Глава 34. Звери
Риирдал лежал на столе и был все еще без сознания. Камнями Йен всегда умел бросаться.
Рэй сидел за соседним столом, подперев голову кулаком и мрачно глядя в стол. Дэшон развалился на стуле рядом с ним, скрестил руки на груди и задумчиво поглядывал на Йена. Тот бродил туда-сюда по пустому кабаку, и последние два круга прошел, уже почти не шатаясь.
— Значит, — сказал Дэшон, — есть пророчество? И ты должен спасти мир?
— Я не понимаю, — пробормотал Рэй, прожигая взглядом столешницу. — Почему нам говорили другое? Прямо противоположное?
— Тут всё зависит от того, за кого болеет сам пророк, — пожал плечами Дэшон. — Если за Сорэн, то Затхэ, по его мнению, спасет мир, если за Лаэфа — уничтожит. Это, конечно, если Свет в данном случае действительно значит “Сорэн”. Тут ведь может быть и иносказание…
Рэй поднял взгляд, Йен остановился. Дэшон глянул на одного, на второго, вздохнул, объяснил:
— Другой смысл может быть. Пойдет к Свету — это ведь не обязательно к Сорэн. Это может означать “станет лучше”, ну или “попытается стать лучше” — не сказано же, куда он в итоге придет. Конечно, фраза про “спасет мир” весьма прозрачно намекает… С другой стороны, может, он просто пойдет куда-нибудь, где Ирхан ярче светит, вот в Нижние земли, к примеру. Может… Да что угодно это может означать!
— Станет лучше, — повторил Йен, остановился наконец и задумчиво уставился на луч Ирхана, пробившийся сквозь щель в ставнях и теперь будто бы тянущийся к нему.
Чуть-чуть не достающий.
— Теперь ты повторяешь… — отстраненно отметил Рэй.
— А если инос… казание не в слове “свет”? — Йен казался уже гораздо трезвее, но длинные слова все равно давались ему с трудом.
Он шагнул к лучу, протянул руку, будто хотел коснуться, пытался погладить, нащупать что-то там, но рука просто провалилась насквозь.
— Не только в слове “свет”, — поправился Йен, задумчиво рассматривая руку. — Дэшон, я не стал лучше. Я даже не пытался. А вот… Переведи-ка слово Затхэ.
— Я тебе что, переводчик с древних языков? — удивился Дэшон.
— Можно подумать, ты пошел за мной, не зная, как переводится мое древнее имя, — хмыкнул Йен.
— Я вообще-то за ним пошел, — Дэшон кивнул на Рэя. — А он — за тобой. И ему твое имя…
Йен мгновенно оказался рядом с ним, навис над Дэшоном, уперев руки в подлокотники его стула, наклонился, опасно приблизившись. Уставился в глаза и с нажимом повторил:
— Как. Переводится?
Рэй напрягся было, слишком уж недобро зазвенел голос младшего. Но Дэшон лениво отмахнулся, бросил:
— Зубы почисть, — и легко оттолкнул от себя Йена. Йен далеко не оттолкнулся, замер над стулом, выжидательно скрестил на груди руки.
— Чудовище, — нехотя сказал Дэшон после паузы. — Монстр. Зверь. Но это такие глупости, Йен…
— Нет, — Йен ткнул палец ему под нос. — Не глупости.
Развернулся и снова прошелся.
— Понимаешь, Дэшон, не тот порядок действий...
— Ты еще пьян? — подозрительно уточнил Дэшон.
— Ага, — легко согласился Йен, но продолжил мысль. — В пророчестве — не тот порядок. Я сначала взял меч. Никуда не пошел, никак не изменялся, и даже в Нижние земли прибыл позже. Я сначала взял меч, а потом уже все остальное. Этот, из пророчества, сначала должен идти к Свету. Потом взять меч. И спасти мир. Там сказано “чудовище”, но не сказано, что речь обо мне. Что, вокруг мало чудовищ, что ли?
Дэшон задумчиво хмыкнул.
Рэй нахмурился.
