Глава третья
В ту же пятницу, 16 сентября
Городской поселок у старого, неработающего завода подшипников, когда-то бывшего основным предприятием этой части Переслава, так называемым градообразуемым предприятием. В девяностые годы завод, как и многие по всей стране, был приватизирован, и вскоре о нем, как о предприятии, забыли. Частные лица, ставшие владельцами завода, и не думали развивать производственную деятельность. Заполучив предприятие за копейки, они распродали все, что имело цену, особенно территорию, и, получив миллионы, благополучно скрылись за границей.
Вместе с заводом начал чахнуть и поселок. Семьи продавали квартиры в двух- и трехэтажных «сталинках» по бросовым ценам и переезжали в другие районы, многие подались на заработки в Москву, благо до столицы недалеко. «Подшипник», как называли поселок городского Промышленного района, стал наиболее криминальным местом Переслава. Здесь вовсю процветала наркоторговля, продажа левого спирта, самогона, как цветы по весне расцвели бордели с дешевыми проститутками на любой вкус. Действовали запрещенные игровые зоны и даже подпольное казино. Полиция пыталась контролировать поселок, но бесполезно, рейды, как правило, заканчивались ничем. Или кто-то предупреждал хозяев поселка о предстоящих рейдах, или проводились они для проформы и галочки.
Поселок постепенно рушился, новые дома не строились — попробуй продай квартиру в этом бардаке, старые дома ветшали. На этом фоне не было ничего странного, что в поселке частенько появлялись дорогие машины, почтенные люди с охраной. Посетители казино, специальных борделей с сауной и помещений, имевших пыточные камеры, где развлекались типы, склонные получать удовольствие от боли и мучений сексуальных партнеров.
Вот и сегодня на стоянку бывшего военкомата, рядом с разворотом маршруток 106 и 118А, в 13.30 въехал новый белоснежный «Лексус». Внедорожник ждали.
Когда из него вышли двое мужчин, охранники подбежали к ним, доложили и встали часовыми у машины, оставив шлагбаум открытым.
Мужчины, явившиеся на дорогой иномарке, вели себя уверенно, заметно, что знали поселок и частенько бывали здесь. Они прошли через площадь между магазином и аптекой в заброшенный сквер, окруженный «сталинками», миновали его по разбитой аллее и оказались на улице Клары Цеткин. Там — те же двухэтажки. Подошли к ближайшей, на которой сохранилась табличка с номером 16, зашли в первый из двух подъездов, где оставались всего две семьи. Тем ввиду пристрастия к алкоголю и отсутствия какого-либо желания найти постоянную работу переезд если и светил, то только на свалку.
В подъезде мужчин встретила ухоженная, модно одетая, симпатичная женщина с аккуратной прической.
Старший из мужчин улыбнулся женщине:
— Привет, Валюша!
Женщина ответила:
— Добрый день, Вениамин Аркадьевич.
Кивнула молодому мужчине с кейсом в руке:
— Добрый день, Антон.
— Как дела? — спросил Вениамин Аркадьевич Кубарин, известный в городе человек, владелец сети аптек.
— Все отлично, Вениамин Аркадьевич.
— Ой ли?
— Вы проходите в квартиру, господин Тополев звонил, обещал подъехать к 15.00. Еще пообедать успеете, я приготовила украинский борщ и бифштекс.
— Мы уже пообедали.
Приехавшие зашли в квартиру.
Она резко контрастировала с внешним обликом дома. За железной, сейфовой дверью просторная прихожая, слева санузел, душевая, там все новое, дорогое. Прямо — кухня-столовая, с дорогим холодильником, кухонным столом, стульями, гарнитуром, микроволновой печью, кухонным комбайном, кофе-машиной и даже посудомойкой, которой, впрочем, никогда не пользовались. На стене телевизор, на окнах жалюзи изнутри, решетки снаружи. Жалюзи прикрыты светлых оттенков органзой. Справа из прихожей гостиная. Там тоже дорогая импортная мебель, кожаный диван, полукруглые кресла, стеклянный столик-каталка, стенка в стиле ретро. На окнах портьеры, за ними решетка. Изящная люстра, журнальный столик в углу, у него еще два кресла. В смежных комнатах кабинет и спальня. Там тоже новая дорогая мебель, аппаратура. Полы паркетные, практически без покрытия, только в прихожей дорожка да коврики с обеих сторон двуспальной кровати.
Помощник прошел в кабинет, готовить его к приему дорогого московского гостя. Кубарин на кухне притянул к себе Котенко. Та не сопротивлялась, напротив, обняла любовника за шею.
— Соскучилась?
— Очень. А ты?
— Да, хотя дел невпроворот. А тут еще Галина случайно услышала наш разговор по телефону. Скандал устроила.
Котенко скривилась:
— И ты стерпел?
— Она пока моя жена, Валюша!
— И когда, интересно, закончится это «пока»?
— Скоро, дорогая. Сделаем дело, и я избавлюсь от Галины, кто бы знал, как она надоела мне.
Котенко, поцеловав любовника, спросила:
— Ты разведешься с ней?
— Да.
— Это точно?
