Книга: Большая энциклопедия НЛП. Структура магии
Назад: Часть I Репрезентативные системы – другие карты для той же территории
Дальше: Метатактики для работы с неконгруэнтностью
Часть II
Неконгруэнтность
Задача психотерапевта
Два человека сидят друг напротив друга. Один из них – психотерапевт, другой – клиент. Клиент несчастлив, он не удовлетворен своей нынешней жизнью, чувствует себя беспомощным, загнанным в тупик, испытывает боль и страдание. Перед психотерапевтом стоит задача помочь клиенту изменить свою жизнь таким образом, чтобы он мог развиваться дальше, увидел перед собой более богатый набор возможностей, чтобы он испытывал от жизни больше удовлетворения и меньше страдал. В чем конкретно состоит задача психотерапевта, человека, который занимается тем, что оказывает помощь другим людям, если он хочет помочь своему клиенту измениться?
Лично мы понимаем задачу оказания помощи следующим образом.
Все психотерапевтические школы сталкиваются с проблемой адекватной реакции на проблемы этих людей. Адекватная реакция в данном контексте означает для нас, что мы стремимся помочь клиентам достичь изменений, которые обогатили бы их опыт. Крайне редко психотерапия может достичь этой цели путем изменения окружающего мира. Соответственно психотерапевтический подход, как правило, заключается в том, чтобы изменить способ восприятия мира клиентом. Люди не оперируют непосредственно миром, их воздействие на мир с неизбежностью опосредствовано процессами их восприятия, или моделирования, этого мира. Таким образом, задача психотерапии состоит в том, чтобы изменить модель мира, созданную клиентом, и, как следствие, – его поведение и опыт. …Общая стратегия поведения психотерапевта совпадает со стратегией, ясно и четко сформулированной в метамодели, и суть ее в том, чтобы поставить под вопрос обедненные части модели клиента и расширить их. Как правило, это принимает форму либо восстановления (отыгрывания), либо создания (направленная фантазия, психотерапевтические двойные связи) референтной структуры, противоречит ограничивающим обобщениям модели клиента и, следовательно, ставит их под вопрос.«Структура магии», том I, глава 6
Другими словами, психотерапевт будет работать над тем, чтобы создать новый опыт, и работа эта будет проходить при активном и творческом участии клиента. Этот опыт будет направлен на способ, которым клиент организовал свое восприятие или модель мира, препятствующие его изменению. Этот опыт находится за пределами ограничений модели клиента. Процесс создания и переживания нового опыта предоставит в распоряжение клиента новую модель и новые возможности выбора жизненных решений.
Множественные сообщения
Для создания подобного опыта психотерапевт располагает множеством возможностей. В данном разделе книги мы описываем варианты выбора, доступные психотерапевту при работе с одной из разновидностей поведения, характерного для его клиентов, а именно сосредоточим внимание на неконгруэнтной коммуникации.
В части I «Репрезентативные системы» мы подробно рассмотрели различные карты, которые мы, люди, используем для организации своего опыта. Поскольку каждый человек может организовать свой опыт с помощью разных репрезентативных систем, возникает вопрос: не представляют ли эти репрезентативные системы не только различные типы информации, но и различные модели мира у одного и того же человека? В последние десятилетия психотерапевты начали уделять внимание не только вербальной коммуникации клиента, но и посылаемым им сообщениям на языке тела. Представление о множественных сообщениях уже легло в основу многочисленных исследований, проведенных в этой области.
А теперь вернемся на некоторое время к тем двум людям (психотерапевту и клиенту) и внимательно понаблюдаем за тем, что между ними происходит.
Клиент и психотерапевт работают уже почти 20 минут. Клиент рассказывает о своих отношениях с женой. Психотерапевт наклоняется к клиенту и спрашивает его о том, какие чувства он испытывает к жене в данный момент. Тело клиента мгновенно напрягается, у него перехватывает дыхание, он резко выбрасывает вперед левую руку с вытянутым указательным пальцем, его правая рука опускается на колено ладонью вверх, и резким пронзительным голосом он торопливо произносит:
Я делаю все возможное, чтобы помочь ей, я так сильно люблю ее.
Рассмотрим сообщения, которые психотерапевт только что получил от клиента:
а) тело напряжено;
б) дыхание поверхностное, неровное;
в) левая рука выброшена вперед с вытянутым указательным пальцем;
г) правая рука лежит раскрытой ладонью вверх на коленях;
д) голос резкий и пронзительный;
е) темп речи стремительный;
ж) слова: «я делаю все возможное, чтобы помочь ей, я так сильно люблю ее».
Это описание человека, коммуникация которого неконгруэнтна, то есть сообщения, передаваемые по различным выходным каналам (поза, движения, темп речи, тембр голоса и слова), не согласуются друг с другом и не передают единого сообщения. Так, слова клиента, когда он говорит о своей любви к жене, не согласуются с тембром голоса, которым он делает это сообщение. Его левая рука с вытянутым указательным пальцем не согласуется с правой рукой, лежащей на коленях раскрытой ладонью вверх. Таким образом, сообщение, передаваемое словами клиента, отличается от сообщения, передаваемого тоном его же голоса. Сообщение, передаваемое левой рукой клиента, отличается от сообщения, передаваемого его правой рукой.
Итак, психотерапевт в данный момент имеет дело с клиентом, предъявляющим ему набор не согласующихся между собой сообщений (неконгруэнтная коммуникация). Перед ним возникает проблема, как адекватно реагировать на эти множественные сообщения. Мы уверены, что каждый из вас, читая приведенное нами описание неконгруэнтной коммуникации клиента, сможет вспомнить ситуацию, когда ему самому пришлось иметь дело с клиентом, предъявляющим множественные неконгруэнтные сообщения. Рассмотрим, какими возможностями располагает психотерапевт (или любой человек, который должен как-то реагировать на собеседника, предъявляющего несовместимые между собой сообщения).
Во-первых, психотерапевт может просто не заметить (на осознанном уровне) неконгруэнтность – не согласованные между собой сообщения клиента. По нашим наблюдениям, в ситуации, когда психотерапевт не замечает неконгруэнтности предъявляемых клиентом сообщений, он сам начинает ощущать замешательство и неуверенность. Это чувство неуверенности оказывается довольно устойчивым, и психотерапевт испытывает все больший и больший дискомфорт. Как правило, психотерапевты в таких ситуациях сообщают об ощущении, как будто они что-то упустили из виду Во время наших семинаров тренинга для психотерапевтов мы много раз замечали, что спустя крайне небольшое время психотерапевт сам начинает реагировать неконгруэнтно, а именно согласовывать свои реакции с получаемыми от клиента сообщениями по каждому каналу отдельно.
Рассмотрим это на примере, которым мы начали эту главу. Если психотерапевт не заметит описанной неконгруэнтности, то вскоре обнаружит, что сам говорит с клиентом о его чувствах любви и преданности к жене резким голосом, и одновременно он отметит в своей позе неконгруэнтность, отражающую неконгруэнтность его клиента. Например, жесты его рук не будут согласованы между собой. Таким образом, эта первая возможность или выбор – не выбор вовсе, это просто неумение психотерапевта идентифицировать множественные сообщения, предъявляемые клиентом.
Во-вторых, психотерапевт может обнаружить конфликтующие сообщения клиента и предпочесть рассматривать те или иные из них как валидные (достоверные) сообщения, действительно отражающие истинные чувства клиента к его жене. По нашим наблюдениям, в подобных случаях выбор канала, по которому, как считает психотерапевт, поступают истинные сообщения, зависит от контекста сообщения. Например, согласно общепринятой культурной норме, каждый из нас может реагировать (сознательно) только на слова, которые наш собеседник использует для описания собственного опыта, но не на другие выходные каналы (тембр голоса, поза и т. д.). Если мы отвечаем на сообщения, которые поступают по другим, невербальным каналам, это считается нарушением правил вежливости, или, как сказал один из наших знакомых, «нечестной игрой». Таким образом, мы научены нашей культурой, что достоверным сообщением среди множества одновременных, не согласованных между собой сообщений человека, чья коммуникация неконгруэнтна, является вербальное сообщение.Во многих направлениях психотерапии в качестве истинных рассматриваются (по крайней мере, имплицитно) те сообщения, которые передаются позой и жестами клиента, – в противоположность выбору, навязываемому культурой. Психотерапевт, который принадлежит к одной из таких школ, будет отбирать для ответа сообщения, передаваемые позой или жестами клиента.
Как только психотерапевт определит, какое из конфликтующих сообщений является, по его мнению, достоверным, он должен выбрать, что ему делать дальше: либо определить, что в действительности означает сообщение, передаваемое по конкретному каналу (под выражением «в действительности означает» мы понимаем вербальное сообщение, которое получится, если перевести позу или жест на человеческий язык), либо каким-то образом привлечь к этому сообщению внимание клиента, а затем спросить его о том, какой смысл оно несет.
Первый из описанных способов мы называем галлюцинацией, причем не вкладываем в этот термин оценочного смысла и не утверждаем, что это плохой или отрицательный поступок со стороны психотерапевта. Мы просто указываем на следующее обстоятельство: когда психотерапевт определяет, каков может быть выраженный словами смысл полученного им невербального сообщения, и не просит клиента подтвердить или опровергнуть свое предположение, он исходит из допущения, что выраженное словами значение данной позы или жеста совпадает с тем значением, которое они имеют в его собственной модели мира. Однако значение, которое определенная поза или жест имеют в модели мира психотерапевта, может совпадать, а может и не совпадать со значением позы и жеста в модели мира клиента. Как уже было сказано в I томе «Структуры магии»:
…основываясь на своем богатом опыте, он [психотерапевт] может интуитивно почувствовать, что именно отсутствует [в данном случае, какое значение имеет поза или жест]. Возможно, он предпочтет опираться на свою интерпретацию или догадку… Хотя мы не имеем ничего против такого выбора, тем не менее существует опасность, что эта интерпретация, или догадка, окажется неточной. Поэтому в нашей метамодели предусмотрены определенные меры безопасности для клиента. Чтобы подтвердить свою интерпретацию или догадку, психотерапевт формулирует высказывание, в которое включен этот материал, и предлагает клиенту проверить с помощью его интуиции, подходит ли ему предложенная интерпретация, осмысленна ли она для него, является ли она точной репрезентацией его модели мира.
Вторая возможность – выбор од- к клиенту выразить его смысл слоного из невербальных сообщений вами, – уже обсуждалась нами в качестве достоверного и просьба в части I этой книги. По сути, речь идет о том, что психотерапевт просит клиента переключиться с одной репрезентативной системы на другую. В данном случае психотерапевт предлагает клиенту переключиться с сообщения, передаваемого позой и жестом, на сообщение, передаваемое репрезентативной системой естественного языка.
Описанный выше выбор, совершаемый психотерапевтом, то есть выбор сообщения, передаваемого выходной системой человеческого тела в качестве достоверной репрезентации истинных чувств клиента, хорошо обоснован в теориях коммуникации и психотерапии.
Теория логических типов
По нашему мнению, наиболее четкая и совершенная модель человеческой коммуникации и психотерапии представлена в работах Грегори Бейтсона и его коллег. Будучи широко образованным исследователем и обладая острым умом, Бейтсон предложил, например, теорию двойных связей для объяснения заболевания шизофренией. В своей теории шизофрении Бейтсон обратился к модели, которую впервые представил Б. Рассел, разработавший ее для преодоления некоторых парадоксов, возникающих в метаматематике. Эта модель известна как теория логических типов.
Содержание отношение
Бейтсон и его коллеги категориально разделили любую человеческую коммуникацию на две части, или «уровня». Они назвали их сообщениями о содержании и сообщениями об отношении, а именно: вербальная (дигитальная) часть коммуникации (то, что человек говорит словами) рассматривается как содержательное сообщение данной коммуникации, а невербальная (аналоговая) часть коммуникации считается сообщением об отношении. Следующая диаграмма поможет вам разобраться во взаимосвязи терминологии, предложенной Бейтсоном, и нашей собственной терминологии.
Возвращаясь к нашему исходному примеру получаем следующую классификацию:
В дополнение к разделению коммуникации клиента на две категории – содержание и отношение, Бейтсон предлагает следующий метод, позволяющий определить, какая из этих категорий сообщения достоверна.
Когда юноша говорит девушке: «Я люблю тебя», он пользуется словами для того, чтобы сообщить ей то, что гораздо убедительнее передается тоном его голоса и движениями; девушка, если она что-нибудь понимает, обратит больше внимания на эти сопутствующие словам знаки, чем на сами слова.Бейтсон. Экология разума
Бейтсон также отмечает:
Как нам известно из наблюдений над животными, они могут одновременно предъявлять противоречивые сигналы – позы, которые означают агрессивность и в то же время стремление к бегству и т. п. Такая неоднозначность, однако, совершенно отличается от явления, известного среди людей, когда дружелюбие, выражаемое словами того или иного человека, вступает в противоречие с напряженностью и агрессивностью его интонации или позы. Человек здесь участвует в своего рода обмане, что, в целом, представляет собой более сложную разновидность поведения, чем у животных. (Там же.)
