Глава 15

Спал Андрей плохо, раз за разом приходя в себя и тут же снова проваливаясь в неглубокую дрёму. Под утро — вернее, часам к шести нового цикла — пилоту наконец это надоело и он, морщась, заставил себя подняться. Ре не проснулась, а может, притворялась — кто знает, какой там сон у пре-ординаторов. Андрея это интересовало мало.

Потягиваясь, он выбрался на балкон. Организм подсознательно приготовился встретить утреннюю прохладу, но в лицо ударил всё тот же тёплый ветер, что и всегда. Более того, этим утром на город опускалась ночь.

Город выглядел тихим и спокойным, едва ли можно было представить, что он стоял на пороге войны. Но самая мощная лавина может начаться из-за крошечного толчка, и Андрей не мог сказать, к чему приведёт вчерашнее нападение на больницу и что вообще ударило в голову Хирургам. Луаран совсем не выглядел идиотом, да и остальные тоже. И то, что Си ничего не знала о происходящем, усиливало тревогу.

Впервые за всё пребывание на Клэр Андрей по-настоящему задумался о доме. С одной стороны, на Фрейе его не держало ничего, он не был женат, да и друзей почти не имел. С другой — Клэр ему не нравилась. С каждым новым циклом он узнавал что-то новое об этом странном мире, о живущих тут людях, и каждый новый цикл приносил неприятности.

Ему спокойно рассказывали о целом искусственном обществе, три процента которого ушло в брак, и рассказывали так, будто речь шла о декоративных кроликах.

Ему говорили о местной системе деторождения, лишённой семей, и не видели в этом ничего особенного.

Ему лгала женщина, сумевшая привязать Андрея к себе всего за несколько циклов, и он не мог сопротивляться — подобного пилот не испытывал никогда. Он опасался Ре, и всё же признавал, что не хочет уходить от неё.

Всё здесь было «не так». Каждая мелочь, каждая самая крохотная деталь. А то, что казалось знакомым, снимало маску и представало совершенно иным, стоило только присмотреться. Люди, которым изуродовали сознание, их отношения, построенные без чувств и эмоций, общество, лишённое радости — ведь именно из-за этого возникли Хирурги. «Вся эта планета — один огромный эксперимент», — говорила Ре. Только сейчас Андрей поверил ей окончательно.

Неуютное ощущение оставалось с ним — это, пожалуй, было единственным, к чему Андрей успел привыкнуть. Ведь, если подумать, начавшийся цикл — всего лишь шестой с тех пор, как пилот добрался до башни Соль. Всё случившееся — встреча с Ре, с Хирургами, обстрел машины, попытка убийства и остальное — всё это заняло один-единственный долгий день Клэр. А кажется, будто прошёл не один год.

За пять коротких циклов Андрей запустил войну, только, наверное, лучше вскрыть этот гнойник сейчас, чем позволять ему расти дальше.

От раздумий его отвлекла трель смартбрасера, донёсшаяся из комнаты. Звонили не ему, но пилот всё же вернулся и, бросив быстрый взгляд на спящую Ре, посмотрел на экран. Там светилась простая, но ёмкая картинка: скрипичный ключ, нотная линейка, а под ней на короткой черте — единственная нота с флажком. Какая именно, Андрей не знал — его скудных музыкальных познаний здесь явно не хватало.

— Слушаю, — сказал он, нажав на кнопку вызова.

— Эндрю? — раздался в динамике холодный голос До. Андрей снова вышел на балкон и осторожно прикрыл дверь. — Роешься в чужих вещах?

— Нет, — ничуть не смутился пилот. — Ре спит, так что если хочешь поговорить — я к твоим услугам. Даже если это будет личный разговор.

Несколько секунд До молчала.

— Личный. Отчасти. Ладно, ты тоже сойдёшь.

— Я рад, что ты мне доверяешь, — усмехнулся Андрей. Ему всё-таки удалось подобрать ключ к этой ледышке. Может, сработал тот разговор у Келлера, может, ещё что, но если До согласилась поговорить с ним вместо Ре, это много значило.

— Дело не в доверии, а в понимании. Если будешь трепаться — ты меня знаешь.

— Знаю.

Пауза. Долгая.

— Я боюсь, Эндрю.

— Боишься? — удивился Андрей.