— Конечно! Зачем мне капризная, бездетная старуха, когда под боком такая красавица.
Он потрепал сережки в ее ухе.
— Мне нужна ты. Мне нужен наследник или наследница.
— Ну уж это не проблема.
Котенко лгала. Несмотря на свои двадцать пять лет, молодость она провела довольно бурную, активной половой жизнью начала жить с тринадцати лет. Ей хотелось независимости от родителей, свободы от учебы, денег для веселья. Все это она получила вместе с беременностью в шестнадцать лет. Забеременела она от влиятельного, уже в годах, бизнесмена, которого сейчас уже не было в живых. У того была семья и пятеро детей. Ребенка на стороне он не хотел. Впрочем, этого не хотела и Валентина. А посему, не раздумывая, пошла на аборт, а тот сделали неудачно. Товарищ любовника, врач, выпил в тот день слишком много. В результате — приговор: она никогда не сможет иметь детей.
Само это событие совершенно не огорчило Валентину, напротив — дало повод сорвать с любовника солидный куш. Он заплатил. И предупредив, что не потерпит в дальнейшем шантажа, прекратил с Валей все отношения. Котенко плюнула на него и подалась в элитный бордель, где ее, с интересными внешними данными, не глядя на несовершеннолетие, взяли сразу. Там же в борделе ее впервые увидел Вениамин Аркадьевич Кубарин. И забрал к себе, формально помощницей-секретарем. Ей тогда исполнилось двадцать лет и вот пятый год она — неизменная, тайная спутница жизни Кубарина. Она шла к своей цели — стать законной супругой далеко не бедного владельца сети аптек — почти пять лет, и вот она, эта цель, близка как никогда. Впрочем, это не давало женщине повода расслабляться. Кубарин был способен кинуть ее, так же как и покойный ныне бизнесмен. От этих «денежных мешков» можно ожидать всего. Но Валя знала, что если поведет себя правильно, то получит желаемое. Сам Кубарин предоставил ей этот шанс. Возможно, и не подозревая об этом.
— Не проблема, говоришь? — усмехнулся Кубарин. — Отчего же тогда не рожаешь? Мы же не предохраняемся.
— Это ты, Веня, не предохраняешься, а мне без этого нельзя. Потому что рано рожать. Я хочу, чтобы на свет появился ребенок, рожденный в законном браке, а не байстрюк бесправный.
— Ты все продумала?
— Конечно.
Кубарин сильнее стиснул Котенко:
— А если я раздумаю разводиться и не женюсь на тебе?
Валентина выдохнула:
— Что ж, тогда мы расстанемся. И каждый будет жить своей жизнью.
Он отпустил любовницу:
— Ладно, я пошутил. У меня было много женщин, но такой, как ты, — никогда. Ты получишь то, что хочешь. Подожди.
— Я подожду, Веня, первый год, что ли?
— И не надо сарказма. Говоришь, Тополев обещал в три подъехать?
— Да.
Кубарин посмотрел на часы:
— 14.10. А где Дуганский?
— Наверное, в областной думе. Но я звонила ему, предупредила о приезде Тополева.
— Позвони еще. И сделай чашку кофе, крепкого, без сливок и сахара.
— Я прекрасно знаю, какой кофе ты предпочитаешь.
— Молодец. Давай.
Он отпустил ее, хлопнув по аппетитному, выпуклому заду.
Валентина поправила юбочку. Она уже привыкла к подобным шлепкам. И не только от Кубарина.
Пока Котенко заправляла кофемашину, сотовый телефон Кубарина издал сигнал вызова. Он достал его из кармана пиджака, взглянул на экран и чертыхнулся:
— Черт бы тебя побрал, нашел время звонить.
Недалеко стояла Котенко, не оборачиваясь, спросила:
— Любимая супруга беспокоит?
Но Кубарин уже включился:
— Да, Галя.
— Ты сейчас где?
— Где я могу быть? На работе, естественно.
— Приехать можешь?
Кубарин удивился:
— Зачем? Что-то случилось?
— У меня сильная боль в паху, встать не могу.
— С чего вдруг, утром ты была в порядке.
— А потом почувствовала боль, сначала слабую, тянущую, потом сильную. Прилегла на кровать, а встать не могу.
— Вызови «Скорую».
— А ты не можешь подъехать?
— Галя, у меня совещание. Я не могу его отменить.
— Даже ради меня?
— Даже ради тебя. Вызывай «Скорую», потом сообщишь, что там у тебя.
— Но, Веня,…
— Всё, Галя, дела.
Кубарин отключил телефон.
Так как громкость была выставлена на максимум, Котенко все слышала.
— А если у твоей жены острый приступ аппендицита?
— Это мелочь.
— Не скажи, иногда это вызывает воспаление, от которого люди умирают через два-три дня.
— Тебе откуда это знать?
— Я, по-твоему, совсем дура?
Кубарин усмехнулся:
— Не совсем. Но даже если и воспаление, ты-то чего суетишься. Для тебя смерть моей жены — самый лучший вариант.
— Я не хочу такой ценой…
— Ой, Валя, прекрати!