Оба процитированных утверждения Бейтсона основаны на предпосылке, что в тех случаях, когда коммуникация содержит противоречивые, или неконгруэнтные, сообщения, достоверной частью коммуникации является часть, связанная с отношением, то есть невербальные сообщения. Действительно, в последней цитате он употребляет слово «обман», говоря о словах, которые использует человек для передачи сообщения, отличающегося от сообщения, передаваемого невербальной частью коммуникации. Такое употребление слова «обман» подразумевает, что именно невербальное, или аналоговое, сообщение является сообщением, которое правильно отражает истинную природу чувств и намерений того или иного человека. Это решение Бейтсона и других специалистов станет понятнее, если мы рассмотрим модель, которую они используют для организации своего психотерапевтического опыта, – теорию логических типов.
Адаптируя теорию логических типов Б. Рассела для использования в рамках коммуникации и психотерапии, Бейтсон решил поместить часть коммуникации, связанную с «отношениями» (сообщения, передаваемые невербально), на более высокий уровень по сравнению с уровнем «содержания» коммуникативного акта. Другими словами, аналоговое невербальное сообщение рассматривается по отношению к вербальному сообщению как метасообщение, то есть сообщение, относящееся к более высокому логическому уровню. Некоторое сообщение назовем его А, считается метасообщением по отношению к любому другому сообщению В, если сообщение А представляет собой комментарий для В, или, что то же самое, если А содержит В в качестве одной из своих частей (меньшей, чем А в целом), или же, другими словами, если А включает В (А говорит о В). Чтобы пояснить эту мысль, приведем пример. Пусть клиент говорит:
Я чувствую раздражение от моей работы (сообщение В).
Психотерапевт в ответ спрашивает:
Какие чувства вы испытываете по отношению к собственному чувству раздражения?
Клиент отвечает:
Меня пугает чувство раздражения от моей работы (сообщение А).
Сделанное клиентом сообщение А дает комментарий к его же сообщению В, следовательно, сообщение А – это метасообщение по отношению к сообщению В.
Рассел разработал свою теорию логических типов, чтобы избежать парадоксов. Суть его теории заключается в том, что после того как утверждения (или любая другая категория рассматриваемых объектов) рассортированы по логическим типам, их не следует смешивать друг с другом, чтобы не возникло парадоксов. Другими словами, если мы смешиваем утверждения (или любые другие объекты) различных логических типов, мы провоцируем возникновение парадокса – одной из форм патологии, которой наиболее сильно подвержены математики. Соответственно, когда Бейтсон адаптировал для своих целей теорию Рассела, он принял его обобщение о том, что объекты (в данном случае – сообщения) различных логических типов или различных логических уровней следует четко отделять друг от друга.
Бейтсон поместил отношения, то есть аналоговую часть коммуникации, в метапозицию по отношению к содержанию, то есть вербальной части коммуникации. Другими словами, сообщения, которые передаются позой, темпом речи, тембром голоса, представляют собой, по Бейтсону, метакомментарий к вербальному сообщению. Таким образом, аналоговая и вербальная части каждого коммуникативного акта относятся к разным логическим типам. Описанную классификацию можно наглядно представить следующим образом:
Парасообщения
Мы обнаружили, что другой способ организации нашего опыта, связанного с коммуникацией и психотерапией, позволяет более успешно помогать клиенту измениться. Клиент представляет нам набор сообщений, по одному сообщению на выходной канал. Эти сообщения мы называем napacoобщениями. Ни одно из этих одновременно предъявленных соощений не является мета по отношению к какому-либо другому сообщению. Или, в более общей форме: ни одно из множества одновременно предъявленных сообщений не находится на другом логическом уровне по отношению ко всем остальным сообщениям данного множества. Наглядно эту классификацию можно представить следующим образом:
Между моделью Бейтсона и нашим способом организации опыта в психотерапии и коммуникации можно провести три основных различия. Во-первых, мы выделяем одно возможное сообщение для одного выходного канала, в то время как схема Бейтсона бинарна, в ней проводится деление на сообщения отношения (аналоговые) и сообщения содержания (вербальные). Наш метод позволяет отлавливать неконгруэнтность среди множественных сообщений, в то время как бинарное деление позволяет осуществлять только одну проверку конгруэнтности (между аналоговым и вербальным сообщениями). При этом остаются неучтенными те случаи (мы часто сталкивались с ними в нашей практике), когда различные способы, которыми человек передает аналоговые сообщения, сами не согласуются между собой. В том же примере, к которому мы уже неоднократно обращались, содержится несколько проявлений подобной неконгруэнтности. Например:
Таким образом, мы обобщили бинарную схему Бейтсона, расширив ее до n-мерной схемы (где n соответствует числу выходных каналов, по которым может передаваться сообщение). Подобное обобщение позволяет нам проверять конгруэнтность всех сообщений, которые предъявляет нам клиент. Соответственно, схему Бейтсона по отношению к нашей схеме можно рассматривать как частный случай, где все аналоговые парасообщения согласованы между собой.
Вторая причина, почему мы находим полезным организовывать наш опыт коммуникации и психотерапии способом, отличным от схемы Бейтсона, состоит в том, что в любом множестве одновременно предъявленных сообщений мы принимаем каждое из них как достоверную репрезентацию опыта индивида. В нашей модели ни про одно из парасообщений нельзя сказать, что оно более достоверно (или более истинно, или более репрезентативно для клиента), чем остальные. Ни про одно из множества парасообщений нельзя сказать, что оно является мета для какого-либо другого сообщения данного множества. Скорее, мы считаем, что в данном наборе парасообщений каждое из них представляет некую часть модели (моделей) мира клиента. Когда коммуникация клиента конгруэнтна, каждое из парасообщений согласовано со всеми другими, соответствует им, конгруэнтно с ними. Это говорит нам, что все модели, которые клиент использует для организации своего поведения в данный момент времени, согласуются друг с другом (или, другими словами, клиент использует целостную модель мира). Когда клиент представляет нам множество конфликтующих друг с другом парасообщений, когда его коммуникация неконгруэнтна, мы знаем, что модели, которые клиент использует для организации своего поведения, противоречат друг другу. Мы принимаем каждое из конфликтующих друг с другом парасообщений в качестве валидной репрезентации модели, определяющей поведение клиента, – эти конфликтующие парасообщения указывают нам на ресурсы, которые клиент имеет для организации своего поведения в мире. Если рассматривать неконгруэнтность с такой точки зрения, проблема того, какое из одновременно предъявленных нам конфликтующих сообщений настоящее, истинное, или достоверное, отпадает, и неконгруэнтность как таковая становится основой для роста и изменения.
Помимо того что указанный способ организации опыта повышает наши возможности как психотерапевтов, мы должны признать, что не смогли обнаружить в нашей практике ни одного случая, когда одно сообщение из всего множества парасообщений могло бы рассматриваться как мета по отношению к какому-либо другому. Скажем, что касается нашего примера, в каком смысле вытянутый указательный палец левой руки может являться комментарием к произнесенным клиентом словам или сообщением о них? Опыт показывает, что точно с таким же успехом можно, наоборот, слова клиента считать комментарием или сообщением по поводу сообщения, передаваемого левой рукой с вытянутым указательным пальцем. Таким образом, мы пришли к классификации парасообщений как сообщений, находящихся на одном и том же логическом уровне. С ее помощью мы обходим одну из сложностей, возникающих в схеме Бейтсона, а именно необходимость решить, какое именно из множества парасообщений находится на метауровне относительно всех остальных.
Особенно ярко тщетность стараний, связанных с подобным решением, проявляется в тех случаях, когда клиент не просто неконгруэнтен в какой-то конкретный момент времени, но когда неконгруэнтны друг относительно друга типы его поведения в различные моменты времени. Таким образом, его неконгруэнтность оказывается протяженной во времени, так что уровни сообщений могут со временем меняться на обратные.
Обратимся к конкретному примеру. Одна из участниц нашего тренинга для психотерапевтов работала над определенными паттернами поведения, усвоенными ею в первой семейной системе. Как это бывает с большинством, если не со всеми из нас, кто имел дело с двумя взрослыми, выступающими в роли родителей, ее отец и мать по-разному понимали, как следует воспитывать ребенка. И, как это бывает с большинством, если не со всеми из нас, – она столкнулась с чрезвычайно сложной задачей, состоящей в интеграции противоречивых сообщений, поступающих ей как ребенку от ее родителей. Когда один из участников семинара начал заниматься с ней этими паттернами поведения, он заметил следующее: когда Элен обращалась к своему отцу (фантазировала), у нее наблюдались два типа поведения. В первом случае она стояла прямо, широко расставив ноги, упершись левой рукой в бок, вытянув правую руку вперед с выставленным указательным пальцем, и говорила хнычущим голосом нечто вроде:
Я изо всех сил стараюсь сделать тебе приятное, папочка. Ты только скажи, что я должна делать?
Во втором случае она стояла ссутулившись, сдвинув ноги вместе, вытянув руки перед собой ладонями вверх и громким голосом, грубым и низким, произносила нечто вроде:
Почему ты никогда не делаешь того, чего я от тебя добиваюсь?
Представив эти паттерны поведения в виде таблицы, мы видим:
Используя для анализа данного случая схему Бейтсона, психотерапевт сталкивается сразу с несколькими трудностями. Во-первых, он должен определить, какое из предъявленных Элен в момент 1 сообщений является валидным. Поскольку в предложенной им бинарной схеме сообщение об отношении занимает метапозицию по отношению к содержательному сообщению (слова), оно и будет считаться действительным, или валидным, сообщением об отношении Элен к своему отцу. Трудность в данном случае состоит в том, что различные сообщения, передаваемые по аналоговым системам, сами не согласуются между собой. А именно:
сообщения А, В, С и D
(позы и жесты)
и
сообщение Е
(характеристики голоса)
Допустим все же, что поскольку большая часть невербальных сообщений согласуется между собой, мы проигнорируем эту трудность и примем решение, что сообщение, передаваемое позой и жестами, является истинной, или валидной, репрезентацией отношения Элен к своему отцу. Здесь, однако, возникает вторая трудность: в момент 2 коммуникация Элен радикально изменилась, и если вы сравните попарно сообщения, поступающие от Элен в момент 1 и момент 2 (позу в момент 1 и в момент 2), то увидите, что они полярно противоположны. Так, оценивая коммуникацию Элен в момент 2, психотерапевт, если он основывается на прежних принципах, неизбежно приходит к такому пониманию отношения Элен к своему отцу, которое противоречит выводу, сформулированному им на основе ее коммуникации в момент 1.
В то же время если применить модель, предложенную нами, то анализ коммуникации Элен и ее отношения к своему отцу не вызывает никаких затруднений. Как в момент 1, так и в момент 2 поведение Элен было неконгруэнтным, в обоих множествах парасообщения не согласуются между собой. Их отношения можно описать следующим образом:
Особый интерес в коммуникации Элен представляет то, что первое множество сообщений в момент 1 конгруэнтно со вторым множеством сообщений в момент 2, а второе множество сообщений в момент 1 конгруэнтно с первым множеством сообщений в момент 2. Другими словами, аналоговые сообщения (за исключением характеристик голоса) в момент 1 согласуются с вербальными сообщениями в момент 2, и наоборот. Поскольку в данной системе все парасообщения считаются одинаково достоверными, трудностей не возникает: случай Элен (довольно распространенный, как показывает наш опыт) легко понять. У Элен имеются две модели ее отношения к отцу – она испытывает боль и отсутствие выбора, и ее поведение в этом аспекте противоречиво, как противоречивы в данный момент времени две ее модели. Обе модели, однако, в равной степени достоверно выражают ее истинные чувства к отцу, и обе они являются для Элен ресурсами, ее частями, которые она может интегрировать. Ниже, в разделе, посвященном стратегии интеграции, мы еще вернемся к случаю Элен.
Мы предполагаем использовать метаразличия в нашей модели. Но для того чтобы некоторое сообщение Л можно было рассматривать как метасообщение по отношению к какому-либо сообщению В, необходимо соблюдение двух условий.
Сообщение А будет считаться метасообщением для сообщения В, если и только если:
а) оба сообщения – А и В — являются сообщениями в одной и той же репрезентативной системе или выходном канале;
и
б) А представляет собой сообщение о В (то есть А включает В – условие Бейтсона/Рассела).
Отметим здесь, что поскольку, как мы постулировали выше, каждый выходной канал может одновременно передавать одно, и только одно сообщение, постольку сообщения, которые предъявляются одновременно, никогда не будут метасообщениями по отношению друг к другу Условие (а) гарантирует это, так как в нем сказано, что метаотношения между сообщениями могут возникнуть только при условии, что они переданы в одной и той же репрезентативной системе. Отсюда, естественным образом, следует, что парасообщения (множество сообщений, предъявляемых данным человеком одновременно) никогда не будут метасообщениями по отношению друг к другу.
