– Странно, что ты поверила его «заграничному» письму, – продолжил Бридон. – Конечно, там нет откровенных ляпов, оно составлено довольно ловко. Подозрительно не то, что в нем написано, а то, о чем в нем не сказано. Например, Колин не встретил на корабле ни одного человека, который знал бы его семью, и, вообще, не называет никого, с кем познакомился в круизе. О погоде автор говорит уклончиво, не упоминает ни новостей, ни событий, о которых прочитал в газетах. Там нет ничего такого, чего нельзя извлечь из справочника для туристов. В Дорне я внимательно осмотрел всю библиотеку и убедился, что в ней хватает книг, откуда он мог почерпнуть нужную информацию: путеводители, пара «Бедекеров», старые атласы. Короче, из письма вовсе не следует, что Колин действительно где-то путешествовал. Наоборот, в нем нет ни одного доказательства, что он ездил за границу.

– Зато на нем марка. Кто отправил его с Мадейры?

– Это был отличный ход. Колин послал его в двух конвертах в британское консульство на Мадейре. И сверху наклеил одну из тех международных марок, которые оплачивают пересылку почты. В сопроводительном письме попросил консула переслать вложенный конверт мистеру Дональду Риверу на «Скандерманию». В случае его отсутствия на борту консулу ничего не оставалось, как поставить штамп и вернуть письмо в Шотландию. Если помнишь, полное имя у Колина такое же, как у Дональда, – Дональд Колин. Консулу и в голову не пришло заподозрить что-то неладное, пока он не получил мою телеграмму. Кстати, если бы Колин действительно плавал в южных морях, его лицо наверняка бы загорело. Помнишь, я указывал тебе на его бледный вид?

– Но зачем ему понадобилось всех обманывать?

– Если бы мы это знали, все было бы намного проще. Похоже, тут главный ключ к загадке, хотя я в этом не уверен. Мне не пришло в голову ничего иного, как написать его другу, Деннису Стратту, и попросить его рассказать все, что ему известно об этом деле. У тех, кто обманывает своих родственников, часто есть доверенное лицо. Письмо я отправил вчера и вложил в него телеграфный бланк. Если повезет, ответ мы получим сегодня. А пока я хочу обратить твое внимание на странное поведение батареек.

– Майлз, одна разрядилась! Так быстро! Прошло всего пять минут, а я думала, она новая.

– Да, кто-то хотел, чтобы мы так думали.

– Но что это означает?

– Нам нужно поговорить с доктором Парвисом. Я собирался навестить его завтра, но такую зацепку нельзя откладывать в долгий ящик. Не хочу упустить свой шанс.

Доктора не оказалось дома, но его дочь попросила Бридона подождать, сообщив, что отец вернется с минуты на минуту. Миссис Уочоуп, пожалуй, была слишком щедра в оценке ее внешности, дочь Парвиса можно было бы назвать скорее «миленькой», как уклончиво говорят в Шотландии. Разумеется, это не исключало того, что она могла привлечь внимание одинокого молодого человека из Дорна. Они поговорили минут пять, а потом явился доктор и сказал, что скоро уйдет делать обход своих пациентов. Бридон, твердо решив поговорить с Парвисом, сразу произнес:

– Доктор, вы помните плащ, который майор нашел по пути к Чертовой впадине? И фонарик, лежавший в кармане? Я уже упоминал, что забрал его с собой. Позднее, когда вы любезно подбросили меня до дома и по дороге завезли в пенстивенский магазинчик, я купил там такой же фонарик. Мне хотелось сравнить, какой из них протянет дольше. Понятно, что если фонарем много пользовались, значит, Колин Ривер прожил довольно долго после возвращения из-за границы. А если использовали мало, то Колин умер вскоре после того, как купил его. Что, в свою очередь, указывало скорее на утро понедельника, чем на утро среды.

– Все это умозрительно, мистер Бридон, – заметил Парвис.

– Конечно, поэтому я ничего особенного не ожидал от своего опыта, когда одновременно включил два фонарика и оставил их гореть, пока они не погаснут. Оказалось, что оба отключились почти одновременно. Получалось, что Колин Ривер вообще не пользовался фонарем.

– Это вас удивило?

– Естественно. Я удивился так сильно, что начал думать, не возникло ли тут какого-нибудь недоразумения. Например, не мог ли кто-то зарядить фонарик Колина другой батарейкой, например, одной из тех, что я купил вместе со своим экземпляром? Я проверил две запасные батарейки, лежавших у меня в коробке, и обнаружил, что одна из них практически разряжена. А это уже смахивало на подмену: кто-то вынул старую батарейку из фонаря Колина и вставил вместо нее одну из моих новых.

– Вероятно, у него для этого должна была иметься какая-то причина.

– И самое странное, доктор, что подмена батарейки была произведена в моем собственном гостиничном номере, в день покупки, когда я пил чай внизу.