На самом деле Котенко была бы совсем не против, чтобы несчастная женщина, по сути брошенная мужем, загнулась от перитонита. Но показывать этого нельзя.
А Кубарин тут же забыл о звонке, так как явился депутат областной думы Дуганский. Он открыл дверь своим ключом. У всех, кто имел отношение к этой квартире, были ключи.
Вошел, ослабил галстук:
— Приветствую, Вениамин, привет, Валя.
— Здравствуй, Виктор, — поприветствовал товарища Кубарин, — вот не думал, что в Думе так устают. Вы там что, ремонт сами делаете?
— По-твоему, штаны протираем?
— По-моему, именно так.
— Ошибаешься. Ты не созванивался с Тополевым?
— Сам звонил, сказал, в 15.00 подъедет.
— Тогда пора выходить, встречать.
— Ты с Валей тут посиди, я с Антоном встречу. Кофе попьешь, отдохнешь, а то выглядишь так, будто в самом деле на тебе пахали.
— Возраст, Вениамин.
— Чего? Кто это о возрасте говорит? Тот, кто месяц назад взял в жены женщину на тридцать лет моложе? Слушай, Вить, а серьезно, у тебя что, к Вале любовь разыгралась?
— Да какая тебе разница? Сам ведь Валюшу топчешь, поди?
— Но я и на здоровье не жалуюсь. А если у тебя проблемы, то зачем женился? Ведь женщина без секса не сможет, гулять начнет.
— Ты за меня не волнуйся.
— Я не волнуюсь, дело твое. Валентина! — позвал Кубарин Котенко.
— Я здесь, и шуметь не надо.
— Давай Антона ко мне. Депутату кофе, а мы на встречу Тополева.
— Поняла.
Она вызвала из кабинета Конова, предложила Дуганскому присесть на диван гостиной, направилась на кухню.
Кубарин и Конов, выйдя из дома, направились к стоянке у бывшего военкомата.
Черный «Рендж Ровер» подъехал к стоянке в 14.48.
Кубарин прикурил сигарету, взглянул на Конова:
— А Валерий Александровича, как всегда, пунктуален.
— Да, — проговорил помощник, — знаете, Вениамин Аркадьевич, когда я нахожусь рядом с ним, то испытываю постоянную робость. Хотя человеком робким меня назвать нельзя.
— Не беспокойся, не ты один. Ведь Тополев — это фигура! Он властен, повелителен, если хочешь. Это в нем, видимо, заложено от природы. Тополев никогда не меняет своих планов и не отказывается от них. Если он поставил перед собой цель, то, будь уверен, добьется ее. Даже если дорога к достижению цели будет усеяна трупами. Валерий Александрович не знает жалости. Он принесет в жертву любого.
— Нас в том числе?
— И нас тоже. Поэтому вести себя с ним следует аккуратно и не расслабляться, когда Тополев проявляет доброжелательность. Его доброжелательность все равно как улыбка змеи, готовящейся к броску, если змея умела бы улыбаться.
— Мудрено сказали, Вениамин Аркадьевич.
— Я сказал то, что есть на самом деле. Идем.
Они подошли к «Рендж Роверу». Водитель внедорожника выбежал на улицу, открыл заднюю дверь. Из нее вышел Тополев, крупный московский бизнесмен и общественный деятель, а также его помощник Эдуард Губин.
— Добрый день, Валерий Александрович, — улыбнулся Кубарин, протягивая руку гостю из Москвы.
Тот небрежно пожал ее. От холода его ладони Кубарина пробила дрожь.
Конову он только кивнул. Впрочем, и помощник Тополева сделал то же самое, как бы подчеркивая разницу в положении.
Водитель спросил:
— Куда припарковать машину?
Тополев взглянул на Кубарина.
Тот указал на свой внедорожник:
— «Лексус» видишь? Ставь рядом.
Тополев посмотрел на Кубарина:
— А это не вызовет ненужного и совершенно лишнего интереса у местных правоохранителей и вообще у толпы?
На остановке маршрутки собралось человек двадцать. Такси ходили сюда нечасто. Но толпа не особо рассматривала дорогой автомобиль.
Кубарин объяснил:
— Нет, Валерий Александрович, не вызовет. Во-первых, правоохранители здесь появляются крайне редко, больше с наступлением темноты или по вызову. Это касается и патрулей ДПС, и машин постовой службы, во‐вторых, по народу — он уже привык, что здесь собираются дорогие машины. В поселке много борделей, подпольных игровых залов и даже казино. Это с виду поселок выглядит ущербно, внутри же вовсю кипит жизнь. Можно сказать, это место, где остановилось время. Славные девяностые.
Тополев кивнул водителю.
Тот загнал машину на стоянку, поставил рядом с «Лексусом», остался при ней.
Тополев спросил:
— Далеко отсюда твоя хата?
— А? Вы же не были здесь. Нет, не далеко.
— Не нравится мне этот поселок. Почему мы не могли встретиться в твоем доме?
— Вот там, Валерий Александрович, к нам точно проявили бы излишнее любопытство. Здесь же тихо. И никто не задает ненужных вопросов.
