Глава 13

Быть пиратом — прибыльное дело. Если, конечно, ты готов ставить все на карту и побеждать! Свой риск я вернул сторицей, а ставил немало: Умника, привязку, да и вообще всю игровую жизнь и карьеру пирата. Божественная цифровая пара Ноля и Единицы благоволили ко мне, и сгенерировали мне светлую полосу, которая следовала за мной, как тень, придавая уверенности в своих решений. Пусть это было временно, но достаточно для того, чтобы чувствовать себя триумфатором. Именно ради таких моментов мы погружаемся в виртуальные миры и изо всех сил стараемся пробиться наверх. Ради минуты славы и радости победы!

Пираты собрались вокруг кламира, в надежде получить свои вещи, добытые нами на планете у Меркалун. Вот только Леся не спешила расставаться с добычей. Учитывая, как быстро начала расти ее репутация среди пиратов, действовала супруга в правильном направлении. В конце концов дошло даже до того, что новоявленный заместитель «Веселого Роджера» Хильвар в сердцах выругался, подлетел к Лесе, обнял ее, как родную, и вручил жетон «Лейтенанта» братства. За одно умение торговаться пираты признали право моей жены быть одной из них.

Спустя пару часов я с нескрываемым торжеством смотрел на браслеты Риалла, десяток штук которых лежал у меня в инвентаре. Сбылась мечта пирата. Теперь я могу воровать и грабить не только «местных», но также и игроков. В стратегически важных местах у меня загорелось желание протестировать наручники, но разум возобладал. Прежде всего дела, потом развлечения. Слуги Корсиканца помогли мне разобраться с посланием и теперь у Умника были правильные координаты, на которые указывал ульданин. Вот только Корсиканец испортил мне все удовольствие от расшифрованных наконец-то координат.

— Я знаю, где это. Дело — дрянь. Это гиблое место.

Информация была пессимистичной, но правдивой. Координаты ульданца вели в одну из редких для Галактионы черных дыр. В отличие от реального явления, цифровые «дыры» имели много ограничений. Например, корабли игроков не могли попасть в горизонт событий дыры. Высокий градиент силы притяжения разрывал их раньше. А вот «местным» удавалось не только попасть в горизонт, но даже добраться до сингулярности, превращая свои судна в длинные тонкие линии, не попадающие под действие привычных физических законов. Правда, назад уже никто не возвращался, даже через перерождение. Корсиканец сыпал терминологией, как заправский профессор физики, завоевав вниманием нерадивого студента. К концу его лекции, принцип действия черных дыр я не понимал даже больше, чем в начале.

— Я смогу выжить?

— Нет, — ответил Корсиканец. — Такое не удавалось никому, и даже кламир тебя не спасет. Это говорю тебе я. Корсиканец! Дельвиец, возглавивший «Веселый Роджер», после того как прежний глава имел глупость сунуться в такую же дыру! Хочешь рискнуть — валяй! Я предупредил.

Озадаченный по самые уши, я вернулся на корабль. К этому моменту, Леся избавилась от всего добытого на складе, улучшив тем самым не столько наш игровой счет, сколько материальную базу. Пираты тащили на бартер все, что могло улучшить кламир или бронекостюмы, а также множество странных и непонятных на первый взгляд устройств. «Новенькой пираточке» с радостью сбывали лежавшие мертвым грузом предметы. Но Леся была бы плохим игроком, если бы принимала все диковинки без разбора. Окончательное согласие на бартер давалось только после одобрения нашего техника.

— Мне нужен Эйне. Организуй встречу, — попросила Леся, снова и снова пересматривая новое имущество.

— Зачем Эйне? — удивился я, скептически рассматривая «богатства». — Навряд ли тут найдется что-то действительно редкое и стоящее.

— Ну не скажи, муженек, — хмыкнула моя добытчица и ткнула в первую попавшуюся вещь. — Вот это, например, позволит нашей броне игнорировать три электромагнитных гранаты. Что-то я не припоминаю, чтобы Ганза таким хвасталась.

— Ты уверена? — уточнил я. — Слишком хорошо звучит для правды.

