Глава 14

— Фу! Мерзость! Тьфу. Какая же гадость! – Таню аж передернуло. Она запрокинула фляжку, вливая в рот остатки воды и резко выплюнула жидкость в сторону стены заставы. Почти доплюнула.

— Настолько неприятно? – Баюн в очередной раз принюхался и поморщился. — Кашей подгорелой вроде несёт. Чуть-чуть.

Кажется, кому-то из поваров отважные Рубежники сегодня намнут бока. Так, без фанатизма, но очень душевно. У нас в Сим старослужащие из числа кухарей позволили обеду подгореть только один раз – когда укреппункт твари штурмом брали. Вот проносило, особенно новичков поначалу, от их готовки знатно – но в порче и так не особо богатого и разнообразного вкуса казённых харчей они замечены не были.

– Кашей, портянками, сортиром, нагретым деревом, — перечислила химера. — Но это нормальные запахи. А вот гадость, которую они на землю вылили… феее! Словно мёд смешали со свежим мясным бульоном, и вылили на стог сена, которым куча тухлятины прикрыта!

А это запаховые “дорожки” – элементы масштабной приманки, подновляемой Рубежниками каждую весну. Сам участвовал в прошлом году в нанесении “разметки” — впечатлений хватило надолго. Остаётся только порадоваться, что алхимическая жидкость-маркер для человека с нормальным носом воняет не так противно, как описала волкоухая, иначе вообще свихнуться можно было бы.

Впрочем, у тварей свои понятия “вкусно-не вкусно”, потому они, натыкаясь на подобный след, радостно бегут по нему к стенам укреппункта. Весомая часть соблазнившихся “вкусняшкой” получает стрелу со стены, а из остальных опять же не менее половины остаются кружить вокруг заставы. Именно так разбросанные по широкой дуге укреппункты Войска и останавливают существенную часть тварей ещё на подходах к Горловине.

-- Эй!!! Вы там ещё долго пялиться на нас собираетесь?! – химера посмотрела наверх. Красавица с роскошным волчьими ушами действовала на солдат на дежурстве как магнит на железную стружку: голов, торчащих из-за парапета галереи в очередной раз прибавилось.

– За товарищем лейтенантом уже послали! – донеслось сверху.

Таня топнула ногой и в сердцах ещё раз сплюнула. Вода у неё кончилась, так что получилось не особо эффектно. Я покрутил в руках снятый с головы шлем-сферу: летнее солнце уже успело напечь голову, а в шедевре ренийских мастеров – амулетный микроклимат поддерживается…

– Сейчас лейт на стену поднимется, и ещё раз заново начнёт выяснять, кто мы такие и зачем припёрлись, и после этого пустит, – “утешил” мою напарницу добряк-Баюн. – Только ежли не решит, что это не его компетенция и не пойдёт за начзаставы…

“Пророчество” сержанта прервал сигнал горна. Стоило ему смолкнуть – и створки ворот пришли в движение. Ну наконец-то.

– …Неделю назад прибыл гонец из тылового штаба, – кабинет старшего офицера заставы был такой маленький, что мы вдвоём заняли всё свободное место, расположившись по разные стороны от рабочего стола. – Приказ: провести полную проверку всех единиц хранения спецсредств, выбраковать испортившиеся и подготовить остальные к транспортировке, ждать дальнейших распоряжений. И больше ничего – никаких подробностей. Так что спасибо за объяснения, неопределённость, честно говоря, напрягала невероятно.

– На за что, – я сдержанно улыбнулся коллеге. Неделя – это хорошо: как раз укладывается в сроки получения моей депеши тыловиками. Ромар меня неплохо знает, да и сам калач тёртый, среагировать на такие “замечательные” новости он должен был сразу и резко. Собственно, и среагировал.

– Зимней доставки зелий не было из-за тварей и того, что они учинили, – капитану, как мне кажется, банально хотелось поговорить с новым человеком. За месяцы, проведённые на заставе, знакомые рожи так надоедают – хоть волком вой. Так что пусть его, заодно новости узнаю… хоть какие-нибудь. – У меня половина новиков до сих пор слепые по ночам ходят, без глазной настройки. А тут ещё и мобилизация запаса спецсредств! Меня мои интенданты едва прямо на месте не заклевали!

