Глава 37
Гравий хрустел под ногами Энджи, когда они с Мэддоксом медленно обошли бронзового цвета «Ягуар», стоявший перед домом. Двери гаража со стороны дома были открыты. Дождь усилился, ледяной ветер с моря продувал улицы элитного района. Атмосфера между Энджи и Мэддоксом по-прежнему оставалась накаленной – и сексуальной. К тому же Паллорино испытывала неловкость, зная, что перешла черту, и ее пугало, что Мэддокс прав, что он читает ее, как книгу с крупным шрифтом, и не боится открыто сказать ей то, что не решаются сказать другие. Энджи действительно губит свою карьеру, как любой человек с зависимостью. Причем у нее не получается остановить сползание в свою зависимость, и она не могла бы убедительно ответить, что ею движет. Мэддокс был прав и в другом: одно его слово, и ее заявление о переводе в убойный полетит в корзину. Энджи задевало, что у Мэддокса над ней такая власть.
– Это не дом, – сказала она, оглядывая три этажа, – а целый отель.
В гараже стоял миниатюрный красный «Порше 911 турбо» модели 2016 года. Еще три места рядом были пусты. Неудивительно, сегодня же вторник. Жильцы, вероятно, на работе.
– Чем могу помочь? – сухо осведомился кто-то сзади.
Детективы обернулись. Рядом с «Ягуаром» стоял человек в плаще поверх костюма, с портфелем, в сияющих туфлях.
– Рэй Нортон-Уэллс? – уточнил Мэддокс, подходя.
– А вы кто?
– Детективы Мэддокс и Паллорино, столичная полиция. – Он показал значок. Капли дождя густо усеивали волосы и лицо Нортона-Уэллса.
– Чем обязан?
– На ваше имя зарегистрирован черный «Лексус». Я не вижу его в гараже.
Мужчина нахмурился. В этот момент внимание Энджи привлекло движение в окне в левом крыле особняка. Молодой человек в белой футболке стоял вплотную к стеклу и следил за ними.
– Потому что его угнали, – ответил Нортон-Уэллс.
Энджи постаралась не выдать вспыхнувшего любопытства.
– Когда? – невозмутимо спросил Мэддокс.
– Недели две назад. Слушайте, я тороплюсь к себе в офис…
– Вы заявили об угоне, мистер Нортон-Уэллс? – перебил Мэддокс.
– Заявлял мой сын Джейден. Полгода назад я отдал «Лексус» ему.
– Но страховка оформлена на ваше имя.
Нортон-Уэллс раздраженно стер дождевую влагу со лба.
– Да.
– И когда машину угнали, вы не отменили страховку?
– Джейден сказал, что сам этим займется.
– Ваш сын дома, мистер Нортон-Уэллс? – вмешалась Энджи.
– Я вынужден спросить, почему вас интересует эта машина.
– Ваш «Лексус» мог быть использован для совершения преступления, – дипломатично ответил Мэддокс.
Нортон-Уэллс несколько секунд смотрел на него, после чего перевел тяжелый взгляд на окно в западном крыле. Молодого человека за стеклом уже не было, и Энджи ожидала, что Нортон-Уэллс сейчас солжет.
– Отчего же, ему сегодня опять нездоровится… что неудивительно, – неожиданно съязвил он и показал подбородком на дверь в западном крыле. – Он в своей комнате, вход вон там. А теперь извините, я опаздываю. – Отвернувшись, он с пульта открыл замки «Ягуара». – Если вам от меня еще что-нибудь понадобится, позвоните моему секретарю. – Согнувшись, он сел за руль и завел мотор.
– Надо же, как папаша сынка любит, – не удержалась Энджи, когда они с Мэддоксом подошли к двери комнаты.
– Да уж, – буркнул Мэддокс и постучал.
Дверь медленно приоткрылась. На пороге стояла молодая копия человека, с которым они только что говорили, но глаза были лихорадочные, больные, а кожа блестела от пота. Волосы влажные и такие же иссиня-черные, как у Мэддокса, отметила Энджи. На белой обтягивающей футболке тоже выступили темные круги пота. Золотая цепочка на шее исчезала под небольшим вырезом, на запястье – золотые часы.
– Джейден Нортон-Уэллс?
– Да.
Мэддокс объяснил, кто они и зачем приехали.
– Можно нам ненадолго войти?
Джейден выглядел вялым и словно неживым – Энджи даже подумала, может, это действие каких-то лекарств, а то и наркотиков. Он открыл дверь, прошлепал босиком по полу и с размаху уселся на диван. Потер лицо и поднял голову:
– Извините, у меня несколько дней желудочный грипп, я совсем расклеился.
Энджи с Мэддоксом остались стоять. В комнате пахло по́том и застарелым перегаром. Обогреватель был включен на полную мощность, окна плотно закрыты. Предоставив Мэддоксу задавать вопросы, Энджи подошла к стене, увешанной фотографиями. В одной из рамок красовался школьный аттестат на имя Джейдена Ройса Нортона-Уэллса.