— Веди!
— Прошу.
Конов пошел впереди, за ним Тополев и Кубарин, немного поодаль Губин.
Вошли в сквер.
Тополев осмотрелся:
— Здесь хороший микрорайон можно поднять. Места много, окраина, спальный район. А для подпольного бизнеса, думаю, в Переславе найдется поселок и рядом с городом.
Кубарин улыбнулся:
— Вы мыслите, как истинный государственник.
— Я и есть государственник.
Они прошли на улицу Клары Цеткин, зашли в первый подъезд дома номер 16, далее в квартиру номер 3. Встретили их Котенко и Дуганский.
Последний едва ли не с поклоном:
— Добрый день, уважаемый Валерий Александрович.
— Добрый! — ответил Тополев и уставился на Котенко, которая также поздоровалась.
— Это кто? — бесцеремонно спросил он.
— Мой секретарь и помощник, — проговорил Кубарин.
— У тебя неплохой вкус, Вениамин, наверное, в постели она неотразима.
— У нас чисто…
Тополев, поморщившись, прервал местного предпринимателя:
— Мне не рассказывай! Хорошая дамочка. Если у нее и профессиональные качества такие же, как фигура, то тебе повезло.
— Валя — прекрасный работник.
Котенко спросила:
— Извините, господа, обедать будете?
— Нет.
— Еще раз извините. Чай, кофе?
— Воду минеральную, без газа и не холодную.
— Да, господин Тополев.
Валентина скрылась на кухне.
Тополев с помощником, Кубарин с Коновым и депутат Дуганский прошли в гостиную.
Конов предложил кабинет, но московский гость отказался:
— Надоело торчать в кабинетах. Тут удобнее.
Он взглянул на Кубарина:
— Надеюсь, здесь только те люди, которым ты доверяешь как себе?
— Конечно, Валерий Александрович.
Все расселись по креслам. И только Тополев один устроился на диване. К нему Валентина подкатила стеклянный столик, принесла и выставила чашки с ароматным кофе и стаканом минеральной воды. Присела у журнального столика.
Тополев указал на нее:
— А она здесь не лишняя?
— Нет, — ответил Кубарин, — но если вы настаиваете…
— Пусть пойдет погуляет. Погода хорошая, район спокойный.
Котенко не стала дожидаться повторного распоряжения и, поправив облегавшую фигуру короткую юбку, вышла из квартиры.
Тополев кивнул помощнику.
Тот достал из кейса прибор, напоминавший трубку радиотелефона. Сканер. Вытащил антенну, включил прибор, проверил им всю квартиру, особенно окна. Доложил:
— Чисто, Валерий Александрович.
— Держи сканер включенным.
— Да.
Тополев откинулся на подушки дивана, взял со столика стакан с водой.
— Перейдем к делу. Скажу сразу, обстановка по предстоящим через год выборам губернатора складывается для меня не так, как я рассчитывал. Из администрации мне сообщили, что президент намерен оставить Тенько. А если Тенько, как сейчас стало модным, не откажется, а повода отказываться у него нет, никому другому не выиграть выборы. Это очевидно. Повлиять на решение президента не может никто. Но губернатором должен стать человек, нужный нам. Что из всего сказанного следует? — Тополев осмотрел присутствующих.
Кубарин, Дуганский, Конов переглянулись. Странный вопрос. Что может следовать из того, что Москва на выборах поддержит Тенько? Только одно: губернатор останется на второй срок. Но вопрос задан, и на него следовало отвечать.
Голос подал Дуганский:
— Плохо, что вновь вернули всеобщие выборы. Если бы губернатора утверждала областная дума, то можно было бы решить вопрос, а так… Нет, необходимое количество подписей для регистрации мы, конечно, соберем, организуем мощную предвыборную кампанию, но… президент? Впрочем, в двух регионах на прошлых выборах победили не выдвиженцы Кремля.
Тополев усмехнулся:
— Ты считаешь, что это не было спланировано в администрации? Вениамин? Я жду твоего ответа.
Кубарин вздохнул:
— Добиться поставленной цели со стопроцентной гарантией можно, только если сам Тенько добровольно и окончательно подаст в отставку, о чем уже говорили. В других ситуациях мы бессильны переломить ситуацию.
— Хорошо, хоть честно. Ты все правильно сказал, Вениамин. Дело за малым, Тенько должен сам подать в отставку. Сделает ли он это, если ему предложить большие деньги? Очевидно, нет. По состоянию здоровья? Исключено, он здоровей любого из нас. Остается всего один вариант…
Тополев взял паузу, допил воду, поставил стакан на столик. Присутствующие молчали.
— Есть один вариант, — повторил Тополев, — это вынудить Тенько подать в отставку.
— Но как? — воскликнул Кубарин.
Тополев усмехнулся:
— Ты как в рекламе одного банка. Там один идиот спрашивает у другого: но как? А в ответ: банк помог. И никому, я имею в виду тех, кто смотрит весь этот дебилизм, в голову не приходит, что если у банка брать постоянно, то через какое-то время останешься без штанов. Но ладно. Что по Лемехову? Облажался по полной, Веня?
