Книга: Бойся, я с тобой. Страшная книга о роковых и неотразимых
Назад: Круг третий. Пробы пера
Дальше: Круг пятый. Закручивание гаек

Круг четвертый. Ледяной душ

Гром среди ясного неба. Хищники «на мягких лапах». Исчезновение без вести, козья морда, вброс компромата и другие штучки. Варианты развития событий после Ледяного душа. Газовый свет, который сводит с ума. Запуск «дурочки», «твоя моя не понимай» и другие виды газлайтингов. Каким бывает сахарное шоу. Верить ли в раскаяние агрессора?

 

Ледяной душ – это первая серьезная попытка хищника заявить о своей власти над вами. Ледяной душ для жертвы всегда гром среди ясного неба, потрясение основ. Вы можете ощущать себя оскорбленной, сильно задетой, но обычно вы шокированы и совершенно не понимаете, как относиться к случившемуся. Вы говорите себе: «Нет-нет, это случайность. Не может быть, что он это серьезно. Он имел в виду что-то совсем другое».
Сколько времени может пройти до Ледяного душа? От нескольких суток до нескольких лет, как утверждают жертвы.
«У нарцисса нет предела насыщения желаний. То, что ему нравилось вчера, завтра может быть уже бессмысленным, недостойным и раздражающим, – пишет психолог Наталья Ермакова. – Это разочарование происходит с разной скоростью. Но самый типичный случай драматического перехода одного в другое: изменения в статусе партнера. Например, он теряет работу, приобретает какое-то заболевание или инвалидность, вступает в брак с нарциссом, рожает ребенка».
«Мой муж вначале был прекрасен – ухаживал, заботился, покупал подарки, окна даже мыл! Когда мы смотрели фильмы, мог заплакать (я тогда даже думала: «какой зайка ранимый, не то что я, циник»), отвезет-привезет, летел ко мне на работу через полгорода с едой. Вел себя как примерный семьянин – всегда рядом, никаких дружков, многие его друзья мне говорили: «Вот как он с тобой изменился, совсем не узнать его. С первой женой они ужасно жили, с тобой совсем по-другому. Любит тебя очень, видимо».
И это длилось два года! Пока я не забеременела. Первые месяцы он еще подержался, а потом огорошил: «А вдруг ты не от меня беременна?! Ты мне изменила, я хотел семью, а ты все разрушила!»» Был жуткий скандал, я его выгоняла, но он не ушел.
И началось – игнор ни с того ни с сего, козьи морды, «все шлюхи, и ты такая же», унизительные денежные подачки (при том, что сам шлялся по ресторанам), отсутствие помощи даже в болезнях, а потом оказалось, что и женщин куча была. Как он два года продержался, ума не приложу. Страдал, похоже, бедный, и ждал, когда я стану от него зависима и можно будет всласть надо мной поглумиться».
Абьюзеров, способных надолго откладывать Ледяной душ, мы с читательницами прозвали хищниками на мягких лапах. Среди таких «ласковых и нежных зверей» – агрессоры двух видов:
– «распускающиеся» нарциссы. Это, как правило, молодые мужчины, чей нарциссизм пока еще не достиг уровня расстройства личности, за которыми еще не тянется длинный список жертв и разрушений – главным образом в силу их возраста. Они еще попросту не успели наломать капитальных дров.
Отношения с ними довольно долго кажутся жертве сравнительно и даже вполне благополучными – особенно если она молода, вышла из деструктивной семьи (что сплошь и рядом), социализирована как «мудрая женщина», имеет слабое представление о нормальных отношениях, привыкла «заслуживать» любовь, «искать в себе» и «улучшаться».
Такой распускающийся нарцисс очень часто не кажется чудовищем ни жертве, ни тем более окружающим. Но в этом-то и состоит его опасность. Жертва проваливается в болото зависимости и теряет себя медленно и очень незаметно.
Часто она искренне считает, что у нее замечательный муж (не пьет, не бьет, деньги зарабатывает). Обесценивания – обычно в виде подтруниваний или участливых советов («Ты бы не носила такой вырез, у тебя на шее морщины появились») – принимает как норму и не покладая рук работает над созданием «домашнего уюта», стремясь быть надежным тылом для мужа – как и положено «настоящей женщине».
А лет через десять с удивлением спрашивает себя: как я дошла до жизни такой? Почему я постоянно на антидепрессантах, и не сказать, что они сильно помогают? Отчего я не могу сбросить невесть откуда взявшиеся десять килограммов? Откуда у меня миома (гипертиреоз, экзема и т. д.)? И почему мне порой хочется выкинуться из окна?..
– особо целеустремленные и опасные психопаты, ведущие продуманную игру и способные сурово блюсти маску социальной нормальности. Например, Одиллия ничем не выдает своей злонамеренности по отношению к принцу Зигфриду – ровно до того момента, который они со злым волшебником Ротбардом назначили для снятия ее маски. Вспомним, что происходит это на балу, когда, обманутый внешним сходством Одиллии и своей невесты Одетты Зигфрид представляет матери Одиллию как невесту и тем самым невольно предает Одетту. Что и было целью Одиллии и Ротбарда.
Что может предпринять деструктивный человек в качестве Ледяного душа:
– исчезновение без вести. Самый популярный фортель – «взять паузу», а если называть вещи своими именами – объявить бойкот. Берутся паузы без всяких предупреждений, объяснения причин и согласований со второй стороной. Человек просто исчезает – после очень незначительной размолвки или даже на фоне полного благополучия. По крайней мере, таковым его воспринимает жертва.
«Мы великолепно пообщались накануне, провели вместе пять часов, говорили о самом сокровенном, строили совместные планы. А потом произошло нечто необъяснимое. Он мне не позвонил, хотя до этого делал это несколько раз в день! А тут телефон безмолвствовал полдня…
У меня и мысли не было, что у нас что-то не так. Я подумала, что с ним, наверно, что-то случилось, и позвонила сама. Но никто не взял трубку. Я отправила СМС – мне пришло уведомление, что сообщение доставлено, но ответа не последовало. Я чуть с ума не сошла! Не сомкнула глаз всю ночь, только и думала: что же, что же стряслось? Я поняла, что не успокоюсь, пока не узнаю, в чем причина его молчания.
Но на следующий день он по-прежнему не брал трубку и не отвечал на СМС. Постепенно я пришла к мысли, что, видимо, накосячила, причем очень капитально, раз человек, любящий столь пламенно и нежно, не желает со мной общаться. Наверно, он очень сильно страдает…
Наконец на третий день он принял мой звонок. Он был спокоен, дружелюбен и словно не понимал, отчего я сама не своя:
– Никуда я не исчезал. Как тебе могло прийти такое в голову? Слишком уж ты чувствительная. Раздула из мухи слона.
– Почему же ты не отвечал на звонки? – Я постаралась задать этот вопрос как можно мягче, хотя внутри все бурлило от гнева.