И тем не менее сохранение понятия метаразличия полезно в нашей работе. Рассмотрим, например, такой случай. Клиент описывает свои чувства по отношению к работе, произнося низким плачущим голосом:
Я действительно начинаю получать удовольствие от своей работы.
Говоря это, он сжимает руки в кулаки, вскидывает левую руку, а затем опускает ее, стукнув кулаком по ручке кресла. Психотерапевт решает дать метакомментарий по поводу данной части аналогового (жест и тон голоса) сообщения. Он наклоняется к клиенту и говорит:
Я слышал, как вы говорили о том, что начинаете получать удовольствие от своей работы, и когда вы это говорили, я обратил внимание на две вещи: ваш голос не звучал так, как будто вы получаете удовольствие от работы, и, кроме того, вы сжали руки в кулаки и ударили левой рукой по ручке кресла.
В терминах разработанной нами модели можно утверждать, что психотерапевт успешно справился со своей задачей, а именно дал метакомментарий по поводу следующих трех сообщений, предъявленных клиентом.
Сообщения клиента:
Слова: «Я действительно начинаю получать удовольствие от своей работы».
Тон голоса, которым было сделано данное высказывание, переведен психотерапевтом в слова: «Ваш голос не звучал так, как будто вы получаете удовольствие от работы».
Движения клиента, переведенные психотерапевтом в слова: «Вы сжали руки в кулаки и ударили левой рукой по ручке кресла».
Метакомментарий (метасообщение) психотерапевта:
Слова: «Я слышал, как вы говорили о том, что начинаете получать удовольствие от своей работы, и когда вы это говорили, я обратил внимание на две вещи: ваш голос не звучал так, как будто вы получаете удовольствие от работы, и, кроме того, вы сжали руки в кулаки и ударили левой рукой по ручке кресла».
Метасообщение психотерапевта удовлетворяет обоим названным выше условиям: оно сделано в той же репрезентативной системе, что и сообщение клиента, и оно является сообщением о сообщении клиента. Заметим, что, стремясь успешно довести до клиента свое метасообщение, психотерапевт вынужден был перевести сообщения, репрезентированные клиентом в выходных каналах (тон голоса, движение тела), отличных от канала, который собирался использовать сам психотерапевт (язык), в свою репрезентативную систему, то есть психотерапевт сначала перевел невербальное поведение клиента в слова, а затем словами же прокомментировал это поведение. Соответственно психотерапевт использовал в качестве существенной части своего метасообщения описанную нами в части I метатактику II для работы с репрезентативными системами (переключение с одной репрезентативной системы на другую).
Третий аспект отличия нашей модели неконгруэнтности от модели Бейтсона состоит в том, что поскольку ни одно из сообщений в множестве парасообщений не является мета по отношению к какому-либо из них, постольку не существует никаких ограничений, касающихся интеграции частей индивида, репрезентированных этими сообщениями, когда они оказываются неконгруэнтными. А вот в предложенной Бейтсоном бинарной модели, в которой все сообщения по поводу отношений (то есть аналоговые сообщения) занимают метапозицию по отношению к содержательным (дискретным) сообщениям, любая попытка интегрировать части, репрезентированные этими конфликтующими сообщениями, автоматически оказывается нарушением теории логических типов. Таким образом, в контексте данной модели такая попытка интеграции провоцирует парадокс. Мы вернемся к этой мысли ниже, в разделе, посвященном интеграции. А сейчас мы предлагаем вам таблицу, где сведены три основных аспекта, в которых наша модель неконгруэнтности отличается от модели, разработанной Бейтсоном и его сотрудниками.
А теперь перейдем к изложению стратегии, позволяющей использовать неконгруэнтность клиента в качестве основы для роста и изменения.
Общая стратегия работы с некойгруэнтностью
Когда коммуникация клиента неконгруэнтна, когда клиент представляет собой набор не согласующихся между собой парасообщений, психотерапевт оказывается перед необходимостью принять экзистенциальное решение. Действия, которые он предпримет в ответ на эту неконгруэнтную коммуникацию, окажут огромное влияние на весь последующий опыт клиента.
Задача психотерапевта при работе с неконгруэнтностью клиента состоит в том, чтобы помочь клиенту измениться, интегрируя противоречащие друг другу части себя, несоответствия, которые истощают его энергию, мешают ему добиться того, чего ему хочется. Как правило, если различные части клиента вступают в конфликт друг с другом, ни одна из них не действует успешно, каждая саботирует усилия других добиться желаемого. Внутри клиента, части которого противоречат одна другой, имеются (как минимум) две несовместимые между собой модели, или карты, мира. И поскольку обе карты, с одной стороны, направляют поведение клиента, а с другой – противоречат друг другу, его поведение также становится противоречивым. Интеграция – это процесс, в котором клиент создает новую модель мира, такую, которая включает прежде несовместимые между собой модели, согласовывает их и позволяет им успешно функционировать вместе, помогая клиенту получить от жизни то, к чему он стремится.
Общая стратегия интеграции конфликтующих частей клиента сформулирована в первом томе «Структуры магии» (глава 6):
Различные части референтной структуры индивида могут выражаться посредством различных репрезентативных систем… часть референтной структуры, выраженная посредством одной репрезентативной системы, не согласуется с частью референтной структуры, выраженной посредством другой репрезентативной системы. В этом случае мы говорим о противоречивом двойном сообщении, неконгруэнтности, или неконгруэнтной коммуникации обсуждаемого индивида… Одна из ситуаций, максимально обедняющих жизнь клиента, состоит в том, что различные части референтной системы индивида противоречат одна другой. Как правило, эти противоречащие друг другу части референтной структуры принимают форму двух противоречащих друг другу обобщений, относящихся к одной и той же области поведения. Чаще всего человек, у которого в референтной структуре имеются подобные противоположные обобщения, чувствует, что он лишен способности действовать; он находится в глубокой растерянности или колеблется между не согласующимися между собой формами поведения.…Общая стратегия поведения психотерапевта совпадает со стратегией, ясно и четко сформулированной в метамодели, и суть ее в том, чтобы поставить под вопрос обедненные части модели клиента и расширить их. Как правило, это принимает форму либо восстановления (отыгрывания), либо создания (направленная фантазия, психотерапевтические двойные связи) референтной структуры, которая противоречит ограничивающим обобщениям модели клиента и, следовательно, ставит их под вопрос. Однако неконгруэнтная коммуникация сама по себе служит признаком наличия в референтной структуре клиента двух противоречащих друг другу частей, двух обобщений, каждое из которых может служить для другого в качестве противоположной референтной структуры. Стратегия психотерапевта заключается в том, чтобы привести эти два противоречащих друг другу обобщения в соприкосновение. В данном случае наиболее прямой путь – привести эти обобщения к одной и той же репрезентативной системе.
Если говорить более конкретно, стратегия работы с неконгруэнтностями включает три фазы:
1) идентификация неконгруэнтностей клиента;
2) сортировка неконгруэнтностей;
3) интеграция неконгруэнтностей клиента.
Эти три фазы, разумеется, представляют собой фикции, как и вообще все модели. Иногда случается так, что фазы не реализуются в полной форме, часто они не отграничены друг от друга достаточно четко, а плавно переходят одна в другую. Однако, что и требуется от любой модели, они доказали свою полезность в организации нашего психотерапевтического опыта и в передаче соответствующих навыков и умений другим людям.
Говоря коротко, перед психотерапевтом стоит задача помочь клиенту научиться использовать свои конфликтующие части, или неконгруэнтности, в качестве ресурсов, то есть помочь ему стать конгруэнтным.
Чтобы помочь читателю разобраться в описании трех указанных фаз работы с неконгруэнтностями, мы приводим небольшой словарь терминов.
Мини-словарь
Конгруэптность/неконгруэнткость. Термин «конгруэнтность» применяется для описания ситуации, когда коммуникация человека выровнена по всем выходным каналам, так что по каждому из них передается одно и то же сообщение, или же все сообщения совместимы друг с другом. Когда в процессе коммуникации все выходные каналы (положение тела, темп речи, тон голоса, слова) человека репрезентируют одно и то же сообщение или сообщения, не противоречащие одно другому, говорят, что данный человек конгруэнтен. Описывая свои впечатления от общения с конгруэнтным человеком, люди обычно говорят, что он обладает яркой индивидуальностью, знает, о чем говорит, харизматичен, динамичен, и используют множество других определений в превосходной степени. В качестве выдающегося примера личности, развившей свою способность быть конгруэнтной, нам на ум приходят сразу два человека. Это хорошо известный специалист по семейной психотерапии Вирджиния Сатир и один из известнейших танцовщиков мира Рудольф Нуреев.
Напротив, термин «неконгруэнтный» используется в ситуации, когда сообщения, передаваемые человеком по разным выходным каналам в процессе коммуникации, не согласованы между собой или противоречат друг другу. В этом случае мы говорим, что человек неконгруэнтен. Как правило, при общении с неконгруэнтным человеком другие люди испытывают замешательство, они говорят, что этот человек сам не знает, чего он хочет, что он непоследователен, нерешителен, не внушает доверия.
Термины «конгруэнтный» и «неконгруэнтный» могут относиться как к сообщениям, поступающим по выходным каналам индивида, так и к самому индивиду. Таким образом, если сообщения, передаваемые по двум выходным каналам, несовместимы, не согласуются одно с другим, вступают в противоречие друг с другом – это неконгруэнтные сообщения. Если они согласуются между собой – это конгруэнтные сообщения.
Наконец, термины «конгруэнтный» и «неконгруэнтный» могут относиться к репрезентациям в различных репрезентативных системах, если эти репрезентации соответствуют описанным выше критериям.
Метасообщение/парасообщение. Термином «метасообщение» обозначается некое сообщение А по отношению к другому сообщению В, если соблюдаются два следующих условия.
Сообщение А будет считаться метасообщением для сообщения В, если и только если:
а) оба сообщения – А и В – являются сообщениями в одной и той же репрезентативной системе или выходном канале;
и
б) А представляет собой сообщение о В (другими словами, А включает В).
Например, если сообщение В представляет собой предложение: «Я сержусь», то предложение А «Я чувствую опасения из-за того, что я сержусь» может рассматриваться как метасообщение относительно В.
Термин «парасообщение» относится к двум или более сообщениям, выраженным одновременно в разных репрезентативных системах или (что привычнее) передаваемым по разным выходным каналам. Парасообщения могут быть конгруэнтны или не конгруэнтны по отношению друг к другу. Например, если некая женщина произносит предложение «Мне грустно» громким, угрожающим тоном, то сообщения, представленные одновременно словами «Мне грустно» и тоном голоса, – это парасообщения, которые в данном случае неконгруэнтны. Парасообщения всегда являются сообщениями одного и того же логического уровня, выраженными в разных репрезентативных системах или передаваемыми по разным выходным каналам.
Непротиворечивый/противоречивый. Термин «непротиворечивый» относится к двум или более сообщениям, которые находятся на одном и том же логическом уровне (выражены в одной и той же репрезентативной
системе или передаются по одному и тому же выходному каналу) и не противоречат одно другому то есть оба они могут быть истинными в одно и то же время. Например, утверждения:
«Я голоден» и
«Я хочу есть»
являются непротиворечивыми сообщениями.
Термин «противоречивый» относится к двум или более сообщениям, которые принадлежат к одному и тому же логическому типу (выражены в одной репрезентативной системе или передаются по одному и тому же выходному каналу) и несовместимы между собой, то есть не могут быть истинными одновременно. Примером могут служить любое предложение и его отрицание, так предложения «Я голоден» и
«Я не голоден»
представляют собой пару противоречивых сообщений.
Категории/«позы» по Сатир. Вирджиния Сатир выделила четыре коммуникативные категории, или «позы», которые характеризуют различных людей в стрессовых ситуациях. Каждая из категорий, выделенных Сатир, отличается позой, жестами, сопутствующими телесными ощущениями и синтаксисом. (Описание дается по: Satir V. Peoplemaking. Science and Behavior Books.)
1. «Заискивающий» (Placater) Слова, выражающие согласие: «Чего бы вы ни хотели, я согласен. Я здесь лишь затем, чтобы сделать вам приятное».
Тело заискивает и успокаивает: «Я совершенно беспомощен».
Внутреннее ощущение: «Я ощущаю себя ничтожеством. Без него я не живу. Я не представляю собой ценности».
«Заискивающий» всегда разговаривает заискивающим тоном, старается понравиться, постоянно извиняется, никогда не выражает несогласия, о чем бы ни шла речь. Это соглашатель, «человек Да». Он говорит так, будто сам он не может ничего сделать для себя, ему всегда необходима поддержка других людей. Позже вы обнаружите, что после пяти минут исполнения этой роли у вас появится чувство тошноты и позывы к рвоте.
