ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Тьяна
Если в первую и единственную нашу ночь Сандер был нежным и трепетным любовником, который чутко улавливал каждое мое желание, понимал каждый вздох и стон, то сейчас все пошло совершенно иначе.
Безумие, жар, самая что ни на есть обжигающая страсть, которая моментально вскружила голову и лишила последних остатков разума.
Муж крепко меня обнял, прижал к себе так сильно, что нечем стало дышать. Жадно целовал губы, прикусывал каждую по очереди. Сжимал чувствительную грудь, теребил большим пальцем и пощипывал горошинки сосков, посылая по всему телу разряды, которые клубком собрались внизу живота.
— Тьяна, — шептал Сандер, целуя за ушком. — Моя Тьяна…
Его. Ну конечно же его.
Я совершенно бесстыдно прижималась к мужу всем телом. Провокационно закинула коленку на его бедро, вздрогнула, когда горячая ладонь прошлась по ноге к ягодицам, стягивая мокрую ткань в сторону. Крепко обняла за плечи, вцепилась в него, как будто от этого зависела моя жизнь, и тяжело дышала.
Ох, как же сильно я по нему скучала! Как долго ждала и тосковала по этим прикосновениям!
— Сандер… мой…
Пальчики бесстыдно расстегивали жилетку, пытаясь как можно скорее добраться до горячего тела. Так безумно хотелось дотронуться до его кожи, что подушечки пальцев болезненно зудели.
Рука на затылке с силой сжала волосы, заставив меня прогнуться, откинуть голову назад, подставив шею для поцелуев, которые все не кончались.
Я задыхалась, остро реагируя на каждое прикосновение губ и рук. Но этого все равно было мало. Хотелось еще. Больше! Сейчас!
Наши губы наконец вновь соединились, тела с силой прижались друг к другу, вызвав у меня протяжный гортанный стон, вырвавшийся из самого сердца.
В этот момент в голове что-то щелкнуло, послышался неестественно жалобный скрип и скрежет, в одно мгновение начисто уничтоживший сладкое томление и желание, которое всего секунду назад буквально раздирало нас на части. Скрежет заставил нас, тяжело дыша, отскочить друг от друга.
Зацепившись за какую-то корягу на дне, путаясь в водорослях, я едва не упала, но Сандер вовремя успел схватить меня за руку.
— Держись, — хрипло произнес он.
Стоило восстановить равновесие, мужчина тут же отступил и попятился назад, пряча виноватый взгляд.
— Спасибо, — прошептала в ответ, убирая за спину дрожащие руки.
Отголоски страсти все еще витали между нами, и тело не могло не отреагировать. Как же сильно горели опухшие от поцелуев губы, как пощипывала кожа на щеках и шее в тех местах, где короткая щетина ее оцарапала!
— Выбирайся из воды и одевайся, — произнес Сандер, отворачиваясь и направляясь к берегу.
— Сандер, подожди, — поспешила за ним, оставляя за собой облако брызг. — Это был кристалл, да? Этот звук…
— Да, — ответил муж, не оборачиваясь.
Темные кожаные штаны четко облегали бедра и икры, по которым ручейками сбегала вода, затекая прямо в сапоги.
Я застыла на мгновение, убирая спутанные волосы с лица, и, снова поспешив за мужчиной, выскочила на берег.
— Мы что… он не…
Слова разом закончились, мне стало страшно произносить вслух те мысли, которые роились в голове.
— Обратного действия не было, — ответил Сандер, поняв, что именно меня встревожило.
— Но я ведь почувствовала и услышала его… Ой! — Первая же колючка впилась в пятку, заставив прыгать на одной ноге.
Сандер обернулся, тяжело вздохнул, кажется, что-то пробормотал себе под нос и, преодолев разделяющее нас расстояние, подхватил меня на руки.
— Ой, не надо, — забормотала я.