– Знаешь, иногда необходимо побыть одному. Мне хотелось подумать о наших отношениях. Не слишком ли мы торопимся? Да что ты так распереживалась, чудо мое? Я с тобой и не думал никуда пропадать. Завтра прогуляемся, да? Я очень соскучился…
От этого странного разговора я испытала двойственное чувство. Облегчения – от того, что у нас вроде как все по-старому. Но и недоумения, и боли. Еще бы, мне только что дали понять, что двухдневного бойкота не было… или нет: что-то было, но совсем не то, что я себе якобы накрутила.
Но раз ничего не было, то почему я так бурно отреагировала? А может, он правильно сказал: я слишком чувствительная и надо с этим что-то делать? Так впервые я задумалась о том, а все ли в порядке с моей психикой»;
– заметное и немотивированное охлаждение, «козья морда» вместо вчерашнего одухотворенного лица, пустые гляделки вместо сияющих страстью и нежностью очей. Вспомним гамсуновскую Эдварду, которая, напомню, пригласила любимого на гулянье, но вот уже битый час занята кем угодно, только не им:
«Я сел с нею рядом, я сказал:
– А в горелки сегодня играть будем?
Она вздрогнула и поднялась:
– Помни, нам нельзя говорить друг другу «ты», – шепнула она.
Но я и не думал говорить ей «ты». Я снова отошел.
Проходит еще час. Какой долгий день! Я бы давно уж уехал домой, будь у меня третья лодка. Мысли Эдварды витали где-то далеко от меня, это было ясно, она говорила о том, какое счастье уехать в дальние, незнакомые края, щеки у нее разгорелись.
Я подошел к дочери пробста, мы выпили с нею.
– Скажите, фрекен, – начал я, – вам не кажется, что люди в здешних краях сами похожи на быстрое лето? Так же переменчивы и так же прелестны?
Я говорил громко, очень громко, я нарочно так говорил. Не понижая голоса, я пригласил фрекен зайти ко мне в гости, поглядеть на мою сторожку.
– Осчастливьте, сделайте такую божескую милость, – молил я ее. И фрекен обещала прийти.
Эдварда смотрела в другую сторону и никакого внимания не обращала на мои слова. Я почувствовал себя лишним и сел на камень в сторонке. День уже заметно клонился к вечеру. Вот я сижу один-одинешенек на камне, думал я, и единственная, к кому бы я тотчас подошел, окликни она меня, вовсе меня не замечает».
Глан не понимает, что произошло, и пытается то «задобрить» Эдварду, то обратить на себя внимание флиртом с другими. Так ведут себя и многие из нас, столкнувшись с немотивированным охлаждением – стремятся вызвать на разговор, делают что-то приятное, ластятся, играют в «угадайку». Словом, «вытягиваются в струнку», лишь бы вернуть расположение неотразимого;
– предъявление «значимой» соперницы, «вброс компромата», практически неопровержимый факт измены:
«Вальмон зашел ко мне в пять часов и никогда еще не казался мне более нежным! Он дал мне понять, что мое намерение ехать в гости ему неприятно, и вы сами понимаете, что вскоре я переменила решение и осталась дома. Однако часа через два и вид его, и тон заметно изменились. Не знаю, может быть, у меня вырвалось что-либо такое, что ему не понравилось».
(Вот она, первая попытка рационализации: почему одухотворенный лик сменился «козьей мордой»? Не обидела ли я какой бестактностью эту ранимую личность?)
«Как бы то ни было, через некоторое время он заявил, что совсем позабыл об одном деле, вынуждающем его покинуть меня, и удалился».
Мадам де Турвель смутно расстроена и сбита с толку «загадочным» поведением Вальмона. Но пока она в замешательстве и пытается убедить себя, что ничего страшного не происходит. Однако через час сталкивается с каретой Вальмона, в которой тот находится с куртизанкой. Мадам де Турвель понимает, что ошибки быть не может: ею пренебрегли, чтобы встретиться с другой!
«Каково же было мое изумление, когда рядом с ним я увидела особу, хорошо известную в качестве девицы легкого поведения! Но, вероятно, вам нелегко будет поверить, что эта девица, которой он, видимо, самым гнусным образом все обо мне рассказал, продолжала смотреть в окно кареты прямо на меня и при этом громко, вызывающе хохотала».
«Я наткнулась на пакет с откровенными фото его бывшей девушки и распечатками общения в скайпе, где они обсуждали свой страстный секс и выражали надежду на повторение. Сопоставила даты: все эти милые разговоры велись параллельно с нашим романом. Файлик с «секретными материалами» был как бы забыт на кухонном столе. Грубая, мерзкая игра».
«В тот вечер случился первый секс. Я была очень счастлива. Вадим вышел в магазин, а я решила включить романтическую музыку, чтобы по приходу повторить, и зашла в соцсеть.
Открылась его страничка, и каким-то «чудесным» образом я оказалась в его сообщениях. Ткнула мышкой на первую попавшуюся переписку с девушкой и обомлела. Они общались за несколько часов до нашей встречи! Вадим очень мерзко предлагал девушке приехать к нему скоротать вечерок, отпуская комментарии в адрес ее «чудесного бампера».
Я заметалась по квартире, хотела тут же уйти, но, уходя, он закрыл меня на ключ. Когда он вернулся, я кинулась к выходу, оставив переписку открытой. Он быстро ее заметил, схватил меня за руки и растерянно заговорил о том, что я все не так поняла, что это они так шутят, а меня он любит по-настоящему»;
– отвержение, объявление о расставании:
«Он исчез на несколько дней, не отвечал на звонки, не выходил в Интернет. Когда я дозвонилась до него, Миша холодно сообщил мне, что улетает на другой континент, меня с собой не берет, поскольку я не оправдала его надежд: я капризная и инфантильная, а ему ни к чему жена, не способная держать себя в узде. Он говорил долго, выдвигая все новые и новые претензии ко мне, к моей семье, характеру, внешности, манерам.
Я не верила своим ушам и молчала, хватая ртом воздух: еще несколько дней назад Миша говорил, что любит меня, и был нежен. Опомнилась я в ванне, одетая: мама била меня по щекам, поливала ледяной водой из душа, а мой голос, совсем посторонний, просил ее убить меня, потому что очень больно».
«Ну, а ко мне ты как относишься? Мне очень важно знать!» – настаивал Петя. «По-моему, я тебя люблю», – я решила, что нет смысла скрывать очевидное. Мы уснули, обнявшись.
Но наутро Петр проснулся раздраженный в разы больше обычного. Таким я еще никогда его не видела. Вместо томного утреннего секса и совместного завтрака начались придирки – на кухне гора немытой посуды, я куда-то зашвырнула его трусы и неправильно повесила брюки и вообще все делаю не так и не то. Разразился скандал, я разрыдалась и ушла, а вдогонку мне неслось: «И больше можешь не приходить!»
Обратили внимание? Часто Ледяной душ обрушивается на жертву аккурат после того, как неотразимый убеждается в ее сильных чувствах, обычно – после ее признания в любви. Вспомним тех же Одиллию и Зигфрида. Она снимает маску сразу же после того, как он выбирает ее своей невестой.
