Глава 8
Точка отсчета 8. Столкновение

Она сидела, уткнувшись лицом в колени, поэтому не увидела, как Сэм появился в гостиной. Успела только услышать шаги, поднять голову, а в следующий миг он уже оказался рядом: белый как мел, уголки губ опущены, брови сошлись на переносице. Склонился над ней, схватил за руку, пристально всматриваясь в лицо, порывисто обнял — так, что перехватило дыхание.

Ульяна вздрогнула, и Сэм резко отстранился. Он избегал ее взгляда, ярость ощущалась всей кожей. Она сгущалась вокруг него плотным коконом, отголоски расходились по комнате, собираясь вокруг нее самой.

— Разберись с ними, — Сэм кивнул в сторону прихожей, где по-прежнему надрывался звонок. Прозвучало резко и как приказ. Он шагнул в арку кухни, а Ульяна глубоко вздохнула и поднялась. Между толпой разъяренных соседей и одним злющим Сэмом — который пугал ее не меньше собственной непонятной силы, она выбирала первое.

Пришлось объяснять, что прорвало трубу, но сейчас все в порядке: все краны перекрыты, никому не грозит быть затопленными и больше шуметь ночью она не будет. Минут пять Ульяна слушала гневные претензии по поводу недобросовестности застройщиков, еще минут десять — лекцию по усадке. С большим удовольствием послушала бы что-нибудь еще, но недовольство выплеснулось и иссякло, все разошлись по квартирам. Оставалось только вернуться в комнату, что она и сделала.

Устроившись на диване, Ульяна поняла, что дрожит, на сей раз от холода. Мокрая ночная сорочка облепила тело, волосы слипшимися прядями висели вдоль лица и падали на руки. Наверняка она сейчас выглядит, как девочка из колодца в фильме «Звонок». Мысль отозвалась сдавленным смешком. Из раскрытого окна обдало ветром, но Ульяна не пошевелилась. Что с ней теперь будет?

Сэм ворвался в комнату подобно урагану, быстро подошел к ней, стащил с дивана, заставил подняться и встретить его взгляд: тяжелый, немигающий, хмурый. Они стояли слишком близко, пришлось задрать голову — даже несмотря на ее рост Сэм был ощутимо выше. В уголках глаз собрались морщинки, которых Ульяна раньше не замечала.

— О чем ты только думала? — его голос звучал хрипло, ладони на ее плечах жаром жгли кожу, а в темных глазах застыло нечто страшное и возбуждающее одновременно.

— Я чудовище, — сдавленно пробормотала она и опустила глаза, бессознательно цепляясь за его плечи. Ком в горле разрастался, грозя заполнить собой легкие и всю грудь.

— Посмотри на меня! — жестко приказал Сэм, и она невольно подчинилась. — Дар нельзя запереть. Это ты понимаешь?!

Ульяна тратила дар речи — то ли от резкого тона, то ли от чересчур агрессивной близости. Его непроницаемое спокойствие дало сбой, он отчитывал ее, как провинившуюся девчонку, но это так… заводило! Сэм с силой сжал ее плечи, и она прерывисто вздохнула, по телу прошла приятная дрожь. Воспоминания об их единственном настоящем поцелуе были слишком горячи: каково это, снова чувствовать его горячие пальцы на своей коже?.. Наяву. Его взгляд задержался на ее губах, а затем скользнул ниже — туда, где под тонкой тканью просвечивали груди с торчащими от холода сосками. Обжигающий взгляд!

Сэм рывком толкнул ее к стене и поцеловал: жестко, требовательно, жадно. Его ладони скользнули по плечам и спине, огладили и сжали ягодицы. Тонкая влажная сорочка оказалась слишком хлипкой преградой, Ульяна всхлипнула и подалась к нему. Никогда раньше она так не целовалась — безумно и исступленно, теряясь в сумасшедшем взаимном желании. И не надо было никаких прелюдий! Ласки через тонкую ткань насквозь мокрого белья казались каким-то издевательством, она потянула полоску трусиков в сторону и не сдержала стона, когда его пальцы оказались внутри. Резкие, на грани грубости движения отзывались острым наслаждением, но хотелось большего. Сильнее, быстрее, глубже.