— Не двигайся, — процедил он едва слышно, но таким тоном, что я тут же прониклась и замерла, боясь лишний раз вздохнуть.
Сандер поднес меня к Аргусу, который удивительно спокойно отнесся к нашим играм в воде. А ведь по идее грифон должен был броситься на защиту. Но то ли агрессии не было, то ли муж внушал ему доверие.
Мужчина поставил меня на землю, тут же отступил в сторону и только сейчас ответил на вопрос:
— Это было предупреждение. Кристалл предупредил, что мы зашли далеко и так делать не надо, — вздохнул, быстро осмотрел меня с ног до головы и, отвернувшись, продолжил неожиданно хрипло: — Тьяна, я прошу прощения. Мне не стоило так себя вести… Кхм, а тебе стоит одеться. И как можно скорее.
Я непонимающе опустила взгляд, моментально покраснела, забежала за Аргуса, пытаясь скрыться от мужа. Я же почти голая! И сорочка так облепила тело, что видно все и даже больше.
Содрав мокрую ткань, накинула кафтан, дрожащими руками пытаясь застегнуть непослушные мелкие пуговицы, не попадая в петельки и едва не плача от всей этой ситуации.
— Готова?
— Д-да.
Что делать с волосами, не знала. Расчески с собой не было, и они некрасивыми патлами падали вокруг лица, совершенно не добавляя мне красоты.
— Нам пора лететь.
— Хорошо, — кивнула в ответ, боясь даже смотреть на мужа, и взялась за поводья.
— Стоп. Ты полетишь со мной.
— Что? Но зачем?
Посмотреть на него все-таки пришлось.
— Ты полетишь со мной, — тихо и четко произнес Сандер.
Сидеть с ним на одном грифоне? Чувствовать его каждой клеточкой своего тела? Нет, такой пытки я не выдержу.
— Не стоит. Аргус совершенно не устал. Я полечу на нем.
— Тьяна, не заставляй меня повторять дважды. Одна ты не полетишь в любом случае.
Пришлось смириться.
— Хорошо.
В замке нас уже ждали. Не только взбешенная Валенсия, которая выглядела так, словно хотела растерзать меня на части, но и крайне недовольный Ирил.
— Сандер, ты свихнулся? — набросился сорджи на друга, который помогал мне спуститься на землю.
За эти двадцать минут я чуть не сошла с ума. Слишком много этого мужчины было рядом со мной. Аромат его тела, прижимавшегося ко мне, накрывал с головой. Рука, лежащая на талии, не давала упасть, но вызывала такую смуту в душе, что я не могла сосредоточиться. А что говорить о дыхании, которое поднимало волоски на коже и заставляло тело покрываться мурашками!
— Лишился рассудка! — вторила ему Валенсия.
— Что ты сделала?!
— Ничего, — опешив от напора, ответила я.
— Ирил, успокойся. Тьяна ни в чем не виновата. Это я. И я отвечу перед советом за ошибку, — пряча меня за спину, произнес супруг.
Но не тут-то было.
— Я тоже виновата, — попыталась вставить, но снова была отодвинута назад.
— Тьяна, не вмешивайся!
— Но если бы не мой побег…
— Это просто невыносимо! — выкрикнула Валенсия, поднимая глаза к небу. — Мы едва все не потеряли, а они…
— Так, стоп! — неожиданно вмешался Ирил. — С этим разберемся позднее. У нас проблемы посложнее.
— Что произошло? — тут же подобрался Сандер.
— Еще что-то случилось? — спросила я.
— Случилось. Полчаса назад в гавань пришел корабль со жрицей Зеленого на борту.
— Что? — выдохнули мы одновременно, а я еще и добавила потрясенно:
— Эстрея здесь?
— Здесь, — произнесла Валенсия строго. — И страшно желает тебя видеть. Прямо сейчас.
Их когда-то называли Луна и Солнце. Две сестры, две самые красивые дриады столетия, забыть которых невозможно.