Такие оба умные, так любят рассуждать о своих иносказаниях и смыслах. И не замечают очевидного.
— Нивен пошел к Свету, — сказал Рэй. — Он пошел к Сорэн.
Йен остановился, круто развернулся к нему и замер, задумавшись. Потом медленно кивнул и так же медленно проговорил:
— А у него даже нет меча, чтобы спасти мир. Он постоянно говорил, что Весло поет. Он слышал меч. Я — не слышал Нивена.
И стремительно — уже совсем не шатаясь — зашагал к выходу. Когда вышел — побежал.
Но Рэй все равно догнал. Рэй всегда догонял, просто сейчас у него это получилось быстрее, чем обычно.
Лес уже был совсем недалеко — широкая пустая дорога вела к воротам, и Йен был уверен, что пройдет мимо охраны, если там такая имеется — когда Рэй добежал, схватил за плечо, развернул, останавливая.
— Хватит! — выдохнул он. — От меня! Бегать!
— Хватит за мной гоняться, — пожал плечами Йен.
— Я не могу тебя отпустить!
— Там будет не твоя битва, — мягко сказал Йен, и теперь уже он положил ладонь на плечо Рэю.
Рэй не возражал: они достаточно пережили вместе, чтоб он имел право так сделать. Но говорил он совсем не то, что нужно:
— Там будут сущности, с которыми опасно находиться рядом. Это тебе не эльфы. Это Мертвые. А ты опять забываешь о том, что нужен Даару живым.
— “Опасно находиться рядом”! — передразнил Рэй. — Я спас тебя там, с Иными!
Йен опустил руку и взгляд. Какое-то время смотрел в землю, будто собираясь с мыслями. Потом вскинулся: собранный, вновь неожиданно серьезный и взрослый.
— Не уверен, что меня можно спасти, — тихо, твердо сказал он. — Не уверен, что меня можно убить. Не уверен в том, что я такое. Зато знаю, кто ты. Лети домой, Каарэй. Чем бы все ни закончилось, ты будешь нужен дома.
Рэй глянул вверх, будто ждал, что небо поможет или Ирхан что-нибудь подскажет. Но все молчали.
— Нужен… — процедил он сквозь зубы. И глянул Йену в глаза. — А если я не хочу делать так, как нужно?
Йен улыбнулся — тоже непривычно по-взрослому.
— Боюсь, у тебя нет выбора, Рэй.
Рэй покачал головой.
Отступил на шаг. Кивнул в сторону ворот: иди уже.
Йен улыбнулся иначе, так, как улыбался всегда. Широко, по-детски радостно, а Ирхан будто бы в ответ на его улыбку на мгновение вспыхнул ярче, озарил всё вокруг золотым светом, отразился в желтых, полыхнувших огнем, глазах. А через мгновение спрятался за тучу, будто бы устыдился того, как нагло влез в разговор.
— Если выживешь, — сказал Рэй твердо, — не суйся в Даар.
— Очень надо! — фыркнул Йен, круто развернулся и двинулся к воротам быстрым шагом, потом — снова перешел на бег.
Рэй подумал, что на самом деле никогда не мог догнать его. Даже когда казалось, что догонял.
“Ладно, — подумал он и развернулся. — Пора домой”.
* * *
Йен вбежал в лес.
Остановился посреди тропинки, огляделся и заорал:
— Нииииильф!
Тишина была ему ответом.
“Не прикидывайся, — сердито подумал он. — Ты слышишь травы и цветы и прочую хрень. Да, может, ты далеко, где-то там, зализываешь раны, лечишь своих зверей и дриад, но услышать-то ты должна”.
— Нииииильф!
“Ладно, рогатая, меня ты не любишь, понимаю, зато Нивен тебе приглянулся... Хотя нет — не понимаю. Но дело твое. Короче, рогатая, слушай”.
— Нивену нужна помощь! Его нужно догнать, и быстро! Нильф! Мне нужно что-нибудь побыстрее быка! К тому же, — тише проговорил он, потому что надоело надрываться, — местные уже наверняка его утащили, чтобы переться к северным… О!
