Глава 64
Посредством межзвездных прыжков «Дядюшка Артур» вернулся на Запад-3141592.
Большую часть путешествия Джошуа старался объяснить своим новым гостям, Люсиль и Трою, какого черта с ними произошло и, да, как он найдет способ вернуть их когда-нибудь домой, в их океан в семистах тысячах переходов от Базовой, к Сэму и брошенным на берегу рыбакам.
И когда «Дядюшка» вернулся в Малый Цинциннати, в кои-то веки в центре внимания оказался не компьютер размером с континент. Небо над базой ВМС заполнял твен, и, как видел Джошуа, не просто какой-то твен, не корыто с Ближних Земель, не видавшая виды баржа с Долгой Миссисипи, даже не новейшее судно американских ВМС – это был небесный остров, громадный, с искусственным освещением, поблескивающим через порты в укрепленном днище. И его оболочка была не из какой-нибудь ткани, а из дерева, огромных деревянных панелей. Словно гигантский предмет мебели.
Выбравшись из «Дядюшки», Ян Родерик вытаращил глаза и разинул рот.
– О Господи!
Джошуа ухмыльнулся.
– Нормальная реакция.
Ли с Дэвом, оба любители техники, тоже глазели на дирижабль.
– Ого! – просто сказал Дэв. – Эта штука, должно быть, в милю длиной.
– Даже немного длиннее, – ответила Мэгги. – Мои юные исследователи, это корабль ВМС США «Сэмюэль Л. Клеменс». В пять с лишним раз длиннее «Дьюка». Дуглас Блэк, построивший этот опытный образец, задолжал мне несколько услуг…
– Блэк, – повторил Лобсанг. – Я так и знал.
Джошуа щелкнул пальцами.
– Парящая древесина. Вот что держит этот чертов дирижабль. Я знал, что ее обнаружат.
Мэгги поджала губы.
– Мистер Валиенте, я тоже когда-то мельком видела те леса с борта «Армстронга-2». После того как вы вернулись со своим отчетом, нельзя было упустить возможность проверить еще раз. Мистер Блэк заверил меня, что вырубка не нанесет миру большого вреда. А вы разве не слышали об этом обещании? Как бы то ни было, меня проинформировали, что он прилетит, чтобы отвезти вас домой. И, опять же, я подумала, что мы тоже можем попутешествовать с размахом.
Подошел озабоченный Ян.
– Мне не влетит?
Мэгги смерила его суровым взглядом.
– За то, что путешествовал зайцем? Если и влетит, разве оно того не стоило?
Ян поразмыслил.
– Черт, конечно.
Джошуа прочистил горло.
– Хороший ответ, малыш. Но только представь, что сестра Иоанна услышит все твои выражения. Я в шесть раз старше тебя и по-прежнему считаю, что монахини обладают суперспособностями.
– Никому не влетит, – заверила Мэгги. – Но тебе, молодой человек, нужно вернуться домой. В школу. А мне нужно вернуться в Перл-Харбор на Базовой, чтобы отчитаться перед Эдом Катлером, моей собственной матерью-настоятельницей.
– Но вы еще не уезжаете, – раздался интеллигентный голос. Подходили Роберта Голдинг и Стелла Велч. Роберта улыбнулась Мэгги. – Надеюсь, вы уделите нам пару часов, чтобы обсудить ваши приключения. Мы уже загрузили отчеты с «Дядюшки Артура», но считаем, что ваши личные впечатления о планетах, которые вы посетили, также будут полезными, хотя и наивными.
– Спасибо, – с усмешкой ответил Дэв.
Индра выдала Роберте тираду на быстроговоре.
Мэгги заворчала, недовольная тем, что ее исключили из беседы.
– О чем вы там болтаете?
– Прошу прощения, адмирал, – спокойно извинилась Роберта. – Мы уже пришли к некоторым заключениям на основе доклада Индры. Похоже, Долгие миры не сконструированы намеренно, а представляют результат взаимодействия между разумом и структурой самого космоса. Настолько же изощренного, как и совместная эволюция пчел и цветковых растений. И теперь просматривается Галактический клуб – сообщество инопланетных разумов в великолепной топологии Клубка. Разумеется, многие из этих разумов более развиты, чем наши. Я имею в виду, более развиты, чем у Следующих.
– Разумеется, – с непроницаемым лицом подтвердила Мэгги.
– Индра при всей ее юности пришла к очевидным выводам. Мы должны пересмотреть наши отношения с другими разумными существами, с которыми делим Долгую Землю. С людьми, троллями и другими человекообразными, даже с биглями. Индра предлагает созвать некий Конгресс, представляющий всех нас на равных правах. Конгресс Разумных.
– Хорошо, – ровно произнес Лобсанг. – Потому что вы привлекли внимание других. И в будущем вас осудят за ваше нынешнее отношение к Homo sapiens.
Джошуа усмехнулся.