Одна с длинными волосами цвета лунного серебра. Тихая, молчаливая и спокойная, предпочитавшая тишину леса шуму и развлечениям.
Вторая с золотистыми локонами. Дерзкая, яркая и амбициозная, она всегда знала, чего хочет, и добивалась желаемого любыми путями.
Самая молодая жрица Зеленого и ее младшая сестра, что всегда казалась тенью старшей, выполняла любые ее прихоти и приказы. Пока не воспротивилась и не пошла за голосом сердца, на корню уничтожив планы сестры.
Мы не виделись более десяти лет, и вот сестра матери — Эстрея — снова в моей жизни.
Я подготовилась к этой встрече, переоделась в лучший кафтан ярко-синего цвета с серебристой вышивкой. Пока служанка причесывала еще влажные волосы, пристально вглядывалась в свое отражение.
После купания в озере и тех поцелуев я чувствовала себя по-другому, внутри словно что-то надломилось, сломалось и одновременно открылось, но, к сожалению, на внешности это не отразилось. Разве что блеск в глазах появился и румянец заиграл на щеках.
Все остальное осталось прежним.
Может, это и к лучшему.
— Ты не обязана разговаривать с ней, — произнес Сандер, когда стало известно о прибытии высокой гостьи и мы вчетвером перебрались на небольшую террасу.
— Я бы так не сказал, — наполняя стакан фруктовым соком, вставил Ирил.
— Заткнись.
Муж даже голоса не повысил, но тон был таким, что я вздрогнула. Зато на сорджи это не произвело никакого впечатления.
— Ты сам понимаешь, что встретиться с Эстреей придется. Так что не обманывай девочку несбыточными обещаниями.
— Все в порядке, — вмешалась я, не желая становиться свидетелем новой ссоры. И без нее проблем много. — Я готова поговорить.
Они даже не представляли, как много мне хотелось сказать этой стерве.
— Что ей понадобилось так далеко от Священного леса? — поинтересовалась Валенсия, обмахиваясь небольшим веером.
— Ну, тут все логично. Будучи жрицей Зеленого бога, она должна была почувствовать живительную магию своего народа. В любом случае надо сказать, что она быстро прибыла. Я думал, дольше провозится, — удобно располагаясь в шезлонге, заметил Ирил.
— Она знает о живительной магии? — спросила я, присаживаясь в одно из кресел из плетеного ротанга.
Нервное перенапряжение вызывало дрожь, потому я зябко повела плечами, пытаясь согреться.
— Конечно, знает, она же жрица Древа, — кивнул пернатый.
— Замерзла? — Сандер взял плед с кресла и набросил мне на плечи. Его рука лишь на мгновение задержалась у меня на плече, но этого хватило, чтобы сердце дрогнуло. — Если хочешь, я побуду с тобой.
— Не самое удачное предложение, — многозначительно заметил его друг, и они с мужем обменялись странными взглядами.
Что же еще они так тщательно скрывают от меня? Что-то важное, так как Сандер быстро отвернулся и подошел к резным колоннам, которые отделяли террасу от сада, пытаясь скрыть от меня выражение своего лица. В любом случае спрашивать сейчас было бесполезно.
— Не надо. Я справлюсь, — уверенно произнесла в ответ.
Ох, как мне хотелось предстать перед Эстреей красивой, яркой, могущественной и счастливой, но приходилось довольствоваться тем, что было.
Сначала пришлось выбрать помещение, в котором должна была пройти наша встреча.
Огромный пустой зал с высоким постаментом, на вершине которого стоял самый настоящий трон. Заманчивое предложение — взирать на ненавистную тетку сверху вниз. Но как-то это по-детски.
Или затерянная в глубине сада беседка, увитая плетистыми розами, — царство уюта, покоя и живительной силы, которое будет напоминать жрице о Священном лесе.