– Эти пройдохи могут, – хмыкнул я. После симовских интендантов слово “пройдохи” было самым цензурным, что я мог сказать про представителей этой армейской профессии. – Но пусть успокоятся: всё точно не заберут. Фон дикой магии у вас достаточный, чтобы не допустить сверхсрочную порчу, а на действующем укреппункте командование должно оставить хоть что-то из спецсредств. Опять же, я надеюсь, моё предупреждение офицеры других опорников восприняли как надо и тоже выслали свои логистические группы с грузом.

Если не идиоты – выслать должны: пока хоть что-то ещё не “скисло”, сдать под расписку любому согласившемуся принять интенданту – а дальше хоть трава не расти. Главное ведь, чтобы было что показать логистам Войска: обязательства деревни пусть только частично, но закрыты же! Одна проблема: своих светлых магов у отвальных нет, смогут донести груз в относительной целости, правильно заложив дугу через север, или нет – хрен знает. Но хоть что-то по-любому донесут. Кстати, скорее всего сюда и донесут – на Синистру. Как-никак крайняя западная застава, самая близкая к тем поселениям отвальных, что к западу от Горловины. И, как я уже сказал комзаставы, из-за близости Главного меридиана фон тут всё ещё высокий. Но уже недостаточно высокий, чтобы причинить Тане вред…

– Ох, надеюсь, – командующему укреппунктом вовсе не хотелось остаться на бобах. И вовсе не из-за нытья интендантов, разумеется: без спецпрепаратов хвалёная боевая мощь Рубежников упадёт на треть, если не вдвое. Просто потому, что возвращение в строй даже относительно легкораненых займёт не пару часов, а в лучшем случае пару недель. Про безвозвратные потери даже думать не хочется. – А ваши дальнейшие планы, если не секрет…

– До утра отдохнём, а там – в штаб, получать заслуженное взыскание за самовольное оставление поста, – вздохнул я.

Честно говоря, за неделю ускоренного марша через степь у меня поубавилось желания заглянуть в гости к полковнику Ромару. Белые, полгода назад затеявшие интенсивную возню вокруг руководства и тыловой инфраструктуры Войска, никуда не делись, и они наверняка уже в курсе, что со Шрамом происходит нечто. И что конкретно затеет Церковь в связи с вышеозначенным событием я, честно говоря, не особо мог спрогнозировать. Однако даже мне понятно: момент для давления на Войско удобен как никогда! Ведь вторая по счёту поставка зелий сорвана, и как это отразится на боеспособности Рубежников – я уже сказал. Влезать в разборки такого уровня… бррр! Но и не влезть – не могу.

Во-первых, благодарности за своевременную поддержку свойственно забываться, если эту благодарность ничем не подкреплять, а во-вторых, защищать интересы своей деревни из деревни я не смогу точно. А вот находясь в центре событий – вполне. Опять же, как ученик Вирна, я вполне могу представлять ещё и позицию Лида. Эффективно представлять – как-никак я не за красивые глаза выслужил офицерскую лычку на плечо и прозвище “Волчья Погибель”. А ещё у меня прекрасная наследственность, если вы понимаете, о чём я. И инициативу уже проявил, отправив декану то письмо неделю назад. Получается, дать заднюю сейчас – едва ли не худшее, что я могу сделать. И опять же: те апокалиптические картины, что я себе напредставлял сгоряча – они ведь менее реальными не стали. Нет, отступать от выбранного курса действий никак нельзя.

– Что ж, удачи. Думаю, штаб оценит действия в экстремальной ситуации, и взыскание будет уравновешено соответствующим поощрением, – вроде бы даже искренне пожелал мне комзаставы. – Располагайтесь. Выделю вашему отряду отдельное здание на ночь и распоряжусь о довольствии. Что касается принесённых вами спецсредств…

– Кэп! – дверь за моей спиной без стука распахнулась. – Там, у этих, которые пришли сегодня. Три! Тысячи! Доз! И семь сотен из них – “воды”! Вдвое больше, чем у нас на балансе осталось! Надо брать!!! – тут сержант интендантской службы наконец-то заметил меня и осёкся. Но не смутился. По лицу мелкого армейского клерка было понятно, что родное начальство покинет свой кабинет или согласившись, или переступив через труп сослуживца.

– Уверен, штаб определённо оценит ваши своевременные действия, лейтенант, – натянуто и совсем не весело улыбнулся мне офицер.