Над ухом пронеслась небольшая цветная пташка и села на ветку дерева напротив.
— Что-нибудь летающее, — сказал ей Йен, проникновенно глядя в глаза. — Побольше тебя. Что-нибудь большое, что поближе и побыстрее, очень-очень нужно. Примерно сейчас.
Пташка вспорхнула и скрылась в зарослях.
Йен привалился спиной к дереву — подозрительно покосился на него, но дерево не попыталось задушить в ответ, — сполз спиной по стволу на землю и приготовился ждать.
“Надеюсь, не зря, — подумал он. — Надеюсь, я не просто так с птицами говорю, а меня действительно слышат… Не, ну Рэй-то услышал! А раз Рэй услышал, то я и до камня докричаться могу”.
Йен медленно закрыл глаза. Спрятал лицо в ладонях.
С ним было что-то не так, но понять, что именно, не мог — слишком устал. Чувствовал только, будто с плеч вдруг свалился тяжелый груз. Но пустота, которая осталась вместо него, давит еще сильнее.
* * *
Нивен вжался в спину Мирта.
“Давай, — думал он, — давай, жаба, быстрее”.
Мирт рыкнул, круто завалился на бок, и Нивен, повиснув на узде, мысленно выругался, а вслух прошипел:
— Лети нормально! Не буду обзываться! Лети!
Мирт перевернулся обратно на пузо и удовлетворенно хрюкнул.
А Нивен, пока общался с лесными тварями Нильф, оказывается, забыл, что обычные животные слышат его так же, как он — их.
Голова запоздало закружилась, Нивен зажмурился.
И вдруг понял: он гораздо слабее, чем был. И дело не в том, что он устал послед битвы, или что его, судя по всему, опять воскрешали. Дело в том, что теперь Мертвых не было рядом. Даже Лаэф, сидящий глубоко внутри, больше не придавал сил — скорее, наоборот. Держался за Нивена, и сам Нивен от этого слабел.
“Ничего, — мстительно подумал он, — держись, пока можешь. Потом вместе соскользнем. Только бы еще до Сорэн добраться…”
Правда, он совершенно не представлял, что будет с ней делать. Даже если он успеет, если Сорэн не поднимется. Даже если долетит без препятствий — Тейрин и его люди ведь уже привыкли к всадникам на черных вивернах — дальше что? Добраться до Тейрина прежде, чем тот поймет, что Нивен опасен.
Только вот вопрос: опасен ли? И насколько опасен Тейрин?
Да, он еще совсем мальчишка, но черт, кому как не Нивену знать, как смертоносны бывают дети? А это — Тейрин. Вокруг него всю жизнь копошились главные представители Орденов Нат-Када, Чистильщиков в том числе, и никто, ни разу не смог достать его.
Как его доставать Нивену?
“Лаэф! — позвал он. — Ты хоть как-то можешь помочь? Хоть что-нибудь сделать?”
Лаэф не ответил. Через мгновение Нивен понял: теперь Темный может говорить только через сны. А спать на спине Мирта было бы опрометчивым шагом.
Хорошо, сказал себе Нивен.
Я теперь один.
Мне ведь лучше одному.
“Только теперь, сколько ни тверди это себе, не помогает”.
Он зачем-то обернулся назад. Будто кто-то мог следовать за ним. Будто кто-то мог догнать Мирта. Но следом никто не летел.
“Это хорошо, — подумал Нивен. — Не будет под ногами путаться. Не спасет Сорэн. И мечом не порежется”.
Ирхан уже опускался на покой, но Нивен успел рассмотреть в сумерках широкую темную ленту внизу — он пересек реку Магарат.
Он вернулся в Верхние земли.
Вернулся домой.
Впервые — именно он. Не окутанный тенью, не ведомый Лаэфом.
Ему даже захотелось пройтись по Нат-Каду вот так, самому. Будет ли город казаться другим?