Чтобы хорошо исполнить роль «заискивающего», полезно представить себе, что вы на самом деле ни на что не годитесь. Счастье уже, что вам позволяют есть. Вы всем признательны и несете ответственность за все, что идет не так. Вы знаете, что могли бы прекратить дождь, если бы хоть немного пошевелили мозгами, но вот мозгов-то у вас и нет. Поэтому естественно, что вы соглашаетесь с любой критикой в своей адрес. Вы благодарны уже за то, что кто-то с вами разговаривает, и даже не важно, что и как он при этом говорит. Вам и в голову не придет просить чего-то для себя лично. Кто вы, собственно такой, чтобы просить? Впрочем, если вы будете примерно себя вести, все придет к вам само.
Изобразите из себя как можно более медоточивого льстивого субъекта страдальческого вида. Представьте, что вы стоите на одном колене и слегка покачиваетесь в этом положении. Рука вытянута вперед, как будто вы просите подаяние. Вы запрокинули голову и смотрите снизу вверх так, что шее больно, а глаза наливаются кровью. Будьте уверены, через несколько минут такой позы вы заработаете головную боль.
Находясь в данной позе, вы будете говорить скулящим, пискливым голосом, потому что при таком положении тела у вас нет возможности набрать достаточно воздуха, чтобы заговорить насыщенным богатым голосом. И вы будете на все отвечать: «Да», что бы вы при этом ни чувствовали и ни думали. «Заискивающий» – это поза, которая согласуется с заискивающей манерой реагирования.
2.«Обвиняющий» (Blamer) Слова, выражающие несогласие: «Ты никогда ничего не делаешь, как надо. Что с тобой такое?»
Тело – обвиняет, подавляет: «Здесь я командую».
Внутреннее ощущение: «Я несчастлив и одинок». «Обвиняющий» – человек, который всегда и всем недоволен, диктатор и самодур. К людям он относится свысока, своим поведением он как бы говорит: «Если бы не ты – все было бы в порядке». Внутренние ощущения: напряженность в мышцах и внутренних органах, повышенное артериальное давление. Голос жесткий, натянутый, часто громкий и пронзительный.
Чтобы хорошо изобразить «обвиняющего», вам следует вести себя как можно более шумно и деспотично. Всех прерывайте, всем затыкайте рот.
Представляя себя в роли «обвиняющего», полезно вообразить, как вы угрожающе вытягиваете указательный палец и начинаете все предложения со слов: «ты никогда не делаешь этого…», или «ты всегда делаешь то…», или «почему ты всегда…», или «почему ты никогда…» и т. и. Никогда не слушайте ответ, это неважно. Для «обвинителя» куда важнее показать собственную значимость, чем действительно что-то узнать.
Заметили вы это или нет, но когда вы выступаете в роли «обвинителя», ваше дыхание становится прерывистым и поверхностным или вообще зажимается, так как мышцы гортани и шеи чрезвычайно напряжены. Приходилось ли вам видеть настоящего первосортного «обвиняющего»? Вы видели, как его глаза буквально лезут на лоб, жилы на шее напрягаются, ноздри раздуваются, лицо багровеет, а голос становится, как у человека, который перелопачивает уголь? Представьте себе, что вы стоите, одной рукой упершись в бок, а другая рука при этом вытянута вперед с повелительно выставленным указательным пальцем. Лицо искажено, губы кривятся, ноздри напряжены, и вы кричите, вопите, проклинаете и ругаете весь белый свет.
3. «Расчетливый» (Computer) Слова – крайне рассудительные: «Если внимательно присмотреться к окружающим, то у одного из присутствующих здесь можно было бы заметить руки со следами напряженного труда».
Тело – вычисляет, рассчитывает: «Я спокоен, хладнокровен и собран».
Внутренние ощущения: «Я чувствую свою уязвимость». «Расчетливый» чрезвычайно корректен, весьма рассудителен и не проявляет никаких чувств. Он спокоен, хладнокровен и собран. Его можно сравнить с настоящим компьютером или со словарем. Телесные ощущения – сухость во рту, часто холод и отстраненность. Голос звучит сухо и монотонно, в речи употребляются абстрактные слова.
Исполняя роль «расчетливого», используйте самые длинные из известных вам слов, даже если вы не уверены в их значении. Это будет, по крайней мере, звучать интеллектуально, а после пары высказываний вас уже все равно никто слушать не будет. Для того чтобы по-настоящему войти в эту роль, представьте себе, во-первых, что в позвоночник вам вставлен длинный тяжелый стальной стержень, пронзающий вас от ягодиц до основания головы, а во-вторых, что ваша шея охвачена стальным воротом шириной десять дюймов. Старайтесь, чтобы все ваше тело было как можно более неподвижным, в том числе и ваши губы. Вам будет трудно удержаться и не двигать руками, но все-таки попытайтесь.
Когда вы вычисляете, ваш голос, естественно, будет звучать совершенно безжизненно, потому что в черепной коробке у вас нет абсолютно никаких чувств. Ваше сознание тщательно следит за тем, чтобы не допускать движения, а сами вы все время заняты поиском подходящих слов. Ведь вы никогда не должны ошибаться. К большому сожалению, многим людям такая роль представляется недостижимым идеалом: «Употребляйте правильно слова, не показывайте своих чувств, храните неподвижность».
4. «Отстраненный» (Distracter) Слова – несущественны (не имеют никакого смысла).
Тело – нескладное, с некоординированными движениями.
Внутреннее ощущение: «Никому нет до меня дела. Мне некуда приткнуться».
То, что говорит или делает «отстраненный», никак не соотносится с тем, что делает или говорит кто-либо другой. Он никогда не дает ответа по существу. Его внутреннее ощущение – легкое головокружение. Голос бывает певучий, часто не в тон с произносимыми словами, причем он повышается и понижается без всякого повода, потому что ни на чем не сосредоточен.
Исполняя роль «отстраненного», представьте себе, будто вы – скособоченный волчок, который вращается и вращается без остановок, но никогда не знает, куда он стремится и как туда попасть. Вы целиком поглощены движениями вашего рта, вашего тела, рук, ног… Постарайтесь, чтобы ваши слова все время уходили куда-нибудь в сторону. Не обращайте внимания на вопросы, с которыми к вам обращаются, можете вместо ответа задать встречный вопрос, совершенно не относящийся к обсуждаемой теме. Снимите с чужого пиджака несуществующую пылинку, развяжите шнурки ботинок и т. д.
Представьте себе, будто ваше тело устремляется одновременно в разные стороны. Сдвиньте колени вплотную, разведя голени. Тогда ваши ягодицы раздвинутся в стороны, и вы без труда сможете ссутулиться так, чтобы руки и кисти рук разлетались в разные стороны.
В первый момент эта роль воспринимается как отдых, но через несколько минут возникает ужасающее чувство одиночества и бесцельности. Если вы сможете двигаться с достаточно высокой скоростью, это чувство не будет таким заметным.
Предлагаем вам следующее практическое упражнение: попытайтесь в течение минуты выдержать каждую из описанных поз и понаблюдайте за тем, что с вами произойдет. Поскольку многие люди не привыкли чувствовать реакции собственного тела, сначала вам может показаться, что вы слишком заняты мыслями и ничего не чувствуете. Продолжайте упражнение, и скоро вы почувствуете то самое, что чувствовали множество раз до этого. Затем, когда вы вернетесь в привычную для вас позу, расслабитесь и сможете двигаться, вы обнаружите, что ваши внутренние ощущения соответственно изменяются.
У меня такое чувство, что все эти способы коммуникации усваиваются в раннем детстве. Когда ребенок отыскивает свой путь в сложном и часто угрожающем мире, который его окружает, он использует то или иное из этих средств коммуникации. Применив какой-то способ достаточно большое количество раз, он уже не способен отличить свою реакцию от чувства собственной ценности или от собственной личности.
Использование любого из четырех вышеуказанных способов реагирования образует еще одно кольцо в испытываемом человеком чувстве собственной незначительности. Установки, господствующие в нашем обществе, также подкрепляют описанные способы общения, большая часть которых впитывается с молоком матери.
«Не навязывайся другим людям, эгоистично просить что-либо для себя», – помогает закрепить позу «заискивающего».
«Никому не позволяй командовать собой. Не будь хлюпиком!» – помогает закрепить позу «обвинителя».
«Зачем быть таким серьезным? Живи весело! Кому какое дело?» – помогают закрепить позу «рассеянного».
Наконец, мы хотели бы дополнить это прекрасное описание каждой из коммуникативных поз, представленных в книге Вирджинии Сатир, их синтаксическими коррелятами, которые мы выделили.
Категория 1 по Сатир – «заискивающий»
Употребление ограничительных слов: если, только, даже и т. д.
Употребление сослагательного наклонения: мог бы, следовало бы.
Нарушение семантической правильности – «чтение мыслей».
Категория 2 по Сатир – «обвиняющий»
Употребление кванторов всеобщности: все, каждый, любой, всякий раз и т. д.
Употребление вопросов в отрицательной форме: почему вы не… как вы не…
Нарушение семантической правильности – «причинно-следственные отношения».
Категория 3 по Сатир – «расчетливый»
Опущение именных аргументов, обозначающих лицо, испытывающее тот или иной опыт, то есть подлежащего при активных глаголах (например, вместо «Я вижу» – «Как можно видеть») или соответствующего глагольного дополнения (например, вместо «X беспокоит меня» – «X вызывает беспокойство»).
Использование имен без референтных индексов: это, люди, они и т. и.
Использование номинализаций: разочарование, напряжение, беспокойство.
Категория 4 по Сатир – «отстраненный»
По нашим наблюдениям, эта категория представляет собой быстрое чередование трех предыдущих. Таким образом, характерный для этой категории синтаксис представляет собой быстрое чередование синтаксических паттернов всех трех вышеописанных категорий. Кроме того, клиент, принадлежащий к этой категории, редко пользуется в своих ответах местоимениями, референтами которых являются части предложений и вопросов, произнесенных психотерапевтом.
Фаза 1. Идентификации неконгруэнтностей клиента
Первый шаг глобальной стратегии работы с неконгруэнтностями заключается в том, что психотерапевт должен суметь распознать неконгруэнтность, присутствующую в коммуникации клиента. Каждый раз, когда клиент выражает себя, он использует все свои выходные каналы, чтобы предъявить психотерапевту одно или несколько сообщений. Как мы уже говорили, каждый выходной канал передает по одному сообщению. Множество сообщений, предъявляемых одновременно по нескольким каналам, называется парасообщениями. Каждое из этих парасообщений является валидной репрезентацией клиента в данный момент времени. Если по всем выходным каналам передается одно и то же сообщение, такой набор сообщений (и, соответственно, клиент) является конгруэнтным. Если же, напротив, по одному или нескольким выходным каналам передается парасообщение, которое не согласуется с парасообщением, передаваемым по какому-нибудь другому каналу, – клиент неконгруэнтен. Чтобы психотерапевт был способен обнаруживать в клиенте неконгруэнтность, он должен научиться пользоваться своими сенсорными входными каналами таким образом, чтобы не становиться жертвой галлюцинаций, то есть он должен уметь распознавать парасообщения, передаваемые различными позами клиента, движениями его тела и жестами, как визуально, так и кинестетически. Психотерапевт может пользоваться глазами, руками и другими частями тела, чтобы визуально наблюдать и тактильно ощущать тело клиента. Используя свой аудиальный входной канал, он воспринимает звуки, издаваемые клиентом. Чтобы определить, согласуются ли между собой поступающие к нему парасообщения, психотерапевт устраивает проверку как внутри каждого из входных каналов, так и сопоставляя между собой данные от разных каналов. Например, внутри аудиального входного канала психотерапевт сопоставляет слова, произносимые клиентом, с тоном его голоса и скоростью речи в процессе передачи этих слов. Придя к выводу, что эти три сообщения согласуются между собой, психотерапевт далее сверяет их с парасообщениями, поступающими к нему через визуальный и кинестетический входные каналы, определяя, конгруэнтны ли все они друг другу.
Мы не утверждаем, что особенности, которые мы только что описали, исчерпывающе определяют различия, которые мы, как человеческие существа, способны проводить. Например, в аудиальном входном канале язык, тон голоса и скорость речи – это не единственные и, возможно, даже не самые важные из индикаторов, с помощью которых психотерапевт может выявить неконгруэнтности. Мы указываем лишь на некоторые из особенностей, оказавшиеся весьма полезными в нашей практической работе, а также с точки зрения обучения, когда мы помогаем другим людям стать компетентными психотерапевтами. Более того, мы хотим сказать, что опытные психотерапевты редко осознанно проводят проверку информации внутри входных каналов и между ними с целью определить, конгруэнтна ли коммуникация клиента. Как мы обнаружили в ходе проводимых нами учебных семинаров, люди, готовящиеся стать психотерапевтами, полагаются скорее на небольшое вначале число особенностей в одной или нескольких из входных систем, и в этот начальный период они осуществляют проверку выбранных индикаторов в высшей степени осознанно. Однако спустя сравнительно небольшой промежуток времени систематическая сверка нескольких индикаторов по одному или нескольким входным каналам перестает ими осознаваться, при том что их поведение остается систематическим, то есть они продолжают устойчиво обнаруживать неконгруэнтности в коммуникации клиентов, если те предъявляют сообщения, противоречащие друг другу по выбранным параметрам. Другими словами, хотя психотерапевт больше не проводит сознательную проверку на наличие противоречивых сообщений от клиента, он продолжает видеть, слышать и ощущать неконгруэнтности. Как правило, после того как психотерапевт овладевает этими первыми различиями настолько, что перестает осознавать их, он начинает видеть, слышать и чувствовать новые различия, позволяющие ему выносить более тонкие суждения относительно конгруэнтности коммуникации клиента.
