Глава 22

 Лорин наклонилась над подносом, отвернувшись от Алиты, но от нее не укрылось то, как покраснело от слез круглое лицо девушки. Судя по всему, Флориана задала прислуге жару, обвинив в воровстве. Да и хозяин наверняка во всем поддержал гостью.

– Вам что-то еще нужно? – спросила горничная.

– Больше ничего, спасибо, – мягко ответила Али. – Отдыхай. Надеюсь, скоро все наладится.

– Ох, как же я ненавижу таких людей! – выдохнула Лорин со злобой, которую сложно ожидать от столь милого и скромного создания. – Мы для них – точно пыль под ногами. Но вы ведь не такая, правда?

Алита вздохнула. Она могла бы рассказать, что до сих пор не привыкла к тому, чтобы ей прислуживали, но эти слова нарушили бы легенду о том, что Сайлас Торнбран приходился ей дальним родственником. Однако оставлять горничную без утешения, в котором та нуждалась, тоже не хотелось.

– Все люди разные, Лорин. Кто-то способен с уважением относиться почти к каждому, с кем его сводит жизнь, а кто-то с презрением смотрит на тех, чье положение ниже его собственного. Думаю, альда Эдевейн как раз из таких.

– Заносчивая гордячка, – пробормотала себе под нос горничная. – Ох, вы ведь не передадите ей то, что я тут вам наговорила? Непохоже, что вы с ней в добрых отношениях.

– Ты весьма наблюдательна, – хмыкнула Али. – Разумеется, не передам. Но тебе следовало бы быть осторожнее со словами.

– Знаю. Так я могу идти? Спокойной вам ночи!

Отпуская девушку, Алита вздохнула, понимая, что этому пожеланию не суждено сбыться. Ее ждал новый сон. Потому и наступающая ночь, и следующие в ближайшее время едва ли будут спокойными.

Боль в ноге почти перестала тревожить, так что Али улеглась поудобнее, создав из одеяла подобие уютного гнездышка. Расслабленное сытным ужином и вином тело требовало отдыха, но мысли упрямо возвращались к недавнему разговору с Киллианом. Горячее желание Ристона принять участие в расследовании, хотя на сей раз оно не относилось к нему самому или его семье, дарило надежду на благополучное разрешение ситуации, в которую их всех загнал каприз альда Торнбрана.

«Мы справимся, – сказала себе Алита, закрывая глаза. – Обязательно справимся. Даже из тупика должен быть выход».

Дремота увлекала ее за собой, а вскоре темнота сменилась картинами очередного сновидения. Там наконец-то появился мужчина – высокий и стройный. Увы, он отвернулся к окну, потому рассмотреть его лицо не получалось, в поле зрения находились лишь густые темные волосы и черный костюм. Девушка сидела на стуле, не отрывая взгляда от спины стоящего. Ее руки были сложены на коленях, тонкие пальцы нервно дрожали.

– Так вы действительно намерены просить руки… моей сестры? – дрогнувшим голосом проговорила она.

– Именно так. Надеюсь, она мне не откажет. Но пока я намерен держать все в секрете от остальных, понимаете?

– Как не понять! Но почему же тогда вы… Почему вы дали мне повод думать, будто вас интересую я, а не она?..

– Чтобы заставить ее ревновать, конечно. Так ведь и вы вели себя точно так же. Дразнили того беднягу в надежде разжечь во мне страсть.

– О, пожалуйста, не говорите такие слова! – взмолилась она. – Слишком жестоко! Она ведь похожа на бледную моль, все говорят, что моя красота куда ярче, почти такая же, как у…

– Зато ей не настолько свойственна самовлюбленность, как вам и той, кого вы собираетесь привести в пример, – перебил ее собеседник. – Из вашей сводной сестры при должном руководстве получится отличная жена. Добросердечная и ласковая.

– Как же больно слышать подобное от вас! – всхлипнула она, закрывая лицо руками. – Что теперь будет со мной? Что мне делать, когда вы поженитесь?

– Тоже выйти замуж.

– Нет, нет, ни за что! Я этого так не оставлю! Я отомщу ей за то, что она отобрала вас у меня!

Вскочив со стула, который зашатался от резкого движения, девушка выбежала из комнаты.

Али открыла глаза и прижала ладонь к губам. Ее мутило. Развернувшееся во сне действие произвело гнетущее впечатление. Будь она всего лишь пассивным сторонним наблюдателем, было бы гораздо легче. Но Алита словно находилась в теле девушки из сновидений, говорила ее губами, ощущала все то, что переживала та. Ненавидела, любила, горела желанием отомстить. Чувствовала себя проигравшей в сражении, которое началось, когда двум таким разным девочкам пришлось жить в одной семье, вместе взрослеть и стать соперницами сначала за родительское внимание и подарки, а затем и за благосклонность мужчины.

Сама Али могла лишь благодарить высшие силы за то, что ей повезло с любящими родными, которые, хоть и пробыли с ней недолго, все же успели оставить ей знание того, какой должна быть настоящая семья.

Появившаяся через некоторое время после пробуждения Лорин снова сделала Алите компресс на ногу, а также принесла завтрак. Сегодня горничная выглядела спокойнее, почти такой же, как обычно. Ее слезы высохли, а голову девушка держала высоко, будто решила поспорить в горделивости осанки с самой Флорианой Эдевейн.

– Рада видеть, что вы идете на поправку, – произнесла Лорин, раздвигая шторы. – К обеду, пожалуй, уже сможете спуститься в столовую. Прошу, не думайте, что мне в тягость носить подносы сюда, но вам наверняка тут скучно.

