Глава четырнадцатая
О достоверности и моделировании

Этот вопрос абсолютно точно не задают себе девять из десяти авторов, которые присылают рукописи в издательство. Действительно, ведь художественная литература – такая штука, где с достоверностью должно быть плохо?

Fiction (вымысел) – говорят наши англоязычные братья, и они правы, только от этого легче не становится. Достоверность в жанре Fiction нужна даже больше, чем в тексте, который вымыслом не является. В художественной литературе автор практически все время доказывает читателю: все, что он написал, – это и есть правда. Даже если это сказка или фантастика, а может быть, особенно если это сказка и фантастика. И читатель верит. Невозможно сопереживать, если не веришь. Пусть герой – неведома зверушка или охотник на мамонта, для читателя он настоящий, а если нет – все, что вы делаете, вы делаете зря.

Вот так плавненько мы пришли к тому, что достоверность, с читательской точки зрения, это вера. Читатель должен вам верить.

Писатель не обязан знакомить читателя с чертежом космического корабля или сообщать все нюансы, благодаря которым это судно умудряется передвигаться со скоростью, допустим, в три световые.

Что писатель обязан сделать, так это добиться иллюзии достоверности корабля. Читатель должен верить в написанное, причем даже тот читатель, который точно знает, что так не бывает.

И, конечно, дело, увы, совершенно не только в космических кораблях. Куда сложнее убедить в эмоциях, мало того, именно эмоции и важны.

Достоверность с писательской точки зрения – это, по сути, формирование веры. В тот момент, когда читатель погружается в текст, он должен верить созданному миру, живущим в нем героям, происходящим событиям.

А что произойдет в тот момент, когда читатель почувствует, что все не так, что писатель просто придумал. Так не любят, так не поступают, таких женщин, мужчин, котов – не бывает.

Случится одно небольшое движение – читатель закроет вашу книгу.

Конечно, это крайний случай, но есть еще такая штука, как разные режимы чтения. Собственно, книги пишутся только для одного режима, который называется «не могу оторваться». Когда читатель полностью погружен в текст, он там живет. А есть – «слежу за сюжетом», «я дал слово добить эту книгу» и т. д.

Забавно, что выход из главного режима может произойти и в том случае, если ваш текст абсолютно достоверен – как будто вы украли дневник и переписали крупным шрифтом. И семь камер наружного наблюдения подтверждают каждое ваше слово. Читателю этого мало. Он такой – особенный. Ему надо доказывать даже то, что в реальной жизни не нуждается в уликах.

Доводилось смотреть фильмы с крохотным бюджетом? По сюжету наступает конец света, только в кадре все как-то в пикселях, и грим у архангела течет, и огненный меч отчетливо картонный. Плохо то, что вы не верите не только в огненный меч, вы не верите ничему: – ни ужасу туземцев, ни гневу Господа. Вообще ничему. Но фильм можно смотреть в фоновом режиме, вдруг там хороший саундтрек, а книга в фоновом режиме не читается, поэтому в ней все должно быть настоящим, достоверным.

Лучший способ, конечно, это написать гениальный текст, гениальный от слов – «никто не понимает, как произошло такое чудо». За счет стиля, чувства юмора, прекрасного языка вы просто пишете о чем хотите, и читатель верит во все, просто потому, что написанное – прекрасно.

Есть еще несколько приемов, но ни один из них не панацея. Как всегда – срабатывает только системный подход.

Способ простой и испытанный. Вы просто должны точно знать то, о чем вы пишете. К примеру, вы по профессии редактор и вы кое-что знаете в этой сфере. И вот у героя какие-то специальные словечки и намек на специальные знания, он отличает нахзац от форзаца, понимает, что молодой талантливый автор совершенно необязательно молод и его талант – всего лишь дополнительная опция.

Эти детали – «деталюшки» – убеждают читателя, что автор знает, о чем он пишет, даже если читатель не понимает значения каких-то профессиональных терминов.

Пойдем в другую сторону. Вот герой – танкист, и он знает, сколько траков у его славного Т-80, и как гильза летает по башне, и как можно запросто во время ночных стрельб начать целиться по своим…

Знание далеко не всегда выручает. Детальное знание может запросто навредить и выбросить из жанра, вот был роман, и вдруг раз – научно-популярное чтение. А это не есть хорошо.

Чистым знанием уже вообще никого не удивить. Потому что есть Гугл. Есть Яндекс. Поэтому годится только знание, впрессованное в эмоциональный опыт, окунувшееся в фактуру, такое прожитое знание – с цветом, вкусом и запахом.

