Глава 22. Читатель узнает подробности
Макуильям двинулся ему навстречу с суровым и неприступным видом, словно берег какую-то страшную тайну, которую у него не могли бы вырвать даже самыми жестокими пытками.
– Я принес вам письмо, – объявил он. – Простите, оно немного запачкалось, но его бросили к моей двери. Как видите, марки на конверте нет, поэтому я решил доставить его лично.
– Очень любезно с вашей стороны. Надеюсь, вы недолго ждали меня?
– Нет. Я подумал, что лучше сам вручу его вам и подожду, не будет ли ответа.
Позднее Бридон узнал от персонала отеля, что егерь просидел в холле полтора часа, не проявляя ни малейших признаков нетерпения.
– Ладно, не стоит вас больше задерживать. Постойте… ведь это почерк старого помещика, не так ли?
– Я не настолько хорошо знаю его руку, но похоже.
– Вы нашли письмо сегодня утром? Наверное, он обронил его по дороге на вокзал.
– Да, мистер Ривер проезжал мимо моего домика. Видимо, когда он открыл дверь машины, чтобы спросить у Джейми про его ногу, письмо случайно выскользнуло у него из кармана. А потом мой малыш Джейми его нашел и принес мне.
Бридон смотрел ему в лицо, с трудом удерживаясь, чтобы не подмигнуть. Макуильям, разумеется, прекрасно знал, что письмо было только уловкой, с помощью которой старый джентльмен попытался ускользнуть из-под бдительной опеки своей дочери и зятя. Но ни одна черточка его лица не выдавала этой мысли: будучи прекрасно вышколенным слугой, он делал вид, будто пребывает в неведении об отношениях своих хозяев. Таким людям не предлагают чаевые. Бридон поблагодарил его еще раз и отпустил.
– Не притворяйся, что не хочешь открыть его, – усмехнулась Анджела, когда муж пил чай, прислонив письмо к сахарнице. – Уверена, тебе оно так же интересно, как и мне, но ты, как всегда, сначала прочитаешь мне какую-нибудь маленькую лекцию. Давай, выкладывай ее поскорее и покончим с этим.
– У тебя совсем нет спортивного азарта, – заметил он. – Когда получаешь такое важное письмо – а оно, безусловно, важно, иначе старик не стал бы бросать его посреди дороги, – надо сделать паузу и заключить с кем-нибудь пари насчет того, что в нем написано. Может, это ключ к разгадке всего дела. Правда, я не представляю, как это возможно, но… Правда, письмо может решить лишь часть загадки, причем ту, какую я решил уже сам. А это будет крайне досадно. Терпеть не могу разгадывать головоломку по частям, когда одно объяснение не связано с другим, если ты понимаешь, о чем я. Это все равно, что промахнуться штопором по пробке и потом вытаскивать ее по кусочкам.
– Да, подобное испытание тебе не по силам!
– Не ерничай. Сейчас мы просто выясним, как был проделан фокус с исчезновением несчастного Колина. Если так, то это не слишком интересно, потому что я уже об этом догадался. А ты, видимо, нет, так что можешь взять письмо и прочитать его вслух. Этот джем такой жидкий, а хлеб такой сыпучий, что у меня заняты обе руки. Только читай по порядку, не заглядывая вперед.
Анджела с безразличным видом взяла письмо.
– Написано чернилами, – сообщила она, – и довольно многословно. Очевидно, старый джентльмен писал его всю ночь. Почерк слегка неровный. Итак…
Уважаемый мистер Бридон! Я долго колебался, прежде чем обратиться к вам, и до сих не уверен, что поступаю правильно. Но я надеюсь на ваше доброе отношение ко мне и моим мышам – нет, я неправильно прочитала – и моим домашним, насколько это возможно в данной ситуации. Дело в том, что мне доверены чужие секреты, но моя совесть требует разгласить их. Это очень трудно, мистер Бридон, и я надеюсь, что вы отнесетесь ко мне снисходительно, если мое письмо покажется вам слишком сбивчивым и невнятным. Я не уверен даже в том, что оно до вас дойдет. Постараюсь отправить его как можно незаметнее. Буду очень признателен, если сообщите мне о его получении, напечатав свой ответ на машинке и бросив его в почтовый ящик в Лондоне. Мой адрес: Кроссуэй, Девайзес.
– Милые люди эти Хемертоны, – пробормотал Майлз. – Странно, что они оставили старику ручку и чернила. Впрочем, это было еще до того, как они решили сбежать. Вот почему адрес на конверте написан карандашом. Читайте, миссис Бридон, увертюра звучит многообещающе!
– Надеюсь, он скоро перейдет к делу, а то я ужасно волнуюсь.
