Глава 42

Следующий день прошел почти так же. Тролль размеренно лез вверх.

Весь день.

У Джошуа, повисшего на спине Санчо, как ребенок на шее отца, затекло все тело. Он неважно себя чувствовал, наверное, давали о себе знать последствия болезни, и едва ли осознавал окружающий мир. А тролль лез все выше и выше с какой-то плавной грацией, контрастировавшей с его массивным телосложением. Воздух, казалось, становился все разреженнее с каждым вдохом, но Санчо продолжал карабкаться так же решительно, как и в самом начале.

Света прибавилось. Джошуа осмотрелся: они выбрались из полосы тумана. Нет, взглянув через плечо Санчо вниз, он понял, что на самом деле они поднялись выше слоя облаков. Могучий ствол дерева дерзко устремлялся к небу, словно космический лифт. Очевидно, поднялись они и выше первого яруса кроны, поскольку встающие из облаков стволы были голыми. Джошуа смутно припомнил, как когда-то читал, возможно, с кем-то из сестер, что углерод для древесины деревья поглощают прямо из воздуха. Если так, то эти деревья представляют собой чертовски большие хранилища углерода. Возможно, в этом мире и в самом деле высокая концентрация углекислого газа, поэтому деревья так эволюционировали.

Хорош он – размышляет об эволюции, задыхаясь, как выброшенная на берег рыба, и цепляясь за мохнатую спину тролля. «Ближе к делу, Джошуа».

Похоже, они забрались и выше большинства обитателей, которых кормило дерево. Они миновали несколько редких коротких ветвей, а пруды, вроде того, у которого они провели ночь, стали попадаться реже. Джошуа предположил, что они залезли выше дождевых облаков и дожди тут редкость.

Но, похоже, это не беспокоило Санчо, который почти с самого пробуждения ничего не ел и не пил. Он просто лез выше и выше.

Джошуа оставалось только терпеть. Он цеплялся за спину Санчо, уткнувшись лицом в густую черную шерсть.

Когда Санчо сделал следующую остановку, Джошуа смутно разглядел, что солнце снова садится. Под ним простирались слои облаков, на этот раз перистых, решил Джошуа, – тонкий слой, сквозь который виднелись нижние облака, пронизанные древесными стволами. А над головой, за ветвями, раскинулось небо, как в космосе, темно-синее, усеянное бриллиантами звезд, лишенное облаков, за исключением единственной бледной полосы.

Джошуа смутно осознал, что Санчо развязывает веревки. Тролль осторожно сгрузил Джошуа и устроил его в основании ветки. Над ним, словно луны, нависли любопытные лица других троллей (это еще что за тролли?). Джошуа был сбит с толку и задыхался, его тошнило – и еще он замерз. Похоже, Санчо это понял, потому что с грубоватой нежностью укутал вялое тело Джошуа в спальный мешок.

Джошуа лег на спину. Ветви над головой образовывали полог с огромными листьями, похожими на развешенные для просушки одеяла. Значит, второй ярус кроны. Почему бы и нет? Здесь, наверху, в чистом безоблачном воздухе условия для фотосинтеза должны быть идеальными, вяло подумал он, идеальными для поглощения неограниченного солнечного света под безоблачным небом – урожай, который питал все, что Джошуа увидел за многие мили подъема.

Мили?

Неужели это правда? Какова предельная высота перистых облаков? Двадцать, тридцать тысяч футов? Род – пилот, он знает. Значит, тут высота три-четыре мили. Как минимум. Откинувшись назад, он видел, что ствол дерева уходит выше этой кроны в небесную синеву. Насколько же высоким оно может вырасти? Пять миль?

Джошуа засмеялся.

– Салли, видела бы ты.

И здесь, наверху, были тролли.

В сгущающихся сумерках он различал тени взрослых особей и детенышей, больших тяжелых троллей с широкой грудью, которые осторожно передвигались вокруг. Может, они постоянно живут на высоте и их тела адаптировались к разреженному воздуху? Здесь были целые семьи. Они ели фрукты, личинки, что-то похожее на окорочка и пили воду из вогнутых листьев. Наблюдая за тем, как тролли питаются, Джошуа заметил, что они старались не брать ничего от самого дерева. Он где-то читал, что некоторые виды деревьев, например дубы, научились вырабатывать яды против настырных травоядных.

Силуэты троллей на фоне темнеющего фиолетового неба походили на тяжелые фрукты, висящие на этих невозможных ветках на высоте в несколько миль. И Джошуа отчетливо слышал струящуюся в неподвижном воздухе бесконечную песнь троллей.

– Да, Салли, тебе стоило бы это увидеть. Тебе бы понравилось.

Он закутался в одеяло, натянул шляпу на уши и попытался заснуть.

Ночью он проснулся от жажды. Попробовал позвать Санчо, но вместо голоса вышел хрип.

Джошуа поднял голову: вокруг спали тролли, сбившись в большие кучи под яркими звездами. Когда он снова окликнул Санчо, на его плечо легла тяжелая ладонь. Джошуа повернулся и увидел крупное и печальное лицо Санчо.

– Воды…

Джошуа ожидал, что Санчо достанет флягу из медицинского рюкзака. Вместо этого тролль подал ему какой-то зеленый мешочек природного происхождения и странной обтекаемой формы – как капля, подумал Джошуа, – с жидкостью внутри. Санчо мастерски проделал в мешочке дырку большим и указательным пальцами, поднес его ко рту Джошуа, и по его языку потекла чистая прохладная вода. Когда мешочек опустел, Санчо просто вытянул руку и отпустил его.

И пустой мешочек стал подниматься над головой Санчо, пока не затерялся среди ветвей.

Почему-то это вовсе не удивило Джошуа. В таком фантастическом месте что еще делать вещам, кроме как взлетать в небо? Он похлопал Санчо по плечу в знак благодарности и снова улегся спать.