Если вы пишете о чем-то, чего не знает никто и вы тоже… ну, к примеру о том, как же построить идеальное общество, или как зародилась жизнь в соседней галактике, то у вас есть два пути. Взять реальные знания и добавить в них вашу придумку, и тогда ваша фантазия станет единым целым с настоящими знаниями. Второй путь – использовать ту же форму, полностью заменив содержание. Вы знаете, как устроен двигатель внутреннего сгорания, и вот по той же схеме рассказываете о магическом протоплазменном преобразователе вещества, не забыв упомянуть о впрыске, объеме двигателя и, разумеется, о лошадиных силах, хотя в данном случае, вы запросто можете использовать в качестве единицы измерения силы не лошадей, а единорогов.

Еще не так давно, лет сто назад – все было значительно проще. Автор мог себе позволить страниц двадцать описывать вот тот самый остров, корабль, фауну и флору, чтобы добиться той самой достоверности. Фактически, достоверности добивались за счет наукообразности текста. Кажется, что это действенный метод. Нет, сегодня – уже нет. Сейчас читатель будет скучать и недоумевать, зачем ему эта долгая и безрадостная работа с текстом.

Только через действие, только по ходу сюжета, только так, чтобы все эти детали как-то играли, как-то работали.

Иначе, вместо достоверности, вы получите просто нехудожественную литературу.

С моей точки зрения, если что и отличает литературу современную от литературы прошлого, позапрошлого века – это критерии художественных текстов, беллетристики. Сегодня – мотивация читателя должна быть выше, чем когда-либо. Вовлеченность в текст должна быть выше на порядок. Это требования сегодняшнего дня.

Помните у замечательного блюзмена Чижа есть такая строчка: «На подушке осталась пара твоих длинных волос…» И мы сразу верим во все, о чем он поет. Потому что вот мы видим эту пару волос, у нас в жизни такое было.

Один из суперталантов, которые нужны автору, – это постоянный лов вот таких мелочей. С одной стороны, это бывало со всеми, а он первый написал. И все – читатель ваш. Даже если вы будете тут же писать о ядерной боеголовке под этой самой подушкой.

То, чем вы должны заниматься, когда вы куда-то едете, или почему-то не создаете текст – ловить. Это пригодится не только в книге, это и для блога – именно то, что все ценят. Фактически такие детали создают ощущение того, что вся история происходит именно с читателем.

В чем фокус? Половина фокуса в том, что есть масса вещей, которые происходят со всеми, но с каждым по отдельности. И поэтому нам кажется, что только с нами. А вторая – дорого продать такую деталь читателю. То есть у такой детали должна быть история. У Чижа – есть история, эти два волоска – это целая сага о расставании. В этом месте я должен вам предложить придумать вот такие «деталюшки» и посмотреть, что из этого получится.

Знания, детали – все это хорошо, но когда они работают лучше всего? Когда носят некий экстремальный характер. Забавно и эффектно описывать нюансы поведения тигра. Те же знания на базе кота обыкновенного – как-то уже не то. Где экстрим – там и эмоции. Без эмоций – все мертво, никакие знания не помогут. Представьте себя на месте эксперта, выступающего перед присяжными. Вы должны доказать свою линию, присяжные – читатели – реагируют не на факты, а на факты, которые вызывают эмоции.

Каждый из нас довольно часто сталкивается с такой штукой – нам из телевизора, а может, из головы недалекого товарища о чем-то вещают. А вот США (Европа, приезжие, геи – не важно) наш враг. Ок. Почему? Телевизор спрашивать бесполезно, он даже на другой канал не переключится, а вот товарищ впервые за последние лет пятнадцать попытается вывести работу головного мозга из холостого режима. И скорее всего, все равно не сможет ответить.

Есть некий тезис, но было бы неплохо его доказать. Ответить на вопрос, почему. Вот то, что годится для телевизора, совсем не годится для приличной книги.

Тезиса мало – надо доказывать. Причем вкрадчиво – прямо в ткани сюжета. Если у вас персонаж – плохой человек, придется не просто сказать: а вот плохой он, и всё тут. Необходимо показать, необходимо его заставить раскрыться. Если любовь – снова надо доказывать, причем мало письма и букета – подавай подвиг, или что-то совсем необычное. То, что заставит поверить, что чувства есть.

Это тоже важно для того самого – для достоверности. Конечно, есть такая штука, как эмоции, и можно просто тыкать пальцем и кричать: ненавижу, люблю, жить не могу с или без… Но такое может пройти один раз. А книга – большая. Так что придется пользоваться не только эмоциями, но и логикой.

Думаю, любой из вас встречался с текстами, где все хорошо, но начинаешь читать диалог – и просто не знаешь, что делать: то ли выпить и снова засесть за чтение, то ли просто сжечь эту книгу. Хуже – только в отечественных и южноамериканских сериалах.

