Глава седьмая

Время вдруг помчалось стремительно, и вскоре я начала сомневаться, что мы все успеем приготовить к сроку. Хотя вокруг постоянно мелькали подгонявшие новые наряды портнихи, укладывавшие сундуки служанки и маги, показывающие возможности принесенных амулетов. Не обращая на них никакого внимания, за мной тенью следовала Альми, задавая каверзные вопросы приторно-сладким голоском, похожим, по ее мнению, на королевский:

– Зачем вы явились на отбор, милочка? А как вы относитесь к Райвенду? Вы понимаете, что невеста принца должна соответствовать званию принцессы? А вы умеете вышивать гладью? А танцевать? А скакать на лошади? Принцу нужна самая лучшая жена!

И я должна была отвечать быстро, учтиво и почтительно, не забывая об искренности, которую королева всегда проверяла особым амулетом.

Немного легче стало к вечеру, когда прибыла бабушка Манефа.

Невысокая, худенькая старушка сразу внесла в дом особенное умиротворение и порядок, хотя, казалось бы, не приложила к этому никаких особых усилий.

– Красавица моя, цветочек лазоревый, – едва войдя в дом, обняла меня и всучила туесок с душистой малиной. – Попробуй, какая сладкая! А похорошела-то! – всплеснула сухими ручками, увидев Альмиссу. – Малыши-то спят небось? Ну, для них это пока главное дело. Ничего, вот скоро побегут, сразу покажут в доме все лишнее. Чего разгалделись! – неожиданно строго прикрикнула на портних, выбирающих кружево к бальному платью. – Больше тут ничего не нужно. И нечего хозяйке в бока булавки втыкать, к ссорам это. Манекен привезите, над ним и измывайтесь.

А разогнав всех из гостиной, присела к столу, сдернула выходной чепец и тепло улыбнулась, словно солнышко после грозы выглянуло.

– Ну, рассказывайте, что за страсти тут у вас творятся.

И мы с Альми дружно, как примерные ученицы на экзамене, доложили ей обо всем произошедшем, не упустив ни одной подробности.

– Совсем наши лорды обнаглели, – дослушав, расстроенно возмутилась Манефа. – Взяли моду выбирать себе невест, как скотинок бессловесных на ярмарке. И зубы посмотреть, и круп пощупать… а несчастная девица стой, красней и слова поперек сказать не смей. И какая только подлая гадина придумала им такую забаву? Но не женщина, точно. Ну а если все же и женщина, то злая старая дева либо мамаша заботливая, которой одно только и нужно. Чтоб невестка все умела, целый день вертелась белкой в колесе, а вечером перед мужем вытанцовывала и при этом напевала и вышивала. Иначе ради чего эти лорды бедных дев как новобранцев на разные умения проверяют – и бегать, и прыгать, и чертом ходить? А про самый главный дар – любить беззаветно, но не безответно, напрочь позабыли.

– Вот потому мы и хотим всем показать, – согласно кивнула ей Альми, – как ошибочен и мерзок этот обычай. Но одной, без помощницы, нашей Гине там не выстоять. Первой компаньонкой будет целительница цитадели Калиана, она никому не позволит отравить или опоить нашу Гинни. Но нужна еще женщина, которую никто не переманит и не запутает.

– Так для того я и приехала, – уверенно объявила старушка. – Разве можно отправить кровиночку в одиночку в тот гадючник? Ну, давайте ваш чай и рассказывайте, кто чем известен из королевских подхалимов? Про ее величество не нужно, с нею мы уже встречались…

Слушая рассказы Альмиссы про известных мне и незнакомых леди и лордов, я все отчетливее понимала, как прав был Стай, говоря, что это будет такой же бой, как на дорогах Харгедора. И с огорчением осознавала собственную незаменимость. Как юной Савилле никогда не справиться со стаей крысаков или кабаняк, так не выстоит она и перед напором королевы, уверенной в своем праве вершить чужие судьбы. И это понимание внезапно успокоило меня и направило мысли в другую сторону. Я больше не думала о том, что скажут досужие сплетники, меня волновали слова, которые во всеуслышание скажу я сама. Вернее, их проникновенность, сила и действенность.

