаза, наблюдая, как он весело захохотал.
— В точку, куколка! Дэйн Люциан. Я назвал хомяка в честь нашего глубокоуважаемого ректора. Правда, отличная шутка?
Я вдруг покраснела, когда в голову пришла мысль: всего пару минут назад я гладила Люциана…
— Дурацкая шутка, — ответила я, прикусывая губу изнутри и все еще краснея. Хорошо, что ночью цвет лица не разглядеть. — С этих пор больше не зови его Люсей.
— Но почему, куколка? — удивился Леонар, выводя нас на узкую вытоптанную дорожку, по обеим сторонам которой рос дикий папоротник.
— И меня куколкой не зови, — бросила я, продолжая свою отповедь: — Теперь это мой хомяк. И я запрещаю укорачивать его имя. Люциан… значит, Люциан.
Имя, которое на самом деле было фамилией, словно прокатилось по языку, скрываясь в горле, а затем в груди горячим комком. Я шумно сглотнула странное ощущение, стараясь не думать об этом.
— Ладно, как скажешь, ку… в смысле, как скажешь, Лариана. — Леонар отвесил мне шуточный поклон, тут же схватив мою руку и неожиданно поцеловав. Словно придворной даме.
От этого жеста к щекам еще сильнее прилила кровь. Никто и никогда не целовал мне руку. А я в этот знаменательный момент думала лишь о том, как давно ее мыла.
Через секунду, отдернув ладонь, поспешила кивнуть и отвернулась.
— Эй, ты что, покраснела? — удивился он, не дав мне вырваться окончательно и уйти вперед.
— С чего ты взял? — досадливо бросила я.
— У тебя такая блед… светлая кожа, что румянец виден даже в темноте, — усмехнулся он.
Да уж, свежим цветом лица я никогда не отличалась.
— Ну, хоть в некромантки хорошо впишусь, — проговорила я немного расстроенно.
— Брось, бледность в нашей империи — признак аристократизма, — подмигнул Леонар. И мне неожиданно стало легче. Вообще, стоило представить, что пастушка-доярка гуляет под луной с сыном императора, и хотелось смеяться до колик в животе. Но это было так. Может, и правда в императорской академии на какое-то время все становятся равны?
— Пойдем, я хочу кое-что тебе показать.
Он потянул меня за руку, выводя к небольшой развилке на дороге.
— Вон там, в километре отсюда, наша академия. А здесь начинаются полигоны для испытаний и тренировок. Смотри, у нас есть выбор. Либо пойти к Лавовой каверне, где демонологи пятого курса отрабатывают свои дипломные проекты, либо к башне Воронов.
Я взглянула сначала вперед. Там вдали виднелись шпили черного замка. Небольшое, но очень внушительное здание, где мне предстояло учиться. И где я всего-навсего позавчера познакомилась…
Светлая сила, почему я все время об этом вспоминаю?
Дальше повернула голову налево. Там должна быть каверна демонологов. Ничего не бросалось в глаза. Лишь пустое поле с темной зияющей дырой посередине.
— А там только пятикурсники тренируются? — удивилась я. Поле-то было громадное.
— Да, — подтвердил принц. — Их заклятия слишком сильны. И вокруг каверны остаются остаточные материи. Где-то бурлит лава, где-то земля переполнена магией, где-то прямо в песке может попасться мелкий бес. Младшекурсников туда не пускают.
У меня слова застряли в горле, стоило представить, на что я там могу случайно наступить…
— Нет, давай лучше в башню, — с улыбкой протянула я, чтобы не показывать истинных причин этого решения.
— Отличный выбор! — бросил принц, увлекая меня направо. — Башня Воронов — это все, что осталось от некогда огромного замка. Говорят, в нем жила какая-то проклятая колдунья. И во время одного из ее черных ритуалов весь дворцовый комплекс ушел под землю, похоронив с собой и хозяйку.
Мы уже шли по выбранной дорожке, и таинственная вершина одинокой башни становилась все ближе. А я с каждым словом Леонара все меньше и меньше была уверена в собственном выборе.
— Сюда приходить запрещено, — добавил он, усиливая мои опасения. — Но мы с друзьями иногда гуляем поблизости, потому что именно возле этого места невероятно усиливается поток некромантии.
— Так если запрещено, может, и не стоит ходить? Не просто же так это сделано? А вдруг там опасно?
Но, конечно, на мои попытки отвертеться от прогулки принц отвечал только самоуверенными смешками. Мол, не бойся, детка, рядом с тобой храбрый рыцарь!
И уже через пару минут мы перелезали через высоченный кованый забор с острыми пиками. Леонар собирался мне помочь, подтолкнуть снизу, например. Но едва заметно приподнятые уголки губ быстро раскрыли мне его замысел.
Я одернула юбку пониже и ответила, что, если он не перелезет первый, вообще откажусь от прогулки.
