Доброе имя футбола

Как-то раз заглянул ко мне домой Всеволод Михайлович Бобров. Посидели мы с ним за чаем, как водится, обсуждая футбольные дела. И в ответ на мои рассуждения о том, чем надо бы помочь футболу, он вдруг со вздохом произнес:

– Наивный вы человек. Все на честный футбол опираетесь, а теперь такое бывает!.. Не хочу и рассказывать, вас огорчать…

Ничего больше он не прибавил, но его вздох мне запомнился.

Слухи издавна роятся вокруг футбола. Жизнь наша проста, но в глазах болельщиков она выглядит то загадочной, то романтической, то приключенческой. Я привык ко всяким россказням и небылицам и слушаю их не удивляясь и не обижаясь: в общем-то люди делают нам честь своим вниманием и выдумками, подчас ребячески-наивными и трогательными.

Однако слухи слухам рознь. Когда вдруг слышишь на трибунах или в метро реплику о том, что вчерашний матч, закончившийся вничью, был «договорным», становится не по себе. Пусть бы говорили что угодно, только не это. Можно стерпеть, когда рассказывают, что видели одного мастера в подпитии (вероятность такая есть), другой в компании проклинал тренера своей команды, третий каждый год требует сменить квартиру под угрозой перехода в другую команду. Или еще что-либо в том же духе. Семья не без урода, и газетные фельетоны о художествах иных футбольных «звезд» не редкость.

Но «договорные» матчи – тень уже не на отдельных футболистов: в глазах общественности ставится под сомнение сам футбол, его добропорядочность, его доброе имя. И это мало того что оскорбительно, еще и крайне опасно для благополучия всего нашего дела.

Слухов на эту тему предостаточно. Правда, я склонен считать их преувеличенными, они обрастают как снежный ком. И возникают, как отрыжка маниакальной подозрительности у некоторых тренеров и спортивных деятелей. Обжегшись на молоке, они дуют на воду, им мерещится то, чего иногда нет и в помине. Мне приходилось наблюдать, как игроков обвиняли сгоряча, безвинно, после чего они лучше себя не чувствовали в команде и лучше не играли.

И все же футбол наш не без греха. Да и нужны ли доказательства, когда у нас 10 лет действовал лимит ничьих? Напомню, что ввели его после чемпионата 1977 года («Спартак» тогда был в первой лиге), в ходе которого чуть ли не половина матчей закончилась вничью, и не из-за немощи, а из-за старания тренеров без хлопот и испытаний устроить полюбовно свои турнирные делишки. В том году миролюбие ловчил достигло своего предела, наш футбол попал в полосу штиля. Не случайно сборная в ту пору не могла пробиться в финальную часть как чемпионата мира, так и чемпионата Европы.

Лимит ничьих я одобрял. Он, по моим наблюдениям, в свое время подействовал отрезвляюще, ограничил возможности соглашений. Могут сказать, что очки делятся между командами и по-другому: каждой – по победе на своем поле. Но это труднее, любое поражение нечто вроде «красной карточки». А ничья – «желтая карточка», она не влечет за собой последствий. Руководителям команды общественная выволочка не грозит.

Когда же кивают на то, что команды безупречного поведения страдали, перевыполнив лимит, следует не обижаться, а задуматься: почему это происходит? Больше чем уверен, что перевыполнение «плана» по ничьим свидетельствовало об игровых несовершенствах команды. В чемпионате 1985 года и «Спартак» столкнулся с лимитом. Не вижу здесь ни невезения, ни несчастливого стечения обстоятельств, просто нашу атаку соперники научились сводить на нет.

Лимит лимитом, но большей пользе делу, мне думается, послужило бы предметное и строгое расследование хотя бы одного «договорного» происшествия со всеми вытекающими выводами и последствиями. Показательное расследование, как это сделали в Чехословакии. Не хочу верить, что напасть прочно укоренилась, и сильный щелчок по носу мог бы одних устрашить, а других заставить одуматься.

По моим представлениям, честность – одно из непременнейших требований в любом деле.

У меня в голове не укладывается, как можно руководить командой после того, как однажды перед матчем скажешь игрокам: «Сегодня отдаем очко». Выбита из-под ног принципиальная платформа, ты вступил в нечестный сговор, и, что бы ни говорил после этого, слова твои пусты.