Вместо ответа Леся свистнула техника и вручила ему устройство. Окутав девушку плотными кольцами змеиного тела, техник начал процесс интеграции, меняя детали «по горячему».

— Кэп, как насчет обновочки? А то, как лох ходишь в старой коллекции, — ехидная морда повернулась в мою сторону. — Процедура не из приятных, с твоим хилиньким тельцем внутри бронекостюма, но страсть какая полезная. Там интеграция идет с телом.

— Обязательно, если ты мне жену раньше не убьешь своими экспериментами, — пробурчал я, оценивая показатели здоровья Леси у себя на экранах. Дыхание и пульс участились, давление повысилось, но она молча ждала окончания процедуры. Я подключился к внутренней камере ее бронекостюма и всполошился. — Что ты ей делаешь?!

Беспокоиться было от чего. Лицо Олеси покраснело, она закусила губу, и только испарина на лбу указывала на боль, которую стойко переносила моя девочка.

— В предплечья монтирую три накопителя с неактивным Эло. При электромагнитном взрыве ее тело последовательно их активирует и произойдет автоматическая перезарядка бронекостюма.

— А что будет, если она попадет под электромагнитный импульс без бронекостюма? — уточнил я на всякий случай.

— Эм… Не знаю… Разорвет, наверное… Черт, кэп, что-то я не подумала. Дай мне пару дней, и я придумаю, как разрядить накопители без бронекостюма.

— Какие пару дней, железяка тупая?! — всполошилась Леся. — Почему ты мне ничего не сказала раньше?!

Возмущение Олеси я понимал и разделял. И внутренне радовался отсрочке процедуры вживления этой штуковины. Ибо, если учесть, что болевой порог у женщин намного выше, чем мужской, то стойко и без криков перенести все, как Леся, я не смогу.

— А ты не спрашивала, — все три глаза техника выражали недоумение.

— Снимай с меня эту дрянь сейчас же! — продолжала наезжать супруга.

— Да, змейка, давай ты ее доделаешь, а потом нам с Медсестрой поставишь, — поддакнул я.

— Так это… — снова замялась Змейка. — Кэп, снять совсем не получится, накопители уже того…в теле Медсестры. Намертво. Они даже при перерождении останутся.

— Ах ты, шланг тупоголовый! — супруга окончательно разозлилась и попыталась пнуть змею ногой. Пробурчав, что гения всякий может обидеть, техник вновь обвил девушку кольцами и извлек блоки с неактивным Эло. Накопители так и остались внутри предплечья, но случайный импульс уже не мог превратить Олесю в ящик с добычей.

— Ты реально думала, что пираты отдали бы тебе что-то, что было бы ценно им самим? — спросил я расстроенную девушку, как только змейка ретировалась по своим делам.

— Ничего, Эйне у меня все с руками оторвет, — не стала отвечать на мой вопрос Леся. — Эти предметы уникальны, немец на них клюнет. Лучше посмотри на это!

Супруга высыпала на стол целую россыпь драгоценных камней. Топазы, изумруды, сапфиры и даже бриллианты. Красивые, ограненные, каждый с хороший орех. Я смотрел, как Леся перекатывает камни в ладонях, и их блеск красиво отражался в глазах. Как мало женщинам для счастья надо. Конечно, я не сказал вслух, что драгоценные камни нам сейчас абсолютно бесполезны, но мысленно подсчитал, сколько потенциальных кредитов слила Леся на эти пустышки. Дело в том, что игрокам в Галактионе некому продать драгоценные камни. Разве что местным, но доступа к существам такого уровня достатка в Галактионе у нас не было, и над этим нужно работать отдельно.

— Умник, полетели домой. Нужно восстановить привязку, — вздохнул я и перевел тему. — Будет тебе встреча, но нужно повременить.

Признаться, мне очень хотелось посмотреть на торги между Эйне и Лесей. Нужно будет обязательно попкорн где-то найти под это дело.