«Я сказала ему, что влюблена в него, и через пять минут он вдруг устроил дикую сцену. Припомнил мне все мои «отвратительные выходки»: сколько раз я не брала трубку, нарастила волосы без разрешения, не слежу за питанием, поэтому нет результатов в спорте. Все это сопровождалось ударами по двери и воплями.
Я тогда от неожиданности испугалась и расплакалась. Я впервые увидела перед собой отвратительное существо, визгливое и истеричное, которое даже на мужчину не было похоже. Встала и сказала, что ухожу. Существо моментально успокоилось и упало на колени: «Я ведь тоже люблю тебя. Больше жизни. Роди мне девочку, такого же белокурого ангела, как ты сама».
Во сне я чувствовала, как он меня укрывает, целует, бормочет слова любви»;
– срыв свадьбы:
Такой Ледяной душ устроил Сент-Экзюпери своей невесте Консуэло. Они явились в мэрию, чтобы зарегистрировать брак, но…
«– Ваше имя? Ваш адрес? Сначала дама.
Я продиктовала свое имя и адрес. Потом настал черед Тонио. Он дрожал, глядя на меня со слезами, как ребенок. Я не могла этого вынести и крикнула:
– Нет-нет, не хочу выходить замуж за плачущего мужчину, нет!
Я потянула его за рукав, и мы как сумасшедшие выбежали из мэрии. Все было кончено»;
– мощное обесценивание:
«Это был наш первый интим, и вот прямо в постели, в разгар страстей мой чудесный романтик стал хохотать и называть меня неумехой и школьницей. Говорил страшные вещи. Мол, такого идиотизма он не ожидал, и что я тупо пользуюсь его ласками, и в таких условиях он кончить ну уж никак не сможет. Ведь я ничего не умею и доставить удовольствие мужчине с опытом не в моих силах…
Я ехала домой, и истерика била меня так, что пришлось стоять в тамбуре электрички, дабы народ не перепугать. Сразу же я слегла с диким гриппом – и болела так, как никогда»;
– «саморазоблачение».

 

Этот хитроумный фортель предпринял Лермонтов – садист с большой фантазией. Напомню, он только что добился от Сушковой признания в любви и разрыва помолвки с Лопухиным. И вот…
«Лакей подал мне письмо, я начала его читать и, вероятно, очень изменилась в лице, потому что дядя вырвал его у меня из рук и стал читать вслух, не понимая. Но для меня каждое слово этого рокового письма было пропитано ядом, и сердце мое обливалось кровью.
Вот содержание письма, которое никогда мне не было возвращено, но которое огненными словами запечатлелось в моей памяти и в моем сердце:
«Милостивая государыня Екатерина Александровна!
Позвольте человеку, глубоко вам сочувствующему, уважающему вас и умеющему ценить ваше сердце и благородство, предупредить вас, что вы стоите на краю пропасти, что любовь ваша к нему (известная всему Петербургу, кроме родных ваших) погубит вас. Вы и теперь уже много потеряли во мнении света, оттого что не умеете и даже не хотите скрывать вашей страсти к нему.
Поверьте, он недостоин вас. Для него нет ничего святого, он никого не любит. Его господствующая страсть: господствовать над всеми и не щадить никого для удовлетворения своего самолюбия.
Я знал его прежде, чем вы, он был тогда и моложе, и неопытнее, что, однако же, не помешало ему погубить девушку, во всем равную вам и по уму, и по красоте. Он увез ее от семейства и, натешившись ею, бросил.
Опомнитесь, придите в себя, уверьтесь, что и вас ожидает такая же участь. На вас вчуже жаль смотреть. О, зачем, зачем вы его так полюбили? Зачем принесли ему в жертву сердце, преданное вам и достойное вас?
Одно участие побудило меня писать к вам; авось еще не поздно! Я ничего не имею против него, кроме презрения, которое он вполне заслуживает. Он не женится на вас, поверьте мне; покажите ему это письмо, он прикинется невинным, обиженным, забросает вас страстными уверениями, потом объявит вам, что бабушка не дает ему согласия на брак; в заключение прочтет вам длинную проповедь или просто признается, что он притворялся, да еще посмеется над вами, и это лучший исход, которого вы можете надеяться и которого от души желает неизвестный, но преданный вам друг NN».
Кто скрывался под инициалами NN, разъясняет сам Лермонтов в письме своей родственнице Сашеньке Верещагиной, которую держал в курсе интриги;
– грубое нарушение обещания, серьезное опоздание или неявка на встречу:
«Встреча несколько раз переносилась «на 15 минут», я прождала на 20-градусном морозе час. Потом я забежала в кафе погреться, стала звонить ему, но он не брал трубку. Он позвонил только через три дня».
«Очередное назначенное свидание. Рабочий день закончен, и тут ему звонит клиент и просит срочно приехать. Мы подъезжаем к дому клиента, Андрей оставляет меня в машине и говорит: «Я на десять минут». Через час, когда я уже просто примерзла к сиденью, я ему позвонила. Он не взял трубку, второй вызов сбросил. Я начала реветь от обиды.
Андрей пришел через два часа, как ни в чем не бывало чмокнул меня в щечку и спросил: «А чего ты плачешь?» Я устроила ему истерику, выплеснула все, что накопилось за эти два часа. Я не могла понять: он специально это делает? Но зачем? А если не специально, то как так можно? В итоге оказалось, что я «раздуваю из мухи слона» и «скандалю на ровном месте». Мне даже стыдно стало в итоге за чрезмерность своей реакции»;
– приступ не адекватного ситуации гнева. Ни с того ни с сего на легкое критическое замечание, безобидную шутку или просьбу он реагирует с ошеломляющей вас яростью.
Но что бы ни вытворил агрессор в качестве Ледяного душа, критериями того, что вам не «показалось» и вы не «раздули» (а вас будут в этом убеждать!), могут служить:
– внезапность выходки и отсутствие внятных мотивов;
– сильная негативная (и как правило, непривычная для вас) реакция с вашей стороны; острое чувство вины, яркий соматический отклик (например, у вас нестерпимо начинает болеть сердце, голова, подступает тошнота, вы чувствуете небывалую опустошенность, «высосанность» и т. д.);
– отрицание агрессора, что проблема существует, и его нежелание что-либо обсуждать. Обычно он заявляет что-то вроде: «Мне на фиг не нужны эти разборки! Мы же договаривались нести друг другу только позитив». Хотя вы никаких разборок не ведете, а всего-то пытаетесь выяснить нечто важное для вас.
Или же он признает, что «что-то пошло не так», но виноваты в этом только вы. Например, после месяца идиллии вам объявляют о разрыве потому, что… от вас учуяли запах сигарет. В такой ситуации жертва обычно принимает на себя вину за резко испортившиеся отношения, хотя требования абьюзера явно несоразмерны и несправедливы. Но на тот момент жертва не в состоянии мыслить трезво. Ей кажется справедливым и «заслуженным», что пылко любящий человек хочет бросить ее из-за втайне выкуренной сигареты. Ведь она обманула его! Пообещала не курить – а вот нате же…
И даже если она вовсе не обещала ему этого, она все равно чувствует иррациональную вину и смятение.