— Боюсь утратить контроль. В службе безопасности — всего двадцать человек, из них минимум двое — предатели. Хирургов тоже не очень много, а опытных людей у них и того меньше, но по общим оценкам силы равны. Я говорю о тех, кто готов и умеет воевать, а не о серой массе вроде Ми, Ля и им подобных, которые играют в политику и думают, что могут изменить мир.

— Это нормально, — осторожно проговорил пилот. — Ситуация не самая лучшая, и риск высок. Но мы ведь пока ничего не знаем...

— Знаем. Покушение на тебя, или не на тебя, неважно — это сигнал. Я ничего не знала о нём. Я должна была защищать тебя и Си как ценных в нынешней ситуации людей. И не справилась с задачей.

— Ты сделала всё, что могла, — у Андрея не нашлось ничего, кроме избитых до невозможности фраз.

— Я понимаю, но мне всё равно больно, — голос До упал почти до шёпота. — Поэтому и говорю с тобой.

— Такое случается, — помолчав, сказал Андрей. Он ощущал себя психоаналитиком службы доверия, к которому обратилась... вот тут даже просто охарактеризовать До было невозможно. Впрочем, решать подобные проблемы ему было не впервой. В летящей среди звёзд консервной банке, когда на миллионы километров вокруг простирается безжизненная пустыня, в ограниченном парой комнат пространстве давление на разум иногда превышает предел, и тогда без поддержки не обойтись. И, в общем-то, хватит и избитых фраз, лишь бы они были верными. А для неизбалованной мелодрамами До верными были все. — Нельзя предусмотреть всё. У тебя впервые такое?

— Да. До сих пор всё всегда было по алгоритму, неожиданностей не случалось.

— Теперь так не будет. На войне иначе и не бывает.

— И как вы тогда воюете?

На несколько секунд пилот даже растерялся от такого вопроса. Пришлось напомнить себе, что настоящей войны здесь не было никогда, и До могла участвовать только в скоротечных операциях, где контролировала всё до последнего шага. Да, она наверняка изучала стратегию и военную историю, но любые слова остаются всего лишь словами, пока не дойдёт до дела.

— Ну... я не военный. Но среди солдат ходит такая присказка: «ситуация штатная — всё летит к чертям». Делай выводы.

— Ситуация штатная... — протянула До. — Хорошо. Спасибо.

Наступила тишина, и не сразу Андрей понял, что собеседница разорвала соединение.

— И тебе спасибо, — пробормотал он, выключая экран смартфона. Бесцеремонность этой женщины одновременно раздражала и восхищала, и пилот никак не мог определиться, как он к ней относится.

Равнодушный Финн висел в стороне от пылающего закатного неба, наполовину скрытый редкими облаками. Скоро, подумал Андрей, Процион окончательно закатится за горизонт, и тень на гигантской планете станет ещё меньше. В ясные ночи здесь, наверное, светло, пусть и не так, как на Фрейе в моменты восхода Беты, даже когда та плывёт в периастре. Андрей попытался вспомнить, что он видел тогда, во время похода через фиолетовую пустыню, но в памяти остались лишь обрывки воспоминаний. Он шёл, как робот, оставивший в уме лишь одну элементарную программу — передвигать ногами, дышать и время от времени сверять путь. Одна десятая, говорила Рашель. Сейчас это казалось совсем небольшим шансом.

Он глубоко вдохнул и, толкнув дверь, наткнулся на внимательный взгляд Ре.

— Звонила До, — чувствуя себя дураком, Андрей передал ей смартфон.

— Новости? — коротко спросила девушка.

— Никаких. Просто личный разговор.

— Понятно, — она не показала ни капли удивления. — Жаль, я надеялась, Хирурги застрелили кого-нибудь на улице. Тогда мы бы развернули полноценную кампанию и угроза была бы устранена.

Ре взяла со спинки стула комбез и продела ногу в штанину. На миг Андрей залюбовался её бёдрами, но тут же опомнился.

— Устранена? — бросил он. — А что будет дальше? Застой так и останется?

— Нет, конечно. Свою функцию Хирурги выполнили — заставили Архитекторов задуматься о недостатках созданного ими общества. Если бы не эта необходимость, мы с До ликвидировали бы организацию уже давно.

Иногда кого-то ловят, но тюрем у нас нет. Делают внушение и отпускают. Толку с того, — прозвучал в голове голос Ми.

Я боюсь утратить контроль, — добавила До.

— Официально мы — служба безопасности, и для большинства Архитекторов ими и являемся. На самом деле же я подчиняюсь напрямую Келлеру и нескольким его коллегам — тем, кто понимает, что иногда надо послушать ординатора, потому что он думает правильно.