Кубарин закашлялся, Конов переложил кейс, Дуганский вжался в кресло, словно хотел спрятаться в нем.
— Ну, Валерий Александрович, не без накладок, но в принципе мы работу выполнили. Лемехов испуган, его дочь так и не отошла от стресса, с супругой до сих пор занимается психолог. Лемехов лишился своего начальника охраны. Как вы и настаивали, мы провели акции таким образом, чтобы Лемехов не понимал, кто и почему прессует его. Он готовился защитить свой бизнес, но эту угрозу мы на время сняли, он готов был платить и лишился бы крупной суммы, если бы не глупость Попова и Сучкова, земля им пухом. Он понял, что в один прекрасный момент его торгово-развлекательный центр может сгореть. А тут еще гибель Молодцова, на которого он так надеялся. И все это несмотря на дружеские отношения с губернатором. Тенько не смог защитить его. Да, мы потеряли двух человек, но повторюсь, в этом они виноваты сами. И Лемехов всерьез озаботился собственной безопасностью.
Тополев поднял руку, прервав тираду Кубарина:
— Ладно. Оставим пока Лемехова, он у нас резервный вариант. Вернемся к вопросу добровольной отставки Тенько.
Дуганский проговорил:
— Но это невозможно, Валерий Александрович.
Тополев так взглянул на депутата, что тот еще глубже вжался в кресло:
— Невозможно, говоришь? Если бы все было так мрачно, я бы не приехал сюда.
— У вас план по Тенько? — осторожно спросил Кубарин.
— Да. Но нет уверенности, хватит ли у вас сил и духа воплотить его в жизнь.
— Это смотря что за план.
Тополев кивнул помощнику.
Губин достал из кейса лист бумаги, передал боссу.
Московский гость начал читать:
— Дом отдыха «Заря».
Посмотрел на присутствующих:
— Надеюсь, вам известен такой?
— Конечно! — удивился Кубарин. — Сейчас это один из лучших домов отдыха не только в губернии, но и в округе.
— Согласен. Дальше. Директор Дома отдыха — некий Аристов Глеб Кириллович. Этот господин известен вам?
— Слышал о таком, но в подробности не вдавался, — ответил Кубарин.
— А напрасно. Глеб Аристов — двоюродный племянник Тенько.
Кубарин сказал:
— Признаюсь, не знал.
— Плохо.
— Но почему я должен был интересоваться каким-то загородным домом отдыха?
Тополев вздохнул:
— Вот что значит поверхностно относиться к своей работе. — Он повысил голос: — Ты, Веня, должен знать все, чем живет город. Кто и какую должность занимает, где чаще всего собираются люди, какие оппозиционные силы действуют в области, если они, конечно, есть. В общем — всё.
За босса решил вступиться помощник:
— Но, Валерий Александрович, нам была поставлена задача создать проблемы Лемехову. И мы их создали.
— А вы, молодой человек, — Тополев уставился на Конова, — не подумали, почему именно Лемехову, а не Иванову, Петрову, Сидорову?
— Нет. Не подумал. Я привык исполнять указания Вениамина Аркадьевича. Это моя обязанность.
— Похвально, однако думать еще никому не мешало. Мы сосредоточились на Лемехове, потому что он не просто бизнесмен, владелец торгово-развлекательного центра, а потому что необходимо было создать нервозность и у него самого, и у его коллег-конкурентов. Это, признаюсь, в какой-то части получилось. Некоторые представители деловых кругов Переслава усилили охрану, устанавливают более тесные отношения с правоохранительными органами и с криминалом потому, как неизвестно, кто эффективней защитит. Но к Лемехову мы еще вернемся. Сейчас по Дому отдыха.
Тополев перевел взгляд на Кубарина.
— Сезон отдыха закончился, но в «Заре» продолжают находиться не менее ста человек плюс обслуживающий персонал. Там работает, скажем так, клуб, хотя его называют «развлекательным центром». Деревянное здание, построенное по типовому проекту.
Он кивнул помощнику, тот достал проект, положил на стол.
Кубарин удивился:
— Зачем это?
— А теперь, Вениамин Аркадьевич, представь, что произойдет в городе, откуда подавляющее большинство отдыхающих, в основном семей, и весь персонал, если во время дискотеки — а в Доме отдыха проводятся различные мероприятия — вдруг случится пожар? А Дом отдыха в лесу. Загорится лес, а единственный путь эвакуации — неширокая аллея к причалу, где стоят с десяток весельных лодок для водных прогулок, — будет перекрыт?
Кубарин сглотнул:
— Вы… предлагаете поджечь Дом отдыха?
— Ты не ответил на вопрос, Веня. Пожар в таком месте вызовет массовую гибель людей, в том числе детей. Так что произойдет в городе, если это случится? Причем виновником пожара, как владелец, будет господин Аристов, племянник губернатора, а СМИ получат информацию о том, что Тенько специально обанкротил в свое время «Коммунар», чтобы впоследствии организовать там свой семейный бизнес?