У нас футболом занимаются в основном честные люди, но, как мне кажется, их не организовали, не мобилизовали на борьбу за чистоту моральной атмосферы в нашей спортивной жизни. Все мы разбросаны по спортивным обществам, по командам и заодно, сообща, не выступаем и не действуем. Не помню, чтобы состоялось «отраслевое» закрытое собрание. А поговорить нашлось бы о чем.

Немало огорчает меня, когда вижу, что между командами завязываются напряженные отношения. Иногда создается впечатление, что к матчу готовятся не с желанием переиграть, превзойти, а с желанием доказать что-то еще, помимо футбола. Постоянное соперничество – дело суровое, от него не уйти. Скажем, «Спартак» на протяжении десятилетий числил своим главным конкурентом сначала московское, позже киевское «Динамо». И всегда об этом помнили и руководители, и игроки. Такова спортивная жизнь. Но мне всегда казалось, что с конкурентами у нас больше общего, чем противоположного. Во всем – в распорядке, в труде, в переживаниях. И нас, и их одинаково подстерегают трудные дни. Слушаешь на досуге сетования представителя другой команды, и словно бы он о твоем «Спартаке» ведет речь…

Откуда же недоброжелательность, излишняя напряженность? Могу понять, если тренерский состав и сама команда страстно хотят доказать свою правоту в тактическом истолковании игры, блеснуть техникой, самолюбиво считая себя выше соперника, взять реванш за прошлое поражение. Но если натянутость основывается на том, что тренеры двух команд не подают друг другу руки, на старых счетах, возникших за пределами футбольного поля, если припоминают, что надо отомстить за критическое замечание в печати, то все это омрачает жизнь нашего футбольного сообщества, и без того сложную.

Я сужу об этом вполне уверенно. На моей памяти немало случаев, когда против «Спартака» некоторые команды играли исступленно, неспортивно. Начнешь интересоваться, в чем причина, и наталкиваешься на такие ответы, что впору руками развести: «Ваш тренер нашего не уважает», «Ваши игроки носы задрали, это им не за сборную играть!», «В Лужниках судья в наши ворота липовый пенальти назначил, вот и расплачивайтесь теперь». И могу уверить, что не футболисты злопамятны, их так подогревают «воспитатели». Недавно начальник одной из иногородних команд попросил выручить автобусом. Я помог. И вдруг услышал от своих: «Незачем было давать им автобус, мы у них очко потеряли». Откуда такое?

Одно время против «Спартака» сверхвоинственно настраивали московское «Торпедо». Даже когда мы впрямую не соперничали за место в таблице, для торпедовцев считалось делом особой чести обыграть нас. В принципе желание похвальное. Но было в нем что-то сверх меры. Недаром наш авторитетный знаток истории футбола Константин Есенин подметил, что после выигрыша у «Спартака» торпедовцы, как правило, начинали терпеть неудачи. В 1985 году, осенью, история повторилась. Вполне допускаю, что был перерасход нервной энергии в матче с нами. А этой энергией надо уметь разумно пользоваться.

Я горой стою за благожелательные, товарищеские отношения между командами. Когда же вижу отклонения, объясняю их невоспитанностью, несостоятельностью руководителей в первую очередь. Мы, люди, которым одинаково дорог футбол, не имеем права опускаться до квартирной свары. Вспоминаю афиши 1918 года с девизом «Противники на поле – друзья в жизни».

Моральная атмосфера, окружающая футбол, я считаю, во многом зависит от его организационных основ. Между тем, и это считаю не я один, твердого порядка у нас нет.

КОМАНДА ИЛИ КЛУБ?

К работе в команде мастеров я вернулся после 12-летнего перерыва, в 1954 году. Я уже называл эту дату, а повторяю для того, чтобы сказать, что за прошедшее время, за тридцать с лишним лет, никаких существенных изменений в структуре нашего футбола не произошло.

Между тем образ его жизни круто переменился.

Если в предшествующие годы советские команды лишь эпизодически встречались в товарищеских матчах с зарубежными, то начиная с 1958 года наша сборная включилась в чемпионаты мира, годом позже – в чемпионаты Европы. С 1965 года ведущие клубы ежегодно участвуют в розыгрыше трех европейских кубков. Так же регулярно в официальных турнирах выступают молодежные, юниорские и юношеские команды.

До 1960 года за звание чемпиона страны у нас боролись между собой три московских клуба – «Динамо», «Спартак» и ЦДКА. Особняком существовал футбол столичный, его окружала футбольная периферия. Три «кита» были собой довольны, а остальные им не перечили. Выработался определенный стереотип в сознании игроков и тренеров, в их соревновательной практике.