Третьим вариантом оказалась уютная гостиная, стены которой были покрашены в насыщенный синий цвет, а большую часть помещения занимал низкий диван в виде полумесяца, заваленный разноцветными подушками. Отличное местечко для дружеских посиделок, но не для серьезного разговора с давним врагом.
В конце концов, я остановила выбор на кабинете для переговоров. В отличие от остальных комнат замка, он был обставлен по-мужски: с темными стенами, громоздкой мебелью и минимальным количеством света, который не мог проникнуть через тяжелые шторы винного цвета. На мой вкус, слишком темно, поэтому шторы по моей просьбе раздвинули.
Я села за стол, в удобное кожаное кресло, вцепилась в подлокотники и, не мигая, смотрела на дверь.
О чем я думала в тот момент, сказать сложно. Мыслей возникало много, и в то же самое время ни на одной из них нельзя было сосредоточиться. Просто мешанина из воспоминаний.
Я думала о родителях, преданных самыми близкими людьми, о своей жизни в небольшом домике, об одиночестве, которое преследовало меня столько лет.
Медальон, скрытый от чужих глаз под платьем, нагрелся, и я накрыла его рукой, словно хотела успокоить или поблагодарить за поддержку.
Кровь в голове стучала так громко, что я почти оглохла.
Еще немного, совсем чуть-чуть. Вот сейчас послышатся шаги, откроется дверь, и мне удастся посмотреть в глаза той, которую я столько лет жутко ненавидела.
Конечно, я надеялась, что Эстрея изменилась, постарела, подурнела и так далее. Что время отложило на ней свой отпечаток, погубило красоту, отомстило за страшное предательство.
Но этого не случилось.
Вошедшая в кабинет девушка в ослепительно-белом платье, которое туго обтягивало грудь и талию, мягко обрисовывало бедра и легкими складками падало вниз, была молода и хороша собой, как и десять лет назад.
Я сильнее сжала подлокотники и подняла подбородок еще выше.
— Тьяна Абремо, — певучим голосом произнесла она и сделала пару шагов вперед.
Следующие за ней шесть девушек-послушниц склонили головы, приветствуя меня. Но не Эстрея.
Ее нежно-розовые губы скривились в усмешке, а глаза сверкнули.
— Тетушка, — в тон ей отозвалась я.
Не понравилось. Нахмурилась, поджала губы, но больше свое недовольство ничем не выдала.
— Можете быть свободны, — обернувшись, сказала она, отсылая послушниц. — У нас личный разговор.
Не поднимая голов, девушки бесшумной стайкой выпорхнули прочь, оставив нас наедине.
— Разрешишь присесть?
— Прошу. — Я кивнула на одно из кресел.
— Сильное проклятие, — ласково промурлыкала Эстрея, располагаясь поудобнее. — И ведь помочь ничем нельзя. Не повезло тебе, дорогая. В твоем случае снять его не получится.
— И ты проделала такой путь лишь для того, чтобы сообщить мне это? Хватило бы простой записки.
Которую я спалила бы в камине, даже не прочитав.
— Ты отлично знаешь, почему я здесь, Тьяна. Магия жизни у проклятой и непосвященной.
— Какое богохульство! — издевательски протянула в ответ.
— Ты недостойна этого дара! Никогда не была достойна!
Оговорка… или… Нет, Эстрея никогда не допускала таких ошибок.
— Ты знала? — прохрипела, подаваясь вперед и впиваясь взглядом в ее хорошенькое личико.
Проклятье, она выглядела чуть старше меня!
— Что отродье Микеллы получило дар бога? Да, знала. — Жаль, что милые черты Эстреи не отражали уродливость души. Зависть, ненависть — то, что разъедает изнутри.
— Получается, несмотря на то что ты не дала мне пройти третий круг, дар никуда не делся и проявился спустя долгие годы. Обидно, не правда ли?