Ульяна расстегнула и потянула вниз его брюки, Сэм легко подхватил ее под бедра и прижал к стене. Вскрикнула, когда он вошел, его хриплый выдох скользнул по обнаженному плечу откровенной лаской. Раньше она даже не представляла, что может быть такой громкой, странное пугающее желание повторять его имя не отпускало. За яростным жарким ритмом потерялись последние мысли, сжимаясь на нем и чувствуя пульсацию внутри, Ульяна широко распахнула глаза и встретила плывущий от желания взгляд. Грудной стон сорвался на крик, она с силой вцепилась в плечи Сэма, содрогаясь всем телом.

Сколько времени прошло, когда он бережно опустил ее на пол? Мягко привлек к себе, словно позабыл о том, кто они друг другу. Что между ними ничего нет и не должно быть. Хотя… это ей надлежало помнить. Ульяна вздрогнула, облизнула губы, замерла в его руках, как пойманная в силки птица, хотя минуту назад отдавалась бесстыдно и откровенно. Она должна сгореть со стыда и ненавидеть себя за то, что произошло, но почему-то не испытывала ни малейшей неловкости. Нравилось касаться его, слушать биение его сердца, чувствовать руки на своей талии, просто стоять рядом после сумасшедшего оргазма — все это казалось правильным, знакомым, близким и родным, словно они были знакомы тысячу лет.

Сэм отстранился, поправляя одежду, и Ульяна почувствовала себя маленькой, хотя никогда не жаловалась на рост. О чем он сейчас думает? Она пыталась найти ответ в его глазах, но там не было ничего — кроме пресловутой вежливой отстраненности. Как будто пару минут назад они просто мило болтали, именно поэтому он сейчас с видом французского дипломата на встрече ООН застегивал штаны!

«А чего ты, собственно, ждала?» — подала голос внутренняя язва.

Действительно, чего? Это просто секс, ничего больше. Ее влекло к нему с первого дня, он даже снился ей. Точнее, не он, а очень похожий на него мужчина, не бывает таких совпадений.

От желания сбежать в комнату удержало только чувство собственного достоинства, поэтому она поправила съехавшую с плеча бретельку сорочки и отступила на несколько шагов.

— Тебе нужно научиться контролировать дар, — его голос звучал спокойно, даже холодно, а вот она сейчас спокойствием похвастаться не могла. Обидно было — пусть самую малость, недолго, но было. Пришлось собрать все силы, чтобы избавиться от неприличных картин — уже реальных, на которые память не скупилась. Сердце продолжало прыгать, как мячик для пинг-понга, дыхание отказывалось выравниваться, словно она поставила рекорд по стометровке.

— Как? — несмотря на все старания, вышло ехидно. — Виктория отказалась подпускать меня к вашим неприкосновенным тайнам. Лично займешься моим обучением?

— Если понадобится. Я хочу, чтобы ты встретилась с моим другом. Он сильный лекарь, он сможет понять, что с тобой происходит, и подскажет, как это исправить. Надеюсь, теперь у тебя нет сомнений по поводу способностей?

Идиотка! Стас говорил, что Сэм занимается вербовкой, а она никак не могла взять в толк, почему Шеппард такой упорный. Возомнила, что ему есть до нее дело! Сэму нужен ее дар, и она сама — необычная зверюшка. Как любила говорить их корпоративный тренер, он учуял потенциал. Все это время изъяснялся загадками и вел себя как высокопоставленный инопланетянин, чтобы подцепить ее на крючок. А еще это его непробиваемое спокойствие! Или правильнее будет сказать безразличие?! Она действительно ни капельки ему не нравилась!

Ульяна обхватила себя руками — она дрожала не столько от холода, хотя влажная сорочка по-прежнему противно липла к телу, сколько от бессильной обиды. Перешагнула через валяющийся на полу мобильный и ушла на кухню. Сейчас она как никогда была близка к тому чтобы позорно разреветься, но представившаяся ей картина мигом отбила желание страдать. Гарнитур, стена, труба, шкафчики и дверца под раковиной были невредимы, все на своих местах, даже разлетевшиеся практически в стеклянную пыль бокалы. Не осталось ни щепочки, ни обломков, закрытый ноутбук стоял там, где она его оставила. Если бы не хлюпанье воды под босыми ногами, можно было подумать, что все это ей привиделось.

Ульяна моргнула, но ничего не изменилось. Обернувшись, она встретила его спокойный взгляд и едва слышно произнесла:

— Как ты это сделал?

— Восстановил по контурам. Любая материя в пространстве оставляет энергетический след — в том виде, в каком она существовала определенное время. Если бы я оказался здесь через час, это было бы уже невозможно. К счастью, ты позвонила сразу.

— Я тоже так смогу?

