2001, июль. Село Майртуп, Чечня. Вторая чеченская война
Было пять утра. Группа во главе с Колбановым тряслась в «таблетке» из Грозного в сторону Майртупа. Пёс Чен, немолодой, бывалый, лежал между ног Сани, чтобы не болтало по УАЗику.
— Только бы чёрт не успел свалить. Чуйка у них у всех как у шакалов, — бросил один из бойцов.
В Майртупе скрывался террорист Абу-Умар. Через него шли основные денежные потоки для банд.
— Умный. Придумал вешать бомбы на деревья, — сказал Саня.
— Да, я сам так чуть не попал, — сказал боец. — Ехали по Джалкинке, уткнулись в машину с мертвыми бойцами — взорвались незадолго до нас. Взрывчатку, гады, прикрепили к дереву. Весь ствол от взрыва разворотило.
Остановились, не доезжая до дома, где, если верить агентурной наводке, прятался Абу-Умар.
— Ну, с Богом! — сказал один из бойцов. Офицеры и овчарка быстро покинули машину и двинулись к дому.
Было тихо, петухи ещё не проснулись. Тридцать секунд, бойцы уже были у дома, заняли исходную позицию.
Настойчивый стук в дверь. Боевая готовность. Загремел засов, дверь открыла заспанная чеченка средних лет.
— Мы должны обыскать ваш дом, — сказал Саня.
Казалось, женщина спросонья не поняла, что происходит. Её оттеснили в сторону и зашли внутрь. Традиционный чеченский дом. Два крыла: мужское и женское. Часть бойцов рассредоточилась в мужской половине.
Чен — немецкая овчарка, натренированная на задержания — принялся обнюхивать дом.
Саша Колбанов и два бойца двинулись в женскую половину, за ними бежала хозяйка и что-то кричала по-чеченски, размахивала руками, делала запрещающие знаки.
— Мы быстро. На женщин смотреть не будем, — сказал ей Колбанов, но она продолжала верещать.
Подоспел ее муж.
— Там беременная дочка. Туда нельзя. Вы не должны ее беспокоить, — заявил он.
— Мы не побеспокоим. Мы должны осмотреть дом, — вежливо сказал Саня.
Женщина продолжала причитать, следуя за бойцами.
Ребята зашли в плохо освещаемую комнату, которая была центральной в женской половине. В углу жалась девушка. Она стояла спиной, было понятно, что она держится руками за живот. Больше в комнате никого не было. Большая комната вела в спальную.
— Извините, — сказал Саша беременной. И, стараясь не смотреть на нее, двинулся в спальню.
Вдруг его взгляд упал на порог. На пороге стояли мужские тапки.
— Это чьи? — крикнул он, обращаясь к хозяину дома.
— Это? Нашего свата. Он носит их, когда заходит, — ответил мужик.
— Свата? На женской половине? — спросил Саня.
— Да, тут их почему-то оставил. Откуда мне знать, почему, — нервно ответил мужик.
Бойцы осмотрели спальню, кухню — никого. Двинулись к выходу. Беременная продолжала стоять в углу, лицом к стене, и держаться за живот.
— Извините, — сказал ей Саня, всё так же стараясь пристально не смотреть на неё. Беременная молча кивнула.
На мужской половине тоже ничего не было.
— Ушёл, — проговорил со злостью один из бойцов.
— Кто ушёл? Куда? — раздраженно спросил хозяин. — Зачем вы пришли? Дочка беременная, жену напугали.
«Альфовцы» вышли на веранду. Уже кричали петухи.
— Поехали отсюда, — сказал кто-то из бойцов.
Ребята направились к машине, когда Чен вдруг закрутился на месте. Начал рыть пол веранды. Саня быстрым жестом показал на пол. Бойцы открыли стрельбу, веранда разлетелась в щепки. Один из бойцов прыгнул под веранду:
— Это он! — крикнул боец.
Из-под веранды вытащили труп. Чёрт Абу-Умар не успел дать деру.
Тело привезли в Грозный.
— Отлично! — сказал начальник отдела. — Ребята, а общак не нашли? При нём должен был быть общак.
Колбанов немного подумал. Бандитский общак — это куча наличности. Найти ее нетрудно, если не рассовали по разным местам. Но почему они ничего не нашли?
Саня скомандовал бойцам:
— Быстро в «таблетку» и обратно!
Приехали, начали стучать. Никто не открывал. Долбанули по двери со всей силы, хотели уже ломать. Открыл хозяин. Саня бросил его на пол, закричал:
— Где общак?
— Какой общак? — замямлил мужик.
Саня оставил старика и ворвался в дом. Вбежал в женскую половину. Там было пусто. Беременной и след простыл.
После первого же вопроса: «Где беременная?», хозяева признались, что в животе был не ребенок, а деньги.
Руководитель операции, начальник Курчалоевского отдела, получил за неё Героя России. Но деньги исчезли бесследно.
Посмотри Саша на беременную пристальнее, он, может быть, понял бы, что с ней не так. Но он сочувствовал чеченским обывателям и старался не оскорбить их обычаи и традиции.
И чаще это всё-таки окупалось. Хорошим отношением. Которое — бесценно.