Конов возразил:
— Но, Валерий Александрович, Тенько восстановил Дом отдыха из бюджетных средств, за счет кредитов и передал его в муниципальную собственность. Аристов является назначенным директором на окладе. Это не собственность какого-то лица…
Тополев отмахнулся:
— Кто на это будет смотреть, если в Доме отдыха произойдет катастрофа? Если в результате пожара у кого-то в этой «Заре» погибнут сыновья, дочери, внуки, матери, отцы? И потом, разве сложно обвинить Аристова в махинациях, приведших к пожару? Вот что у нас совершенно несложно, так это назначить стрелочника.
— Но Тенько может вывести племянника из-под удара.
— Прикрыть от правоохранителей, возможно, да и то вряд ли. Такого случая в регионе не утаишь, но главное — как он прикроет племянника от разъяренной толпы?
Кубарин проговорил:
— Если будет толпа.
Тополев усмехнулся:
— Если народ не поднимается, то его поднимают. Будет толпа, Веня, во время похорон. Но… это другая тема, Веня, твое дело — непосредственная работа. Тебе надо подобрать группу надежных людей, которые завтра же должны приобрести путевки в Дом отдыха и выехать туда. Естественно, по одному, можно привлечь вашу дамочку, кто-то может быть с ней. Задача группы — спокойно, без суеты узнать о мероприятиях на ближайшие дни, осмотреть клуб, определить, как охраняется объект. В общем, как говорят военные, провести разведку.
Кубарин упавшим голосом спросил:
— Поджог на нас?
Тополев успокоил:
— Нет, для этого нужны специально подготовленные люди. Они есть и они завтра так же будут у Дома отдыха. Твоим, Веня, людям надо будет только создать во время пожара панику и перекрыть пути выхода из клуба, кроме, понятно, центрального. Через который и уйти самим. Но об этом позже. Окончательный инструктаж твои люди, Веня, получат от специалистов непосредственно перед акцией, назовем ее «Огненный вал», неплохое название, правда?
Кубарин, с трудом справляясь со страхом, смотрел на Тополева, который вот так спокойно, заботясь о своем здоровье, попивая негазированную минералку, по сути, вынес приговор десяткам ни в чем не повинных людей.
Представитель Москвы заметил это:
— Ты, Веня, боишься?
— Да нет, с чего вы взяли?
— Побледнел.
— Со мной это бывает.
— Мой тебе совет: ночью займись любовью со своей секретаршей. Это успокоит. Но спиртного не пить. Никому, ни капли. Можно будет немного в Доме отдыха, если кто-то из отдыхающих привяжется. Отказываться в таких случаях подозрительно. Ты понял меня, Вениамин Аркадьевич?
— Понял.
— Вопросы ко мне есть?
— Сколько мы получим за работу?
— Ну, если за Лемехова твоей команде выделили триста тысяч евро, то сейчас ты вполне можешь рассчитывать на миллион. Но это за всю работу по устранению от власти Тенько. В дальнейшем тебе и твоим людям будут оплачивать все мероприятия по дискредитации нынешнего губернатора.
— А что, Лемехова бросаем?
— Пока да. Мы узнали все, что надо, о его торгово-развлекательном центре, припугнули, убрали занозу — начальника охраны, вывели из строя жену и дочь. Пока этого достаточно. Но в дальнейшем не исключено продолжение работы с ним.
Кубарин пожал плечами:
— Ну, тогда у меня вопросов нет.
— Хорошо. У меня есть крайний вопрос, точнее, поручение.
— Я вас слушаю очень внимательно.
— В городе нужна небольшая группировка, молодежная, лучше из тех, кто сидит на игле. Да не бледней ты еще сильнее, а то я вынужден буду отправить тебя на обследование. Не хватало еще, чтобы в самый ответственный момент руководитель в Переславе вышел из строя.
— Со мной все в порядке.
— Специалисты, которые завтра параллельно с вами начнут работу по акции «Огненный вал», свяжутся с тобой по сотовому. Возможно, им что-то потребуется, посему контакт необходим.
— Я понял. Наркош найдем, организуем!
— Ну вот, пока, господа, все!
— Вы сейчас в Москву?
— А что тут делать?
— Могли бы неплохо отдохнуть.
— Ты считаешь, я не отдохну в столице? Там для этого куда больше возможностей. Проводи. Помощник твой не нужен.
— Да, конечно.
Тополев, Губин и Кубарин вышли из дома, прошли на стоянку. Сейчас на «кругу» было больше народу. Кто-то приезжал с работы, кто-то вышел в магазин, появились кучки молодых парней. Поселок вступил в режим активной жизни. А это была ночь. Проехала полицейская машина. Ушла на улицу Клары Цеткин, вскоре вернулась, подъехала к аптеке, полицейские посмотрели на молодых парней, но те не обращали на правоохранителей никакого внимания. Машина ППС уехала.
Кубарин сказал:
— Вот так у нас здесь несет службу полиция. Правда, ожидаются перестановки в Управлении, новый первый заместитель — начальник криминальной полиции приходит, но это не критично.
— Подходы к нему есть?
— Нет. Честный мент.