Мы хотим еще раз подчеркнуть, что на этом этапе работы с неконгруэнтностью психотерапевт не пытается интерпретировать или понять значение отдельных парасообщений, предъявляемых клиентом в ходе общения; он лишь рассматривает воспринимаемые им сообщения с точки зрения их конгруэнтности или неконгруэнтности.
Исходя из нашего опыта и знаний, единственный способ научиться обнаруживать неконгруэнтности в коммуникации клиента заключается в том, чтобы развивать в себе способность видеть, слышать и чувствовать, не впадая в галлюцинации. Как только психотерапевт в результате тренировки очистит собственные входные каналы для приема парасообщений, предъявляемых клиентом, и научится проверять их на конгруэнтность, он заметно продвинется на пути к тому, чтобы стать динамичным и эффективным специалистом. В ходе наших тренингов для психотерапевтов мы разработали целый ряд техник, которые наши участники – люди, готовящиеся стать психотерапевтами, – применяли и сочли полезными. Эти техники представляют собой просто частные случаи реализации представленных нами выше общих принципов, поскольку предложить что-либо другое, помимо очищения и развития входных каналов, невозможно. Ниже мы даем описание трех таких случаев.
Случай 1 – «но»
Иногда услышав, как клиент делает некое высказывание, психотерапевт подозревает, что здесь имела место неконгруэнтность, но не уверен в этом. Часто в данном случае речь идет о таких высказываниях клиента, как:
Я действительно хочу изменить то, как я веду себя па людях.
Я действительно не хочу идти на эту вечеринку.
Я на самом деле хочу пойти с ним на представление сегодня вечером.
В английском языке, когда человек произносит предложение, представляющее собой простое утверждение, его голос в конце предложения понижается. Произнесите два следующих предложения и прислушайтесь, насколько по-разному меняется ваша интонация в каждом случае:
Я выйду из дому ровно в полночь.
Вы собираетесь выйти из дому ровно в полночь?
Вы можете заметить, что когда вы произносите вслух второе предложение (вопрос), в конце предложения происходит повышение тона голоса, в то время как при произнесении первого предложения тон голоса в этот момент понижается. Теперь произнесите первые три предложения еще раз, но только так, чтобы ваш голос к концу предложения несколько повышался – не так отчетливо, как в случае вопроса, но он не должен понижаться, как это происходит в случае утверждения. Прислушайтесь, как звучат эти первые три предложения, когда вы произносите их указанным образом. Если у вас получится произнести их с нужной интонацией (с небольшим повышением тона в конце), вы будете иметь дело с почти неконгруэнтным опытом. Человек, ведущей репрезентативной системой которого является аудиальная система, фактически, услышит (в своей голове) дополнительное слово, идущее вслед за последним словом каждого из этих трех предложений. Этим дополнительным словом будет союз «но». Именно он и лежит в основе почти неконгруэнтного опыта. Причина в следующем: небольшое повышение тона в конце данного класса предложений, известных под названием неявных каузативов (см. «Структуру магии», том I, глава 4, где они подробно обсуждались), посылает слушателю сигнал о том, что предложение не закончено, что часть этого предложения опущена. Во всех случаях, когда вы, выступая в роли психотерапевта, слышите подобное высказывание, мы рекомендуем вам просто наклониться к клиенту, внимательно посмотреть на него, произнести слово «но» и подождать, пока клиент закончит предложение, дополнив его опущенной ранее частью. Например:
Клиент. Я действительно хочу изменить то, кок я веду себя но людях.
Психотерапевт. …Но…
Клиент. Но я боюсь, что люди не будут обращать но меня внимание.
В этой ситуации у вас имеется прекрасная возможность потренировать свои входные каналы так, чтобы замечать различия в коммуникации клиента. Как правило, положение тела клиента, его жесты, тон голоса, скорость речи и синтаксис высказываний в тот период, когда он произносит первую часть предложения, до вашего (психотерапевта) «но», резко отличается от соответствующих параметров в период, когда он произносит вторую часть предложения, после того, как вы сказали «но». Другими словами, клиент выражает две различные модели мира, причем одна из них связана с первой частью предложения, а вторая – с последней.
Случай 2 – метавопрос
Еще одна широко распространенная ситуация, которую можно с успехом использовать, чтобы помочь людям научиться замечать сдвиги или различия в коммуникации клиента, связана с тем, что мы называем метавопросами. Рассмотрим следующий пример:
Клиент. Я чувствую такое раздражение от своей работы.
Психотерапевт. Да, и что вы чувствуете по поводу своего раздражения от своей работы?
Клиент. Ну, меня пугает мое раздражение по поводу моей работы.
Этот вопрос очень активно использует в своей динамической терапии Вирджиния Сатир. Она считает, что этот вопрос – отличный способ исследовать самооценку клиента (чувства клиента по поводу его собственных чувств), то есть ту его часть, которая тесно связана с его способностью преодолевать те или иные ситуации (более подробно см.
«Структура магии», том I, глава 6). Опять же, такой обмен репликами подразумевает радикальный переход парасообщений клиента в каждом из выходных каналов от первого утверждения, касающегося его чувств, к ответу на метавопрос психотерапевта о чувствах, испытываемых клиентом по поводу его собственных чувств, – что соответствует переходу на следующий логический уровень. Мы вернемся к этому примеру в разделе, посвященном интеграции, чтобы показать, какие эффективные способы может использовать психотерапевт, чтобы справиться с различными частями клиента, представленными (в данный момент развития процесса) как различные логические типы, один из которых занимает метапозицию по отношению к другому
Случай 3 – анатомическая основа неконгруэнтности
Как стало в недавнее время известно, у большей части праворуких субъектов (правшей) языковая функция локализована в левом полушарии головного мозга. Данная асимметрия представляет собой, по-видимому, наиболее широко признанный факт относительно различий, существующих, по мнению исследователей, между двумя полушариями головного мозга человека. Наиболее интересные данные, касающиеся возможности независимой работы каждого полушария, получены в результате исследования людей, у которых была хирургическим путем нарушена связь между двумя полушариями. Некоторые медики, принимавшие участие в исследованиях, убеждены, что в результате подобной операции у человека появляются два независимых, слабо связанных между собой сознания (см. Gazzaniga, Eccles в списке литературы). Газзанига пишет:
…в других случаях, когда воля и намерение одного полушария (обычно это было левое полушарие) могли возобладать над всей двигательно-моторной системой, антагонистическое поведение между двумя половинами тела удерживалось на минимальном уровне. Клиент 1, однако, часто обнаруживал, что в то время как одна его рука тянула штаны вверх, другая пыталась спустить их вниз. Однажды он схватил жену левой рукой и начал ее с силой трясти, одновременно пытаясь правой рукой помочь ей справиться с воинствующей левой рукой.
Мы заметили, что для большинства неконгруэнтностей в коммуникации наших клиентов характерна билатеральность, то есть слова, произносимые клиентом, конгруэнтны парасообщениям, выражаемым правой половиной его тела, в то время как левая половина тела (для правшей) передает набор парасообщений, не конгруэнтных по отношению и к вербальному парасообщению и к сообщениям противоположной (правой) половины тела. Например, довольно часто встречается неконгруэнтность, которую мы называем «душитель»: слова клиента и сообщения правой стороны тела конгруэнтны между собой, но одновременно левая рука клиента сжимает его горло, ощутимо препятствуя свободному прохождению воздуха через него.
Обращая пристальное внимание на парасообщения, передаваемые словами и правой половиной тела клиента и сравнивая их с парасообщениями левой половины тела, вы получаете возможность постоянно тренировать свои навыки выявления неконгруэнтности.
А теперь, в завершение нашего описания фазы 1 – идентификации неконгруэнтности клиента, – предлагаем вам выполнить серию упражнений. Эти упражнения помогут вам развить способность замечать неконгруэнтности в коммуникации, что позволит более эффективно помогать людям.
УПРАЖНЕНИЕ
Развитие способности замечать неконгруэнтность
Визуально
Когда вы просыпаетесь по утрам, на вас буквально обрушивается поток зрительной информации. Солидная доля этой информации имеет отношение к окружающим вас людям. Это упражнение должно помочь вам в развитии навыков визуальной идентификации неконгруэнтных парасообщений. Каждое утро, перед тем как выйти из дому, определите для себя в течение дня тридцатиминутный период, когда вы могли бы потренироваться в развитии способности к визуальной идентификации неконгруэнтных сообщений. Выберите конкретное время и место – место должно давать вам возможность наблюдать за беседующими друг с другом людьми и при этом самому не участвовать в разговоре. Наблюдение желательно вести с расстояния от полутора до шести метров. Для этих целей хорошо подходят такие места, как кафе, рестораны, аэропорт или парк.
Этап 1. Прибыв на выбранное место, отыщите для себя удобную позицию, выньте записную книжку и ручку и глубоко вдохните. Выберите человека, за которым вы будете наблюдать, и полностью сосредоточьте на нем свое внимание в течение 10 минут. Не обращайте внимания на звуки, особенно звуки, исходящие от человека, за которым вы наблюдаете. В записной книжке у вас должен быть список визуальных индикаторов, вы найдете его в конце данного упражнения. Начните с осознанного и последовательного рассмотрения каждого из трех первых пунктов, приведенных в этом контрольном списке. Не спешите, тщательно проверяйте один за другим каждый из указанных пунктов, сравнивая на конгруэнтность парасообщения, поступающие по каждому из выбранных выходных каналов. Если вы обнаружите, что вам не составляет труда проверять конгруэнтность парасообщений по трем первым пунктам вашего списка, увеличивайте число пунктов до тех пор, пока не охватите весь список. По истечении 10 минут выберите для наблюдения другого человека и повторите всю описанную последовательность для него. Потом проведите наблюдения еще над одним человеком и сравните результаты наблюдения за этими тремя индивидами.
Этап 2. После того как вы в течение недели будете ежедневно выполнять упражнение, описанное на этапе 1, или после того как вы обнаружите, что можете легко справиться с заданием, попытайтесь сделать следующее. Снова выберите время и место для выполнения упражнения, учитывая при этом те же требования, что и для этапа 1. Выберите человека для наблюдения, но на этот раз прорабатывайте контрольный список для каждой половины тела отдельно. То есть если вы, например, отслеживаете положение и движения рук этого человека, то сопоставьте между собой парасообщения, передаваемые левой и правой рукой в отдельности. Затем сопоставьте множество парасообщений, поступающих от всех контрольных точек по одной половине тела выбранного человека, с множеством парасообщений, поступающих от второй половины его тела. Наблюдайте за ним таким образом в течение первых 15 минут. В течение оставшихся 15 минут наблюдайте за другим человеком, но на этот раз не используйте свой контрольный список. Вместо этого сфокусируйте взгляд на какой-нибудь точке, расположенной примерно в полутора метрах с любой стороны от наблюдаемого человека (отыщите там какой-нибудь объект, на котором можно сфокусировать взгляд). Обратите внимание, когда вы сосредоточите свой взгляд описанным способом, вы сможете более точно отслеживать движения выбранного вами человека. Обращайте особое внимание на то, насколько плавными/ резкими являются движения человека, доводит ли он каждое движение до конца или резко прекращает их, конгруэнтны ли движения одной половины тела с движениями другой. Наблюдайте за всеми этими особенностями в течение пяти минут. В течение оставшихся 10 минут просто наблюдайте за тем же человеком, не обращаясь к своему контрольному списку. При этом постарайтесь отметить, какие части тела наблюдаемого человека особенно показательны в плане выявления неконгруэнтности. Возможно, вы обнаружите, что некоторые части тела вашего «объекта» движутся в унисон и, таким образом, однозначно связаны друг с другом, в то время как другие части его тела движутся независимо друг от друга.
Выполняйте это упражнение в течение недели или до тех пор, пока не почувствуете, что оно не вызывает у вас затруднений.
Контрольный список для наблюдения за визуальными парасообщениями:
1. Руки наблюдаемого человека.
2. Дыхание наблюдаемого человека.
3. Ноги и стопы ног наблюдаемого человека.
4. Паттерны фиксаций при движении глаз.
5. Взаимосвязь головы, шеи и плеч.
6. Лицевая экспрессия, особенно брови, рот и мышцы щек.