Доктор ничем не показывал, что понимает, к чему клонит Бридон, только глаза у него блестели, как всегда.

– Продолжайте, мистер Бридон, – попросил он.

– Вы знакомы с миссис Уочоуп, доктор. Но известно ли вам, что она ваша большая поклонница? Она поведала моей жене, что вы всегда говорите правду.

– Очень любезно с ее стороны.

– Так вот, я и подумал, а может ли человек, помешанный на правде, подменить батарейку Колина Ривера перед тем, как я собирался провести свой эксперимент? Чтобы внушить мне мысль, будто Колин умер вскоре после того, как купил фонарь?

– Я бы ответил на это так, мистер Бридон. Правдивый человек мог бы совершить подобное, если бы считал, что разряженная батарейка только собьет вас с толку и заставит считать, что Колин Ривер часто и много использовал свой фонарь, хотя это не так. Значит, он не ввел вас в заблуждение, а, напротив, помешал вам обмануть самого себя.

– Спасибо, доктор Парвис, я не сомневался в ваших добрых намерениях. Полагаю, не следует притворяться, будто мы не поняли друг друга? Вы единственный, кто знал, что я собираюсь устроить опыт с батарейками, и мог поменять их, пока меня не было в номере. Как вы сами сказали, вашей целью было помешать мне обмануть самого себя. В тот момент вы знали о смерти Колина больше, чем я. Вероятно, вам было что-то известно и о ее причинах. При желании я мог бы обвинить вас в сокрытии улик. Хотя если бы я подозревал вас в чем-то худшем, то не стал бы с вами разговаривать. А отсюда напрашивается вопрос: что вы можете рассказать мне об этом деле?

– Мистер Бридон, вы меня заинтриговали. Мы должны прояснить наши позиции, даже если моим пациентам придется немного подождать. Почему вы уверены, что я не замешан в чем-то худшем? Это любопытно.

– Например, из-за могилы в Дорне, полагаю, Кастерс Райт вам об этом сообщил. Я не верю, что это ваших рук дело. Но кто-то ее выкопал, и этого человека я хочу найти. Однако… есть такое понятие, как косвенный соучастник.

– Спасибо, что напомнили. Послушайте, мистер Бридон, я не люблю вмешиваться в чужие проблемы. Не стану притворяться, будто не участвовал в том, что происходило в последнюю неделю, мне казалось, что таков мой долг. Но раз уж вы поймали меня на одном из моих преступных деяний, давайте я расскажу вам обо всех остальных. Только, с вашего позволения, я не стану говорить ничего, что может бросить подозрение на кого-нибудь, кроме меня. А там уж думайте, что хотите. Это вас устроит?

– Боюсь, у меня нет выбора, ведь я не полицейский. Мне важно выяснить, когда умер Колин, а не почему. Вы объяснили, что подменили батарейку, опасаясь, что я обману сам себя. Видимо, вы подозревали, что… меня хочет обмануть кто-то другой, и решили разрушить чью-то игру с помощью новой уловки?

– Давайте не будем обсуждать мои мотивы. Остановимся на том, что я просто не хотел дать вам обмануться. Кстати, это был не единственный раз, я имею в виду таблетки, которые нашли в кармане того же плаща.

– Вот как? – воскликнул Бридон.

– Все очень просто, когда майор показал мне коробку с лекарством, там не хватало пяти пилюль. Понятно, что если на упаковке написано «принимать по штуке в день», никто не станет пить больше. Хотя разница, между нами говоря, невелика. Пять штук – это пятница, суббота, воскресенье, понедельник, вторник. Вы, конечно, пришли бы к заключению, что во вторник Колин Ривер был еще жив. Но я знал, что это не так, и решил восстановить истину, подкинув в коробку две таблетки из тех, что принес с собой. Я сделал это, пока вы смотрели на собаку. Пропавших таблеток стало три: пятница, суббота, воскресенье. А время смерти – утро понедельника.

– Вы хотите сказать, что, намеренно или случайно, содержимое карманов свидетельствовало о том, что Колин умер не раньше среды, а вы сделали так, чтобы все указывало на более раннюю дату?

– Да, только я не говорил «намеренно».

– Но вы знаете не хуже меня… впрочем, нет, не знаете, потому что не курите трубку. Однако для всякого, кто курит, было совершенно ясно, что найденный майором плащ – подделка. Нас хотели убедить в том, что заядлый курильщик таскал в кармане трубку, к которой не притрагивался много дней! Я поскреб внутри ершиком – она была совершенно чистой. Такого не может быть. Трубку не курили уже месяц или более. Вот почему я сразу сообразил, что ее просто подложили, причем тот, кто это сделал, сам никогда не пользовался трубкой. Это позволило мне исключить майора. Правда, табак в кисете был не настолько сух, как после долгого хранения. Значит, плащ подбросили совсем недавно, сунув в карман старую трубку, которую давно не курили, и горсть свежего табака. Да, кто-то явно пытался увести меня в сторону, и это были не вы. Скажите, а вы предпринимали еще попытки… вывести меня из заблуждения?