Цель, которую агрессор преследует, окатывая вас Ледяным душем, – вызвать у вас сильный страх перед потерей его любви («особого» отношения), внушить вам чувство вины и страстное желание ее искупить.
«В один миг я утратила все, и утратила так неожиданно, так незаслуженно! – пишет Сушкова. – В эту грустную ночь я не могла ни на минуту сомкнуть глаз. Я истощила все средства, чтоб найти причины его перемены, его раздражительности, – и не находила. «Уж не испытание ли это?» – мелькнуло у меня в голове, и благодатная эта мысль несколько успокоила меня.
«Пускай испытывает меня сколько хочет, – сказала я себе, – не боюсь; при первом же свидании я расскажу ему, как я страдала, как терзалась, но скоро отгадала его злое намерение испытания, и что ни холодность его, ни даже дерзость его не могли ни на минуту изменить моих чувств к нему».
Как я переродилась; куда девалась моя гордость, моя самоуверенность, моя насмешливость! Я готова была стать перед ним на колени, лишь бы он ласково взглянул на меня!»
Жертвы часто изводят себя вопросом: почему неотразимый так себя повел? Может, я и правда чем-то его спровоцировала?
Успокойтесь и не вините себя. К тому моменту, когда вы позволили себе безобидную шутку, за которую сейчас поедом себя едите, в хищнике буквально клокотали ненависть и желание «поставить вас на место». Эта ненависть родилась из зависти, которую на предыдущих этапах он маскировал любовью и дружбой. Но к моменту Ледяного душа он настолько «перегрелся», что, убедившись в вашей привязанности, позволил себе впервые ощутимо выпустить пар.
Поэтому бросьте изводить себя мыслями, за что же он вас возненавидел. Он ненавидел вас всегда.
«Речь идет не о любви, которая превращается в ненависть, как все привыкли считать. Все дело в зависти, – утверждает Мари-Франс Иригуайен. – Это также не чередование любви и ненависти. Со стороны извращенного человека любви в прямом смысле этого слова никогда не было. Можно говорить о нелюбви под маской желания к тому, чем обладает жертва, и что извращенный человек хочет присвоить себе. Такая нелюбовь затем переходит в скрытую ненависть, связанную с неудовлетворенностью желаний, с невозможностью добиться от партнера того, что хочется агрессору. Если ненависть проявляется открыто, то только с желанием разрушить, уничтожить партнера».
Примерно в том же ключе объясняет «внезапно» вспыхнувшую ненависть и Хотчкис:
«Нарциссические личности – очень конкурентные люди, и те же самые качества, которые привлекают их в начале отношений, спустя некоторое время заставляют их ощущать свою неполноценность по сравнению с любимым человеком. Человек, который, как им казалось, может насытить их жажду восхищения, впоследствии превращается в угрозу, и, чтобы восстановиться, им приходится устранять этого человека. Все черты любимого человека, вызывающие восхищение у нарциссической личности, вместе с тем ее унижают».
«Один раз вижу – на каждой газете моя физиономия. У меня даже сердце ёкнуло. Вот это слава! Через океан дошло. Купил добрый десяток газет, мчусь домой, соображаю – надо тому, другому послать. Я прошу кого-то перевести под портретом. Мне и переводят: «Сергей Есенин, русский мужик, муж знаменитой, несравненной, очаровательной танцовщицы Айседоры Дункан, бессмертный талант которой…»
Злость меня такая взяла, что я эту газету на мелкие клочки изодрал и долго потом успокоиться не мог. Спустился я в ресторан и крепко, помнится, запил. Пью и плачу», – передает рассказ Есенина Всеволод Рождественский.
Но сколь вы ненавистны вашему агрессору – столь и необходимы.
«Ненависть подразумевает интенсивную увлеченность объектом прошлой или потенциальной любви, объектом, который временами глубоко необходим, – пишет психоаналитик Отто Кернберг в книге «Отношения любви. Норма и патология»*. – Ненависть является, в первую очередь, ненавистью к фрустрирующему объекту, но это также ненависть к любимому и необходимому объекту, от которого ожидают любви и от которого неизбежна фрустрация.
Зависть к хорошему объекту осложнена потребностью пациента разрушить собственное осознание этой зависти, чтобы не почувствовать весь ужас бешеной зависти, которую он испытывает к тому, что ему дорого и ценно в объекте. Под завистью к объекту и потребностью уничтожить и испортить все хорошее, что может исходить из контактов с ним, лежит бессознательная идентификация с первоначально ненавистным – и необходимым – объектом.
На поверхностном уровне ненависть к объекту бессознательной и сознательной зависти обычно рационализируется в качестве страха перед разрушительным потенциалом этого объекта, происходящего как от действительной агрессии, испытанной со стороны прошлых объектов пациента, в которых тот очень нуждался, так и от проекций его собственных ярости и ненависти».
Таким образом, цитирую того же автора, идет «сознательное или бессознательное превращение чего-то хорошего во что-то плохое: любви в ненависть, смысла в бессмысленность, сотрудничества в эксплуатацию, пищи в кал. Оно отражает попытку продемонстрировать садистский контроль и всемогущество патологически грандиозного «Я» при злокачественном нарциссизме. Такие пациенты безжалостно вытягивают все хорошее из людей, чтобы опустошить и разрушить их».
…После Ледяного душа события развиваются по нескольким сценариям:
– агрессор некоторое время демонстрирует к вам холодное, презрительное отношение или даже игнорирует вас, а затем «оттаивает» и вновь делает вам знак приблизиться. Или приближается сам – без всяких извинений и объяснений. К сожалению, в этот момент многие жертвы бывают рады даже такой «милости», как вывод из черного списка.
«Пока валялась с гриппом после Ледяного душа, никаких вестей от Михаила не получала. Но когда вышла с больничного, от него начались колкости, злые шутки. Я плакала. Вылетала в туалет, а коллеги по работе думали, что я истеричка. Он начал делать вид, что меня вообще не существует. А курить звал со словами: «Ну пойдём, хоть покурить тебя свожу». И я как загипнотизированная, шла…»;
– агрессор, напуганный вашей резкой негативной реакцией на Ледяной душ (например, вы активно качаете права или объявляете о разрыве), устраивает «сахарное шоу невыносимой сентиментальности», как называет его Сэм Вакнин. Виды сахарного шоу разберу ниже;
– вы бросаете агрессора, но спустя пару дней (недель, месяцев) ужасаетесь своему решению и пытаетесь выйти с ним на связь. Что вас ждет в этом случае, я расскажу в главе «На бис»;
– вы бросаете агрессора окончательно и бесповоротно. Браво! Но это еще далеко не конец… Подробнее – в главе «На бис»;
– и самый редкий вариант – агрессор навсегда уходит сам. Как Лермонтов от Сушковой, как Бендер – от мадам Грицацуевой. Или как Одиллия от Зигфрида. Видимо, это происходит в том случае, если хищник изначально ставит определенную цель (месть, дискредитация жертвы, выигрыш в пари, причинение страданий кому-то другому и т. д.) и дальше заходить не намерен.
