ГЛАВА 21
Сердце колотилось, как отбойный молоток. По виску скатилась ледяная градина пота. Этот колдун с сокрушительной харизмой заметил ее? Он слышит, как бьется мой пульс?
Вот каким ветром его сюда принесло? Сначала Леон, теперь он. А между этими двумя секс-символами — злобствующие сестрички. В этом месте невозможно чувствовать себя в безопасности. Даром что магическая защита. Толку-то от нее, если от самых опасных личностей в этом замке она не укрывает.
— И как вам сочинения мэтра Эонеска? — проговорил Элган своим гипнотизирующим голосом.
Вновь я начала таять при звуках этого голоса, под магнетическим взглядом черных глаз. Да что же это за напасть такая! Он колдует?
Как пить дать. Иначе не объяснить, отчего я млею. Врешь, не возьмешь. В голове всплыла частушка, которую вычитала пару лет назад в какой-то книжке про попаданку: «Колдовство, астрал, ментал — да в гробу я их видал!»
— Леди Рианна?
В обворожительном голосе прорезались тревожно-недоумевающие нотки. Мое залипание и внутренние монологи не прошли незамеченными.
— А… мэтра Эонеска… Он, бесспорно, талантлив. Очень нравится, как он излагает историю первой крови. Профессиональный язык… стиль…
Элган загадочно усмехнулся:
— Стиль, говорите?
— Д-да… чувствуется рука мастера.
При этом взгляд невольно скользнул к ладоням самого Элгана. Широким и смуглым. Только сейчас я заметила, что маг отнюдь не был тонок в кости, несмотря на чарующую кошачью грацию.
Он поймал мой взгляд. На губах заиграла усмешка. Все, Чередник. Попалась. Теперь он внесет тебя в список девок, что стелились у его ног от одного взгляда. Господи, ну и стыдобища.
Чтобы скрыть невольное любование частями тела его чародейшества, я торопливо продолжила нахваливать веравинского историка:
— Не каждый автор сможет так искусно излагать свои мысли. Мэтр Эонеску потрясающе владеет пером.
— Эонеску?
Вот черт. На автомате произнесла местное имя как румынскую фамилию. Попадос за понадосом мне с этим Элганом. Чем же это все закончится?
— Да, мэтра Эонеска можно назвать выдающимся умельцем своего дела.
Проговорила фамилию невнятно, пусть думает, что я просто мямлила.
— Впервые встречаю леди, увлеченную его творчеством. Вы действительно удивительны, леди Рианна.
Смущенно опустила очи долу.
— Вы так добры, милорд Элган… я хотела сказать, ваше чародейшество. Простите.
— Не извиняйтесь, леди Рианна. Мне приятно слышать свое имя из ваших очаровательных уст.
И снова эта двусмысленность, размытость. Когда Элган говорил комплименты, было невозможно понять, это простая галантность… или его особенное отношение к тебе. Самая опасная разновидность мужского шарма.
— Вы хотели увидеть подарок лорда Леона, моего жениха?
Не помешает намекнуть, что я порядочная невеста.
— Нет, миледи. Полагаю, что увижу его за обедом. И он не столь важен мне. Знак вашей принадлежности лорду Леону.
Он пренебрежительно скривился на этих словах. Будто хотел сказать, куда он эту принадлежность засунет. Я даже не сомневалась, если бы этот мужчина захотел вдруг разложить меня прямо здесь, прямо в эту минуту — меня или любую другую женщину, — никакая принадлежность его бы не остановила. Останавливало другое. У него был некий план. И порушить его ради желания обладать женщиной — никогда и ни за что.
Черт. Опять мои мысли унесло не в те степи. Какая разница, кого разложит или нет Элган. Главное, это буду не я. Чур меня, чур, храни нас пуще всех печалей…
Пока я блуждала в мыслях, Элган продолжал:
— Я пришел по другому поводу. Мне доложили о неприятном инциденте.
Встрепенувшись, я подняла взгляд. Его лицо стало серьезным, без тени сарказма или презрения.
— Сестры действительно напали на вас?
Кивнула. Черный взгляд пронизывал меня, как рентгеном.
— Вы не лжете. Значит, лгали три другие леди Вальдер.
— Вы проверили меня магией?
— Да, леди Рианна. Я в курсе, что к невестам нельзя применять магию без веских оснований. Но это не единственное нарушение правил, что я намерен сейчас позволить себе.
Он шагнул ближе. Прямо вплотную ко мне. Не успела я ахнуть, как Элган протянул руку к моей груди. Еще мгновение — и широкая ладонь накрыла обнаженную вырезом кожу.
Обжигающий рой мурашек завихрился там, где он прикоснулся. Вспыхнуло и внутри меня, в груди и внизу живота. Не так, как с Леоном. Иначе. Жестче. Всеохватнее. Этому чувству я не могла сопротивляться.
Если волнение от близости Леона вызывало недоумение и желание освободиться… то сейчас хотелось идти дальше. Глубже. Погрузиться в ощущение от прикосновения Элгана с головой. Утонуть и раствориться в нем.
Разум, который всегда был настороже, сейчас оказался бессилен. Откуда-то издалека он вопил: это непристойно! Опасно! Нельзя позволять этому мужику лапать себя за грудь! Но вопли здравого смысла доносились до меня, словно сквозь толщу воды. Глухо и бессильно.