– Пойду немного посплю, – поднялась я с кресла, не дослушав обсуждение характера главной советницы ее величества, пронырливой и неискренней леди Оттавии. – Мне ночью работать.

Собеседницы на миг смолкли, согласно кивнули и снова погрузились в мир высоких интриг, подлостей и измен.

Разбудили меня крики и непонятный шум, а открыв глаза, я и вовсе растерялась. По моей спальне, куда даже камеристка никогда не входила без разрешения, бегала целая толпа женщин, которыми командовала Альми. В одной руке она держала ребенка, в другой – платочек, и махала им этой толпе, как дирижер полкового оркестра.

– Сорочки… не эту! Шляпку, синюю! Туфли… не нужно столько бальных! Добавьте домашние и ночные!

– Элгиния, – стоявшая возле постели леди Калиана одним глазком присматривала за творившимся вокруг беспорядком, не забывая ласково теребить мое плечо, – вставай! Пора.

– Куда? – садясь в постели, осведомилась я кратко.

– Во дворец. – Она поставила вокруг нас непроницаемый щит и, огорченно вздохнув, пояснила: – Королева нанесла первый удар. Заявила, что претенденток на смотрины уже достаточно и прием прошений прекращается сегодня после ужина. Осталось около часа, идти придется порталом. Как раз успеешь одеться, а прическу сделаю я.

– А они все чем тут занимаются?

– Собирают багаж. Это еще одно новое правило – королева запретила привозить сундуки после завершения приема. «Девушка, у которой нет десятка готовых нарядов на все случаи жизни, не может быть хорошей невестой для принца», – ехидно передразнила она явно королевское высказывание.

– А у меня разве есть столько? – искренне заинтересовалась я.

– У тебя даже больше, – торжествующе усмехнулась магиня. – Из цитадели прислали сундучок, создающий любую одежду, какая понадобится. Все остальное мы взяли в твоем гардеробе. Как выяснилось, тетушки обожали ездить по модисткам, скупая тебе модные платья, а заодно не забывая и о себе. Ну, поспеши.

– Мне много времени не нужно, – успокоила я ее и ничуть не слукавила. Походы на Харгедор приучили переодеваться без помощи камеристки за несколько секунд. И тут же вспомнила, что Ренд не знает, зачем я иду на отбор. – А поле?

– Вот в этом ей никто не уступит, – твердо пообещала целительница.

Не сказать, что ее слова меня успокоили, но отступать было поздно и нечестно. Да и горела уже в душе искорка азарта, как перед битвой с винтами.

Уже через четверть часа портал перенес нас к карете, ожидавшей в придорожных кустах. Мы с целительницей подсадили на ступеньку бабушку, вслед за ней нырнули в прогретое за день нутро, а возчик и пришедший с нами лакей мигом загрузили в багажный ящик мои сундуки и шляпные коробки.

И вскоре экипаж уже стремительно катил по дороге к виднеющемуся в просветах деревьев королевскому замку. Он приветливо сиял подъездными фонарями и ярко освещенными окнами, манил громкими звуками музыки и казался издали пристанищем светлых фей.

Но этой обманчиво нарядной мишуре не удалось бы провести меня, даже если я ехала сюда по приглашению. Слишком тяжкие предчувствия сжимали сердце при воспоминании об уже испытанной по воле интриганок боли.

– Самое главное, – пробормотала вдруг бабушка Манефа, получившая неожиданно для себя звание «леди», – не спеши отвечать ей, девочка моя. У ее величества Ютенсии есть гадкая привычка заготавливать различные злые пояснения любому твоему ответу. Спросит, к примеру, как твое здоровье, скажешь – хорошо, а она в ответ – ну еще бы, ты же добилась своего, попала в невесты принца.

– И что, мне теперь придется изображать немую?