— Скоро узнаем, — Сэм прислонился к дверному косяку, на мгновение его лоб прочертила глубокая морщина, но тут же разгладилась. — Почему ты сегодня одна?

«Потому что Стас в командировке», — чуть было не брякнула она, но вовремя прикусила язык. Слишком уж это напоминало бородатый анекдот, начинающийся со слов: «Возвращается муж из командировки…» На душе вдруг стало муторно и противно. Она тянулась к Сэму, чтобы забыться в его объятиях, спрятаться в сильных надежных руках, почувствовать его нежность, а себя — нужной и по-настоящему любимой. Непонятно только, почему этот порыв до сих пор не прошел.

— Я встречусь с твоим другом, — сказала Ульяна, — идеально было бы завтра вечером.

— Утром. Чем раньше, тем лучше. Тебе не стоит надолго оставаться одной.

— Стас тоже архитектор? — слова сорвались с языка раньше, чем она успела их остановить.

Сэм напрягся, встретил ее взгляд и долго не отвечал. Она уже сто раз пожалела о том, что спросила, это касалось только ее и Стаса. Мучительно подбирала слова, чтобы перевести тему и попрощаться, когда он все-таки произнес:

— Станислав не обычный архитектор. Он управляет временем.

Ульяна не знала, что сказать. Когда кажется, что большего потрясения уже не испытаешь, тебя тут же радуют новым.

— Станислав не может вернуться в прошлое или отправиться в будущее, он сдвигает время вдоль оси, возвращая его к определенной точке. Даже в мире пробужденных такой дар считается необычным. Никто кроме него не запоминает того, чего не случалось.

Сэм рассказал немного, но ей стало страшно. Стас способен управлять временем, подстраивать события под себя, тасовать их, как колоду карт. При этом никто кроме него ничего об этом не узнает — разумеется, если он сам того не захочет. Ульяна хорошо помнила полыхающий над макушкой огонек. Огонь обжигает, любой, кто управляет им, запросто превратит человека в живой факел и испепелит в прямом смысле. Но на что способен тот, кто видит будущее? Точнее, возможное будущее?

Сэм нахмурился, и Ульяна поняла, что все чувства сейчас отражаются у нее на лице.

— Разве можно менять реальность? — она сцепила холодеющие руки перед собой. — Разве такие перемены не ведут ко всяким пространственно-временным парадоксам? Ведь любое вмешательство в прошлое или будущее противоречит законам Вселенной? Или нет?

— Станислав не меняет прошлое. Он возвращает события к исходной точке, в настоящее, и в нем любое решение становится всего лишь выбором, который каждый из нас делает каждую минуту. Пойти направо или налево. Заглянуть сегодня в кофейню возле работы или сразу вернуться домой. Это возможность все изменить только для архитектора времени, никто из нас ничего не заметит.

Сэм не сказал, но это было и так понятно: для Стаса реальность расслаивается всякий раз, как он сдвигает время. Страшно представить, сколько всего в его жизни произошло — того, что никогда уже не произойдет для других. От такого откровения голова шла кругом.

— Думаю, что все будет в порядке.

Ульяна покачала головой, прикрыла глаза. Сейчас ей было стыдно за свой бессознательный страх — она только что отреагировала как баба Дуня, увидевшая над головой летающую тарелку и гуманоида с флажком. Больше того, она и сама была тем же самым гуманоидом, а Стас… за Стаса она собиралась замуж. Любой разговор о способностях выбивал почву у нее из-под ног, потому что она не чувствовала их как часть своей сути. Сэм прав, нужно принять новый мир и учиться жить в нем, потому что как прежде уже ничего не будет.

— Спасибо, — она коснулась его руки, и добавила гораздо тише, — за то, что не бросил меня одну.

В ответ он сжал ее пальцы и улыбнулся.

— С тобой иначе не выходит, Ульяна. Обещаешь вести себя хорошо? — в его глазах мелькнули смешинки — те самые, от которых замирало сердце. В этот краткий миг показалось, что она увидела его настоящим — таким, каким Сэм был за семью засовами своей безупречности. К сожалению, или к счастью, этот миг в самом деле был слишком кратким. Он отпустил ее руку, и Ульяна молча кивнула в ответ. Отчаянно не хотелось оставаться одной хотя бы на минуту, но просить его о большем она не могла. Это было бы уже чересчур.

