Глава 19
Киев. Посольство США
Вечером, 21 февраля 2014 года, посол США на Украине Джеффри Пайетт пригласил в свою резиденцию (на улице Юрия Коцюбинского, 10) Турчинова, Яценюка, Наливайченко и Яроша.
Троим из них американцы уже давно за глаза присвоили унизительные оперативные клички. Турчинов был «Баптистом», Яценюк – «Кроликом», Наливайченко – «Швейцаром» (иногда американцы называли его еще и «Официантом»). И только у Яроша (еще с тех времен, когда он стал руководить военизированными националистическими организациями «Тризуб» имени Степана Бандеры, а затем и «Правым сектором») была благозвучная кличка – «Ректор».
Во время беседы Пайетта с четверкой путчистов в его кабинете присутствовали также Джейсон Греш – военный атташе США на Украине и Джон Гилберт (это была его выдуманная фамилия), заместитель директора европейского отдела ЦРУ.
Оба за время той встречи посла с гостями не обронили ни слова – вальяжно сидели в креслах, забросив ногу на ногу, попивали кофе и посматривали на пришедших строгими глазами.
Чуть позже в кабинете Пайетта появились и трое активных «штыков» Майдана во главе с его комендантом Парубием. Один из этих молодых людей (Парубий в шутку называл его «адъютантом») был еще года два назад завербован верным Януковичу офицером Службы безпеки Украины (СБУ), который, в свою очередь, давно и плодотворно работал на российскую разведку. В украинской контрразведке «адъютант» Парубия из-за своих непомерно больших запросов на гонорары за «услуги» имел кличку «Гобсек».
Он еще в 2011 году сумел втереться в доверие Парубия после того, как под видом ярого врага Януковича и отпетого националиста дал несколько пространных и злых интервью киевским телеканалам. А однажды на вопрос корреспондента о том, кого он видит будущим лидером Украины, «Гобсек» мгновенно ответил:
– Только Парубия. Это надежда нации! За этим человеком – я в огонь и в воду…
Похоже, этих слов хватило для того, чтобы Парубий вскоре приблизил «Гобсека» к себе. Благодаря этому агенту, его «куратор» из СБУ получал очень важную информацию. В том числе и из посольства США, куда Парубий нередко брал с собой «Гобсека», когда наведывался в здание на улице Авиаконструктора Игоря Сикорского, 4, для получения инструктажей.
Кстати, Парубию американские разведчики тоже дали оскорбительную оперативную кличку, о которой он не знал – «Гиббон» (возможно, из-за того, что лицо и длинные руки коменданта Майдана имело признаки его родства с этим приматом. Хотя Пайетт считал, что «этот человек физиономией своей больше похож на много посидевшего в тюрьме человека» – именно так сказал он в перехваченном радиоэлектронной разведкой телефонном разговоре с Нуланд).
* * *
В тот вечер, 21 февраля, Пайетт (он неплохо, хотя и с трудом говорил по-русски) начал встречу без раскачки:
– Господа, власть лежит у ваших ног. Не теряйте времени. Берите ее немедленно.
«Баптист» настороженно поглядывал на «Кролика», «Швейцара» и «Ректора», словно желая дать им возможность ответить Пайетту первыми.
Но те молчали, соблюдая «дипломатический этикет» – они уже знали, что после свержения Януковича американцы советовали передать власть Турчинову до новых президентских выборов на Украине.
– Господин посол, – после неловкой паузы заговорил «Баптист», потирая заросшую кабаньей щетиной физиономию, – в Европе нас могут не понять… Ведь сегодня подписано Соглашение с Януковичем. Нас могут обвинить в незаконном свержении власти. Обвинить в военном перевороте, в мятеже. К тому же господин Яценюк подписал Соглашение…
В этот момент большие уши, нелепо торчащие по бокам лысой головы Яценюка, стали еще больше. «Кролик» хитро ухмыльнулся и негромко сказал, не сводя глаз с Пайетта:
– Да, я подписался под Соглашением – этого требовала ситуация. И наши американские друзья были не против…
Пайетт повернул голову в сторону «Баптиста»:
– Вот видите, господин Турчинов, господин Яценюк хорошо понимает, что путь Украины в Евросоюз лежит через Америку.