Спустя час, сделав крюк на Карлатон и сгрузив там весь трюм, Принца и спящего затранца, мы смотрели на один из самых загадочных объектов не только Галактионы, но и нашей реальной Вселенной. Черная дыра во всем ее великолепии. Умник рассчитал координаты прыжка с таким условием, чтобы мы появились в некотором отдалении от точки ульданина. Однако даже здесь, на значительном удалении, сила притяжения была невероятной. Пришлось запустить двигатели на тридцать процентов, чтобы просто зависнуть на месте.

— Красиво и жутко. У меня прямо кровь в жилах стынет, — завороженно произнесла Леся, не в силах оторвать взгляд от открывшегося вида.

Абсолютно черный центр окутывался кольцами горящей плазмы и светящимися красным светом камнями. На наших глазах один из этих блоков начал вытягиваться в струну, словно наматываясь на черную дыру. Сплющенный камень начал замедляться, затем, в какой-то момент, остановился и исчез. Объект ушел за горизонт событий.

— Кэп, мы здесь не одни, — торжественность момента нарушил тревожный сигнал Умника. — Затранцы!

Четыре крейсера, похожие на смертоносный вирус, всплыли с противоположной стороны черной дыры. Корабли медленно двигались на средней орбите, не проявляя никакого внимания к нам. Ввязываться в бой сразу с четырьмя противниками я не собирался. Слишком рискованно. Убедившись, что затранцы пролетят неподалеку, я повел кламир в стороне, оставляя между нами горящую плазму.

— Они изучают, — подытожил техник, проанализировав действия крейсеров. — Отправляют в черную дыру дроны, а те отправляют сигналы, пока их не затянет внутрь. Сигнал мы перехватили. Это обычные данные: давление, температура, потоки энергии. Кэп, а зачем это им?

Вопрос-то со «звездочкой». Я мог лишь подать плечами. Кто же знает, что у этих затранцев на уме?

Внезапно Леся подалась вперед и приказала:

— Умник, транслируй в общем эфире на ульданском и затранском: «Объясните цель своего визита. В противном случае — атакую!».

— Ты что делаешь?! Какой «атакую»?! — набросился я на супругу. Уровня ее доступа было достаточно для того, чтобы корабль послушно выполнил приказ.

— Леш, они держатся к черной дыре ближе, чем мы. Там такие гравитационные завихрения, что любая аппаратура с ума должна сходить. Что если шлемы с зомбирующим посланием тоже отключились?

Я открыл рот для ответа, но затранский стрекот из динамиков меня перебил.

Шах и мат, пират Хирург. Что ты теперь скажешь? Ха! У меня всегда есть вариант действия на такой случай:

— Для подтверждения перемирия передайте координаты исходной планеты.

Обнаружив возможность спокойно поковыряться в корабле затранцев, я уже радостно потирал руки, как в мои планы вмешались внешние обстоятельства.

— Зафиксировано нацеливание лучей блокировки гиперпрыжка. Кэп, еще гости, но злые какие-то!

Летающая крепость затранцев появилась на таком отдалении, что напоминала одну из мириад окружающих звезд. Затранцы на крейсерах тоже забеспокоились. Это стало видно по суетливому развороту кораблей и попытке обогнуть черную дыру. Вот только Умник скептически отнесся к этой затее:

— Там еще одна летающая крепость. Вернее, не одна. Я насчитал девять кораблей противника. Сформировали правильную сферу. Мы окружены. Обнаружен запуск полутора тысяч торпед. Скорость пятьдесят нашей и постоянно увеличивается. Цель… Они не в нас летят! Они бьют по своим же! Что делаем?

Суки!

— Леша, чек! — на всякий случай напомнила Леся, словно я сам не понимал этого.

— Время до контакта торпед с крейсерами? — я как мог оттягивал принятие решения, но слова Умника не несли утешения:

— Шестьдесят секунд!

— Это звание нам ничего не дает. Наоборот, может навредить, — продолжила гнуть свою линию Леся. Свое решение она уже приняла.