* * *

Абсолютное большинство людей уверено, что политика — нечто, чем занимаются такие специальные люди-политики, а рядовые граждане государств как-то участвуют в ней, в лучшем случае, во время выборов. Причём многие из этого большинства ещё и считают, что от их конечного выбора в принципе ничего не зависит. А действия в обыденной жизни вообще никак не относятся к функционированию того государства, где они живут и работают. Это не так. И неважно, что вокруг: продвинутое демократическое общество одной из развитых стран Земли двадцать первого века или суровое средневековье другого мира. Потому что государство – это не земли, не законы, не объекты инфраструктуры и не налоги с гражданскими обязанностями, государство — это люди. Общество. А перечисленные выше территории, объекты и налоги с законами без этих людей превращаются в пустой звук.

Да, от действий одного конкретного человека мало что зависит… обычно. Но эти “мало что” в итоге и складываются в государство и в его политику. Ни один правитель не сможет править, если народ не будет исполнять его указания. Даже если построить ужасную иерархическую систему угнетения, которая, казалось бы, не оставляет выбора рядовым гражданам, что делать – именно от этого их “делать” зависит устойчивость государственной системы и её возможности по сравнению с соседями. Собственно, далеко ходить не надо: феодальные королевства как раз и представляют из себя “ужасные иерархические системы”. Рядом с Лидом, тоже той ещё… “республикой” с магическим рабством! — мелкие феодальные монархии смотрятся особенно контрастно. Как нищие, оборванные бездомные попрошайки у подножия сверкающего стеклом и сталью небоскрёба.

М-да, пример получился… неоднозначный. С другой стороны, республика Повелителей Жизни построена на тех же принципах, что и какая-нибудь земная международная суперкорпорация. Разница только в том, что магия Жизни позволила виталистам напрямую заставить низовое звено – рабов – работать не за страх, а за совесть, а корпорантам из моего родного мира до таких технологий ещё далеко. Я надеюсь, что далеко. Впрочем, корпы прекрасно справляются, заставляя низовых сотрудников выкладываться на полную катушку при помощи разного рода мотиваций, стимулов и штрафов. И подняться какому-нибудь курьеру или повару, да даже рядовому клерку на уровень среднего звена менеджеров корпорации, просто делая карьеру, шансов примерно столько же, сколько у лидского раба стать гражданином. То есть ноль. Тем не менее, если даже десять процентов курьеров одновременно плохо сделают свою работу – корпорация пошатнётся. И чтобы такого не случилось, существует корпоративная политика.

К чему я веду: нельзя быть вне политики. Даже бесправного, казалось бы, раба из Лида реально защищает закон. Попробуй выпусти свою собственность из дома в грязной одежде и дурно пахнущего — мигом прилетит штраф. А за рецидив — уже суд с реальной перспективой пробкой вылететь из граждан республики. А вот в королевствах такого нет и крестьян можно угнетать и обирать сколько влезет. Про результат сравнения я уже говорил.

Политологию я учил в институте. Ну, как учил? Союз развалился, и на место часов марксизма-ленинизма (или как оно там называлось, научный коммунизм?) в вузовскую программу с горем пополам впихнули… всякого. Политологию ту же. Преподавали нам её соответственно, а мы, студенты – точно так же её “учили”. Но кое-что, на удивление, в голове застряло. “Политика — это соучастие во власти и оказание влияния на её распределение.”*

[*Слегка перевранная цитата из “Антологии мировой политической мысли” под редакцией Вебера М, изданной в 1997 году.]

То есть политики -- это просто менеджеры власти, улавливаете? Они распределяют тем или иным образом доставшуюся им власть, в лучшем случае оставляя себе кусочек под прямым контролем, а в остальном манипулируя правом распределения. Причём делать это им так и так приходится, потому что один человек физически не может управлять большим количеством дел сразу. То есть по сути, занимаются тем же, чем занимается любой начальник отдела в частной компании. Только начотдела власть делегируется по экономическим соображением, а политику она может попасть в руки и любым другим путём.

Например, власть в Звонких Ключах мне передали на выборной основе – как сильнейшему бойцу, сделав ярлом. А лейтенантское звание в Войске – результат умелого командования в сложной обстановке и личных успешных действий, связанных с риском для жизни. В Лиде статус Повелителя Жизни мне ещё предстоит получить, но и просто выпускник-виталист уже некто повыше статусом, чем обычный гражданин, за счёт завершённого высшего образования. По отдельности может быть не бог весть что – особенно если сравнивать с генералом, королём или деканом. Да и не ставил я себе целью получить власть – скорее, она прилагалась к иным успехам. Но раз получил, а ситуация со Шрамом сложилась такая, какая сложилась – мне нужно её использовать. Просто ещё раз сделать хорошо то, что я умею. Ради себя, и ради своих близких, и ради тех, кто мне эту власть делегировал.

