64

Робер возвращался в ставку в хорошем расположении духа. Сегодня ему повезло. Причем повезло дважды.

Первое везение было связано с тем, что на Шестнадцатом участке им удалось найти те самые пустоты, о которых говорил инженер-геолог Куллхард. Он заявлял, что на глубине шестисот метров начнутся породы, в которых формируются естественные пустоты, но тогда ему не поверили.

И вот теперь все подтвердилось, хотя до нужного горизонта пришлось пройти лишних семьдесят метров.

Но пустоты найдены, и это экономило огромные ресурсы, ведь их оставалось лишь слегка расчистить, и можно было устанавливать технологическое оборудование для производства кормовых субстанций. На других участках приходилось честно выбирать породу шахтными комбайнами, тем приятнее был этот существенный выигрыш.

Это была первая причина хорошего настроения Робера. Второй причиной оказался результат схватки с солдатами полковника Вильямса. Тот уже несколько лет воевал против Робера, не щадя ни себя, ни своих сотрудников. Счет схватки – значительный в пользу Робера, которого представляли спецназовцы полковника Шульца. В этот раз противника заманили на ложный подземный завод, где вместо беззащитных промежуточных форм их ожидала засада. Самого полковника Вильямса там не оказалось, хотя случалось, он лично принимал участие в операциях. Он был одним из тех немногих, кого нельзя подкупить, и одновременно был слишком заметным, чтобы просто его убрать.

Робер знал, что несколько влиятельных сенаторов регионального собрания поддерживали финансирование группы полковника, однако в случае его ликвидации могли поступить предложения об усилении этой группы. С представителями же спецслужб можно было договориться если не напрямую, то через влиятельных агентов.

Лимузин подкатил к парадному входу, и двойник Робера вышел из машины. Охрана побежала вместе с ним, старательно формируя «коробочку» и закрывая босса телами, а когда ажиотаж спал, Робер вышел из третьей машины сопровождения с портфелем в руке, вместе с еще несколькими сотрудниками своей администрации, поднялся по ступеням до двери, в которую, разумеется, вошел не первым.

При этом он чувствовал необычайную легкость, ведь этот спектакль в разы уменьшал опасность получить гиперуправляемую пулю с дистанции в десяток километров.

Впрочем, уже за вторым пунктом проверки безопасности сказка рассеялась, и Робер вошел в лифт уже вместе с начбезом Гаупом и его замом Конвеем. Зная, что босс не любил начинать разговоры о делах в лифте, безопасники молчали, но, выйдя из кабины на минус девятом уровне, Робер заговорил первым:

– Замечательная идея, Гауп. Сегодня я впервые на короткое время почувствовал себя в полной безопасности.

– А в машине, сэр? – решился уточнить начбез.

– В машине? Нет, в машине этой легкости еще не было. Возможно, она появится в следующий раз. В конце концов, сопровождающие экипажи также бронированы. Но когда я поднимался по ступеням под видом обычного клерка, меня просто поразила эта связь – личной безопасности и ничтожности.

– Рад, что вам понравилось, сэр.

– Да, понравилось. Замечательная идея.

Шедший последним Конвей покосился на спину начальника, которому сейчас доставались все лавры и похвалы, хотя идея спектакля принадлежала ему. А еще Конвею не понравилось рассуждение Робера про ничтожность личности и связи этой ничтожности с безопасностью. «Простые клерки», с которыми босс сегодня поднимался по ступенькам, были не ниже генеральского уровня.

У выхода из галереи их остановил сотрудник специальной охранной группы, занимавшейся отслеживанием подземных ударных средств противника. Предстояла изматывающая и нервная процедура, поскольку, когда в дело вмешивались сотрудники этой группы, все понимали, что опасность реальная и геоторпеда ходит где-то рядом. Или же рыщет маяк-разведчик, который торпеды и наводит. Следовало соблюдать строжайшую тишину, что добавляло ужаса всей процедуре.

Впрочем, на этот раз все обошлось, и бригада в составе трех акустиков-слухачей и двух интуитов тихо убралась, не удостоив высоких персон даже почтительным взглядом.

Поначалу Конвея это удивляло, пока он не узнал, что специалисты группы, в особенности интуиты, подолгу оставались в особом состоянии, в которое они входили перед началом работы.