После этих слов Пайетт откинулся на спинку кресла, взял ладони в крепкий замок и, постукивая им по краю стола в такт своим словам, сказал:
– Господа украинцы, не будьте наивными. Соглашение – это фиговый листок, фикция. Мы с европейцами устроили это шоу только для того, чтобы выиграть время, дать вам возможность перегруппировать свои силы перед решающим наступлением и усыпить бдительность Януковича. Вы должны наплевать на то, что о вас будут говорить в Европе, в мире, в России. Да, кто-то будет называть все это переворотом, но и вы, и мы назовем все это революцией… Нет – даже Революцией достоинства!
Пайетт хотел сказать еще что-то, но тут в разговор включился Наливайченко, всегда тонко улавливающий желание хозяев:
– Да, остался последний шаг, и его надо сделать сейчас же! Тем более, что команда Януковича в панике, а он, по нашей информации, собирается в Харьков…
«Под кличкой «Твикс» у американцев проходил шоколадный король Украины Петр Порошенко. Каждый раз, когда Пайетт встречался с «Твиксом», в голове американца мелькала мысль: «Пьет, зараза»
Пайетт одобрительно посмотрел на Наливайченко, перевел взгляд на «Ректора» и добавил:
– Господин Ярош, сейчас вся надежда на вас и на ваших людей. Надо действительно нанести последний и решающий удар…
«Ректор» закивал головой. Сказал громко:
– Будэ зроблено, пан посол!
– Мы тоже готовы – решительным тоном добавил «Гиббон» – можем выступать хоть сейчас.
Пайетт пристально взглянул на него и многозначительным тоном сказал:
– Я надеюсь, господин Парубий, ваши люди добросовестно отработают… – он многозначительно посмотрел на «Гиббона» и не стал говорить вслух «вложенные в вас средства»…
Уже через час боевики Майдана штурмовали Администрацию президента Украины.
Турчинов и Яценюк, Наливайченко и Парубий, как и рекомендовал им Пайетт, там не светились. Они должны были выйти на арену, когда дело будет закончено…
В тот вечер «Гобсек» пытался предупредить своего куратора из СБУ, посылая условленные SMS, но было поздно.
* * *
Во двор резиденции посла США на Украине въехал черный «мерседес» с затонированными стеклами. Дежурный сразу же позвонил в приемную Пайетта и сообщил:
– Передайте послу, «Твикс» прибыл.
Под кличкой «Твикс» у американцев проходил шоколадный король Украины Петр Порошенко.
Пайетт вышел из-за своего рабочего стола в посольском кабинета навстречу Порошенко с такой широкой улыбкой, которую дарил разве что Обаме и Керри. Ну, может быть, еще своей тайной пассии с американской биографией Наталье Ересько. Она хотя и родилась в Чикаго, но уже давно жила в Киеве и под крышей посольства США успешно вкалывала сразу на два ведомства – экономический отдел Госдепартамента и ЦРУ. А заодно – вела свой бизнес на Украине, он был хорошей «крышей» для шпионажа.
Каждый раз, когда Пайетт встречался с «Твиксом», в голове американца мелькала одна и та же мысль: «Пьет, зараза». Оттенки розового и голубого на отекшей физиономии Петра Алексеевича выдавала его глубоко родственные отношения с Бахусом.
Еще в то время, когда Порошенко стал наведываться в Вашингтон, Пайетт предупреждал Госдеп: «У меня есть сильные подозрения, что этот человек хотя и чертовски богат, но является плохо замаскированным алкоголиком».
Ему ответили: «Зато он неплохо говорит по-английски. С ним можно найти общий язык. К тому же он готов раскошелиться на президентское кресло. И обойдется нам дешевле»…
Пайетт провел гостя в заднюю комнату за тыльной дверью своего кабинета и с ходу распахнул дверцы бара.