– Зачем? Скромно улыбайся и лепечи благодарности, не ввязывайся в ссоры заранее. У нее сейчас основная задача – вышвырнуть тебя со смотрин первой, и обязательно так, чтобы всем было ясно, какая ты грубиянка. Пусть лучше грубиянкой буду я, со мной она спорить не решится. Я помню ее еще с того дня, как она прибыла на смотрины принца в зеленом платье и в ярко-малиновой шляпке. Его величество Грайнор метко назвал будущую жену репейником… и не ошибся.

– Какие интересные вещи известны леди Манефе, – тихо смеялась Калиана. – А о том, что после свадьбы королеву пришлось лечить от этого редчайшего недуга, знает только цитадель.

Больше ничего обсудить нам не удалось – карета сделала резкий разворот и остановилась возле закрытых ворот.

– Открывайте, невеста прибыла! – крикнул кучер замершей возле ворот охране.

– Опоздала, – грубо ответил стражник, – больше никого пускать не велено.

Я даже опешила от подобной дерзости, но леди Калиана и не подумала расстраиваться.

– Кто выдал вам такой приказ? – приоткрыв оконце, осведомилась она неукоснительно учтивым и смертельно холодным тоном.

И хотя она говорила очень кротко и тихо, вопрос непостижимым образом расслышали все стражники и как один зябко поежились.

– Дворецкий, лорд Фибиус, – значительно вежливее сообщил старший страж.

Синяя светящаяся стрелка с нарочитой неспешностью и наглостью скользнула сквозь витую решетку кованых ворот и улетела к дворцу. Все замерли в ожидании.

Ответ последовал почти сразу. Всего через минуту с той стороны ворот открылся портал, и из него появились двое мужчин. Первого я опознала мгновенно – плох тот ученик, который за тысячу шагов и в любом одеянии не узнает своего учителя. А Стайн сегодня был наряден как никогда, хотя придерживался правила даже на самые значимые балы и приемы одеваться очень просто и строго.

Вторым оказался бессменный королевский дворецкий, редкий подхалим и прохиндей. Фибиус был посвящен почти во все интриги и замыслы ее величества и нажил немалое состояние на выполнении ее тайных указов.

Но сейчас он выглядел далеко не так важно и невозмутимо, как обычно: глазки старика бегали, а губы кривились в страдальческой гримасе.

– Ну?! – прикрикнул на него магистр.

– Я перепутал, – нехотя пробормотал Фибиус, – неверно передал страже приказ королевы. Не пускать невест было велено после окончания ужина, а не после начала.

– Ну?!! – еще яростнее зашипел Стай.

– Откройте ворота и пускайте всех, кто прибудет до вечернего звона колокола, – мрачно распорядился дворецкий.

«Следовательно, у нас было еще почти два часа», – прикинула я, глядя, как стражники торопливо отпирают замки и распахивают высокие кованые створки.

К крыльцу Стай ехал вместе с нами, мстительно оставив дворецкого брести собственными ножками, и успел рассказать все последние новости. Королева попыталась было объявить сегодняшнюю ночь праздником звезд – в честь начала испытаний, но все наблюдатели за проведением смотрин дружно запротестовали. Многие девушки прибыли только сегодня и даже не успели еще освоиться и отдохнуть, а завтра их уже ждет первое испытание.

– Она теперь готова каждую ночь не спать, – ехидно фыркнула Калиана. – Ей ведь никто не объяснил, что Гина и ее напарники специально выбирали первую смену. Как и то, что они вполне могут ходить в поле и с утра пораньше. На Харгедоре в это время еще светло, а в западных долинах и подавно середина дня.

– Боюсь, – с деланой скорбью вздохнула Манефа, – Ютенсии такие вещи вообще неизвестны. Она всегда говорила, что женщинам неполезно забивать голову мужскими науками.

– В общем, держитесь, – шепнул Стай, когда карета замерла перед крыльцом, и ободряюще добавил: – Вы прибыли не последними. Скоро появятся еще две невесты.