…Чёрт, всё равно потряхивает от масштабов того, во что я собираюсь ввязаться. Причём даже не знаю, от чего больше: от мысли, что у меня не выйдет, или что выйдет.

* * *

Я осторожно выглянул из-за ветви, которую для меня заботливо отогнула Таня. “Прелестно, просто прелестно”, как говорила одна ворона из старого мультфильма. Заслон Белых на тракте, а рядом с ним — полноценный полевой лагерь, пусть и не очень большой. Зато оснащён как! Любой король, решивший разбить ставку на плэнере, позавидует. К импровизированному стойлу привязаны аж четыре ездовые химеры, рядом на специально вкопанной жерди удобно устроился крылатый почтальон. Соответственно, четыре адепта Света, способных не только фигачить своей Стихией направо и налево, но и с копьём достойно выступить. Причём один из них – полноценный паладин!

Похоже, нам повезло, что я решил не переться напрямик, полагаясь на компас и не особо полезную в здешних местах карту, а добраться до штабной крепости вдоль третьей линии. Предварительно выйдя к западному тракту там, где он вливается в Горловину — чтобы уж точно с пути не сбиться. Степь она такая, коварная – уж мне ли не знать. Так что мы от заставы Синистра пошли строго на юг, миновали совсем невысокий в этом месте вал, вошли в лес… и едва не выскочили прямо на заслон церковников.

Что-то мне подсказывает — не дали бы нам мимо пройти просто так. Как не дали бы пройти между фортами второй линии – там ведь всё как на ладони и наверняка в каждой маленькой крепости как минимум по клирику. Конечно, я уверен – не меня они все тут сторожат. Точнее – не именно меня. Просто контролируют трафик, конкретно эта застава — дорожный. Увы, но лейтенант Арн Бертран Миракийский определённо должен быть включен в список ориентировок Церкви.

Что сделают, если я покажусь: стуканут воздушной почтой “в центр” или попробуют задержать под благовидным предлогом, чтобы с местным руководством свести для получения настоятельных рекомендаций? Скорее первое, конечно, но раз уже и до заслонов дошло… В любом случае, выяснять не намерен: обойдём стороной вне пределов видимости и выйдем в Горловину южнее. Просто ведь — степь во все стороны при всём желании не перекроешь.

Волкодевушка отпустила ветку и молча мне кивнула. Я ответил тем же и, стараясь не шуметь, отступил за ней. Следопыты и лесовики из Белых никакие – просто нет нужды разучивать эти навыки, твари за собой целые просеки оставляют: захочешь — мимо не проедешь. А химеры нас, конечно, заметили -- но не сдали: маленький недокументированный бонус для носителей Печати.

Между объектами третьей линии шлялось на удивление дофига народу. Внимания мы не привлекали: шлем я снял и забросил в вещмешок, а плащ так и болтался с выхода из Ключей притороченной сзади к поясу скаткой. Не дурной я летом на себе ещё и меховую накидку таскать! Что касается отвальных, что Баюна с нашивкой сержанта, что волонтёров в деревенском и с луками в руках – то тут и таких хватало.

И вообще, я погляжу, народ осмелел до крайности: попадались гражданские самого крестьянского вида на телегах, группки из двух-трёх не очень трезвых гвардейцев и прочие подобные личности, в глазах тварей выглядящие как закуска. Я помню, как полтора года назад в Восточном форте местные тряслись над судьбой недошедшего подкрепления – а тут на тебе, словно дома себя чувствуют. И ведь всего несколько месяцев назад тут вполне себе твари гуляли.

До штабной крепости мы добрались уже вечером: сказался заложенный крюк, да и не спешили мы особо, чтобы не выделяться. Впрочем, на воротах меня явно узнали: слишком уж рьяно стражники били себя кулаками в плечо. Ну всё, теперь через пару часов каждая собака внутри стен будет в курсе о возвращении Арна Волчьей Погибели, а к середине завтрашнего дня – вся Горловина. Ну ничего, мне главное с Ромаром первым переговорить, согласовать наши позиции – а дальше уже можно и с Церковниками общаться, и со всеми остальными заинтересованными лицами, буде такие найдутся: уже буду знать, что отвечать, а о чём – молчать.