С той поры чемпионами перебывали в разные годы еще восемь команд, расстановка сил преобразилась, исчезло понятие футбольной периферии.

Все это, вместе взятое, повлекло за собой иной уклад жизни. Выросли тренировочные нагрузки, чуть ли не вдвое больше стало матчей, увеличились разъезды. Да и само развитие игры потребовало дополнительных затрат энергии. Наконец, поднялось в цене значение каждой победы, особенно на международной арене, престижность футбола скакнула резко вверх, а это означает, что и нервная энергия расходуется гораздо интенсивнее.

Несмотря на эти перемены, живем мы по старым, а лучше сказать, по старинным установлениям. Справедливости ради отмечу, что футболисты имеют возможность, играя, получить высшее образование, преимущественно физкультурное. Это, конечно, большое дело. Но одно оно всех проблем решить не может.

Предпринимались попытки юридически упорядочить нашу жизнь. Задумали ввести договоры между обществами и футболистами сроком на три года. Но из такой затеи ничего не вышло, потому что обязательства сторон ничем фактически не подкреплялись.

Потом возникла идея создания самостоятельных, чисто футбольных клубов. Обсуждалась она в печати, собрала много сторонников. Я принял деятельное участие в ее конкретной разработке, потратив на это два года. Предложения были заслушаны на коллегии Спорткомитета, их не отвергли, но и не утвердили, и они повисли в воздухе.

В ведении городского совета общества «Спартак» 40 (!) видов спорта. В том числе футбол. Не имею права пожаловаться, нашим делам – «зеленая улица». Однако…

Две иллюстрации. Первая. В долгом перерыве между календарными матчами нам понадобилась контрольная игра. Договорились о поездке в Орехово-Зуево. Перед этим команде полагалось провести день на тренировочной базе в Тарасовке. И вот чем пришлось заниматься. Оформить разрешение МГСПС на товарищескую игру. Написать заявление на имя председателя совета, приложив к нему список футболистов, намеченных в поездку. Заготовить проект постановления президиума совета в 6 экземплярах. Следом – письмо-распоряжение директору тарасовской базы, смету расходов, письмо-заказ на автобус. А по сути нужен-то был один телефонный звонок.

Вторая иллюстрация. Намереваемся мы заявить нового игрока. Так вот, заявку мы обязаны подать в Спорткомитет Москвы, в Спорткомитет РСФСР, в Совет ДСО профсоюзов, в Российский совет «Спартака», в Центральный совет «Спартака» и в Управление футбола Госкомспорта СССР. В шесть адресов!

Мы захлебываемся в бумажном море, входящие и исходящие оригиналы и копии в столы не влезают. А сколько на все это уходит времени, которое могло бы быть использовано для работы с командой!

Абсолютно уверен, что футбольная команда высшей лиги в ее современном виде переросла такую мелочную опеку. Если когда-то и была нужда водить нас на помочах, то теперь расширившийся круг задач и обязанностей требует большей самостоятельности. Ограниченность инициативы всегда становится тормозом.

Итак, вместо команд при спортивных обществах наконец-то появились футбольные клубы. Примерная структура клуба такова: возглавляет его правление, состоящее из авторитетных, знающих футбол людей, общественников; председатель – почетный, заместитель – штатный. Клуб арендует у общества стадион и базу, оставаясь под контролем его президиума. Жизнеспособность клуба проверяется доходами от посещаемости матчей, то есть в конечном счете достоинством игры, а значит, и работой правления. Это существенно, ибо сейчас часто доводится слышать нарекания по поводу того, что футбол забирает из общей кассы средства, которые должны были бы пойти на нужды других видов спорта.

Конечно, правлению клуба пришлось бы поломать голову над пропагандой футбола, над привлечением зрителей. Думаю, оно не допустило бы того, что приключилось однажды с нашим матчем с «Черноморцем». Представьте, ко мне явился болельщик и выложил на стол три разных билета на этот матч: в Лужники, на «Локомотив» и на «Торпедо», сказав, что он всюду провел по часу в очередях. Я мог ему лишь посочувствовать: игру действительно переносили со стадиона на стадион. Так полных трибун не соберешь.

Поинтересовался я перед одним матчем, осенью, у директора стадиона, как идет продажа билетов. И в ответ: «Не знаю». Я удивился. А директор говорит: «Что вы удивляетесь, мы план уже выполнили». Нет сомнений, что план был заниженный. Правление клуба с этим не примирилось бы, оно бы действовало в соответствии с общей линией на доходность, бережливость и экономию.