В глазах «Твикса» появился теплый свет. Пайетт щедро налил виски в бокал Петра Алексеевича. Льда не предлагал – гость не любил разбавлять. Посол уже хорошо изучил пристрастиях гостя. Он давно (еще со времени встреч в Вашингтоне) знал, что любит пить Порошенко. Он даже знал, о чем мечтает этот седоватый человек с вечными «мешками» под глазами и грандиозными политическими амбициями. Наличие пяти миллиардов долларов на счетах Порошенко компенсировали его недостатки и слабости. Американская ставка на него уже была сделана. Пайетт ловко подогревал его амбиции не только виски, но и разнообразными комплиментами. В тот вечер американский посол впервые произнес слова, которые сладким елеем наполнили хмельную душу Петра Алексеевича:
– Уже весной этого года вы станете президентом Украины!
В тот момент Порошенко смотрел на американца глазами купца, которого обещали женить на королеве.
А Пайетт, прохаживаясь по комнате со стаканом виски в руке, вдохновенно рисовал впечатляющие картины будущего своего гостя, который возглавит (непременно возглавит!) Украину и приведет ее сначала в Евросоюз, а затем и в НАТО. Ну и, конечно, ко всяческому процветанию. Америка поможет.
– А сегодня-завтра мы сметем Януковича и его власть! – с полководческим азартом говорил Пайетт, – в том числе и с вашей помощью. Благодарная Украина и Соединенные Штаты никогда не забудут того весомого политического и материального вклада, который внесли в грядущую победу демократии вы!
Порошенко слушал американца с глуповатой улыбкой.
«Только бы не полез целоваться», – думал Пайетт, стараясь не приближаться к гостю.
Все, что нужно было сделать Порошенко в ближайшие дни, недели и месяцы, было обстоятельно обсуждено. Первым делом – сколотить свою команду олигархов и губернаторов. Кто больше внесет, тот больше и получит. Как в США Скупить на корню председателей избирательных комиссий, их членов и главных редакторов ведущих телеканалов, газет, радиостанций. Привлечь самых талантливых имиджмейкеров. И денег, денег для победы побольше. Как в США.
– И, Петр Алексеевич, я бы вас просил… – осторожно говорил Пайетт, – Только без обид. Вы должны понять. Хотя бы на время избирательной кампании пореже в бокал заглядывать…
– Я все понимаю, – отвечал Порошенко, кося хмельные глаза на оставшийся в бутылке виски.
Пайетт предложил Петру Алексеевичу кофе, давая понять, что разговор закончен.
– А на посошок? – с улыбкой сказал Порошенко.
Он ушел лишь после того, как посол налил ему не только «на посошок», но и «стременную», и «закурганную».
«Какую же пьянь мы толкаем в президенты», – тоскливо подумал Пайетт, провожая Порошенко. И снова вспомнил разговор с Керри, который сказал: «Нам неважно сколько пьет и что ворует этот парень. Главное – он ненавидит Россию. И это перевешивает все его недостатки».
* * *
В кабинете Пайетта отрывисто забренчал телефон внутренней связи. Посол поднял трубку. Звонила Наталья. Придавая голосу официальность (внутренняя прослушка в посольстве работала всегда), она сообщила, что готова предоставить какой-то экономический отчет. Это был знак о готовности к свиданию.
Пайетт взглянул на часы. Время позволяло немного расслабиться.
Посол зажег камин и открыл шкаф в задней комнате. Взял с полки и бросил на диван нераспечатанный комплект новеньких простыней (каждый раз после свиданий с Натальей он сжигал их в камине).
Пайетт с вожделением подумал о том, как на стерильной белизне этих простыней будет лежать обнаженная Наталья. А он будет любоваться ее попой.
Попа у нее была, что надо – «спелая», так не раз говорил своей пассии Джеффри, целуя крохотный шрам на ее правой ягодице.
Наталья любила шотландский виски, и когда сильно набиралась, требовала бандуру. Бандуры у Пайетта не было, хотя он однажды сгоряча в подпитии пообещал Наталье подарить ей этот музыкальный инструмент. Но, когда наутро представил, что сотрудники посольства будут слышать, как она бренчит на нем в его кабинете и донесут это в Госдеп, больше о бандуре не заикался. Конечно, в Госдепе знали о его адюльтере с Натальей – Керри однажды прямым текстом предупредил Пайетта, чтобы он сильно не увлекался этой женщиной.