Аудиально
Каждое утро на вас обрушивается не только визуальная, но и аудиальная информация. Предлагаемое упражнение должно помочь вам в развитии навыков аудиальной идентификации неконгруэнтных парасообщений. Точно так же, как и в предыдущем упражнении, утром, до выхода из дома, определите в течение дня получасовой промежуток времени для тренировки этого нового умения. Выберите для этой цели конкретное время и место, причем у вас должна быть возможность сидеть достаточно близко (от 1,5 до 3 метров, в зависимости от уровня шума) от наблюдаемого объекта, чтобы отчетливо слышать его голос. Здесь вам подойдут те же места, что и в первом упражнении.
Прибыв на выбранное место, отыщите для себя удобную позицию, выньте записную книжку и ручку и глубоко вдохните. Выберите человека, к которому вы будете прислушиваться, и полностью сосредоточьте на нем свое внимание. Чтобы это было легче сделать, можете расфокусировать взгляд, закрыть глаза или смотреть на неподвижную и однородную деталь интерьера, например, на стену без украшений. Отключитесь от любой поступающей визуальной информации и полностью сосредоточьтесь на выбранном вами человеке. В блокноте у вас должен быть список аудиальных индикаторов, на которые вам следует обращать внимание. Осознанно и последовательно проработайте по очереди три первых пункта из этого списка. Затем попарно сравните их между собой, чтобы определить, являются ли передаваемые по указанным каналам сообщения конгруэнтными или нет. Если вы обнаружите, что вам не составляет труда проверять конгруэнтность данных парасообщений, увеличивайте число пунктов до тех пор, пока не охватите весь список. Проводите наблюдения за выбранным человеком в течение 10 минут, затем повторите процедуру еще два раза, уже с другими людьми. Сравните паттерны конгруэнтности/неконгруэнтности, характерные для парасообщений всех тех людей, за которыми вы вели наблюдение.
Контрольный список для наблюдения за аудиальными парасообщениями:
1. Тон голоса наблюдаемого человека.
2. Темп речи наблюдаемого человека.
3. Слова, словосочетания и предложения, используемые наблюдаемым человеком.
4. Громкость голоса.
5. Интонационные паттерны, характеризующие речь наблюдаемого человека.
Визуально и аудиально
Проведите первоначальную подготовку, как описано в предыдущих упражнениях, то есть выберите место и время – по 30 минут ежедневно в течение недели. Это упражнение поможет вам попрактиковаться в сравнении на конгруэнтность парасообщений, представленных в различных модальностях. Расположитесь таким образом, чтобы иметь возможность одновременно видеть и слышать выбранного вами для наблюдения человека. Начните с проверки на конгруэнтность по трем первым пунктам вашего контрольного списка для визуальных индикаторов, затем проведите аналогичную проверку по трем первым пунктам аудиального списка и, наконец, сопоставьте между собой визуальные и аудиальные парасообщения. Увеличивайте число парасообщений по каждому списку до тех пор, пока не охватите списки целиком. Проведите аналогичные наблюдения еще за двумя людьми, уделяя каждому по 10 минут. Сравните между собой паттерны конгруэнтности/неконгруэнтности всех трех наблюдаемых субъектов. После того как выполнение этой задачи перестанет вызывать у вас затруднения, начните обращать особое внимание на паттерны конгруэнтности/неконгруэнтности, описанные в разделе «Случай 3 – анатомическая основа неконгруэнтности». Говоря конкретнее, отмечайте для себя паттерны конгруэнтности/ неконгруэнтности вербальных парасообщений наблюдаемого человека и парасообщений, выражаемых позами и движениями той половины его тела, которая контролируется в первую очередь доминантным полушарием головного мозга.
Фаза 2. Сортировка неконгруэнтностей клиента
Когда клиент предъявляет расообгцений, он в буквальном множество неконгруэнтных па- смысле дает психотерапевту в
руки богатый набор возможностей оказать ему помощь в работе по изменению и росту. Каждое парасообщение психотерапевт может рассматривать как указание на то, что у клиента имеется определенный ресурс, который можно использовать в процессе его роста. Считая каждое парасообщение клиента его валидной репрезентацией, психотерапевт принимает и использует ресурсы клиента, избегая любых суждений о том, что именно является для клиента предпочтительным, или о том, какие именно из противоречивых парасообщений клиента представляют собой его истинную репрезентацию. Именно с этого момента, то есть после того, как он определит неконгруэнтности в коммуникации клиента, психотерапевт приступает к их активному преобразованию в опознаваемые, полностью выраженные части. Один из важнейших вариантов выбора, которые психотерапевт должен совершить в этот момент, – это принять решение о том, сколько именно частей он поможет клиенту интегрировать и какие это будут части. В нашем опыте работы по интеграции количество частей, с которыми мы одновременно работали, варьирует от 2 до 20.
Полярности
Чаще всего в процессе сортировки неконгруэнтности клиента разделяют на две части, так что для обозначения этой ситуации мы даже ввели специальный термин. Когда неконгруэнтные парасообщения рассортированы для дальнейшей психотерапевтической работы на две части, мы называем эти части полярностями. Работа над полярностями может представлять собой весьма драматический процесс и приводить к глубокому и устойчивому изменению клиента.
Мы рекомендуем сортировку неконгруэнтностей на полярности в качестве превосходной психотерапевтической техники, позволяющей психотерапевту наряду с прочим, понять смысл поведения клиента. Мы рассматриваем эффективную работу с полярностями как необходимый этап подготовки психотерапевта к одновременной работе с более чем двумя идентифицированными частями клиента. Ниже, давая описание фаз 2 и 3, мы полностью сосредоточим свое внимание на ситуации с двумя частями, то есть на случае с полярностями. Замечания, которые мы будем делать по ходу обсуждения, также применимы в случае одновременной работы с большим числом частей. В конце раздела, посвященного описанию фаз 2 и 3, мы более детально обсудим работу в случае, когда число частей превышает две.
Сортировка неконгруэнтностей по полярностям
Итак, психотерапевт готов помочь клиенту рассортировать неконгруэнтности по полярностям. Для начала он выбирает одно из парасообщений, предъявленных ему клиентом. В качестве примера используем случай, с описания которого мы начали эту главу. Ранее были идентифицированы следующие сообщения, поступающие от клиента (мужчины):
напряженное тело (парасообщение Л);
поверхностное, неровное дыхание (парасообщение В);
левая рука с вытянутым указательным пальцем (парасообщение С);
правая рука раскрытой ладонью вверх на коленях (парасообщение D);
резкий пронзительный голос (парасообщение Е);
стремительный темп речи (парасообщение F);
слова: «Я делаю все возможное, чтобы помочь ей, я так сильно люблю ее» (парасообщение G).
Мы имеем здесь набор не согласующихся между собой парасообщений, и, соответственно, наш клиент неконгруэнтен. На данном этапе психотерапевт не интерпретирует парасообщения, он лишь отмечает, что не все они согласуются между собой. Однако некоторые из парасообщений согласуются с некоторыми другими парасообщениями. Например:
Парасообщения, входящие в группу I, согласуются между собой, равно как согласуются друг с другом парасообщения, входящие в группу II. В то же время парасообщения одной группы не согласуются с парасообщениями другой. (Парасообщения, не включенные ни в группу I, ни в группу II, согласуются с парасообщениями обеих этих групп.) Судя по всему, данный клиент имеет достаточно продолжительный опыт выражения смешанных чувств по отношению к жене, так что в большинстве случаев он совершенно не осознает неконгруэнтностей своей коммуникации. Психотерапевт выбирает одну из групп парасообщений, согласующихся между собой, и начинает процесс, направленный на то, чтобы помочь клиенту научиться полностью выражать одну из своих полярностей.
Предположим, что психотерапевт решил сначала работать со второй группой парасообщений. Он устанавливает два пустых стула друг напротив друга и предлагает клиенту сесть на один из стульев и повторить то, что он только что сказал. Когда клиент повторяет собственные слова, психотерапевт внимательно слушает его и пристально наблюдает за ним. В данный момент его задача – научить клиента осуществлять полностью конгруэнтную коммуникацию, используя в качестве руководства парасообщения группы II. Другими словами, когда клиент повторяет свое первоначальное высказывание, психотерапевт выступает в роли режиссера-постановщика: он натаскивает своего клиента, обеспечивает обратную связь, он в буквальном смысле слова собственными руками формирует тело клиента, диктует ему нужный тон голоса и темп речи до тех пор, пока все выходные каналы клиента не начнут передавать одинаковые (конгруэнтные) парасообщения.
Затем он предлагает клиенту занять стул напротив, отстранив от себя все только что выраженные им чувства и мысли. Теперь психотерапевт придает клиенту позу и жесты, которые он идентифицировал в качестве парасообщений группы I. Когда соответствующая поза сформирована, психотерапевт предлагает клиенту сказать что-нибудь, что подходит для него в данный момент времени, причем сделать это в быстром темпе и резким, пронзительным голосом. Используя свои навыки выявления неконгруэнтности, психотерапевт теперь изменяет те части коммуникации клиента (его парасообщения), которые не согласуются с парасообщениями группы I. Другими словами, теперь психотерапевт использует в качестве руководства первую группу парасообщений, чтобы добиться конгруэнтности всех остальных парасообщений клиента. То есть в данный момент он работает над тем, чтобы вторая полярность также была выражена полностью и конгруэнтно. Как правило, психотерапевту приходится по много раз пересаживать клиента с одного стула на другой (то есть переключать его с полярности на полярность), прежде чем клиент будет в состоянии конгруэнтно выразить себя в обеих позициях.
Какой цели достигают психотерапевт и клиент, когда последний оказывается в состоянии конгруэнтно выразить себя в каждой полярности? Во время наших обучающих семинаров для психотерапевтов мы сочли полезным отвечать следующим образом: смысл данного процесса состоит в том, клиент переходит от выражения одновременной неконгруэнтности к выражению последовательной неконгруэнтности. В начале психотерапевтической сессии клиент был зажат и чувствовал замешательство. Он осуществлял неконгруэнтную коммуникацию, одновременно выражая не согласующиеся между собой части самого себя. Теперь клиент выражает себя конгруэнтно в любой момент времени, хотя его коммуникация по-прежнему остается неконгруэнтной, если принять во внимание некоторый период времени. Таким образом, вместо одновременной неконгруэнтности мы имеем последовательную неконгруэнтность, или, другими словами, происходит чередование полярностей. Если это произошло – значит, завершена вторая фаза работы над неконгруэнтностью.
Описывая работу психотерапевта по сортировке неконгруэнтностей на полярности, мы пока просто утверждали, что он работает с клиентом, помогая ему общаться конгруэнтно в каждой полярности и полностью выражать каждую полярность последовательно, одна за другой. Сейчас мы собираемся представить описание нескольких эксплицитных техник, с помощью которых психотерапевт помогает клиенту перейти от одновременной неконгруэнтности к чередованию полярностей. Мы рассмотрим три конкретные проблемы, постоянно возникающие в связи с сортировкой неконгруэнтностей на полярности.
1. Каким образом рассортировать неконгруэнтности по полярностям – с использованием каких техник можно эффективно перейти от набора неконгруэнтных парасообщений к полярностям.
2. Как помочь клиенту полностью выразить каждую полярность.
3. Как с точностью определить, что отсортированные полярности готовы для интеграции.
Пространственная сортировка
В вышеописанном примере мы стала популярной благодаря поиспользовали технику, которая койному Фрицу Перлзу, – технику «пустого стула». В нашем примере психотерапевт использовал два стула в качестве мест, которые клиент может связать с каждой из своих полярностей. Данная техника представляет собой всего лишь один из потенциально бесконечного множества способов пространственной сортировки неконгруэнтностей на полярности. Каждый из вас может сам придумать ту или иную вариацию на тему техники «пустого стула». Принципом, который лежит в основе данного способа сортировки парасообщений, является использование отдельной пространственной локализации для каждой полярности. Можно использовать два различных рисунка на ковре, две разные стороны дверного проема и т. д., – здесь годится любое решение. Наиболее полезным в этой технике является то, что она помогает как психотерапевту, так и клиенту определить, в каком месте локализовано каждое парасообщение. Отметим также, что пространственная сортировка всегда активно вовлекает кинестетическую систему клиента, поскольку клиент должен физически перемещаться из одного пространственного положения в другое. Это реальное кинестетическое изменение (в особенности когда клиент получает от психотерапевта инструкцию оставить при переходе в другое положение все чувства и мысли, выраженные в данном пространственном положении, то есть относящиеся к определенной полярности), и оно конгруэнтно изменению, которому клиент учится, поскольку позволяет сначала выразить одну полярность, а затем – другую, причем без каких-либо неконгруэнтных парасообщений между ними.
Сортировка посредством фантазирования
Второй способ, с помощью которого неконгруэнтности можно успешно организовать в полярности, – это сортировка посредством фантазирования. Данный способ особенно эффективен при работе с теми клиентами, у кого ведущей репрезентативной системой является визуальная система. Еще раз вернемся к нашему примеру и предположим, что, осуществив группировку парасообщений, психотерапевт решил использовать в качестве руководства вторую группу. Он предлагает клиенту закрыть глаза и мысленно нарисовать картину, как он стоит на одном колене с руками, вытянутыми вперед ладонями вверх. После того как клиент сообщит, что он сформировал устойчивый четкий и ясный образ самого себя, психотерапевт начинает добавлять другие парасообщения, конгруэнтные уже включенным в образ парасообщениям группы II.