Также хищник может остановиться сам, если оценивает вас как примерно равного по силе противника, опасается вашего реванша и хочет «застолбить» свой триумф. Примеры: маркиза де Мертей и шевалье де Преван, Брюсов и Людмила Вилькина (подробнее читайте мои посты «Закрытый счет маркизы и виконта» и «Непреодоленная бездарность» Валерий Брюсов»).
На этапе Ледяного душа агрессор обкатает на вас очень эффективную и трудно распознаваемую манипуляцию – газлайтинг. Это название пошло от старого голливудского фильма «Gaslight» («Газовый свет»), где муж методично сводит жену с ума, доказывая ей, что только она видит мигание газовых рожков, что на самом деле газ горит ровно – в то время как рожки действительно мигают и это дело его рук.
По сути, агрессор начинает газлайтить вас еще на этапе Проб пера. На легкую тревогу, которую иногда вызывают у вас «странные» события и «стечение обстоятельств», он отвечает, что вы слишком чувствительны к ерунде и «накручиваете». И вы верите в это! Даже если до этого вам было совсем не свойственно «накручивать».
Техники газлайтинга разнообразны, и садисту тут есть где покреативить. По сути, многие розыгрыши построены на газлайтинге. Вот пример из сериала «Интерны», который лично я бросила смотреть, потому как очень он недобрый и весь юмор там – типично хищнический.
Больше 20 лет доктор Быков пудрит мозги бывшей однокурснице Анастасии Кисегач. Сейчас она главврач, а Быков – завотделением, и он очень «прикольно» (комедия ведь) вампирит на женщине. Однажды Анастасия бросает Быкова и начинает крутить роман с другим. Быков озадачен. Ему надо вернуть «любимую». Для этого он пускает в ход хитрую манипуляцию.
Сцена первая. Кисегач проводит совещание. Среди присутствующих – Быков. В конце своего доклада он заявляет громко и отчетливо, что хочет Анастасию и она самая прекрасная из женщин, которых он знал. Кисегач поднимает на него удивленные глаза. Но Быков смотрит на нее холодно и деловито. Кисегач обводит взглядом коллег: у всех постные физиономии. Как будто Быков и не говорил того, что она услышала. Словно в подтверждение ее мыслей Быков говорит: «Да, Анастасия Константиновна, я повторяю, что очень хочу новый рентген-аппарат для отделения!»
За дверями кабинета Быков благодарит «мужиков» за услугу. Все весело ржут над розыгрышем.
Сцена вторая. Кисегач обсуждает деловые вопросы с врачом Купитманом. Поодаль Быков работает с документами. Вдруг он произносит: «Настя, ты так прекрасна, выпроводи скорее этого старого дурака, и займемся сексом».
Кисегач удивленно смотрит на Быкова, но он как ни в чем не бывало продолжает заполнять формуляр. Он даже голову не поднял. Кисегач смотрит на Купитмана – тот тоже чрезвычайно серьезен. Он явно не слышал ни про секс, ни про старого дурака.
Когда Купитман уходит, Кисегач спрашивает Быкова, что могут означать слуховые галлюцинации и не стоит ли ей проконсультироваться у психиатра. Быков согласно кивает.
Сцена третья. Психиатр внушает Кисегач, что эти слуховые галлюцинации возникают потому, что вся ее суть стремится к Быкову, но поскольку Кисегач волевым усилием наступает на горло собственной песне – вот подсознание и проявляет себя таким образом. Вкрай озадаченная Анастасия покидает психиатра, а он докладывает Быкову о выполненном поручении. Правда, высказывает сомнение, не сильно ли он нарушил этику. Но розыгрыш столь «приколен», что психиатр вслед за Быковым прыскает со смеху.
Про подобную штучку в исполнении одноклассника-психопата рассказала мне и читательница. К учительнице Анастасии Ивановне он обращался намеренно нечленораздельно, что звучало как «отсоси, Ивановна». Женщина терялась, злилась, но предъявить «находчивому» ученику ничего не могла. Поскольку понимала: ей тут же скажут, что «послышалось», да еще со скабрезной улыбкой, намекающей на ее сексуальную озабоченность.
Изуверским газлайтингом занимается и герой моего детектива «Няка»: он намеренно раскармливает жертву, заменяя ее вещи на аналогичные, но больше размером. При этом уверяет, что девушка не поправилась, что ей это только кажется.
Газлайтит жену и Генрих фон Айзенштайн в «Летучей мыши», убеждая ее, что ездил на охоту не с госпожой Эммой Шульц, а с собакой Шульца по кличке Эмма. Подтекст такой: «Конечно же, ты права, я изменяю тебе направо и налево, но сейчас я докажу, что все это – исключительно твои фантазии и ты просто ревнивая истеричка».
Очень «творческий» газлайтинг увидела недавно в сериале «Отель «Элеон». Группа сотрудников ресторана решает напугать своего беззаветно преданного алкоголю и тусовкам молодого управляющего. Когда Павел Аркадьевич в очередной раз появляется в подпитии, они начинают с ним разговаривать на тарабарском языке. Сначала один, потом другой, третий…
Я привела гротескные примеры газлайтингов. Хищники обычно газлайтят проще: убеждают нас в том, что мы неправильно видим и понимаем ситуацию из-за усталости, предменструального синдрома, вспышек на солнце, личностных проблем, «недотрахита», негативного жизненного опыта. И жертва действительно признает, что она не совсем в порядке, у нее «шалят нервишки», «едет крыша», и она сдается на милость «победителя», ведь он, в отличие от нее, воспринимает мир адекватно. Потому что не «бесится», не «истерит» и не плачет, как она – «на ровном месте».
Цель газлайтинга – убедить жертву в том, что она искаженно воспринимает реальность, «запутать в трех соснах», сбить с толку. Одну из техник газлайтинга – «запуск дурочки» – демонстрирует Аркадий Райкин в известной миниатюре. Вас внимательно выслушивают и якобы принимают сказанное к сведению, но… бездействуют или делают строго наоборот. Когда вы спрашиваете, что происходит, вам говорят: «Ах, это чудовищное недоразумение, я-то думал, что ты имела в виду другое, а ты вон о чем… в следующий раз буду знать».
Но в следующий раз происходит то же самое – только уже по другому поводу. А вы слушаете и думаете: то ли вы разучились доносить до людей свои пожелания, то ли человек действительно недопонял…
То, что вас дурачат – вы поймете далеко не сразу. И то в лучшем случае. Некоторые не выходят из-под действия газлайтинга всю жизнь, даже будучи утилизованными в разобранном виде.
Распространенный вид газлайтинга – «Ты все неправильно поняла, глупышка» («Как ты могла так обо мне подумать?!»). Вот как это сделал Вальмон, когда мадам де Турвель оповестила его о разрыве после того, как встретила его с куртизанкой:
«Мне только что вручили, сударыня, ваше письмо. Я содрогнулся, прочтя его, и у меня едва хватает сил написать ответ. Какого же вы обо мне ужасного мнения! Ах, конечно, я совершал проступки такие, каких не прощу себе всю жизнь, даже если бы вы покрыли их своей снисходительностью. Но насколько же всегда было чуждо моей душе то, в чем вы меня упрекаете! Как, это я унижаю, оскорбляю вас, я, который чтит вас не меньше, чем любит?