“Конечно, будет! — ответил себе Нивен. — Потому что теперь там все иначе. Там нет колдунов. Возможно, разрушены их дома. Возможно, где-то по ночам бродит огромный кровожадный Пес…“
Да, Нивен пройдется по городу. И обязательно посмотрит на все иначе. Но сначала — доберется до Тейрина.
И плевать, что он теперь один.
Он — Нивен.
* * *
Тейрин вошел в купальни.
Всё было готово. Всё пахло кровью.
Он сжал в ладони белый камень. Тот был не теплым — горячим. Пульсировал — или это так колотилось его собственное сердце — отдавало в руку. Странно, а он уже и забыл о том, что у него есть сердце.
Тейрин подошел к самому краю вместилища для воды. Сейчас — наполненного кровью.
Остановился на краю, заглянул туда. Кровь звала к себе, тянула за собой. Еще одна бездна, как там, на краю башни, только эта — темная, теплая. Кажется, она его затягивает туда. Душно, к горлу подступает ком, перед глазами плывет. Ему плохо.
Он всё делает правильно.
Почему так плохо?
Впрочем, ему и не надо лезть в кровь. Туда нужно просто опустить камень.
Просто вытянуть руку. Просто разжать пальцы.
Сорэн нужна кровь, чтобы подняться. Здесь — достаточно крови. Чистой, правильной крови, которой хватит Светлой. Должно хватить.
“Потому что я больше не могу…”
— Тейри-ин, — протянула она: мягкий, сладкий, нежный голос. Кажется, она улыбалась. Кажется, была благодарна ему. Предвкушала.
И почему-то очень живо представилось, как она кровожадно облизывает губы.
Тейрин огляделся. Нет, никто из присутствующих — личная охрана, Крит и еще парочка доверенных Чистильщиков, — никто ее не услышал. Голос звучал все еще в его голове. Он и будет звучать в его голове, если Тейрин не разожмет кулак.
— Давай, — мягко подтолкнула он. — Не медли. Наше время пришло, дитя. Сейчас.
Тейрин смотрел вниз.
— Давай! — с нажимом повторила она.
Тейрин с усилием выбросил вперед руку. Но тут в дверь тяжело ударили.
Он отдернул руку, будто обжегся, прижал к себе и кивнул Криту. Тот, выглянув в щель, выслушал вести. Обернулся и мрачно сообщил:
— Черная виверна. На подлете.
— Сейчас? — устало спросил Тейрин. — Опять?
Крит пожал плечами, мол, он-то здесь при чем?
— Встреть, — отмахнулся Тейрин. — Встреть, проводи, пусть ожидает в моих покоях. Скажи, скоро буду.
— А если пойдет сюда…
— Сделай так, чтоб не пошел, — холодно отрезал Тейрин.
— Но если…
Тейрин оторвался наконец от крови, перевел на гнома раздраженный взгляд. Холодно отчеканил:
— Если пойдет — пусть идет. Нам может пригодиться лишняя кровь.
По взгляду гнома снова было ничего не разобрать. Понял ли тот, что это была угроза и ему? Что и его кровь, возможно, придется пустить? Понял ли, что головой отвечает за то, чтоб удержать гостя вдали от купален?
Тейрин не разобрал.
Крит выскользнул за дверь.
* * *
Риирдал медленно сел на столе, удерживая рукой голову.
— Где… — начал он, шаря по сторонам невидящим взглядом.
— Собираемся домой, — сказал Рэй. Коснулся его плеча и тихо добавил. — Я рад, что ты жив.
Риирдал вздрогнул, отшатнулся, испуганно уставился на Рэя — кажется, вспомнил, что было до того, как в него полетел камень.
Зато наконец стал похожим на человека, не на кусок льда.
— Рэй, я…
— Собираемся, — отрезал Рэй.
— А… Зверь?
— Который? — спросил Рэй. — Их у нас в последнее время развелось — куда ни плюнь...
И едва заметно усмехнулся.
Дэшон подумал, что теперь они с Йеном стали совсем похожими.
Как братья.
