Книга: Горнозаводское кольцо Прикамья
Назад: Глава 6. Алмазная лихорадка
Дальше: Раздел 6.2 Кусье-Александровский

Раздел 6.1 Золотые Промысла

Родина первого русского алмаза. На экскурсию потребуется около 1 дня. Посёлок Промысла находится в Горнозаводском районе, в 240 км от Перми. Ближайшая гостиница находятся в посёлке Тёплая гора и городах Качканар и Горнозаводск. До Промыслов можно доехать на автобусе, идущем от Перми в сторону Качканара, Нижнего Тагила, Серова или на электричке до станции Тёплая гора и пройти потом 5 км пешком. Сотовая связь только Теле2, да и то не везде.
История посёлка с таким необычным названием тесно связана с поисками и добычей золота и алмазов в Пермском крае. Впервые самородное золото в России было найдено крестьянином деревни Шарташ Ерофеем Сидоровичем Марковым 21 мая 1745 года, недалеко от устья реки Берёзовки (район Екатеринбурга) при поисках кварцевых жил. Уже через 3 года начинается промышленное освоение вновь открытого месторождения шахтой. Открытие россыпного золота связывают с именем горного мастера Льва Ивановича Брусницына, обнаружившего первую россыпь также на речке Берёзовке в 1814 году, с этого же времени начал действовать и первый прииск.

 

 

Через шесть лет после открытия Брусницына старателем Просвирниным россыпное золото было найдено и в нынешнем Пермском крае, на речке Полуденке, что в верховьях Койвы. Интересно, что потомки первооткрывателя до сих пор живут в Промыслах и занимаются старательским ремеслом. К 1825 году уже идёт добыча золота на семи россыпях с содержанием 0,5—2,3 г/м3, постепенно появляется и старательский посёлок Золотые промысла. Считается, что первая находка золота произошла в христианский праздник Воздвижения животворящего креста Господня (14 сентября по старому стилю) и поэтому в поселении появляется деревянный Крестовоздвиженский храм. Отсюда пошло и общее название приисков: Крестовоздвиженские прииски или промысла. И само село Промысла стало со временем официально называться Крестовоздвиженским. Промысловой конторе подчинялись и платиновые прииски верховьев реки Ис (Восточный склон Урала), добыча на которых началась в 1831 году.
Россыпи золота были открыты на обоих склонах Урала, по речкам Полуденке и её мелким притокам (Крестовоздвиженская, Варваринская, Никольская, Адольфова лога), по реке Тискос (Георгиевская, Гаревская) и её притокам Прогарочной, Северной, Петровской, Черновской, Рудянской, на реках Большая Шалдинка (Герцогская) Средней (Лобовская) и Большой (Ивановская, Счастливая) Именной, на Вые и её притоках (Выйская, Петуховская). Наиболее богатыми содержаниями отличались речки, стекающие с Кварцевой горы. Кроме россыпного золота часто встречались и самородки. А на реке Ис располагались преимущественно платиновые прииски, самым крупным из которых, был Усть-Косьинский.
Интересно, что в то время россыпи разрабатывались почти исключительно подземными работами. Глубина шахт доходила до 38 м. Для отлива воды по возможности старались использовать штольни. Связано это с большой мощностью «торфы», слоя породы, отделяющий золотоносный песок от поверхности земли и возможностью работы круглый год. Минусом этого способа был малый процент извлечения золота.
Постепенно около приисков стали складываться посёлки Косья, Северная, Прогарочная и другие. Открывались и новые россыпи на речках Вильва и Вижай. В 1828 году была достигнута годовая добыча в 344 кг. А годовая добыча платины в 1858 году составила 246 кг. После этого темпы добычи золота снизились, основной доход владельцам, графу Шувалову, приносила добыча платины. Небольшое оживление принесло начало добычи рудного золота шахтами на горе Кварцевой в 1893 году. Россыпи рек Вильвы, Вижая, Большой и Малой Шалдинки разрабатывались артелями старателей. В начале прошлого века на платиновых россыпях реки Ис стали переходить к добыче платины драгами.
В начале ХХ века на Шуваловских приисках в посёлке Косья, а потом и на Теплогорском заводе, пытал счастье неутомимый авантюрист и известный писатель Александр Грин (тогда ещё Гриневский). Вот как он описывал работу на приисках: «Когда-то на некоторой глубине здесь протекала река; шурфы били до подпочвенного слоя песка, который промывали в ковше, если находили достаточный процент золота (1 зол. на 1 куб. саж.) — здесь закладывалась настоящая шахта. Вокруг шурфов деревья были срублены, пылали костры и кипятились чайники.
Я встал к насосу. Насос опускался до дна шахты, имея вверху отводной желоб и коромысло с длинными ручками. Шесть человек качало, шесть сидело. А внизу, в шахте, бил землю киркой рабочий в так называемых приисковых сапогах, из очень толстой кожи, подошвы которых были подбиты гвоздями с шляпками, величиной в боб. Когда он наполнял деревянную бадью песком, смешанным с галькой, ее втаскивали наверх, а штейгер, взяв немного песка в ковш, промывал пробу водой, — песок сливали, золото оставалось. Так как я был ко всему этому любопытен, штейгер объяснил мне, что черная галька «шлихт» всегда сопутствует золоту. Раз все побросали качать и пошли смотреть в штейгеров ковш. Там, среди двух черных камешков и щепотки мокрого, серебристого песку, что-то блестело, но я не мог различить, блестит ли это солнце, внутренность луженого ковша или отражение морской гальки.
Золотых песчинок я так и не увидел, хотя меня, что называется, тыкали носом. Штейгер только сказал, что его мало, и я от души согласился с ним. <…>
Меня приставили тогда к настоящей шахте: холм щебня, извлеченного из недр, окружал ее. Над шахтой стоял ворот с канатом и железной бадьей. В этой бадье спускали вниз, в шахту, забойщика и плотника, делом которого было крепить шахту, ставить крепь. Эта же бадья выбрасывала наверх щебень подпочвенного золотоносного слоя. Щебень, перемешанный с песком, промывали в «бутаре». Бутара — род наглухо закрытой бочки, цилиндра, и хотя я забыл внутреннее ее устройство, однако помню, что песок вместе с водой и небольшим количеством ртути дает при вращении бутары амальгамированный ртутью осадок золота. Золото растворяется в ртути. Затем ее извлекают и выпаривают на огне, а золото остается.
Несколько ночей стоял я в ночной смене у ворота, вместе с другими рабочими мы крутили ворот и освобождали бадью. Не легкое дело. Изломанным и разбитым чувствовал я себя, возвращаясь домой. Однажды я спустился в шахту днем. Действительно, я увидел вверху — в ничтожном четырехугольнике голубой пустоты, — несколько бледных звезд. Я прошел, согнувшись, в тупик горизонтальной ветви шахты, везде поддерживаемой крепью, чтобы не ссыпался грунт. Крепь — это деревянное П, которое ставят плотники на расстоянии полуаршина одно от другого, из коротких балок, по мере того, как забойщик постепенно выбивает впереди себя киркой продолжение шахты. Здесь низко и сыро, красноватый свет шахтерской лампочки в проволочной сетке пятном озаряет низкий, как в сундуке, свод; вода непрерывно льется сверху крупным дождем. Забойщик полулежал на боку, одной рукой действуя киркой, он выбивал и сгребал назад, за себя, кучи мокрого щебня. Щебень выносил рабочий в ведре и шахтовой бадье.»
В период Первой мировой и Гражданской войн добыча золота практически прекратилась, возобновившись только к 1926 году благодаря артелям старателей. С 1963 года началась добыча золота 150-литровой драгой на реке Северная, а с 1973 года сначала гидравлическим, а затем и дражным способом добывалось золото на речке Полуденке. Добыча золота на реке Полуденке до 1987 года велась драгой Исовским прииском. Золотоплатиновые россыпи реки Ис (ныне Свердловская область) добываются и в настоящее время. В Пермской области планируется промышленная разработка россыпей рек Большая Шалдинка и Тискос.

