Вокруг меня вспыхивают и исчезают звуки и ощущения: Джэкс кричит на меня, я слышу шум незнакомых голосов, чувствую, будто парю в воздухе. Возможно у меня слишком сильный шок. Или Ноль произнес команду, которая убила меня, и я просто еще не понимаю, что мертва.

Мои сны, резкие и странные, переключаются с одной сцены на другую. Вот маленький мальчик с синим шарфом, и я бегу за ним, напрасно пытаясь уговорить его вернуться. Я снова ребенок, держу папу за руку, когда мы идем по Центральному парку. Сегодня его волосы зачесаны назад, а вместо джинсов и черной рубашки – хорошо сшитый блейзер и брюки. Мы вышли с дневного концерта в Карнеги-холле. Отец в хорошем настроении, напевает мимо нот мелодию из концерта, а я кружусь в легком платье. Мне хочется погрузиться в знакомое радостное воспоминание.

Он показывает на что-то вдалеке, и я поднимаюсь на цыпочках, чтобы посмотреть, что там. Перед нами прямо на дорожке парка темное пятно, словно мазок краской. Когда я смотрю на него слишком долго, пятно начинает расширяться, пока не поглощает все вокруг нас.

Папа останавливается в страхе и крепче сжимает мою руку. Когда я снова осматриваюсь, парка уже нет, его место занял «Темный мир». Небоскребы, которые тянутся в черное небо, искаженные темные улицы и неоново-красный свет разоблаченных имен.

Насмешливый голос постепенно вытягивает меня из темноты.

Когда мир снова принимает очертания, я оказываюсь в тускло освещенной комнате с белым потолком и полом. Высокие стеклянные окна тянутся вдоль каждой стены.

Мы снова в инновационном институте, только теперь я по ту сторону стекла. У меня уходит мгновение, чтобы понять – я крепко привязана к стулу, а в нескольких футах от меня кто-то стоит.

Голос принадлежал Нолю. Его снова защищают доспехи, и когда он бросает на меня небрежный взгляд, я вижу, что его лицо спрятано за виртуальными сталью и стеклом. Он непринужденно сцепил руки за спиной и с задумчивым любопытством склонил голову. Этот жест напоминает мне о Хидео.

Сквозь туман в голове я чувствую страх. Хидео. Где он? Он здесь? Он в порядке?

– Что случилось?. Мои слова все еще звучат, словно чужие.

– Не двигайся, – раздается эхом голос Ноля.

Рядом девушка с короткими серебряно-белыми волосами достает с полок контейнеры с линзами и кладет их на стол.

Джэкс. Имя всплывает на поверхность моего шаткого разума. Джэкс работала со мной. Я наблюдаю за ней, желая закричать. Что если она была заодно с ним все это время? Одурачила меня? Разве она не застрелила Тримейна не раздумывая? Что заставило меня предположить, что ей можно доверять?

Теперь она оборачивается и несет коробку с линзами к раковине, я вижу ее лицо. Она будто действует на автопилоте.

Должно быть, Ноль ее контролирует, использует палитру ее разума, словно кукловод управляет девушкой, которую когда-то любил, ради защиты которой отказался от свободы.

Ледяные когти сжимают мое сердце.

Это означает, что теперь Ноль контролирует всех в мире, используя линзы Хидео.

Джэкс, пытаюсь сказать я, но у меня пересохло горло. Я кричала?

– Я полностью стер твой аккаунт «НейроЛинк» и переделал твою связь, – говорит мне Ноль, направляясь в другую часть комнаты. – Он обновляется. Все пройдет более гладко, если ты позволишь себе расслабиться. Ты же не хочешь, чтобы произошла какая-то ошибка, Эмика.

Центральный парк. Мой отец. Мальчик с синим шарфом. То, что я считала снами, было скорее всего мешаниной из моих Воспоминаний и сохраненных записей, когда их удалили из моего аккаунта.

А тьма, поглотившая меня – это отключение моего «НейроЛинка». Потому я могла видеть лишь черное поле. Все, что у меня было – мой уровень, аккаунт Warcross – все исчезло, загруженное в какое-то внешнее место, к которому у меня нет доступа.

– Что ты имеешь в виду? – мне наконец удается заговорить, несмотря дезориентацию. – Какая ошибка? Что ты со мной делаешь?

– Я не причиню тебе вреда, – отвечает Ноль. – Твои линзы – и твоя связь со мной – не настолько стабильные, как я ожидал, учитывая, какой у меня контроль над всеми остальными. Думаю, ты могла что-то сломать, когда запустила код взлома против меня.