Пайетт попытался отшутиться:
– Я делаю это только в оперативных целях – эта дама крутится в киевских верхах и поставляет мне очень ценную информацию…
– Главное, Джеффри, чтобы ты не поставлял ей сведения, – сухо заключил Керри. – История знает немало случаев, когда наши парни трахали дам, считая их своими завербованными агентами, а потом оказывалось, что все наоборот…
– Наталья давно работает на ЦРУ, – тут же парировал Пайетт.
– В любом случае надо быть крайне бдительным, – отвечал Керри, – Тебе должны быть известны примеры, когда наши люди, вроде работавшие на ЦРУ, оказывались агентами ГРУ и СВР… Так что еще доподлинно неизвестно, на кого работает эта Наталья – на Обаму или на Путина.
* * *
Голос у Натальи был прокуренный и хрипловатый. Пела она так себе, но петь любила. Захмелев, она часто затягивала старинную украинскую песню «Ой на гори, ой, на гори тай жнеци жнуть». Послушав песню, Пайетт спросил ее, почему гетман Сагайдачный «променял жинку на тютюн (табак) та люльку (трубку)»? Наталья отшутилась:
– Потому что был импотентом. Вот и променял жинку на косяк анаши, – и засмеялась, крепко сжав в ладони мужское достоинство Пайетта, – Не то, что ты!
«А ведь это может быть рука ГРУ», – некстати подумал Пайетт, вспомнив слова Керри.
На праздничном приеме в посольстве США Пайетт попросил какого-то очкастого чиновника из министерства культуры Украины просветить его – почему все же Сагайдачный променял жену на табак и трубку.
Польщенный вниманием американского посла к себе, чиновник стал многословно отвечать на его вопрос, зайдя издалека. Он первым делом сообщил Пайетту, что настоящая фамилия Сагайдачного – Конашевич, что родился он на Львовщине.
– Бандеровец? – восторженно воскликнул захмелевший Пайетт, – Западная Украина!
– Нет-нет, – еле сдерживая смех, отвечал собеседник посла, – он был «гербовым шляхтичем». Закончил Славяно-греко-латинскую академию, затем был учителем в доме одного из магнатов – киевского судьи Яна Аксака. И у Сагайдачного случился неудачный брак с богатой родственницей пана Аксака. Потому шляхтич бросил жену и подался в запорожцы. Вот из-за этого в песне и поется, что он променял жену на табак и трубку.
Пайетт потягивал виски, кивая головой. И опять ошарашил чиновника дурацким вопросом:
– А у этого Сагайдачного какой был табак? Анаша? Крутой парень!
Остолбеневший собеседник Пайетта глупо улыбался и Пайетт оставил его.
* * *
Во время очередного визита Керри в Киев, Пайетт на приеме сидел рядом с ним. Наталья со свекольным румянцем на щеках, с волчьим завывом пела у камина старинный украинский романс.
– У этой женщины большое будущее, – тихо сказал Керри Пайетту.
Пайетт уточнил:
– В США или здесь?
– На Украине.
Керри знал, что говорил…
Когда со временем Ересько стала министром финансов Украины, Пайетт вспомнил эти слова Керри.
* * *
Уже вскоре после подписания Соглашения, стало понятно, что оно и для бунтующего Майдана, и для тех, кто оставил свои автографы на документах от имени Европы и оппозиции – всего лишь бумажка, брошенная в топку украинской политики.
Произошел обман в особо крупных размерах. В истории не раз случалось, что такой обман приносил лишь временный успех. Потом его вероломная и лживая суть разоблачалась самой жизнью. Как сказал восточный поэт Фирдоуси, «Где правда проступает сквозь туман, там терпит поражение обман».
* * *
Бои в Киеве продолжались. После того, как отряды вооруженных боевиков захватили Администрацию украинского президента, они переключились на другие правительственные объекты. Количество убитых и раненых во время киевских беспорядков росло.