— Ты не дриада. И жрицей тебе не стать.
«Я и не собиралась!» — хотела крикнуть в ответ, но осеклась.
Детали картинки стали складываться в голове, принося ответы на те вопросы, которые не давали покоя.
Я сильнее сжала подлокотники, пытаясь усидеть на месте:
— Ты с самого начала все знала. Еще после первого круга.
Красивое лицо все же исказилось от ненависти.
— Да. Когда сестра-предательница принесла свое отродье для посвящения, Древо сказало мне, что ты станешь следующей жрицей. Ты должна была сменить меня! Ты! А мой благословенный путь завершился, требовалось рожать дочь, уступать место другой, более сильной, да еще с даром.
— Ты из-за этого не дала маме спасти меня? Из-за этого не позволила укрыться в Священном лесу? И Зеленый позволил тебе?
— Он не может видеть все, а я лишь показала ему нужное, — оскалилась Эстрея. — Думаешь, я позволила бы тебе сместить меня? Ты — ошибка. Ты не должна была родиться. Если бы твоя мать выполнила свой долг и родила дочь от императора, все было бы иначе. Но она уперлась. Чувства, любовь и прочий бред.
— Не смей ее оскорблять! Ты даже мизинца маминого не стоишь!
— Она выбрала свой путь и свою судьбу! Я не буду это с тобой обсуждать. У меня сегодня другая миссия. Так как ты обладаешь живительной магией, ты должна жить в Священном лесу.
— Что значит — должна?
— Зеленый бог наградил тебя величайшим даром, а это налагает определенные обязательства. Пора их исполнять. Я прибыла на Каросс за тобой, Тьяна. Собирай вещи, мы возвращаемся на материк.
Она что, серьезно?
— Я жена Сандера, ты не имеешь права требовать подчинения.
— Ох, дорогая, — отмахнулась женщина, коротко хохотнув, — не надо мне врать. Я-то знаю правду и понимаю, какое место тебе здесь отведено. Как жена Сандера ты свои обязанности выполнила и напитала кристалл. Дальнейшее твое присутствие на Кароссе нежелательно. Особенно после тех колебаний, что я почувствовала пару часов назад.
Интересно, а она знает, чем были вызваны эти колебания?
— Ты не сможешь меня заставить.
— Ошибаешься. Смогу!
А сколько уверенности в голосе.
Меня охватила паника. Неужели Эстрея права? Неужели мне придется плыть с ней и навечно стать затворницей в Священном лесу, чтобы исполнять приказы ненавистной тетки? Уверена, она уже потирает ручки, предвкушая, как будет использовать мой дар.
— Нет!
— За что ты цепляешься, Тьяна? Думаешь, Сандер полюбит тебя в таком обличье и снимет проклятие? — Она издевательски рассмеялась, и ее смех эхом прошелся по натянутым нервам. — Дурочка! Это невозможно.
— Отчего же? Морок спал.
— Из-за твоих чувств, не из-за него. Он никогда тебя не полюбит. — Я увидела, как загорелись торжеством ее глаза, и замерла, неожиданно поняв, что дальнейшее мне не понравится. — Потому что всегда будет любить только меня!
Бывают ситуации, когда смотришь в глаза самого ненавистного и неприятного человека и отчетливо понимаешь, что он не лжет.
Вот и я сейчас глядела в глаза Эстрее и понимала, что она говорит правду. Глядела и чувствовала, как внутри что-то обрывается и умирает. Медленно и мучительно больно.
— Сандер любит тебя?
Голос звучал хрипло и казался совсем чужим, тетка не могла этого не заметить. Улыбка стала еще более злорадной и ликующей. О да, она могла ликовать, найдя мое больное место и ударив точно в цель.
— Он не рассказывал тебе о нашем знакомстве и тех чудесных месяцах, которые мы провели вместе? — Каждое слово било по кровоточащему сердцу. — Как хотел забрать меня с собой и сделать своей амери?