– О нет, только тебя тут и не хватало! – полковнику всё же выделили кабинет согласно новому званию и статусу: большой, отлично отделанный, со столом размером с небольшой аэродром и этажом выше. И даже с собственным постом охраны из двух рядовых перед дверью и секретарём в “предбаннике”. Остановить меня ни первые, ни второй даже не попытались – только глаза выпучили и вытянулись по стойке “смирно”, отдавая воинское приветствие. А всего лишь плащик наконец нацепил. Какое счастье, что в броне амулетный микроклимат!

– Ещё скажи – не ждал, – укорил я изменённого Тьмой.

– Ну почему, ждал, – от глаза опытного функционера не укрылся мой демонстративный прикид, и выводы, зачем я пришёл, он сделал сразу правильные. – Но у меня теплилась надежда на то, что ты поступишь разумно… Или хотя бы будешь выполнять приказы. Или самому сыну генерала Кристина недосуг?

Ну вот, первая проверка “на вшивость”. И сказано таким тоном, типа – полушутка, ха-ха, ага.

– Увы, но мы не в одной из королевских гвардий, где выполнение приказов – высший приоритет, – похоже, жалоба прозвучала даже слишком натурально. Во всяком случае Ромар удивлённо приподнял брови и спросил явно не то, что хотел:

– К сожалению?

– К сожалению, – я откинулся на высокую спинку неудобного “гостевого” стула и потянулся, заложив ладони за голову. – Сидел бы сейчас на опорнике и ждал, чего умное командование нарешает. А если что не то, то я ведь и не при делах…

– А ты, значит, при делах, – со странным выражением лица посмотрел на меня полкан.

– Ну ты ведь получил мою депешу, – я не спрашивал, я утверждал.

– Допустим, – осторожно согласился старший офицер.

– И по результату получения как минимум вздрючил интендантов на местах, – кивнул ему я. – А ещё, скорее всего, напряг логистов срочно идти по деревням собирать, что осталось от зелий. Я, кстати, тоже соседям отправил гонцов с предупреждением и инструкциями, как поступить, чтобы сохранить что осталось. И три тысячи единиц в Синистру доставил – там, кстати, условия подходящие для хранения… пока.

– Уговорил, не буду отдавать тебя под трибунал за самовольное оставление поста, – резко поменял тон беседы полковник. Правда, если он надеялся выбить этим меня из колеи – зря. – Возможно, даже благодарность вынесу…

– Да-да, – перебил я его. – Может, уже о главном начнём говорить?

– Валяй, – высокопоставленный Рубежник вдруг ссутулился и махнул рукой. – Что там у тебя.

– Слегка продаться Лиду в противовес поджимающим Белым, разумеется, – я сделал вид, что ждал перехода к этой теме с самого начала. И постарался не пустить злорадную улыбку на лицо, когда Ромар подавился вдыхаемым воздухом и раскашлялся.

– Ты!.. Это!.. – штабист аж головой потряс. – Выражения выбирай, да?

– А чего рассусоливать-то? – чуть округлил глаза я в деланом удивлении. – Сказал как есть. Мы же военные, не барышни салонные, выражаться прямо и по существу должны. Так даже в Уставе записано.

Действительно записано, кстати: “обращаться к старшему по званию только по существу, по возможности излагая суть вопроса максимально кратко”. Недаром я эту “книгу книг” год зубрил. Ну а ещё Ромар хоть и стал офицером, но семейные корни тоже никуда не делись: вся родня в Торговой Гильдии.

– И что, есть что продать? – а вот теперь мужик откинул все маски и спрашивал меня на полном серьёзе.

– Более чем, – тем же сосредоточенным тоном ответил ему я. – Тема верная. И… у меня есть, кому её предложить с той стороны.

Имя и должность Вирна Нессарийского на конверте мой визави, конечно, не пропустил и намёк явно понял. Задумался. Глубоко задумался – причём прямо сразу, даже не выставив меня из кабинета. М-да, вовремя я. Похоже, Войско Церковь прижала даже сильнее, чем я думал. Держат Белые руку на пульсе, держат. И значит это только одно: на юге их самих жмут куда сильнее, чем я слышал.