А тем временем вторая рука Элгана легла мне сзади на шею. И внезапно пугающее, мощное, всепоглощающее возбуждение сменилось волной покоя, облегчения и умиротворения.
Руки Элгана продолжали касаться меня в других местах. А я, как только схлынуло сумасшедшее вожделение, вдруг ощутила, что болезненные следы, оставленные сестрами, уходят без остатка.
Он просто меня лечил! Без всяких похотливых намерений. А я…
Мамочка. Боже, пусть он не слышал моих мыслей во время лечения. Тогда я опозорилась окончательно и бесповоротно. Элган сочтет меня не кем иным, как беспутной девкой. Он лечил меня… а я едва не кончила. Стыд и срам!
Пять минут нестерпимого позора — и маг отнял руки от моего пылающего тела.
— Как ваше самочувствие, леди Рианна?
Чего? У него еще хватает совести спрашивать! Паскудное у меня самочувствие, ваше чародейшество. Препаскуднейшее. Из-за моральных терзаний, кои вы изволили причинить своим, хм, лечением. Да лучше бы я синяки потерпела, чем это!
Вслух промямлила:
— Кажется, мне полегчало. Благодарю, милорд Эл… ваше чародейшество!
Усмехнулся.
— Эл? Необычно, но мне нравится. Разрешаю так и называть меня, когда мы наедине. Я рад, что вам стало легче. Завтра на испытании вы должны быть в идеальной форме. Ни малейшего дискомфорта. Ничто не должно отвлекать вас от выступления.
Интересно, он так за всех невест переживает? Хотя сказал же за обедом, что я отныне его фаворитка, и он болеет за меня.
— Благодарю, милорд.
Без имени. Перебьется. Никакой фамильярности. Строжайший официоз. Я не дам ему ни малейшего повода счесть меня развратницей. Я порядочная невеста… хоть замуж за жениха и не собираюсь.
— Что до ваших родственниц… — Его лицо помрачнело. — Официально повода наказать их нет. Вас я проверил и вылечил в нарушение порядков. С ними я так поступить не могу. Но есть масса других способов дать понять леди Шилле, что она перешла черту. И я не премину это сделать, будьте уверены.
Он хищно осклабился. Его лицо даже слегка заострилось. Мне померещилось — сейчас и клыки вырастут, чтобы цапнуть зарвавшуюся Шиллу.
— Милорд, право, не стоит. С вашим лечением я спокойно пройду испытание. Леди Геур обещала обновить магическую защиту на моих покоях. Забрать у мачехи ключ, положенный дуэньям. Больше леди Шилла меня не потревожит. Не стоит поднимать шум вокруг этой ситуации.
— Кто сказал о шуме, моя прелестная леди Рианна? Поверьте, не будет не то что шума — шороха.
По лицу мага пробежала полуулыбка-полугримаса, выражающая жесткость и непримиримость к недругам. Тем, кто неосторожно взялся чинить помехи замыслам его чародейшества.
— Ни о чем не тревожьтесь. Просто положитесь на меня. Мачеха и сестры больше вас не побеспокоят.
На этих словах меня накрыло ощущение «каменной стены». Хотя разум продолжал вопить из-под воды, что оно иллюзорно. Точнее, даже так: если Элган и станет для меня каменной стеной… то не той, которая убережет и защитит. А той, которая безжалостно сомкнется вокруг меня, лишит свободы, всех надежд и ожиданий… Запрет в плену хищного и беспощадного владельца. Оставит жалкой и беззащитной в его полной власти.
— Мне пора возвращаться.
Спокойный голос Элгана вернул меня на землю из темной бездны страхов и опасений. Маг пристально смотрел на меня. Губы сложились в дружелюбную участливую улыбку. Но я не спешила расслабляться. На дне черных глаз таился колючий холод.
И я не зря держалась настороже. Чародей не желал расставаться без прощальной подлянки.
— Я глубоко заинтригован, леди Рианна. Что такого захватывающего и колоритного вы нашли в стиле мэтра Эонеска? Вы производите впечатление умной, грамотной девушки. Тонко различающей оттенки смысла и стиля. Все до одного исследователи этого автора называют его главными достоинствами достоверность и детальное знание предмета. Мэтр крайне ответственно, я бы сказал — дотошно подходил к своей работе. Его труды признаны наиболее подробными и наименее искажающими факты. Но вот его авторский стиль…
Он посмотрел мне в глаза. Коленки подкосились от недоброго предчувствия. И я не ошиблась. Следующей репликой он убил меня наповал:
— Стиль Эонеска считается образцом скучного, бесцветного, занудного письма. Помню, школьный учитель отчитывал некоторых ребят, что они пишут, как Эонеск. Пресно и без души. Вы первая и единственная читательница, которая нашла его стиль живым и непринужденным. В очередной раз убеждаюсь, что вы весьма и весьма своеобразная личность.
Я беспомощно открыла рот, пытаясь что-то сказать в оправдание. И закрыла, не находя слов. Чуть не открыла вновь — но удержалась, чтобы не позориться. Что тут можно сказать.
Чародейшество усмехнулся.
— До встречи за ужином, леди Рианна.
И вышел из моей спальни.