— Все они честные до поры до времени. Портит их не служба, а должность. Но ладно. Работай, Веня, оперативно. Времени, кажется, у нас много, до выборов год, но уже в мае Тенько должен уйти в отставку, запросив у президента разрешение баллотироваться на второй срок. Разрешение он получит, так что год сокращается до полугода. А нам надо, чтобы выборы прошли как можно быстрее. Да, и еще, какой-то зачуханный у тебя Дуганский. От него вообще есть толк?
Кубарин усмехнулся:
— Это он при вас что-то оробел, хотя в принципе сильным человеком его назвать сложно, но проныра каких поискать и служить готов, как верный пес, естественно, за приличное вознаграждение.
— Он не подведет?
— Нет. На него куча компромата, и он об этом знает.
— Тогда вот что, ты, Веня, к работе в Доме отдыха его не подпускай, пусть этот проныра наберет группу молодых наркоманов, подкармливает их, на это деньги отдельно получишь, да начинает зондировать почву среди своих коллег-депутатов, чтобы у нашего кандидата в губернаторы не возникло проблем со сбором подписей и регистрацией.
— Я понял, Валерий Александрович.
Тополев достал сверток стодолларовых купюр, протянул Кубарину:
— Не хотел при всех. Это тебе на поддержку штанов. Пятьдесят тысяч.
— Благодарю, Валерий Александрович.
— И помни: придет к власти наш человек, все окажемся в прибыли. Так что старайся, Веня.
— Да, Валерий Александрович.
Они зашли на стоянку, и вскоре «Рендж Ровер» направился к выезду из города.
Кубарин вернулся на квартиру.
Там шло оживленное обсуждение плана мероприятий. Прорезался голосок и у Дуганского. Только Валентина не участвовала в разговоре, она просто еще не вошла в тему.
Кубарин с ходу прервал обсуждение:
— Тихо! Раскудахтались.
Он взглянул на Дуганского:
— Что-то, Витя, при Тополеве все больше отмалчивался.
— Я? Я говорил.
— А теперь слушай. Все слушайте. То, что касается тебя, Витя.
Дуганский поднялся в кресле, что вызвало ухмылку Кубарина.
— Да, Вениамин Аркадьевич?
— На тебе создание молодежной группы из наркоманов, впрочем, в нее могут войти и не зависимые от «дури» ребятки, но те, кто готов за бабки выполнить любую работу. Я повторяю — любую.
— Понял!
— На группу тебе времени — до среды двадцать первого сентября.
— Сколько человек надо?
— Большую, рыл в сорок, толпу не надо. Нормально человек пятнадцать. И чтобы старший их пользовался неприкасаемым авторитетом.
— Сделаю.
Кубарин посмотрел на него внимательно:
— Ты говоришь так, будто банда у тебя уже сформирована и только ждет приказа.
— Нет, но у моего товарища сын занимается распространением наркотиков. Вам я могу об этом сказать.
— И ты прикрываешь его?
— Ну не то чтобы прикрываю, иногда решаю вопросы.
— Кто он?
— Товарищ?
— Наркодилер.
— Клепин Гриша, в своих кругах известен как Клоп. У него наркоманов много. Развернулся парень. В отца пошел. Тот…
Кубарин прервал депутата:
— Мне неинтересно, кто отец Клопа, мне интересен он сам. Если кормит «дурью» наркош, то действительно в состоянии подобрать стоящий контингент. Тем более, как я понял, одноразового использования.
— Ясно.
— Еще тебе надо, как сейчас модно говорить, промониторить депутатскую среду.
— На предмет?
— Для выдвижения на должность губернатора и регистрацию нужны подписи депутатов.
— Понял, можешь не продолжать. Сколько надо подписей, столько и соберем. В городе мало, а вот в области сколько надо.
— Очень хорошо. Занимайся.
— Это значит, я могут быть свободным?
Кубарин рассмеялся:
— А тебя разве кто-то сажал? Это у тебя, Витя, впереди. Если не выполним поставленную задачу. Езжай, конечно. Кстати, я не видел на стоянке твоей машины.
— Я на такси приехал, так надежней.
— Странно, кто-то еще соглашается ехать сюда. Обычно заказы на «Подшипник» операторы не принимают.
— У меня есть водила из частников. Вызову, подъедет куда надо.
— А ты молодец, страхуешься.
Дуганский вздохнул:
— А сейчас без этого нельзя, Вениамин Аркадьевич.
— Твоя правда. Езжай, если будешь нужен, позвоню.
— Добро.
Дуганский попрощался с Кубариным, Коновым, Валентиной и покинул квартиру.
Котенко спросила:
— Кофе, Вениамин Аркадьевич?
— Не надо. Присядь в кресло.
Она села туда, где сидел депутат, закурила.
Кубарин кивнул помощнику:
— Антон, срочно сюда Торбина.
— Минуту.
Помощник воспользовался сотовым телефоном:
— Анатолий Сергеевич? Добрый вечер.
— Добрый, Антон.
— Вениамин Аркадьевич срочно хочет видеть вас.
— Понял, минут через десять буду.
— Так быстро?
— А я недалеко, на Советской.
— Хорошо.
Конов включил громкую связь, и разговор слышали Кубарин и Котенко.