Вас ввели в заблуждение внешние обстоятельства, и я не отрицаю, что они могли быть против меня. А вы поверили! Значит, вы не только сочли меня способным на такую гнусность и безумие, но у вас даже возникла мысль, что жертвой его вы стали из-за своей доброты ко мне! Ах, если вы себя считаете до такой степени униженной любовью, то до чего же я низок в ваших глазах!»
Если вы останетесь с мучителем после Ледяного душа, то от цикла к циклу все больше будете уверяться в том, что черное – бело, кривое – прямо, да и вообще во всем, что внушит вам ваш «повелитель». С помощью газлайтинга хищник с большим успехом убедит вас, что вы жалки, глупы, бездарны, никчемны, что вам без него не выжить. Этот вид газлайтинга используется на этапах Закручивания гаек и особенно Соковыжималки.
Но самый главный газлайтинг, из-под действия которого так трудно выйти, состоит в том, что мы верим в то, что агрессор нас любит, уважает, ценит, что он нам только добра желает… Просто вот так уж своеобразно!
Ну а теперь о сахарном шоу. Устраивая Ледяной душ, в большинстве случаев хищник не рассчитывает потерять жертву. И если она реагирует резко негативно и даже порывается уйти, неотразимый пугается и пытается ее удержать. Каким может быть сахарное шоу?

 

Вариант первый. «Прости, небесное созданье»
Агрессор признает, что каким-то образом накосячил, но он «не хотел причинить боль», «все шло от чистого сердца», его «мучает чувство вины» за то, что он «обидел такого светлого человечка». С эмоциональным напором он пытается аргументировать вам свой поступок, и один его аргумент звучит бредовее другого:
«Когда Вадим объявил мне первый бойкот, я не стала ему названивать. Он выдержал два дня и начал звонить мне сам. Но я не брала трубку и не отвечала на СМС.
Тогда он прислал письмо, в котором умолял, чтобы я взяла трубку, т. к. ему надо со мной объясниться. Когда я взяла трубку, то услышала бессвязный, но напористый лепет, что я не так все поняла. Я прервала его и спросила, с чем было связано его пропадание. В ответ услышала абсурдное: «Это оттого, что ты где-то рядом, но не со мной! Потому что я хочу быть с такой девушкой, как ты!»
Подобное сахарное шоу предпринимает и нарциссичная героиня Гамсуна:
«И вот неожиданность. Передо мной на тропинке стоит Эдварда. Она промокла до нитки, но она улыбается.
– Ну вот! – думаю я, и меня охватывает злость, я изо всех сил сжимаю ружье и, не обращая никакого внимания на ее улыбку, иду ей навстречу.
– Добрый день! – кричит она первая.
Я сначала подхожу еще на несколько шагов и только тогда говорю:
– Привет вам, дева красоты!
Ее передергивает от этой игривости. Ах, я сам не соображал, что говорю! Она улыбается робко и смотрит на меня.
– Вы были в горах? – спрашивает она. – Так, значит, вы промокли. Вот у меня платок, возьмите, он мне не нужен… Нет! Вы не хотите меня знать. – И она опускает глаза и качает головой.
– Платок? – отвечаю я и морщусь от злобы и удивления. – Да вот у меня куртка, не хотите ли? Она мне не нужна, я все равно отдам ее первому встречному, так что берите, не стесняйтесь. Любая рыбачка с радостью ее возьмет.
Я стаскиваю с себя куртку.
– Бога ради, скорее наденьте куртку! – кричит она. – Зачем вы, зачем? Неужто вы так на меня сердитесь? О господи, наденьте же куртку, вы промокнете насквозь.
Я натянул куртку.
– Глан, я хотела вам сказать одну вещь…
Я обрываю ее:
– Смею ли просить вас передать поклон герцогу? (Эдварда уже попыталась столкнуть Глана с двумя «соперниками». – Т.Т.)
Мы глядим друг на друга. Я готов оборвать ее снова, как только она раскроет рот. Наконец у нее страдальчески передергивается лицо, я отвожу глаза и говорю:
– Откровенно говоря, гоните-ка вы принца, мой вам совет, йомфру Эдварда. Он не для вас. Поверьте, он все эти дни прикидывает, брать ли вас в жены или не брать, что для вас не так уж лестно.
– Нет, не надо об этом говорить, ладно? Глан, я думала о вас, вы готовы снять с себя куртку и промокнуть ради другого человека, я к вам пришла…
Я пожимаю плечами и продолжаю свое:
– Взамен предлагаю вам доктора. Чем не хорош? Мужчина во цвете лет, блестящий ум. Советую вам подумать.
– Выслушайте меня. Всего минуту…
– Эзоп, мой пес, ждет меня в сторожке. – Я снял картуз, поклонился и опять сказал: – Привет вам, дева красоты.
И я пошел. Тогда она кричит, кричит в голос:
– Нет, не разрывай мне сердце! Я пришла к тебе, я ждала тебя тут и улыбалась, когда тебя увидела. Вчера я чуть рассудка не лишилась, я думала все об одном, мне было так плохо, я думала только о тебе. С часу я ждала тебя тут, я стояла под деревом и увидела, как ты идешь, ты был точно бог. Я смотрела, как ты идешь, я видела твою походку, твою бороду и твои плечи, как я любила все в тебе… Но тебе не терпится, ты хочешь уйти, поскорее уйти, я не нужна тебе, ты на меня не глядишь…
Я стоял. Когда она умолкла, я снова пошел. Я слишком намучился, и я улыбался, я одеревенел».
(Глан не ведется на сахарное шоу, и Эдварда объявляет ему настоящую войну.)

 

Вариант второй. «Вернись – или я умру»
В этом случае агрессор давит на жалость. Вот сахарное шоу, которым Сент-Экзюпери вернул Консуэло после того, как сорвал бракосочетание. Женщина покинула Буэнос-Айрес, а когда прибыла в Париж, ее вызвали на телефонные переговоры:
«– Дорогая, я отплываю первым же рейсом, чтобы догнать вас, чтобы жениться на вас. Я сойду на берег в Испании, чтобы увидеть вас поскорее. Сейчас же выезжайте в Испанию».
Такие разговоры повторялись изо дня в день. Тонио опять прикинулся бедненьким: слуга не просыхает, рис недоварен, белье украдено, литературные дела заброшены, а его матушка плачет от горя, потому что видит его в отчаянии. На этом Консуэло сломалась и выехала навстречу любимому.
Мастером сахарных шоу был и Сергей Есенин.
«Ты скажешь, что я влюблённая дура, но я говорю, положа руку на сердце, что не встречала я в жизни такой мягкости, кротости и доброты. Мне иногда плакать хочется, когда я смотрю на него. Ведь он совсем ребёнок, наивный и трогательный. И поэтому, когда он после грехопаденья – пьянства – кладёт голову мне на руки и говорит, что он без меня погибнет, то я даже сердиться не могу, а глажу его больную головку и плачу, плачу», – пишет матери третья официальная жена Есенина – Софья Толстая.