Куб, который я использовала. Слабое воспоминание того момента возвращается ко мне, раздробленное и размытое, как яркая бело-голубая вспышка, за которой следует удушающая темнота. Это не сработало… у меня нет пути в разум Ноля. По крайней мере, я его не вижу.

Но если я должна быть полностью под контролем Ноля… то я не совсем это ощущую. Что-то в коде взлома при столкновении с разумом Ноля изменило мои линзы, мешая мне полностью связаться с ним.

Вот что, должно быть, делает Джэкс прямо сейчас – готовит для меня новые линзы, чтобы заменить мои и наконец правильно связать меня с Нолем и алгоритмом, дав ему полный контроль.

Я борюсь с путами, но они такие крепкие, что я могу лишь чуть-чуть пошевелить руками и ногами. Мне нужно выбираться отсюда.

Ноль стоит возле второй каталки, к которой кто-то крепко привязан. Я перестаю бороться.

Это Хидео.

Его чем-то накачали, он едва в сознании. Его голова откинута на подголовник, а пот заливает лицо. Какой резкий контраст с последним моментом, когда мы стояли рядом. Он поднял руку, глаза его сверкали от ярости, и он приказал Тейлор умереть.

За все это время, не смотря на обстоятельства или его настроение, я видела Хидео, державшим все под контролем – в офисе, на арене, дома. Даже в отчаянии, с разбитым сердцем, он никогда не выглядел так, как сейчас – беспомощным. Его творение вырвали из-под его контроля.

Несмотря на то, что он сделал на моих глазах, я не могу не бояться теперь, когда он больше не управляет «НейроЛинком» и алгоритмом. Это означает, что кто-то намного хуже теперь контролирует все.

Ноль стоит перед каталкой. Если он и испытывает что-то при виде брата, то не показывает этого. Он поднимает Хидео за подбородок.

Я резко выдыхаю.

Я думала, что Ноль ходит здесь как виртуальная симуляция. Но нет, он в тех доспехах, которые проверял вместе с Тейлор в ту ночь, когда застрелили Тримейна. Он в оболочке робота, который двигал рукой синхронно с Нолем.

Разум Ноля управляет изнутри металлическим костюмом. Он – искусственное создание, которое технически кажется живым.

Он заставляет Хидео повернуть лицо, чтобы встретиться с ним взглядом. Брат против брата. Ноль с любопытством изучает его, словно образец. Затем сцепляет руки за спиной и плавно сжимает и разжимает стальные пальцы, медленно обходя связанного брата по кругу.

Я сжимаю челюсти, во мне поднимается волна ярости.

– Оставь его в покое, – рычу я.

Ноль останавливается, чтобы посмотреть на меня.

– Ты все еще испытываешь к нему чувства, – тихо говорит он.

– Думаешь?

– Скажи мне, Эмика, каково это? – Теперь он кажется заинтересованным. – Он натворил ужасные вещи. И все равно я чувствую твою связь с ним.

Я вздрагиваю от понимания, что это так. Сасукэ так и не повзрослел, чтобы по-настоящему узнать, что такое любовь. Даже зарождающиеся, невинные чувства к Джэкс не могли сравниться со сложностью любви. Он потерял свою человечность до того, как смог пройти через это. Моя злость затихает, а сердце разрывается от сочувствия к нему.

– Что бы ты ни сделала, Эмика, – говорит Ноль, обращаясь ко мне и снова поворачиваясь к Хидео, – кажется, ты повлияла на линзы тех, с кем была связана до этого. И на его тоже. – Он замыкает круг и наклоняется к Хидео. – Но не волнуйся. Мы это легко поправим.

Его слова, успокаивающие и насмешливые, – эхо мыслительного процесса Тейлор. Даже если она мертва, ее влияние на него было таким сильным, что все еще остается под этими гладкими стальными пластинами.

– Но сначала, – продолжает Ноль, наконец отворачиваясь от Хидео и возвращаясь ко мне. Все мускулы в моем теле напрягаются, когда он подходит. – Давай сначала исправим тебя.

Я сердито смотрю на него, желая увидеть хоть один признак Сасукэ, заключенного внутри, но через его непрозрачный шлем на меня смотрит лишь мое отражение.

У раковины Джэкс уже открыла коробочку с линзами и вытащила один набор. Я снова смотрю на нее. Ее взгляд пустой, она двигается, словно находится не здесь.

А потом… ее взгляд перемещается на меня. Я понимаю, что Ноль не знает, что я связывалась с ней раньше. Ее дымчато-серая радужка мерцает в флуоресцентном свете. В это мгновение я вижу, что она в сознании, наготове за ее старательно контролируемым выражением лица. Она не находится под влиянием Ноля, нет – она только притворяется, что это так.