В рекламе футбола мы не предприимчивы. Лишь изредка в газетах и телевизионном «Футбольном обозрении» что-то скажут о значении предстоящего матча с участием сборной. А следовало бы регулярно прикидывать шансы сторон, давать прогнозы, как стала практиковать газета «Известия». Утверждать «Побеждайте подряд, и народ повалит» удобно, но такое пожелание не свидетельствует о большом знании футбола. У англичан есть поговорка: «Плохая игра – перед хорошей». Я ей доверяю, за ней стоит вековая практика. Иногда и мы, жизнь посвятившие футболу, не угадываем, какой матч вдруг получится.

Обращают ли внимание зрители на причудливость, непредсказуемость результата игр? А какие в календаре чемпионата случаются сюрпризы! Приведу несколько примеров таковых сюрпризов с точки зрения спартаковцев. «Жальгирис» начал чемпионат 1985 года чрезвычайно слабо, как говорится, не проигрывал только ленивому. Но нам пришлось с ним играть не в ту пору, а когда он собрался с духом, мы с трудом добились ничьей. Тбилисское «Динамо» долго находилось в расстроенных чувствах и сорило очками. Накануне матча с нами в команде произошла смена тренера, вернулся Д. Кипиани, и тбилисцы, как часто бывает в таких случаях, постарались себя показать. «Спартак» попался им под горячую руку и проиграл. С другой стороны, как я считаю, расписание нам благоволило в момент обеих встреч с «Зенитом»: мы их выиграли до того, как ленинградцы навели у себя порядок.

Из таких препятствий или, наоборот, удач и состоит турнирный маршрут любой команды. Не все удается предусмотреть, но тем интереснее развертываются события. И в эти тонкости тоже нужно посвящать аудиторию, вызывать дополнительное любопытство.

Вернусь к клубу. Вижу огромное его достоинство в том, что откроется возможность решения всех проблем, крупных и мелких, силами знатоков, специалистов. При нынешнем положении, когда футбол растворен среди множества других спортивных дисциплин, он невольно оказывается в зависимости от людей, недостаточно его знающих. Люди эти, даже будучи расположены к футболу, его своеобразия и нюансов не чувствуют, пытаются влиять на него, руководствуясь «общими позициями», что обычно к добру не ведет. Слишком многосторонним стало футбольное хозяйство, чтобы управлять им без специальных знаний и опыта. По моим наблюдениям, человек, пришедший в нашу сферу со стороны, не раньше чем лет через пять постигает необходимый минимум.

Не сомневаюсь, что организация клубов создаст в футбольной жизни более деловую обстановку. Тщательнее будут продумываться условия соревнований, календарь. Мы же до сих пор не изучили, по каким дням лучше проводить матчи: в субботу, воскресенье, может, летом в понедельник? Никто толком не был в курсе доходов и расходов команд, а клубы ведут им заинтересованный счет. Наконец, в клубе установлено не единоличное управление командой, а коллективное. И любой конфликт, заминка решаются компетентным правлением. Тренеры – футбольные специалисты ему подотчетны. Клуб стал финансово ответственным, он может заключать на определенные сроки договоры с игроками, так они приобрели права, которых у них никогда не было.

Здесь уместно, кстати, высказать мнение о футбольном меценатстве. Не знаю, с чьей легкой руки применительно к футболу меценатство истолковывается как явление сугубо отрицательное, порождающее всевозможные беды и искажения. Между тем, как известно, по своему происхождению термин этот подразумевал добрые деяния людей, покровительствовавших и помогавших искусству. У каждой команды есть друзья в разных сферах, которые ей охотно приходят на помощь. Случаев, когда поддержка нам необходима, не перечесть и не предусмотреть. Ограниченными силами, которыми располагает администрация команды, трудно, а иной раз и невозможно решить все текущие и срочные, неожиданно возникающие вопросы. Авиабилеты, бронирование мест в гостиницах, перенос экзаменов для наших студентов на свободные от матчей дни, ремонт служебных машин, билеты в театр, когда футболистам требуется разрядка, устройство детей в детские сады, жилищные дела и так далее. Да, нам помогают, секрета тут нет. Да и как иначе, если команда живет в напряженнейшем темпе!