С лекарем они встречались около десяти в Летнем саду, она приехала раньше, поэтому немного побродила по дорожкам в одиночестве. Солнечно и свежо, в окружении природы, дышалось легче. Фонтаны и пруд, оживленная центральная аллея и небольшие тенистые развилки. Ульяна любила здесь бывать, но сейчас была сама не своя. Ночью она убралась на кухне и снова приняла душ. Не сразу согрелась даже под одеялом, но потрясения дня сделали свое дело: заснула легко и спокойно. Зато теперь разом вспомнилось все, что случилось вчера. Стало окончательно не по себе, чувство вины сдавило сердце стальным обручем. Если раньше она заморачивалась без причины, то вчера это была самая натуральная измена.

Ближе к назначенному времени Ульяна подошла к центральному входу, взволнованно вглядывалась в проходящих через турникет. Решимость то и дело сменялась страхом, пару раз она даже задумалась, чтобы сбежать отсюда, потом вспомнила разгром на кухне и передумала. Бумажный платочек в руках быстро превратился в лохмотья, и она сунула его в карман пиджака.

— Ульяна, — светловолосый мужчина подошел со стороны домика Петра, коснулся ее руки и поцеловал пальцы. — Меня зовут Сильвен.

Подтянутый, с правильными чертами лица, обманчиво хрупкий и уточенный для мужчины, он явно выделялся из толпы. Проходящие мимо девушки захихикали, одна из них бросила в его сторону недвусмысленный кокетливый взгляд, но Сильвен даже не взглянул на нее. В отличие от мягкого в сдержанности Сэма его отстраненность источала холод, а сам он казался высеченным из мрамора: то ли благодаря светлому костюму и светлым волосам, то ли причина крылась в глубине серо-зеленых глаз. Сэм был полон загадок, но если его тайны отчаянно хотелось разгадать, погружаться в секреты Сильвена не было ни малейшего желания.

— Приятно познакомиться, — словно очнувшись, произнесла она.

— Взаимно. Пройдемся?

Ульяна кивнула. Она все еще не могла отделаться от мысли, что если Сильвен встанет и замрет, то превратится в одну из скульптур.

— Вам нравится Петербург?

— Напоминает Париж, — Сильвен не выпускал ее руки. — Необычная энергетика.

— У меня?

— У вас тоже, но я говорил про Город, — они пошли по центральной аллее в сторону фонтанов. — Холодная и в то же время светлая, здесь приятно находиться.

Ульяна почувствовала тепло, расползающееся по предплечью сквозь пальцы и кисть. Боль и беспокойство отступили, сменились бодростью и уверенностью в себе. Словно нырнула в молодящее озеро или выпила крепкий ароматный чай.

— Шеппард рассказал, кто я такой? — его акцент был более заметным и резким, чем у Сэма.

— Рассказал, — она улыбнулась. — У вас дар целительства.

— Из вас выкачали все силы, Ульяна.

Прежде чем Ульяна успела опомниться, он мягко направил ее в сторону, подальше от людей. Перед глазами мелькали туристы с фотоаппаратами и родители с детьми, мимо прошла пожилая пара. Справившись с очередным сюрпризом, Ульяна клятвенно пообещала себе больше ничему не удивляться. Сильвен тем временем провел ее к решетчатым аркам и указал на свободную скамейку. По сравнению с центральной аллеей здесь было значительно тише и прохладнее. Раскидистые ветви деревьев, тихий шелест листьев и их приглушенные голоса. Создавалось ощущение, что они отрезаны от мира прозрачной, но нерушимой стеной.

— Для того, чтобы жить, нам нужна энергия, — Сильвен устроился рядом, по-прежнему сжимая ее пальцы, сквозь которые текло тепло. — И тем более она нужна нам, чтобы использовать дар. В вас очень много сил, и вы наверняка стали бы одной из первых пробужденных, если бы кто-то вами не воспользовался. Весьма неудачно. У вас серьезно повреждены контуры, энергия утекает, вот почему у вас не получается раскрыться.

— Из меня кто-то тянет энергию?

— Постоянно такое делать невозможно, вы бы уже давно были мертвы. Однажды вы потеряли очень много сил, остальное следствие. Ничего не припоминаете, Ульяна?

Она мысленно содрогнулась: когда тебе заявляют, что ты могла умереть, прочее отступает на второй план. Зато теперь становились понятны и головные боли, и слабость.

— Два года назад, — сказала она, — мне стало плохо, я потеряла сознание. Потом неделю не могла встать на ноги, анализы ничего не показали. Но я не представляю, кому умудрилась насолить. И еще… у меня постоянно болит голова.

— Неудивительно.

По спине пробежал неприятный холодок, несмотря на погожий солнечный день Ульяна невольно поежилась, за неуверенной улыбкой попыталась спрятать страх. Кому она могла перейти дорогу?