Мистер Бридон, я не все рассказал вам во время нашей встречи. Давайте вернемся к воскресенью двенадцатого февраля или к утру понедельника. Вы догадываетесь, что я скверно провел эту ночь – метался в полубреду. Удивительно, как человеческие чувства умеют схватывать и хранить множество впечатлений, которые разум отказывается воспринимать. Я проснулся в темноте после недолгого сна и понял, что мне стало лучше. Из соседней комнаты, где находилась сиделка, в приоткрытую щель лился свет. Я услышал в коридоре звук, который показался мне странным: какой-то шорох и одновременно поскрипывание, словно катилось плохо смазанное колесо. Вроде кто-то споткнулся об инвалидное кресло, стоявшее за моей дверью – меня часто перевозили из комнаты в комнату. Я подумал, что еще рано для утренних визитов, свет в коридоре не горел.
После этого я немного поспал, примерно полчаса. Вскоре услышал, как отперли входную дверь, снаружи послышались шаги и приглушенные голоса, в тот момент я не понимал, что происходит, но, очевидно, это был Макуильям, прибежавший с новостью о Колине. Тихо вошла сиделка, чтобы посмотреть, сплю я или нет. Она держала что-то в руках и сказала, что эта вещь принадлежит мне: кто-то обронил ее за дверью в коридоре. Сиделка положила ее рядом с кроватью и начала разжигать камин, а я взглянул на то, что она принесла. Мистер Бридон, это был мой пенал с позолоченным карандашом, который я отдал сыну в ночь его отъезда и видел, как он положил его в карман.
Я лежал и смотрел на свой пенал, гадая, что это может означать. Находись я в добром здравии, мне ничего не стоило бы сложить одно с другим и сделать вывод, что Колин вернулся из круиза и находится дома. Но в моем болезненном состоянии, между явью и сном, все предстало передо мной совсем в ином свете. В нашей семьей существует поверье, что перед смертью наследника его близким и родным посылаются знамения. Я подумал, что Колин мертв, и он посылает мне знак в виде этой маленькой вещицы, которую я ему недавно подарил. Сейчас я так уже не думаю, хотя по-прежнему никто не знает, как и откуда она попала к моей двери. Но я до сих пор уверен, что это было предзнаменование, чтобы подготовить меня к ужасной новости и, вероятно, удержать от неправильного шага.
Сиделка ушла. Закрывая дверь, она старалась сделать это как можно тише и поэтому оставила ее немного приоткрытой. В коридоре снова раздались шаги, отворилась соседняя дверь, и я понял, что это моя дочь. Очевидно, она стояла у своей спальни и разговаривала с мужем. Лежа в кровати, я иногда разбирал отдельные слова, как бывает, когда люди стараются говорить тихо, но порой невольно повышают голос. Я услышал, что доктор остался у дороги, и могут возникнуть проблемы со страховыми выплатами. Потом Мэри сказала, что они должны что-то сделать с тем, чего они не называли, но что, как я догадался, было телом Колина. Под конец я расслышал несколько слов насчет ледника, однако в тот момент не понял, что они означают.
Вскоре в комнату вошла дочь и спросила, как я себя чувствую. Первое, что я сказал, было: «Значит, бедный Колин умер? Что вы с ним сделали?» Мэри испугалась и начала мне лгать, разумеется, только потому, что не хотела причинять мне боль: у одра больного всегда много лжи. Но меня это не успокоило. Я пригрозил, что если она не расскажет мне всю правду, я пошлю за доктором и попрошу его заглянуть в ледник, а потом сказать, что он там нашел. Этого она и Хемертон не выдержали, да простит мне Бог, если я слишком сильно на них надавил. Вы, конечно, догадываетесь, что они мне ответили. Все, чего они хотели, это спрятать тело на пару дней, чтобы избежать проблем со страховой компанией. Деньги принадлежат нам по праву, объяснили они, мы честно выплачивали взносы, но если сейчас объявить о смерти Колина, будет сложно доказать, что я ничего не знал, выписывая последний чек. Добавили, что я могу сообщить обо всем полиции, но тогда они оба попадут в тюрьму.
Теперь я считаю, что совершил ошибку, но тогда дал согласие молчать, чтобы успокоить их. Я хотел подождать и посмотреть, как будет действовать Компания. И когда вы приехали, мистер Бридон, мне не хватило духу рассказать вам все, что я знал. Последняя неделя выдалась очень трудной, а вы вели себя достойно. Но у меня не было человека, которому я мог бы доверять и на чье мнение мог бы положиться…
Ну вот, а мне казалось, мы так мило ворковали вчера в саду.
– Читай дальше, мы подходим к сути дела.
– Он уже заканчивает.
Надеюсь, что с Божьей помощью найду способ передать вам это письмо. Вы можете делать с ним все, что сочтете нужным. Я лишь прошу избавить мою семью от публичного позора. Напомните обо мне вашей очаровательной жене…
– Что, что? Ну-ка, покажи письмо.