Она качает мне головой, а потом ее взгляд перемещается на дверь. Над ней светится красная лампочка, означая, что она закрыта, но возле двери находится аварийный пульт, который я заметила в первую ночь в институте. Я снова смотрю на Джэкс, которая возвращается к подготовке новых линз для меня.

Надежда прорывается через мой страх. Возможно, Джэкс все еще мой союзник. Если я смогу выиграть еще немного времени, может быть, у нее получится вытащить нас до того, как Ноль заставит меня надеть новые линзы.

– Ты не можешь быть настоящим, – с усилием говорю я, взглянув на него. – Я тебе не верю. Ты всего лишь симуляция.

– Тогда посмотри сама, – Ноль протягивает руку и нажимает на плоскую кнопку на верхней части каталки. Металлический наручник, удерживающий мое левое запястье, с щелчком раскрывается, освобождая мою руку.

Я сразу же вытаскиваю ее из пут, облегченно разминая запястье. В сомнении я тянусь к руке Ноля. Он не двигается.

Моя рука касается верхней части его руки. Я почти что вздрагиваю. Холодный, прочный металл. Нет ничего человеческого в стальной пластине, которой касаются мои пальцы, ничего, что предполагало бы, что внутри может существовать душа. И все же… вот он, двигается и функционирует, на первый взгляд живой.

– Ты это чувствуешь? – спрашиваю я.

– Я понимаю, что ты касаешься меня, – отвечает он. – Я чувствую это логически, если так это можно назвать.

– Ты чувствуешь боль?

– Нет. Я воспринимаю свои конечности не так, как ты.

– Ты помнишь, каково это?

– Да. Я помню все.

– Кроме важного.

– Кроме неважного, – поправляет он меня.

Я убираю руку и опускаю ее. Пальцы Ноля сжимаются вокруг моего запястья. Он прижимает ее к металлическому наручнику и, игнорируя мой умоляющий взгляд, снова защелкивает его.

– Я не понимаю, – шепчу я. – Зачем тебе это?

Он удивленно улыбается, словно кто-то вроде него все еще может понимать такие человеческие эмоции. – Ты уже знаешь. Такой же ответ дала бы тебе Тейлор, и, скорее всего, Хидео однажды давал.

– Но у них были цели, потому что они люди, плоть и кровь. Тейлор хотела получить контроль, потому что без него ей было страшно. Хидео сделал это из любви к тебе. – Я наклоняюсь вперед, путы впиваются мне в кожу, и я сжимаю челюсти. – Что ты получишь, обретя контроль над другими, кроме как просто удовлетворение, что ты это сделал?

– Свободу, конечно же, – отвечает он. – Теперь я могу делать что угодно. Попасть в разум кого угодно. – Он кивает в сторону темного коридора и мира за этими стенами. – Я могу быть сразу везде и при этом нигде.

И вот тут я понимаю. Это противоположность тому, через что Сасукэ прошел в руках Тейлор. Будучи человеком, он был ее узником, заключенным в стенах института на многие годы, подвергаемым неописуемым ужасам, пока наконец не умер и его разум не оказался привязан к ней. Он был полностью в ее распоряжении.

Получив контроль, Ноль возвращает не только свою свободу. Это его месть Тейлор за все, что она украла у него.

– Но тут не только это, – продолжаю я. – Ты устроил все так, чтобы Хидео убил Тейлор, разве нет? Ты сделал так, чтобы она была с нами на арене, потому что знал, как Хидео отреагирует, увидев ее. Ты хотел, чтобы его творение рухнуло, и хотел, чтобы Тейлор поняла, что проиграла в этой игре. – Мой голос теперь становится более отчаянным, сердитым. – Ты хотел, чтобы ее убил Хидео.

Ноль молчит. Что-то в моих словах задело в нем какую-то струну. Я продолжаю говорить до того, как он успевает прервать меня.

– Ты хотел показать ему, сколько изъянов было в его плане с самого начала. – Мое сердце дрожит, пока я продолжаю говорить. – Ты хотел, чтобы Хидео понял, как повредил «НейроЛинк» алгоритмом, и единственным способом показать ему это – единственным способом достучаться до брата, которого ты любишь – было заставить его продемонстрировать это перед целым миром. – Я делаю глубокий вдох. – Потому что Сасукэ хотел, чтобы ты это сделал. Потому что он все еще там, где-то внутри тебя.

Не знаю, насколько мои слова влияют на Ноля. Может быть, ему все равно. Он всего лишь паутина алгоритмов, контролирующая машину, в конце концов, и что бы человеческое в нем еще ни оставалось, оно превратилось в код.