 

Промысла и окрестности

 

А известность Промыслам принесли ни золото, ни платина, а находка «короля» драгоценных камней: алмаза. Поэтому экскурсию мы и начнём у памятника первому русскому алмазу. Памятник находится на холме у южного края посёлка, по старой дороге, ведущей в посёлок Тёплая гора (58°33’34.6˝ с.ш. 59°08’26.0˝ в.д.). Недалеко от памятника, между старой и новой дорогами, ведущими на Тёплую гору, находится и Адольфов лог: место первых находок алмазов и золота. В устье лога находится старый доломитовый карьер, где добывали флюсовый доломит для металлургического производства.
В центре посёлка расположен небольшой пруд. Сложно себе представить, что ещё в 1987 году на небольшой речке Полуденке, почти ручье, ходила драга, большое судно, похожее на многоэтажный дом, на которой получали золото. Вблизи плотины можно поискать выходы доломитов силурийского возраста, в которых встречаются окаменевшие останки раковин вымерших моллюсков. В самом посёлке есть небольшой музей, посвящённый Александру Грину. Рядом с посёлком, на берегу реки Койва высятся сложенные из камня руины обогатительной фабрики №4, на которой в 1948 — первой половине 1950-х годов добывались алмазы (58°34’31.2˝ с.ш. 59°07» 03.8˝ в.д.). После открытия якутских кимберлитов добыча была свёрнута, и фабрику взорвали.