Леонар ловко перемахнул через ограду, давая понять, что делает это далеко не в первый раз. А мне пришлось лезть следом. Уговор есть уговор!
Только вот я как-то не подумала, что с какой бы стороны от забора он ни стоял, моя юбка все равно окажется гораздо выше уровня его глаз.
И вот, когда я уже оказалась на самом верху, стараясь не повредиться об острые наконечники, снизу донесся довольный голос:
— Классные чулки, Лари!
— Что?! — воскликнула я, стремительно краснея.
И, забыв все на свете, отпустила руки, стараясь натянуть платье пониже.
На какое-то бесконечно короткое мгновение земля закружилась, меняясь местами с черным небом, обращаясь в одно большое пятно тьмы. А в следующую секунду меня уже держал на руках смеющийся принц.
Внезапно его лицо и такие светлые в ночи глаза оказались невероятно близко.
— Куколка, честное слово, ты — неуклюжая, как новорожденный котенок. — Его голос внезапно стал странно низким. — Если бы не я…
— Если бы не ты, я бы вообще не упала! — воскликнула я, спрыгивая на землю и освобождаясь от неуместных объятий. Потом стремительно пошла к башне, оставляя самоуверенного Леонара позади.
— Ну не обижайся, Лариана, это же была шутка!
Принц снова разговаривал как обычно. С легкой иронией и смехом в голосе.
Но, честно говоря, я не обижалась. Мне было слишком ясно, что он привык к доступным женщинам. Привык к всеобщему вниманию. Может, он вообще не умеет общаться иначе, кроме как постоянно флиртуя со всеми подряд?
— Поторопись, — бросила я через плечо, — а то сопливая первокурсница доберется до запретной башни раньше тебя!
— Ну уж это вряд ли, — усмехнулся он, догоняя.
А таинственное строение, от которого и впрямь будто огромными челюстями отгрызли соседние стены, уже возвышалось впереди. Когда-то оно явно было очень высоким, но теперь целыми остались лишь несколько этажей. Однако это не мешало башне и сейчас упираться в небо, как острый черный клык.
На некоторое время мы остановились, замирая у самых стен. Камень внизу был покрыт зеленоватым мхом, но больше ничего, похожего на растительность, не жило вокруг строения. На несколько метров вокруг основания башни не колыхалась даже обычная трава.
Я затаила дыхание. На первый взгляд казалось, будто это были лишь старые, немного зловещие останки замка. Когда-то в нем жили люди, а теперь это лишь просто умирающий камень. Покрытый паутиной трещин и сколами.
Но стоило присмотреться поближе, как становилось ясно: все гораздо хуже.
Чувствуя странное тяжелое ощущение внутри, я медленно прикоснулась к стене, ожидая почувствовать холод под подушечками пальцев.
Но черный камень не был холодным. Он был… никаким. Как моя собственная ладонь. И это неожиданно испугало.
— Осторожно, — немного нахмурившись, бросил принц, убирая мою руку. — Башня проклята. Неизвестно, как она может отреагировать на тебя.
— Наследник империи боится рассыпающегося камня? — приподняв бровь, спросила я.
Хотелось слегка подколоть Леонара, стряхнуть с него «позолоту» дерзости и нахальства. Но на самом деле я будто собственной кровью чувствовала, что он прав. Здесь пахло магией. Она проникала в ноздри, оседала в легких, вызывала легкую дрожь в кончиках пальцев. Растворялась на языке привкусом пепла и тлена.
— Однажды какой-то пятикурсник умер возле этой башни. А ведь он просто гулял здесь. Как и мы. Никому доподлинно не известно, что стало причиной смерти, — серьезно ответил принц. И лицо его приобрело совсем другое выражение. Более благородное. Более взрослое. На миг я даже подумала о том, что весь пафос и бесстыдство наследника престола — лишь внешняя личина, за которой прячется взрослый, рассудительный мужчина.
— Тогда зачем же мы сюда пришли? — удивилась я.
Впрочем, несмотря на то что ощущения странной темной магии вокруг с каждой секундой лишь усиливались, я уже не испытывала страха.
А еще через секунду пришла к удивительному и совершенно невероятному заключению: мне здесь вполне комфортно! Я даже почувствовала зуд в ладонях. Так хотелось сложить их в какой-нибудь символ и произнести древнее заклятие. Почувствовать себя великим некромантом, способным поднять орды нежити или мановением руки создать мертвые армии…
Жаль только, что, кроме одного-единственного заклинания изгнания, мне было ничего не известно об этой сумеречной науке.
— После того случая множество магиан уже побывали здесь, несмотря на запреты. И больше смертей не было. Так что в принципе здесь условно безопасно, если не лезть кикиморе в пасть, — продолжал Леонар.
— Ты имеешь в виду, не лезть в башню? — переспросила я, автоматически осматривая строение вокруг.
Как оказалось, снизу не было ни одной двери. А самое ближайшее окно располагалось на расстоянии трех метров от земли.