Дж. Р. Нортон-Уэллс?! Пульс Энджи ускорился, когда она подошла к другой фотографии – совсем юный, лет одиннадцати, Джейден в белом костюмчике, улыбающийся, рядом со своей мамашей, теперь заместителем генерального прокурора, с отцом и епископом в ризе. Снизу была надпись: «Джейден Ройс Нортон-Уэллс, первое причастие».
– Ваш отец сказал, вы заявили об угоне «Лексуса», – начал Мэддокс.
– Я забыл.
– О «Лексусе»?! Так-таки забыли?
– Я был очень занят, я учусь на юридическом… Просто руки еще не дошли.
Энджи переглянулась с Мэддоксом.
– А когда угнали «Лексус»?
Нортон-Уэллс поскреб голову под влажными волосами.
– Я… десять дней, может, две недели назад. Точно не скажу.
– Какой день недели это был? Чем вы занимались? Откуда его угнали?
– Я… Вторник. Да, я вспомнил. Двадцать восьмого ноября, перед похолоданием. Мы… мы были в ресторане в центре города, я оставил «Лексус» на платной парковке на той же улице. Мы засиделись допоздна, выпили, и я вызвал такси. На следующий день вернулся за «Лексусом», но его уже не было.
– Как называется ресторан?
Взгляд Джейдена заметался, и он ответил, помедлив:
– «Оберж».
– А парковка где находится?
– Ну где-то в квартале от ресторана.
– Вы столик заказывали?
– Нет.
– Как расплачивались за ужин, кредитной картой?
– Да… Нет, подождите, в тот вечер я платил наличными.
– Почему?
Джейден пожал плечами:
– Я так часто делаю.
– Чек сохранили?
– Нет. А что происходит? Почему вы задаете мне такие вопросы?
– Возможно, ваша машина была использована при совершении преступления.
Нортон-Уэллс побледнел, глаза расширились. Зрачки у него были огромные – парень явно что-то принял, подумала Энджи.
– Какого преступления? – выпалил он.
– Этого я вам пока сказать не могу, – отозвался Мэддокс. – Вот вы сказали – «мы». А с кем вы ужинали в тот вечер?
Нортон-Уэллс смотрел на них несколько секунд, словно пытаясь придумать правдоподобный ответ, а затем сказал:
– Друзей я втягивать не буду. Если «Лексусом» воспользовались преступники, я отношения к этому не имею. Мне больше нечего сказать.
Осторожнее, осторожнее. Это сын заместителя генерального прокурора.
– Ну и прекрасно, – благодушно отозвался Мэддокс. – Но вам придется приехать в управление для официального заявления. Вы в состоянии это сделать?
– Гм, как только мне станет лучше. Сейчас я не в состоянии выйти из дому.
– Справедливо. Мы с вами скоро свяжемся.
Когда Мэддокс и Паллорино направились к выходу, Энджи вдруг повернулась к Нортону-Уэллсу, который приподнялся с дивана:
– На цепочке у вас медальон со святым Христофором? – спросила она, кивнув на его шею.
У парня приоткрылся рот.
– Да, а что?
– И вся ваша семья – католики. – Она кивнула на фотографию Джейдена в белом костюмчике.
– Об этом все знают.
Энджи облизала губы и повернулась к выходу, но, точно передумав (а на самом деле, чтобы встревожить подозреваемого), снова развернулась к Джейдену.
– Ваше второе имя Ройс?
– Ну да…
– Джейден Ройс. Вас кто-нибудь называет Джей Эр?
Он поколебался.
– Некоторые называют.
– Вы когда-нибудь кому-нибудь дарили медальон со св. Христофором и гравировкой «С любовью от Дж. Р.»?
Кровь отлила у парня от лица.
– Нет, нет, не дарил… Простите, я хочу, чтобы вы ушли.
Выехав с подъездной аллеи Нортон-Уэллсов, Мэддокс остановил «краун вик» под старым дубом на противоположной стороне улицы. Паллорино уступила ему руль – в качестве предложения мира, как он решил про себя.
– Правильное решение, – тихо сказал он, глядя на каменные столбы ворот. На одном была привинчена бронзовая табличка со словом «АКАША» заглавными буквами. – Но крайне рискованное. Базьяк приказал говорить сугубо об автомобиле.
– Фотография с первого причастия висела на стене, – возразила Энджи. – И школьный аттестат с полным именем. Ревностный католик Дж. Р. Нортон-Уэллс, на шее золотая цепочка, принадлежащий ему «Лексус» волшебным образом исчез, и налицо душевный раздрай. Эх, надо было спросить, знает ли он Драммонд и Хокинг!
– Базьяк решил иначе.
– Сын заместителя генерального прокурора! – недоверчиво протянула Энджи. – Кто бы мог подумать? Дело может прогреметь…
Мэддокс уже хотел ответить, когда мимо пулей пролетел маленький красный «Порше», с визгом покрышек свернул за угол и понесся по улице.
– Удирает! – вырвалось у Энджи.
Мэддокс рванул «краун вик» с места и тоже резко свернул. Началось преследование.
╬