— И этот ординатор — Си?

— Нет. Им была Фа — пока не ушла. Потом этим занялась я. Именно способность заставить себя слушать девчонку, которая вышла из инкубатора всего двадцать с лишним сверхциклов назад, отличает Келлера от остальных. Может, потому что он эту девчонку создал.

— А Си? Она вроде бы тоже всё планировала, и у неё уже случился этот... — Андрей пощёлкал пальцами, вспоминая. — Когнитивный диссонанс. Когда меня пытались убить. Для неё всё пошло не по плану.

Ре пожала плечами и застегнула комбез.

— Я предполагала такой исход. У Си случился шок, потому что она не ожидала этого здесь и сейчас. Профессиональная деформация, можно сказать. Она — аналитик, а не боец, к тому же аналитик, привыкший к абсолютной предсказуемости всего происходящего. Неудивительно, что внезапное покушение её так ошеломило.

— Ладно. Что будет дальше?

— Дальше? Последняя попытка договориться. Если не получится — ликвидация всех радикалов. Встряску Архитекторы получили, в том числе из-за всей этой стрельбы, теперь они дважды задумаются, прежде чем продолжать стагнацию.

— Звучит не очень интересно, — разочарованно заявил Андрей. План ординатора, идеальный алгоритм по решению проблемы, на поверку уложился в несколько фраз.

— Это всего лишь краткое описание. За ним — огромная работа, которую провела Фа и скорректировала я, добавив ещё один фактор — тебя. Я не могу ручаться, что просчитала всё верно, но, думаю, то же самое сделала Си. Алгоритм ей известен. Правда, я не думала, что она ещё и работает над повышением его вероятностей лично. Общая наша задача — закончить всё это с минимальными потерями.

— Самое рациональное решение — это, конечно, ликвидация.

— Да. Но я — не ординатор. Для меня имеет значение и мораль.

— Пока я этого не замечал.

— Вот как? — Ре повернулась к нему и шагнула ближе, положив руки на плечи. Невольно Андрей отстранился, и она слегка прищурилась. — Мне обидно это слышать, Эндрю.

— Я не хочу врать, — отрезал он.

— Значит, я и правда похожа на ординатора? Веду себя не как человек, да?

— Поступками, — слова будто застревали в горле. — Поведением — нет. Но я даже не знаю, не маска ли оно.

— Оно настоящее.

— А поступки? Ты хочешь попытаться ещё раз решить проблему мирно только потому, что так поступил бы человек, а не ординатор, только и всего. Будь у тебя выбор, ты предпочла бы рациональный вариант.

— Ну и что? — Ре коснулась пальцами его щёки, и по телу Андрея пробежали мурашки. — Мы все подавляем наши желания, чтобы не нарушать устои общества. Никто не может влезть тебе в голову и узнать, чего ты хочешь на самом деле. Люди носят давно приросшие к лицам маски цивилизованности и лгут друг другу, потому что без этого наше общество — всего лишь стадо зверей. Чем я хуже них?

Она быстро поцеловала его и отстранилась.

— Мне пора. Не делай глупостей, Эндрю. Обещаю, когда это закончится, я отвечу на всё, что захочешь.

— На всё? — только и сказал Андрей. Ре улыбнулась и направилась к двери. — Постой! А что делать мне?

— Сидеть здесь и не высовываться.

Пилот беспомощно проводил её взглядом. А когда шаги Ре затихли на лестнице, сел прямо на пол и обхватил голову руками.

Ре была куда больше ординатором, чем думала. Равнодушие, главная черта нейромодифицированных таким образом людей, проявлялось в ней как-то избирательно, изредка, но каждый раз будто выбивало Андрея из придуманного им иллюзорного образа и напоминало о прошлом отношении к живым компьютерам, «ходячим калькуляторам». Тогда, похоронив Рашель, он пообещал, что никогда не будет так называть их. Недолго же продержался. Только как быть, если раз за разом Ре заставляет возвращаться к этим мыслям?

Ей плевать на ценность человеческой жизни. Её нет дела до морали, этики и гуманизма — всё это для Ре всего лишь шелуха, устоявшиеся в обществе нормы, ставшие всего лишь преградой на пути к цели. Ею правит холодная логика, и если внешне генетики сумели вернуть видимость человеческого поведения, то в голове всё осталось прежним. А он, дурак, так и не понял этого.