Эти новые парасообщения представлены как в той же самой репрезентативной системе (визуальной, например, движущиеся губы), так и в других. Психотерапевт может, например, сказать:
Наблюдая за тем, как движутся ваши губы, услышьте слова: «Я делаю для нее все, что могу, я так сильно люблю ее».
Затем психотерапевт выслушивает сообщение клиента обо всем образе в целом и проверяет его на наличие неконгруэнтных сообщений. После того как данный образ становится конгруэнтным, психотерапевт начинает работать с клиентом над второй зрительной фантазией, на этот раз создавая конгруэнтный образ противоположной полярности, которая основана на парасообщениях, включенных в группу I. Как правило, психотерапевту приходится неоднократно предлагать клиенту переключаться с одного образа на другой, прежде чем оба они станут конгруэнтными. При таком способе сортировки клиент получает доступ к визуальным и аудиальным репрезентациям полярностей, чего не позволяла получить пространственная сортировка.
Сортировка с помощью психодрамы
Третья техника, с помощью которой можно эффективно осуществлять сортировку, – это так называемая психодраматическая сортировка. Для ее осуществления психотерапевт предлагает клиенту выбрать из группы двух человек, которые будут исполнять роли полярностей клиента. С помощью психотерапевта клиент инструктирует сначала одного, а затем другого, объясняя, как и что им следует играть. Например, психотерапевт может предложить, чтобы первый участник взял на себя все сообщения группы I, а второй – все сообщения из группы II. Затем клиент и психотерапевт работают с каждым из отобранных участников группы, добиваясь от каждого из них полного выражения конгруэнтной полярности. Данный способ сортировки позволяет клиенту воспринять собственные полярности как визуально, так и ауди-ально. Когда клиент инструктирует участников группы, как им следует правильно исполнять его полярности(то есть правильно с точки зрения модели клиента) психотерапевт предлагает клиенту изобразить сначала одну, а затем другую полярность.
В результате у клиента появляется возможность испытать собственные полярности кинестетически, а также гарантировать правильное исполнение полярностей участниками группы. Техника психодраматической сортировки – это превосходный учебный инструмент, помогающий психотерапевту потренироваться в выявлении, сортировке и воспроизведении парасообщений, предъявленных клиентом.
Сортировка по репрезентативным системам
Четвертая чрезвычайно мощная техника, помогающая клиенту рассортировать свои неконгруэнтности на полярности, – это сортировка по репрезентативным системам. Один из наиболее распространенных способов,посредством которых люди поддерживают у себя противоречивые модели мира – основу неконгруэнтностей, а следовательно и полярностей, – состоит в том, что конфликтующие части их модели (или моделей) представлены в разных репрезентативных системах. Мы можем с успехом применять этот принцип на этапе сортировки в процессе работы над неконгруэнтностями клиентов. Например, психотерапевт может предложить, чтобы клиент занял один из пустых стульев и, используя в качестве отправной точки парасообщения группы II, рассказал обо всех чувствах (физических ощущениях – кинестетическая репрезентативная система), которые связаны у него с его женой. При этом психотерапевт уделяет особое внимание предикатам, появляющимся в речи клиента, предлагая ему использовать для описания своих чувств кинестетические предикаты. После того как клиент закончил описание своих чувств, психотерапевт предлагает ему пересесть на другой стул и рассказать об образах и визуальном опыте, связанном с его женой. Теперь психотерапевт побуждает клиента использовать в своем рассказе визуальные предикаты. Один из конкретных способов применения этой техники состоит в том, что психотерапевт помогает клиенту связать ее с воспроизведением недавнего неудовлетворительного опыта общения с женой: сначала клиент рассказывает обо всех испытанных им физических ощущениях, затем – обо всех образах, то есть сообщает визуальную информацию относительно данного опыта. На наших тренингах для психотерапевтов мы побуждаем участников использовать эту технику вместе с техникой, описываемой ниже, – техникой сортировки по категориям Сатир, – и получаем поразительные результаты.
Сортировка по категориям Вирджинии Сатир
Техника сортировки по категориям Сатир состоит в том, что психотерапевт просто-напросто распределяет имеющиеся парасообщения по трем категориям, к которым они относятся:
Одновременное применение двух техник сортировки (этой и предыдущей) во всех случаях, которые мы наблюдали, обеспечивает сортировку неконгруэнтностей на полярности, создавая основу для глубокой интеграции и роста клиента. Мы снова и снова замечали для себя определенные паттерны соответствий между репрезентативными системами клиентов и их принадлежностью к той или иной категории Сатир. С точки зрения частоты и эффективности они распределяются следующим образом:
Взаимодействие этих двух принципов в значительной мере обусловливает эффективность комбинированного применения двух описанных техник. Наиболее полезный вывод, который мы можем сделать на основании своего опыта, состоит в том, что следующие категории Сатир устойчиво встречаются в сочетании со следующими репрезентативными системами.
Зная об этих соответствиях, психотерапевты получают в свое распоряжение чрезвычайно мощный организующий принцип, который помогает им рассортировать неконгруэнтности на полярности. Например, при наличии любой полярности, которая проявляется в позах, жестах и синтаксисе как «заискивающий» – категория 1 по Сатир (например, группа II), – психотерапевт может рекомендовать клиенту использовать кинестетические предикаты. А в том случае, когда поза, жесты и т. д. демонстрируют полярность, соответствующую «обвиняющему» (категория 2 по Сатир), психотерапевт наиболее эффективно поможет клиенту на этой фазе сортировки, если порекомендует употреблять предикаты, связанные с визуальной репрезентативной системой. Как показывает наш опыт, наиболее часто встречающейся комбинацией является такое расщепление полярностей, при которой одна полярность – это категория 1 по Сатир («заискивающий») с кинестетической репрезентативной системой, а вторая полярность – это категория 2 по Сатир («обвиняющий») с визуальной репрезентативной системой. Достаточно большое количество данных, особенно в области нейрофизиологических исследований, указывают на то, что в то время как кинестетическая репрезентативная система представлена в обоих полушариях головного мозга человека, распределение функций двух остальных репрезентативных систем – визуальной и аудиальной – между полушариями является асимметричным. Говоря точнее, языковая часть аудиальной репрезентативной системы локализована в так называемом доминантном полушарии головного мозга, а визуальная репрезентативная система – в недоминантном. Все те сортировки полярностей по репрезентативным системам, которые мы наиболее успешно применяли в психотерапевтической практике, подтверждают наш вывод о том, что неконгруэнтности можно очень эффективно рассортировать на полярности, репрезентативные системы которых расположены в разных полушариях головного мозга. Таким образом, становится понятнее чрезвычайная эффективность комбинированного подхода, когда сортировка по репрезентативным системам сочетается с сортировкой по категориям Сатир.
Мы описали пять основных техник, которые психотерапевт может использовать, чтобы помочь клиенту рассортировать неконгруэнтные парасообщения по полярностям. Три первые техники – пространственная сортировка, сортировкой с помощью фантазирования и сортировкой с помощью психодрамы – можно без труда сочетать с двумя последними – сортировкой по репрезентативным системам и сортировкой по категориям Сатир. Например, используя технику пространственной сортировки, психотерапевт может применять принципы сортировки по репрезентативным системам и по категориям Сатир. Психотерапевт должен при этом внимательно смотреть и слушать, наблюдая за тем, чтобы пространственно рассортированные полярности были связаны с разными репрезентативными системами и категориями Сатир. Три первые техники сами по себе также могут сочетаться одна с другой. Например, когда мы описывали технику сортировки с помощью фантазирования, мы отмечали как одно из ее преимуществ, что она, в отличие от пространственной сортировки, позволяет предъявлять клиенту визуальные и аудиальные репрезентации его полярностей. Отметим, однако, что, применяя технику пространственной сортировки с использованием двух стульев, психотерапевт, когда клиент пересаживается с одного стула на другой, как правило, предлагает ему также путем фантазирования воссоздавать визуальную и аудиальную репрезентацию собственной полярности, естественным образом сочетая при этом достоинства обеих методик. Фактически, это стандартная процедура, которую мы используем на наших обучающих семинарах для психотерапевтов. Мы считаем очень важным подчеркнуть, что все примеры, которые мы приводили в этом разделе, рассматривались нами в качестве начального руководства к действию, и мы настоятельно рекомендуем вам, чтобы вы также рассматривали их только как руководство. Все они являются просто иллюстрациями принципа, суть которого состоит в преобразовании одновременно существующих неконгруэнтностей в полярности, каждая из которых затем по очереди полностью конгруэнтно выражается. Мы надеемся, что вы сумеете создать новые любопытные и оригинальные способы, позволяющие помочь клиентам на этой второй стадии работы – в фазе превращения неконгруэнтностей в ресурсы для постоянного роста и реализации их возможностей.
Выражение полярностей
Теперь рассмотрим конкретные способы, позволяющие помочь клиентам полностью выразить каждую из своих полярностей. Как мы уже говорили, обсуждая наш пример, один из эффективных способов достичь этой цели заключается в том, что психотерапевт действует подобно режиссеру, который ставит театральную пьесу или снимает фильм. В этом качестве он использует свою способность обнаруживать неконгруэнтности и умение обучать клиента конгруэнтному самовыражению. С этой целью психотерапевт требует от клиента, чтобы тот создал полностью конгруэнтную презентацию каждой из своих полярностей. Нередко психотерапевт сам демонстрирует клиенту конгруэнтную презентацию полярности, являясь, таким образом, моделью для клиента. Помимо подхода, заключающегося в том, что психотерапевт действует, как режиссер-постановщик, мы выявили целый ряд других способов достижения поставленной цели.
Один из способов помочь клиенту полностью выразить каждую из своих полярностей заключается в использовании метамодельных техник, детально описанных в первом томе «Структуры магии». Суть этих техник состоит в том, что психотерапевт ставит под вопрос форму языковой репрезентации клиента, требуя от него восстановления всех опущений (частей предложения, которые оказались опущенными) и конкретизации глаголов (чтобы описание процессов позволяло бы как клиенту, так и психотерапевту восстановить связь языковой репрезентации с опытом клиента). Затем психотерапевт использует остальные различения метамодели, с тем чтобы последовательным образом достичь завершенности каждой из полярностей клиента.
Как показывает наш опыт, одна из трудностей, часто возникающих у клиента при попытке полностью выразить каждый из наборов парасообщений в качестве конгруэнтных полярностей, состоит в том, что он способен в совершенстве выразить одну из своих полярностей (ту, которая представлена более полно), но испытывает значительные трудности, когда пытается полностью развить другую полярность, представленную у него в меньшей степени. В этом случае можно прибегнуть к обходному маневру, который мы неоднократно с успехом применяли, обучая клиента полному выражению более слабых полярностей. У нас есть два варианта этого приема, который мы называем проигрыванием полярностей. В первом варианте психотерапевт дает клиенту четкие указания продолжать представление более полно выраженной полярности; фактически, психотерапевт предлагает клиенту исполнять эту полярность в настолько преувеличенной форме, насколько в состоянии создать изобретательность психотерапевта. Такой ход со стороны психотерапевта с неизбежностью приводит к ряду положительных результатов. Во-первых, психотерапевт полностью принимает и использует поведение клиента: фактически, он рекомендует клиенту продолжать делать то, что тот и так уже делает. Отметим, что у клиента здесь остается возможность выбрать одно из двух:
А. Принять указания психотерапевта и начать представлять то, что он уже делает, в гиперболизированной форме.
Б. Не принимать указаний психотерапевта представлять то, что он уже делает, в гиперболизированной форме.
Если клиент выбирает вариант А, значит, он принимает указания психотерапевта как законные и обоснованные. Проблема, возникающая в данной ситуации, обычно анализируется как проблема контроля. Эта тема подробно обсуждается в работах Хейли (см., например, его книгу «Стратегии психотерапии»). Как правило, когда мы только представляем технику проигрывания полярностей на наших обучающих семинарах для психотерапевтов, участники высказывают беспокойство в связи с тем, что на первый взгляд воспринимают ее как манипулятивную. На наш взгляд, проблема контроля здесь не основная. Мы считаем, что этот прием позволяет полностью использовать ограничения модели мира клиента и сделать это таким способом, который в результате помогает клиенту выразить ранее подавляемые части самого себя и принять их. Утверждать, что проблема в данном случае сводится к контролю, – значит принимать такую модель мира, согласно которой один человек может контролировать посредством манипулирования другого человека. Мы подробно обсуждали эту тему в первом томе «Структуры магии» в связи с проблемой семантической неправильности (см. особенно главы 3 и 4). Здесь же мы хотим лишь указать на то, что характеризовать данный прием как контроль за поведением клиента – значит недооценивать способность клиента к усвоению новых способов реагирования и отказывать ему в наличии у него огромного потенциала к интеграции множества его частей. Одним из результатов того, что клиент принимает указания психотерапевта и начинает представлять свою более полно выраженную полярность в гиперболизированной форме, является то, что он довольно быстро переключается в другую полярность. Другими словами, результатом того, что клиент начинает в гиперболизированном виде представлять свою более полно выраженную полярность, становится проявление противоположной полярности.
