Глава 22

Через три дня после шторма Нельсон сидел в маленькой парусной шлюпке посреди спокойного моря примерно в полумиле к востоку от острова, который не был островом. Сэм и небольшой экипаж занимались привычными делами: присматривали за удочками, проверяли сети и ловушки для омаров. Рыболовство было тяжелой работой, но, как и во всем, что делали островитяне, здесь присутствовал элемент игры. Почти нагие, в ярком утреннем свете они смеялись, шутили и соревновались в том, кто сильнее затянет узел и вытянет самую большую рыбу из глубин этого далекого моря.

Даже твен Нельсона вернулся. Когда шторм стих, дирижабль снова завис над островом, словно полупрозрачная рыба в ясном теплом воздухе. Нельсон рад был снова оказаться на открытом воздухе, и, похоже, все в мире шло хорошо.

Сам Нельсон наслаждался отдыхом. На восьмом десятке он считал каждый год сносного здоровья подарком. К тому же все эти островитяне намного моложе его – вот пусть и работают. Если рыба захочет, она сама клюнет на удочку Нельсона, а нет – так нет.

Около полудня, насколько он мог судить по положению солнца, к нему подошел Сэм. Нельсон медленно приходил в себя – видимо, задремал. Сэм установил подобие зонтика из пальмовых ветвей и достал корзину из листьев, в которой оказалась вода, сок какого-то экзотического фрукта и запеченная рыба. Нельсон с благодарностью принялся за еду, жалея только, что его притупившиеся с возрастом вкусовые рецепторы неспособны по достоинству оценить специи.

Сэм, жуя свою порцию, внимательно смотрел на отца.

– Завтра уезжаешь?

– Самое позднее – послезавтра. Визит к врачу, сынок. Когда доживешь до моих лет… Этот твен набит таблетками, которые я должен принимать.

Сэм улыбнулся.

– Оставайся. Солнце. Рыбалка. Живи с нами.

Нельсон вздохнул.

– Но я этого не заслуживаю. Я всего лишь провел здесь несколько ночей и заделал ребенка твоей бедной матери. Извини, что так грубо.

– Счастлив жить, отец. Благодарен за дар жизни. Счастлив с Люсиль, с Троем. Счастлив, счастлив. Возвращайся, мы будем заботиться о тебе столько…

– Столько, сколько мне осталось?

– Столько, сколько хочешь.

Нельсон вздохнул.

– А я фантазировал, что заберу вас всех в Англию. Мы не придем к соглашению, да? И поэтому в итоге расстанемся. Я пойду своей дорогой, а вы – своей, это худшее решение из всех…

И в этот момент, когда он говорил об отъезде, сидя в неподвижной лодке посреди почти бесконечного моря, под идеально чистым небом, ему показалось, что он услышал, как Трой зовет его.

Впоследствии он не мог точно сказать, слышал этот зов или нет. Тем не менее позже он вспомнил, как за несколько дней до того Трой решил, что транспортер чем-то обеспокоен. Мог ли живой остров знать о грядущем?

Конечно, некоторые из присутствующих в лодке что-то почувствовали. Они сидели или стояли и, нахмурившись, оглядывали горизонт.

Затем один из юношей выпрямился и показал на запад.

– Смотрите! – тревожно воскликнул он. – Остров! Остров!

Все сидящие и стоящие в лодке повернулись в ту сторону. И Нельсон сразу же понял, почему наблюдатель так нервничал.

Транспортер, низкая темная громада посреди океана с зеленой бахромой леса в центре, исчез. Не погрузился – этот процесс всегда занимал некоторое время. Исчез, пропал. Перешел, понял потрясенный до глубины души Нельсон.

Экипаж взялся за дело с присущими юности энергичностью и решительностью. Нельсон понял, что они предвидели идущую волну. Внезапное исчезновение животного размером и формой с небольшой остров означало перемещение огромных масс воды. Рыбаки привязывали ловушки и снаряжение. Один любезный молодой человек даже обвязал пояс Нельсона веревкой для безопасности. Нельсон едва заметил это действие и рывок лодки, когда прошла большая волна. Сэм, отрезанный от семьи, со слезами на глазах выл от боли, продолжая работать.

И опустошенный, объятый ужасом, рыдающий Нельсон поднял лицо к твену, висевшему в беспокойном небе.

– Лобсанг! Если ты меня слышишь – помоги, Лобсанг! Помоги мне вернуть Троя!