И я пользуюсь случаем, чтобы выразить признательность всем друзьям команды, идущим ей навстречу. Уж и не знаю, меценаты ли они, но их бескорыстное сотрудничество так органично вплетено в наши повседневные дела, что без него мы рискуем остаться на мели.

Мне представляется, что все это отражало несовершенную структуру жизни команд. Клубная форма с авторитетным и дееспособным правлением позволит в основном обходиться собственными силами. Сейчас же, должен признаться, бывает неловко пустяковыми просьбами беспокоить занятых людей, уповая на данные «разведки», что они неравнодушны к «Спартаку». Да и согласитесь, зыбко все это, ненадежно.

А гримасы меценатства, против которых справедливо восстает общественность, сошли бы на нет одновременно с исчезновением потребности выходить далеко за пределы команды в поисках решения насущных вопросов.

Может быть, мои рассуждения опережают время. Может быть, сегодня мы еще не готовы повсеместно учредить такие клубы. Но надо дерзать, пробовать: наш футбол вырос из самодеятельной одежки.

Понимаю всю сложность руководства футболом в масштабе страны. Знаю, что у аппарата управления уйма забот, полон уважения к членам президиума Федерации футбола, общественникам, бескорыстно и заинтересованно ведущим ответственную работу. Однако должен признаться, что мне неясно, как распределены обязанности между управлением и президиумом, кто кому подчинен. Иной раз один и тот же вопрос решает то один, то другой орган. Иногда президиум федерации просто штампует то, что разработано управлением. Из-за смешения функций в поле зрения того и другого органа оказываются, как правило, только текущие дела, которым несть числа.

Мне думается, что вновь созданный союз футбольных лиг и президиум федерации, в котором должны объединяться опытные люди с широким кругом познаний в области футбола, могут, кроме общественного контроля за деятельностью аппарата управления, разрабатывать и выносить на рассмотрение Госкомспорта СССР проблемные предложения, могут стать мозговым центром нашего футбола.

Мы все стремимся к тому, чтобы рос класс игры команд. Это главное, чего мы хотим от мастеров футбола. Полагаю, что рост класса игры прямо пропорционален росту класса методов руководства футболом.

Сейчас настала пора пересмотра многих старых представлений во всех областях нашего хозяйствования. Не вижу, почему футбол с его общественным резонансом должен оставаться в стороне, на уровне 50-х годов.

Создание хозрасчетных клубов – только первый шаг на пути кардинальной перестройки футбольного хозяйства. Работа предстоит нелегкая и не на один год. Если мы действительно хотим в организации дела хотя бы приблизиться к лучшим мировым образцам, нам, безусловно, нужен независимый, самостоятельный футбольный союз. Надеюсь, к тому времени, когда книга выйдет в свет, он будет создан. Пока же – на стадии его утверждения опять приходится доказывать чиновникам очевидные вещи и терпеливо ждать, пока такая простая вещь, как здравый смысл, возобладает над очередными амбициями Госкомспорта, руководители которого никак не хотят отдавать столь лакомый, а главное, прибыльный (в денежном отношении) футбольный кусок. Коль скоро в проекте устава фактическая и экономическая самостоятельность вновь откладывается на безразмерное будущее, то союз мало что выиграет по сравнению с бесправной Федерацией футбола. Произойдет смена вывески, и только.

Я двумя руками за футбольный союз, но лишь за абсолютно самостоятельную организацию, имеющую возможность и способность решать все связанные с нашей игрой вопросы. Если такое случится, то осуществится мечта многих поколений: футболом наконец-то станут руководить компетентные профессионалы, а не кабинетные любители.

В моих высказываниях об отсутствии порядка в нашем футбольном деле не ищите готовую программу. Мне как практику с большим стажем, причастному к девятикратному завоеванию звания чемпиона страны «Спартаком», хотелось привлечь внимание всех, кому дорог футбол, к его серьезным затруднениям.

Потенциальные возможности советского футбола, по моему глубокому убеждению, мы используем едва ли наполовину, значительная часть труда, сил и времени тратится на преодоление препятствий, возникающих в результате неорганизованности и неопределенности нашего положения.

Утверждая это, я ни в коей мере не собираюсь отвести от нас, практических работников, упреки и претензии. Что же до команды «Спартак», за которую я лично несу ответственность, то отчасти о его задолженности перед нашим футболом я уже упоминал и намерен сказать еще.

Что уж там говорить, обольщаться особенно нечем ни «Спартаку», ни остальным командам. Престижные международные победы еще не завоеваны…