Но Ноль напрягается при упоминании имени Сасукэ.

В этот момент я понимаю: все, что мы предполагали с Джэкс, правда. Сасукэ все еще там. Он по-своему пытался остановить брата от самоуничтожения.

– Ты не полностью исчез, – шепчу я.

– Тебе нравится решать задачки? – говорит Ноль.

– У каждой закрытой двери есть ключ.

Ноль слегка поворачивается, словно изучает слова, вытатуированные вдоль моей ключицы. Джэкс повернулась к нам лицом, в ее руках новые линзы и она готова надеть их на меня. Я не решаюсь смотреть прямо на нее. Когда она собирается начать действовать?

Ноль наклоняется ко мне, его присутствие подавляет.

– Мы не сильно отличаемся, Эмика. Твое желание контролировать и решать такое же, как мое. Нет ничего, чего бы ты хотела больше, чем контролировать свой мир. Все ужасное, что произошло с тобой, было тем, что ты не могла исправить. Смерть твоего отца. Время, проведенное в сиротском приюте. Предательство Хидео.

Ноль легко взмахивает рукой в воздухе и внезапно создает виртуальное изображение моего отца, стоящего в комнате. На его добром лице знакомая улыбка, его силуэт в дверях подсвечивается сзади. Он протягивает руку, чтобы приколоть ткань к манекену. Я слышу, как он что-то напевает.

При виде него меня пронзает боль, словно от иглы. Папа смотрит на меня и улыбается, и весь воздух покидает мои легкие. Какая-то нелогичная часть меня тянется к нему, отчаянно желая дотронуться. Вот это он. Он настоящий.

Нет. Это не так. Ноль создает его прямо здесь перед моими глазами, показывая мне, какой могла бы быть моя жизнь, если бы папа все еще был здесь. Он показывает мне «НейроЛинк» изнутри, привязанный напрямую к его разуму. Вскоре он будет контролировать все, что я вижу, в виртуальном мире для всех.

– Разве ты не хотела бы спасти своего отца, чтобы он жил вечно? – настаивает Ноль. Это искренний вопрос, без намека на злобу. – Разве ты не хотела бы видеть его в своей жизни, как сейчас в ней нахожусь я? Неужели эта полужизнь настолько плоха?

Я не смею вслух признать, что он прав. Что его слова соблазняют меня больше, чем я могу описать. Неужели это так плохо? Я представляю Ноля в виде Сасукэ, маленького мальчика, который мог бы прожить призрачную версию своей жизни, вырасти и пойти в школу, играть в игры с братом и смеяться с друзьями. Влюбиться. Если бы Ноль хотел, он бы мог сейчас создать эту реальность для себя, сотворив виртуальную версию этой жизни. Он мог бы прожить миллионы разных жизней.

Я отрываю взгляд от изображения моего отца. Слезы застилают глаза. Ноль манипулирует мной. Если он наденет на меня новые линзы, то сможет поймать в ловушку этой ложной реальности и заставить меня поверить во что угодно.

– Пошел к черту, – тихо огрызаюсь я.

Наконец-то Ноль милостиво отстраняется от меня. Он кивает Джэкс, у которой уже готовы новые линзы.

– Усыпи ее, – говорит он. – У меня нет времени, чтобы позволить ей сопротивляться.

Джэкс встречается со мной взглядом. На мгновение мне кажется, что она сделает точно так, как говорит Ноль.

Потом ее рука бросается к пистолету на поясе. В одно мгновение она выхватывает его, направляет на дверь и, едва глядя стреляет.

Пуля попадает в сенсор аварийного пульта.

Весь свет в здании в одно мгновение гаснет. Комната погружается в темноту, а потом вспыхивает алым, когда включается аварийный свет.

Дверь открывается одновременно с тем, как над нашими головами начинает орать сирена.

Джэкс направляет пистолет на каталку возле моей головы и стреляет. Еще одно идеальное попадание. Мои металлические наручники раскрываются. Я чуть не падаю на пол.

Она направляет пистолет на каталку с Хидео и снова стреляет. Он освобожден и падает на четвереньки.

В алом свете силуэт Ноля кажется зловещей черной дырой. Хотя он загружен в робота, я чувствую удивление, исходящее от него.

Адреналин, родившийся из страха, проносится по мне. Я встаю на ноги и бросаюсь к Хидео.

Ноль поворачивает голову к Джэкс.

– Ты с ними заодно, – говорит он низким и опасным голосом.

Джэкс не отвечает. Она просто спокойно смотрит на него и снова поднимает пистолет.

– Нет, – отвечает она. – Я с тобой.

И стреляет в Ноля.