 

 

Недалеко от посёлка Промысла расположена граница Европы и Азии, о чем нам напоминает монумент около дороги. Граница между частями света проходит по главному водораздельному хребту, параллельно которому здесь проходит и Главный Уральский разлом, разделяющий Уральскую складчатую зону на 2 крупные геологические структуры: западно- и восточноуральскую мегазоны. Восточная мегазона представляет собой древние микроконтиненты и фрагменты островных дуг, сложенная преимущественно магматичесикми и высокометаморфизованными породами, а западная мегазона представляет собой окраину Восточно-Европейской платформы, преимущественно состоящую из осадочных и слабометаморфизованных пород, смятых в сложные складки и разбитых надвигами, магматические породы здесь встречаются гораздо реже.
От монумента начинается дорога к вершине горы Кварцевой, высотой 521,9 м, также расположенной на границе частей света. Вершина горы заросла лесом и малоинтересна. Больше интересно то, что в позапрошлом веке на горе добывался кварц, служивший флюсом на металлургических заводах, от этого и пошло название горы. До сих пор в старых отвалах можно найти красивые образцы горного хрусталя. Предприимчивые хитники, как называют людей, незаконно добывающих минералы, добывали горный хрусталь даже при помощи бульдозерных канав. Кроме горного хрусталя тут можно встретить и более интересные разновидности кварца, такие как дымчатый кварц «раухтопаз» и фиолетовый аметист. К сожалению, значительная часть кристаллов покрыта бурым налётом гидроокислов железа и требует очистки кипячением в щавелевой кислоте. Копи находятся в 500 м на юг от вершины с отметкой 500,1 м. В этом месте, в 1975 году производились разведочные работы на кварц, но месторождение признано непригодным для промышленной добычи.
А в 1897—1938 годах с большими перерывами к северо-востоку от главной вершины горы шахтами добывалось рудное золото. Месторождение было разведано до глубины 60 м, во время добычи среднее содержание золота составляло 5 г/т. Золото приурочено к альбит-кварцевым жилам среди протерозойских сланцев. Сейчас там можно увидеть заросшие отвалы и разведочные канавы.
К северу водораздельный хребет и граница между частями света продолжается на горе Колпаки (614,7 м), получившей свой название за форму скальных останцев на вершине. От них же и местное название горы: Пальцы. До горы от посёлка Промысла ведёт хорошая грунтовая дорога длиной 5 км. Скальные останцы сложены сланцами колпаковской свиты ордовика, на них устроена обзорная площадка с деревянной лестницей. С Колпаков открываются красивые виды гору Качканар, посёлки Промысла и Тёплая горы, хребты Хмели и заповедные Басеги. Группа невысоких скал есть и на южном склоне горы.
По дороге на гору Колпаки мы увидим слева неприметный отворот, который приведёт нас на полянку с озером (58°34’51.85"с.ш. 59°10’12.71"в.д.). Это всё что осталось от Гаре-Вознесенского железного рудника, с 1876 по 1921 год снабжавшего рудой Теплогорский завод. Бурые железняки залегали здесь в разрушенных тальковых сланцах верхнего ордовика. Рудное тело пластообразное, имело вертикальное падание и отрабатывалось вертикальной шахтой глубиной 40 метров. Тут же, в кострах, руда обжигалась и транспортировалась на завод. Гаре-Вознесенский рудник примечателен ещё и тем, что в казармах рудника, по пути со станции Теплая гора на Косьинские прииски, ночевал писатель-романтик А. С. Грин. Вот как он описал казарму рабочих при руднике в своей «Автобиографической повести»: «Мне никогда не забыть странной картины внутренности очень большой казармы, сложенной из гигантских бревен, куда я вошел просить ночлега. Вокруг стен шли нары, в прорывах нар стояли простые столы. С потолка освещала это жилье сильная керосиновая лампа. Железная печь посреди казармы, раскаленная докрасна, нагоняла тропическую жару, на ее длинной трубе, обходящей чуть не все помещения, сушились портянки, висели мокрые лапти. Однако главным в картине был ярко-желтый цвет всего: пола, стен, столов, портянок, рубах, людей и, кажется, самого воздуха, как если смотреть через желтое стекло. Это была рудная пыль; пыль железной руды, скопившаяся годами, приносимая на ногах и в одежде.»

 

Фабрика в Медведке

 

Если продолжить движение на север, то мы увидим слева от дороги большой камень — это обломки ещё одной стелы, в честь границы частей света. Вообще первый памятник здесь появился ещё в ХIХ веке — ведь по этой грунтовке проходил Шуваловский тракт, соединяющий все заводы и прииски графа Шувалова: от Лысьвы через Кусье-Александровский, Старый Бисер, Тёплую гору и Промысла на Косью. Сейчас дорога на Косью в очень плохом состоянии, гораздо лучше отворот налево, на Медведку, где сохранились руины ещё одной алмазообогатительной фабрики (58°44’38.7˝ с.ш. 59°05’48.2˝ в.д.). Фабрика №11 сохранилась гораздо лучше, чем промысловская. В долине Койвы здесь множество прудов: свидетельство добычи золота, платины, алмазов.
Назад: Глава 6. Алмазная лихорадка
Дальше: Раздел 6.2 Кусье-Александровский