— Любой человек может это сделать? — помедлив, спросила она.

— Не раскрывшийся способен обеспечить тебе дурное настроение и легкую головную боль часа на два, чаще всего бессознательно. На то, что сотворили с тобой способен только хорошо обученный пробужденный или сильная чувствующая.

— Насколько сильная?

— Сила чувствующих возрастает из поколения в поколение. Я бы сказал, чувствующая шестой-седьмой ступени, не меньше. Поскольку с продолжением рода у них зачастую возникают сложности, встретить такую почти нереально. Лично я встречал всего один раз.

Ульяна попыталась вспомнить, что с ней было два года назад. Она так же работала у Муравья, незадолго до случившегося познакомилась и практически сразу рассталась с парнем, у которого оказалась ненормальная бывшая: она писала ему угрозы губной помадой над дверью, подбросила в почтовый ящик дохлую мышь, а ей названивала на сотовый, который узнала каким-то чудом и обещала проклятия до седьмого колена. Впрочем, расстались они не поэтому, но все-таки.

— А как понять, что перед тобой сильная чувствующая? Или чувствующий?

— Чувствующие только женщины. Если она не захочет — никак. Если захочет… — Сильвен усмехнулся. — Ты точно это запомнишь. Они питаются жизненной энергией, простейший и самый приятный способ получить ее от человека — секс.

Да, случись такое — она бы точно это запомнила.

— Больше ничего необычного?

Ульяна покачала головой. Тогда рядом с ней не было никого, кто способен на такое.

Антон, с которым она два раза сходила в кино и один раз приехала в гости. Алиса. Людмила и Вера из ее отдела с работы. Представить лучшую подругу и коллег, как энергетических пиявок, при всем желании не получалось, Антон по понятной причине в пролете. Роман — тот еще клещ, но он не пробужденный, значит, отпадает. Выходит, к ней присосался человек-невидимка.

— Как вы себя чувствуете?

Он спросил без перехода, отпустил ее руку, но тепло не исчезло.

— Хорошо… Замечательно. Спасибо.

Растерянность не позволяла сосредоточиться на происходящем, но она несомненно чувствовала себя лучше. Не просто лучше. Отлично. Превосходно. Сюда Ульяна тащилась с одной лишь мыслью не сползти где-нибудь в обморок, зато теперь свежа и полна сил.

— К сожалению, это ненадолго, — Сильвен пристально посмотрел на нее. — Сегодня я просто поделился с вами силой. Если хотите все поправить, придется встретиться еще несколько раз. Будет больно, но только так вы сможете полноценно раскрыться. Ничем не рискуя.

Ничем не рискуя? Кроме здравого смысла. Если продолжать в том же духе, можно сойти с ума. Непонятно, что с ней произошло, непонятно как.

Сильвен поднялся, подал руку, и она ее приняла. Жизнь внутри расцветала яркими красками, по венам струилось тепло, тем не менее идти на работу пропало всякое желание. Да у нее даже сосредоточиться не получится!

Они еще немного побродили по дорожкам, говорили в основном о Петербурге. Ульяна отвечала на вопросы, иногда невпопад, но сил не было даже краснеть, а Сильвен так и вовсе оставался невозмутим. Заглянули к Менажерийному пруду, где, облокотившись о перила, он смотрел на зеркальную гладь воды, в которой отражалось пронзительно-синее небо с заплатками тяжелых облаков.

— Можно как-то от этого защититься? — Ульяна первой нарушила молчание.

— Можно, если уметь работать с энергиями. Когда восстановите силы и раскроетесь, поймете, о чем я: пробужденные чувствуют малейшие колебания жизненных сил. Ульяна, вас выжали в бессознательном состоянии. Пережить такое невозможно, это адская боль.

Час от часу не легче! Первый раз, когда она хлопнулась в глубокий серьезный обморок — та неудачная конференция в отеле. Можно предположить, что это просто совпадение, что ей просто стало плохо, а все случилось уже после. Но тогда получается, что силы из нее потянул Стас. С которым они познакомились в тот день и который потом отвез ее в больницу, а после и вовсе предложил встречаться. Смешно!

— Спасибо, что согласились мне помочь, — горло неожиданно перехватило, поэтому голос звучал тихо, — передам Сэму, что у него потрясающий друг.

Сильвен изогнул бровь, тень недоверчивой улыбки на тонких красивых губах растаяла быстро.

Интересно, чему он так удивился?