Офицер личной охраны Януковича через своего надежного осведомителя «Гобсека» получил информацию, что на «первого» готовится покушение. Виктор Федорович ощущал себя чужим в своей столице. Да что там в столице – в своей стране…
Янукович снова позвонил Путину, чтобы посоветоваться, как быть дальше. И сообщил, что намерен уехать в Харьков на съезд своей Партии регионов.
Путин спросил:
– А стоит ли в такой ситуации покидать столицу?
Янукович ответил, что ему надо «мобилизовать партийцев» на юго-востоке. А насчет ситуации в Киеве высказался с неожиданным для ВВП оптимизмом: мол, есть же документ, подписанный и им, и оппозицией, и министрами иностранных дел европейских стран. И что эти министры, и даже «сам Обама» обязались выступить гарантами исполнения Соглашения.
– У меня есть большие сомнения, что все успокоится только поэтому,– после тягучей паузы сказал Путин. – Впрочем, это твое дело. Но я бы в такой ситуации не советовал тебе отъезжать…
* * *
Военный переворот в Киеве вероломно уничтожил Соглашение между Януковичем и оппозицией, окончательно похоронив надежды украинцев на мирное урегулирование конфликта.
Оппозиция напрочь отказалась от своих обещаний. Она не стала ждать оговоренного в Соглашении времени досрочных президентских выборов (декабрь 2014-го) и решила добить Януковича, поскольку американцы торопили. Именно такие установки для оппозиции содержались в письмах послов США в России и на Украине в Госдеп (не дать Януковичу времени на перегруппировку сил).
Именно об этом шли тайные переговоры американского посла Пайетта с Турчиновым, Яценюком, Наливайченко, Ярошем, Порубием.
Отказавшись от выполнения условий Соглашения, главари оппозиции вместо мира выбрали войну. После короткой передышки в столице Украины снова заскрипели, задымили, запахли кровью жернова гражданской войны. В гигантском киевском кратере лютой ненависти множилось количество убитых и раненых. Бандиты Майдана с фашистской яростью продолжали биться с милицией на Шелковичной, на Липской, в Крепостном переулке.
Переворот в Киеве уничтожил Соглашение между Януковичем и оппозицией, окончательно похоронив надежды на мирное урегулирование конфликта
* * *
Офицер севастопольского «Беркута», облитый «коктейлем Молотова», факелом горел на Грушевского. Командир группы спецназа Петр Сарматов (в шлеме, с резиновой дубинкой) с кем-то из своих рванул по темному Крепостному переулку следом за хлопцами, бросавшими огненные бутылки. Настигли одного, повалили в снег. Петр сорвал с него балаклаву, посветил фонариком на лицо – пацан, сопляк совсем.
– Дядечко, ой, дядечко, не быйте… Я бильше не буду!
– Сволочи! Гады! Что вы с детьми делаете? – слышался лютый женский голос откуда-то с ночных балконов.
Сарматов только-только хотел что-то спросить у пацана, как что-то тяжелое бухнуло сверху ему на шлем. Петр потерял сознание. Очнулся, когда сержант Бутенко густо и неуклюже бинтовал ему голову – все было будто в марлевом тумане. Кровь сочилась по губам, Сарматов стирал ее рукавом. Бутенко пошарил фонариком по тротуару – свет выхватил из темноты железную мясорубку, ту, что прилетела с балкона на голову Сарматова и пробила шлем. Петр, сцепив зубы от боли, напялил продырявленный мясорубкой шлем на забинтованную голову и вернулся с бойцами на позицию в Крепостном переулке.
Там к полуночи битва вроде стихла. Ночью надо было снова зачищать Майдан. Командир Севастопольского «Беркута» Сергей Колбин докладывал кому-то по мобильнику:
– У меня четверо пострадавших… ожог, огнестрельное ранение, перелом руки, пробитая голова…
А затем – уже с матом:
– Мать твою! Оружие дайте! Дайте оружие!
Боевое оружие севастопольскому отряду так и не дали. Спецназовцы отбивались из помповых ружей резиновыми пулями. А Петру Сарматову досталась пуля настоящая, свинцовая. В ночной операционной киевской поликлиники она звякнула в белое эмалированное корытце, выпав из пинцета хирурга:
– Вам, повезло, – сказал Петру старый доктор, прижигая рану, – пуля вошла неглубоко, до кости не достала. Да и к тому же она малокалиберная. В другом случае могли остаться без руки…
Сарматов взял киевскую пулю на память.