Две беды. Недостоверность языка и недостоверность эмоций. Откуда берется не тот язык – да просто из-за глупости и неумения. Если вы досконально знаете своих героев, то вы знаете и как они разговаривают, это же все закладывается, так? С эмоциями, кажется, что тоже все просто. И не только в диалогах. Любой из нас знает, как человек реагирует на те или иные события. Но стоит дойти до текста, как то истерика на ровном месте, то происходит чудо, беда, что-то важное – и никто не реагирует. Или реагирует как-то очень слабо. Читатель, разумеется, чувствует диссонанс и не верит ни во что.

Ваши персонажи поступают вообще не так, как должны, читатель в глубокой задумчивости, что же это такое творится, но тут вы доказываете с помощью вскрывшихся обстоятельств, проявившихся логических связей, что только так и мог поступить тот или иной герой. И читатель начинает вам верить уже просто во всем. Он понял: даже если что-то не так, это просто ему все козыри не выложили на стол.

Тонкость тут в том, чтобы не заиграться, чтобы не пропустить тот момент, когда читатель окончательно не разуверится. Есть и тут рецепт – не забыть намекнуть, мягко отрекламировать – все не совсем так, как кажется, «это ж-ж-ж неспроста».

И так, шаг за шагом, мы подошли к приему, который, как мне кажется, является одним из ключевых в работе писателя. Умение моделировать. Умение становиться на место каждого героя, смотреть системно на весь созданный мир книги и на каждый эпизод в отдельности.

Бывают разные модели, например машинок в масштабе один к десяти тысячам, а бывают фотомодели – размер один к одному. Автор занимается тем, что постоянно создает модели, причем не из папье-маше, а настоящие, живые и много.

Худшее, что может сделать автор, – это заставить героя делать и говорить то, что предписано синопсисом. Как правило, читатель сразу понимает, что ему просто запихивают прямо в мозг что-то неаппетитное.

Все в вашей книге должно быть не просто завязано с точки зрения причинно-следственных связей, но еще и встроено в ваш мир, который развивается по определенным законам.

Попробуем разобраться.

К примеру, вы читаете о том, что мужчина ради любимой идет на подвиги, рискует жизнью… Все нормально? Точно?

Ни разу. Дело в том, что все это может быть, но только если вы доказали читателю, что он действительно ТАК любит, что готов на что угодно.

Если герой сразу побежит отрубать голову дракону ради руки принцессы, которую он впервые увидел сегодня утром… читатель может решить, что у героя какие-то проблемы с интеллектом или, что еще хуже, за принцессу дают столько денег, что вот герой и сошел с ума от одного вида золотых слитков.

Другая частая история – девушка зашла в клуб и тут же решила кого-то охмурить. Почему? Больше нечем заняться? Это ее профессия? День такой, что вот… Почему она вообще пришла в клуб одна, если, исходя из текста, она молода, здорова, хороша собой и не лишена шарма?

Опять-таки все это может быть, но быть почему-то. Кстати, так как мы сейчас о литературе, то объяснение может быть и не прямо в этом месте, а немного погодя, глав через сколько-то.

У всего есть причины, и причины эти вы обязаны знать и предъявить их читателю, иначе он просто вам не поверит.

Еще тяжелее с социальными моделями.

Недавно пришел в редакцию такой текст: главный герой – подросток, и он, совершая кучу подвигов, спасает мир. Нормально? Вроде бы то, что нужно. Но, если копнуть глубже: а почему подросток, куда делись взрослые? Он супергерой, он избранный? Нет. Просто у автора есть герой, он его двигает, и на реалии ему плевать.

По сюжету автора взрослые в критические моменты, когда на карту поставлено все, просто изображают стайку страусов. Ну, вот так захотелось автору.

Кстати, похожая история частенько бывает в сериалах. Разыскивается какой-нибудь супер-пупер-маньяк, становится известно, где он, и… естественно, герой едет к нему на встречу в гордом одиночестве.

Особенно интригует вариант, когда маньяк держит кого-то в заложниках, и первое, что делает герой, увидев риск для жизни этого кого-то, – тут же бросает оружие… Ну да, миссия выполнена.

В фильме такое пройти еще может, а в книге таких натяжек читатель не простит.

Автор обязан понимать связи между событиями, их последствия и четко выстраивать все линии.

Читатель не должен ловить вас и ваших героев на глупости. Если уж герой поехал один – это должно быть почему-то, а не потому, что автору так захотелось. Варианты: надо успеть, а рядом никого, у него только что развилась боязнь толпы, был пьян, его обманули, герой думал, что прибудет подмога, а она не подоспела. Придумать внятное объяснение можно всегда, и надо не лениться.