Мой взгляд в очередной раз перешел на крейсера затранцев. Я понятия не имел, зачем нас пригнали в эту точку пространства. Если здесь что-то и было, то черная дыра давным-давно засосала это «что-то» в себя. К тому же я не верил в неожиданность появления затранцев. Слишком много случайностей, переплетенных в одной точке пространства и времени. Не было сомнений, что противник здесь для того, чтобы обеспечить нам выбор: поиски чека или участие в сценарии. Но выбор ли? Что если никакого выбора, на самом деле, и нет? Что если «дитя», кем бы оно ни было, единственное существо, что знает координаты исходной планеты?

— Тридцать секунд до контакта, — неумолимо подталкивал меня Умник к принятию решения.

— Леша, ты хорошо подумал? — ледяным тоном спросила Леся, увидев, как я положил руку на проекцию кламира.

— Это не выбор, Леся. Это проверка. Умник, передавай: «Готов принять „дитя“. Куда лететь?»

За пять секунд до контакта с торпедами один из крейсеров отстрелил в мою сторону истребителем. Полторы тысячи смертоносных болванок превратили корабли сбежавших в бесформенные куски мертвой обшивки. Затранцы даже не пытались защищаться. Черная дыра с радостью приняла в свои объятья новую добычу.

— Умник, лови его, — приказал я. Мухоловка с легкостью зацепила летящий по инерции истребитель и подтащила ближе. Летающие крепости не проявляли агрессии. Они выжидали. На душе вновь заскребли кошки. Стоит отпустить истребитель в черную дыру, и противник исчезнет. У меня будет возможность изучить здесь все. Вдруг я ошибаюсь? Вдруг это проверка, на что мы готовы ради миллиарда реальных кредитов? Готовы ли пойти против всей Галактионы? Если игровые империи узнают, что мы не помогли затранцам, пираты останутся единственным нашим прибежищем. Никто и никогда не будет с нами работать. Я даже головой помотал, отгоняя назойливые мысли. Это слабость, недостойная профессионального игрока. Случайности не случайны, и затранцы здесь для того, чтобы нам помочь с поиском. В этом я не сомневался.

— Затаскивай! — собственный голос показался чужим. Стрелок сбил наросты и основной блок истребителя скрылся в корпусе.

— Обнаружен запуск двух тысяч торпед. Скорость пятьдесят нашей. Цель мы. Время до контакта шестьдесят секунд.

— Умник, курс на Белкет, — приказал я, увидев, что опустевший истребитель вылетел обратно в космос.

— Кэп, не получится. Нужно отойти от черной дыры. Электроника барахлит. Внимание! Выстрел главным калибром! Выполняю маневры!

Сразу три летающие крепости, для которых мы были как на ладони, выплюнули в нас гигантскими сгустками энергии. Этого еще не хватало! Уклоняться одновременно и от торпед, и от главного калибра не очень полезно для здоровья. Рано или поздно ловкость может подвести. Кламир бросило вправо и вниз, но затранцы словно этого и ждали. Следующие корабли выстрелили, вынуждая повторять маневр и думать лишь о том, как выжить. О том, чтобы сбежать, речи уже не шло.

— Запуск двух с половиной торпед. Кэп, они ближе подошли, кольцо сжимается! Выстрел! Выполняю маневры!

Чтобы избежать судьбы погибших крейсеров, летающие крепости гнали перед собой сотни истребителей. Мы уклонились от очередных выстрелов и стали свидетелями ужасной картины. Истребители проделали больше половины пути до черной дыры и остановились, словно наткнулись на невидимую преграду. Следовавшая за ними ЛК озарилась вспышками выстрелов, но предназначались они не нам. Затранский капитан безжалостно уничтожал вышедших из-под контроля королевы пилотов. Определив границу влияния черной дыры на мозги воинов, затранские корабли остановились, продолжив поливать меня торпедами и выстрелами главного калибра. Стало тяжелее, и Умник только что не заплакал. Все его внимание было занято поиском бреши в летящей на нас смерти и противостоянии с постоянным притяжением.

— Опустись ниже к черной дыре. Гравитация будет забирать торпеды на себя, — предложил я. — Как там «дитя»? Что это, хоть, такое?