В различных формах психотерапии эта общая тактика проигрывания полярностей известна под разными названиями. Например, в гештальт-терапии она называется хождением по кругу («Гештальт-терапия сегодня», сборник статей, составитель Д. Фагин). Психотерапевт предлагает клиенту проигрывать свою более развитую полярность с каждым из участников группы до тех пор, пока эта полярность не изменится на противоположную. В контексте «краткосрочной психотерапии» (см. описание нескольких случаев в книге: П. Вацлавик, Д. Уикланд и Р. Фиш «Изменение») это упражнение довольно часто назначают клиенту в качестве домашнего задания. Милтон Эриксон часто использовал эту технику в качестве первого этапа своей работы. Например, работая с клиентом, который страдает ожирением и заявляет, что хотел бы сбросить лишний вес, Эриксон обычно начинает с того, что дает ему задание увеличить вес. Как говорит сам Эриксон, этот ход имеет в своей основе предположение, что клиент в состоянии контролировать собственный вес. Соответственно, если ему удастся поправиться, это будет равносильно тому, что он принимает на себя ответственность за своей поведение, которое раньше он оценивал как находящееся вне его контроля (см. «Продвинутые техники гипноза в психотерапии», составитель Дж. Хейли).
Если клиент не принимает указания психотерапевта и выбирает вариант Б, как правило, в результате происходит смена полярностей. Таким образом, независимо от того, какой вариант выбрал клиент – А или Б, – его менее выраженная полярность начинает проявлять себя, инициируя таким образом процесс роста и изменения.
Еще один вариант представления полярностей – это исполнение полярности самим психотерапевтом. Цель этого приема опять же состоит в том, чтобы помочь клиенту полностью выразить более слабую из его полярностей как подготовительный этап на пути к их интеграции. В данном случае работает тот же принцип: поскольку психотерапевт стремится помочь клиенту репрезентировать менее полно выраженную полярность, он исполняет более полно выраженную полярность. Например, психотерапевт воспроизводит положение тела, движения, жесты, тон голоса, темп речи, характерные особенности синтаксиса, соответствующие репрезентативной системе предикаты и т. д., то есть использует все каналы, по которым передаются парасообщения более полно выраженной полярности клиента. Самое главное, к чему стремится психотерапевт, используя данный прием, – представить клиенту его собственную полярность с большей конгруэнтностью и силой, чем это делает он сам, когда представляет данную полярность. Как показывает наш опыт, указанные действия часто приводят к немедленным и впечатляющим результатам. Клиент реагирует тем, что представляет полярность, которая до этого была у него выражена в меньшей степени. Психотерапевт продолжает представлять первую полярность в преувеличенной форме до тех пор, пока клиент не начнет выражать свою противоположную полярность с такой же интенсивностью. Клиент редко осознает преднамеренность действий психотерапевта. Более того, даже если клиент прекрасно понимает, что психотерапевт представляет его собственную полярность, он (до достижения интеграции) всегда будет реагировать на эти действия выражением противоположной, более слабой полярности.
Теперь посмотрим, как психотерапевт может определить, что клиенту действительно удалось рассортировать свои полярности способом, который допускает возможность значимой интеграции. Поскольку основная задача второй фазы работы над неконгруэнтностью состоит в том, чтобы превратить одновременную неконгруэнтность в последовательную, психотерапевт использует все свои входные каналы – он использует свое тело, прикасаясь к клиенту, проверяя паттерн мышечного напряжения, он использует свои глаза, внимательно следя за всеми парасообщениями, предъявляемыми положением тела клиента и его движениями, он пользуется слухом, тщательно прислушиваясь к тону голоса, темпу речи и предикатам, отражающим ведущую репрезентативную систему, – с целью убедиться, что клиент полностью конгруэнтно выражает сначала одну, а затем другую свою полярность.
И опять-таки, насколько мы знаем, нет ничего, что могло бы заменить психотерапевту ясность слухового, зрительного и телесного восприятия, когда он пользуется своими чувствами для проверки конгруэнтности коммуникации клиента. Работая на тренингах для психотерапевтов, мы обнаружили, что полезно обучать наших участников проведению двух очень конкретных проверочных операций. Критерием, позволяющим заключить, что неконгруэнтности клиента адекватно рассортированы и можно начинать их интеграцию, является одновременное соблюдение трех следующих условий.
1. Каждая из полярностей устойчиво связана с репрезентативной системой, отличной от репрезентативной системы другой полярности.
2. Каждая из полярностей устойчиво связана с определенной категорией Сатир, и эта категория отлична от категории другой полярности.
3. Репрезентативная система и категория Сатир для каждой полярности сочетаются друг с другом, как указано ниже:
Когда эти все условия соблюдены, психотерапевт может переходить к интеграции полярностей – третьей фазе работы над неконгруэнтностью.
Сортировка неконгруэнтностей на части (больше двух)
Насколько нам известно, существует только одна техника сортировки неконгруэнтностей, предъявленных клиентом, более чем на две части. Это «вечеринка частей» – техника Вирджинии Сатир. Мы используем ее в своей работе и считаем, что это отличный и эффективный метод.
В «вечеринке частей» в полной мере применяется техника психодрамы. Используя технику проекции (она состоит в том, чтобы, например, взять имена нескольких известных людей, реальных или вымышленных, которые вызывают у клиента особенно сильные чувства притяжения или отвращения, а затем присвоить каждому из них определение, наилучшим образом описывающее его с точки зрения клиента), психотерапевт помогает клиенту отобрать из группы несколько человек в качестве исполнителей каждой из выделенных частей и проинструктировать их. После этого участники группы взаимодействуют между собой в контексте дружеской вечеринки, причем каждый из них выступает как бы только в одном измерении. Например, если кто-то из участников «вечеринки» взялся сыграть роль, охарактеризованную словом «гневный», то этот человек (после того, как клиент проинструктировал его, как именно ему следует выражать гнев) должен предъявлять гневное сообщение через каждый выходной канал в каждом своем парасообщении, в каждом контакте с другими частями. Клиент обычно находится в таком месте, откуда он может видеть и слышать все, что делает каждая из его частей. Как правило, клиент видит и слышит такие действия, совершаемые своими частями, которые до сих пор происходили только в его воображении, но одновременно он наблюдает поведение, которое осознавал у себя в процессе взаимодействия с другими людьми на публике. Обычно после того как клиент идентифицировал (сделал своими собственными) все свои части, во взаимодействии частей происходит определенный кризис, который мобилизует их всех. В результате этого кризиса некоторые части будут преобразованы в другие, связанные с ними способности и ресурсы, а все вместе они научатся сотрудничать друг с другом. Заключительный этап «вечеринки частей» состоит в том, что клиент принимает каждую из своих частей в качестве некоторого ресурса, – это фаза интеграции.
Когда мы помогали клиентам идентифицировать с помощью техники проекции части или ресурсы, которыми они располагают, мы обнаружили, что желательно, чтобы клиент подбирал равное число мужских и женских персонажей. Обычно мы сначала просим клиента назвать вдвое меньше персонажей, чем то количество, с которым мы собираемся работать. После того как он сделает это и подберет определения для названных лиц, мы просим его придумать для каждого персонажа прилагательное, значение которого прямо противоположно значению выбранного для него определения. Фактически получается, что он подыскивает определения, описывающие такую часть его самого, которая в его модели мира максимально не конгруэнтна с уже описанной частью. Используя данный подход, мы идентифицируем так называемые хорошие и плохие части и одновременно уравновешиваем их по отношению к модели мира клиента. Это соответствует описанной нами выше фазе 1 работы с полярностями. Та часть «вечеринки частей», когда клиент с помощью психотерапевта инструктирует каждого из будущих исполнителей частей, в наибольшей степени соответствует также описанной выше фазе 2 работы с полярностями. На этом этапе мы обычно просим клиента проинструктировать человека, играющего какую-либо конкретную часть, например «гнев», став в этот момент гневным. Используя техники направленной фантазии или отыгрывания (см. «Структуру магии», том I, глава 6), мы помогаем клиенту в буквальном смысле этого слова показать участнику, который будет играть гневную часть, каким конкретно образом ему следует это делать. В то время когда клиент, показывая исполнителю, как быть гневным, сам становится гневным, мы используем свои навыки распознавания неконгруэнтных парасообщений, чтобы помочь клиенту выразить гнев с максимальной конгруэнтностью. Здесь опять применяются описанные выше техники, используемые при обучении клиента максимальной конгруэнтности общения, например принятие на себя роли режиссера-постановщика, проверка использования предикатов, характеризующих репрезентативную систему на непротиворечивость, и т. д. После того как клиент конгруэнтно выразил свою гневную часть, мы просим исполнителя этой части воспроизвести все парасообщения – положение тела, движения, тон голоса – и предлагаем теперь уже клиенту выступить в роли режиссера. Его задача состоит в том, чтобы придать исполнителю гневной части такие положение тела, движения, тон голоса и т. д., которые, как ему кажется, наиболее конгруэнтно выражают данное качество.
Когда первый набор определений присвоен участникам, а сами они получили от клиента инструкции о том, как конкретно следует играть соответствующие части, мы, как уже говорилось, просим клиента назвать для каждого из определений первой группы определение, представляющее собой его противоположность. После этого мы опять просим клиента выбрать для исполнения новых частей кого-либо из участников группы. Здесь мы с успехом применяем следующий прием: в тот момент, когда клиент начинает давать указания человеку, который будет исполнять одну из новых частей, участник, исполняющий исходное определение, выходит вперед и начинает взаимодействовать с клиентом. В результате (независимо от того, осознал он этот маневр или нет) клиент быстро начинает максимально конгруэнтно выражать полярную противоположность этого определения и становится отличной моделью для нового исполнителя. Психотерапевт может также сам сыграть полярное определение, не привлекая для этого назначенного исполнителя. Когда «вечеринка» начинается, клиент с помощью психотерапевта начинает работать над тем, чтобы исполнители максимально конгруэнтно представляли назначенные им роли.
Принципы, которые мы сформулировали выше для работы с полярностями, работают и в случае «вечеринки частей». Стратегия психотерапевта состоит в том, чтобы помочь клиенту рассортировать его неконгруэнтности на несколько частей. Некоторые из этих частей полярно противоположны друг другу, так что психотерапевт может применить сформулированные выше критерии, чтобы проверить, хорошо ли рассортированы полярности (например, проверить, чтобы две полярные противоположности не использовали одну и ту же репрезентативную систему). Основная задача психотерапевта здесь состоит в том, чтобы рассортировать противоречивые и одновременно неконгруэнтно выраженные модели мира на части, каждая из которых сама по себе конгруэнтна. Таким образом осуществляется подготовка к третьей фазе – интеграции, – в ходе которой клиент научится использовать эти неконгруэнтности в качестве ресурсов, помогающих ему справиться с жизненными ситуациями и обеспечивающих его дальнейший рост. На этой стадии психотерапевт помогает клиенту трансформировать противоречивые части самого себя – части, являвшиеся до того источником боли и неудовлетворенности, части, которые, конфликтуя друг с другом, на давали ему возможности получить то, чего он желал, – в ресурсы, которые он может теперь использовать для того, чтобы сделать свою жизнь богатой, интересной, насыщенной и гармоничной, чтобы превратить страдание в основу для роста.
Фаза 3. Интеграция неконгруэнтностей клиента
После того как клиент с помощью психотерапевта рассортировал свои полярности, начинается фаза интеграции (фаза 3). Теперь общая стратегия психотерапевта состоит в том, чтобы помочь клиенту скоординировать свои полярности, превращая их из источника боли и неудовлетворенности в ресурсы. Другими словами, психотерапевт при работе с клиентом стремится помочь тому занять метапозицию по отношению к его полярностям (или частям, если число их больше двух). Считается, что человек занимает по отношению к своим полярностям (частям) метапозицию, если он располагает выбором в плане своего поведения (неважно, осознает он этот выбор или нет). Это означает, что он, во-первых, способен выбирать, вести ли себя способом, характерным для одной из полярностей (частей) или для другой, во-вторых, его поведение в обеих полярностях мягкое и уравновешенное, в-третьих, ни одна из полярностей не прерывает другую и, наконец, в-четвертых, клиент выражает обе полярности в уместных обстоятельствах и конгруэнтно. Мы делим интеграционную фазу работы с неконгруэнтностью на две части – контакт и интеграцию.
Назад: Часть I Репрезентативные системы – другие карты для той же территории
Дальше: Метатактики для работы с неконгруэнтностью