Одно дело — понимать, что любимый мужчина никогда не будет с тобой, но совсем иное — знать, что его сердце принадлежит другой. И не просто другой, а той, которую ненавидишь всей душой.
Мне казалось, что хуже быть не может.
Требовалось что-то сказать в ответ, а слов не осталось.
— А ты не хочешь рассказать, как предала моего сына? — неожиданно раздался голос, и в кабинете, прямо посредине, в клубах серого дыма возникло новое действующее лицо.
Дриада. С золотисто-рыжими волосами, молочной кожей и правильными чертами лица. Стройная, в черном траурном платье с завышенной талией, которое удивительным образом ей шло, подчеркивая хрупкость и беззащитность. По внешнему виду ей не дать больше двадцати-двадцати пяти, лишь глаза выдавали возраст и груз прожитых лет.
Это было странно. Ведь когда дриада отказывалась от молодости и уходила с избранником из Священного леса, она начинала стареть, пусть медленнее, чем обычные люди, но все же… А эта девушка словно только что вышла из леса, она оставалась такой же юной и прекрасной и уж точно не выглядела как мать Сандера.
— Фриона, — кисло улыбнулась Эстрея, моментально утратив боевой пыл, — какой сюрприз. Не думала, что ты выберешься из своей кельи, чтобы поприветствовать меня.
— Не обольщайся, я здесь не ради тебя, — холодно ответила та, проходя вперед и присаживаясь в соседнее кресло. — Здравствуй, Тьяна.
— Здравствуйте, — неловко ответила я.
Честно говоря, за эти дни, наслушавшись разговоров Валенсии, я была уверена, что мать Сандера высокомерная стерва, не пожелавшая снизойти до жены сына, чтобы элементарно познакомиться.
Но сидящая напротив меня Фриона производила впечатление глубоко несчастной женщины — грустно опущенные уголки губ, траурные тени под глазами и болезненная бледность. Ее взгляд был прямым и честным, что тоже подкупало.
— Дуришь девочке голову? — продолжила женщина, обращаясь к Эстрее.
— Всего лишь говорю правду. Это твой сын играет с ней, скрывая наш роман.
— Который давно закончился.
— Но мы-то знаем, что чувства остались.
— Ты действительно так думаешь? — снисходительно улыбнулась свекровь.
От нее веяло такой уверенностью, что моя тетка засомневалась:
— Тебя сюда не звали. У нас конфиденциальный разговор.
— А ты меня выгони, — жестко парировала Фриона.
— По закону Тьяна моя, — прошипела Эстрея.
— Ошибаешься.
Я решила помолчать и понаблюдать. Пусть они поговорят, приведут доводы, а я послушаю, сделаю выводы и выскажу свои контраргументы. Возвращаться на материк с Эстреей я точно не собиралась.
— В ней проснулась живительная магия! Дар Древа.
— И что? Тьяна не дриада, ты сама запретила ей завершить круг.
— Это не имеет значения.
— Имеет. Особенно сейчас, когда Тьяна стала женой Сандера.
— Жена, — фыркнула жрица, откидывая золотистые локоны. — Жалкий титул, и только.
— Титул, который дает определенные права, обязанности и привилегии.
— Я приплыла сюда за ней и не уеду, пока не получу желаемое. — В голосе жрицы послышалась угроза.
— Сандер не позволит.
Эстрея снова расхохоталась:
— Ты серьезно? Думаешь, он откажет мне в просьбе? Променяет меня на эту уродку? Ох, Фри, ты как была дурочкой, так и осталась. Ничему тебя жизнь не учит.
— Ошибаешься. Учит. Например, я давно перестала верить тебе и твоим словам. И мой сын тоже.
— Хочешь убедиться?
— Ты слишком самоуверенна, Эстрея, — спокойно отозвалась свекровь. — Думаешь, что твои чары и лживые речи не имеют обратного действия?
