Глава 10
Я сняла плащ и калоши в прихожей, и Уильям повел меня, как я и ожидала, по коридору в гостиную. Впрочем, никаких секретных дверей он открывать не стал, а направился прямо к камину.
Уже давно никто не разжигал здесь огонь. Изящная каминная полка шла вдоль трубы, которая, наверное, была перекрыта где-то наверху. Везде лежал толстый слой пыли, однако сажи не было. Внутри камина стоял электрический обогреватель.
Прежде чем я поняла, что происходит, Уильям быстро сунул хорька мне в руки и юркнул в каминную трубу. Никогда еще я не держала в руках хорька и, честно говоря, была бы моя воля, не стала бы и пробовать. Все в этом маленьком зверьке – от розоватых глазок до невероятно подвижного горячего тельца – вызывало во мне беспокойство. Однако сейчас он мирно лежал у меня на руках, свернувшись калачиком, как котенок, и вместе со мной наблюдал, как Уильям выбирается из камина с ключом в руках.
– Вот он!
– Но почему она держала ключ в камине?
– Думаю, она знала, что там никто его не найдет. То есть если бы миссис… если бы кто-нибудь стал искать ключ, он заглянул бы в камин в самую последнюю очередь. Миссис Джейлис не хотела, чтобы кто-то заходил в «кладовую» без нее.
– Кроме тебя?
Он отвел взгляд.
– Я уже говорил вам, я ей очень много помогал. Собирал, сушил… Травы, я имею в виду. Даже помогал делать настойки и микстуры.
– Все в порядке, Уильям. Я просто дразнюсь. Не обижайся. Я ведь могу тебе полностью доверять, правда? Может быть, потом ты расскажешь мне, чему тебя научила мисс Джейлис. А теперь идем туда, хорошо?
«Кладовая» оказалась размером со столовую, только гораздо светлее. Простая мебель – два грубо сколоченных стола (один в центре комнаты, другой под окном) предназначались, очевидно, для работы. В альковах по обе стороны камина до самого потолка высились полки с книгами. Вдоль внутренней перегородки, рядом с дверью, помещался старинный буфет. Его нижние дверцы были заперты на ключ, а на верхних полках вместо обычных чашек, бокалов и прочей посуды стояли ряды баночек и бутылочек с аккуратными белыми наклейками. В углу виднелась небольшая раковина с электрическим нагревателем над ней.
– Ну, забирай своего Шелкового, – обратилась я к мальчику, который уже направился было к буфету.
Услышав мой голос, он резко обернулся.
– Ой, совсем забыл! Простите, пожалуйста. Многие женщины боятся хорьков, но мисс Джейлис любила всех животных и никого не боялась, поэтому я совсем не подумал…
– Честно говоря, это первый хорек, с которым я имею дело, и у него отменные манеры. Или он слишком слаб, чтобы кусаться?
– Может быть, и так, но мне кажется, вы ему понравились. Я пойду принесу его корзинку? Она привязана к моему велосипеду.
– Отличная идея.
Он убежал вместе со своим хорьком, а я спокойно огляделась.
Комната была очень чистая и опрятная. Книги аккуратно стояли на полках и, судя по всему, в алфавитном порядке. Пустые деревянные столы блистали белизной. Только на том, что у окна, я заметила весы, большой пестик и ступку. Ни мешков с сушеными корнями, ни связок растений и трав – одним словом, создавалось впечатление, что тетя Джейлис тщательно убирала эту комнату перед смертью, подготавливая ее для меня. Кроме ряда баночек и бутылочек в буфете, единственным указанием на то, что тетя занималась сбором трав, служил большой глиняный горшок, стоявший у самой двери и почти доверху наполненный лепестками роз, лавандой, листьями дикой герани и еще какими-то незнакомыми мне растениями. От горшка поднимался странный приятный запах, и я наклонилась, чтобы прочесть надпись на этикетке. В этот момент в комнату влетел Уильям, держа в руках клетку с хорьком.
– Клевер, зверобой и анчар лишают ведьму всех злых чар! – продекламировал мальчик.
Я выпрямилась.
– Это еще что такое?
Он указал на горшок.
– Я про то, что в нем. Она разрешала помогать ей собирать растения, которые сейчас в этом горшке. Она сказала, это старинное заклинание или что-то в этом роде.
– О господи. Ну хорошо, а что мы будем делать с Шелковым?
Уильям поставил корзинку на стол и взял из буфета какую-то баночку. На этикетке аккуратным тетиным почерком было написано латинское название, которое ничего мне не говорило.
– Ты уверен, что это то, что нужно?
– Абсолютно. В любом случае вреда от него не будет. Она разрешала мне брать любые баночки, кроме тех, на которых красные этикетки. Но они заперты внизу в буфете. А это то, что нам надо. Вот, прочтите.
Он протянул мне бутылочку. Под латинским названием мелкими буквами было выведено: «Мал. жив. од. раз в д., 3 дн.».
– Для маленьких животных, – объяснил Уильям. – Она давала Огоньку по одной таблетке три дня подряд.
Я открыла крышку. Внутри лежали маленькие черные пилюли.
– Ну ладно. В конце концов, это твой хорек. Если ты действительно хочешь…
Уильям кивнул.
– Тогда начнем. Ты знаешь, как ему это дать?
– Открыть ему рот и положить туда таблетку. – Первый раз я услышала в его голосе неуверенность. – С мисс Джейлис это выглядело очень просто.
– С ней-то – конечно. Давай для начала достанем его из корзинки. Положи его на стол и держи, иначе ничего не получится. Вот так.
Двумя пальцами я взяла таблетку и с сомнением посмотрела на хорька.
Уильям сглотнул.
– Может… может, я попробую, а? Это мой хорек, и если он должен кого-то кусать, то пусть кусает лучше меня.
Я рассмеялась.
– Вот это речь настоящего мужчины! Нет уж, если мне суждено когда-то заниматься тем же, чем и тетя Джейлис, то пусть лучше это начнется прямо сегодня. Только перестань так сжимать его, а то задушишь. Ой!
Я вскрикнула от удивления – это действительно оказалось очень легко! Будто я только всю жизнь и делала, что кормила пилюлями больных хорьков. Быстро привычным движением я обхватила левой рукой голову животного, слегка сдавила пальцами щеки и, когда маленькая пасть приоткрылась и показался розовый язычок, положила черную таблетку как можно дальше. Потом несколько секунд подержала челюсти хорька сжатыми, чтобы он проглотил лекарство, и отдала его Уильяму. Я не могла избавиться от ощущения, что будь на месте хорька кошка, она бы сейчас мурлыкала.
Пока мальчик укладывал Шелкового в корзину, я пошла к раковине и вымыла руки. Когда же я обернулась, то увидела, что Уильям смотрит на меня чуть ли не с ужасом.
– Что такое?
– Вы говорили, что раньше даже не видели хорьков. Вы сделали все точно, как она. Откуда вы все знаете?
Холодок по коже. Мгновение очень четкого осознания происходящего. Вот бутылочка с пилюлями, о которых я ничего не знаю. В корзинке, издавая пронзительные крики, носится острозубый хорек, до которого я сейчас не решусь даже дотронуться.
– Не знаю, – медленно сказала я. – Я ни о чем таком не думала тогда, просто дала ему пилюлю, и все. Уильям, кстати, где мисс Джейлис держит… то есть держала свой велосипедный насос?
– Что?
– Насос для велосипеда. Я вспомнила об этом почему-то именно сейчас. Не могу его найти. Шины на велосипеде спущены, и я не могу поехать в город, как собиралась.
– Всегда был на велосипеде.
– Да? Странно, сейчас его там нет.
– Тогда не знаю, извините. Наверное, скоро найдется. О! Я накачаю вам шины своим насосом, перед тем как уехать.
– Вот спасибо! Это было бы здорово.
– Посмотрите-ка на Шелкового, – воскликнул мальчик. – Отличное лекарство, не правда ли?
– Да, похоже, подействовало. Послушай, Уильям, на этикетке написано, что его следует принимать в течение трех дней. Ты как – возьмешь таблетки с собой или будешь приносить хорька сюда? Вообще-то, он проглотил лекарство очень легко.
– Это потому, что вы ему давали. – Он заколебался, потом широко улыбнулся. – Ладно, я попробую. Может быть, мой папа поможет мне подержать его, если наденет автомобильные перчатки. Вот здесь есть пустые коробочки для пилюль. Положите мне две, пожалуйста.
– Хорошо. – Я положила пилюли в коробочку, закрыла и передала Уильяму. – А ты не знаешь, что это за лекарство?
– Вообще-то, нет. Горечавка, мед, еще что-то, чего я не знаю. У нее была специальная машинка, чтобы делать таблетки. Где-то в тех ящиках…
– Не важно, я потом посмотрю. – Я бросила взгляд на полку с книгами. – Мне кажется, здесь есть все, что угодно. И еще я думаю, что мне придется многому научиться.
– Да, она любила повторять, что здесь есть все. И, – влюбленный взгляд на хорька, – разве это не самое настоящее волшебство? Посмотрите только на него! Спасибо вам огромное за то, что вы разрешили мне принести его сюда, и за то, что дали ему лекарство. Я… я так рад, что вы здесь! Вы ведь любите животных, правда? Я думаю, что это так. И Шелковый тоже. На самом деле хорьки – замечательные животные. Вы ведь, наверное, никогда не держали хорьков, – быстро добавил он.
– Мне не разрешали держать дома никаких животных.
– Ужас. Совсем никаких? Даже собаку?
– Нет.
– А почему?
– Некому было бы за ними присматривать, когда я уезжала в школу. А кто ухаживает за Шелковым и прочей братией, когда ты в школе? Ты говорил, твой отец требует, чтобы ты делал все сам. Так как же?
– Утром я кормлю их, а вечером чищу клетки. Ну и в выходные, конечно.
– Значит, ты не живешь в школе, а ходишь туда каждое утро?
– Да, я учусь в Арнсайде. Думаю, родители хотели бы отправить меня в какую-нибудь другую школу, получше, но я не захотел, и отец согласился оставить меня здесь. Он говорит, что всегда ненавидел свою школу и что для тех, кто любит одиночество, жить в школе – самое последнее дело.
– Так ты предпочитаешь быть один?
– Я бы сказал, – ответил Уильям тоном человека лет по крайней мере на двадцать старше, – что у меня довольно странные, с привычной точки зрения, увлечения. Я люблю копаться в саду, читать, наблюдать за птицами и животными. А вот играть с ребятами у меня не так хорошо получается, поэтому по большей части я сижу дома. Если я справляюсь со своими животными, мне разрешают их держать, если нет – нет. Это ведь по-честному, правда?
– Еще бы! Ты настоящий счастливчик.
– Да, наверное. Как это ужасно, когда нельзя держать животных. И даже кошки у вас не было?
– Наша кошка жила все время на улице и не позволяла с собой играть. Кстати, не знаешь, где Ходж?
Уильям задумался.
– Даже не знаю. Честно говоря, я сам очень волнуюсь. Мисс Джейлис была уверена, что с ним все будет в порядке. В сарае у него есть своя подстилка, а в двери проделана маленькая дверца. Перед тем как лечь в больницу, она договорилась с миссис Трапп, что та будет кормить его. И я обещал, что иногда буду приходить. Я видел, как миссис Трапп несколько раз оставляла ему еду, но он никогда к ней даже не притрагивался. Похоже, только мыши и птицы ели из его миски.
– Ты хочешь сказать, что не видел его с тех пор, как мисс Джейлис положили в больницу?
– Нет, кажется, в прошлую субботу я видел его на стене огорода, когда чинил там ограду. Я позвал его, но он прыгнул в другую сторону и исчез.
– Тогда он, наверное, еще где-то здесь. А в доме в тот день кто-то был?
– Не-е-ет. А, понимаю. Да, в тот день приходила миссис Трапп. Я зашел в дом вымыть руки и увидел, что вся кухня перевернута вверх дном, словно она там что-то искала. Но миссис Трапп сказала, что она начинает уборку и что скоро в дом приедет старая леди. Это она вас имела в виду?
– Да, для нее мой возраст был большим сюрпризом.
– Так она встретила вас здесь, когда вы приехали?
– Да. Когда я спросила ее о Ходже, она очень удивилась и сказала, что он, наверное, где-то поблизости. Но вообще она тогда очень спешила. Впрочем, если она оставляла ему еду, то… Ладно, спрошу ее в следующий раз.
Уильям вышел вслед за мной и следил, как я закрываю «кладовую» на ключ.
– Но как вы узнали о Ходже? – спросил он, когда мы шли вниз по лестнице.
– Тетя оставила мне письмо, в котором просила меня позаботиться о ее коте. Не волнуйся, Уильям. Коты так легко не пропадают. Мисс Джейлис тоже это знала. Она была уверена, что Ходж поживет где-то поблизости, пока… – я заколебалась, – пока я не приеду, а она знала, что я приеду очень скоро. Если ты видел его в прошлую субботу, значит он все еще здесь и скоро объявится.
Однако моя речь не успокоила мальчика. Уже стоя на площадке первого этажа, он пробормотал, прижимая к груди свою корзинку:
– А если кто-то захочет… захочет избавиться от него…
– Уильям, что ты говоришь?! Что за мысли? И потом, прежде всего для этого нужно было бы поймать его, а ты пробовал когда-нибудь поймать кота, который этого не хочет?
– А если его отравили или еще что-нибудь? – произнес он так тихо, что я едва расслышала.
Я глубоко вздохнула и решила не задавать мальчику прямого вопроса о том, кому же это нужно травить Ходжа, и сказала твердо:
– Отравить кота еще труднее, чем поймать. Собака может съесть отравленную еду, но кот – никогда. Знакомый ветеринар говорил мне, что это практически невозможно. Помяни мое слово, он скоро сам объявится.
– Как только узнает, что вы здесь живете! – неожиданно весело согласился Уильям. – Коты ведь такие умные, правда? А Ходж к тому же колдовской кот… – Взгляд мальчика упал на настенные часы. – Ой-ой-ой! Мне уже пора бежать! Огромное спасибо, мисс… Извините, забыл ваше имя.
– Рэмси. Но почему бы тебе не называть меня Джейлис?
– Я… да, спасибо. Мне пора бежать, но, пожалуйста, разрешите мне приходить сюда и, как обычно, помогать по саду?
– Конечно. Погоди минутку. Я забыла спросить про ключ от той части буфета, где яды.
– На дне горшка с травами у двери.
– А как пройти в мансарду? – Я почти кричала, потому что Уильям уже стоял в дверях.
– Через прихожую, из кухни.
– Из кухни? Но я не видела там двери.
– Из другой кухни, у черного входа. В углу. Дверь очень похожа на шкаф. До свидания! Я не забыл про велосипед!
Клевер, зверобой и анчар лишают ведьму всех злых чар!
Пахучие сухие листья зашуршали, показался ключ. Я взяла его и открыла нижнюю дверцу буфета.
Как и говорил Уильям, на полках стояли ряды баночек и коробок с красными этикетками, на которых крупными буквами было написано «ЯД». Внизу шло длинное латинское название. Открыв наугад некоторые из них, я обнаружила внутри какие-то сушеные корни, листья, порошки.
Присев на корточки, я с любопытством разглядывала их. Интересно, если тетя предвидела все в таких деталях – и свою смерть, и мой переезд сюда – и даже успела заранее закончить последние приготовления, то почему она не оставила подробных инструкций мне, своей наследнице? Все было сделано преднамеренно – и завещание, присланное мне в определенный день, и просьба позаботиться о Ходже; и то, что ключи оказались спрятанными в камине, откуда их мог достать и передать мне только абсолютно надежный Уильям… Значит, никаких инструкций тетя не оставила мне тоже специально.
И что же мне теперь делать? Примерить на себя ее мантию знахарки, колдуньи, ведьмы – как я сегодня надела ее плащ и калоши? Похоже, обстоятельства подталкивают меня именно к этому. А вдруг, подумала я весело, все тетины знания придут ко мне во время этих странных вспышек озарения, как это было сегодня?
Я хорошо помнила тот день на берегу Идена, когда тетя Джейлис сказала, что единственная удача, которую дарит человеку судьба, – это талант, с которым он родился, все остальное зависит только от него самого.
Ну что ж, работать мне не привыкать. Дай только время, тетя Джейлис. Дай только время, как ты дала мне свой замечательный дом, свое убежище, свою крепость. И дай мне привыкнуть к счастью. А остальное зависит от меня.
Закрыв ящик, я положила ключ в горшок у двери и направилась вниз.
После обеда, лениво смакуя кофе, я обдумывала предстоящий поход в мансарду. Итак, задняя кухня.
Теперь, после того, что я узнала, все казалось мне очевидным. В старые времена, когда слуги жили в доме хозяев, им отводили комнаты в мансарде. Поэтому, естественно, дверь туда вела из кухни. Я открыла правую дверцу того, что раньше считала шкафом. Так и есть, чулан для веников и метел. А левая? Левая дверь выходила на узкую лестницу без перил и ковра.
Снаружи на мощеной дорожке послышался звук шагов. Я обернулась, ожидая увидеть Агнес Трапп, но вместо нее в кухню вошел парень лет шестнадцати. В руке он держал объемистую сумку. Не задерживаясь в дверях, он сразу прошел вперед и поставил сумку на стол. Можно было не гадать, кто передо мной. Яркие голубые глаза, розовые щеки, полноватая комплекция. Без сомнений, передо мной Джессами Трапп, сын Агнес.
– Я уж помогу вам там, наверху, – сказал он. – А то вдруг чего странного найдете.