На долгую память…
* * *
В тот же день, 21 февраля 2014 года, когда было подписано Соглашение, представители Евросоюза и оппозиции так надавили на Януковича, что он согласился убрать отряды и симферопольского, и севастопольского «Беркута» из Киева. Командиру отряда Сергею Колбину и его починенным министр внутренних дел Украины Виталий Захарченко приказал срочно покинуть столицу и возвращаться в Крым.
Беркутовцы это решение встретили кинжальным огнем лютых матюков.
В автобусах, мчавшихся на юг, только и слышалось сквозь зубы:
– И за что мы бились?
– Нас предали.
– Нас подставили.
* * *
В автобусе вместе с мрачными бойцами севастопольского «Беркута» ехал юный солдатик внутренних войск Украины. Помятый, худой, синяк под глазом, в руках – костыли.
– Это че за фрукт? – спросил Сарматов командира.
– Наш хлопец, крымский, – ответил Колбин, – тоже тут отвоевался. И ему на Майдане здорово досталось. Ранен в ногу. Сбежал из больницы. Домой с нами едет.
В автобусе Сарматов усадил солдатика рядом с собой. По дороге познакомились, разговорились. Парня звали Артемом, был он родом из Симферополя, на военную службу призвался весной 2013 года, его полк стоял в Сумах. Когда вспыхнуло на Майдане, один из батальонов полка, в котором служил Артем, перебросили в Киев.
Артем рассказывал Сарматову:
– Наш взвод бандеровцы окружили на Липской. У нас в руках были только щиты и резиновые «демократа – заторы». Нескольких наших повязали, а я со своим отделением из окружения чудом вырвался. Но пулю в ногу получил. Меня друзья дотащили до больницы. Пулю извлекли, но врач сказал, что после операции надо лежать – была угроза гангрены. Меня и уложили. Вместе со мной был сослуживец, парень из Днепропетровска. Тоже простреленный. Он у нас в роте был всего четыре месяца, а три из них провел, как и я – на Майдане. И тут к нам в палату заходит молодая такая красивая девушка – я ее сразу узнал, она у нас в Крыму в прокуратуре работала, по телегу много раз видел. Поклонская. И говорит нам:
– Спасибо, ребята, вы герои!
А тот парень из Днепра отвечает ей:
– И вам спасибо, только какие же мы герои, если нас так постреляли-побили? Меня в жизни никто так не бил! Я так и не понял, за что нас на Майдане били!
А потом в больницу нагрянули эти сволочи из «Правого сектора». Искали беркутовцев. Грозились расстрелять врачей, если те будут лечить беркутовцев. Меня и этого парня из Днепра нянечка в подвале от них спрятала. А вчера вечером вызвала в коридор и сообщила, что кто-то из медперсонала настучал на нее бандеровцам. Заведующий отделением сказал ей, что вот-вот должны нагрянуть головорезы из «Правого сектора». Надо уходить. Когда я сказал это парню из Днепра, он прямо в пижаме через час из больницы сбежал. А мне нянечка принесла одежду. Ее сын приехал за мной на «Жигулях» и отвез к вам…
Уже на подъезде к Севастополю Сарматов спросил Артема:
– Ну, и как дальше жить будешь?
– Когда вылечусь, попрошусь к вам в «Беркут», в Крыму буду служить,– ответил солдатик.
* * *
А в Киеве на бойцов «Беркута» была объявлена охота. По киевским больницам и госпиталям шастали шакалы из «Правого сектора» – выискивали раненых солдат и офицеров. А на выездах из города вооруженные отряды бандеровцев, именовавшие себя «самообороной», досматривали все автомашины – тоже искали беркутовцев.
21 февраля в районе села Княжичи Киевской области местная «самооборона» обстреляла автобус с бойцами отряда «Беркут» из Сумской области, которые возвращались к месту постоянной дислокации. Несколько спецназовцев были ранены.