Я благодарно кивнула на прощанье, понимая, что этим цитадель в три раза облегчила мою участь опоздавшей. И шпынять за «медлительность» ее величеству придется не одну меня.

На крыльце нас поджидали две недовольно поджимавшие губы фрейлины, но, едва обнаружив поднимавшуюся по ступеням сухонькую старушку, они вмиг потеряли большую часть высокомерия и заметно побледнели.

– Мирного неба этому дому, – приторно-сладеньким голоском произнесла Манефа и, прищурившись, словно только разглядела, уставилась на встречавших. – А чего это вы не отвечаете, милочки? Подожди, молчи… мы ведь знакомы? Ну да, ты Мириана, дочь лорда Дабиуса. Только волосы у тебя всегда были темнее… неужели уже седеешь? А это у нас кто? Ну конечно, третья дочь леди Розильды! Как тебя звали-то, милочка… Дагендорния! Точно!

– Дагерия, бабушка Манефа, – обреченно поправила фрейлина.

– Леди Манефия, – неожиданно строго заявила старушка. – Какая я тебе бабушка? У тебя своих бабок хватает… четыре, насколько я помню?

– С каких пор вы леди? – изумилась Мириана.

– Указом цитадели за значительные заслуги в поисках одаренных сирот и помощи приютам вдове Манефе Тарвен пожаловано поместье Лисвелл и все привилегии. Отныне она леди Манефия Лисвелл! – строго, как судья, отчеканила Калиана.

– Так долго мы будем стоять на крыльце, будто короли? – ехидно осведомилась у фрейлин бабушка, и они засуетились.

Хотя и должны были, как мне показалось, задержать нас подольше, но спорить с Манефой не решились. Хмуро сопя, провели в просторный зал и сдали уже идущему навстречу Неверсу.

– Мирного неба вам, уважаемые леди, – учтиво склонил он голову. – Если вы желаете подать прошение на участие в смотринах, пройдите в кабинет устроителей.

В кабинете нам предложили чай, и не успела я сделать несколько глотков, как наши бумаги были готовы, прошение подписано и одобрено.

А пока мне подробно объясняли правила отбора, в кабинете появилось еще шесть дам, и самых молодых из них я хорошо знала.

Взбалмошная и капризная леди Карлотта Исхарт, младшая дочь главы парламента Патриса Исхарта, прибыла последней, высокомерно кивнула присутствующим и присела в кресло, гордо выпрямив спину и безучастно ожидая, пока будут готовы ее документы. Карлотта имела очень небольшие магические способности, но это ее ничуть не печалило и не мешало жить и развлекаться на полную катушку.

Вторая невеста никаких способностей не имела, зато была младшей сестрой господина Мартиса Селонте, самого богатого промышленника королевства. Брат назначил ей огромное приданое, но откровенно предупредил, что его получит лишь тот жених, которого одобрит сам Мартис. Пока таковых не нашлось, и госпожу Селонте повсюду сопровождали компаньонки с выправкой гвардейцев и глазами сторожевых псов.

– Мирного неба, – учтиво улыбнулась всем Аленсия и присела в кресло рядом со мной. – Рада видеть вас, леди Элгиния. Теперь я не сомневаюсь, что скучно тут не будет.

– Боюсь, в здешних строгостях паяц из меня не получится, – тихо пошутила я, искренне радуясь ее приезду.

Аленсия всегда была приветлива и рассудительна, и от нее можно было не ждать шпилек и интриг.

Стай покосился на нас с укоризненным видом и продолжил монотонно перечислять наши права и обязанности.

Он явно тянул время, но ради чего, я поняла лишь в тот момент, когда дверь резко распахнулась и в кабинет важно вплыл лорд Фабиус.

– Ее величество Ютенсия Леорена Вадерт, королева Тезгадора! – неожиданно прокричал он басом и шустро отступил в сторонку.

– Ну и где же у нас самая последняя невеста? – В голосе Ютенсии плескался почти откровенный яд, и оговорилась она явно не случайно.