— Кэп, так сразу и не скажешь, — в капитанскую рубку втиснулась голова змеи. — Лучше один раз показать. Вот. Это и есть «дитя».

В руках техника появилась маленькая прозрачная емкость, похожая на аквариум. Вместо воды в ней была розовая жидкость, а в качестве рыбок — оторванный от головы ульданина мозгоед, тонкими отростками запихивающий себе в рот кусочки чего-то плавающего в жидкости. «Дитя», не имеющее привязки к королеве, оказалось проводником.

— Тут обратный таймер, — змея указала на панель управления, прикрепленную к основанию аквариума. — Через три дня что-то произойдет.

— Инструкцию, конечно же, нам не предоставили? — спросил я, хотя прекрасно знал ответ. Если через три дня мы не найдем этому «дитю» место посадки, оно умрет. А годится этой твари только одно существо — живой ульданин. Обалденная перспектива!

Корабль начало трясти, и мое внимание переключилось на экраны.

— Кэп, долго мы здесь не протянем, — пожаловался Умник. — Энергии хватит часа на два, не больше.

До черной дыры было рукой подать. Двигатели работали на восемьдесят процентов, чтобы просто удерживать нас от дальнейшего падения в космическую бездну, остальные десять процентов мощности Умник тратил на корректировку траектории. Торпеды перестали быть проблемой. Электроника болванок не выдерживала влияния космического пылесоса, запускала детонацию и пространство озарялось красивыми огненными шариками. Печалили лишь выстрелы главного орудия, но двадцати процентов мощностей хватало, чтобы уходить с траектории выстрела.

Я вывел трехмерную карту и пальцем прочертил линию между двумя ЛК:

— Умник, как только по нам выстрелят, на всех парах летим этим курсом. Пора выбираться отсюда.

— Стой! Леш, нам нельзя улетать! — всполошилась Леся. — Нужно разобраться с загадкой.

— Нет здесь никакой загадки, — огрызнулся я. — Здесь только черная дыра!

— Значит, пришла пора рисковать! Умник, летим этим курсом.

Леся прочертила короткую линию, закончив ее прямо в центре черной дыры.

— Кэп? — забеспокоился корабль. — Она серьезно? Давай просто взорвемся. Будет безболезненно всем.

Я встретился с решительным взглядом супруги.

— Нас раздавит.

— Никто не знает. Туда никто не летал. Что если дыра — это и есть ключ? Почему ее все боятся?

— Потому что это смерть. Без перерождения. Ты готова от всего отказаться? — напирал я на прописные истины.

— Встреча с Меркалун тоже была смертью. Полет на летающую крепость — смертью в квадрате. Почему здесь должно быть по-другому?

— Мы потеряем мозгоеда.

— Либо приобретем то, что никто никогда не видел. Видео я записываю. Леш, я не могу объяснить, но нам туда нужно. Иначе будем жалеть до конца жизни!

— Угу. Обо всем, включая навсегда потерянный чек!

Да что же за день такой? Почему все так и норовят приставить меня к стенке и заставить выбирать? Вначале между чеком и мозгоедом, теперь между побегом и смертью. Возможно, первый выбор был неправильным, я вполне признаю, что поступил слегка опрометчиво. Слишком мне понравилось звание «Адвокат Дьявола», хотелось прокрутить эту цепочку заданий до конца. Но то, что предлагала Леся, вообще выходило за рамки логики. «Я так чувствую». Вот ни разу не аргумент!

— Умник, действуем по моему плану, — решил я. Леся возмущенно засопела, но стало как-то не до нее. ЛК вновь выстрелили, заставив мой корабль напрячься и уйти в сторону. Кламир выполнил маневр и рванул прочь от черной дыры.

— Кэп, мы не успеваем!

Даже без подсказки стало понятно, что мой план закончится провалом. Вместо того, чтобы пулей ринуться прочь, оставив ЛК позади, кламир с черепашьей скоростью полз от черной дыры, сражаясь за каждый новый процент мощности. Между выстрелами главного калибра затранцев проходило всего пятнадцать секунд, и за это время мы смогли добраться до орбиты, обеспечивающей тридцать процентов свободной мощности. Все остальное уходило на борьбу с притяжением. По обшивке начали стучать шарики от взрывающихся впереди торпед. Если орбиты черной дыры можно мерять свободной мощностью, то торпеды взрывались на сорока процентах. Затранцы не жалели смертоносных болванок, отправляя их в нас одна за другой. С той скоростью, с которой мы двигаемся, ускользнуть от них почти невозможно.