Два автобуса с бойцами днепропетровского «Беркута» были блокированы на въезде в аэропорт «Жуляны», спецназовцев заставили сдать амуницию и пройти через «коридор позора». Защитники новой власти изощренно издевались над теми, кто стоял на страже правопорядка при Януковиче.
* * *
Как только Янукович покинул Киев, вооруженный переворот разгорелся с новой силой.
Страшная человеческая злоба расползалась из Киева по всей Украине. В городах и селах началась охота на членов «Партии регионов», на сторонников Януковича – их избивали, их жилье поджигали, над ними, их женами и детьми издевались.
Власть на Украине захватили самозванцы, которых народ стал брезгливо называть «майданутыми» и хунтой.
А посол США на Украине Пайетт устроил в своей резиденции прием для героев «революции достоинства». Столы ломились. Была даже печень молодого глухаря в ананасном кляре.
Официанты то и дело наливали гостям виски и водку. Уже крепко захмелевший еще до приезда в посольство США, Петр Алексеевич Порошенко, восседал рядом с Пайеттом в «президиуме» застолья. Он не дожидался, когда официант очередной раз склонится и нальет виски – щедро налил себе сам.
Один из американских разведчиков (он работал под «крышей» третьего секретаря) подозвал коменданта Майдана Парубия и на плохом русском языке предложил ему зайти в «волшебную комнату» за дверью зала приемов.
Парубий исчез и вскоре вернулся за стол с видом человека, выигравшего в лотерею миллион.
Когда прием закончился, Парубий с «Гобсеком» (которого в шутку называл уже не «адъютантом», а «Санчо Пансой») вместе ехали в машине на Майдан.
Комендант достал из пухлого портфеля несколько листков и включил свет в салоне. Затем протянул листки «Гобсеку». Сказал:
– Найди свою фамилию и распишись.
Это был список наиболее активных участников «революции гидности».
Напротив фамилии «Гобсека» стояло – 20 тысяч долларов.
У «Гобсека» от восторга аж дыхание перехватило.
Он еле попал авторучкой в графу напротив своей фамилии. Пряча в карман пальто увесистый конверт с валютой, воскликнул с восторгом:
– Андрей Владимирович, та я за таки гроши своим руками всю Администрацию Януковича перестреляю!
На «зэковском» горбоносом лице Парубия образовалась улыбка щедрого мецената – будто он из своего кармана заплатил своему оруженосцу:
– Кто как работает, так и получает. Ты заработал. Как смотришь на то, чтобы поработать в Службе безпеки Украины? Там нужны такие кадры, как ты. Старых мы вытурим в шею. А нашу контрразведку возглавит Наливайченко. Вопрос с ним уже решен. Американцы дали добро.
– Почту за честь, Андрей Владимирович, – бодро ответил «Гобсек».
В тот же вечер Парубий поручил ему найти жену погибшего 25 февраля на Майдане Игоря Бачинского – круглого сироту, у которого осталась маленькая дочка. И передать ей деньги.
Гобсек нашел жену Бачинского по адресу, который был указан в документах об умерших в киевской больнице № 17. По пути к ней не устоял, из любопытства пересчитал деньги в белом конверте, которые надо было передать под роспись жене убитого. Получилось 1300 долларов.
– Вот подлец Парубий! – подумал «Гобсек», – Успел, сука, оттяпать 700 баксов!
Когда Гобсек ехал с Парубием в машине из посольства США, он краем глаза успел заметить, что в отдельном списке, где значились фамилии родственников погибших майдановцев, каждой семье причиталось по две тысячи долларов.
– Ну и подлец, – еще раз подумал «Гобсек» и… вытащил из того же конверта три стодолларовых купюры. Как бы оправдывая себя, сказал вслух: «Круглая сумма должна быть». И засунул триста баксов в карман своего пальто.
* * *
В конце февраля 2014 года «Гобсек» успешно прошел собеседование в СБУ. Тестировал его сам Наливайченко. Характеристику давал Парубий.