– Ладно, последнюю фразу я придумала. Но он наверняка хотел ее написать, просто ему не дали закончить. Слушай, Майлз, по-моему, это весьма солидный кусок пробки!
– Кажется, мне придется отменить эту метафору. Прежде всего, когда вытаскиваешь пробку по частям, последний фрагмент остается и падает в бутылку. Но я не уверен, что вся эта тайна не выйдет наружу еще раньше, чем мы закончим дело. Кстати, если ты выковыриваешь из горлышка раскрошившуюся пробку, один кусок не тянет за собой другой. А эта информация вполне может потянуть за собой другую. Лучше назовем это луковицей, ты снимаешь один слой за другим, но так и не можешь добраться до сути дела. Итак, значит, они положили его в ледник? Любопытно.
– Самое удобное место. Ты говорил, он находится в лесу рядом с дорогой на Блэруинни?
– Да, но ледник был удобен и по другой причине. Потому что тело…
– Подожди, однажды мы уже затрагивали эту тему. Может, хватит?
– Я только указываю на факты. Если они спрятали труп в ледник, то потом могли снова выставить его практически в том же виде. Впрочем, об этом лучше спросить доктора. Плюс вся эта ночная суматоха в доме: мистер Ривер слышал шум, мистер Гилкрист слышал шум. Причем это было до того, как Макуильям нашел тело. Похоже, тут речь идет о том, как оно попало на дорогу. В остальном откровения мистера Ривера не дают нам ничего нового.
– Майлз, ты чудовище! Хочешь сказать, ты заранее знал, что тело спрятал Хемертон?
– Конечно. Черт возьми, ты же не считаешь, что Макуильям соврал? Сомневаюсь, что он вообще умеет лгать. А теперь подумай, тело лежало у дороги в половине седьмого, а к семи уже исчезло. Вряд ли за эти полчаса случайно прошел мимо какой-то человек, заинтересованный в том, чтобы спрятать труп. Зато весьма вероятно, что тело увез тот, кто уже слышал рассказ Макуильяма. Сам Макуильям, Парвис и Гилкрист постоянно находились вместе, они подтверждают действия друг друга. И я не представляю, зачем Макуильяму понадобилось бы сначала спрятать тело, а потом объявить, что он его обнаружил. Остается один человек – Хемертон. Он был заинтересован в том, чтобы спрятать труп. Хемертон заметил, что мотор у Парвиса остыл и тот не сможет запустить его еще пару минут. Как правильно сказала миссис Уочоуп, Хемертон – игрок, и он сделал свою ставку. Поехал по дороге в Пенстивен, описал петлю на Блэруинни-роуд и погрузил тело Колина в машину, спрятав его под ковром. Отличная, кстати, мысль, позвать полицию на поиски трупа, а самому возить его в багажнике. Хемертон подождал, пока шум немного стихнет, а затем вместе с женушкой вытащили ее брата и затолкали в ледник.
– Ловкая работа. Странно, что полиция не нашла следы его машины. Разворачиваясь, он должен был оставить отметины на обочине дороги.
– Так оно и было. Вот почему, расставшись с полицейскими, он снова развернулся и отправился домой по Пенстивенскому шоссе. Свежие следы стерли старые.
– А через два дня поджег стог, чтобы отвлечь внимание, и вернул труп обратно?
– Да. Поджог был гарантией того, что Макуильям пройдет по дороге в то же время и в том же месте. И вся округа сразу заговорит о ясновидении. К тому же Мэри Хемертон знала, что в детстве ее брат страдал пироманией. Пожар как бы намекал на то, что перед смертью Колин снова принялся за старое. Тронулся умом – вот как это должно было выглядеть. Именно так все и решили, включая нас. Все было продумано до мелочей.
– Вероятно. Майлз, что ты делаешь с этими фонариками? Хочешь опять устроить конкурс на выносливость?
– Так, пришла в голову одна идея, – ответил Бридон, вынув использованные батарейки и заменив их двумя другими, которые он извлек из коробки со своим фонариком.
– Но в чем разница, если они обе новые?
– Может, и новые, но кто знает? С виду не отличишь от старых. Я просто подумал, не могли ли мы их перепутать, проводя первый эксперимент? Будем считать, что это моя причуда. Так, на чем мы остановились? Ах, да, теперь нам ясно, как тело оказалось у дороги в среду утром. Но мы по-прежнему не знаем, как оно попало туда в понедельник.
– То есть можно больше не беспокоиться о том, что Колин делал между понедельником и средой, – произнесла Анджела. – Осталось выяснить, что происходило между пятницей и понедельником.
– Значит, ты не считаешь, что нам нужно значительно расширить этот промежуток?
– В смысле?
– О, прости, я же ничего об этом не сказал. Просто Колин Ривер никогда не был за границей.