– Да, постараюсь, – согласилась с ней Али, задумавшись над тем, удалось ли Киллиану вчера поговорить с Сайласом Торнбраном. И что тут ему сказал? Должно быть, так же, как в беседах с ней самой, на все лады выкручивался от правдивых ответов.

Когда горничная вышла, в комнату без стука заглянул князь Чаудхари, облаченный в костюм, цветом напоминавший о свежей майской листве.

– А я к вам, – сообщил гость с улыбкой, не оставляющей сомнений в том, что он считал, будто она должна радоваться его визиту. – Слышал, вы повредили ногу. Будь мы в моей стране, я бы распорядился, чтобы вас везде носили в паланкине.

– Не думаю, что в коридорах замка он бы поместился, – попыталась превратить его слова в шутку Алита. – Что нового среди гостей? Сидя здесь одна, я все упускаю.

– Больше никого не убили, – отозвался он.

– Звучит обнадеживающе, – вздрогнула Али. – Но я спрашивала о другом. Может быть, альд Торнбран делал еще какие-нибудь объявления за завтраком?

– Да, всего одно. Сказал, что появились новые сведения. Но вид у него весьма утомленный, так что, возможно, его слова всего лишь пустое бахвальство. А что, вы решили поиграть в детектива? Не боитесь?

– Чего я должна бояться?

– Обычно тот, кто лезет не в свое дело, дорого за это расплачивается.

– И вы считаете, что альд Броган… как раз и расплатился за такое?

– Наверняка. Ведь не зря же он служил поверенным. А, может, кто-то ему за что-то отомстил.

– Все возможно… Вы уверены, что ничего не видели и не слышали? И не проходили мимо малой гостиной?

– Нет, меня там не было. Но посоветовал бы вам быть осторожнее. Почему-то мне кажется, что могут быть и другие жертвы. То, что альд Торнбран велел закрыть оружейную, хорошо, но в умелых руках орудием убийства может стать все, что угодно. Даже лист бумаги.

Алита поежилась.

– Спасибо за заботу, но будем надеяться, что все остальные, кто сейчас в замке, не пострадают.

– И убийца тоже?

– Убийцу должно наказывать правосудие королевства.

Рохан Чаудхари недоверчиво приподнял темные брови и вдруг, за пару шагов сократив расстояние между ними, одним неуловимым текучим движением наклонился над ее кроватью, нависая над ней. Его лицо оказалось совсем близко. Полные, слишком чувственные для мужчины губы тронула усмешка.

– А если он однажды уже уходил от правосудия? И уверился в собственной безнаказанности. Подумайте об этом на досуге.

Али не успела ничего ответить, когда он столь же плавно поднялся и направился к двери.

– Выздоравливайте побыстрее, надеюсь скоро увидеть вас снова.

– Благодарю…

Проводив его взглядом, Алита посмотрела на собственные руки и обнаружила, что они дрожат. Почти так же, как во сне. Вдруг промелькнула мысль, что и эмоции той девушки все глубже проникают в нее теперь даже наяву. Но нельзя ли использовать это на пользу расследованию? Ведь практически все, кто находился в замке, были и в поместье.

Али с пугающей очевидностью начала осознавать, что для того, чтобы проверить свою догадку, нужно прекратить сопротивляться. Следует раскрыть свою душу и разум, стать податливой, точно глина, впустить в себя мысли и чувства молодой особы, чья жизнь оборвалась так рано и бессмысленно. Смотреть на окружающих ее глазами, чтобы увидеть их такими, какими они представлялись той другой.

На какое-то время перестать быть собой.

Крепко стиснув пальцы, Алита закрыла глаза. Представила себе зеркало из сновидения и чужое отражение в его прохладной глади. Волна темных волос, упрямо сжатые губы, золотой блеск серег в ушах.

– Мы с тобой – одно целое, – прошептала Али, обращаясь к знакомой незнакомке. – Я и ты. Пожалуйста, дай мне изведать все то, что ты знаешь и помнишь.

Стоило ей замолчать, как виски будто сдавил ледяной обруч. Внутри скрутило от резкой боли. Дурнота подступила к горлу.

Отвратительные ощущения схлынули через несколько минут. Осталась лишь неприятная слабость. Но Алита точно знала – ее услышали. С того момента, как она произнесла эти слова, в ее теле будто бы поселилась еще одна личность. Теперь им предстояло уживаться вместе до того времени, как должно истечь действия заклятия.

«Наверное, Киллиану Ристону не понравится то, что я сделала, – подумала Али, поднимаясь с постели и неловко наступая больной ногой на гладкий паркет. – Но я не могла и дальше рассчитывать только на сны. Нам нужно узнать больше, а кто может быть лучшим свидетелем, чем сама жертва? Ведь некроманты опрашивают мертвых с той же целью, хоть им и не всегда удается. А медиумы словно сливаются на какое-то время с духами покойных, так что их работа почти ничем не отличается от совершенного мною».

Так, успокаивая себя, она дошагала до ванной комнаты и отшатнулась от зеркала, увидев свое отражение. Кожа такая бледная, точно на нее опрокинули ведро с белой пудрой, синие круги вокруг глаз, заострившиеся черты лица. Подобным зрелищем только детей пугать! И Ристон видел ее такой! На столь плачевном фоне красота альды Эдевейн, должно быть, глядится еще ярче…

Рассердившись на себя за эти мысли, Алита брызнула в лицо холодной водой и зажмурилась, чувствуя, как стекают за шиворот колкие, словно растаявшие снежинки, крупные капли.