Принц фыркнул.
— А ты не такая трусиха, да, Лариана Ирис? — усмехнулся он. — В башню проникновение не просто запрещено. Оно грозит отчислением.
Теперь уже он сложил руки на груди, вальяжно облокотившись о старую каменную кладку. Совершенно не боясь какого-то там проклятия.
Я улыбнулась. Стоило ему озвучить эту мысль, как я поняла: мне действительно до дрожи в коленях хочется проникнуть внутрь. Посмотреть, что осталось от древнего убранства комнат. Прикоснуться к стенам, которые видели черную магию высшего порядка и впитали ее в себя.
— То есть наследник Туманной империи боится отчисления? — подначивала я, уже прикидывая, на какие выступы нужно наступить, чтобы забраться в окно.
— Ты ступаешь на опасную тропу, куколка, — улыбнулся Леонар, внезапно подходя ближе и слегка наклоняясь к моему лицу.
Сумеречный свет луны осветил его красивое аристократическое лицо и сверкающие охотничьим азартом глаза.
Я снова покраснела, почувствовав неловкость от такой близости. Но гордость не позволила отступить.
Не отрывая взгляда от его зеленых глаз, я дерзким шепотом ответила, почти касаясь губ напротив:
— Я чувствую твой страх, Леонар Альвис.
Он дернулся, словно я засунула ему за шиворот змею. Вероятно, это прозвучало для него почти оскорблением.
А я в ту же секунду отвернулась, подходя к основанию башни под самым окном.
Позади меня принц фыркнул.
— Мы пытались залезть туда с друзьями. На окно наложен блок. Точнее, даже не блок. Там концентрация Сумеречных потоков столь велика, что отбрасывает любого, подошедшего слишком близко. Можно получить онемение конечностей или даже отравление Тьмой.
Но меня как будто не интересовал его ответ. Где-то в груди клокотало, что я должна проникнуть внутрь. Потому что я это могу.
Нащупав несколько хороших выступов, я бросила взгляд на принца, который снова сложил руки на груди и, стиснув зубы, смотрел на меня.
— Не делай этого, — раздался его строгий голос.
— Или помоги, или не мешай, — запальчиво бросила в ответ.
Если бы Леонар немного подстраховал меня снизу, было бы гораздо проще. И теперь меня даже не столь волновало, увидит он снова мои чулки или нет. Желание прикоснуться к запретному влекло, как бабочку на свет.
— Ты понимаешь, что это не просто бесполезно, но и опасно? — еще раз спросил Леонар, все же подходя ближе.
И, не услышав от меня ничего, кроме невразумительного мычания, вздохнул, осторожно взял ладонями за талию и начал поднимать вверх.
Наследный принц, к моему удивлению, оказался очень силен. Уже через пару секунд я стояла у него на плечах, ощупывая старую раму, давно лишенную стекла.
Изнутри башня смотрела на меня черной пустой глазницей комнаты. А я не могла ничего разглядеть, пока не попаду внутрь. Но сам воздух вокруг рамы и впрямь был опасно плотный. Он клубился едва заметным могильным туманом, совершенно не пропуская внутрь.
— Ну что, теперь ты веришь? — прохладно спросил принц. — В башню проникнуть невозможно.
Я закрыла глаза, тяжело дыша. Снова это ощущение, будто убийственная, страшная магия проникает внутрь меня… и не причиняет ни малейшего вреда.
Протянула руку к плотному туману. Кончики пальцев защекотало мягкое призрачное полотно.
Ну почему, почему я не знаю ни одного заклятия?! Сейчас отсутствие знаний ужасно расстраивало. Ведь я почти чувствовала, что передо мной темная материя и что она… почти живая.
— Лари, может, уже будем спускаться? — поинтересовался Леонар. — Хотя, признаться, вид отсюда открывается очень даже неплохой.
Я постаралась не обращать внимания на то, что он там видит, когда мои ноги стоят у него на плечах. Все мое внимание занимало окно.
Я снова протянула руку и дотронулась до «завесы». Она мягко толкнулась мне в руку, обдав легкой прохладой и застарелым запахом смерти.
А потом я вдруг тихо прошептала:
— Приветствую тебя. — И, не найдя лучшего имени, добавила: — Тьма…
Леонар снизу поднял голову и удивленно бросил:
— Куколка, разговаривать со старыми развалинами — плохой знак. — Похоже, он слышал все мои слова.
Ну и пусть. Мне не стыдно. Ведь уже через миг я ощутила, что «завеса» в окне исчезла!
— Хотя я не против, — с усмешкой продолжал принц, не замечая, что происходит нечто странное. — На твои милые трусики в красных сердечках я готов смотреть хоть всю ночь.
И тут его голос оборвался, потому что я подняла сначала одну ногу, затем вторую, поставив их на оконную раму. А после и вовсе с треском провалилась в черноту проклятой башни Воронов.