– Мне нравится, как вы это формулируете, мистер Бридон. Да, я взял на себя смелость вывести вас из заблуждения на Чертовой впадине. Мне повезло, что я отправился вместе с вами, и когда увидел то, что мы там нашли, решил попрактиковаться в искусстве рассеивания лжи.

– А что вас встревожило в Чертовой впадине?

– То же, что и раньше. Спустившись на площадку перед пещерой, я обнаружил на скале надпись со стихом и датой. Тринадцатое февраля, понедельник, значит, утром этого дня Колин был еще жив. Но я знал, что он умер на рассвете, и надпись только собьет вас с толку.

– Это вы зачеркнули последнюю единицу? Но как вам удалось? Вас все время видели я и моя жена. Как вы это провернули?

– Да, сначала задачка казалась не из легких. Но вскоре я придумал способ, как зачеркнуть цифру прямо на глазах миссис Бридон так, чтобы она ничего не заметила. Просто чиркнул о стену спичкой, мистер Бридон, чтобы показать вам путь в пещеру. И если при этом она пересекла цифру «I», можете ли вы назвать меня обманщиком?

– Нет. Наоборот, это типичный образчик рассеивания лжи. Черт, я знал, что вы хорошо играете в шахматы, но не предполагал, что ваш мозг работает так быстро! История с надписью и пещерой – еще одна попытка сбить меня с толку?

– Надеюсь, вы обратили внимание, что я не говорил ничего подобного.

– Да, вас трудно поймать. Однако дело обстоит именно так. Когда нашли тело Колина Ривера, он был чисто выбрит, а в пещере – ни бритвы, ни кисточки для бритья. Нетрудно догадаться, что вся эта пещерная робинзонада была подстроена. Более того, тот, кто это сделал, не имел привычки бриться утром. Что указывает на бородатого мужчину или женщину, доктор Парвис.

– Как вам угодно. Если надпись действительно сделал сам Колин, то он ошибся с датой. И я решил исправить эту ошибку. Потому что я твердо знал, что к рассвету тринадцатого числа он был уже мертв.

– Кстати, а откуда вам это известно? Насколько я помню, вы были в числе тех, кто в то утро отправился к дороге, чтобы проверить слова Макуильяма. Но когда вы туда прибыли, тела у камней уже не было, как и следов того, что оно вообще там когда-либо находилось. Или я неправильно что-то понял?

– Нет, вы все правильно поняли. Но, видите ли, я знал, что тело Колина лежит возле дороги, еще до того, как его нашел Макуильям, потому что я сам туда положил труп.

– Получается, что вы…

– О, я не убивал этого беднягу, мистер Бридон. Да, я не считал, что жизнь Колина имеет большую ценность, но если мы начнем выпалывать человеческие сорняки в соответствии с нашими представлениями, кто тогда останется? Нет, когда я его нашел, он был мертв, и я только немного передвинул тело, чтобы все выглядело более подозрительно. Еще чуть-чуть рассеивания лжи, если позволите воспользоваться вашим выражением.

– Но в таком случае… у вас должен быть ключ ко всему делу. Где вы его нашли?

– Прошу прощения, мистер Бридон, но это выходит за рамки нашего соглашения. Если я начну рассказывать, где и как я его нашел, это может поставить под удар других людей, чего мне бы не хотелось. Просто примите к сведению, что молодой человек был уже мертв и я лишь передвинул труп, руководствуясь самыми добрыми намерениями. Думаю, вы понимаете, что тело положили у дороги таким образом, чтобы каждый мог его заметить.

– Хорошо, доктор, не стану оспаривать ваш выбор. Хотя, признаюсь, мне трудно обрывать разговор на том самом месте, где он обещает решение всех моих проблем. Но я больше не могу заставлять ждать ваших пациентов. Единственное, что я еще хотел спросить: если положить мертвое тело в лед, как это на него подействует? Замедлит ли лед обычные процессы разложения?

Неожиданно лицо доктора изменилось. На нем появилось растерянное, даже ошеломленное выражение.

– Простите, а какое это имеет отношение ко мне? – воскликнул он.

– Просто консультируюсь у вас как у врача. У меня есть основания считать, что между утром понедельника и утром среды тело Колина лежало в леднике.

– А, вот вы о чем… Ну, если человек умрет от переохлаждения, как это скорее всего и произошло, то низкая температура замедлит распад тканей. Более того, не будет никаких следов трупного окоченения, пока тело не вынесут на тепло. Так что, в известном смысле, доктор Маклохлин был абсолютно прав.