– Разве ваш герой Стэн Берг не пришел к таким же заключениям, даже не тратя сил на покорение Галактики? Он ушел из вашей Фермы, он хотел работать с людьми. А вы, насколько я помню, его не слушали.
Роберта подняла руку.
– Согласна. Никто из нас не идеален. В будущем мы можем только стремиться поступать лучше. Мы уже планируем новые экспедиции в Клубок.
– Чтобы исследовать, – улыбнулась Индра. – И колонизировать.
– Аллилуйя, – провозгласила Мэгги. – А я тем временем поднимусь на твен принять душ, переодеться и съесть приличный военно-морской паек. Если хотите пойти со мной, то добро пожаловать.
– Вы очень добры, – ответила Индра торжественно. – Я в самом деле не прочь попробовать приличный военно-морской паек.
Наступило неловкое молчание. Индра Ньютон пошутила.
Джошуа рассмеялся первым.
Когда все разошлись, он отвел Лобсанга в сторонку.
– Лобсанг, вся эта болтовня о том, что Долгая Земля выращивает разумы. Типа Долгая Гея.
– Да.
– Я помню То Самое Путешествие. Ты разобрался во всем этом сорок лет назад.
– Что ж, Джошуа, это правда. Но умники никому не нравятся. – Он медленно подмигнул.
* * *
На следующее утро все на удивление трогательно прощались с Индрой. Она первой покидала экипаж «Дядюшки Артура». Были слезы и обещания оставаться на связи.
Затем Джошуа с Лобсангом взошли на борт «Клеменса» и уселись рядышком в обсервационном салоне, похожем на пещеру под корнями парящего дерева. Санчо тоже был здесь, сидел на охапке соломы, закутавшись в потрепанное серебристое, как скафандр, одеяло, с солнечными очками Джошуа на носу.
«Клеменс» снялся с якоря и взмыл высоко в небо. Внизу уменьшался Малый Цинциннати, островок голой земли и палаток в простершемся до горизонта океане компьютрония – полупрозрачном, блестящем, повторяющем рельеф континента.
Вошла Мэгги Кауфман с пластиковыми пакетиками кофе в руках.
– Итак, мы в пути. Нужно покрыть три миллиона миров до Запада-5. Держите. С обычным молоком – Джошуа, латте с обезжиренным – Лобсангу, без кофеина – троллю.
– Ух.
Джошуа широко улыбнулся.
– Если вы высадите Яна из этого исполина у Приюта прямо перед его приятелями, у вас будет друг на всю жизнь.
Мэгги проворчала:
– Если он пообещает пойти служить во флот, я буду отдавать ему честь каждый раз, когда он перднет. Не особенно хочу поощрять его за безбилетный проезд, но у мальчугана есть мозги, инициатива и способности. И крепкие нервы. Не думаю, что я бы в десять лет сдюжила полет к центру Галактики.
– Одиннадцать.
Она отхлебнула кофе и поморщилась.
– Что, кстати, представляет разительный контраст с разношерстной командой стажеров и бывалых моряков на борту этого корабля. Предполагалось, что для «Клеменса» это будет пробный рейс. Черт с ним. Мы пересечем три миллиона миров за три дня, двенадцать часов переходя, двенадцать отдыхая. Имейте в виду, что мы не переходим по ночам. Думаю, Джейн Шеридан не доверяет своим навигаторам найти даже собственные задницы в темноте, не говоря уже о пути на Ближние Земли. К исходу первого дня мы должны быть в Дыре, где высадим Дэва Биланюка и Ли Малоун. Строить в космосе собственное будущее, и успехов им.
– А где сейчас Дэв с остальными?
– Резвятся на тренировочной палубе. Это огромная игровая сотню футов длиной. Пускай выпустят пар и опять побудут молодыми. А теперь, если позволите, мне нужно надрать еще одну задницу…
Она взяла свой кофе и ушла.
Спустя некоторое время Джошуа произнес:
– Чувствую, скоро будет первый переход.
– Еще бы, – ответил Лобсанг.
– Ух, – отозвался тролль.
Джошуа поднял искусственную руку.
– Три, два, один…
Мыслитель исчез, словно какой-то космический волшебник сдернул скатерть.
Открылся ландшафт Запада-3141591. Джошуа увидел реку, холмы, покрытые лесом, в которых преобладал какой-то вид папоротника, и зеленые просеки, где росло что-то не очень похожее на траву. Ниже по реке медленно двигалось стадо каких-то больших травоядных. Это был соседний мир, типичный представитель безымянной группы миров. Но, глядя прямо под твен, Джошуа увидел кучи снаряжения и два ряда палаток. Он предположил, что этот последовательный мир использовался как склад для базы Малый Цинциннати, точно так же, как Ближние Земли вокруг Базовой в первое время после Дня перехода.