– И тебе мирного неба, милочка! – елейным голоском отозвалась бабушка. – Ох, прости старую… твое величество! Этикетам я не обучена, а теперь уж и поздно. Но говоришь ты неправильно, надо было сказать – «которая приехала последней». Но девочка в том не виновна, она бы в первый же час бегом побежала! Так ведь без компаньонок тут не выжить… я хотела сказать, не пустят. Вот и ждала внучка, пока я доеду… а у меня скорость уже не та. В карету полчаса влезаю и вылезаю.

– Манефа, – с неудовольствием поджала губы королева, успев оглядеть кабинет и обнаружить, что я вовсе не одна, – разве твоей внучке не известно, что простолюдинка не может быть компаньонкой?

– Ну как же, как же, милочка! Все она знает, уж такая разумница! Повезло твоему сыночку, сразу три самых завидных невесты Тезгадора к нему прибыли. А звание-то мне ведь дали. Да. И поместье дали. За то, что мимо ребятишек одаренных не прохожу, в цитадель учиться пристраиваю. А у вас все новые строгости… Помнится, прежде, когда ты ко мне за советом тайком прибегала, научить, как отвадить короля от той танцовщицы… как же ее… ну, это не важно, на простолюдинов тут запрета не было.

– Леди Манефа, – надулся как индюк Фабиус, – так разговаривать с ее величеством непозволительно!

– Я теперь леди Манефия Лисвелл, – укоризненно сообщила ему бабушка, – и вы, молодой человек, могли бы и запомнить! Это у меня уже память дырявая… одно вспомню, другое потеряю. Так ведь старость во всем виновата, никому не пожелаю забывать важные вещи. Как моя троюродная племянница, которую вчера в лазарет положили. А ведь какая умница была, и бойкая, и ловкая, и такая затейница!

– Леди Манефия… – процедила сквозь зубы королева.

– Да, милочка? А что же я тебя спросить-то хотела… А! Не подсобишь ли по старой дружбе покои нам выделить на втором этаже? По лестницам я уже плоховато хожу.

– Покои для всех невест предоставлены на третьем этаже, – королева почти рычала.

– Ну да, это очень правильно. Им можно, они молоденькие, ловкие. Но я-то не невеста? Пожалуй, облюбую тогда комнатку тут, на первом, поближе к кухне. Бессонница у меня… буду от скуки пирожочки ночами стряпать… или блинчики.

– Фабиус! – рявкнула ее величество. – Посели этих невест в гостевых покоях второго этажа и прикажи ужин подать им в комнаты! Девушки с дороги, устали, а в столовой все равно уже десерт подают.

Развернулась так резко, что юбки крутнулись колоколом, и ринулась прочь. Дворецкий козликом поскакал за ней.

– Леди Манефия Лисвелл, – промокая платочком выступившие от сдерживаемого смеха слезинки, произнесла Аленсия, – если вам когда-нибудь понадобится любая помощь или услуга, я буду счастлива помочь всем, что в моих силах.

– Спасибо, милая, – светло улыбнулась ей бабушка. – Я знаю, что ты добрая девочка. И верю, что скоро найдешь свое счастье. Только смотри не на одежду, а в глаза… и все будет хорошо.

На второй этаж мы поднимались в окружении целой толпы сопровождающих, как опасные преступники под конвоем взвода гвардейцев. Магистры и фрейлины из команды устроителей смотрин, горничные и служанки. Последними двигались три кучки дюжих лакеев с нашими сундуками и коробками.

Перепутать багаж гостий считалось у них немыслимой оплошностью.

Добравшись наконец до спальни, я желала только одного: снять новые туфли и дорожное платье и упасть на по-королевски пышную постель.

Как мне пояснила потихоньку Калиана, на втором этаже гостевого крыла всегда размещали самых важных гостей, и большинство из них были магистрами цитадели. Поэтому придворный маг, один из племянников Фабиуса, и не осмелился устанавливать в этих покоях никаких следящих амулетов и особых щитов.

Теперь я отлично понимала, ради чего бабушка так стремилась сюда попасть. И кто ее об этом попросил.