Еще один пример, на этот раз – из области пренебрежения социальным устройством. Автор описывает город, в котором каждый день кто-то гибнет, иногда целая пачка людей, причем все это из-за неких мистических событий. И нормальненько так – день за днем, труп за трупом…

А жители этого городка чего до сих пор не уехали? Что, у вас погиб сосед, другой, десятый, а вы будете всё так же безропотно ждать своей очереди?

Причем решаются такие вещи легко – просто придумывается причина, по которой уехать из города нельзя.

Все равно почему: просто некуда, блокпосты с автоматчиками, а может, это остров, и все корабли утонули. Но что-то придумать надо.

Вот давайте представим себе мир, в котором реально работает телепортация. То есть буквально в каждой квартире стоит телепорт, и народ им пользуется.

Как обычно это влияет на мир текста? Да никак. Просто герой, вместо того чтобы сесть в такси, ищет кабинку телепорта. Это совсем неправильно. Не видите противоречий?

Мир, в котором есть телепортация, – это принципиально другой мир. Вот как выглядит государство, в котором каждый гражданин может в любой момент уехать куда угодно?

Что ж такого надо делать, чтобы все не ломанулись жить на пляжи Камбоджи, работать в Силиконовую долину, а учиться – туда, где учат, а не там, где дипломы недорого? А налоги как собирать? Никак.

Кстати, а зачем тогда вообще город? Смысл селиться рядом друг с другом, если ты и так можешь в любое мгновение оказаться там, где надо?

А телефон, скайп – нужны? Если можно моментально прийти в гости?

А телевизор зачем, если что-то интересное можно тут же увидеть своими глазами, а не ждать, пока кто-то снимет и покажет?

Кстати, проблемы у производителей зимней одежды. Кто будет зимой в Мурманске выходить на улицу? Экстремалы? Все нормальные давно в умеренном климате.

Проблемы безопасности – вообще отдельная вещь. Зато свобода слова – гарантирована вместе со свободой перемещения…

Я, конечно, взял довольно радикальный пример, но принцип везде один и тот же – анализируйте, моделируйте.

Как модели самолетов проходят испытание в аэродинамической трубе, прежде чем их начинают строить в нормальных размерах, так и сюжет, идеи должны быть вами опробованы, промоделированы, чтобы не допускать ляпов.

Чтобы читатель вам верил. Это довольно тяжелая штука – создать иллюзию достоверности.

Кстати, возвращаясь к тому, с чего начинал: построить работающую модель чувств гораздо труднее, чем сконструировать социум.

И о плохом. Вот вы всё построили, у вас получилось достоверно, а читатель скучает. Ну да, ему ведь одной достоверности и логичности мало, ему еще и события подавай, чтобы что-то интересное происходило.

Я неслучайно заговорил об этом. Часто авторы так увлекаются построением непротиворечивого мира, что о действии вспоминают за десять страниц до конца книги. Ну да, главное будет происходить в следующем томе великого труда замечательного автора. Но какова вероятность того, что читатель, едва прорвавшись сквозь первую книгу, кинется в магазин за второй?

Есть вещи, которые читатель любит, к которым тянется и которые могут помочь автору. Любимый дом. Дайте герою построить крепость, замок, пещеру, обустройте ее. Продумайте до мелочей, сформируйте это пространство, этот крохотный мир, и вам потом будет легче, и гораздо проще вырабатывается нужная степень достоверности.

Транспорт – любимый самокат, вездеход, космолет.

Оружие, украшения. Что-то, что всегда с героем, что важно, что достаточно невелико и что может нести в себе некую индивидуальность. «Наутилус» капитана Немо или Бейкер-стрит Холмса и Уотсона.

Спутник – человек, домашний питомец, любимое привидение – дает дополнительный слой для романа, но и для достоверности очень хороши.

Можно объяснить, но не хочется. Красота, скорость и ритм. То, что потрясающе красиво – автоматически достоверно. Закат не нуждается в доказательстве своего существования. Мужчина верит в существование прекрасных женщин, даже если он слепой. Это заложено в человеке – моментальная вера в прекрасное. Есть, конечно, люди, которое верят во все плохое и только, но насколько они нам интересны?

Ритм. В тексте всегда есть ритм. И, если вы ведете читателя в ритме, то соответствие ритму – становится правдой, выпадение – ложью. А достоверность, как мы понимаем, это правда. Собственно этот феномен ярче всего заметен в стихах, идеальный ритм и рифма заставляют верить во что угодно.

Скорость. Тут все просто. Если динамика разворачивания событий высока, то, конечно, это маскирует недочеты. Читатель вынужден следить за перипетиями, ему не до фиксации достоверности.

• Напишите эссе на 2000 знаков с учетом пробелов, в котором раскройте, что изменится в нашей жизни, если в один прекрасный момент люди научатся читать мысли друг друга. Важны не только последствия, но и сам механизм – как это будет происходить, какие проблемы могут появиться?