Да и эти мысли выглядели какими-то отстранёнными. Андрей не восхищался ледяным разумом Ре, но оставался в плену её личности и знал, что уйти не сможет.

А ещё он не мог понять, лгала ему Ре или нет. Он вполне допускал, что нужен ей только для исполнения всего этого дурацкого плана по раздаче счастья всем даром на Клэр — в конце концов, девушка не раз уже обманывала его. Да, поначалу их ничто не связывало, и это было оправдано... и всё же, и всё же...

Вела она себя, впрочем, естественно. Об актёрских способностях Ре Андрей уже имел представление, но сымитировать любовную привязанность проще, чем натянуть маску другого человека. А уж притворяться Ре умела.

Он ждал, скрестив ноги и откинувшись спиной к стене. Раздражало отсутствие Сети — ему так и не дали к ней доступ, и Андрей не мог даже узнать, нет ли каких новостей. За неделю в обществе Клэр он успел привыкнуть к информационной изоляции, но оставаться в каменном веке не хотелось. С другой стороны, вряд ли в этом консервированном мире есть развитые системы СМИ.

Он ждал, пока тихий монотонный сигнал не возвестил о приходе гостя.

Кряхтя, Андрей поднялся — ноги занемели и подкосились, так что он с трудом удержал равновесие. Никаких охранных систем на Клэр, конечно, не водилось. Какой в них смысл там, где единственный тип преступлений — это диссидентство? В дверях здесь не было даже банального «глазка», и замки делались скорее для психологического комфорта, чем для реальной защиты.

За дверью молчали. Лишь когда пилот, плавно доставая из кобуры пистолет и снимая предохранитель, подошёл ближе, вновь раздался гостевой сигнал.

Он ожидал увидеть кого угодно: Финвара с толпой спецназовцев, Ля с автоматом, Ре, решившую зачем-то вернуться и взять его с собой, До в бронекомбезе и даже появившуюся из ниоткуда Фа, но реальность оказалась куда проще.

— Эндрю? — со страхом и растерянностью на него смотрела Соль. Нет, не на него, на пистолет, ствол которого смотрел девушке в лицо.

Андрей торопливо спрятал оружие за спину.

— Э-это что? — Соль перевела взгляд на его лицо. — Ты чего?

— Ты одна? — Андрей выглянул на площадку, ухватил Соль за шиворот и втащил в комнату. Тихо зашипели пневмоприводы — и внешний мир снова остался где-то далеко за неприступной оградой. — Спокойно. Просто сейчас обстановка в городе не очень хорошая.

— О-обстановка?

— Сядь. Дать воды?

— Давай, — легко согласилась она. Ну вот, подумал Андрей с лёгкой злостью на самого себя. Перепугал ни в чём не повинную девицу. Если, конечно, она не работает на Хирургов. Последнее время он уже сомневался во всём.

Питьевой кран послушно выплюнул дозу жидкости в подставленную чашку — мимоходом Андрей отметил, что чашка у Ре была не чисто белой, а с рисунком: всё тот же нотный стан, скрипичный ключ и единственная нота, прижавшаяся к нижней линии. Видимо, это и была «ре». Андрей вдруг подумал, что это, пожалуй, единственный пример индивидуальности, который он видел на всей планете. Всё здесь было стандартным, одинаковым, от домов до одежды. И этот незамысловатый рисунок выбивался из картины.

— Спасибо, — Соль взяла протянутую чашку так осторожно, точно та была сделана из готового растаять в тёплой ладони галлия. — Что это было, Эндрю?

— В городе проходит боевая операция. Ре и До заняты, а меня оставили здесь. Чтобы не мешал.

— Это потому, что в Ре стреляли?

— Да.

— Отлично, — в её голосе вдруг прорезалась злость, от растерянности не осталось и следа. — Надеюсь, сёстры прибьют этих тварей.

Перемена была разительной. На какой-то миг Андрею показалось, что он сходит с ума, что Соль — такой же ординатор, как и все остальные, и только несколько секунд спустя он осознал, что Соль злилась. Ни один ординатор не говорил бы с такими интонациями.

— Я тоже надеюсь, — соврал Андрей. — Ты пришла к Ре?

— Да. Думала, она дома, не стала звонить.

Андрей развёл руками, и в этот момент его смартбрасер издал заливистую трель. Номер был незнакомым.

— Привет, Эндрю, — мягко проговорила Ля. — Мы ждём на улице. Выйдешь сам, или нам применить силу?