Распространенный вариант давления на жалость – агрессор сетует на ухудшение самочувствия из-за вашей «строптивости». Да что там ухудшение. Он просто при смерти! Подтекст такой: «Если тебе не наплевать на мое здоровье, ты прекратишь предъявлять мне претензии и вернешься».
Иногда хищник действует еще агрессивнее, обвиняя вас в том, что вы намеренно довели его до такого состояния. Обычно это блюдо подается под соусом «смерти моей хочешь?». Таким образом, идет намеренное переворачивание ситуации: жертвой предстает он, а агрессором – вы.
«После того, как Вадим объявил мне о параллельной «обожающей его умнице и красавице», я двое суток прожила в аду. Я впервые в жизни узнала, что такое сердечная боль, которую не смогла снять никакими таблетками. Аппетита не было вообще. Эмоции, энергетика – на нуле, что для меня было чем-то новым. Я ощущала себя высосанной неведомым вампиром.
Вадим звонил мне, пытался убедить, что отношения с той женщиной – «не то, о чем можно переживать», что «есть только мы», а потом перешел в наступление: «Вот как мне обходится моя честность! Лучше бы я и дальше молчал, и у нас все было бы хорошо! Больше не говори мне об открытости и откровенности, я сразу тебе отвечу: пошла она на хер, эта твоя правда!»
Я жестоко страдала, но отказывалась признавать себя тем, кем он пытался меня выставить – чуть ли не истеричкой, раздувшей из мухи слона и не оценившей его кристальной честности. Я пыталась оправдать его разумом, но весь организм словно бунтовал против этого чудовищного обмана, который Вадим сервировал под соусом правды. Я впервые всерьез задумалась о разрыве отношений.
Но на ночь глядя мне пришла агрессивно-жалостная СМС: «Ты высосала из меня всю кровь, у меня от этих разборок подскочила температура, я еле передвигаю ноги». Меня пронзила острая жалость к Вадиму. И я ответила: «Давай простим друг друга за все и пожелаем друг другу спокойной ночи. Может, тогда у меня хоть на минуту перестанет болеть сердце». Конечно же, он меня «простил»!»
Вариант третий. «Я больше так не буду»
В этом случае агрессор приносит вам лицемерные извинения, которые, тем не менее, видятся вам искренним раскаянием. Он «честно» говорит о своей «сложной натуре», «тяжелом характере», о том, что «почему-то всегда сам все портит», о своих «тараканах», о том, что его мучает чувство вины перед вами, но если вы его примете обратно, он возьмет себя в руки и ничего подобного больше не повторится. Ведь вы так дороги, так нужны ему, и потерять вас для него ну просто смерти подобно!
«Все выходные я провела, лежа ничком на постели. Понедельник тоже прошел как в тумане, а вечером пришла СМС от Пети. «Прости меня. Если сможешь». Я не знала, что ответить. Через час – еще СМС: «Я дурак. Прости меня, пожалуйста!» И третья: «А ты меня правда любишь?» Тут моё сердце не выдержало, и я написала в ответ: «Да». «Я тебя тоже люблю! Но я заболел. Лежу с температурой. Напишу тебе завтра. Спокойной ночи!» Я выпила двойную дозу валокордина и уснула».
…Многих интересует: насколько искренне сахарное шоу? Неужели это только продуманная, насквозь лживая игра? И да, и нет.
Будучи отвергнутым, нарцисс испытывает нарциссический стыд: если его бросили – значит, он и в самом деле ничтожество, каковым он себя ощущает без подкачки нарцресурса. Чем скорее он вернет вас, тем быстрее преодолеет так называемый пробел величия и вынырнет из ямы ничтожности.
Кроме того, нарцисс не хочет вас терять как дилера нарцресурса. Этот запасливый хищник не разбрасывается «кормушками». Подробнее об «устройстве» деструктивных людей, их эмоциях и мотивах я расскажу в одной из следующих книг.
Особенно чувствительны к отвержению пограничники. Они обрушивают на ускользающего партнера буквально шквал извинений, признаний в лучших чувствах, перемежаемых оскорблениями, проклятиями и угрозами… Все это сменяется ежечасно, а то и ежеминутно, вас забрасывают сообщениями, названивают, являются лично.
Что касается сахарного шоу в исполнении социопата, то оно, скорее всего, осознается им как игра, тактический маневр. Социопат знает, что недополучил от вас каких-то ништяков и посему не намерен вас отпускать.
Кроме того, любое проявление силы и своеволия со стороны жертвы разрушает заявленную социопатом иерархию в вашей паре. А если вы «брыкаетесь», то социопат с тревогой понимает, что его власть над вами иллюзорна, что не он единолично решает, что и как у вас будет, не он руководит вашими действиями. А это для него – удар по грандиозности, утрата так называемого всемогущего контроля. Говоря простым языком, социопату нестерпимо осознавать, что не он самый сильный, главный и крутой, что есть то, что ему неподвластно. И ему как можно скорее надо вернуть себе ощущение власти над вами.
Одной читательнице «посчастливилось» наблюдать, что на самом деле чувствует социопат, исполняя сахарное шоу. При ней он пытался вернуть параллельную жертву:
«Она позвонила с двухчасовой истерикой; он пытался её успокоить – видимо, фразами, почерпнутыми откуда-то, какие и должны означать настоящую любовь – что она смысл его жизни, и если она уйдёт, это будет крах всего… Но глаза его были при этом совершенно пустые и даже скучающие».
Об истинных чувствах психопатов, твердящих нам о любви, пишет и Хаэр:
«Дайан Даунз в своей книге, где была изложена ее собственная точка зрения на убийство троих детей, охарактеризовала свои случайные связи с множеством мужчин как не затрагивающие ее чувств и мотивированные только сексом. В письмах к знакомому почтальону Роберту Берталуччини (Берту) она «клялась в вечной любви и преданности и обещала, что никто другой никогда не притронется ко мне. Так я играла с мужчинами. И лучше всего мне это удавалось с Бертом».
После того, как Дайан застрелила своих детей, она завела роман с Джейсоном Рэддингом. «Берт был в прошлом, а Джейсон – в настоящем. Я писала Берту письма, в которых говорила, как сильно я его люблю и что он – мой единственный мужчина. Когда он перестал на них отвечать, я начала складывать их в блокнот. Каждый вечер я писала новое вступление. Один-два абзаца, максимум страницу. По смыслу все они были одинаковыми, разными были только слова: «Я люблю тебя, Берт, почему ты не со мной, ты нужен мне, ты мой единственный». Я делала себе коктейль и, погрузившись в горячую ванну, писала пустые слова о любви к Берту. А через несколько минут в дверь стучал Джейсон. Я сбегала по лестнице, чтобы открыть ему, и забывала о Берте».
Подобным образом ведет себя и Вальмон, когда мадам де Турвель решается бежать от него (еще до «падения») и стойко игнорирует его письма, возвращая их нераспечатанными. Тем не менее он неустанно их шлет, просто извлекая их из старых конвертов и помещая в новые!