Еще один переход, склад исчез, а земля была покрыта немного другой растительностью, другими лесами и лугами. Корабль перешел снова и снова. Зелень начала размываться, река мелькала в различных руслах, как извивающаяся змея. Переходы следовали все быстрее и быстрее. От мельтешения миров у Джошуа закружилась голова. Солнце сменялось облаками, дождем и опять солнцем. Но когда скорость переходов преодолела определенный барьер, Джошуа перестал ощущать отдельные скачки, и за пределами успокоительной надежности самого твена мир размазался. Основные очертания ландшафта выдерживались – холмы, речная долина, – но жизнь превратилась в серо-зеленый туман, река – в размытую ленту, а небо вокруг солнца, положение которого было постоянным во всех мирах Долгой Земли, превратилось в бледный серебристо-серый купол.
Перемещаясь через бессчетные миры, Джошуа Валиенте чувствовал себя дома.
* * *
После Дыры твен, прежде чем достичь Ближних Земель, сделал еще одну неожиданную остановку: на Западе-3141. В мире, разрушенном сверхновой.
Где большой тролль Санчо захотел сойти с твена.
У него по-прежнему был троллий зов, и он печально сказал Джошуа:
– Песня плохая здесь плохая. Тролли мертвы, детеныши мертвы. Забыто забыто.
– А, у троллей здесь трудности, и твоя задача помочь им помнить, кто они такие…
Тролль посмотрел прямо в глаза Джошуа. Вглядываясь в эволюционную пропасть глубиной в миллионы лет, Джошуа чувствовал, будто смотрит в кривое зеркало.
– Мэтт. Род, – сказал Санчо и похлопал себя по голове. – Не забыть. Никогда.
Затем, подхватив троллий зов, он как орангутан выкатился через открытую дверь и исчез.
* * *
Лобсанг стоял вместе с Джошуа у обсервационного окна, попивая новую порцию военно-морского кофе. Серебристое спасательное одеяло тролля кучей лежало на столе.
– Без него словно чего-то не хватает, – заметил Джошуа.
– Да.
– Хотя воздух свежее.
– Смотри, какое зрелище это небо, – пробормотал Лобсанг. – Злое, грозное.
– Стейнман. – Джошуа уставился на него, пытаясь припомнить название трека. Когда-то он знал наизусть все стихи этого человека.
Лобсанг в ответ только смотрел на него.
Джошуа давно знал Лобсанга. Тот ничего не говорит просто так.
– Пытаешься мне что-то сказать, аниматронная задница? Что-то про Агнес? Род говорил, что Агнес умерла, что это ее выбор… Что ты натворил, Лобсанг?
– Прости, Джошуа. Я не мог позволить ей уйти. Не всей. Я слишком сильно в ней нуждаюсь. Я решился воссоздать в себе ее сущность и убеждения…
– Ты говоришь о новом воплощении, еще одном теле робота?
– Вовсе нет. Она совершенно определенно мертва. Но все, чем она была, я встроил в себя. Она не находится где-нибудь в бутылке. Но она в центре моего разума, неизменная, навсегда заветная.
Джошуа подумал.
– Что ж, точно так же она и во мне. Но для этого мне не понадобились никакие искусственные загрузки.
Лобсанг с горечью посмотрел на него.
– Тогда я тебе завидую.
Они немного посидели молча, держа в ладонях кружки с кофе.
– Что будешь делать дальше, Лобсанг?
Тот пожал плечами.
– Может, уйду из этого ожерелья миров. Хочу посмотреть, что это будет за «Галактический клуб». Стремления или мечты. Может, такие долгоживущие искусственные создания, как я, больше подходят к галактическим масштабам пространства и времени, чем люди. Но я не собираюсь отказываться от своей человечности.
Джошуа усмехнулся.
– И ты сделаешь резервную копию. У тебя всегда есть резервная копия.
– Конечно, ты прав. И я возьму с собой Агнес, куда бы ни направился. Мы будем вместе в облаке Оорта.
Джошуа почудился стон Агнес над этой старой шуткой.
– Знаешь, я часто беру Агнес покататься на ее «Харлее». Я как могу ухаживаю за ним. Он стоит в гараже – разумеется, на Базовой, в Нью-Мексико. Со всем этим железом нельзя перейти. Я забочусь о нем не хуже тебя, Джошуа: он стоит не на голой земле, шины накачаны, топливо слито из бака, все смазано. И там…
– Да?
– И там тоже все идет как надо. Все ремонтируется. Между прочим, сочувствие и сотрудничество – добрые буддистские принципы. Чинить поврежденные создания так, чтобы это могло воспитывать жизнь и разум, вечно – возможно, даже после конца времен. Я могу это понять. Ты же знаешь, что когда-то, когда я жил в Лхасе, я был мастером по ремонту мотоциклов. В каком-то смысле я им всегда был и являюсь до сих пор. Я ремонтирую.
– Лобсанг, нет выше призвания.
– Да, хотя, прежде чем я уйду, я должен выполнить еще одну приятную обязанность…
Лобсанг улыбнулся, и у Джошуа возникло внезапное острое и теплое ощущение Агнес, которая тоже улыбается за искусственным лицом.