Кубарин повернулся к любовнице:
— Тебе, Валюша, завтра следует выехать в Дом отдыха «Заря».
Котенко удивилась:
— В Дом отдыха? Зачем? Я терпеть не могу эти клоповники. Вот если бы ты предложил поездку в Италию!
— Обойдешься. Надо быть патриотом своей страны и отдыхать в своих санаториях.
— Что-то я не припоминаю, когда мы проводили отпуск в России! Или только сейчас стали патриотами?
— Не надо ерничать, Валя.
— Но я действительно не переношу наши учреждения подобного типа.
— А этого от тебя и не требуется.
Котенко посмотрела на Кубарина:
— А что требуется?
— Скажу, когда придет время, а сейчас через свой комп закажи три путевки, желательно уже с завтрашнего дня и на две недели.
— В смысле — три путевки?
— И это объясню позже. Номера выбирай средние, полулюкс. Оплату проведи по своей карте, я возмещу расходы.
— Мы вместе поедем?
Кубарин вспылил:
— По-моему, я четко сказал, что надо сделать. Какого черта, Валентина?
Котенко хмыкнула, пересела в кресло у окна, на подоконнике которого лежал ее ноутбук.
Включив его, она спросила:
— А на кого заказывать путевки? Нужны не только фамилии, но и паспортные данные.
— Открой секретер, там папка, в папке копии документов всех наших людей!
— А ты разве не уничтожил их?
— Очень умный вопрос.
— Извините, Вениамин Аркадьевич.
— Оформляешь на себя с Дабиевым один номер, на Шубина и Воробьева отдельные.
— Я должна буду жить с Чары?
— Не жить, а находиться в одном номере.
— Но он…
— Делай, Валя!
Котенко занялась путевками.
Вскоре раздался звонок в прихожей. Двери открыл помощник.
Он прошел в гостиную вместе с Торбиным, по должности начальником охраны Кубарина, фактически главаря банды.
— Добрый вечер, Вениамин Аркадьевич, — протянул Торбин руку.
— Здравствуй, Толя, — ответил рукопожатием Кубарин. — Что ты делал на Советской?
— В магазин «Рыболов-охотник» заезжал.
— А! Ты же у нас рыбак.
— И охотник.
— Присаживайся.
Торбин устроился напротив Кубарина.
— Дело такое, Толя…
Кубарин вкратце обрисовал обстановку, сложившуюся на данный момент, исходя из интересов человека, стоявшего над Тополевым.
Торбин спросил:
— Какова моя задача?
И это объяснил Кубарин.
Услышав о Доме отдыха, Торбин невольно дернулся.
— Это не шутки, Вениамин Аркадьевич.
— А никто и не говорит, что шутки, но… основную работу сделают люди Тополева, которые завтра будут в районе «Зари». Тебе же надо вызвать к себе Дабиева, Шубина и Воробьева, они также поедут завтра в «Зарю» и в дальнейшем сыграют свою роль в акции. Кстати, за ее реализацию нам платят миллион долларов. Я распределю сумму по справедливости. С твоими парнями поедет Валентина. Точнее, она поедет как невеста Дабиева. Будут жить в одном номере, если, конечно, Валентине удастся забронировать номера.
Котенко удалось, о чем она сообщила начальнику:
— Все. Вениамин Аркадьевич, два номера полулюкса, один двухместный, два одноместных. На две недели путевки не оформляются, на три, пять и десять дней. Я заказала на десять.
— Отлично. Думаю, этого за глаза хватит.
— С вас, Вениамин Аркадьевич, сто двадцать тысяч.
— Надеюсь, не в долларах.
— Я не отказалась бы в долларах, но — в рублях.
— Позже рассчитаюсь.
Он повернулся к Торбину:
— Заберешь у Валентины распечатку заказа по Шубину и Воробьеву, и завтра они на одной машине должны выехать в Дом отдыха. Туда же подъедут и Дабиев с Котенко. Там же начнут работу специалисты. Задача ясна?
— Ясна, Вениамин Аркадьевич.
— Вопросы?
— Связь?
Кубарин задумался:
— Связь… По сотовым, используя «левые» SIM-карты и закрытые номера. Старший в этой группе Дабиев. Ты ему передай, к Валентине не приставать, не пытаться ухаживать, в номере держаться порознь. Это понятно?
— Конечно, Вениамин Аркадьевич.
— Свободен.
Уехал Торбин, отпустил Кубарин до утра и помощника.
В квартире остались главарь банды, он же влиятельный бизнесмен, и его помощник-секретарь.
— Ты говоришь, я тебе должен? — спросил он.
— Да, сто двадцать тысяч рублей.
— Хорошо. Ты получишь деньги утром.
Котенко воззрилась на Кубарина:
— Не хочешь ли ты сказать, что предстоящую ночь мы проведем вместе здесь?
— Именно это я и хочу сказать. И еще: тебе сегодня придется потрудиться.
— А как же жена? Она больна.
— Не твое дело. Готовь ужин, готовь спальню — все готовь и полотенце в душе смени.
— Да, мой дорогой.