— Умник, зависай. Ждем выстрел!

— Принял. Выполняю маневры. Кэп, энергии осталось на тридцать минут. Первоначальный расчет оказался неверным, слишком большой расход. Предлагаю взрываться.

Мимо пролетело три раскаленных плазменных шара. Чем дальше мы продвигались от черной дыры, тем точнее стреляли затранцы. Даже если мы пройдем через заграждение из торпед, легче от этого не станет.

— Эта ЛК в резерве, ждет нас, — Леся указала на верхний относительно нас корабль. Он сместился по дуге ближе к потенциальной точке прорыва, но не пользовался главным калибром. Ждал, гад, чтобы пульнуть наверняка. Какой же продвинутый интеллект прикручен у «местных» агрессоров! Дважды поймать их на одном и том же практически невозможно.

Я смотрел на экраны и не находил выхода. И там, и там было все закрыто. Противник не экономил ресурсы, поставив целью раз и навсегда покончить с настырным пиратом. Это они еще пушками стрелять не начали, так как далеко. Стоит мне подобраться ближе и пиши пропало.

Размышления о смысле жизни были прерваны самым бесцеремонным образом. Кламир резко дернулся, вздрогнул, все экраны погасли и нас закружило в сумасшедшей пляске. Инерционные блокираторы корабля отключились, позволив нам на своей шкуре прочувствовать прелести подготовки космонавтов на тренажере «центрифуга». Бронекостюмы сражались за наше здоровье, но вчистую проигрывали борьбу.

Прошла вечность, состоящая из трех бесконечных секунд, прежде чем корабль ожил.

— Кэп, попадание! — заорал наш умный капитан очевидность. — Пробита обшивка, функциональность корабля снижена на семьдесят процентов, защитных экранов больше нет! Работаем на резервных системах! Настоятельно рекомендую самоуничтожиться! До следующего выстрела десять секунд!

Я посмотрел на Лесю. Супруга демонстративно отвернулась, показывая, что свое мнение она высказала и все дальнейшие решения принимать только мне. Как и нести за них ответственность.

— Что с мозгоедом?

— В медблок отправили, там нагрузки легче переносить. Кэп, пять секунд! Этот выстрел может сорвать привязку!

Да чтоб тебя! Что там Олеся говорила на счет «Я так чувствую»?

— Умник, разворачиваемся! Летим в черную дыру на ста процентах! Выполнять!

— Есть «летим в черную дыру на ста процентах», — кламир рванул вперед, уходя подальше от полосы торпед. Позади сверкнуло — в то место, где мы находились, прилетел плазменный шар, бессильно облизнув пустоту. Никогда бы не подумал, что искусственный интеллект, коим оснащен кламир, умеет так играть эмоциями. Обычно ехидный голос выражал покорность и принятие своей тяжелой судьбы. Нас начало трясти, и чем ближе мы подлетали к горизонту событий, тем сильнее была тряска. Умник пытался что-то говорить, но выходило у него не очень:

— Подх… Гор… бытий… Кэп… прощай…

С замиранием сердца я смотрел на абсолютно черный диск, заполонивший все экраны. Постепенно они начали затухать. Электроника кламира не справлялась с хаосом физических законов. Потухшие экраны начали отдаляться, следом за ними пошли ноги, убегая в бесконечность. Тряска завершилась, сменившись трансформацией. Корабль, и мы вместе с ним, превращались в тонкую струнку, наматываясь на черную дыру, словно нитка на катушку. Мигнуло и окружающее пространство превратилось в абсолютно черное ничто.

Лишь несколько строк перед глазами не позволили разуму взбунтоваться. Я уцепился за них, как утопающий за соломинку, читая и повторяя их раз за разом: