Ранее.

В Греции девять часов вечера, а в Англии только семь. Прекрасный июльский день. Пушистые белые облака и тихо тающие следы самолетов в небе ловят нежный свет и, улыбаясь, смотрят на переполненные террасы открытых пабов и радость детей в парке, когда те взлетают на качелях все выше и выше. Грачи ловят червяков между деревьями. Гнус и плодовые мошки кружат среди ветвей и, сбиваясь в эскадрильи, замышляют атаку на озерца вина и пива на столах внизу. Из всех возможных прелестей лета нет ничего более совершенного, чем теплый июльский вечер в Англии.

Но всего этого не видно изнутри огромного, уродливого, темного, хорошо охраняемого и герметично запертого ангара — центра управления «Флешворк Продакшен». Ушли в прошлое старые павильоны звукозаписи. Исчезли осветительные установки, прожекторы, операторские краны и тележки для грима. Никаких пузырьков шампанского, никаких звезд на дверях уборных. Как писал Элиот в «Бесплодной земле»: «Исчезли нимфы».

Внутрь здания никогда не проникнет солнечный свет, если того не потребует сценарий, но и после он — всего лишь искусная подделка.

Мы — КАМЕРА, она проходит сквозь пустынный омут холодного галогенового освещения, мимо армированного сталью блока, который вмещает четыре тысячи девяносто шесть кластеров объединенных компьютеров, каждый на тысячу двадцать четыре сверхпроводящих квантовых ядра. Кольца обернутых фольгой прозрачных труб гелиевого охлаждения змеятся на крыше здания прической Медузы и удерживают в повиновении кубиты. Гудят линии подстанции. И никакого птичьего пения.

КАМЕРА продолжает двигаться сквозь сумрак — мимо административного блока, тихого и темного этим воскресным вечером, — к студиям. В сумраке рядами тянутся тридцать две сферы, свисающие на пуповине кабелей и шнуров с хладагентами. Диаметр каждой сферы — двадцать четыре метра, и все они обернуты золотой фольгой — без особой на то причины, только чтобы впечатлить инвесторов. Экватор сфер охватывает светящееся цветное кольцо. Черное означает «пусто». Синее — «техническое обслуживание». Зеленое — «подключено к сети». Оранжевое — «репетиция». Красное значит «запись», и никто не может ее прерывать.

Семь студий работают. Во второй Шарон Лайтли режиссирует сорок шестую сцену с Амбер Холидей. В пятой Дон Фэрчайлд режиссирует шестую сцену с Амбер Холидей и Тарквином Белоффым. В шестой Рейчел Палмер режиссирует девяносто седьмую сцену с Амбер Холидей и Тарквином Белоффым. В одиннадцатой Грег Уэлски делает то же самое с пятнадцатой сценой с Энджел Арджен и Тарквином Белоффым. У всех этих студий оранжевый статус.

Только одна светится красным.

КАМЕРА замедляет движение по длинному темному коридору, поворачивается к девятнадцатой студии, и…