А в апреле того же года, когда «Гобсек» поздним вечером парковал свой новенький «Форд» во дворе дома на Подоле, рядом остановились потрепанные «Жигули». Левое переднее стекло со скрипом опустилось и человек в очках и с бородой веселым голосом старого знакомого на акающем русском языке произнес из полумрака:
– Добрый вечер, Леонид Палыч, вам ба-альшой привет от Иван Иваныча!
То был сигнал от «куратора» – бывшего офицера СБУ, который вместе с охранниками Януковича бежал в Крым…
Бородач жестом пригласил «Гобсека» в свою темную машину.
– Как вы меня нашли? – тихо спросил «Гобсек» и добавил, – давайте отъедем отсюда.
– Большой брат следит за вами, – ответил бородач шутливым голосом, – у него длинные руки.
Он засмеялся. Но «Гобсек» услышал в этом смехе недобрые нотки.
– Чем могу быть полезен? – спросил «Гобсек», выковыривая сигарету из пачки.
– Да, давайте сразу к делу, – ответил бородач. – Вы часто бываете в посольстве США. Парубий плотно контактирует с Пайеттом. Нам надо знать все, что там происходит. Вместе с Януковичем в Крым, как вам известно, переправились и офицеры СБУ. Некоторые из них остались на полуострове, некоторые вернулись… Нам надо знать, кого уволили, а кого оставили в кадрах. И кто из них работает на крымском направлении, какие имеет задачи. Кто именно из американской разведки работает на Владимирской и чем занимается. Какие диверсионные операции СБУ планирует в Крыму?
– Это очень трудные вопросы,– тяжелым голосом отвечал «Гобсек», прикидывая объем и стоимость работы.
– Я понимаю… Решение таких трудных вопросов стоит дорого. Думаю, сговоримся. Кстати, что там на Владимирской новенького?
– Назначено расследование побега Януковича в Крым. Как ему удалось выскользнуть из Киева. Кто обеспечивал его охрану. Ну и так далее… Идут допросы с утра до вечера.
– Нам это тоже интересно. Хотелось бы взглянуть на материалы расследования. На их копии.
– Это будет дорого стоить…
– Мы заплатим. Даже с горкой. Главное, чтобы все было четко. Я думаю, вы понимаете…
Бородач основательно проинструктировал «Гобсека». Оговорили все: места, время встреч, цифровые пароли по четным и нечетным дням, способы передачи материалов.
На прощание бородач достал из кармана своей куртки конверт:
– Это аванс. Кругом все дорожает… На Бессарабке цены, как на дрожжах растут. И это… Купите своей дочери приличную одежду. Красивая девочка. Марийка, да? Пока. Удачи.
«Они все знают, – со страхом подумал Гобсек, – Даже про дочку. И как намекнули, а?».
Закрывшись в домашнем туалете, он сел на унитаз и тщательно пересчитал деньги. Было ровно десять тысяч долларов.
– Могли бы и больше дать, – подумал он, – работа рискованная, а все кругом дорожает. Хотя, он сказал, что это аванс…
В тот же вечер он дал жене двести долларов – чтобы приодела Марийку.
А «работал» он на Владимирской хорошо. Даже очень хорошо. Мечтал купить новую квартиру. И потому часто предлагая даже «товар», который у него не просили. Но это был очень хороший «товар». А платили за него люди, которых он никогда раньше не видел, неплохо. Сам «Борода» на него напрямую не выходил. Объявился только через полгода. Бородач выманил «Гобсека» аж в Умань, где в ночном парке предупредил «коллегу», что покупку новой квартиры надо как-то объяснить, чтобы ни у кого в СБУ не вызвать подозрений.
– Возьмите кредит или влезьте в ипотеку, – говорил «Борода», – Возьмите с постоянным плачем среди коллег, как вам трудно жить. Все должно выглядеть правдиво. И свой «Форд» продайте. Купите драндулет. Скажете, что на квартиру не хватает. Хороший агент должен ходить в стоптанных туфлях.
«Гобсек» так и сделал.
– Уже весной этого года вы станете президентом Украины!
В тот момент Порошенко смотрел на американца глазами купца, которого обещали женить на королеве.
Назад: Глава 18 Демарш Лукина
Дальше: Глава 20 Письмо Шигина Путину