— Зачем я тебе? — вмешалась, воспользовавшись короткой паузой. — Ты десять лет обо мне не вспоминала и вдруг преодолела такой путь. Ради чего?
Я знала ответ на этот вопрос, но хотела услышать его из уст жрицы.
— А ты не поняла еще? Да я была бы рада, если бы ты сдохла в ближайшей канаве. Все дело в даре.
— Хочешь продать подороже? — понимающе кивнула в ответ. Ее слова нисколько меня не огорчили и уж тем более не удивили.
— Излечение от опасных заболеваний, спасение от ран, даже смертельных, — поддержала меня Фриона.
— Не тебе меня судить! — рявкнула жрица. — Ты предала Древо и своих сестер! Совершила святотатство, произвела на свет сына!
— И ответила за это, — глухо отозвалась Фриона. — Учение Древа говорит о самопожертвовании, любви и терпении. Но также оно говорит о воздаянии за проступки. Не боишься, что и тебе рано или поздно придется ответить?
— Я жрица Зеленого. Моими устами глаголет бог, мои поступки направлены на защиту моего народа! И не тебе меня судить.
— Не мне, — кивнула Фриона. — Но найдутся другие.
— Хватит! Мне надоело слушать твои проповеди. Я здесь с одной целью — забрать то, что принадлежит дриадам.
— Проблема в том, что я им не принадлежу. Как и тебе. Так что путь проделан зря, тетушка.
— Это мы еще посмотрим. Наш разговор не окончен, Тьяна, — произнесла она, поднимаясь.
Выйдя из кабинета, дриада громко хлопнула дверью, заставив нас вздрогнуть.
Первое время царило молчание. Я понятия не имела, как общаться с Фрионой и что говорить.
— Спасибо вам за помощь, — наконец тихо произнесла я и благодарно улыбнулась. — Если бы не вы… ей удалось вывести меня из равновесия.
— С Эстреей надо держать ухо востро. Она всегда была такой… хваткой.
— Понятно… Это правда? Про нее и Сандера?
Вот что мне спокойно не живется? Зачем я задаю этот вопрос? И так больно, а теперь будет еще больнее.
— Правда. Но это случилось очень давно и уж точно не повторится никогда.
— Вы в этом так уверены?
— Да. У Эстреи была своя цель в этих отношениях, а Сандер про нее узнал. И не простил.
— Что это за цель?
— Эстрея всегда жаждала власти. Хотела собрать под своим крылом всех прямых потомков четырех богов.
Кажется, я начала понимать.
— Вот почему она желала свести маму и императора.
— Да. Я ее подвела, родив вместо дочери сына. Поэтому дальше Эстрея решила действовать сама. И Сандера соблазнять отправилась лично.
— У нее получилось? — дрогнувшим голосом спросила я.
— Забеременеть? Нет. Видишь ли, в чем дело, Тьяна, без согласия Каарха девушка не сможет зачать ребенка, как бы сильно она ни старалась.
— Но Сандер ее любит.
Женщина странно на меня взглянула и произнесла:
— Любил. Давно это было. — Фриона тяжело поднялась. — Мне пора возвращаться.
— Вы весьма эффектно появились, — вставая, заметила я. — Никогда такого не видела.
— Это подарок старого друга. Помогает переноситься по острову без лишних хлопот. Первый раз использовала. Я вообще редко покидаю свой дом и почти не выхожу на люди.
— Почему?
Она грустно улыбнулась:
— Ты видишь, какая я, Тьяна? Сколько лет ты мне дашь?
— Двадцать пять… максимум.
— А должно быть намного больше. Я ведь не солгала, когда сказала, что рождение Сандера далось мне тяжело и за него пришлось заплатить очень дорогой ценой.
— Какой?
— Жизнью своего любимого, — ответила она еле слышно и исчезла в клубах дыма.