…Редкая жертва выстаивает против первого сахарного шоу. Она принимает всхлипывания агрессора за чистую монету, она верит, что человек осознал свою неправоту, раскаялся, что все это было доведенным до драмы недоразумением и недавний кошмар никогда не повторится.
Хотя – на секундочку! – всхлипывая и хватая нас за руки, агрессор не спешит принести нам настоящие извинения. Он делает это формально, даже если использует вариант сахарного шоу «Я больше так не буду». Почему, разъясняет Хотчкис:
«Они боятся, что признание вины или зависимости выставит на всеобщее обозрение нечто неприемлемо постыдное. Таким образом, нарциссические личности или избегают искренних извинений и сердечной благодарности, раскаяния и признательности, или они к этому просто неспособны».
«Как любой человек с серьезными проблемами, мучители старательно прячут свое истинное лицо, – пишет Ланди Банкрофт. – Один из способов избежать ответственности – это заставить вас поверить, что проблема в вас, или, по крайней мере, в вас обоих. Он затаскивает вас в лабиринт, и все ваши отношения превращаются в поиски выхода в обход ловушек, зеркал и неожиданных поворотов. Он хочет озадачить вас, занять вас разгадыванием его скрытых посылов, как если бы он был прекрасной, но сломанной шкатулкой, к которой только нужно подобрать правильные ключики и детальки, и она заиграет волшебную музыку. Настоящая же его цель, хотя он никогда не признается в этом даже себе, – заставить вас ломать голову, чтобы вы не дай бог не заметили логики в его поведении, сознательных действий за внешним сумасшествием.
Мужчина-мучитель меньше всего заинтересован в том, чтобы вы докопались до сути его проблем. Он будет бесконечно водить вас за нос причинами и поводами, в то же время изо всех сил навешивая на вас обвинения и заставляя вас сомневаться в самой себе».
Все еще считаете, что сможете выяснить у своего неотразимого причины его «загадочного» поведения? Дерзайте. Только сначала прочитайте, чем увенчались попытки Сушковой добиться от Лермонтова объяснения его внезапного охлаждения. Итак, после отправки анонимного письма он пару раз являлся к Сушковым с визитом – ему, естественно, было отказано. Он прекрасно знал, что так и будет – с этой целью и направлял письмо таким образом, чтобы устроить семейный скандал.
«Дня через три после анонимного письма Мишель опять приехал, его не велели принимать: он настаивал, шумел в лакейской, говорил, что не уедет, не повидавшись со мной, и велел доложить об этом».
Это было не более чем спектаклем, но Сушкова тогда сочла, что ее с любимым разлучают некие злые силы. Но пару недель спустя Екатерина встретила Лермонтова на балу, и он… прошел мимо нее!
«Я не хотела верить своим глазам и подумала, что он действительно проглядел меня. Кончив танцевать, я села на самое видное место и стала пожирать его глазами, он и не смотрит в мою сторону; глаза наши встретились, я улыбнулась – он отворотился.
Что было со мной, я не знаю и не могу передать всей горечи моих ощущений; голова пошла кругом, сердце замерло, в ушах зашумело, я предчувствовала что-то недоброе, я готова была заплакать.
Я на несколько минут ушла в уборную, чтобы там свободно вздохнуть, за мной последовали мои милые бальные приятельницы Лиза Б. и Сашенька Ж.
– Что с тобой? Что с вами обоими сделалось? – приставали они ко мне.
– Не знаю, – отвечала я и зарыдала перед ними».
Но Сушкова не теряла надежды, что Лермонтов разъяснит ей причины своего охлаждения.
«Когда в фигуре названий (элемент танца. – Т.Т.) Лермонтов подошел ко мне с двумя товарищами и, зло улыбаясь и холодно смотря на меня, сказал: «Haine, mepris et vengeance» («Ненависть, презрение и месть»), – я, конечно, выбрала vengeance как благороднейшее из этих ужасных чувств.
– Вы несправедливы и жестоки, – сказала я ему.
– Я теперь такой же, как был всегда.
– Неужели вы всегда меня ненавидели, презирали? За что вам мстить мне?
– Вы ошибаетесь, я не переменился, да и к чему было меняться; напыщенные роли тяжелы и не под силу мне; я действовал откровенно, но вы так охраняемы родными, так недоступны, так изучили теорию любить с их дозволения, что мне нечего делать, когда меня не принимают.
– Неужели вы сомневаетесь в моей любви?
– Благодарю за такую любовь!»
Классика жанра: агрессор намеренно переворачивает все с ног на голову, а жертва недоуменно ловит ртом воздух.
Словом, оставьте надежду: конструктивно выяснить отношения с такими людьми невозможно. Они заинтересованы в обратном – еще больше запутать ситуацию, нагромоздив один абсурд на другой. Поэтому, что бы вы ни сказали, они все тут же извратят. Чем трезвее и логичнее ваши доводы, чем интеллигентнее манера общения, тем больше будет яриться хищник.
«Все смягчающие обстоятельства в отношении источника злобы принимаются извращенным человеком как средства обесценить его собственное страдание, – пишет Иригуайен. – Таким образом, его злость увеличивается по мере того, как все больше смягчающих обстоятельств предстают его вниманию».
«Если нарцисс чувствует себя ущемленным, если его недооценивают, критикуют, ловят на ошибках, унижают в играх или других ситуациях, то это обычно вызывает у него чувство возмущения и гнева, вне зависимости от того, дает ли он им волю и вообще отдает ли он себе в них отчет, – пишет Эрих Фромм. – Насколько интенсивной может быть эта агрессивная реакция, можно судить хотя бы по тому, что человек, ущемленный в своем нарциссизме, никогда в жизни не простит обидчика, ибо он испытывает такую жажду мести, которая ни в какое сравнение не идет с реакцией на любой другой ущерб – физическую травму или имущественные потери».
Надо быть дальновидным, теоретически подкованным и (или) бывалым человеком, чтобы бросить неотразимого на стадии Обольщения или Проб пера. Но вот Ледяной душ должен красноречиво дать вам понять, что пора сматывать удочки.
«Если этот момент пропущен, то дальше у вас нет возможности противостоять полноценно, потому что чувство вины навешивается сразу таким грузом, что все силы уходят на то, чтобы его уменьшить», – рассуждает читательница.
…Итак, маска сброшена. Истинный лик неотразимого оказался не так уж лучезарен – вы видите ледяной взгляд, презрительно наморщенную переносицу и искривленные в хищной усмешке губы.
Неужели все еще не страшно? Тогда приготовьтесь к тому, что на следующем этапе вас призовут занять свое место у хозяйской ноги и служить за кусочек сахарку, но все чаще и чаще – без оного.
«Сметь свое суждение иметь», свободно выражать чувства, задавать вопросы и получать ответы, иметь свои интересы – это тоже отойдет для вас в область преданий. Как и быть любимыми.
Назад: Круг третий. Пробы пера
Дальше: Круг пятый. Закручивание гаек